Текст книги "Горбачев-Ельцин - 1500 дней политического противостояния"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

– Однако у тех, кто следил за работой Съезда, складывалось впечатление, что если бы большинство было действительно свободным и суверенным, то страна сделала бы не один, а два шага назад...69

– Я абсолютно с вами согласен. Все решения принимают две трети менее демократически настроенных депутатов. Те, кого хотел избрать аппарат, прошли на Съезд под вывеской общественных организаций. Лишь одна треть депутатов прошла через жесткую предвыборную борьбу, проложила себе путь в борьбе вопреки пожеланиям аппарата, благодаря воле избирателей. Однако я имел в виду не только этот конкретный Съезд. Передача власти Советам, в том числе местным, – принципиальный вопрос.

– Писали, что ваша речь на Съезде ознаменовала превращение радикального меньшинства в оппозицию. Так ли это?

– Термин "оппозиция" у нас имеет неприятный оттенок. Произносят его с трудом. На полпути были найдены слова "альтернатива" и "плюрализм"...

– Но мне кажется, что "оппозиция" и "альтернатива" – это одно и то же...

– В принципе да. Но никто не хочет это признавать. Такие слова, как "оппозиция", "фракция", внушают некоторым страх. Они тут же ассоциируются со словами "враги народа". Однако необходимо привыкнуть к тому, что в демократизирующемся обществе все это – реальные факты. И если сегодня кое-кому не удается произнести это слово, со временем он научится.

– Что вы будете делать теперь, когда стали председателем парламентского комитета? Останетесь ли вы во главе "альтернативы"?

– Я сказал это и Горбачеву. Я буду работать и продолжать свою борьбу. Избрание меня председателем Комитета Верховного Совета СССР по вопросам строительства и архитектуры – попытка отстранить меня от политики. Конечно, это затрудняет продолжение моей борьбы, но не мешает ей. У меня есть мои принципы, мандат от моих избирателей, обещания, которые я дал. Кроме того, политическая борьба должна стать нормальным явлением в нашем обществе.

– Есть еще одна комиссия по расследованию – комиссия ЦК по вашему персональному делу. Каковы будут результаты ее деятельности?70

– Я ничего не знаю о ее работе, я ее не чувствую, мне не задавали ни одного вопроса. Я думаю, что они стараются выйти из того абсурдного положения, в которое сами себя поставили. Они создали комиссию, которой нечего проверять. Но вот как теперь ее распустить? Конечно, на встречах с избирателями я всегда высказывался откровенно, на крайнем пределе гласности. Это может вызвать недовольство. И если я говорю что-то негативное о Горбачеве или о других руководителях, то и это может не понравиться. Но осудить меня за это нельзя.

– Вы говорили об острых дискуссиях в Политбюро. Каковы главные причины разногласий?

– Мне трудно это сказать, потому что я больше не состою в Политбюро. Главная проблема – финансово-экономическая. Как вывести страну из тупика, в котором она оказалась? Выбор между рыночным и нерыночным принципами. Между жесткой экономией денежных средств и обращением за новыми зарубежными кредитами. Социальная справедливость...

– Решен ли вопрос о новых займах за рубежом?

– Нет, окончательного решения пока нет.

– А каково ваше мнение?

– Мне ближе позиция Шмелева, считающего, что нужно взять еще денег на Западе. Я думаю, что наше руководство не может правильно оценить настроения народа. Оно не чувствует тяжести положения и возможных последствий. Люди не могут долгое время мириться с подобным положением. В конце концов создастся революционная ситуация. Мы должны выходить из положения сейчас, потому что потом это будет еще труднее. Но нужны энергичные меры для немедленного улучшения жизни народа. Я не думаю, чтобы народ мог терпеть еще больше года.

Б.Н. Ельцин. Полумеры нас сгубят71

– Судя по одному из последних ваших выступлений в Верховном Совете СССР, вы – один из инициаторов создания межрегиональной группы народных депутатов СССР. А на первом ее заседании, состоявшемся 29 июля, выступили е тезисами ее программы. Затем вас избрали одним из пяти сопредседателей этой группы... То есть, как вы и сказали, расширяете рамки политической деятельности. Какова цель этой группы? Нет ли тут, как уже приходилось слышать, опасности раскола? Не уведет ли эта группа Верховный Совет от решения наиострейших социально-экономических проблем?

– На Съезде, это было хорошо видно, определились "меньшинство" и "большинство". Меньшинство многие вопросы проиграло, что ли, так как оно не было скоординировано. Разброд и несогласованность часто мешали и давали обратный эффект нашей активности. Вместо того чтобы сразу поддержать дельные предложения, получалась митинговость. Не закончив одного вопроса, уводили Съезд новыми предложениями в другую сторону.

Но межрегиональная группа – это не какой-то параллельно действующий Верховный Совет. И ни в коем случае эта группа не ставит своей задачей отрицать все то, что вносится в Верховном Совете. Депутаты должны действовать с учетом кризисного состояния в стране, обществе, партии, политике, экономике, социальных вопросах, национальных отношениях и того, что пошла волна забастовок. Одной из причин всего этого является то, что перестройка идет медленно, нерешительно, полумерами. За это в первую очередь несет ответственность руководство страны, партии.

И вот эта группа ставит своей задачей как бы динами-зировать и процессы перестройки, и парламентскую деятельность в Верховном Совете, на Съездах. Да, нами будут вноситься какие-то альтернативные предложения. Но это – в рамках провозглашенного плюрализма. Это не противоречит ни Конституции, ни нашим законам. Да, мы внесем новые предложения по законам. Потому что та повестка, которая нам предложена в Верховном Совете, не полностью соответствует состоянию общества. Оно, можно сказать, вибрирует, находится в тяжелом состоянии, а нам предлагается разбирать законы о молодежи, об изобретательстве... Они, конечно, нужны, но можно подождать... Надо быстрее решать кричащие проблемы, которые загнали в тупик и экономику, и межнациональные отношения. Причем решать радикальнее! Полумеры сгубят нас. Лавирование между тем или иным мнением, желание удовлетворить абсолютно всех – это приводит, я бы сказал, к беспринципной позиции, к соответствующему результату, который мы и имеем сейчас.

Конечно же группа будет поддерживать законы, которые вносятся в Верховном Совете, если они действительно связаны с нуждами народа.

– Накануне я разговаривал об этой группе с некоторыми депутатами. Кое-кто, например, карагандинский шахтер Ярослав Дончак, прямо сказал: "Если эта группа будет противопоставлять себя Верховному Совету, то я в нее не войду. В нынешнее сложное время Верховный Совет должен быть единым".

– Слово "единство" уже нанесло большой вред нашей стране. Под "единством" у нас всегда предполагалось, что надо думать так, как думает вождь. Пора нам от этого стереотипа в конце концов избавляться. В борьбе мнений и вырабатывается наиболее верная точка зрения.

Но Дончак прав в том, что у группы не должно быть прямого противопоставления как самоцели. И этого нет. Не думаю, что группа станет блокировать любой проект закона, если он вносится не ею. Просто несерьезно так себе представлять задачи группы.

– То есть это не так, как понимает порой свои задачи оппозиция в некоторых странах – в угоду политических целей и амбиций что угодно проваливать?

– Нет, конечно. Для группы интересы народа и страны – это интересы номер один.

– Таким образом, деятельность не ради политиканства, а ради конструктивности, практических целей?

– Безусловно. Ведь это – одновременно и помощь Верховному Совету, его Президиуму. Скажем, мы уже сейчас начинаем подготовку ко второму Съезду. Так это же наша общая задача – чтобы он прошел с наибольшей отдачей. Мы хотим добиться принятия некоторых наиболее приоритетных, на наш взгляд, законов как можно раньше. Это ведь делается ради людей. Избиратели сейчас многого не понимают. Они смотрят по телевизору наши бесконечные и часто просто пустые дебаты. Их это уже возмущает, терпение у них кончается... Я встречался с членами забастовочного комитета Донбасса. Они высказывали недовольство и Съездом и сессией. Ждут конкретных решений. И я с этим полностью согласен. Наряду с общей дискуссией пора добиться и конкретных решений, связанных с жизнью людей...

Б.Н. Ельцин. На пленуме я буду драться за Горбачева...72

...Самые последние события. По Москве бродят слухи, что на ближайшем пленуме73 намечается переворот. Хотят снять Горбачева с поста Генерального секретаря ЦК КПСС и оставить ему руководство народными депутатами. Я не верю этим слухам, но уж если это действительно произойдет, я буду драться на Пленуме за Горбачева. Именно за него – своего вечного оппонента, любителя полушагов и полумер. Эта тактика его в конце концов и погубит, если, конечно, он не осознает этой главной ошибки сам. Но сейчас, по крайней мере до ближайшего съезда, на котором, может быть, появятся новые лидеры, он единственный человек, который может удержать партию от окончательного развала.

М.С. Горбачев. О так называемом покушении на товарища Ельцина74

Товарищи, прения, как договаривались, завершаем. Сегодня днем собрались члены Президиума и послушали информацию по вопросу, который сейчас интересует уже не только общественность Москвы, но и страны. Так или иначе, нельзя уклоняться, на него нужно дать ответ. Я имею в виду вопрос о так называемом покушении на члена ЦК КПСС, члена Президиума Верховного Совета СССР товарища Ельцина Бориса Николаевича. Многие депутаты, и не только они, уже и лично ко мне обращались. Вышло так, что в последнее время товарищ Ельцин нескольким газетам на этот счет давал интервью. Нужно внести ясность. И Верховный Совет должен иметь тут ясность, потому что дело дошло просто до политической спекуляции. Если Верховный Совет заинтересован, то мы должны предоставить слово, как и поступили на Президиуме, товарищу Бакатину и товарищу Ельцину. Так, да?

Пожалуйста, товарищ Бакатин.

Бакатин В. В., министр внутренних дел СССР.

Уважаемые товарищи депутаты, Президиум Верховного Совета поручил мне доложить об обстоятельствах, связанных со слухами вокруг имени Бориса Николаевича Ельцина. Докладываю вам, что 29 сентября от первого заместителя начальника ГУВД Мособлисполкома товарища Черноглазова я получил вначале устный, а потом письменный рапорт о том, что им получен рапорт от командира охраны Успенских дач. В этом документе сообщалось об устном заявлении Бориса Николаевича Ельцина о якобы совершенной попытке покушения на его жизнь. Разрешите зачитать информацию об этом.

28 сентября 1989 года в 23 часа 10 минут на проходной дачного хозяйства "Успенское" Совета Министров СССР (Одинцовский район) к милиционерам Тумскому и Костикову, несшим службу по охране дач, обратился товарищ Ельцин Борис Николаевич и сообщил, что примерно в 21.00 он ехал на автомашине к своему другу, который проживает на территории указанного дачного хозяйства. (Я не называю фамилию друга.) Автомашина, на которой он ехал, была им остановлена на перекрестке дорог село Успенское – Николина Гора и водитель отпущен. Поздоровавшись с инспектором ГАИ, несшим службу на этом перекрестке, товарищ Ельцин пошел в сторону дачного хозяйства, расстояние около 500 метров, пешком. Во время движения его догнала автомашина, и неизвестные втащили его в нее, накинули на голову мешок и повезли в неизвестном направлении. Через некоторое время его вытащили из автомашины, сбросили с моста в Москву-реку. Примерно через 300 метров от моста вниз по течению он выплыл к берегу, отдохнул, после чего пришел на указанную проходную. Одежда на нем была мокрая. Работники милиции помогли отжать одежду, угостили чаем, спросили разрешения доложить о случившемся в отделение милиции. Однако товарищ Ельцин о случившемся просил никому не сообщать. Милиционеры позвонили на дачу, но там ответили, что здесь таких нет. Впоследствии сестра-хозяйка дачи пояснила, что товарищи, проживающие на даче, два дня назад легли на лечение в больницу. Спустя некоторое время в проходную дачного хозяйства позвонил мужчина и спросил, находится ли там Борис Николаевич. Что с ним? Ему ответили утвердительно и попросили принести одежду. Спустя некоторое время с аналогичным вопросом позвонила женщина, которой был дан тот же ответ. После этого она попросила его никуда не отпускать и дождаться ее приезда. Через 30-40 минут, в 00 часов 50 минут, к проходной на автомашине "Нива" подъехал неизвестный мужчина, еще через 10 минут на автомашине "Волга" .серого цвета приехали жена, дочь и зять. Указанные лица уехали в час ночи.

Перед отъездом Борис Николаевич просил милиционеров никому не сообщать о случившемся. Я должен сказать, что милиционеры не имели права не сообщать о случившемся. В соответствии с Уставом патрульно-постовой службы и милиции СССР, его сто двадцать седьмой статьей, они обязаны доложить о подобных заявлениях – устных или письменных, а также о фактах. Тем более что они очевидны: мокрая одежда, насквозь вымокший человек в очень тяжелом состоянии не позволяли в данном случае не верить. Поэтому они и доложили по службе, я таким образом получил информацию о случившемся. Я также считал невозможным оставить это заявление без расследования, поэтому для объективного выяснения обстоятельств сделанного сообщения Борисом Николаевичем Ельциным следственным управлением ГУВД Мособлисполкома возбуждено уголовное дело по признакам покушения на умышленное убийство. О чем, собственно, можно было судить из его обращения к милиции.

Расследованием установлено, что обстоятельства, изложенные в заявлении товарища Ельцина, объективного подтверждения не нашли. В чем это выражается?

– Во-первых, водитель автомашины, закрепленный за товарищем Ельциным, факты остановки и выхода товарища Ельцина у поста ГАИ, в 500 метрах от проходной, категорически отрицает. Отрицает также и факт преследования их какой-либо автомашиной. Утверждает, что высадил его непосредственно у проходной Успенских дач в 22 часа 10 минут, передал ему два букета цветов. Один из этих букетов был обнаружен примерно в 900 метрах от проходной, где и опознан водителем. После возвращения домой, узнав от жены о телефонном звонке дочери Ельцина, водитель позвонил ей и на вопрос, где отец, ответил, что отвез его на Успенские дачи.

Второе. Работник ГАИ Русанов, дежуривший в этот день на посту до 22 часов 45 минут, с которым якобы поздоровался товарищ Ельцин, также категорически отрицает факт, что товарищ Ельцин выходил у поста ГАИ и двигался пешком в сторону проходной. Машина не останавливалась, и из нее никто не выходил.

Изучение местности, которое было проведено, показывает, что, судя по ее характеру, включая и тот мост, который там есть, никто не мог быть сброшен в воду без причинения тяжелых физических повреждений, поскольку высота моста там около 15 метров, а глубина воды под ним всего 1,5 метра. Других мест, где можно было бы подъехать на машине и выполнить эти действия, там нет. Тем более в столь короткое время, в течение одного часа, – полежать, отдохнуть и прийти.

Во время моего разговора с Борисом Николаевичем Ельциным 30 сентября, после того как были проведены предварительные действия органами дознания, он мне заявил, что никакого расследования не надо производить, поскольку факта покушения на его жизнь не было.

Со второго октября каких-либо действий по расследованию этого факта органами МВД не производится. Мы прекратили это дело. Следователь, который вел его, также разговаривал с Борисом Николаевичем Ельциным с целью выяснения обстоятельств. Я могу передать, что и в разговоре со следователем товарищ Ельцин подтвердил, что никакого нападения на него не было. О том, что случилось, как он сказал, я никуда не заявлял и не сообщал и делать этого не собираюсь. По поводу случившегося мне звонил сам министр, я просил его закрыть дело по расследованию данного случая. Он должен был дать указания по этому поводу.

Самого факта нахождения в проходной Успенских дач товарищ Ельцин не отрицал. В ходе этого разговора товарищ Ельцин несколько раз твердо и категорически подтвердил, что никакого нападения на него не было, к работникам милиции жалоб и претензий не имеет. При этом он сказал, что просил сотрудников милиции никуда не сообщать.

С учетом вышеизложенного я еще раз докладываю, что никаких следственных действий со 2 октября нами не производится. Дело прекращено. Факта нападения не было, это подтверждается и самим Борисом Николаевичем Ельциным. А поводом для распространения слухов о якобы имевшем место нападении явилось личное устное заявление товарища Ельцина. Причем независимо от того, проводилось бы расследование органами МВД или не проводилось, слухи все равно имели бы место. Расследование, которое нами произведено, просто позволит, по-видимому, более четко, ясно высказаться по этому поводу и пресечь дальнейшее их распространение, которое, безусловно, никому не на руку.

Председательствующий. Есть вопросы к министру? Присаживайтесь, товарищ Бакатин. Борис Николаевич, пожалуйста.

Б.Н. Ельцин. Нападения на меня не было75

Я, как заявил министру, когда он позвонил на следующий день, а также следователю через день и представителям многочисленных средств массовой информации, что никакого факта нападения на меня не было, никаких письменных заявлений я не делал, никуда не обращался, никаких претензий к органам внутренних дел не имею. У меня все.

Председательствующий. Есть вопросы? Давайте суммируем это так, как мы сделали на Президиуме. Таким образом, исходя из того, что доложил и министр и что сказал товарищ Ельцин Борис Николаевич, одно ясно: никакого покушения не было. Что же касается заявления работников, на основе которого началось расследование, то на Президиуме Борис Николаевич сказал, что, может, я пошутил, а меня неправильно поняли. Ну, допрашивать, пошутил или не пошутил, – это уже за пределами криминальных аспектов данной темы. Это уже дело другое. А для нас сегодня вопрос должен быть ясен. Об этом говорю еще раз потому, что, пока я объявлял, пришел еще один запрос.

Б.Н. Ельцин. Это – политический фарс, разыгранный М.С. Горбачевым76

16 октября 1989 года на сессии Верховного Совета СССР под председательством М.С. Горбачева был обнародован инцидент, затрагивающий мои честь и достоинство. Против моей воли к разбору данного вопроса был привлечен министр МВД СССР товарищ Бакатин, который, смешивая ложь с правдой, не имел морального права способствовать распространению слухов, порочащих меня в глазах общественности. Более того, товарищ Бакатин ранее заверил, что никакого расследования, а также оглашения информации, касающейся лично меня, проводиться не будет. Новый политический фарс, разыгранный М.С. Горбачевым на сессии Верховного Совета и раздуваемый официальной прессой как событие первой величины в стране, объясняется, конечно, не заботой о моем здоровье и безопасности, не стремлением успокоить избирателей, а новой попыткой подорвать здоровье, вывести меня из сферы политической борьбы.

Создание Межрегиональной группы, сплотившей на своей платформе почти 400 народных депутатов СССР, избрание меня одним из руководителей ее координационного совета, независимость нашей позиции, альтернативные предложения, идущие вразрез с консервативной точкой зрения сторонников административно-командной системы, и даже моя частная поездка в Соединенные Штаты Америки – все это вызывает яростное озлобление аппарата. По его команде была состряпана целая серия провокационных, лживых, тенденциозно настроенных публикаций в советской печати, в передачах Центрального телевидения, распускались среди населения самые невероятные слухи о моем поведении и частной жизни.

В связи с вышеизложенным считаю необходимым заявить следующее:

1. Все это является звеньями одной цепи акции травли меня и творится это под руководством товарища Горбачева М. С.

2. Вопросы моей безопасности и моей частной жизни касаются только меня и должны конституционно ограждаться от любых посягательств, в том числе со стороны партийного руководства.

3. В случае продолжения политической травли я оставляю за собой право предпринять соответствующие шаги в отношении лиц, покушающихся на мои честь и достоинство, как гражданина и депутата.

4. Считаю неприемлемым и опасным перенос акцентов с методов политической борьбы на безнравственные, беспринципные методы морального и психологического уничтожения оппонента. Это ведет к полному краху морально-этических установок, к демонтажу демократических начал перестройки и в конечном итоге – к жестокому тоталитарному диктату.

Народный депутат СССР Б.Н.Ельцин

17.10.89 года

Москва

Социологическое зеркало

Из ответов на анкету "Человек года"

1989 год

1 -е место М.С. Горбачев 46 % ответивших

4-е место Б.Н. Ельцин 6 % ответивших

Анкетирование проводилось Всесоюзным центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ). Опубл.: Независимая газета. 1991. 28 февраля.

II. Раунд второй: в эпицентре противостояния

Год 1990-й и начало 91-го... Реформирование политической системы обостряет ситуацию, вызывает крайнюю напряженность во всех сферах общественного бытия. Одно за другим следуют крупные политические события. В марте 1990 г. на III съезде народных депутатов СССР М.С. Горбачев избирается Президентом страны. В мае на I съезде народных депутатов РСФСР Б.Н. Ельцин становится Председателем Верховного Совета России. Летом внимание общественности приковано к работе XXVIII съезда КПСС, в значительной мере определившего не только судьбу партии, но и направление дальнейшего развития процесса социально-экономических и политических преобразований.

В условиях нового статуса лидеров перестройки их диалог, характеризующийся конфронтационностью, приобретает для страны едва ли не судьбоносное значение. Соперничество, отмеченное печатью борьбы за власть, отягощенное издержками личных отношений, по своему объективному содержанию, по возможным долговременным последствиям становится все более драматичным.

Диалог нестабилен, развивается непредсказуемо. Краткое согласие, подлинное или мнимое, сменяется всплеском непримиримой конфронтации. И вновь – дипломатические увертки, декларации о готовности к компромиссам, к сотрудничеству...

Пик политического противостояния приходится на март 1991 г., когда всенародный референдум должен был решить – быть или не быть Союзу?

К этому времени первоначальные разногласия двух лидеров, признававшиеся ими как лишь тактические, как расхождения в методах и темпах достижения единой цели, перерастают в противоречия программные, в разное понимание самих целей перестройки.

В поле зрения политических оппонентов остаются вопросы о роли партии в обновлении общества, о социалистическом выборе и понимании проблем социальной справедливости, однако на первый план все в большей мере выходят сюжеты экономической и политической реформ: о путях перехода к рынку, о судьбе Союза в свете обвальной суверенизации республик и необходимости нового Союзного договора, об отношениях Центр – республики и преодолении центробежных тенденций, об актуальности восстановления сильной власти на новой основе – демократического законодательства и президентской формы правления.

Начало 1990 года. Канун выборов в республиканские и местные органы власти. В общественном сознании усиливается настроение: М.С. Горбачев делает серьезный "шаг вправо" под воздействием консерваторов, и прежде всего – в партии. Обостряется борьба общественно-политических течений, именуемых "леворадикалъными" и "правоконсервативными" силами, что, естественно, получает отражение в диалоге Горбачев – Ельцин.

Б.Н. Ельцин. Падает вера в апостола перестройки77

– Вы являетесь председателем Комитета по строительству и архитектуре, но... Лично у меня создалось впечатление, что это место было специально для вас зарезервировано самим Горбачевым...

– Я тоже так думаю и объясню почему. Во-первых, сразу было оговорено, что комитеты и комиссии Верховного Совета должны формироваться не по отраслевому принципу, а по проблемам. Во-вторых, были ликвидированы все исполнительные органы управления капитальным строительством в стране. Госстрой СССР также был обезглавлен, и у него не осталось распорядительных функций. То есть был простой расчет "утопить" Ельцина вместе с его комитетом в ворохе бумаг, запросов, растерзать жалобами и т. д. Ведь у комитета нет ни штатов, ни средств, он голенький, как новорожденный ребенок. Власть, правда, у него есть, однако законодательная, но никак не исполнительная, не распорядительная. Вот и пошли люди к нам со всей страны: как будто мы не комитет Верховного Совета, а какая-то заштатная снабженческая контора. Дайте, просят, цемент, выделите башенный кран... Наверху как раз на это и рассчитывали. В жуткой текучке, в коловращении проблем, когда уж тут Ельцину заниматься политикой. Но ничего, больше работаем, а насчет политики говорить нечего – это моя прямая задача как народного парламентария.

Я просил товарища Горбачева не назначать меня председателем этого комитета, то есть не рекомендовать. Однако он явочным порядком вынес этот вопрос на обсуждение Верховного Совета. Что мне оставалось делать? И я решил "взорвать" мнение депутатов, чтобы отбить у них охоту за меня голосовать. Я вышел на трибуну и подверг критике состав Съезда78 и вообще дал негативную ему оценку. Думал, рассержу депутатов, но... они все равно избрали. Зато этим маневром я четко выявил для себя: демократический потенциал оказался очень низким.

– Бросается в глаза одна "закономерность": когда сессию или съезд ведет Михаил Горбачев, ваше "присутствие" на телевизионном экране бывает крайне редким. И на трибуне вас тоже не часто можно увидеть.

– Насчет режиссуры телевизионщиков не в курсе – может, им такую установку дали. На Съезде я выступал два раза и считаю это вполне достаточным. Нельзя бегать на трибуну по каждому поводу. Основная моя работа проходит на заседаниях Президиума, членом которого я являюсь. Больше никто из Межрегиональной депутатской группы туда не входит, а значит, весь огонь приходится брать на себя. Идут очень жаркие схватки: например, на последнем заседании Президиума 10 ноября я выступал 12 раз.

– В связи с чем?

– По самым разным вопросам. Дело дошло до того, что товарищ Горбачев пытался меня осадить: вы, товарищ Ельцин, успокойтесь... Пришлось возразить: нет, это вы, товарищ Горбачев, успокойтесь. Или вам все позволительно?

– Это для печати?

– Как хотите: что было, то было. Когда я стал защищать Прибалтийские республики в отношении их конституционных комитетов и вообще самостоятельности в применении собственных законов, меня тут же одернули: вы, Ельцин, за федерацию или конфедерацию? А я отвечаю: вы меня к стенке, пожалуйста, не прижимайте. Мы сегодня ведем речь не о федерации, не о конфедерации, мы сегодня говорим о самостоятельности республик. Ведь в конце концов должен же существовать реальный, а не макулатурный суверенитет. Реальный! Мое предложение по конституционному надзору было в конце концов принято.

– За прошедший год стали ли мы чуточку мудрее?

– В смысле парламентской деятельности опыт, разумеется, накапливается. Но прибавляется и дыр в нашей суме. Туже закручивается катушка межнациональных отношений. Бесспорно, что общество и его парламент левеют, руководство же в целом правеет. Происходит еще большее разъединение "берегов". К сожалению, Михаил Сергеевич сделал заметный шаг вправо, и сейчас, наверное, уже не Лигачев стоит у правого крыла, а сам Генсек. Создается впечатление, что он пригласил общество войти в архисложный лабиринт политических отношений, но знает ли он сам из него дорогу...

– Какие у вас есть основания так утверждать?

– Заволокичивается принятие фундаментальных законов по собственности, земле, по печати. Неприкрытое желание сохранить в неприкосновенности шестую статью Конституции лишний раз свидетельствует о непреклонном желании партверхов сберечь свое никем не признанное "лидерство". А попытка подкормить аппарат повышением зарплаты – разве это ни о чем не говорит? Пора бы вспомнить простую истину, "что государь велик лишь величием своих народов; что его правильно понятый интерес связан, по существу, с их интересами и, наконец, что его обязанность – сделать их счастливыми". То же самое можно сказать и о ведущей партии. А пока что партия плетется в хвосте перестроечного обоза и все высшие блага как имела, так и имеет. Как держалась за них руками и зубами, так и продолжает держаться. Почему родственники Щелокова79 до сих пор лечатся в 4-м управлении Минздрава СССР? Чем же, интересно, они так отличились перед Отечеством? В то время, когда Андрей Дмитриевич Сахаров был сослан в Горький, чем занимался Щелоков?

– Москвичи говорят, что семью Микояна ("от Ильича до Ильича...") "обслуживает" "Чайка" и два к ней водителя. Внучку Громыко – "Волга" и тоже два шофера...

– Это вполне "нормальное" явление в Москве. По-моему, идет какая-то циничная дразнилка народа. Судите сами: стоимость питания в обычной московской больнице – полтора рубля, а в спецбольнице 4-го управления – от 3 до 9 рублей. Когда вы, журналист, в последний раз ели кету с лимоном? Вот видите... А для пациентов спецбольницы эта пища дежурная. Народу пока что предлагают лишь духовную пищу – тут ее, слава богу, невпроворот. Но трагедия в том, что вера в перестройку падает, падает вера в ее апостола Михаила Горбачева. Потому что концепция перестройки, как, впрочем, и всех предыдущих "реформ", не была научно обоснована. Конечно, тут вина не только нашего Президента. Хотя большую часть упреков мы вправе адресовать ему как капитану нашего государственного корабля.

– По-моему, судьба готовит Горбачеву нелегкую участь мученика. Заслужил ли он столь тяжкий крест?

– Возможно, и не заслужил, но его окружают фарисеи...

– Борис Николаевич, получается, что перестройка дошла до некоей фазы застоя.

– У нас остался небогатый выбор: или радикальные (мирные) перемены, или снова – болото, или – чрезвычайное положение с диктатурой и железной рукой.

– Кстати, кое-кто видит в Ельцине железную руку.

– Об этом кричат на каждом углу манипуляторы общественным мнением. Эта жирная утка время от време^ ни выпархивает из форточек застойных кабинетов. То у Ельцина был инсульт, то он два инфаркта перенес, то из Америки чуть ли не пол-Капитолия привез... Москвичи, слава богу, разобрались, что к чему, и уже подобных разговоров не ведут. Сейчас обозначилось новое направление Ельцин-популист. Как будто это ругательное слово. Популист – и этим, мол, все уже сказано: разрушитель общественного спокойствия, подкопщик под фундамент перестройки, под авторитет ее апологетов. Это, простите, неразборчивость в средствах. Я думаю, что народ сам, без суфлеров разберется, во имя чего и против чего работает "популист" Ельцин.