Текст книги "Рожденная убивать (СИ)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Когда уже подходила к институту, откуда-то вывернул навороченный Мерседес, остановился около лестницы, и из него гордо вышла Светка. Она послала воздушный поцелуй во внутрь и захлопнула дверцу. Огромная машина, неслышно шурша колесами, проехала мимо, и меня оттуда обдало холодным воздухом ненависти, так что по телу прошла непроизвольная дрожь, и появилась резкая боль в кончиках пальцев. Ощущение было такое, как будто изнутри их колет иголками, а на кончике указательного пальца даже появилась капелька крови. Я машинально слизнула ее языком, боль моментально прошла, а на пальце ничего не было, но подумать над этим, у меня не было времени, Светка, открыв рот, уже бежала ко мне:

–Танька, ты с ума сошла, что за прикид? Да тебя сегодня с лекций отправят!

–Света, ты знаешь, я решила бросить учебу, надоела мне она.

– Танька, на тебя вчерашний обморок наверно подействовал, ты, что может, и сегодня еще больна?

Мы уже на втором курсе, ты на пятерки первый закончила. Чего тебе еще надо?– орала она.

Я смотрела на беснующуюся подругу и думала:

-Как странно, одиннадцать лет плясала под ее дудку и даже не замечала этого, да еще обижалась на тех, кто пытался открыть мне глаза. А сейчас ясно видела, зачем была ей нужна, она пользовала меня, как хотела, я готовила за нее уроки, таскала записки парням, и шила платья, за которые мне ничего не было, кроме небрежного:

–Спасибо, платьишко ничего, сойдет.

А парни, она была вся сама не своя, когда у меня появлялся воздыхатель, и не успокаивалась, пока он не переключался на нее.

–Нет, Светочка, я все обдумала и ты меня не переубедишь.

Ловко ее обогнула и фланирующей походкой, стуча каблуками, прошла по коридору, открыла дверь в деканат. Секретарша, сидевшая в приемной выставила на меня свои окуляры, как будто рассматривала в телескоп неизвестную звезду.

–Я бы хотела забрать свои документы, – обратилась я ней.

–Какие документы, для чего?– не поняла меня секретарша.

– Хочу забрать свои документы, я больше не могу учиться,– пояснила я.

–Ой, девушка, ну как же так, что это вы надумали посреди семестра! Подождите, я сейчас Анатолия Григорьевича позову.

Буквально секунду спустя из кабинета показался наш декан профессор Шмуленсон.

Он уставился на меня и его зрачки заметно расширились.

–Вы студентка, какого курса?

Я вновь объяснила ему все, что хочу. Во время этих объяснений, глаза сорокалетнего мужчины, периодически останавливались на моем декольте, и смущенно убегали в сторону.

–Так, значит вы Татьяна Калинина студентка второго курса, хотите бросить учебу. Вы знаете, мне кажется, что вы приняли это решение слишком поспешно и необдуманно. Пройдемте в мой кабинет, может, я смогу вам чем-то помочь, вы поделитесь своими проблемами.

Когда мы зашли в его кабинет, декан уселся за огромный письменный стол, и приник к экрану монитора, я же села на стул стоявший напротив и положила ногу на ногу. Я прекрасно знала, что сейчас увидит резинку от чулка и все, что там видно дальше. И действительно, оторвавшись от монитора, глаза профессора, как будто прикипели к этому месту. Он судорожно сглотнул и с трудом перевел взгляд мне в лицо.

Слегка улыбнувшись, он сказал:

– Так понимаю, что ваш эпатаж преднамеренный?

–Ну, в общем да,– сказала я, также заулыбавшись, и аккуратно поправила подол.

Шмуленсон вздохнул:

– Вижу, что ошибался, вы серьезно настроены, похоже, это не минутный каприз.

Тогда у меня к вам предложение. Я сейчас посмотрел, вы очень хорошо учились, и только поэтому предлагаю следующее, мы вам оформляем академический отпуск, ну хотя бы по болезни, это ведь из-за вас, вчера был переполох? Год это большой срок, за это время вы сто раз передумаете, и можете вернуться вновь на второй курс, в следующем сентябре.

Я совсем не была в этом уверена, но мне не хотелось огорчать декана, искренне старавшегося помочь заблудшей симпатичной студентке, и согласилась на его вариант. Он пригласил меня придти через пару дней, чтобы подписать все необходимые документы, и мы расстались.

Когда вышла в пустой гулкий вестибюль, меня встречала Светка с насупленным и злобным лицом:

–Ты предательница!– закричала она, – сама уговорила меня идти на этот физмат. А теперь в кусты?

Я от такого наглого наезда опешила:

–Светик, подружка, ты в себе ли,– ласково сказала ей,– у тебя с памятью что-то случилось, когда это я тебя уговаривала? Все ведь было совсем наоборот.

В это время в вестибюль из дверей вывалила куча парней с третьего курса, они дружно вылупились на меня, Один даже присвистнул.

Светка несколько мгновений смотрела на меня, потом, прошипев что-то неразборчивое, резко повернулась и ушла.

Я медленно шла по улице, не обращая внимания на окружающее, в голове бродили невеселые мысли.

–Вот ведь, дружили столько лет, и так внезапно разбежались. Стоп дорогая, а почему ты говоришь себе, дружили? Дружила ты, а она пользовалась. Как же так, почему это только сейчас до меня дошло? И вообще со вчерашнего дня что-то во мне переменилось. Конечно переменилось , хихикнула я про себя,– может, женщиной стала и сразу поумнела.

Ладно, надо обрадовать мне своего приятеля и возможного партнера по бизнесу, что Калинина Татьяна готова к трудовым свершениям.

Я зашла в ближайшую кофейню, заказала кофе глиссе, нашла телефон и набрала Женькин номер. Услышав мои слова, он некоторое время молчал, наверно не мог сразу переварить, затем с восторгом заорал:

–Молодчина, давно пора это было сделать, все, сегодня жди меня, будем считать и писать. Твой комп то еще пашет, а то я ноут свой приволоку?

–Да не надо, мой старичок все еще работает, так, что просто флэшку возьми.

Договорившись о времени, я сидела и мелкими глотками пила кофе и думала о родителях. Они уже несколько дней отдыхали в Египте, были до жути довольны так, как в первый раз были в такой поездке.

Зато теперь каждое утро присылали эсэмэски, что у них все прекрасно.

–М-да, когда они приедут домой, то обнаружат, что у их дочери дела совсем не такие прекрасные, сколько шуму будет! Ну и ладно мне не привыкать.

Допив кофе, я зашла в ближайший супермаркет, надо было хотя бы что-то купить, чтобы не умереть с голода, да еще и накормить прожорливого Ильина.

Я вышла из супермаркета, нагруженная пакетами, и в который раз пожалела, что не удосужилась получить прав. Отец сколько мне говорил:

– Таня, ну давай, ты же умная девочка, получишь права, и я тебе отдам машину, будешь ездить на учебу, а не ходить пешком два километра.

Но мне совсем не хотелось два месяца, по вечерам, ходить на занятия, учить всякую муть.

Ну, вот теперь получи результат.

Когда подошла к перекрестку, неожиданно передо мной остановился черный джип, открылась дверь, сзади меня кто-то легонечко толкнул, и я упала грудью прямо на заднее сиденье вместе со своими пакетами.

В лицо мне ударила струя газа, и я потеряла сознание.

Я открыла глаза, все тело было, как натянутая пружина, оглядевшись, увидела, что лежу на кровати в большой светлой комнате, окно забрано тонкой решеткой. Моя голова работала, как часы и почему-то было совсем не страшно. За дверями бубнили голоса, в основном говорили на непонятном языке, но слышалась и ломаная русская речь:

– Слюшай, Кривой, зачэм ты ее привез, на нее заказ был отменэн. Блядь она оказалась, как все ваши русские. Нэт там никакой дэвушки.

–Так Иса, ты посмотри, какая красавица, продашь ее за большие бабки. Я сегодня, когда увидел, как она по улице идет, так у меня сразу встал.

–Все равно Кривой, заказ был отменэн, она мне не нужна.

–Ну, ладно Иса, тогда сейчас мы ее быстренько оттрахаем во все дыры, и отправим в наш бордель.

–Ну, это вы сами рэшайте, мне настоящие дэвушки нужны.

Я по-прежнему лежала на кровати, когда в комнату вошли трое мужчин. Один из них, русский, который смутно мне был знаком, сказал:

–Ну, что шлюха давай, сейчас отсосешь нам всем, а потом мы тебя научим жизни, жопу твою раздербаним. Ты, что лежишь, я что-то непонятное сказал?

Я медленно встала с кровати, было не страшно, казалось сейчас. что-то произойдет, и действительно, опять весь мир стал бесцветным, а голоса насильников исчезли. В кончиках пальцев опять появилась острая боль.

Неожиданно они непроизвольно выпрямились, а из них вылетели с брызгами крови серебристо-черные ножи сантиметров пятнадцать длиной. Без участия сознания, мое тело, танцующей походкой скользнуло к этим уродам, застывшим неподвижными статуями, и ножи чиркнули по беззащитным шеям, две головы практически отделились от тел, а моя рука уже перерезала горло третьему.

Я выскочила в следующую комнату

Два здоровенных кавказца смотрели на меня, открыв рот.

–Пэри,– успел выдохнуть один из них, когда мои руки уже отделяли им головы от тела.

Через несколько минут в загородном доме не было ни одного живого существа.

На меня надвинулась черная пелена, и я потеряла сознание.

Мне снился сон. Я шла по лесной дороге, ярко светило солнышко, пели птицы. Неожиданно лес закончился и на огромной лесной поляне, стоял высокий терем, его разноцветная крыша переливалась цветами радуги. Открылась в сторону большая круглая дверь, и за ней стоял Артур. Он был печален. На нем был ярко голубой скафандр, на котором золотым цветом выделялся рисунок прыгающего леопарда., черный шлем свободно, как капюшон висел за спиной.

Он увидел меня, и улыбка стерла грустное выражение с его лица:

–Таня, любимая, наконец, ты пришла ко мне, как же долго я тебя ждал.

Неожиданно солнце закрыла огромная черная туча, из которой пошел мелкий колючий дождь, и в его холодных брызгах все исчезло.

Я лежала на полу и на меня брызгал водой молодой полицейский.

–Девушка, с вами все в порядке?– спросил он, когда увидел, что я пришла в себя.

–Где я, что случилось?– вместо ответа на вопрос переспросила я.

–Хм, а мы надеялись, что вы расскажете, что тут произошло?

–Простите, но я ничего помню. Только вышла из магазина и меня втолкнули в машину и все. Вот только вы меня разбудили. Ой, а где мои пакеты, я же последние деньги потратила?

–Да не волнуйтесь вы, вот ваши пакеты, нашли мы их. Так вы точно ничего не помните?

–Ничего,– подтвердила я, глядя на него честными глазами,– а все-таки, где я и почему здесь милиция.

–Это не твои проблемы, радуйся, что кто-то грохнул тут всех уродов, недовольно буркнул полицейский.

Я встала и, посмотрев в окно, увидела, как из дверей подвала выводят несколько девушек, в оборванных платьях со следами побоев.

–Ой,– сказала я,– а ту девушку я знаю, она с нашего курса, ее неделю не было на занятиях.

Мент оживился:

–Ты уверена?

–Так что я совсем дура, Зинку не узнаю.

–Интересно, две девушки с одного курса,– пробормотал он про себя.

–Ну, чего?– обратился он ко мне, когда я встала и начала отряхивать с себя пыль, – показания дать можешь, вспомнишь хоть что-нибудь?

–так вы спрашивайте, может что-то я смогу полезного сказать,– был мой ответ, и еще час сидела и отвечала на заковыристые вопросы следователя.

Но, так, как я якобы ничего не помнила и, кроме того, что меня сегодня днем затащили в машину, сказать не могла, меня отпустили и даже довезли до дома. Во время поездки, украдкой бросала взгляд на свои пальцы, но они были все в целости и сохранности, как будто, это не из них пару часов назад вылетали смертельные лезвия.

Привезли меня домой уже почти в восемь часов вечера, хорошо, что позвонила и предупредила Женьку, чтобы он не приходил, тот встревожился, но я сказала:

–Ничего страшного была свидетельницей ДТП и задержалась в милиции.

По дороге мне все же удалось разговорить моих провожатых, по правде сделать, это было нетрудно, несколько улыбок и слегка приоткрывшееся декольте и оба мента глубоко задышали и были готовы рассказать все, что угодно.

Оказывается, по каким то причинам мимо полуоткрытых ворот усадьбы проходил любопытствующий гражданин, который, заглянув туда, долго блевал, а потом вызвал милицию. Всего было девять трупов с отрезанными головами, нарезанные тонкими полосками куски шей валялись рядом, никто не мог понять, что за орудием это сделано, и почему несколько вооруженных мужчин ничего не могли сделать со свом палачом.

Я сидела, слушала их рассказ и удивлялась себе:

–Танька, да ты раньше пальчик поранишь и тебе уже плохо при виде крови, а сейчас сидишь и спокойно слушаешь историю про свои подвиги.

Действительно во мне не было ни капли жалости к этим подонкам, только сожаление, что они очень легко расстались с жизнью, неплохо было бы их помучить и сделать с ними то же самое, что они делали с несчастными девчонками.

Первое, что увидела, когда вышла из милицейского уазика, была высокая фигура Женьки.

Ему крайне повезло, что Димка, сегодня по каким-то причинам отсутствовал во дворе.

–Таня, я уже замерз, тебя, дожидаясь, что ты так долго? Давай быстрее открывай дверь.

Я поблагодарила милиционеров, и пошла к дверям, думая про себя:

–Женька, тебя мне только сейчас не хватает. Наверняка, сейчас ничего в голову не полезет, как бы быстрее тебя выпроводить?

Я оставалась в своем легком платье и, когда вышла на улицу, мне на мгновение стало зябко, но буквально через секунду, как будто включилась печка внутри, вновь стало тепло и комфортно.

Мы зашли в подъезд, сзади шел мой приятель и заваливал меня кучей вопросов, на которые я не успевала придумывать ответы.

Увы, выгнать настырного гея не удалось, он помог мне приготовить ужин, после которого мы еще долго за полночь сидели над нашими планами. Когда мы уже забили кучу расчетов, необходимых материалов, работников и всего прочего у меня встали волосы дыбом.

–Может мне лучше и не связываться с этим делом, а завтра пойти снова в институт,– подумала я.

Женька моментально уловил мои сомнения:

–Не дрейфь подруга, прорвемся, ты главное делай свое дело, за тобой линейка одежды на следующий сезон, а за мной все остальное. Есть у меня хороший бухгалтер на примете, все не может в люди выбиться, думаю, что он согласится у нас работать.

Все же к двум часам ночи уговорила его закончить с делами и лечь спать.

Он уже позвонил домой и сообщил, что ночует у меня. Дома, я так понимала, энтузиазма это событие не вызвало, потому, как родители, теперь, уже точно знали, кем является их сынок.

Женьке я предоставила родительскую кровать, застелила ее и, наконец, улеглась сама.

Сон, однако, не шел, были мысли, кто же я теперь – урод с ножами в пальцах, неужели это подарок Артура? Да, скорее всего это так и есть, именно после того, как кольцо очутилось на моей руке, начались все эти чудеса, не знаю, как отреагировала бы, например, моя бабушка на такое, но мне просмотревшей кучу фильмов страшилок, было довольно легко принять такие изменения в себе. Но он то, кто такой, чем я обратила на себя его внимание? И что это был за сон. До меня дошло, что Артур стоял вовсе не в тереме, а в каком то странном сооружении. Вот ведь приснится всякая муть! Я перебирала в голове всяческие варианты, пока сон окончательно не сморил меня.

Утром меня разбудил запах кофе, доносящийся из кухни, я встала и, накинув халат, зашла туда.

Женька в трусах и майке стоял у газовой плиты с джезвой в руке, откуда исходил манящий аромат.

–Женька, гад, ты хоть бы оделся!

Тот с недоумением посмотрел на меня:

–А что тебе не нравится, у меня вроде трусы чистые только вчера сменил? Сама то, что халат надела, уж тогда переодевалась бы в парадно-выходной костюм.

Я подумала, что действительно много от него хочу, и вообще надо представить, что это девчонка и не париться.

–Ладно, Жень, проехали, давай наливай кофе, и достань в холодильнике сыр, а тосты я сейчас сделаю.

Мы позавтракали, я быстро приняла душ, который сразу занял Женька, пока он намывал свои яйца, мой макияж был готов, и когда распаренный приятель вышел из ванной, я была уже готова к подвигам во имя бизнеса.

Когда мы спускались по лестнице, Женя спросил:

–Таня, ты в эти дни так изменилась, я тебя просто не узнаю. Даже не могу понять, что с тобой произошло, или ты влюбилась? Хотя нет, говорят, когда влюбляются, на окружающий мир смотрят через "розовые очки" и не могут принимать взвешенных решений. А ты даже жесткая какая-то стала, сильная. Вот вчера по лестнице прямо взлетела, я даже пролета лестничного не прошел, а ты уже у дверей была.

–Ну что я могу тебе сказать Женечка, все мы меняемся, наверно пришло мое время для этого, тренируйся и будешь за мной успевать.

Мы доехали на метро до его дома и сели в машину. Это была старенькая потрепанная Ауди, но для Женьки она была лучшей в мире лошадью. Сегодня у нас был тяжелый день. И начался он с поисков арендуемой площади, мы методично объезжали все рекламируемые помещения, и наконец, все-таки мы нашли подходящее, здесь вполне можно было разместить маленький пошивочный цех, торговый зал, и два кабинета для меня, как модельера и для бухгалтерии, для склада помещения не было, работать на склад мы не собирались.

– Послушай Женя,– спросила я своего друга во время осмотра,– я тебя уже спрашивала, но хочу еще раз это сделать, почему ты так зациклился на мне, ведь у тебя в училище немало талантливых друзей?

Женька задумался:

–Понимаешь Танчик. Это наверно словами объяснить не получится. Я просто чувствую, что ты – это то, что надо. Вот возьми меня, я художник, но не конструктор, не изобретатель, я все, что ты придумаешь, запросто воплощу в жизнь, но вот чувствовать моду, приход каких-то изменений это не для меня. Я помню твои платья в школе, они ведь были сшиты не из дорогих тканей. Без особой фурнитуры, украшений, но глаз все время останавливался на них. И что самое интересное, эти линии я вскоре замечал у известных модельеров. Ты просто чувствуешь время их прихода.

После осмотра мы доехали до офиса владельца здания, который, узнав, кто Женин отец, особо торговаться не стал. Но все равно сумма, которую мы должны были платить, поражала мое воображение. Дальше все слилось в один кошмар, мы ходили, по каким то страшным рыночным закоулкам, где Женька выторговал довольно хорошие профессиональные швейные машинки, там же была найдена и вся офисная и рабочая мебель, опять же прилично подержанная, но для нас в самый раз. А вот для торгового зала мы брали самое лучшее, Хотя основную часть были намерены сделать сами. Уж чего, чего, а оформить торговый зал нам было проще всего.

Уже в самом конце дня, когда меня уже не держали ноги, мы подъехали к высокому зеркальному зданию " Интербанка". Охранник у входа, увидев нас, услужливо отодвинулся в сторону. Мы прошли к лифту, роскошная кабина, наполненная запахом парфюма, моментально взнесла нас наверх. По пустынному сверкающему коридору мы прошло до дверей с надписью " Председатель правления банка Ильин П.Е."

Женька уверенной рукой открыл дверь, и мы оказались в приемной, где сидела секретарь женщина средних лет. Она с улыбкой посмотрела на нас и спросила:

–Женя ты к Павлу Евгеньевичу?

–Конечно, к нему самому,– подтвердил мой друг.

– Проходите, он сейчас свободен.

Мы зашли в кабине, его большую часть занимали два стола, стоявшие буквой т. В огромное окно во всю стену была видна панорама нашего немаленького города.

Павел Евгеньевич, увидев нас, воскликнул:

–Так ты все-таки ее уломал, вот настырный! Таня, как это он тебя уговорил, ты ведь девушка-кремень?

–Уговорил, вздохнула я,– привел убедительные доводы.

–Ну ладно время деньги,– сказал хозяин кабинета,– давайте, что у вас там сделано.

– Папа, возмущенно завопил Женька, ты сколько уже раз смотрел у меня бизнес-план, знаешь ведь, что я почти год над ним сижу. Вот сегодня специально все точки необходимые объехали, чтобы последние корректировки внести.

– Ладно, ладно,– ехидно улыбнулся его отец,– но посмотреть то не мешает, ты ведь обещал все денежки до копеечки вернуть.

–Конечно, обещал, но не так, что прямо через год все отобьем.

Под возмущенным Женькиным взглядом Павел Евгеньевич внимательно прочитал всю документацию. Покачал головой и сказал:

–Женька, сколько раз тебе было говорено, поступай на экономический, так нет, блажь у тебя с художественным училищем. Значит так, я отдаю всю эту галиматью моим экономистам, надеюсь, что через пару дней они все оформят в лучшем виде, а вот по аренде, я сейчас сам перезвоню, думаю, что арендную плату вам скинут раза в полтора.

С, сияющим, как самовар приятелем мы вышли из банка.

–Ну, вот такие дела,– обратился он ко мне,– с сегодняшнего дня забывай про все и только твори, чтобы к началу работы у тебя было не меньше двадцати – тридцати моделей.

Сама понимаешь, чтобы нам с тобой выплыть, надо будет пахать, как пчелки, а сейчас поехали, я поставлю машину и, пока на папины денежки, погуляем в ресторане. Ты, небось, никуда кроме своих дурацких дискотек не ходила. Пошли, увидишь место, где бывают приличные люди.

Я тут же возмутилась:

–Женя, ты посмотри на меня, разве можно в таком виде пойти к приличным людям?

–А что с тобой не так,– недоуменно спросил он.

–Ты еще спрашиваешь, да ты вспомни, как выглядел женщины в твоем ресторане.

Тот озадаченно почесал затылок:

– Да действительно что-то я не подумал. Ну, ладно сейчас тебя завезу домой, ты наводи глянец, а я оставлю машину на стоянке и приеду на такси к тебе, договорились?

–Конечно, давай поехали!

Я легко взбежала на третий этаж, опять забыв про лифт. Дома царила тишина и я включила телевизор на полную громкость, надеясь узнать, что творится в нашем городе, да и в стране.

Когда я напевала какой – то мотивчик, крутясь с очередным платьем, которых у меня был целый шкаф, то услышала слова диктора:

–Вчера в нашем городе произошло страшное преступление, убито несколько человек.

Я вошла в гостиную и уставилась на экран. На нем издалека показывали дом, в котором я пережила несколько жутких минут и, который хранил следы моего преступления, хотя я его таковым совершенно не считала. Диктор между тем продолжала:

–Объединенная группа сотрудников Следственного комитета и ФСБ, вышли на след крупной ОПГ, занимающейся торговлей живым товаром и наркотиками.

И тут показали кадры, когда выводят из автозака несколько человек и проводят в следственный изолятор под вспышки фотокамер. Все арестованные закрывали лица, но Светку Алешину я узнала моментально, хотя ее лицо закрывали плотно прижатые ладони.

–Ах ты, сука, – была первая осознанная мысль. Все стало ясно, как день, вот оказывается, кто предложил меня в роли очередной жертвы – моя дорогая подружка.

–Как она могла? Ведь мы так долго дружили!

Но на удивление мои глаза оставались сухими, хотя еще вчера я наверно бы рыдала целый день. Определенно у меня совершенно изменился эмоциональный настрой. Я ведь даже совершенно спокойно восприняла вылезшие из пальцев ножи и не сошла с ума и не лежу сейчас в психбольнице, привязанная к койке, а уж подружка, продавшая меня, тем более не стоит моих слез.

Я выключила телевизор, включила музыку и под громкое звучание Рамштайна, пританцовывая, продолжила поиски нужного наряда. Наконец все-таки нашла, то, что хотела длинное, бархатное, вечернее платье с разрезом от бедра, оно висело у меня уже год и ни разу не одевалось, ну не на дискотеку его одевать. Вот только бижутерии у меня кот наплакал. Не было у меня ничего, кроме маленьких золотых сережек, купленных на восемнадцатилетие, да еще всякой мелочевки, которую в ресторан надевать было стыдно. Я забралась в мамину коробку и вытащила черные бусы чешского стекла, им, было, не помню, сколько лет, еще маленькой девочкой сидела и примеряла их на себя. Надев платье, подошла к зеркалу, оттуда на меня смотрела ослепительно красивая незнакомая женщина, я даже и не подозревала, что могу быть такой.

Мне оставалось совсем немного, чтобы быть готовой, когда зазвонил домофон. Не успела я снять трубку, как в нее закричали:

– Да я, это я, давай открывай!

Женька зашел в квартиру и замер:

–Танька– это ты?! Не может быть! Ну, все, сегодня в Парнасе все мужики твои. Слушай, ты говорила, что боишься начать дело, да это платье в бутике за пять секунд уйдет. Вот погоди, хоть чуть-чуть имя себе сделаем и будем море капусты рубить!

В коридоре мне пришлось очень осторожно спускаться по лестнице, из-за длины платья.

Когда мы вышли из дома, и усаживались в такси, молодой водитель открыл рот, а потом пулей вылетел из машины, чтобы открыть мне дверь, я поощрительно улыбнулась ему, и он бережно закрыв дверь за мной, с обалдевшим видом вновь уселся за руль.

Когда мы подъехали к ресторану, у входа никого не было, но стоило нам подняться по ступенькам, как услужливый пожилой швейцар, с расчесанной надвое бородой, как бы сошедший из кинофильмов, с легким поклоном открыл дверь. Внутри уже ожидал метрдотель, с услужливой улыбкой, интересовавшийся, где мы хотим провести вечер в отдельном кабинете или в общем зале. Женька покосился на меня и сказал:

–Конечно в зале.

Когда мы уселись за столик, он сообщил мне:

–Я вообще то в этом ресторане очень редко бывал, ну ты же знаешь, где я обычно зависаю.

Конечно, я знала, где проводят вечера, такие как мой приятель. В ответ пришлось сказать, что понимаю, на какие жертвы он пошел ради меня.

Мы заказали легкое вино, фрукты, есть пока не хотелось, и сидели, болтая ни о чем, стараясь не вспоминать про наш проект, на который, несмотря на наши старания, разговор все время сворачивал.

Постепенно зал заполнялся, и вскоре вокруг раздавался легкий гул голосов. Я замечала, что мужчины за соседними столиками кидают на меня заинтересованные взгляды. Публика здесь конечно была совсем не такая, к которой я привыкла, о чем и сказала Женьке.

Тот улыбнулся:

–Теперь придется привыкать, конечно, мы сделаем ставку вначале на массового покупателя, но если хочешь известности, то необходимо привлечь внимание и богатых людей.

На сцену зашло несколько человек, и начали доставать музыкальные инструменты.

–Женя, тут, что еще и оркестр будет играть?

Мой приятель снисходительно улыбнулся:

–Танчик, я ведь тебе говорил – это не дискотека. Люди пришли в ресторан, отдохнуть послушать музыку, потанцевать, те, кто хочет обговорить свои дела или интима уединились в кабинетах. Так, что готовься, мне кажется, что сидеть ты не будешь.

В голове слегка шумело от вина, настроение было отличным, я на какое-то время отключилась от проблем будущего проекта и своих непонятных новых возможностей, которыми я совершенно не могла управлять.

Несколько раз меня приглашали на танец и Женька, широким жестом разрешал мне это.

Танцевала я без особого интереса. После Артура все партнеры по танцу казались тусклыми и бесцветными. Они говорили на ухо дежурные комплименты, но ни один из них не пробудил во мне даже намека на волнение. После третьего танца даже стало скучно, и я просто начала отказывать, приглашавшим. Женька глядел понимающими глазами и ничего не говорил.

Я уже хотела сказать, что пора нам закругляться, когда к нашему столику подошел высокий стройный мужчина, у меня даже что-то екнуло внутри, такой он был красивый, вот только жесткие, уверенно смотрящие, с прищуром глаза показывали сильный уверенный в себе характер.

Он слегка поклонился и сказал:

–Простите, я наблюдал за вами весь вечер, и мне кажется, что вам здесь не очень понравилось?

Я несколько секунд собиралась с мыслями:

–А вы что хотите нам что-то предложить?

Он улыбнулся. Его улыбка была завораживающей:

–Ну, для начала я хотел бы пригласить вас на танец.

Он посмотрел в сторону Женьки:

– Мне кажется, что вы будете не против?

Тот пожал плечами:

–Нет нисколько не против.

Я встала, ладонь мужчины осторожно взяла мою, и он увлек меня к эстраде. Первый раз за сегодняшний вечер я чувствовала, что рядом со мной мужчина.

Когда он положил свою ладонь мне на поясницу и уверенно повел в ритме танца, у меня непроизвольно пробежала легкая дрожь.

Он был высокий, мне, чтобы ответить ему на его вопросы, приходилось поднимать голову. Каким то образом он угадал, кто есть мой спутник и ненавязчиво поинтересовался, почему я здесь с ним. Я сказала, что мы партнеры по бизнесу, и он понятливо кивнул головой.

Когда музыка закончилась, он довел меня до столика и попросил разрешения присесть к нам.

Женька, чему-то очень довольный, сразу согласился.

Разговор начался сумбурно, Олег, как представился мужчина, начал его с обсуждения кухни ресторана, мы, конечно, подхватили эту тему. Затем он поинтересовался, чем мы занимаемся, пришлось сказать, что мы еще только начинаем наше дело и ничем не знамениты.

Наш же спутник о себе ничего не сообщил. Но за столом он был разговорчив, легко переходил на любые темы, рассказал несколько анекдотов и вскоре градус моего настроения начал резко повышаться.

Мы вместе вышли из ресторана, и он предложил развезти нас на своей машине по домам. Я была немного пьяна, тугая пружина, которая сидела во мне эти дни под действием алкоголя расслабилась, и меня наполняло беспричинное веселье.

–Конечно, Олежек, развези. Только, чур, меня первую.

Олег улыбнулся:

–Понятное дело, первую и доставим до дома.

Когда он подвел нас к роскошному Бентли, я ахнула:

–Какая машина, никогда не думала, что поеду на такой.

Из машины вышел водитель и открыл дверь для меня потом для хозяина.

Мы ехали в огромном автомобиле, чуть слышно мурлыкал мотор, практически не заглушая старую мелодию Бони Эм.

Когда мы подъехали к моему дому, Олег сам вышел из машины и открыл мне дверь , я поблагодарила его и почувствовала, как в мою ладонь скользнул жесткий прямоугольник визитки. Он дождались, пока я открою дверь подъезда, и войду внутрь, и лишь после этого, пошел к машине.

Я поднималась по лестнице, впервые за эти несколько дней, вместившие столько событий у меня было отличное настроение, хотелось жить и радоваться жизни.

Дома, я первым делом посмотрела на визитку, она была простая на вид, без всяких золоченых узорчиков, но эта была очень дорогая простота. На ней было написано:

"Олег Григорьевич Нефедов – Фармгруп" и номера телефонов сотового и рабочего. У меня от удивления чуть не вылезли глаза, вот это знакомство!

Фармацевтическая компания Фармгруп, еще два года назад никому не известная, года два, как начала выходить на лидирующие позиция в городе. И сейчас в каждом районе было не по одной аптеке этой фирмы. В желтой прессе, муссировалось море слухов о ее владельце Нефедове. Я конечно никогда не интересовалась им, но из-за большого количества статей в какой-то мере была в курсе. И вот теперь он довез меня до дома и даже дал свою визитку. Ну, и пусть, он что думает, я побегу, как собачка на его зов, не дождется.

Я прошла к себе в комнату и стала готовиться ко сну. Немного заболела голова, видимо начиналось легкое похмелье, я выпила таблетку панадола, еще раз помянула недобрым словом Нефедова и улеглась в постель.