Текст книги "Мир Авиации 2002 02"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Стратегическая воздушная разведка НАТО против СССР 1950-е годы

Геннадий СЕРОВ Москва

Окончание. Начало см. МА 1-01, 1-02.

Утром 1 мая 1960 г., когда вся страна готовилась выйти на демонстрацию, произошло очередное нарушение советских границ. В 5:00 американский высотный разведчик вылетел с аэродрома Пешавар (Пакистан) и около 5:30 пересек границу СССР на высоте 20000 м. В 5:33 самолет-нарушитель был обнаружен дежурной РЛС П-8 30-го Отдельного корпуса ПВО на дальности 130 км. Однако, высота ошибочно была определена в 9000 м. В 5:41 на перехват цели с аэродрома Кокайты были подняты 2 МиГ-15бис 13 ИАД ВВС, а в 5:48 с аэродрома Чирчик – еще 2 МиГ-15бис 30 отдельного корпуса ПВО. Истребители набрали 13– 14 тыс. м, но нарушителя не обнаружили, так как находились ниже него на 5000-6000 м. К этому времени высота полета цели была замерена радиолокационным высотомером ПРВ-10 и оказалась равной 19000 м. В качестве заслона на пути вероятного направления полета нарушителя с аэродрома Андижан был поднят МиГ-19П, который на цель не наводился из-за прохождения ее восточнее аэродрома до 450 км.

Оценивая возможные маршруты дальнейшего следования нарушителя, были отданы распоряжения о маневре высотных истребителей на следующие аэродромы: 2 Т-3 и 2 МиГ-19 из Мурманска в Архангельск, 3 МиГ-19 из Мурманска в Амдерму, 2 Т-3 из Новосибирска в Омск, 1 Т-3 из Новосибирска в Свердловск, 1 Т-3 из Сары-Шагана в Ташкент, 2 Т-3 из Красноводска в Кюрдамир, 1 МиГ-19 из Перми в Свердловск, 4 МиГ-19 из Андижана в Луговую (Фрунзе). В готовность №2 были приведены высотные истребители Т-3 на аэродромах: Килп-Явр, Барановичи, Озерное, Стрый, Кировское, Красноводск, Ак-Тепе, Мары, Карши, Семипалатинск, Новосибирск, Владимировка, Сары-Шаган и Астрахань. Цель этой перегруппировки истребителей сводилась к тому, чтобы обеспечить перехват нарушителя при выходе его с территории Советского Союза в северном направлении или при возвращении через Каспийское море или Туркестан.

В 7:09 нарушитель прошел 75 км восточнее Тюратам, где с 15 апреля уже встал на боевое дежурство 725 зенитный ракетный полк (зенрап) С-75, однако, в зону его поражения не входил. Дальнейший курс нарушителя лежал на север и северо-запад, что могло свидетельствовать о его намерении посетить и северный ракетный полигон Плесецк. Приблизившись к Уралу, нарушитель вошел в зону ответственности 4-й Уральской армии ПВО. В 7:26 с аэродрома Троицк, за неимением высотных истребителей, была поднята пара МиГ-15бис 412-го ИАП 101 ИАД (м-р Носков и к-н Горюн). Однако цель прошла значительно выше истребителей.

Находившиеся на аэродроме ГВФ Свердловск (Кольцово) на маршруте перегонки с Новосибирского авиазавода два Т-3 были приведены в готовность к вылету и летчики к-ны Сокович и Ментюков, не имея на своих самолетах ракет и высотного снаряжения, по личному распоряжению Командующего ИА ПВО страны Савицкого были направлены на перехват нарушителя для уничтожения его тараном. В 7:40 с аэродрома Кольцово был поднят к-н Сокович, и выведен в район 150 км южнее Троицка – 450 км от аэродрома вылета. По команде с КП 101 ИАД сбросил баки и включил форсаж. Но из-за ошибочных данных РТП (цель устойчиво выдавалась на высоте 10 тыс. м), летчик выше 12000 м не поднимался и цель не обнаружил. После израсходования горючего благополучно сел на грунтовой аэродром Троицк.

В 8:28 с аэродрома Кольцово был поднят второй Т-3 (к-н Ментюков). Наведение производил ПН Уктус, который к наведению самолета Т-3 оказался неподготовленным. Наведение было произведено неточно – истребитель набрал высоту 20750 м и скорость 1,9М, но был выведен 10-12 км правее цели. При повторном наведении на цель преждевременно была подана команда отключить форсаж. Из-за этого истребитель потерял высоту и повторное наведение не состоялось. В 8:52 к-н Ментюков произвел посадку на аэродром Кольцово.

В 8:43 по распоряжению командующего ИА ПВО армии генерал-майора Вовк с аэродрома Кольцово были подняты 2 МиГ-19 (к-н Айвазян и ст. л-т Сафронов) с задачей набора высоты 6000 м над аэродромом. Приказание на вылет было произведено через отдел перелетов, в связи с чем на КП армии о нахождении этих самолетов в воздухе в течение 10 минут не было известно. Как потом выяснилось, генерал Вовк получил категорическое указание Савицкого – во что бы то ни стало обеспечить поражение нарушителя истребителями, что и пытался сделать всеми доступными ему способами.

Одновременно в дело включились и ракетчики. Первые данные о цели №8630 были получены от станции разведки и целеуказания (СРЦ) 70-го гв. зенрап (г. Магнитогорск) в 8:07 на дальности 210-220 км. Цель в зону огня этого полка не входила и прошла восточнее Магнитогорска на 165 км. В 8:08 цель обнаружили СРЦ 503 зенрап (г. Челябинск) на дальности 270– 250 км. Цель, пройдя через Троицк, развернулась на северо-запад, обойдя зону огня Челябинска западнее на 60 км, и затем повернула на север (на Кыштым). В 8:20 цель вошла в зону обнаружения 4-го дивизиона 37 зенитной ракетной бригады (зенрабр) на дальности 230 км. Курс цели проходил через зону поражения этого дивизиона. Однако из-за технической неисправности СНР, возникшей в передатчике радиолокатора (перегорели предохранители в цепи высокого напряжения), дивизион по самолету-нарушителю не действовал.

В дальнейшем курс цели прошел через зоны поражения 5 и 6 дивизионов 37 зенрабр, которые своими станциями наблюдали полет нарушителя. В 8:41 цель была обстреляна 5-м дивизионом одной ракетой на предельной дальности стрельбы (около 50 км), однако, после старта ракеты цель совершила разворот вправо и не вошла в зону поражения этого дивизиона. 6-й дивизион огонь не вел из-за технической неисправности СНР.

В 8:30 цель вошла в зону обнаружения 57-й зенрабр (г. Свердловск) на дальности 200 км и проследовала курсом, последовательно проходившим через зоны поражения 2-го и 1-го дивизионов этой бригады. До входа цели в зону огня 2-го дивизиона (врид к-ра м– р Воронов), офицер наведения ст. тех.– л-т Фельдблюм подготовил данные для стрельбы с расчетом встречи ракеты с целью на дальности 25-27 км. Но в это время в зону пуска 2-го дивизиона вошла пара МиГ-19 Айвазян-Сафронов, которую по команде с ПН Уктус выводили из зоны поражения ЗРВ. Из– за этого открытие огня 2-м дивизионом было задержано примерно на 2 минуты и пуск ракеты состоялся в 8:52 на дальности 22-24 км. Подрыв ракеты у цели произошел на дальности 20 км при высоте полета цели 19000 м и скорЬсти 250 м/сек. Пуски 2-й и 3-й ракет не прошли, так как цель находилась в секторе запрета стрельбы последовательно для 2-й и 3-й пусковых установок.

После подрыва ракеты у самолета-нарушителя было отбито хвостовое оперение, но летчик от разрыва, произошедшего снизу-сзади, был защищен двигателем, поэтому не был ранен и катапультировался (так указано во всех документах). Однако Воронов и Фельдблюм не имели еще опыта стрельбы по самолетам, не смогли оценить результатов стрельбы и установить факт поражения цели. Оператор наведения принял отметку от облака разрыва ракеты и отделившихся частей самолета за постановку целью пассивных помех. О наличии помех и отсутствии цели к– р дивизиона доложил к-ру бригады п-ку Гайдерову, а последний – на КП армии.

1-й дивизион 57-й зенрабр в это время сопровождал цель станцией наведения ракет, и в момент стрельбы 2-го дивизиона расчет наблюдал на экране изображение разрыва ракеты, которое им также было принято за пассивные помехи. В связи с этим офицер наведения перевел станцию из режима автоматического сопровождения цели в режим ручного сопровождения (так следовало делать по правилам стрельбы в случае постановки противником пассивных помех) и приказал операторам сопровождать головную отметку от цели, выделившуюся из «облака помех». В 8:53 дивизион выпустил три ракеты. Первая из них подорвалась у цели и нанесла ей дополнительные повреждения. Вторая и третья ракеты пролетели мимо падающего самолета и самоликвидировались на предельной дальности. К-p 1-го дивизиона к-н Шелудько и офицер наведения л-т Букин также не смогли оценить результатов своей стрельбы. Отметки на экране, образовавшиеся в момент подрыва ракеты у цели, они приняли за повторное применение целью помех, о чем доложили к-ру бригады, а затем и о потере цели. Последний донес на КП армии, что цель усилила постановку помех и затем потеряна.

В это время к-н Айвазян, получив команду с ПН Уктус следовать курсом 320 град на высоте 11 тыс. м, наблюдал в воздухе след инверсии, клубы дыма и яркие огни. Несмотря на то, что самолет противника был сбит в 8:52, 9-й отдельный радиотехнический батальон (ОРТБ), вследствие халатности его командира, продолжал выдавать данные на КП армии о полете нарушителя на высоте 19 тыс. м, тогда как фактически в этом районе находились 2 МиГ-19 на высоте 11 тыс. м. Вследствие того, что у ведущего самолета к-на Айвазяна ответчик не работал, РЛС батальона приняли его-за противника, а следующий за ним на дистанции 10-15 км самолет ст.л-та Сафронова с работающим ответчиком – за своего истребителя и эти данные с ложной высотой 19 тыс. м передавались на КП армии.

Между тем истребители с курсом 320 град были выведены на удаление 210 км, после чего по команде главного штурмана армии (подчинявшегося генералу Вовк) летчикам приказали возвратиться на аэродром Кольцово. Несмотря на то, что аэродром находился в зоне огня ЗРВ, летчики не были проинформированы о проходе указанной зоны при заходе на посадку. После разворота на аэродром Кольцово маршрут полета МиГ-19 проходил через зону поражения 4-го дивизиона 57-й зенрабр, у которого аппаратура опознавания своих самолетов на СРЦ П-12 была неисправна, в результате чего оба самолета были приняты за противника. К-p 4-го дивизиона запросил указаний к-ра бригады, а последний в свою очередь – зам.командующего армией генерал-майора артиллерии Солодовникова. Последний оказался не в курсе действий своих «помощников» по авиации, и дал ответ: «В воздухе истребителей нет, цель уничтожить.»

При подходе самолетов к зоне пуска ракет по команде с ПН к-н Айвазян резко снизился до высоты 2000 м и вышел из зоны поражения, в то время как ст.л-т Сафронов снижался медленно. К– р дивизиона, потеряв первую цель, приказал захватить вторую и в 9:23 по ней было выпущено три ракеты. Самолет Сафронова был сбит, летчик погиб.

Кроме этого, в 8:55 с аэродрома Большое Савино (Пермь) был поднят один МиГ-19П (к-н Гусев), а в 9:24 с аэродрома Кольцово – повторно Т-3 (к-н Ментюков), которые вскоре были посажены на свои аэродромы, поскольку ситуация наконец прояснилась.

Таким образом, 4-я Уральская армия ПВО 1 мая 1960 года, действуя по самолету-нарушителю, произвела 8 вылетов истребителей: Т-3 – 3, МиГ-19 – 2, МиГ-19П – 1, МиГ-15 – 2; и выпустила 8 ракет, из них 5 – по цели и 3 – по своему истребителю, поразив обоих. В результате, зенитно-ракетные войска ПВО страны, в отличие от истребительной авиации, с первой представившейся им попытки убедительно доказали свою высокую боевую^ эффективность. Лишь гибель ст.л-та Сафронова подпортила праздник главкому Войск ПВО страны Бирюзову.

Зато были «спасены» руководители ГКРЭ и ГКАТ – В. Д. Калмыков и особенно П. В. Дементьев. Последнему удалось прервать печальную традицию своих предшественников – М. М. Кагановича, А. И. Шахурина и М. В. Хруничева – которых до него «ушли» главным образом за очевидные провалы в развитии отечественной истребительной авиации, соответственно, в 1940, 1946 и 1953 гг. с почти одинаковым 6-7-летним перерывом (такая вот интересная особенность плановой советской системы).

Летчик сбитого американского самолета Фрэнсис Пауэрс был задержан и допрошен как об обстоятельствах своего полета, так и о характеристиках самолета Локхид U-2. Кроме этого, были собраны и изучены остатки самолета: фюзеляж без двигателя, сам двигатель, левая и часть правой плоскости и хвостовая часть. По данным, полученным от Пауэрса, потолок U-2 составлял 21740 м, крейсерская скорость 690-705 км/ч, максимальная дальность 6300-6600 км. На крыльях самолета оказались установлены дополнительные топливные баки диаметром 46 см и выступающие вперед на 175 см, которые были вмонтированы в крылья и не сбрасывались. Вот почему наши летчики часто докладывали о «двухтурбинных» самолетах-нарушителях. Общий запас горючего составлял 5840 литров. На самолете был установлен один бесфорсажный реактивный двигатель J-75-P-2 фирмы Пратт-Уитни с тягой 6800 кг. В хвостовой части самолета имелась станция создания помех для РЛ прицелов истребителей и головок наведения ракет. Разведывательное оборудование включало 4 фотоаппарата: 2 длиннофокусных – для съемки заданных объектов с большой высоты (ширина пленки 24 см) и 2 короткофокусных – для картографической съемки местности (7 см), последние работали непрерывно при нахождении самолета в воздухе. Радиолокационного бомбоприцела на самолете не было.

Было также установлено, что U-2 являлся по сути однорежимным самолетом: после взлета набирал высоту 21100 м за 7 минут и дальше летел всё время на практическом потолке, наивыгоднейшем для полета. Никакие резкие изменения высоты или курса не производились из-за малого запаса прочности конструкции. Максимально допустимый крен самолета при разворотах не превышал 10 град. Снижение с 21 км до посадки продолжалось 30– 40 минут. Для полета на малых высотах U-2 приспособлен не был.

Легко заметить, что приметы U-2 далеко не всегда совпадают с докладами наших летчиков, пытавшихся перехватить высотные самолеты-нарушители, правда, наблюдавших их с достаточно приличного расстояния. Одновременно с U-2 в США состоял на вооружении другой высотный разведывательный самолет с прямым крылом большого удлинения и двумя двигателями – RB-57D. Поэтому однозначно утверждать, что все высотные нарушения воздушных границ СССР, начиная с июля 1956 года, произвели U-2, видимо, некорректно.

Н. Хрущев мастерски использовал этот инцидент для публичного уличения во лжи американского президента Д.Эйзенхауэра, о чем уже много написано. Процесс сближения СССР и США был повернут вспять. Однако, теперь уже уязвленное самолюбие американского президента некоторое время заставляло его и далее демонстрировать «непреклонность своих намерений».

1 июля 1960 г. в 17:23 РТВ 10 Отдельной армии ПВО (Кольский п-ов) в 225 км северо-западнее п-ова Рыбачий на высоте 10 тыс. м обнаружили самолет неизвестной принадлежности (цель №5722), идущий курсом на юг к границам Советского Союза со скоростью 850-900 км/ч. В 17:33 севернее Варде самолет изменил курс и продолжал полет вдоль Кольского п-ова в направлении г. Архангельск. В целях опознавания самолета и предупреждения возможного проникновения его на нашу территорию, в 17:33 с аэродрома Килп-Явр 21 корпуса ПВО был поднят один МиГ-19С 174-го гв. ИАП и в 17:57 выведен на параллельный курс с целью. Кроме того, в 17:36 с этого же аэродрома был поднят истребитель Т-3 для барражирования в районе о. Кильдин и ретрансляции команд, подаваемых с КП полка на МиГ-19.

Летчик МиГ-19 к-н Поляков сопровождал цель на параллельном курсе до района Семи Островов, и когда неопознанный самолет севернее Семи Островов начал приближаться к нашему побережью, пошел на сближение с ней. В 17:59 Поляков сблизился с целью до 8 км и установил, что самолет является разведчиком RB-47 с опознавательными знаками ВВС США. В 18:01 RB-47 нарушил нашу морскую границу и вторгся в воздушное пространство СССР. По команде с земли Поляков начал подавать нарушителю сигналы «следовать за мной и идти на посадку». На подаваемые сигналы экипаж самолета-нарушителя не реагировал и продолжал углубляться в наше воздушное пространство в направлении Архангельска (т. е. полигона Плесецк), при этом входя в облачность. Летчик запросил КП, что ему делать, но не дождавшись ответа (ввиду замешательства на КП), в 18:03 атаковал нарушителя, выпустив в него 103 снаряда. В результате RB-47 загорелся и с резким разворотом влево стал падать в восточном направлении. Примерно с высоты 5500 м три члена экипажа катапультировались.

Спустя 6 часов сейнер «Тобольск» подобрал в территориальных водах СССР на надувных лодках 2 членов экипажа сбитого самолета (штурмана и 2-го пилота), а позже был найден труп 1-го пилота.

Несмотря на отсутствие команды с КП, действия Полякова были признаны правильными. Таким образом, истребительная авиация ПВО несколько реабилитировала себя в глазах советского руководства.

Но даже потеря второго самолета не остановила Эйзенхауэра. По данным разведки, в сентябре американцы наметили новые (как тогда говорили – «провокационные») полеты с южного направления, предположительно, для разведки полигона Капустин Яр. С конца сентября 1960 г. было отмечено нахождение двух U-2 на о. Мальта, а 14 октября один С-130 прибыл в Тегеран (аналогичный перелет отмечался перед полетом 1 мая).

Для организации «достойной встречи» было решено создать сплошной фронт ЗРВ по линии Ростов-на-Дону-Сталинград-Энгельс (32 дивизиона С-75), временно сняв часть из них с других объектов. Вдобавок, на вероятных направлениях полета нарушителя устанавливалось усиленное боевое дежурство экипажей самолетов Т-3 на аэродромах Кировское, Приволжский, Кюрдамир, Красноводск, Карши, Армавир, Моздок, Мары и Ташкент. Однако, что-то помешало американцам претворить этот план в жизнь, возможно, они узнали о наших приготовлениях и решили не рисковать.

А вскоре закончилось президентство Д. Эйзенхауэра, и в 1961 г. на воздушных границах СССР установилось относительное затишье. Новый президент США Дж. Кеннеди извлек уроки из опыта своего предшественника – и решил перенести гонку разведывательных операций в космическое пространство. С начала 1960-х годов задачи стратегической разведки, решаемые прежде авиацией, стали выполнять спутники-шпионы. Космическое пространство, в отличие от воздушного, являлось экстерриториальной зоной, и поэтому пролет любых спутников над территорией любого государства не мог быть квалифицирован как нарушение чьего-бы то ни было суверенитета.

Впрочем, уже с начала 1962 г. полеты высотных разведчиков U-2 возобновились, правда, теперь они совершались вдоль границ СССР без захода в наше воздушное пространство, главным образом в районе Чукотки, Камчатки, Охотского моря, Сахалина и Курильских о-вов. 13 мая 1962 г., впервые после двухлетнего перерыва, было отмечено кратковременное (3 мин, 10 км) нарушение наших морских границ самолетом U-2 в р-не о. Карагинский (690 км северо-восточнее Петропавловска-Кам чатского).

30 августа, совершавший разведывательный полет над нейтральными водами Охотского моря одиночный U-2 при возвращении в Японию нарушил госграницу в южной части о. Сахалин и находился в нашем воздушном пространстве 9 минут, пройдя вблизи, но так и не зайдя в зону огня 752-го зенрап (Южно-Сахалинск).

Наконец, 27 октября – в самый разгар Карибского кризиса – еще один U-2 нарушил воздушную границу СССР в 200 км западнее м. Шмидта (Чукотский п-ов), углубился в воздушное пространство СССР на 350 км и находился над нашей территорией 1 ч 22 мин, выйдя за пределы Советского Союза в 120 км северо-западнее Уэлен в направлении Аляски. На перехват нарушителя с аэродромов Анадырь и Урелик было поднято 2 МиГ-19П и 2 МиГ-17ПФ 25 дивизии 11 ОА ПВО. Один МиГ-19П с аэродрома Анадырь был сведен с целью и сопровождал ее в течение 19 минут, но не атаковал из– за недосягаемости по высоте (набрал всего 16200 м, a U-2 шел на 20300– 21000 м). Что делал американский разведчик в этом отдаленном районе – непонятно (между прочим, советская операция по переброске ракет на Кубу также имела условное наименование «Анадырь»!).

Однако, поняв, что теперь все более или менее значимые объекты надежно прикрыты ЗРВ и высотными истребителями, американцы дальнейшие полеты U-2 над территорией СССР прекратили, перенацелив их на разведку КНР. Начав 11 августа 1962 г., самолеты U-2 за 1963 г. совершили еще 11 полетов над территорией Китая, однако в последнем из них – 1 ноября 1963 г. – нарушитель был сбит над юго-востоком КНР зенитной ракетой комплекса С-75 советского производства.

На этом можно завершить краткое описание действий американской стратегической воздушной разведки против СССР в период ее наибольшей активности и, надо признать, результативности. Безнаказанные полеты высотных U-2 наложили серьезный отпечаток на развитие советского ВПК во второй'половине 50-х годов, однако в конце концов советские конструкторы и войска ПВО сумели поставить надежный заслон на пути незваных «инспекторов». Но, впрочем, это уже несколько иная тема.

Остается лишь подчеркнуть, что представленный читателям материал затрагивает лишь часть, хотя и наиболее значимую, всех имевших место нарушений советского воздушного пространства иностранными самолетами и воздушными шарами за 1952-62 гг. и может считаться исчерпывающим только в части полетов высотных самолетов-разведчиков.

ВЗГЛЯД С ДРУГОЙ СТОРОНЫ

Британские пилоты U-2 на случай сбития и плена имели легенду, что они потеряли сознание, а поскольку самолет шел на автопилоте, то вторжение в советское пространство было совершенно случайным. Американцы своей легенды не имели, и Гэри Пауэрс использовал как раз английскую историю.

–

В статье использованы фото МиГ-19 и Су-9 из коллекций С. Цветкова и А. Калиновского

All MiG-19/Su-9 photos are from Sergey Tsvetkov and Alexey Kalinovskiy collections

ИСТОРИЯ АВИАЧАСТИ

МиГ-23М борт №01 (зав. №0390203996, выпуска 06.1975 с вариантом вооружения, для уничтожения аэростатов (блоки УБ-16 и ракеты Р-23Р). Август 1980 г. Фото автора