Текст книги "Таинственное послание"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Значит, остался точно телефон твоей бабушки, – заявила Журавлева. – Видишь, цифры номера такие же, как у меня, только ты их местами поменяла.

Ева набрала номер, но в ответ слышались только длинные гудки. Никого не было дома.

– Нет никого, – объяснила она Юле. – Что ж, адрес у нас есть, тогда поедем прямо к ней домой.

Ева приглядела доброжелательную на вид женщину средних лет, подошла к ней, показала адрес и спросила, как туда добраться. Оказалось, что надо проехать всего-навсего еще одну остановку. Как раз подошел двенадцатый троллейбус и девочки сели в него. На остановке Юля сразу же сориентировалась и показала, в какую сторону надо идти. И на самом деле, пройдя немного и повернув за угол, они увидели дом. Он был с аркой.

– Вот этот дом, – радостно воскликнула Юля.

Мы вошли в подъезд и поднялись на третий этаж. Квартиру девочка хорошо помнила. Естественно, на звонок никто не отреагировал – дома никого не было.

– Куда же она запропастилась? – начала переживать Юля.

– Здесь подождем? – спросила Ева.

– Да, лучше здесь, вдруг она скоро вернется, – подтвердила Юля.

Буквально через пять минут послышались шаги. Кто-то, запыхавшись, поднимался по лестнице.

– Бабушка! – воскликнула Юля и бросилась навстречу.

– Слава Богу! – с облегчением вздохнула пожилая женщина.

– Нашла все-таки.

– Сама бы я ни за что не нашла, это мне Ева помогла, – объяснила девочка.

– Ой, моя дорогая, спасибо большое, спасибо, – стала благодарить Юлина бабушка. – Пойдемте в квартиру, что мы все здесь стоим-то. И ты, Ева, заходи, расскажете мне все толком.

Светлана Владимировна ждала внучку и по случаю ее приезда налепила пельменей и напекла ее любимых ватрушек. Все сидели за столом, пили чай с ватрушками и пытались выяснить, почему все так получилось.

Оказалось, что мама и бабушка Юли уже давно договорились, что девочка приедет к ней в гости. А дату точного приезда мама должна была сообщить в телеграмме. Ее, конечно, послали. Но Светланы Владимировны не было дома, когда почтальонша приносила телеграмму. Та, как положено, оставила в почтовом ящике извещение. Пока бабушка его обнаружила, помчалась на почту, получила телеграмму и прочитала, то оказалось, что Юля уже час назад должна была приехать.

Светлана Владимировна вернулась домой, чтобы проверить, не появилась ли она там – может сама уже приехала. Убедившись, что никого нет, она поспешила на вокзал, решив, что внучка дожидается теперь ее там. Бабушка обошла весь вокзал вдоль и поперек, но девочки не обнаружила. Тогда она подумала, что они все-таки разминулись и возвратилась домой. И здесь, к счастью, ее и обнаружила.

Девочкам пришлось рассказать свою версию. Сначала Юля описала, что она с полчаса подождала ее на вокзале, а потом решила поехать к ней сама. Она ведь хорошо помнила на каком троллейбусе надо ехать. Так и сделала, а в троллейбусе обнаружила, что потеряла бумажку с адресом и телефоном.

Вышла она раньше, как они позже выяснили с Евой, не доехав всего лишь одной остановки. И поняла, что заблудилась. В памяти промелькнули цифры телефона, и Юля набрала номер. Так и попала в квартиру к Еве. Потом девочка рассказала, что Ева пообещала ей помочь, приехала и выяснила с помощью своих друзей адрес бабушки.

Во время беседы Светлана Владимировна ахала и охала, представляя свою бедную внучку, подливая при этом чай то внучке, то Еве. И так расчувствовалась, что чуть не расплакалась.

– Дорогая моя, спасибо, – все повторяла она и поцеловала Еву в макушку. – Я всегда говорила, что есть на свете добрые люди.

– Вы совсем меня в краску загнали, – махнула рукой Журавлева. – До свидания, больше не теряйтесь, пожалуйста.

– Нет, моя дорогая, больше не потеряемся, обещаем, – заверила ее Светлана Владимировна. – Счастливого пути.

– Все равно я теперь адрес хорошо запомнила, – добавила Юля.

Ева ехала домой и размышляла над происшествием. Все-таки приятно, когда сделаешь что-то хорошее. А ведь она совсем не обязана была этого делать и не предполагала, что сделает.

Родители были уже дома, когда она вернулась.

– Ты что же, даже суп не доела, на пожар бежала что ли, – заметила мама.

– Просто мне понадобилось срочно уйти, – объяснила дочь.

– Если хочешь кушать, – начала говорить мама.

– Нет, я не голодна, – прервала ее Ева. – Меня в гостях покормили.

Уже собираясь спать, Журавлева вдруг вспомнила о рукописи. В памяти всплыли строчки: Придуманные уста поведают это И волнение охватит душу твою Выбор не каждому будет ясен Но ты должен сделать шаг навстречу

– Получается, что это произошло со мной, – произнесла она вслух. – Как же так? Надо рассказать обо всем. Антон был не прав.

Сомнения бередили ее душу, когда она погрузилась в сон.

* * *

Вершина западных гор.

В отблесках заката стояли двое, мужчина и женщина. У женщины были длинные и черные волосы цвета вороного крыла, облик мужчины был скрыт под черным бархатным плащом, голову покрывал широкий капюшон. Они стояли на самой высокой вершине. В нескольких шагах возвышался их огромный замок с бесчисленными башнями.

– Тарибос, – обратилась черноволосая женщина. – Может произойти что-то, отчего не будет возврата, я чувствую угрозу.

– Ты права, Эффесса, – произнес Магистр. – Нам пора вмешаться.

– Хранители хотят превысить запас своих магических сил, используя этих детей, своих будущих преемников, – грозно произнесла женщина.

– Они даже не предполагают, что может произойти катастрофа.

Потенциал детей огромен, но они не знают всех правил, которые ни в коем случае нельзя нарушать, иначе нарушится гармония между Порядком и Хаосом, и мир превратится в вакуум, – подтвердил Тарибос, правитель Хаоса.

– Надо помешать им на пути приобретения силы и мудрости, – предложила царица Хаоса, Эффесса.

– Мы будем неотрывно следовать за ними повсюду своим всевидящим глазом, – решительно сказал Тарибос.

Глава 5
Очевидец происшествия

По телевизору на одном из каналов шел наикрутейший боевик с Ван Дамом. Гислер лежал на кровати и наслаждался зрелищем рукопашного боя. Внизу экрана бегущей строкой давались объявления. Получалось, действительно, по закону Станиславского: хочешь или нет, а все равно смотришь.

Сначала была информация о распродаже, скидках в магазинах.

Затем пошли объявления немного другой направленности – в одном просили вернуть оставленные в машине документы, а в последнем объявлении просили срочно откликнуться очевидцев дорожно-транспортного происшествия.

Это объявление особенно привлекло внимание Гислера.

Говорилось, что ДТП произошло пятого декабря приблизительно в 18.30 на каком-то перекрестке, но прочитать до конца название Юрка не успел. Может быть это было и не важно, но перед глазами Гислера всплыла картина трехдневной давности: пожилая женщина с авоськами в обеих руках не спеша, на зеленый свет переходит дорогу, как вдруг откуда-то из-за угла резко выворачивает автомобиль и несется прямо на нее.

Женщина дернулась было обратно, но машина тоже виляла из стороны в сторону, поэтому несчастная так и ударилась о бок автомобиля. Бабушка упала, содержимое сумок рассыпалось по шоссе, а автомобиль в считанные секунды скрылся из виду, набирая скорость. Хотя местечко было не особенно людное, но тут же набежала толпа народа, окружили место происшествия.

И получилось так, что Гислер момент столкновения увидел еще издалека, и машина как раз пронеслась мимо него. Он еще подумал, что надо скорее подойти поближе, посмотреть, что с женщиной, и, может быть, вызвать скорую. Но когда он подошел к месту, то по разговорам понял, что помощь уже вызвали.

После того, как карета скорой помощи увезла пострадавшую, Гислер успокоился. Этот день выдался богатым на события, поэтому у Юрки из памяти к вечеру совершенно вылетел этот случай. И только сейчас, когда он увидел бегущую строку, эта картина ясно всплыла в памяти. Он подсчитал, что это было как раз пятого числа, приблизительно в это время, во всяком случае после шести часов точно. А вот о каком месте в объявлении шла речь, он не успел разглядеть, оставалось ждать, когда его покажут снова. Мало ли сколько за день происходит дорожно-транспортных происшествий, речь может идти о каком-нибудь другом случае. Юрка пребывал в уверенности, что кто-нибудь наверняка видел все происшедшее и давно сообщил в милицию.

Гислер попытался снова вникнуть в сюжет фильма, как раз у Ван Дама назревала очередная разборка с плохими парнями. Но приготовил на всякий случай листочек и ручку. Минут через десять объявления повторились. Все верно – на том самом перекрестке это и произошло! Гислер записал оба телефона, которые были указаны.

Оставалось решить, позвонить или нет. Юрка поразмышлял немного и пришел к выводу, что надо подождать до завтрашнего утра, все хорошенько взвесить. Дежурный милиционер вряд ли станет вникать, на ночь глядя, что Юрка будет ему втолковывать.

Утром, собираясь в школу, Гислер еще не принял решение, обязательно ли он должен сообщать в милицию или нет.

Юрка зашел в класс непосредственно перед звонком и стал оглядываться по сторонам. После английского к нему подошла Ева.

– Юр, мне надо тебе что-то сказать, – загадочно произнесла она. – Давай отойдем в сторонку.

– Нашла своего как там Пилевина что ли? – спросил Гислер.

– Пилевича, а не Пилевина, – поправила его Журавлева. – Нашла. Я как раз об этом и хотела поговорить.

– Я весь внимание, – сказал Юрка.

– Мне кажется, что история Антона с этим пропавшим щенком не имеет никакого отношения к рукописи, – заявила Ева.

– Что ты хочешь этим сказать? – заинтересовался Юрка.

– Сам поймешь, когда я расскажу, что произошло со мной, – объяснила она.

И Ева рассказала свою душещипательную историю о девочке Юле во всех подробностях, начиная с недоеденного супа и телевизионной передачи. Не забыла отметить и то, как она пожертвовала своим свободным временем и отправилась помогать бедной заблудившейся девочке.

– И что? – непонимающе спросил Юрка потом.

– Как это что? Разве ты не понял? Придуманные уста – это телефон, и дальше по тексту все сходится, – объяснила Журавлева.

– Может быть, – задумчиво произнес Гислер. – Значит ты считаешь, что твоя история – самая верная?

– Сам посуди, – резонно заметила Журавлева. А ты что, не согласен?

– Давай посмотрим, что на это скажет Антон, а потом видно будет, – предложил Юрка.

– Хорошо, – согласилась Ева.

– Ева, вот представь себе, что на твоих глазах произошло дорожно-транспортное происшествие, ты бы сообщила о нем в милицию? – резко сменил тему разговора Гислер.

– А поконкретнее можно? – попросила Журавлева.

– Ну сбила кого-нибудь машина, – объяснил Юрка. – И уехала потом.

– Насмерть? – ужаснулась Ева.

– Наверное, нет, ее увезли на скорой, – засомневался Гислер.

– А больше некому было сообщить? – уточняла Журавлева.

– Да было, конечно, – немного подумав, решил Юрка.

– Даже не знаю, что тебе посоветовать, – размышляла Ева.

– Естественно, с одной стороны ты обязан это сделать, но с другой – есть у меня знакомый, который тоже как-то выступал в роли свидетеля, его замучили таскать то в милицию, то в суд. Так что решай сам.

– Да нет, я тут ни при чем, это один мой друг, – стал отнекиваться Юрка.

– Значит пусть сам друг и решает, – посоветовала Ева. – Кстати, ты что после уроков собираешься делать?

– Надо зайти к одному другу, – сказал Юрка.

– Тому самому? – догадалась Журавлева.

– Да, к тому самому, – подтвердил Гислер. – А что?

– Антона-то нет. Решил, наверное, отлежаться еще денек, надо его навестить, – заметила Ева.

– Ты иди, а я попозже зайду, договорились? – спросил Юрка.

– Хорошо.

После уроков, еще раз железно пообещав Журавлевой зайти к Антону, Гислер вышел из здания школы и пошел прямо, все еще не определившись, что делать.

– Надо сначала позвонить, – сказал он сам себе вслух для большей уверенности.

Юрка подошел к автомату и набрал один из двух номеров телефона, а именно 02. В трубке послышался голос дежурного и Гислер, немного волнуясь, заметил, что он был свидетелем дорожного происшествия, которое произошло пятого декабря. В ответ его попросили сначала назвать свои данные: фамилию, имя, и домашний адрес. Последовала пауза – Юрка колебался.

Через пару минут он произнес:

– Гислер Юрий.

Затем он продиктовал свой домашний адрес и телефон. Потом его попросили сообщить суть дела, но Юрка вдруг заявил, что лучше он зайдет и все расскажет. Ему назвали отделение и фамилию следователя. Повесив трубку, Гислер вздохнул с облегчением – теперь отступать было поздно.

Уверенным шагом он направился в отделение. Там назвал фамилию следователя, и ему сказали номер комнаты. Первое, что бросалось в глаза при первом столкновении со следователем – его шикарные усы. Юрка все рассказал в мельчайших подробностях. Тот очень обрадовался, когда Юрка сообщил, что помнит цвет и марку машины. К сожалению, он не запомнил номер. Но все равно Георгий Петрович, так звали следователя, поблагодарил его за то, что он пришел. Юрка подписал свои свидетельские показания и пообещал явиться, когда его вызовут.

– Совсем забыл спросить, Георгий Петрович, – обратился Гислер.

– Да, спрашивайте, молодой человек, – с готовностью ответил следователь.

– А что случилось с пострадавшей? Я видел, как ее увезла скорая, но что с ней произошло потом? – искренне поинтересовался Юрка. – Надеюсь, она осталась жива.

– Пострадавшая Серпухова Мария Николаевна жива, находится в больнице, – ответил Георгий Петрович. – Нога сломана и несколько ссадин.

– Ясно, хорошо, – вздохнул Юрка. – Можно, я пойду?

– Да, конечно, – сказал следователь. – Еще раз благодарю вас за то, что вы выполнили свой гражданский долг.

– Любой поступил бы также на моем месте, – скромно заметил Гислер.

– Совсем нет, – отреагировал Георгий Петрович. – Сейчас люди разные. Я бы даже назвал это человеческим долгом, а не гражданским.

Юрка вышел на улицу и почувствовал странную легкость в душе.

Ему непросто было решиться прийти сюда, но он все-таки сделал это. Неважно, что будет дальше, куда и сколько раз ему придется ходить, но сейчас он думал только о том, что может быть помог этой бедной женщине, и чувствовал себя чуть ли не героем.

Потом ему внезапно захотелось навестить эту женщину. Хорошо, что он запомнил, в какой она находится больнице. Гислер решил, не откладывая, отправиться прямо в больницу.

– Вы не подскажете мне, в какой палате лежит Серпухова Мария Николаевна? – поинтересовался Юрка в приемной.

– Когда она поступила? – спросили его.

– Пятого декабря, вечером, часов в семь-восемь, – отчитался Гислер.

– Сейчас посмотрим, – ответила женщина, скорее всего медсестра. – Так, Мария Николаевна есть, в пятнадцатой палате.

– А как она себя чувствует? – решил первым делом узнать Юрка.

– У нее закрытый перелом ноги, – сообщила медсестра. – Но в общем чувствует себя нормально.

Юрка поднялся на второй этаж и отыскал пятнадцатую палату.

Потом он осторожно заглянул туда – в палате стояло шесть кроватей. И тут до него дошло, что он не знает, как выглядит эта женщина.

Одна тетенька, которая лежала на кровати у самого входа, увидела его и спросила:

– Ты кого ищешь, мальчик?

– Марию Николаевну. Мне сказали, что она в этой палате лежит, – сказал Гислер.

– Это которую машиной что ли сбило? – спросила женщина.

– Ага, та самая, – закивал Юрка.

– Это моя соседка, тетя Маша, – показала она рукой на рядом расположенную кровать. – Только она по-моему сейчас спит.

– Спит? Ну ладно, я тогда пойду, – произнес Юрка.

– Подожди-ка, – остановила его женщина. – А ты кто ей будешь, может внук? А то ее кроме милиционера никто не навещал. А спрашиваем – говорит нет у нее никого.

– Нет, я ей не родственник, она вообще меня не знает, – стал объяснять Юрка. – Просто я хотел узнать, как она себя чувствует. Раз она спит, то зайду в другой раз.

– Как это не знает, что-то я не пойму, – не отставала женщина.

– Просто я видел, как ее тогда сбила машина, – рассказал Гислер.

– Да ты что, – всплеснула руками тетка и даже попыталась присесть на кровати. – Ну ты заходи еще обязательно, тетя Маша будет очень рада.

– Я зайду, – пообещал Юрка. – Передайте ей, чтобы поскорее выздоравливала.

Гислер вышел из больницы и пошел на остановку. Какой-то человек, стоящий рядом, спросил у него, сколько времени.

Юрка ответил и это напомнило ему о том, что он обещал зайти навестить Антона. Он прыгнул в подошедший как раз троллейбус.

– Наконец-то явился, – дверь открыла Ева.

– Привет, – дружелюбно произнес Гислер. – Как наш больной?

– Наш больной ничего, – ответил я. – Я думал, Юрка, что ты совсем не придешь.

– Как ты мог так обо мне подумать? – возмутился Гислер. – Просто я гонялся по делам. Ты все болеешь или уже выздоровел?

– Почти как огурчик, Ева тут меня еще подлечила немного, – рассказал я.

– Что там твой друг решил? – спросила Гислера Журавлева.

– Какой друг? – не понял Юрка.

– Ну тот, свидетель дорожного происшествия, – напомнила ему Ева.

– Решил сообщить все-таки в милицию, вдруг у них больше нет никаких свидетелей, – объяснил Гислер.

– Вы о чем вообще разговариваете? – попытался вмешаться я, потому что не понимал ни единого слова. – Вот так один день просидишь дома и выпадаешь совершенно из событий.

Ева, не дав сказать ни слова Юрке, пересказала историю, которую услышала из его уст.

– Это ты что ли был тем свидетелем? – спросил я напрямик у Юрки.

– Я? – растерялся Гислер поначалу. – Да, я.

– Ты сообщил в милицию? – удивился я.

– Да, – честно признался Юрка.

– Ты правильно поступил, это твой человеческий долг, – высказала свое мнение Журавлева.

– Кстати, ты рассказала ему свою историю? – спросил у нее Юрка, а сам подумал, что про человеческий долг он уже где-то слышал.

– Какую историю? – нахмурился я. Слишком много без меня событий происходит.

– Давай рассказывай, ты же собиралась, – Гислер пристально посмотрел на Еву.

– Знаешь, я хотела поговорить насчет рукописи, – смутилась Журавлева.

– Что насчет рукописи? – заинтересовался я.

– Она думает, что ее история больше подходит по смыслу послания, чем твоя с пропавшим щенком, – выпалил Юрка.

– Что за история? – удивился я.

– Мне случайно позвонила девочка, которая приехала к бабушке и заблудилась, – сбиваясь, стала объяснять Ева.

Юрка взял слово и пересказал то, что слышал от нее раньше.

Журавлева только стояла и поддакивала.

– Вот я и подумала, что телефон тоже можно расшифровать как придуманные уста, правда ведь? – обратилась ко мне Ева.

– В принципе, да, – ответил я, немного подумав.

– Ну, меня тоже это взволновало, и я решила ей помочь, хотя до сих пор не понимаю, почему выбор пал именно на меня, – с жаром доказывала девочка. – Ведь могла же она позвонить кому-нибудь другому. Что ты на это скажешь?

– Не знаю, – я совершенно растерялся от такого поворота событий.

– А ты что думаешь? – мы с ней оба повернулись в сторону Гислера.

Юрка стоял, погрузившись в свои раздумья, и по-моему, совершенно не слышал, о чем мы тут с Евой спорим.

– Юр, ты слышал, о чем мы говорили? – нервно спросила Ева.

– Мы ждем твоего мнения.

– Да, – вернулся Гислер из заоблачных далей. – Я подумал, что и моя версия может быть верной, если уж на то пошло.

– Какая еще версия? – раздраженно спросила Журавлева.

– Телевизор же тоже можно представить как придуманные уста?

– задал вопрос Юрка.

– Можно, – согласились ребята. – А причем тут телевизор?

– Ну как же? Я по телевизору увидел бегущую строку с объявлением, в котором просили откликнуться очевидцев того дорожно-транспортного происшествия, – объяснил Гислер. – И дальше все сходится, так же как и у вас.

– Да вы просто навыдумывали какую-то ерунду, – сказала Ева. – Это все простое совпадение, игра воображения. Только подумайте, чем мы вообще занимаемся.

– Действительно, как дети малые, – поддержал ее Гислер.

– А я уверен, что эта рукопись имеет какой-то смысл, возможно сейчас он нам еще непонятен, – заметил я.

– И вряд ли вообще когда-нибудь он нам станет понятен, – разозлилась Ева.

– Ева, откуда такой пессимизм? – удивился Юрка. – Раньше ты так никогда не говорила.

– И вообще мне пора, что-то я слишком долго тут с вами задержалась, – заявила Журавлева и стала собираться.

Мы с Юркой посмотрели друг на друга, не понимая, что происходит с Евой. Словно ее что-то сильно разозлило. Я жестом у Гислера спрашивал – мол что происходит. А он у меня в ответ то же самое.

– Ну тогда я тоже пойду, а то у меня еще дел по горло, – сказал Юрка.

– Вот так друзья и кинули больного товарища, – не удержался я, но потом понял, что сейчас этот юмор не к месту. – Шучу. Спасибо, что вы так со мной нянчились, особенно Ева.

– Не за что, – сказала Журавлева и пошла к двери. – Пока.

Юрка даже не успел за это время одеться, так быстро она убежала.

– Юр, скажи честно, что ты думаешь о рукописи, – остановил я его у самых дверей.

– Я не знаю, Антон, честно, – сказал Гислер. – Кстати, тебе отдать этот листок?

– Да, конечно, давай, – кивнул я и забрал рукопись себе.