Текст книги "Законы вавилонского царя Хаммурапи"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Третье сословие – "вардумы" ("рабы") составляли люди, имевшие хозяев лиц, правомочных произвольно распоряжаться их временем и рабочей силой, а по-видимому, и жизнью (невольно причиненная смерть или умышленное телесное повреждение раба расценивались не как покушение на человека, но лишь как порча или уничтожение чужой собственности и, соответственно, требовали лишь имущественного возмещения, ср.ст.196-199, 213-214, 218-219. Итак, рабы считались имуществом, так что их хозяева могли, очевидно, расправляться с ними как угодно), а также свободно отчуждать это право. Менее ясен имущественный статус рабов. Тяжкие кары полагались за укрывательство раба и пособничество ему в уклонении от рабства (ст.15-20, 226-227; из этих статей, впрочем, видно, что у беглого раба часто находилось достаточно помощников, возможно, и небескорыстных). Специальным жестоким наказаниям со стороны государства подвергается раб, посмевший без основания оспорить авторитет и власть хозяина или ударить свободного (ст.205, 282). По ЗХ известны рабы частных лиц (мушкенумов и авилумов) и учреждений государства ("дворца") и храмов. Статус раба носил наследственный характер (исключая детей раба от свободной, ст.75). "Авилумы" по закону могли становиться рабами только на время. Положение рабов государственных учреждений и мушкенумов регулировалось государством и было, возможно, привилегированным (они могли иметь семью); в отношения "авилумов" со своими рабами государство не вмешивалось, и оно известно гораздо хуже.

Подавляющее большинство рабов являлось домашними рабами. Отдача рабов в найм, судя по документам, практиковалась крайне редко. Раб царя или "царского человека", взявший в жены свободную, мог иметь собственную недвижимость, по его смерти, впрочем, отходившую к господину (ст.176). Не исключено, что имущество любого вида мог иметь и всякий раб; в таком случае оно, очевидно, считалось бы его неотъемлемым придатком, не могла бы отчуждаться им, в том числе по завещанию (ЗХ ничего не говорят о наследовании мушкенумов и вардумов, кроме ст.176), а после его смерти доставалась бы, опять-таки, господину. Более вероятно, однако, что своего имущества у рабов, исключая мужей свободных женщин, не было вовсе.

Сословное положение влияло прежде всего на социальный статус, а не достаток человека. И возмещение за телесное повореждение, и гонорар врачу за успешное лечение (ст.215-217, 221-223) были выше для авилума, чем для мушкенума, а для мушкенума – чем для раба: жизнь и здоровье ценились (в точном смысле слова) тем выше, чем выше было сословие. Все жители державы назывались в высоком стиле "вардумами"-рабами царя (ст.129). Никакого отношения к их сословному статусу это, разумеется, не имело.

lxii Своеобразное применение принципа талиона (принципа равного воздаяния). В случае, если бы обвинение подтвердилось, убийцу ожидала бы, очевидно, смертная казнь; таким образом, ложное обвинение в убийстве в самом деле было эквивалентно покушению на убийство самого обвиняемого и, соответственно, каралось смертью обвинителя. Ср. ст.3-4, где такое примение талиона формулируется в общем виде.

lxiii Далее – Река. Речь идет о реке, в которой воплощается божество, вершащее божий суд.

lxiv Т.е., в случае доказательства вины обвиняемый был бы казнен и тем самым ложное обвинение по такому делу приравнивается к попытке убийства безвинно обвиненного. Обратим внимание на последовательно проведенный здесь и в других статьях (в отличие от дел о колдовстве) принцип презумпции невиновности в отношении обвиняемого: обвинитель должен быть казнен не в том случае, если обвиняемый докажет свою невиновность, а в том, если само обвинение не будет доказано.

lxv Т.е., то наказание, которое понес бы обвиняемый, если бы обвинение подтвердилось. Особым образом применяется принцип талиона. Ср. ст.13 и др.

lxvi В результате судебной реформы Хаммурапи судебная система Вавилонии приобрела следующий вид: каждая община (или общинное объединение) имела собственный общинный суд (коллегию) под председательством общинного старосты по назначению царя; во все крупные города назначались, кроме того, "царские судьи", решавшие прежде всего дела, касающиеся "царских людей", т.е. людей, обязанных царю повинностью или службой ("ильком"). Наконец, существовали еще и храмовые суды, роль которых при Хаммурапи свелась к приведению сторон к клятве именем богов. Кроме того, могли быть смешанные суды (так, общинный суд Вавилона мог возглавляться "царским судьей" и становиться одновременно "царским судом", а общинные и храмовые судьи могли кооптировать друг друга в одну коллегию). Царь не осуществлял судебных полномочий (иное дело, что он мог налагать наказания в чрезвычайном административном порядке), но направлял те или иные дела в определенные суды с указанием, какую норму закона здесь надо применить.

lxvii Смысл статьи тождествен римскому постулату: "по одному делу дважды не рашают".

lxviii Ст.6-25 посвящены охране собственности царя ("дворца"), храмов и частных лиц.

lxix Первое в ЗХ упоминание государственного хозяйства (включавшего при Хаммурапи дворцовые и храмовые земли, причем те и другие включали наделы, выданные в держание за службу) и его имущества. Обратим внимание на появление в ЗХ юридических лиц – "дворца" и "храма". Заметим, что в ЗХ государство выступает почти исключительно как эксплуататор мелких производителей, наделенных государственной землей: иной государственной земли, нежели выделенная в такие наделы, ЗХ вообще не упоминают. Между тем движимое имущество и рабы дворца как такового отличаются в ЗХ от рабов и движимости мушкенумов (ст.8, 15). Очевидно, собственно дворцовая земля сводилась к участкам, отданным под административные строения и учреждения, с приданным им персоналом (в толм числе рабским) и движимостью, а остальной государственный земельный фонд раздавался в держание.

lxx Кажущееся противоречие со ст.8 (где кража определенных видов имущества бога и дворца карается штрафом) разрешается просто: в ст.6, как видно из ее финальной части, подразумевается кража с дальнейшей перепродажей, в ст.8 – кража как таковая. Первая, естественно, карается тяжелее. Здесь обнаруживается примечательная черта ЗХ как юридического памятника: в отличие от привычных нам кодексов, в ЗХ ситуация, для которой имеет силу данная статья, не всегда исчерпывающе описывается вводной условной формулировкой ("если.."); о какой ситуации идет речь, иногда можно понять, только дочитав статью до конца (как в нашем примере) или даже сравнив ее с другими статьями.

lxxi Отметим, что ст.6-12, 21-22, 25, 253-256 охраняют собственность на движимое имущество самыми свирепыми мерами, значительно превышающими талионную систему.

lxxii Т.е., лица, неправомочного произвольно распоряжаться имуществом своего отца – "человека". Вся статья посвящена попыткам без должного оформления "купить" имущество у человека, не имеющего полного права распоряжаться им, так как он находится под патриархальной властью другого лица (в данном случае "человека" – полноправного свободного). Ср. ст. 124 о таких же не оформленных специально покупках у полноправного собственника имущества.

lxxiii ЗХ вообще чрезвычайно отрицательно относятся к сделкам, не оформленным должным документом и не подтвержденным свидетелями (ср. ст.9-11, 122-124, 129). Даже брак, не оформленный договором, считался недействительным.

lxxiv Характерное для ЗХ стремление приравнять одно преступление к другому, более простому и очевидному.

lxxv Естественно задать вопрос, имела ли вообще практический смысл оговорка, предоставляющая преступнику право откупиться от наказания многократным штрафом: трудно представить себе, чтобы человек стал красть некий предмет, располагая в то же время средствами на 10-30-кратную покупку такого же предмета. Таким образом, своих средств на выплату штрафа реальный вор, вернее всего, не имел, и если ему не удавалось занять их (например, ценой самопродажи в кабальное рабство), смягчение, допускаемое первой частью статьи, не имело для него никакой цены.

lxxvi Т.е., наказание, которое грозило бы обвиняемому, если бы обвинение было доказано.

lxxvii Ст.17-20 регулируют различные аспекты одной и той же ситуации: некий человек поймал беглого раба, причем этот раб может принадлежать любому частному лицу, прежде всего свободному полноправному "человеку". Отличие ст.19 от ст.16 заключается, таким образом, во-первых, в том, что в ст.19 речь идет о поимке, а не об укрывательстве беглого раба, во-вторых, в том, что в ст.19 речь идет о рабах частных лиц, а в ст.16 – о рабах дворца и дворцовых людей. Из сопоставления ст.17 с прочими статьями следует, что возврат беглых рабов государству был обязательным долгом и никак не вознаграждался (в отличие от также обязательного возврата раба частному лицу).

lxxviii Наказанием в случае ложной клятвы будет неизбежный гнев бога, именем которого поклялись.

lxxix Несомненно, с целью кражи.

lxxx Здесь и ниже так переводится акк. термин "алу", досл. "поселение".

lxxxi Акк. рабианум (также хазианум, "градоправитель") – глава общинного поселения по назначению царя.

lxxxii Одна из немногих статей ЗХ, рисующих роль общины.

lxxxiii Статья, как видно, предусматривает самосудную расправу на месте, в противном случае вора нельзя было бы бросить в "этот" огонь, т.е., в огонь того самого пожара, которым он пытался воспользоваться.

lxxxiv Ст.26-41 регулируют права и обязанности т.н. "царских людей", которые были обязаны царю той или иной службой ("ильком"), а сами обеспечивались условным земельным пожалованием (или жалованием; впрочем, в ЗХ с примерами такого рода мы не встречаемся) со стороны государства. Надо полагать, что подавляющее большинство их относилось к категории мушкенумов (ср. ниже различные ограничения их прав отказываться от своей службы, едва ли совместимые со статусом свободного полноправного человека; кроме того, сословие мушкенумов само по себе должно было включать именно таких людей). Основной предмет этих статей – судьба имущества, выданного царем в обеспечение "царским людям", большая часть статей (26-35) говорят о воинах.

lxxxv Редум и баирум – военные колонисты. Именно из них состояло рядовое воинство старовавилонских царей (кроме редума и баирума, из военных ЗХ упоминают только офицеров). Они получают от царя в личное условное держание землю (редум – еще и скот), на которой ведут хозяйство силами собственной семьи, а сами обязаны царю военной службой. Как государственное имущество, выданное редуму и баируму обеспечение землей и скотом не подлежало отчуждению. Однако наряду с ним редум и баирум могли приобретать любое имущество на началах частной собственности и соответственно распоряжаться им (ст.39). Закон стремился сделать статус военных колонистов необратимым и наследственным (см. ст.27-28, ст.41). Редумы получали от царя улучшенное обеспечение (не только землю, но и скот, ст.35), но, с другой стороны, были и в мирное время административно и юридически подчинены офицерам (ст.34). Очевидно, речь идет о тяжеловооруженных войсках регулярного строя (редумы) и легковооруженных стрелках (баирумы, ср. досл. значение слова "баирум" – "ловец").

lxxxvi Таким образом, государство поощряло наследственную передачу статуса военного колониста. Примечательно, что о замещении убитого военного колониста ЗХ молчат; очевидно, этот вопрос решался соответствующим чиновником согласно сложившейся административной практике. Однако если сын пропавшего без вести военного колониста был преимущественным наследником статуса своего отца, то тем более это должно было относиться к сыновьям убитых.

lxxxvii О дальнейшей его службе ничего не говорится, так что речь, очевидно, идет о земельной "пенсии", выделяемой малолетнему сыну пропавшего без вести военного колониста.

lxxxviii Дословно: "перед лицом".

lxxxix Очевидно, при неоговоренном в ЗХ двухлетнем сроке отсутствия решение предоставлялось на произвол соответствующего чиновника.

xc См. прим. к ст.49.

xci Итак, высшей инстанцией по выкупу воина оказывается дворец несомненно, именно потому, что воин сидел на государственной земле.

xcii Храмовые хозяйства при Хаммурапи были частью государственного хозяйства. Таким образом, речь идет о выкупе за счет того храма, к которому было в культовом отношении "приписано" данное поселение. Данная статья доказывает, что военные колонисты жили особыми "поселениями" общинного типа (в частности, с круговой имущественной порукой и собственными "храмами"), аналогичными, например, стрелецким слободам в России.

xciii Баирум здесь не упоминается. Смысл этого отграничения, конечно, не в том, что с баирумом все перечисленные вещи можно проделывать безнаказанно. Статья перечисляет злоупотребления, касающиеся исключительно мирной жизни и возможные только при постоянном и нормативном административно-юридическом контроле сотников и десятников над редумами (например, беззаконно "предать редума сильному в суде" офицер мог только в том случае, если вообще представительствовал за редума в судах или давал санкцию на его выдачу и т.д.). Молчание о баируме объясняется, очевидно, тем, что применительно к нему возможность таких злоупотреблений не возникала вообще (т.е. он попадал под власть офицеров только на войне).

xciv Смысл этого параграфа, опять-таки, не в том, что баирум, здесь не упомянутый, может продавать выданный ему в условное обеспечение царский скот, а в том, что у него вовсе нет такого скота.

xcv "Несущими подать" (акк. "наши бильтим") назывались лица, получавшие для обработки участок царской земли под условием выплаты (натурой) большей части урожая, то есть царские издольщики. Такая выплата считалась их повинностью ("ильком"). Государство не заключало с ними договоров об аренде, и их положение целиком регулировалось администрацией. В частности, администрация могла перемещать их с одного участка на другой. Земельный участок часто выдавался им один на целую группу. К "несущим подать" причислялись также и другие "царские люди", существующие на аналогичных условиях – пастухи и ремесленники (в более узком смысле слова только таких ремесленников и называли "несущими подать"). Реально статус "несущего подать" был наследственным. Можно не сомневаться, что эксплуатация земледельцев из числа "несущих подать" была тяжелее налоговой эксплуатации общинников (иначе царю вообще не было бы смысла предоставлять им землю). Интересно, однако, что такие земледельцы именовались официально "наместниками", т.е. как бы представителями бога и дворца на своих крошечных участках земли!

xcvi Цель ст.35 и 37 – исключить возможность продажи "царским человеком" государственного имущества, выданного ему в условное держание, на сторону как частного достояния. Обратим внимание, что ЗХ достигают этой цели не карами, обещаемыми продавцу – расхитителю государственного добра, а, напротив, хитроумной льготой в его адрес, делающей, однако, бессмысленной самую сделку: кто станет в обход закона покупать государственное добро у "царского человека", если известно, что по закону тот имеет полное право (точнее, обязанность) оставить себе и полученную плату, и "проданное" имущество?

xcvii Т.е. выданы ему в условное держание как обеспечение его службы илька.

xcviii Дословно "бесплодная". Жрица, лишенная права деторождения и получавшая за осуществление своих обязанностей надел из царской земли. Напомним, что храмы при Хаммурапи входят в состав государственного хозяйства.

xcix Здесь: торговый агент государства. Хаммурапи ликвидировал крупную частную торговлю; купцы либо должны были расстаться со своим занятием, либо поступить на государственную службу. Такой купец, несущий ильк тамкара, должен был торговать государственным товаром и приносить государству прибыль, за что получал право вести и самостоятельные, частные торговые операции (на практике те и другие могли совмещаться, и тамкар мог, например, обернув доверенные ему государством средства, должную часть прибыли отдать государству, а остаток забрать себе). Именно людям, несущим ильк тамкара, был поручен сбор налогов.

c Дословно "и (любой) другой ильк". В первую очередь имеются в виду высокопрофессиональные ремесленники и административный персонал.

ci Таким образом, надитум, тамкар и люди прочих видов царской службы (но не военные колонисты и "несущие подать", см. ст.41!) могли продавать свой ильк вместе с его обеспечением любому желающему, т.е. уходить с царской службы, подыскав заместителя и оформив передачу ему своего надела и службы как акт купли-продажи. Свободно продавать свои участки как частные было, однако, запрещено и им (ст.71). Поскольку речь шла о высокообеспеченных и почетных должностях, наделы и ильки, упомянутые в ст.40, как правило, доставались "авилумам".

cii Данная статья вкупе со ст.36-37 запрещает военным колонистам и "несущим подать" проводить ту же операцию, что прочим царским людям по ст.40, пользуясь тем же методом, что в ст.35,37. Таким образом, ЗХ стремятся исключить передачу наделов и службы военными колонистами и "несущими подать", делая их фактически наследственными крепостными. Причины, по которым таких препятствий не чинили "царским людям" ст.40, можно восстановить только приблизительно. В ст.40 речь идет о "царских людях" высшей категории, самих по себе малочисленных, не заинтересованных в избавлении от своей службы и в то же время наделяемых достаточным количеством земли для того, чтобы ее не мог откупить "случайный" покупатель, и чтобы таких покупателей вообще не находилось много. С "царскими людьми" ст.41, служба которых достаточно обременительна, дело обстоит прямо противоположным образом, и предоставление им права свободно передавать ильк привело бы на деле к неконтролируемому массовому перераспределению участков и "текучести кадров", сопровождающейся всевозможными злоупотреблениями и, что особенно важно подчеркнуть, концентрацией государственной земли в руках крупных собственников (на полученную землю те сажали бы собственных зависимых людей – хотя бы ее же вчерашних владельцев – которые и несли бы реально за них ильк). Такое внедрение "промежуточных" крупных эксплуататоров между государством и реальным работником на участке государственной земли и стремятся исключить ЗХ.

Отличие ст.41 от ст.36-37 заключается в том, что в ст.41 речь идет о мене участков (с приплатой), а в ст.36-37 – о чистой продаже.

ciii Ст. 42-70-е регулируют операции с недвижимостью и ответственность за правонарушения, связанные с недвижимым имуществом. При этом ст.42-48 касаются аренды целины и поля, ст.60-65 – аренды сада (арендная плата во втором случае выше, чем в первом, поскольку и работа арендатора сада намного легче). Ст. 49-52 посвящены залогу земли. ЗХ оставляют во всех случаях арендованную и заложенную землю за первоначальным владельцем и всячески подчеркивают его права. Цель этого – исключить переход арендованного участка в руки арендатора и идущую таким способом (на Переднем Востоке довольно обычным) концентрацию земли. В частности, при залоге урожай должен оставаться в руках истинного владельца заложенной земли, и тот отдает заимодавцу сумму заклада, лишь продав урожай (собранный заимодавцем, ст.49-50!).

civ Для сравнения: прожиточный минимум в год на семью – около 6 гуров.

cv В целом термин "тамкар" в ЗХ употребляется в значении "человек, вложивший капитал в торгово-ростовщическую операцию". Так называли и купцов, и ростовщиков. Купцы-тамкары, как указывалось выше, были обращены в государственных агентов (должность которых так и называлась – "тамкар"), но ростовщическую операцию могло произвести любое частное лицо; в ЗХ оно тем самым тоже именовалось "тамкаром". Это видно из ст.116, где речь идет о "тамкаре" данного лица, а из сравнения со ст.113 выясняется, что этим "тамкаром" мог быть всякий человек по отношению к другому человеку. Хаммурапи ограничивает процент на долг 20% годовых на серебро и 33,5% годовых на зерно.

cvi Как и следовало ожидать, тамкар не обрабатывал землю сам, а нанимал "землепашцев". Речь, таким образом, идет о субаренде.

cvii Имеется в виду указ, устанавливающий цены на зерно и сезам в серебре, ср. ст.89. В ст.49-51 проводится та мысль, что в норме хозяин заложенного тамкару поля должен сам продать урожай за серебро и из полученных средств возместить долг и только при крайней необходимости может отдать его натурой. Отсюда видна достаточно высокая степень развития товарно-денежных отношений.

cviii Данная статья указывает на свободную куплю-продажу земли, не являющейся условным держанием. К категории такой земли, конечно, могла относиться и заново распаханная частными лицами (теми же мушкенумами) земля, но прежде всего к ней должна была относиться земля общинников (в данной статье никак не выделяемая из категории земель, подлежащих свободному отчуждению). Характерно, что никакой общинной санкции на такую операцию ст.71 не предусматривает (возможно, впрочем, что такая санкция считалась частью обычного права, не изменяемого царем, и не упоминалась именно поэтому). Реально земля, однако, продавалась крайне редко (это видно из состава дошедших до нас документов, а также из ничтожного внимания, которое ЗХ уделяют продаже земли по сравнению, например, с ее же арендой), и такой акт считался весьма болезненным для расстающегося с землей продавца.

cix Ст.70-е – 126 касаются всевозможных торговых и коммерческих операций, в основном – займов, залогов и отдачи на хранение. В целом можно заметить, что основными деятельности, связанной с денежными отношениями, которые стремилось контролировать государство (а оно, скорее всего, хотело контролировать все сферы крупного обращения движимости) были: ростовщичество в той или иной форме, дальняя оптовая торговля и, наконец, содержание постоялых дворов (в переводе условно "шинков"). Других сколько-нибудь существенных явлений в сфере товарно-денежных отношений, в том числе в сфере услуг, Месопопотамия, как видно, не знала.

cx Ст.88, 111, 114, 121, 215-217, 221-223, 228-234, 239, 257-258, 261, 268-277 представляют собой яркий пример государственного регулирования частных сделок. Они устанавливают тарифы на наем квалифицированных специалистов, ремесленников и сельскохозяйственных рабочих, скота, повозок, судов; фиксируют цены и соотношение цен на зерно, серебро, сикеру (ср. со ст.51) и т.д. В реальных частных сделках, как видно из документов, эти нормы соблюдали далеко не всегда, но при желании подобную сделку всегда можно было опротестовать в суде.

Ст.88-96 призваны ограничить ростовщичество (в частности, высший ростовщический процент по ЗХ – 20 %) и облегчить или упростить расплату по долгам для должников. "Тамкары", о которых при этом идет речь – не обязательно люди, занимающие государственную должность с таким названием, но заимодавцы вообще (см. ст.113-116, где речь идет о частных лицах, занимающих друг другу). Подчеркнем, что любая ростовщическая операция должна была проводиться под контролем государства (ст.95).

cxi Ср. ст.51.

cxii Восстановлено по смыслу контекста.

cxiii Ст.99-107 посвящены совместным операциям с деньгами, как правило торговым операциям с вкладом капитала одной из сторон и выполнением операции другой. Там, где речь идет о торговле, под "тамкарами" имеются в виду люди, занимающие должность "тамкара" (всем прочим заниматься крупной торговлей было, по-видимому, запрещено, см. выше), однако речь идет именно о той части их операций, в которую был вовлечен их частный капитал и которую они проводили на свой частный страх и риск.

cxiv Дословно "разносчик", торговый агент тамкара. Тамкар вручает шамаллуму определенный капитал, который тот должен вернуть ему с процентами (см. ст.102). Смысл дела для самого шамаллума заключался исключительно в высокой доходности внешней торговли, которая позволяла ему нажить больше, чем сумма, предназначенна к возврату. Отношения шамаллума и тамкара договорные (ст.105-106).

cxv На путевые издержки.

cxvi Т.е. шамаллум должен вернуть тамкару основной капитал, доверенный ему, отдельно сосчитать проценты, которые он должен был нажить по договоренности с тамкаром, из них возместить себе путевые расходы, подсчитанные согласно условному поденному расчету, а оставшуюся часть процентов отдать тому же тамкару.

cxvii Законодатель, несомненно, исходил из того, что внешнеторговые операции сами по себе весьма прибыльны, а шамаллум взял на себя ответственность за получение процентов для тамкара.

cxviii Дословно "из милости". Отсюда надо заключить, что обычно тамкар предоставлял шамаллуму капитал под проценты, и именно такие сделки регулируются в ст.100-101.

cxix Ст.104 слл., в отличие от предыдущих, касаются ситуации, когда тамкар вручает шамаллуму не серебро, а товар; между тем возвращать ему нужно, естественно, серебро.

cxx Обратим внимание на то, что тамкар платит за обман шамаллума вдвое больше, чем шамаллум – за обман тамкара. Здесь Хаммурапи руководствуется, во-первых, принципом возрастания ответственности должностного лица по сравнению с ответственностью нанятого им лица частного (или его подчиненного) и общим стремлением защищать слабых перед лицом сильного.

cxxi Т.е. увеличивала цену сикеры в зерне. Данная статья свидетельствует о государственном установлении и регулировании цен на основные товары (сикеру, зерно, серебро) и их соотношения. Обращает на себя внимание свирепость кары за нарушение этих установлений.

cxxii Очевидно, постоялые дворы часто превращались в притоны преступных группировок.

cxxiii Категория жриц.

cxxiv Смысл: откроет питейное заведение.

cxxv Досл. "авилтум", ж.р. от "авилум".

cxxvi Данная статья призвана исключить насильственное взыскание долга заимодавцем, т.е. защищает должника.

cxxvii Ст.114-117 устанавливают патриархальное право отца семейства распоряжаться членами своей семьи как своей собственностью. Операции, о которых здесь идет речь, отличаются от простого ростовщичества тем, что здесь заимодавец забирает заложников из семьи должника в обеспечение невыплаченного в срок долга (ст.115 слл.) или просто во временное замещение выданного займа (ст.114). Эта ситуация отличается от ситуации, описанной в ст.117-119: там речь идет не о залоге, а об отдаче человеком члена своей семьи в рабство в уплату долга, который он не может выплатить иным образом. Тот факт, что на деле эта отдача оказывается обратима и члены семьи возвращаются в семью, связан (в отличие от ст.114-116) не с выплатой долга, т.е. не с частными отношениями, а с государственным чрезвычайным вмешательством в эти отношения.

cxxviii По-видимому, данная статья устанавливает минимум, за который можно было взять в заклад человека. Едва ли речь идет о штрафе за произвольный насильственный захват заложника (без долга): таковой едва ли мыслим сам по себе и карался бы, вероятно, строже.

cxxix Т.е. должник, располагавший над заложником патриархальной властью и этой властью выдавший его в залог долга.

cxxx Ст.117-119 касаются долгов "людей", т.е. полноправных общинников и призваны оградить их от наихудших последствий долговой зависимости (долгового рабства и т.д.).

cxxxi Смысл статьи: "человек" находится в долгу, который он не имеет ни надежды, ни возможности заплатить. В этой ситуации он может погасить долг, используя члена своей семьи, находящегося под его патриархальной властью, как собственность: либо он продает его третьему лицу "за серебро" и этим серебром уплачивает долг заимодавцу, либо он отдает его в услужение ("кабалу") самому заимодавцу в качестве уплаты долга (возможно, потом, раздобыв средства, он имел бы право выкупить члена своей семьи обратно). Во всяком случае, с момента выдачи "в кабалу" должник считался чист от долга (иначе эта ситуация была бы неотличима от ситуации ст.114, где человек может отдать члена семьи в залог долга, остающегося за ним). Без вмешательства государства тем бы дело и кончилось, однако "Законы" возвращают по истечении какого-то времени отторгнутого от семьи члена обратно, т.е. как бы аннулируют долг задним числом. Характерно, что дальнейшую перепродажу членов семьи "человека" ЗХ запрещают: все три года они должны обслуживать именно первого покупателя или закабалителя.

Из ст.117, 119 также видно, что продавать или выдавать в "кабалу" членов своей семьи иначе, как в уплату уже существующего долга, "человек" не может. Очевидно, возможности свободно (например, не ради уплаты долга, а ради простого обогащения) распоряжаться членами своей семьи его лишил именно Хаммурапи.

По старовавилонским документам видно, что ст.117 выполнялась довольно строго, однако, с другой стороны, освожденный часто не имел средств и вынужден был возвращаться в то же положение, из которого тольо что вышел.

Наконец, подчеркнем, что ЗХ говорят лишь о продаже в рабство "человеком" членов его семьи, но не о самопродаже "человека" в рабство, несомненно, широко распространенной. Причины этого неясны.

cxxxii Логика ст.118 заключается в том, что раб, в отличие от "людей", считается вещью, а не личностью, и его возвращать поэтому не требуется. Рабами, как и имуществом, долг выплачивается раз и навсегда. Исключение делается для рабыни – матери детей "человека" (ст.119), приближающейся тем самым к члену семьи. "Продажа за серебро" в ст.118, в отличие от ст.117, не рассматривается: тот факт, что проданным рабом покупатель может распоряжаться по своей воле, очевиден и так.

cxxxiii Здесь просто в смысле "заимодавец", см. выше.

cxxxiv Ст.120-127 касаются отдачи на хранение.

cxxxv Хлеб сюда не относится: его не "отдают на хранение", а "ссыпают".

cxxxvi Смысл статьи: если в нарушение ст.122 при сдаче на хранение человек не заключал договора, а ограничился одними свидетелями, суд все же будет разбираться с его делом (в отличие от ситуации ст.123, когда нет даже свидетелей). Если же требование ст.122 было бы исполнено, то отпираться хранитель ценностей не мог бы вообще, а невыдача ценностей без оправданий была бы, видимо, приравнена к воровству с очевидными последствиями.

cxxxvii Обращаем внимание на роль территориально-общинного подразделения – квартала.

cxxxviii Ст.127-194 трактуют семейное право, включая законы о наследовании (здесь государство не то модифицирует, не то гарантирует общинный уклад, поскольку речь идет, разумеется, о "людях"-авилумах) и усыновлении.

cxxxix Т.е. обвинил их в прелюбодеянии. Жрица-энтум, посвященная богу, очевидно, вообще была лишена права на связь с мужчиной.

cxl Возможно, символ обращения в рабство, едва ли собственно наказание!