Текст книги "Неразобранный сборник 450 песен"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Решил я поутру – богатство не к добру,

Оно терзает ум, смущает чувство долга!

И если я когда богатеньким помру,

То видимо тогда, помру уже надолго.

136 Мой милый

Георгий Васильев и Алексей Иващенко

Мой пух на розовых щеках Мне представлялся столь солидным, Его впервые безобидно Касалась женская рука. Когда впервые, как в бреду, Та фраза в воздухе застыла: Мой милый, жди меня, мой милый, И я приду, приду, приду.

Так был когда-то в первый раз В графе разлук поставлен крестик, Мой пух грубел со мною вместе, А эта пара глупых фраз, Как карусель круго в в аду, С тех пор мне голову кружила: Мой милый, жди меня, мой милый, И я приду, приду, приду.

Себя молитвой и постом Смирив в процессе ожиданья, Я ждал крестов в графе "свиданья", Но нада мной висел крестом Как ключ, потерянный в пруду, Как недорытая могила, Мой милый, жди меня, мой милый, И я приду, приду, приду.

Ужель я грешен тем, что сам Постиг чуть горький запах мщенья, И все свои невозвращенья По той же схеме подписал? Ведь жизнь, как жалкий какаду Одно ито же затвердила: Мой милый, жди меня, мой милый, И я приду, приду, приду.

Глафира

Георгий Васильев и Алексей Иващенко

Приходи ко мне, Глафира, я намаялся один, Приноси кусочек сыра, мы вдвоем его съедим. Буду ждать желанной встречи я у двери начеку, Приходи ко мне под вечер, приходи, попьем чайку.

Лучше быть сытым, чем голодным,

Лучше жить в мире, чев в злобе,

Лучше быть нужным, чем свободным,

Это я знаю по себе.

Приходи ко мне, Глафира, ненароком, невзначай, Приноси кусочек сыра, ведь без сыра – что за чай? И колбаски два кусочка, а я маслица найду, В наше время в одиночку не прожить, имей в виду.

уду ждать я неустанно, ты мне только покажись, Должноком твоим я стану на оставшуюся жизнь. Одари приветным взглядом, малость рядышком побудь, Больше ничего не надо, только к чаю что-нибудь.

*13 Вечный думатель

Побоями учить – что мертвого лечить, Но многие того не понимали, Ученые труды, туды их растуды, вколачивали розгами в зады. А в это время ученик покорный лежал ничком и охая притворно, Держал в кармане шиш и тихо мозговал над тем, что педагог не задавал.

Без шестеренок и карданов, без всяких видимых причин, И днем и ночью неустанно, наш вечный думатель урчит. Он то замрет, то вдруг убыстрит заветной мысли дерзкий бег, И никакому мотористу его не выключить вовек.

Чужие мысли жечь – что палкой воду сечь, но многие того не признавали, Громили в пух и прах и нагоняли страх, уничтожая книги на кострах. Ав это время скромный местный житель стоял в толпе и думал, жгите, жгите, Ваш солдафонский нрав мы будем брать в расчет, А книжек понапишем вам еще.

Под чью-нибудь дуду любую ерунду отплясывать приходится частенько. Рукой голосовать, ногой маршировать, а головою гвозди забивать. Но, слава богу, думать мы свободны когда угодно, и о чем угодно. И самый дикий вздор смешон нам до тех пор, пока урчит невидимый мотор.

139*14 Дети тишины

Как хорошо отбросить прочь сомненья и печали, Как славно, если цель ясна и рядом есть друзья. Нас сомневаться и страдать нигде не обучали, Нас обучали понимать законы бытия.

И если гром средь бела дня гремит, не утихает, И если свет кромсает ночь на клочья темноты, Так, значит где-то далеко обвалы громыхают, И кто-то шарит фонарем по улицам пустым.

Мы не были шпаной, мы галстук пионерский Сжимали в кулаке, от гордости смеясь, И, мыслями чисты, и помыслами дерзки, Мы замыслы свои несли из класса в класс.

Мы веру и любовь оттачивали в спорах, Мы верили, что нам воздастся по труду. Мы родились, когда страна стряхнула порох, Похоронила прах и выветрила дух.

И мы учились с ней не ахать и не охать, Смотреть вперед и не смотреть на то, что за спиной. И что такое "хорошо", и что такое "плохо", Учили повернув тетрадь обратной стороной.

Нас не поймаешь на крючок приманкою дешевой, Нам уготованы судьбой великие дела, Мы так подкованы, что нам копыта жмут подковы, И остается только грызть стальные удила.

Мы – дети тишины, без бурь и катаклизмов, Историю борьбы мы знаем по кино, Мы – внуки Октября, мы – правнуки царизма, Мы – бешеная кровь опричнины шальной.

Так неужели ж боль, что спать мне не давала, Что мучила меня, стыдом в груди горя, Не более, чем гром далекого обвала, И еле видный свет ночного фонаря?!!

140*15 Дождь над Иссык-Кулем

Кто-то от нас вдалеке, стиснув фонарик в руке, Месит болото, Кто-то забыл про уют, в злом комарином краю, Ждет вертолета. Где-то в морях неизвестных и злых Бродят суда, словно суши осколки, Где-то в степях зацветает полынь, Там за хребтом мир живет, мир шумит, а у нас только...

Дождь над Иссык-Кулем – сплошной пеленой

И ночь чернилами льется с вершин,

И серой горной курчавой стеной

Весь мир на части Тянь-Шань раскроил.

Кто-то в избушке лесной тронет безмолвье струной Тихо и нежно, Кто-то в Нотр-Дам-де-Пари на языке говорит. На зарубежном. Но расстоянье считать – не по нам, Встретимся вновь, человек – не иголка, Пусть нас опять разделила стена, А за стеной мир живет, мир шумит, а у нас только...

141 Погиб ли тот фрегат

Георгий Васильев и Алексей Иващенко

Dm E7 A7 Погиб ли тот фрегат, седой волной разбитый,

Dm Bm7 C F7+ F Иль, может быть, пират пустил его ко дну?

D#7 Gm6 A7 A# Но капитана ждет красотка Маргарита:

Gm Dm Fdim Edim Dm A7 А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

Gm Dm Fdim Edim Dm A7 А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

Ах, как же страшно ждать в неведеньи нелепом, Песок со зла швырять в зеленую волну! Зачем вы зеркала прикрыли черным крепом? А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

А вдруг он жив – здоров, вдруг рано ставить свечи, А вдруг он в Санта-Крус за ромом завернул? А вдруг случился штиль, иль просто ветер встречный, А вдруг не утонул, а вдруг не утонул.

И вот, когда беда покажет глаз совиный, И безнадежный мрак затянет все вокруг, Когда приспустят флаг в порту наполовину, Останется одно последнее "а вдруг...".

*17 Другу

Когда по склону вниз метет пурга, E5+ A6 E5+ A6 И ветер в грудь колотит как пружина, E6 E5+ A4 F#7 Тут главное, чтоб кто-нибудь шагал, Hm E5+ И попадал бы в такт твоим ногам, E C#m7 F#7 И в том же ритме пел бы до вершины! D F E7

Мой друг, мы столько вытерпели гроз, Мы вместе забродили, словно брага, Нам столько вместе в жизни удалось, Мы повязались до корней волос, Ужели ж мы теперь собьемся с шага?

Дороги, поезда и корабли Нас в разные концы страны метали, Но по дорогам матушки – Земли Одни и те же черти нас несли, И дальше мы от этого не стали.

И пусть костер нас манит впереди, Нам тот, что позади в сто крат дороже, Он мне теплей, он мне необходим, У наших инструментов строй один, И песни удивительно похожи.

И ту, судьба-злодейка, не спеши! Нам глупости твои не портят крови, Ведь на любую из твоих вершин Мы вместе восхожденье совершим, И нас ничто, мой друг не остановит, D E7 Cm#7 F#7 И нас ничто, мой друг не остановит, D E7 G# A

143*18 Трояк

E E7 Am7 C Hm D7 G F# F E E7 Am7 C Hm D D/C D7/H D7/A

Шел, вздыхал да охал, не знал, куда шел! Ой, как было плохо, и вдруг – хорошо! Мятая зеленая бумажка путь мой осветила как маяк: Это не обертка, и не промокашка, это же, товарищи, трояк!

Все вздыхал да охал, а тут вдруг – нашел Ой, как было плохо, и вдруг – хорошо! И ведь знаю, кто-то щщас страдает, обронивши трешку на бегу, А меня, мерзавца, радость распирает, ничего поделать не могу!

Шел, вздыхал да охал, и счастье нашел! Раньше было плохо, теперь – хорошо! Я вчера забыл дать рубль сдачи, а теперь в подарок целых три! Это – грандиозно, это знак удачи, знак удачи, черт меня дери!

Плохо, плохо, плохо, и вдруг – хорошо! Так, глядишь, по крохам – и целый мешок!

144*19 Какая странная волна

G Hm7 E7 Am Какая странная волна адреналин хлестнула в вены!

Gm7 G Am D7 Ах, как приятно осознать, что ты еще не все продал.

G Hm7 E7 Am И что душа твоя жива, над ней не властны перемены.

Gm7 G Am D7 G И все измены и размены в ней не оставили следа.

А мне казалось, я давно уже зарос зеленым мохом, И силомер моих страстей остановился на нуле, А оказалось, что со мной еще не так уж дело плохо, Я что-то главное сберег от отложения солей.

Я столько лет спокойно спал, я столько лет не видел друга, Я так отвык дарить цветы и так устал от беготни, И вдруг, как заяц убежал из заколдованного круга, И в каждой клеточке упругой ядро, как колокол звенит.

Я, словно парусник попал в тайфун по имени "Удача", Я, как бывалый капитан, все мачты разом обрублю, И в каждой клеточке своей я, как мальчишка это прячу, И каждой клеточкой молчу, как каждой клеточкой люблю.

145 Ностальгия

Георгий Васильев и Алексей Иващенко

Em Am H7 Качается труба казенным ориентиром,

E7 Am F#7 H7 Разрыта под окном казенная земля.

C E7 Am E7 Am Я так люблю свою казенную квартиру,

Gdim Em F#7 H7 Em Хоть рядышком пятьсот таких же, как моя.

Ах, где тот славный дом в трех верстах у дороги, Торчащий мшелым пнем в нетоптанном лесу? Тот дом, в котором всех свтречают на пороге, Который никогда по плану не снесут.

Там нет дверных глазков и нет замочных скважин, Лишь плесень по углам, по всем по четырем. Прожорливая печь не в извести, а в саже, И свет едва-едва за бычьим пузырем.

Ах, нет того жилья надежней и свободней, Пляши, свищи, кричи, никто тебе – ни-ни! Ведь ниже этажом – лишь черти в преисподней, А за стеной сычи, да леште одни.

За что ж я так люблю казенную квартиру, Благоговейно чту казенные права? Так преданно стремлюсь к казенным ориентирам, Казенным языком коверкая слова? *21 На Киевском вокзале

На Киевском вокзале все едут, кто откуда, кто куда, А ОН в перронном зале стоит и провожает поезда. А рядом пассажиры сердито ищут временный приют, И, наливаясь жиром, довольные носильщики снуют.

Ах, как же все кричали, и от оваций паровоз дрожал, Когда ЕГО встречали, когда ОН на Финляндский приезжал, Но радость исчезала, накатывались волнами года, И сам на всех вокзалах теперь он провожает поезда.

Все тронулось куда-то, поехала тихонько вся страна, Ах, вождь пролетарьята, мы движемся в иные времена. Простимся напоследок, пора уж провожающим отстать, В краях, куда все едут, мне будет Вас немножко не хватать.

147 ТОЛЬКО ТАК

Выйти б на улицу всем, сколько есть И задушевную песню завесть Пусть невскладушки, не в лад и не в такт, Но не по нотам, а так...

Припев: Не кружись над головою, черный ворон,

А кружись, шар голубой, над головой !

Вот бы по улицам и площадям Дружно пройти, башмаков не щадя В маршевом ритме, печатая шаг Только не в ногу, а так...

Припев.

Вот бы собраться огромной толпой И дискутировать наперебой, Чтоб уж излил душу каждый чудак Не по бумажке, а так...

Припев.

Кепочки бы набекрень заломить И сообща подлецов заклеймить, Дать им понять, что их дело – табак, Но не крикливо, а так...

Припев.

Встать бы однажды в ненастную ночь, Все превозмочь и друг дружке помочь И разделить свой последний пятак Не по команде, а так.

Припев.

С верной подружкой и с кружкой в руке, С парою слов на любом языке: "Доброе утро", "бонжур", "гутен таг" И только так, только так

Припев: Не кружись над головою, черный ворон,

А кружись, шар голубой, над головой !

Всей землей можно запеть без дирижера,

Если жить и от души, и с головой.

148*2 Флюгер моих ветров

Cm Fm6 G#7 C7 Флюгер моих ветров стрелкою оловянной, C9– C7 F6 F7 B B7 D#7 D7 Нити моих путей вычертит без труда, Fm6 Fm Fdim G7 G#7 Роза моих ветров слишком уж постоянна, Fm6 C#7 Cm7 G#5-/7 G7 Cm G6/9Дует один туда, дует другой – сюда.

Слезы моих дождей бьют по щекам все злее, Каждый осенний лист плачет в моем дворе. Слезы моих дождей наверняка имеют Максимум в сентябре, максимум в сентябре.

Реки моих надежд так полноводны в мае, Разве ж виновен я в том, что из года в год Реки моих надежд, пообмелев, спадают, В море моих забот, в море моих забот.

Видимо, климат мой, резко континентален, Кто же сумеет мне правильный дать прогноз? Что меня ждет в году: радости, иль печали? Ждет ли меня тепло, ждет ли меня мороз?

149*3 Ну вот и все, дружок

D Em9 Em A7 D Ну вот и все, дружок, пора открыть кингстоны,

Em F#7 Hm7 К добру не привели проказы на воде.

G Gm6 D H7 Ну сколько ж можно плыть к безмерно удаленной,

Gm6 G A7 D К единственно своей загадочной звезде?

Уже запал не тот, чтоб курс держать упрямо, И всем ветрам назло стремиться в никуда. И очень тяжело быть Васкою да Гамой, Когда во тьме горит всего одна звезда.

Не лучше ль скромно лечь на дне среди угрюмых Глубоководных рыб с отравленным хвостом? Ведь золото лежит на дне в пиратских трюмах, А поверху плывет бессмысленный планктон.

Так что ж меня влечет к границам небосклона? О чем терзаюсь я в бреду и наяву? Зачем же я опять к безмерноудаленной, К единственной своей плыву, плыву, плыву.

150*4 Инфляция любви

Нам три копейки – деньги, если нам по восемь лет, А в двадцать лет – не деньги три рубля! С годами все для ная в привычку входит на земле, Ухж так хитро устроена Земля.

Ведь нам в пятнадцать от любимых нужен только взгляд, Он как монетка чистая блестит. А вместо той монеты три засаленных рубля Нас не устроят к двадцати пяти!

Романы и измены, как в непонятном сне, Пятак наш неразменный замызгали вконец, Сквозь тьму несоответствий так трудно уловить Страшнейшее из бедствий – инфляцию любви.

151*1 Музыкант Б.Окуджава

Музыкант играл на скрипке, я в глаза ему глядел, Я не то, чтоб любопытствовал, я по небу летел, Я не то, чтобы от скуки, я надеялся понять, Как умеют эти руки эти звуки извлекать.

Из какой-то деревяшки, из каких-то грубых жил,

Из какой-то там фантазии, которой он служил.

Да еще ведь надо в душу к нам проникнуть и поджечь.

А чего с ней церемониться, чего ее беречь?

Счастлив дом, где пенье скрипки наставляет нас на путь, И вселяет в нас надежды, остальное – как-нибудь. Счастлив инструмент, прижатый к угловатому плечу, По чему благословению я по небу лечу.

Счастлив тот, чей век недолог, пальцы злы, смычок остер

Музыкант, соорудивший из души моей костер.

А душа, уж это точно, ежели обожжена,

Справедливей, милосерднее и праведней она.

152*2 Слава женщине моей Б.Окуджава

Am Am G C A7 Ни бродяги, ни пропойцы, за столом семи морей,

Dm Am E7 Am Вы пропойте, вы пропойте славу женщине моей.

Вы в глаза ее взгляните, как в спасение свое, Вы сравните, вы сравните с близким берегом ее.

Вы живых живей и вовсе, к черту сказки о богах, Просто мы на крыльях носим то, что носят на руках.

Просто нужно очень верить этим синим маякам, И тогда нежданный берег из тумана выйдет к вам.

153*3 Муравей Б.Окуджава

Hm F#7 Hm Мне надо на кого-нибудь молиться.

D A7 D H7 Подумайте, простому муравью

Em Hm Вдруг захотелось в ноженьки валиться,

F#7 Hm Поверить в зачарованность свою.

И муравья тогда покой покинул, Все показалось будничным ему, И муравей создал себе богиню По образу и духу своему.

И в день простой, в какое-то мгновенье Она явилась из ночных огней Без всякого небесного знаменья, Пальтишко было серое на ней.

Все позабыв, и радости, и муки, Он двери распахнул в свое жилье И целовал обветренные руки, И старенькие туфельки ее.

И тени их стояли на пороге, Безмолвный разговор они вели. Красивые и юные как боги, И грустные, как жители земли

154*4 Моцарт Б.Окуджава

Am Dm G C Моцарт на старенькой скрипке игра-ет F G C Моцарт играет, а скрипка поет. Dm G C Моцарт отечества не выбирает, Dm E7 Am Просто играет всю жизнь напролет.

G C

Ах, не беда, что всегда, как известно,

H7 E7

Наша судьба – то гульба, то пальба,

Am Dm

Не оставляйте стараний, маэстро,

E7 Am

Не убирайте ладони со лба.

Где-нибудь на остановке конечной Скажем спасибо и этой судьбе. Но из грехов нашей родины вечной Не сотворите кумира себе.

Ах, не беда, что всегда, как известно,

Наша судьба – то гульба, то пальба,

Не расставайтесь с надеждой, маэстро,

Не убирайте ладони со лба.

Коротки наши лета молодые. Миг, и развеются как на кострах: Красный камзол, башмаки золотые, Белый парик, рукава в кружевах.

Ах, не беда, что всегда, как известно,

Наша судьба – то гульба, то пальба,

Не оставляйте стараний, маэстро,

Не убирайте ладони со лба.

155*5 Не запирайте вашу дверь Б.Окуджава

Am Am E7 Am C Dm

Когда метель кричит, как зверь, протяжно и сердито,

Dm Am E7 Am

Не запирайте вашу дверь, пусть будет дверь открыта.

А, если ляжет дальний путь, нелегкий путь представьте, Дверь не забудьте распахнуть, открытой дверь оставьте.

И, уходя в ночной тиши, без долгих слов решайте, Огонь сосны с огнем души в печи перемешайте.

Пусть будет теплою стена и мягкою скамейка, Дверям закрытым – грош – цена, замку цена – копейка.

156*6 Виноградная косточка Б.Окуджава

Am Am Dm

Виноградную косточку в теплую землю зарою,

G C E7 И лозу поцелую, и спелые гроздья сорву,

Am Dm И друзей созову, на любовь свое сердце настрою,

E7 Am А иначе, зачем на земле этой вечной живу.

C Dm

Собирайтесь-ка гости мои на мое угощенье!

G C E7

Говорите мне прямо в лицо, кем пред вами слыву.

Am Dm

Царь небесный пошлет мне прощение за прегрешенья,

E7 Am

А иначе, зачем на земле этой вечной живу.

В черно – красном своем будет петь для меня моя Дали, В черно – белом своем преклоню переднею главу, И заслушаюсь я и умру от любви и печали, А иначе, зачем на земле этой вечной живу.

И, когда заклубится закат, по углам заметая,

Пусть опять и опять проплывут предо мной наяву:

Белый буйвол, и синий орел, и форель золотая,

А иначе, зачем на земле этой вечной живу.

157*7 Давайте восклицать Б.Окуджава

Am C G7 C

Давайте восклицать, друг другом восхищаться, Am Dm6 E7 Am Высокопарных слов не надо опасаться. Давайте говорить друг другу комплименты, Ведь это все любви счастливые моменты.

Давайте горевать и плакать откровенно. То вместе, то – поврозь, а то – попеременно. Не надо придавать значение злословью, Поскольку грусть всегда соседствует с любовью.

Давайте понимать друг друга с полуслова, Чтоб, ошибившись раз, не ошибиться снова. Давайте жить, во всем друг другу потакая, Тем более, что жизнь – короткая такая.

158*8 Наденька Б.Окуджава

Am Am Am

Из окон курочкой несет поджаристой, Am G C

За занавесками – мельканье рук. C Dm Am

Здесь остановки нет, а мне – пожалуйста, Am E7 Am

Шофер в автобусе – мой лучший друг.

А кони сытые колышут гривами, Автобус новенький, спеши, спеши. Ах, Надя, Наденька, мне б за двугривенный, В любую сторону твоей души.

Я знаю, вечером ты в платье шелковом Пойдешь по улице гулять с другим, Ах, Надя, брось коней кнутом нащелкивать, Попридержи-ка их, поговорим,

Она в спецовочке такой замасляной, Берет немыслимый такой на ней. Ах, Надя, Наденька, мы были б счастливы, Куда же гонишь ты своих коней.

159* На синей улице портовой

Б.Окуджава

Hm D

На синей улице портовой

A7 D

всю ночь сияют маяки, D Em Hm |

Закинув ленточки фартово, | 2 Hm F#7 Hm |

всю ночь гуляют моряки. |

Кричат над городом сирены, и птицы крыльями шуршат, И три портовые царевны к ребятам временным спешат.

Ребята, может быть, проститься, придут на несколько недель, Ах, море, синяя водица, ах, голубая канитель.

Его затихнуть не умолишь, взметнутся щепками суда! Земля надежнее чем море, так, почему же вы – туда?

Волна соленая задушит. Ее попробуй, упроси. Ах, если б нам все жить на суше, да только б ленточки носить.

10 Смоленская дорога Б.Окуджава

Dm Dm Gm6 A7 Dm

По Смоленской дороге леса, леса, леса, Dm Dm F C7 F

По Смоленской дороге столбы, столбы, столбы, F F Gm A7 A#7

Над дорогой Смоленскою, как твои глаза, A#7 Dm Gm A7 Dm

Две вечерних звезды, голубых моих судьбы.

По Смоленской дороге метель в лицо, в лицо. Все нас из дому гонят дела, дела, дела, Может, будь понадежнее рук твоих кольцо, Покороче б, наверно дорога мне легла.

По Смоленской дороге леса, леса, леса, По Смоленской дороге столбы гудят, гудят. На дорогу Смоленскую как твои глаза, Две вечерних звезды, голубых глядят, глядят.

161*11 Ленька Королев Б.Окуджава

Во дворе, где каждый вечер все играла радиола, Где пары танцевали, пыля, Все ребята уважали очень Леньку Королева, И присвоили ему званье "Короля".

Был король, как король, всемогущий, если другу Станет худо и вообще, не повезет, Он протянет ему свою царственную руку, Свою верную руку, и спасет.

Но однажды, когда "мессершмитты", как вороны, Разорвали на рассвете тишину, Наш король, как король, он кепчонку, как корону Набекрень, и пошел на войну.

Вновь играет радиола, снова солнце в зените, Да некому оплакать его жизнь. Потому, что наш король был один, уж извините, Королевой не успел обзавестись.

Но куда бы я ни шел, пусть какая ни забота, По делам, или так, погулять, Все мне чудится, что вот, за ближайшим поворотом, Короля, повстречаю опять.

Потому, что на войне, хоть и, правда, стреляют, Не для Леньки сырая земля. Потому что, виноват, но я Москвы не представляю Без такого, как он, короля.

162*12 Последний троллейбус Б.Окуджава

Когда мне невмочь пересилить беду, когда подступает отчаянье, Я в синий троллейбус сажусь на ходу, в последний, случайный.

Последний троллейбус, по улице мчи, верши по бульварам круженье, Чтоб всех подобрать, потерпевших в ночи крушенье, крушенье.

Идущим по улице дверь отвори, я знаю, как в зябкую полночь Твои пассажиры, матросы твои, приходят на помощь.

Я с ними не раз уходил от беды, я к ним прикасался плечами. Как много, представьте себе, доброты в молчаньи, в молчаньи.

Последний троллейбус плывет по Москве, Москва, как река затихает. И боль, что скворчонком стучала в виске, стихает, стихает.

163*13 Надежды маленький оркестрик Б.Окуджава

Когда внезапно возникает еще неясный голос труб, Слова, как ястребы ночные, срываются с горячих губ, Мелодия, как дождь случайный гремит – и бродит меж людьми Надежды маленький оркестрик под управлением любви.

В года разлук, в года сражений, когда свинцовые дожди Лупили так по нашим спинам, что снисхождения не жди, И командиры все охрипли, он брал команду над людьми Надежды маленький оркестрик под управлением любви.

Кларнет пробит, труба помята, фагот, как старый посох стерт, На барабане швы разлезлись, но кларнетист красив, как черт, Флейтист, как юный князь изящен, и в вечном сговоре с людьми Надежды маленький оркестрик под управлением любви.

164*14 Живописцы Б.Окуджава

Живописцы, окуните ваши кисти В суету дворов Арбатских и в зарю. Чтобы были ваши кисти, словно листья, Словно листья, словно листья к ноябрю.

Окуните ваши кисти в голубое, По традиции забытой, городской, Нарисуйте вы и нежно, и с любовью, Как с Любовью мы проходим по Тверской.

Мостовая пусть качнется, как очнется! Пусть начнется, что еще не началось, Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтется. Что гадать нам: удалось – не удалось?

Вы как судьи нарисуйте наши судьбы, Наше лето, нашу зиму и листву. Ничего, что мы чужие, вы рисуйте, Я потом, что непонятно, объясню.

165*15 Счастливый жребий Б.Окуджава

После дождичка небеса просторны,

Голубей вода, зеленее медь.

В городском саду флейты да валторны,

Капельмейстеру хочется взлететь.

Ах, как помнятся прежние оркестры, Не военные, а из мирных лет. Расплескалася в уличках окрестных Та мелодия, а поющих нет.

С нами женщины, все они красивы, И черемуха, вся она в цвету, Может жребий нам выпадет счастливый: Снова встретиться в городском саду.

Но из прошлого, из былой печалиКак ни сетую, как там ни молю, Проливается черными ручьями Эта музыка прямо в кровь мою.

166*16 Вы слышите, грохочут сапоги Б.Окуджава

Вы слышите, грохочут сапоги, И птицы ошалелые летят, И женщины глядят из-под руки, В затылки наши бритые глядят.

Вы слышите, грохочет барабан, Солдат, прощайся с ней, прощайся с ней, Уходит взвод в туман, в туман, в туман, А прошлое – ясней, ясней, ясней.

А мы рукой на прошлое – "вранье"! А мы с надеждой в будущее – свет. А по полям жиреет воронье, А по пятам война грохочет вслед.

А где же наше мужество, солдат, Когда мы возвращаемся назад? Его, должно быть, женщины крадут И как Христа за пазуху кладут.

А где же наши женщины дружок, Когда ступаем мы на свой порог? Они впускают нас и вводят в дом, А в этом доме пахнет воровством.

И снова в переулках сапоги, И птицы ошалелые летят, И женщины глядят из-под руки, В затылки наши бритые глядят.

167* Ночной разговор

Б.Окуджава

Am G F Dm E7 Мой конь притомился, стоптались мои башмаки. Am G F Dm E7 Куда же мне ехать? Скажите мне, будьте добры.

Dm E7 F A7 До красной реки, моя радость, до красной реки

Dm E7 Am До синей горы, моя радость, до синей горы.

А как мне проехать туда, притомился мой конь? Скажите, пожалуйста, как мне проехать туда? На ясный огонь, моя радость, на ясный огонь. На ясный огонь, моя радость, найдешь без труда.

А где ж этот ясный огонь, почему не горит? Сто лет подпираю я небо ночное плечом. Фонарщик был должен зажечь, да фонарщик тот спит. Фонарщик-то спит, моя радость, а я ни при чем.

И снова он едет один без дороги во тьму. Куда же он едет, ведь ночь подступила к глазам. Ты что потерял, моя радость? Кричу я ему! А он отвечает – "Ах, если б я знал это сам".

18 Песня о дальней дороге Б.Окуджава

Забудешь первый праздник и позднюю утрату, Когда луны колеса затренькают по тракту, И силуэт совиный склонится с облучка, И прямо в душу грянет простой романс сверчка.

Пускай глядит с порога красотка, увядая, То гордая, то злая, слепая и святая. Что – прелесть ее ручек, что – жар ее перин? Давай, брат, отрешимся, давай, брат, воспарим.

Жена, как говорится, найдет себе другого, Какого-никакого, как ты, недорогого, А дальняя дорога дана тебе судьбой, Как матушкины слезы она всегда с тобой.

Покуда ночка длится, покуда бричка катит, Дороги этой длинной на нас обоих хватит. Зачем ладонь с повинной ты на сердце кладешь? Чего не потеряешь, того, брат, не найдешь.

От сосен свет целебный, от неба запах хлебный, А от любови бедной сыночек будет бледный. А дальняя дорога, а дальняя дорога, А дальняя дорога, она всегда с тобой.

169*19 Отшумели песни нашего полка Б.Окуджава

Am E7 Am G Отшумели песни нашего полка, C G7 C A7 Отзвенели звонкие копыта, Dm E7 F Пулею пробито днище котелка, Dm E7 Am Маркитантка юная убита.

Нас осталось мало – мы, да наша боль. Нас – немного и врагов – немного. Живы мы, покуда, фронтовая голь, А погибнем – райская дорога.

Руки – на затворе, голова в тоске, А душа уже взлетела, вроде, Для чего мы пишем кровью на песке? Наши письма не нужны природе.

Спите себе, братцы, все придет опять. Новые родятся командиры, Новые солдаты будут получать Вечные казенные квартиры.

Спите себе, братцы, все вернется вновь, Все должно в природе повториться, И слова, и пули, и любовь, и кровь, Времени не будет помириться.

170*20 Старинная студенческая Б.Окуджава

Поднявший меч на наш союз, достоин будет худшей кары. И я за жизнь его тогда не дам и ломаной гитары. Как вожделенно жаждет век нащупать брешь у нас в цепочке, Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья, Чтоб не пропасть поодиночке.

Среди совсем чужих пиров, и слишком ненадежных истин Не дожидаясь похвалы мы перья белые почистим. Пока безумный наш султан сулит нам дальнюю дорогу, Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья, Возьмемся за руки, ей, богу.

Когда ж придет дележки час, хлеб дармовой нас не поманит. И рай настанет не для нас, зато Офелия помянет. Пока ж не грянула пора нам отправляться понемногу, Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья, Возьмемся за руки, ей, богу.

171*21 К чему на ты нам быть Б.Окуджава

К чему на ты нам быть, к чему? Мы искушаем расстоянья . Милее сердцу и уму старинное: "Вы – пан, я – пани".

Какими прежде были мы, приятно, что ни говорите, Услышать из вечерней тьмы: "Пожалуйста, не уходите".

Я муки адские терплю, а нужно, в сущности, немного Лишь прошептать: "Я Вас люблю, мой друг, без Вас мне одиноко".

К чему мы перешли на "ты"? За это нам и перепало. На грош любви и простоты, но что-то главное пропало

172*22 Дежурный по апрелю Б.Окуджава

Ах, какие удивительные ночи, Только мама моя – в грусти и тревоге: – Что же ты гуляешь, мой сыночек? Одиноко, одиноко?

Мой сыночек, вспоминаю все, как было, Стали грустными глаза твои, сыночек. Может быть, она тебя забыла, Знать не хочет, знать не хочет?

Из конца в конец апреля путь держу я, Стали звезды и бледнее, и далей. Мама, мама, это я – дежурю, Я – дежурный по апрелю.

173*23 Эта женщина Б.Окуджава

Эта женщина – смотрю я и немею. Потому – то, понимаешь, не гляжу, Ах, ни кукушкам, ни ромашкам я не верю, И к цыганкам, понимаешь, не хожу.

Набормочут: "Не люби ее такую"! Напророчат, до рассвета заживет. Ах, нагадают, ноколдуют, накукуют, А она на нашей улице живет.

174*24 Ванька Морозов Б.Окуджава

За что ж вы Ваньку – то, Морозова? Ведь он ни в чем не виноват. Она сама его морочила, а он ни в чем не виноват.

Он в новый цирк ходил на площадь, И там циркачку полюбил. Ему б кого-нибудь попроще,а он циркачку полюбил.

Она по проволке ходила, махала белою рукой, И страсть Морозова схватила своей мозолистой рукой.

А он швырял в "Пекине" сотни, ему-то было все равно. А по нему – Маруська сохнет, и это ей не все равно.

А он медузами питался, циркачке чтобы угодить, И соблазнить ее пытался, чтоб ей, конечно, угодить.

Не думал, что она обманет, ведь от любви беды не ждешь. Ах, Ваня, Ваня, чтож ты, Ваня, Ведь сам по проволке идешь.

175*25 В городском саду Б.Окуджава

Круглы у радости глаза, невелики у страха, И сеть морщинок на челе от празден и обид. Но вышел тихий дирижер и заиграли Баха, И все затихло, улеглось, и обрело свой вид.

Все стало на свои места, едва сыграли Баха,

Когда бы не было надежд, на черта белый свет!

К чему вино, кино, пшено, квитанции Госстраха,

И нам ботинки – первый сорт -, которым сносу нет.

Не все ль равно, какой земли касаются подошвы? Не все ль равно, какой улов из волн несет рыбак? Не все ль равно, вернешься цел, или в бою падешь ты, И руку кто подаст в беде, товарищ, или враг.

О, чтобы было все не так, чтоб все иначе было,

Наверно именно затем, наверно, потому,

Играет будничный оркестр привычно и вполсилы,

А мы так трудно и легко все тянемся к нему.

Ах, музыкант, мой музыкант, играешь, да не знаешь, Что нет несчастных и больных, и виноватых нет, Когда в прокуренных руках так тесно ты сжимаешь Ах, музыкант, мой музыкант, черешневый кларнет.

176*26 Море Черное Б.Окуджава

Непокорная , голубая волна Все бежит, все бежит, не кончается. Море Черное, словно чаша вина, На ладони моей все качается.

Я все думаю о былом, о былом. Словно берег, надеждой покинутый, Море Черное, пью во имя твое, Словно чашу вина взапракинувши.

Неизменное средь высоких морей, Как проститься с тобой, не отчаяться, Море Черное на ладони моей Как баркас уходящий качается.

177*27 Новогодняя Б.Окуджава

Синяя крона, малиновый ствол, звяканье шишек зеленых, Где-то по комнатам ветер прошел, там поздравляли влюбленных. Где-то он старые струны задел, тянется их перекличка, Вот и январь накатил, налетел, бешеный, как электричка.