Текст книги "Авиация и время 2009 06"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Крыло набрано профилями Klark-YH толщиной от 14% у корня до 7% у законцовок. Оно имеет разъем по оси самолета. Силовой набор каждой консоли состоит из двух балочных дюралевых лонжеронов, двух дюралевых силовых и нескольких деревянных нервюр. Обшивка – фанера, оклеенная полотном и полированная. В передних кромках корневой зоны крыла имеются воздухозаборники, разделенные на два канала. Внутренние каналы каждого воздухозаборника подводят воздух к приводному центробежному нагнетателю мотора, а внешние – на два сотовых маслорадиа– тора ОП-555, расположенных в межлонжеронной части крыла. Отвод воздуха от каждого радиатора – через индивидуальный закрываемый патрубок снизу крыла.

Элероны типа «фрайз» площадью 1 м2 имеют дюралевый каркас и полотняную обшивку. Весовая компенсация и триммеры отсутствуют. Устранение кренения из-за технологической несимметрии консолей производится путем отгиба триммерных пластин («ножей»), установленных на каждом из элеронов. Посадочные щитки типа «шренк» площадью 2,6 м2 . Каркас и обшивка щитков – из Д16Т.

В крыле установлены два бензобака на 132,5 кг каждый. Баки сварные из алюминиевого сплава АМЦ. Нижняя и боковые поверхности баков протектированы слоем губки АНАЗОТ толщиной 5,5 мм и резины 2 мм изнутри и снаружи.

Хвостовое оперение. ВО площадью 1,92 м2 состоит из киля и руля направления с триммерной пластиной. ГО площадью 2,86 м2 состоит из стабилизатора и руля высоты, состоящего из двух половин, на каждой из которых установлен триммер-сервокомпенсатор. Обе половины РВ имеют общий весовой компенсатор, установленный на рычаге в фюзеляже. Каркас всех агрегатов оперения из Д16Т, обшивка киля и стабилизатора – фанера, рулей – полотно, триммеров – Д16Т.

Шасси состоит из двух основных опор балочного и одной хвостовой рычажного типа. Колея шасси 3,22 м, колеса низкого давления тормозные 600x180 мм. Хвостовое колесо 300x120 мм с полуавтоматическим стопором (связан тросовой проводкой с РВ и фиксирует хвостовое колесо в нейтрали при движении РУС от себя), управляется от педалей. Уборка шасси производится пневмоцилиндрами, фиксация в выпущенном и убранном положениях – шариковыми замками в силовых цилиндрах. Ниши шасси в убранном положении закрываются щитками.

Двигатель ВК-105ПФ2 12-цилиндровый V-образный водяного охлаждения с 2-скоростным приводным центробежным нагнетателем. Мощность: взлетная – 1290 л.с., на первой границе высотности 1900 м – 1290 л.с., на второй границе 2200 м – 1240 л.с. Воздушный винт ВИШ-105СВ диаметром 3000 мм имеет профилированные комли лопастей. Управление шагом винта и газом совмещенное.

Система управления самолетом имеет жесткую проводку, исполнительные органы – ручка и педали

Вооружение состоит из центральной (моторной) пушки ШВАК-20 с боекомплектом 120 снарядов и одного синхронного пулемета УБ-12,7 (200 патронов). Прицел колиматорный ПБП-1а.

МиГ-27Д из 296-го АПИБ ВВС России. Германия, авиабаза Гроссенхайн, 9 апреля 1992 г.

Jaguar GR3A из 6-й АЭ Королевских ВВС Великобритании выполняет полет на малой высоте. Уэльс, район Мэчинллет Луп, 8 июня 2006 г.

А-7Е Corsair II ВВС Греции. Греция, авиабаза Араксос, 11 августа 2008 г.

Владимир Ильин/ Москва

«Крокодил» на фоне…

Сопоставляя МиГ-27 (подробно о самолете АиВ № 5"2009) с зарубежными аналогами, следует признать, что это был первый советский самолет в своем классе, сравнявшийся с натовскими машинами не только по тактико-техническим характеристикам, но и по «интеллекту» БРЭО, а кое в чем даже опередивший их.

Основным американским аналогом МиГ-27 можно считать штурмовик (а точнее – легкий бомбардировщик) Воут А-7 «Корсар» II. Разработка этого дозвукового самолета началась в 1962 г., в преддверии войны во Вьетнаме. Он рассматривался в качестве временной меры и должен был дополнить легкие палубные штурмовики Дуглас А-4 «Скайхок» до появления на вооружении «единого» палубного боевого самолета F-111B, призванного «решить все проблемы». Характер надвигавшейся войны в Юго– Восточной Азии требовал наличия в составе американских ВМС штурмовиков, способных наносить мощные бомбовые удары на удалении до 1100 км от побережья противника без использования подвесных топливных баков, сковывавших маневр и «съедающих» боевую нагрузку. Новый самолет должен был иметь и более высокую боевую живучесть, чем «Скайхок».

В результате конкурса проектов победила фирма «Воут», предложившая создать ударный самолет на базе сверхзвукового палубного истребителя 2-го поколения F-8 «Крусейдер». Штурмовики А-7А оснащались двухконтурными двигателями TF30-P-6, имели простой «аналоговый» борт, прекрасный обзор из кабины, мощное бомбовое вооружение и неплохой комплекс боевой живучести. Их серийно строили в 1966-68 гг., выпустив 199 машин.

В 1968 г. совершила первый полет новая модификация – А-7В, оснащенная более мощным и совершенным (но, впрочем, таким же капризным и ненадежным) ТРДД Пратт-Уитни TF30-P-8 (тяга 5530 кгс). За два года фирма выпустила 196 самолетов этого типа.

«Корсар» II продемонстрировал во Вьетнаме неплохие боевые характеристики. Он также зарекомендовал себя простой и в целом (несмотря на двигатель) весьма надежной машиной. Это привлекло к нему внимание ВВС США, также нуждавшихся в дешевом ударном самолете для Вьетнама. Кроме того, срочно требовалась недорогая и эффективная замена для морально устаревших истребителей-бомбардировщиков F-86 и F-100, большое количество которых находилось в Национальной гвардии США.

6 апреля 1968 г. совершил первый полет самолет A-7D, созданный специально под требования ВВС. Первые два опытных самолета были оснащены ТРДД TF30, однако уже на третьем оставили значительно более мощный (а главное – простой – двигатель «Спей» (6580 кгс), разработанный английской фирмой «Роллс-Ройс» (лицензию на его производство в США получила в 1965 г. фирма «Аллисон»), В ходе летных испытаний A-7D, оснащенный этим двигателем, достиг на высоте 6100 м своей максимальной скорости, соответствовавшей М = 0,94.

Другими отличиями «сухопутного» «Корсара» стала мощная шестиствольная 20-мм пушка М-61 «Вулкан», установленная вместо двух одноствольных орудий того же калибра, а также цифровая – впервые в ВВС США на самолетах подобного класса) навигационно-прицельная система.

В 1968-76 гг. ВВС США приобрели 459 A-7D. В дальнейшем 383 машин этого типа доработали, оснастив лазерным пассивным целеуказателем «Пейв Пенни», аналогичным применяемому на штурмовике А-10А (контейнер с оборудованием подвешивался на специальном пилоне под «губой» воздухозаборника).

Штурмовик A-7D оказался настолько удачным, что его решили заказать и ВМС США. 25 ноября 1968 г. совершил первый полет опытный палубный А-7Е, имеющий БРЭО и вооружение, аналогичные A-7D Однако на первых 67 серийных самолетах, заказанных флотов пришлось установить имевшиеся в большом количестве двиатели TF30-P-8 (в дальнейшем эти машины переименовали в А-7С после чего ВМС начали получать штурмовики с TF41-A-2 (6800 кгс). За счет конструктивных особенностей, связанных с палубным базированием, масса пустого самолета А-7Е возросла по сравнению с A-7D с 7990 до 8760 кг. Всего было построено 596 экземпляров А-7С и А-7Е.

Следует сказать, что возможности БРЭО A-7D и МиГ-27 оказались весьма близкими. Американский самолет был оснащен цифровой инерциально-доплеровской навигационно-прицельной системой с РЛС Тексас Инструменте AN/APQ-126, доплеровским измерителем скорости и сноса, гировертикалью, ИЛС, БЦВМ AN/ASN-91, обеспечивавшей навигацию и применение оружия, вычислителем воздушных данных, а также индикатором AN ASU-99 с подвижной картой местности (проекционного типа с использованием диапозитивов). Нужно сказать, что подобный индикатор должен был «прописаться» и на МиГ-27, но создать его так и не удалось. В то же время, в отличие от советской машины на американской отсутствовал лазерный дальномер, показавший высокую эффективность при действиях на малых высотах.

В отличие от зарубежных самолетов аналогичного класса МиГ-27 имеет крыло изменяемой геометрии

В США штурмовики семейства А-7 поступили не только на флот, но также в ВВС и Национальную гвардию

«Корсар» превосходил своих зарубежных конкурентов по массе бомбовой нагрузки

Полет «Корсара» II по маршруту мог выполняться по восьми промежуточным пунктам поворота, заведенным в память БЦВМ перед вылетом. С помощью бортовой навигационной системы и РЛС обеспечивалась возможность определения координат целей, выявленных в ходе полета. Атака цели могла, как и на МиГ-27, выполняться в автоматическом и ручном режимах: БЦВМ постоянно вычисляла траекторию полета боеприпасов и для выполнения бомбометания летчик после нажатия боевой кнопки должен был лишь удерживать цель в рамке ИЛС: сброс бомб осуществлялся автоматически. Повторные атаки цели обеспечивали команды наведения, выводимые на прицел.

Позже, уже под конец карьеры, часть самолетов оснастили тепловизионной системой Тексас Инструменте LANA, предназначенной для действий в темное время суток. Информация от тепловизора выводилась на ИЛС, обеспечивая летчику при полете на малой высоте своеобразное «окно в ночи». Подобное оборудование «МиГи» получить не успели.

Имея близкое по идеологии и возможностям БРЭО, МиГ-27 и А-7 являлись совершенно разными летательными аппаратами. Если МиГ-27 был сверхзвуковым маневренным самолетом, способным эффективно противостоять в воздушном бою истребителям противника, то в лице «Корсара» II американцы получили дозвуковую ограниченно маневренную машину, которая, несмотря на наличие на борту ракет «Сайдвиндер» (имевших, по всей видимости, больше моральное значение), могла действовать лишь под мощным истребительным «зонтиком». И если в условиях Вьетнама, Лаоса или Камбоджи (и даже Китая образца 1970-х гг.) с этим еще можно было как-то мириться, то с выживанием в небе Европы или Ближнего Востока у А-7 возникли бы серьезные проблемы.

В то же время, как «бомбовоз» с боевой нагрузкой до 6800 кг и рекордной дальностью без ПТБ, превышавшей 3600 км, «Корсар» II определенно превосходил не только МиГ-27, но и другие аналоги. Он мог доставить к цели 6 бомб калибром 900 кг, 14 по 450 кг или 30 по 225 кг.

Вооружение A-7D, как и МиГ-27, включало и УР различных типов (AGM-65 «Булпап», AGM-45 «Шрайк» и AIM-9 «Сайдвиндер»), планирующие бомбы AGM-62 «Уолай», а также неуправляемые средства поражения, размещенные на восьми узлах внешней подвески.

По комплексу боевой живучести (надо сказать, в целом, достаточно неплохому) A-7D все же уступал не только МиГ-27, но, вероятно, и Су-17МЗ/М4. Передняя бронеплита кабины «Корсара» II имела толщину 9,5 мм, нижняя – 12.7 мм. боковые плиты отсутствовали. Лобовое стекло фонаря было выполнено пулестойким. Общая масса брони составляла 206 кг (155 кг приходилось на двигатель. 39.5 кг – на кабину и 10,9 кг – на силовые приводы)

В конце 1973 г. ряд руководителей ВВС США высказал мнение о целесообразности отказаться от программы создания штурмовика А-10А и вместо этого закупить дополнительную партию самолетов А-7. Указывалось на значительное превосходство «Корсара» II в скорости, а также на более совершенное БРЭО, обеспечивавшее ему высокую точность бомбометания. Однако «утопить» «Тандерболт» II при помощи «Корсара» II не удалось. Точно так же, "через тернии к звездам" несмотря на определенную конкуренцию со стороны МиГ-27, пробил себе дорогу и советский штурмовик Су-25. С вооружения ВВС и ВМС США «Корсары» II, как и МиГ-27, были сняты в середине 1990-х гг.

Если A-7D появился на вооружении ВВС США в значительной степени случайно («помогла» война во Вьетнаме), то европейский аналог «МиГа» – англо-французский истребитель-бомбардировщик SEPECAT «Ягуар» – занял свое место в истории авиации в «плановом порядке» и во вполне мирной обстановке международного согласия. Этот самолет является примером относительно дешевого авиационного комплекса, созданного в рамках международной программы с участием двух примерно равноценных партнеров.

Надо сказать, что начало 1960-х гг. было временем бурного развития межгосударственной кооперации в области авиастроения, обусловленной, с одной стороны, резким ростом стоимости авиационной техники, а с другой – стремлением европейцев избавиться от американской военно-технической зависимости. Не удивительно, что французы и англичане попытались объединить свои усилия в создании нового самолета.

Предварительные переговоры специалистов ВВС Франции и Великобритании, на которых согласовывались единые требования к сверхзвуковому учебно-боевому и легкому боевому самолету (который постепенно полностью трансформировался в ударную машину), начались в марте 1964 г. В качестве основы в мае 1965 г. выбрали французский проект Бреге Вг.121 В том же году началось техническое проектирование штурмовика (хотя более правильно было бы классифицировать его как истребитель-бомбардировщик). Для реализации этой программы в мае 1966 г. был образован международный консорциум SEPECAT.

Основным предназначением «Ягуара» являлась непосредственная поддержка сухопутных войск на поле боя, нанесение ракетно-бомбовых ударов по тактическим тылам противника и ведение воздушного боя в условиях визуальной видимости. Т.е. во Франции и Англии он должен был занять нишу, которая в СССР отводилась МиГ-23Б, а затем – МиГ-27.

Первый полет опытного «Ягуара» состоялся во Франции 8 сентября 1968 г. В 1971 г. для ВВС Франции начались поставки серийных штурмовиков Ягуар А Первоначально на этих машинах в носовой части размещалась разведывательная фотокамера OMERA 40 Однако уже на второй серийной партии она была заменена на лазерный дальномер TAV-38. обеспечивавший измерение дистанции до цели с точностью 5 м на дальности до 10 км. Таким образом, по составу оборудования «Ягуар»А стал практически аналогичен МиГ-23БН.

В 1977 г. на самолетах «Ягуар»А начались испытания телевизионно-лазерной прицельной системы Мартин Мариетта/Томсон– CSF ATLIS, способной автоматически сопровождать в корреляционном режиме и подсвечивать лазерным лучом малоразмерные наземные цели. Система, размещенная в подвесном контейнере массой 170 кг, позволяла использовать высокоточное оружие – ракеты Матра AS30L и корректируемые авиационные бомбы Матра BLG с полуактивной лазерной системой самонаведения. Первый пуск AS30L с «Ягуара»А состоялся в 1980 г. УР массой 520 кг имела максимальную дальность стрельбы 12 км. На дальности 10 км ее промах составлял всего 0,5 м (по этому показателю французская ракета превосходила американские и советские аналоги – «Мейверик» и Х-25). С 1984 г. системой ATLIS и УР AS30L было оснащено 30 «Ягуаров»А.

В арсенал «Ягуара» входит весьма широкий набор высокоточного оружия

Перед операцией «Буря в пустыне» британские «Ягуары» получили надкрыльевые пусковые для ракет AIM-9L «Сайдвиндер»

Французские самолеты несли также противорадиолокационные ракеты Матра AS37 «Мартел» и ракеты класса «воздух-воздух» Матра 550 «Мажик» – весьма солидное и разнообразное вооружение для относительно легкого и дешевого ударного самолета.

В 1972 г. началось поступление на вооружение Королевских ВВС самолетов «Ягуар»S («flryap»GR.Mk1). В отличие от французских английские машины имели более совершенный цифровой прицельно-навигационный комплекс NAVWASS, обеспечивавший атаку цели полностью автономно, без применения радионавигационной системы TACAN. Система позволяла летчикам выбирать запланированные цели и выходить на них в автоматическом режиме. Британские самолеты оснащались и лазерным дальномером, однако ничего подобного «Кайре» у англичан на «Ягуарах» не было. В кабине английского штурмовика так же, как и на A-7D, был установлен индикатор проекционного типа с подвижной картой.

Перед операцией «Буря в пустыне» (1991 г.) «Ягуары»в получили УР класса «воздух-воздух» AIM-9L «Сайдвиндер», которые разместили на установленных сверху крыла АПУ. Британские «технари» без особого восторга встретили такое решение, ведь теперь им предстояло затаскивать 80-килограммовые ракеты на двухметровую высоту (насколько это приятное занятие, особенно в полевых условиях, на аэродромах рассредоточения, не трудно представить).

Самолет «Ягуар» заслужил, в целом, положительную оценку у английских и французских летчиков. Репутация этих истребителей-бомбардировщиков позволила занять им достойное место и на международном рынке вооружений. В частности, ВВС Индии в 1979-2007 гг. закупили в общей сложности 126 одноместных и 32 двухместных самолетов этого типа, которые сегодня продолжают нести службу в одном строю с «Бахадурами».

Комплекс средств пассивной защиты «миниатюрного» «Ягуара» выглядит значительно слабее, чем у A-7D, не говоря уже о МиГ-23Б/БН и МиГ-27. Кабина летчика англофранцузского самолета имеет переднюю бронеперегородку и лобовое бронестекло. Часть агрегатов топливной системы также снабжена локальной бронезащитой. Топливные баки частично протектированы.

На четырех подкрыльевых и центральном подфюзеляжном узлах внешней подвески «Ягуар» может нести до восьми ФАБ калибром 450 кг, а также другое вооружение. Максимальная боевая нагрузка «Ягуара» теоретически составляет 4800 кг, однако на практике она меньше, чем у МиГ-27.

По своим летным характеристикам «Ягуар» весьма близок МиГ-27, хотя, возможно, несколько уступает более скоростному и маневренному (особенно на М>1) МиГ-23БН. Оба самолета могут успешно вести маневренный воздушный бой с использованием ракет малой дальности и пушек, а также развивать сверхзвуковую скорость для ухода от цели. Самолеты имеют примерно одинаковую практическую дальность полета у земли и максимальную скорость на малой высоте (у «МиГа» эти параметры немного выше). Взлетная тяговооруженность при нормальной взлетной массе у бронированного МиГ-27 составляет 0,72, тогда как у «Ягуара»S при этих же условиях – всего 0,62. Соответственно у МиГ-27 и особенно у МиГ-23Б/БН лучше разгонные характеристики (фамильное достоинство всех самолетов семейства МиГ-23). В «боевом» положении крыла у МиГ-23БН несколько выше и маневренность (она не раз выручала эти самолеты при встречах с израильскими F-16 над долиной Бекаа в 1982 г.). Наконец, использование крыла изменяемой геометрии обеспечило более тяжелому «МиГу» взлетно-посадочные характеристики, лучшие, чем у легкого «Ягуара».

Качественный уровень борта» самолета «Ягуар»А приблизительно соответствует МиГ-23БН, а Ягуар-S – МиГ-27 (но не МиГ-27К).

Помимо вышеперечисленных самолетов к числу аналогов МиГ-27 в какой-то мере можно причислить такую машину, как «Мираж» 5, созданную в 1967 г. на базе истребителя »Мираж»III за счет усиления ударного вооружения, увеличения запаса топлива и некоторого упрощения БРЭО (в частности, отказа от БРЛС, Имея более высокие скоростные (на средних и больших высотах) и приблизительно равные маневренные характеристики, этот многоцелевой самолет значительно уступал «МиГу» по ударному потенциалу, комплексу боевой живучести и характеристикам бортового радиоэлектронного комплекса.

В целом, сравнивая МиГ-27 с зарубежными «одноклассниками», можно констатировать, что истребители-бомбардировщики Микояна вполне соответствовали требованиям своего времени (1970-80-е гг.) и достойно представляли нашу (тогда еще единую) страну на международных авиационных рынках. Имели они и неплохие перспективы дальнейшего совершенствования. К сожалению, история этих самолетов в российских и украинских ВВС уже закончилась…

Сравнительные характеристики истребителей-бомбардировщиков 3-го поколения

Тип самолета Ягуар S A-7D МиГ-27

Масса пустого, кг 7000 9030 11030

Нормальная взлетная масса, кг 11800 13200 17825

Максимальная взлетная масса, кг 15700 19050 20420

Масса топлива во внутренних баках, кг 3440 4430 4200

Максимальная боевая нагрузка, кг 4800 6800 4000

Максимальная скорость, км ч

– у земли 1290 – 1350

– на высоте 1680 1120 1810

Максимальная скороподъемность, м/с 120 55 -

Практический потолок м 13700 12800 15600

Практическая дальность, км

– у земли 835 – 900

– на высоте 1700 3670 1810

Перегоночная дальность с ПТБ, км 2590 4900 3000

Наличие ПРНК + + +

Наличие ЛДЦУ + – +

Наличие БРЛС – + -

Игорь Бабенко/ Киев

Фото автора

Испытания Ан-24 на высокогорном аэродроме

Мы уже неоднократно публиковали воспоминания ветерана АНТК им. O.K. Антонова Игоря Деомидовича Бабенко. Предлагаемый материал посвящен 50-летию самолета Ан-24, которое отмечалось 20 октября 2009 года

В августе-сентябре 1964 г. проводились совместные МАП-МГА испытания самолета Ан-24 (сер. № 04-03) в условиях высоких температур и высокогорных аэродромов. Был назначен смешанный экипаж: командир летчик-испытатель П.В.Мирошниченко, бортинженер И. Гусев и бортрадист И.С.Луговской из ГосНИИ ГА, второй пилот летчик-испытатель В.А.Самоваров из ОКБ O.K. Антонова Испытательная бригада тоже была смешанной. Я входил в ее состав в качестве ведущего инженера по летным испытаниям от ОКБ. Самолет оборудовали системой впрыска воды в двигатели для сохранения взлетной мощности при высоких температурах или пониженном атмосферном давлении. С этой целью мы возили на борту 600-литровый бак с дистиллированной водой.

После полетов в Ашхабаде, Ереване и Тбилиси 5 сентября перелетели в Ахалкалаки, небольшой населенный пункт в Грузии, в 12 км от турецкой границы. Местный аэродром был одним из самых высокогорных в СССР (1760 м над уровнем моря). Его построили в 1942-43 гг. как запасной для перегоняемых из Тегерана в Баку «ленд-лизовских» самолетов. Там была 1800-метровая взлетно-посадочная полоса, покрытая металлическими американскими плитами, а рядом – грунтовая ВПП длиной 2200 м. Никто из нашего экипажа в Ахалкалаки ранее не бывал. В Тбилиси мы узнали, что большинство местного населения – армяне. Из столицы Грузии туда иногда летали Ан-2 или Ли-2. Топлива на аэродроме не было, из оборудования – только радиостанция, телефон – в городе, на почте. На окраине городка базировалась мотострелковая дивизия – 10000 мужиков. Семьи офицеров живут в других городах.

Погода стояла хорошая, вылетели мы засветло. На подходе к Ахалкалаки попытались связаться по радио с аэродромом и запросить условия, но никто не ответил. Осматривая местность, сделали круг над расположенным на плоскогорье аэродромом. С трех сторон его охватывала река

Кура, которая текла в глубоких, метров 50-80, каньонах. С четвертой стороны, под горой, находился небольшой городок, буквально в несколько улиц. На аэродроме стоял небольшой домик, больше похожий на сарайчик. На полосе – никого. Связи по– прежнему не было. Решили садиться, определив ветер по «колдуну». Приземлились на грунтовую полосу, к старым «железкам» у наших летчиков – недоверие, а вдруг торчит где-нибудь острый край. Подрулили к сарайчику и видим встречающего нас мужчину в аэрофлотовской фуражке Оказывается, это начальник аэропорта. Весь персонал состоял из трех человек начальник его брат – буфетчик по имени Хачик и шофер служебного автобуса, он же замполит аэропорта и дядя вышеупомянутых братьев. Рация не работала, а сообщение о нашем прилете они получили телеграммой

Пока мы знакомились с аэропортом нас окружили 10-12 мужчин в больших кавказских кепках. Кто-то спросил меня кто командир и как его зовут. Едва я показал на Павла Васильевича Мирошниченко как один из местных бросился к нему, обнял и произнес пламенную приветственную речь. Нас отвели в буфет к Хачику, дали команду накрыть стол и начали произносить тосты за дружбу народов. Лидер этой группы познакомил нас с собравшимися. Сам он представился как «председатель спортивных обществ» Ахал– калакского района. Были среди них и милиционер, и уполномоченный КГБ (как сказал о нем тамада: «Он хоть и мингрел, но все равно хороший человек»), и кто-то еще. После нескольких стаканов вина спортивный председатель предложил послать за барашком и организовать шашлык. Но Павел Васильевич, очень смущенный таким приемом, категорически возразил, пообещав устроить банкет после окончания нашей миссии.

Нас отвезли в единственную городскую гостиницу – маленькое двухэтажное здание. Однако там свободных мест не оказалось! Вот сюрприз. Наши опекуны посовещались, куда-то позвонили и предложили

разместить нас в казармах мотострелковой дивизии. Нам было все равно – лишь бы койка да умывальник. Всей оравой нагрянули в военный городок. Нам выделили просторное чистое помещение Рядом прекрасный умывальник и туалет, где можно было устроить фотолабораторию для проявки осциллограмм.

6 сентября с утра начались полеты. Первый полет мы выполнили для знакомства с районом. Выйдя из самолета после посадки мы увидели военный газик, мчавшийся к нам через летное поле напрямую |там все ездили так. напрямую, но местное население – на «Волгах»), Из газика выскакивает высокий, стройный генерал в полевой форме и с криком: «Кто такие, почему не предупредили?» – подбегает к нам. Оказывается, это командир дивизии. После знакомства он объясняет, что был на полигоне. проводил стрельбы. Увидев незнакомый самолет, дал команду приготовиться к открытию огня по нарушителю воздушного пространства, ведь граница рядом. Остановила его лишь бело-голубая окраска нашего самолета.. Узнав, что мы живем на его территории, генерал переключил свой гнев на тех, кто не доложил об этом.

Мы продолжили выполнение программы, сделав несколько взлетов с выключением двигателя. Вечером проявили осциллограммы и проанализировали результаты.

На следующий день полеты продолжились. Было выполнено несколько прерванных и продолженных взлетов с увеличением взлетного веса. В конце дня мы слетали в Тбилиси дозаправить самолет. У меня был день рождения, но я никому об этом не сказал, дабы не провоцировать выпивку. Как оказалось потом, это было правильное решение.

8 сентября мы вплотную подошли к максимальному весу для этих условий. Утром сделали два полета – продолженный и прерванный взлеты. После обеда по заданию предстояло выполнить продолженный взлет с выключением правого двигателя на скорости отрыва. Экипаж занял свои места. Мое располагалось в конце пассажирского салона по правому борту. В пилотской кабине за спинами экипажа, как обычно, стояли (!) ведущий инженер ГосНИИ ГА Владлен Глазков и его заместитель Валя Попова. Включившись в СПУ, я услышал, как радист читал «карту». Все, и я в том числе, доложили готовность. Вот прозвучала команда на взлет. Я включил КЗА и стал смотреть в окно на стойку шасси, чтобы определить момент отрыва – в это время следовало нажать кнопку «Отметка явления», чтобы подтвердить отрыв самолета.

Авария самолета Ан-24 на аэродроме Ахалкалаки. В левом борту видна пробоина от обломков лопастей воздушного винта. 8 сентября 1964 г.

Самолет начал движение. В наушниках слышно, как второй пилот Самоваров диктует скорость. Вот команда «Отказ». Самолет уходит от земли на полметра, шасси быстро, за несколько секунд, убирается. Слышу голос бортинженера: «Винт во флюгере». Смотрю на землю, а она не уходит вниз, даже наоборот – самолет проседает! Мельком замечаю, что винт вращается очень быстро. Уже низ фюзеляжа скрежещет по гальке. Сильное торможение, я очутился на полу, поскольку не был пристегнут. Слышу голос командира: «Ноль, с упора!» Меня швыряет по полу от борта к борту – кресел нет, схватиться не за что. А в голове одна мысль: а вдруг бак с водой из заднего багажника сорвется и покатится по салону! Наконец самолет остановился. Я быстро вскочил на ноги, открыл входную дверь, вытолкнул стремянку и выбежал наружу.

Мы стояли метрах в 200 от обрыва, развернувшись вправо под 90" к курсу взлета. Первым делом посмотрел, нет ли где огня. Все в порядке, пожара не было. Вернувшись в самолет, выключил осциллографы. Мои коллеги, слегка обалдевшие, продолжали сидеть и стоять на своих местах.

В тучах пыли к нам уже мчали штук 5 «Волг». Из них выскочила толпа местных мужиков и бросилась к нам. Я вышел навстречу, чтобы не пустить их в самолет. Один из «спасателей» проявлял наибольшую активность. «Я врач, – возбужденно кричал он, – нужно оказать помощь!» Я пытался объяснить, что раненых нет. На подмогу пришел Самоваров, который очень эмоционально с применением ненормативной лексики вступил в «полемику». Вышел Павел Васильевич. Мы осмотрели самолет – концы лопастей левого винта обломаны, в фюзеляже – рваная дыра. Понятно, что двигатель еще работал, когда винт достал землю. Позже все эти обломки концов лопастей мы обнаружили в умывальнике вместе с осколками зеркала.

Мы прошли от самолета назад, к месту старта. Вот тут наш Ан-24 коснулся «брюхом» грунта. Лежат обломки подфюзеляжной антенны. Дальше четко виден оставленный самолетом след. Обращаю внимание на поперечные засечки на грунте – это след от лопастей правого винта. Но если лопасти винта во флюгерном положении, то засечки должны идти вдоль движения самолета, а тут поперек? Оборачиваемся и теперь видим самолет с правого борта. Правый винт, концы лопастей которого загнуты, не во флюгере! Мирошниченко вопросительно смотрит на бортинженера. Тот уверенно заявляет Значит, отказ флюгернасоса». Ответ может дать расшифровка осциллограмм. Сняв кассеты мы уехали в гарнизон проявлять. Летчики вместе с В. Глазковым отправились на почту дать телеграммы в ГосНИИ ГА и ОКБ По дороге они зашли в больницу провериться на отсутствие алкоголя в крови. Тот самый врач, которого мы не пустили в самолет, отказался это делать. Он был страшно обижен, даже вспомнил, что «оскорбили его маму». Пришлось сделать эту проверку в гарнизоне.

Все собрались в большой комнате, на столе развернули еще мокрые ленточки. Все хорошо записано. Протяжка 10 мм/с. Смотрим на параметры правого двигателя. Вот сигнал от стоп-крана. Начинают падать обороты ротора двигателя и давление в канале измерителя крутящего момента (ИКМ). Это длится 2-3 секунды. При достижении значения 10 кг/см2 должен автоматически включиться флюгернасос. Но сигнала этого на ленточке нет. Обращаем внимание на какой-то параметр, который резко, за две десятых секунды, меняется. Оказывается, это положение рычага управления двигателем (РУД). При его перемещении ниже 36' взлетный автофлюгер отключился. Все смотрят на бортинженера Игоря Гусева – ведь РУДы двигал только он Мирошниченко спрашивает: «Ты зачем трогал РУД?». Ответ более чем странный. «Я готовился к запуску в воздухе» До запуска было очень далеко, предстояло еще набрать высоту круга, а он уже готовился! Какой стахановец»! В свое оправдание он заявляет, что продублировал автофлюгер кнопкой принудительного флюгирования КФЛ(1*

[Закрыть]) На ленточке этого сигнала нет. Гусев опять уверенно заявляет, что отказал флюгернасос или кнопка КФЛ. Весь процесс от выключения двигателя до полной остановки самолета занял 22 с, дистанция составила 1000 м! Из них 400 м мы ползли «на брюхе». Командир говорит: «Завтра проверим на самолете».