Текст книги "Т В Б Л (Так Всем Будет Лучше)"

Автор книги: Наташа Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

На кухне он уже не удивился, а пришел в ярость. В холодильнике не было даже куска вареной колбасы! Пакеты с овсяными хлопьями, какая-то бурда в кастрюльке, от которой не пахло даже бульонным кубиком. А жрать уже хотелось – сил не было терпеть. Вспомнилось, что почти весь день продержался на хот-догах, которые притащила Шура. Собирался дома перекусить, там всего навалом, устроить классный ужин с Алиской...

Ну и что теперь делать? Домой опасно, там менты могут быть, хотя, откуда узнают адрес? Алиска могла сказать, она болтала с ментом, фирму могут вычислить, в машине осталось удостоверение генерального директора и адрес, на сотрудников выйти... Здесь тоже нельзя оставаться, могут родственники набежать, может и сам этот долбанный Барвихин вернуться, хотя это вряд ли.

А голова прямо-таки раскалывалась от боли, хотелось выпить, закусить... И не было сил куда-то идти, тем более, ехать, тем более, в Тюмень. Он только теперь понял, что в Тюмени его будут искать не только менты, но и Маркон, и люди банкиров, которые под слово Маркона дали ссуду. А эти куда опаснее ментов. Маркон подумает, что его "кинули", такого он никому не прощает...

Позвонить Маркону, все объяснить? Пока объяснишь, Вагиз и его люди ребра сломают, а то и шею. Позвонить... А почему бы и нет? Сказать, что голосовые связки повреждены, разузнать, с кем он живет, этот педагог хренов, кто может нагрянуть, а может она приедет? Поймет, что он не Барвихин – ну значит, нужно когти рвать. А вдруг не поймет? Свет приглушить, укрыться...

Топчанов сбросил костюм, испачканный кровью, торопливо надел спортивный костюм Барвихина – впору оказался. Свой костюм и рубашку запихал в нижний ящик гардероба. Мобильник отправил туда же. Сел за стол, принялся медленно крутить диск допотопного телефона.

В коридоре больницы носилки с Барвихиным стояли на том же месте, где их оставила бригада "Скорой". Мимо проходили озабоченные врачи и санитары, у стен сидели травмированные граждане, терпеливо ожидая своей очереди на прием к врачу. Барвихин был без сознания, не стонал, никому не мешал, и его тоже никто не тревожил. Правда, короткостриженный, широкоплечий парень в кожаной куртке нервно поглядывал на носилки, зажимая ладонью кровоточащую рану на предплечье. Потом не выдержал, вскочил со стула, крикнул:

– Эй, начальство, какого хрена выставили этот труп? Убрали бы! Чего зря народ нервировать?

– Это не труп, а такой же больной. Ждет своей очереди,донесся из кабинета усталый голос.

– По-моему, ему уже ни хрена не надо! – крикнул парень.Пусть укатят, на хрен!

Из кабинеты вышел пожилой доктор с черными усами, пощупал пульс на руке Барвихина.

– У него глубокий обморок, но состояние вполне стабильное. Успокойтесь, молодой человек, я тоже не железный. Потерпите немного.

И снова скрылся за белой дверью. Парень тяжело вздохнул, поморщился от боли и сел на свой стул. Снова стал думать, что все люди кругом – козлы. И босс, который мало платил в последнее время, и врачи, и "отморозок", ткнувший ножом... Найдет он его потом, сполна отдаст должок! Даже не за пику, рана пустяковая, а вот за эту мутотень!

Топчанов сильно нервничал. Он достал постельное белье, расстелил на диване, а больше и негде было, к тому же диван не раздвигался. Как он с бабой тут помещался, педагог? Потом выключил верхний свет, оставив только свет настольной лампы, залез под одеяло в тренировочном костюме и стал ждать. Ольга вначале не хотела с ним говорить, но когда узнала о случившемся, разволновалась, сказала, что немедленно берет такси и мчится к нему. Голос ей показался странным, ну так есть причина. И теперь, значит, наступает самый сложный момент. Ну, если поймет, что он не тот, за кого себя выдает, придется стукнуть и "делать ноги". Женщин Топчанов бил редко, разве что пощечину отпустит истеричке, но в этом случае иного выхода просто не было. А может, и не поймет? Ночь как-то удастся перекантоваться, а утром что-нибудь придумает.

Многие бы на его месте просто ушли бы из чужой квартиры, но Топчанов был по натуре авантюристом, и у него никогда не было свой квартиры. Только в детстве, но он её уже почти не помнил. И самое главное – даже если его здесь возьмут, это все же лучше, чем бегать от людей Маркона.

В прихожей щелкнул замок, открылась дверь. Ольга сказала, что у неё есть свой ключ... Вот и пришла. Топчанов натянул одеяло на голову, только глаза и нос были наружи.

– Саня? – испуганно сказала Ольга, подбегая к нему. Встала на колени, отдернула одеяло. Топчанов понял, что разоблачением неминуемо. – Что с тобой? У тебя такой вид...

– Что, сексуальный, да? Так я всегда такой, – развязно сказал он, уже не надеясь на благоприятный исход.

– Нет, но ты всегда был такой серьезный, а сейчас, после того, что случилось... Господи!.. Повязка в крови... Может, врача вызвать?

Топчанов и верил и не верил своим ушам. Она признала в нем своего мужика? Хотя... мент вон тоже держал два паспорта в руках, а ни хрена не заподозрил.

– Да был уже, со "Скорой", сказал, что не помру, так что – все нормалек. Ты, Оль, прости меня, что наговорил всякой лабуды... Чего я там нес?

– Саня, я совсем не узнаю тебя! – изумленно сказала Ольга. – Как будто это не ты, а кто-то другой.

– Ну и кто же?

– Да не знаю... я вижу, что это ты, но голос и манеры... совсем другие.

– Так это я? А манеры... Меня так долбануло об асфальт, поначалу не мог понять, кто я такой. А потом сообразил – придурок! У меня такая те... в смысле – дама, а я всякую гадость жрал и даже телик не купил. Ну как ты могла встречаться с таким дебилом?

– Саня, я тебя очень любила, потом терпела...

– Больше не терпи, все, хватит. Слушай, Оль, может сделаешь мне кофейку, а?

– Фантастика! – сказала Ольга. – У тебя, правда, все нормально с "крышей"?

– "Доехала нормально, с приветом – крыша", – процитировал Топчанов чей-то афоризм.

– Саня, я даже не знаю, что и думать...

– Почему не знаешь?

– С тобой приятно стало говорить.

– А в постели со мной ещё приятнее. Может займемся делом? Но сперва я бы чего-то перекусил.

– Ты хоть соображаешь, что несешь?

– Во-первых, Иван Владимирович должен скоро приехать, я звонила ему, но он занят, работает, как освободится...

– А зачем нам Иван Владимирович? – настороженно спросил Топчанов.

– Это отец твой!

– Да нет, я понимаю... Иван Владимирович? А-а... Слушай, тот самый, да? – Топчанов ткнул пальцем в потолок, как это делал лейтенант милиции..

– Перестань дурачиться. То слишком серьезный, то совсем какой-то... болтун! У него совещания, я попросила срочно приехать к тебе, как только освободится.

Топчанов почувствовал, как холодные капли пота ползут по спине. Выходит, мент был прав, папа – ещё та шишка! Но если Ольга его приняла его за учителя, может и папа ни хрена не поймет? Но ради такой те... девушки, стоило рискнуть. Хрен с ним, пусть приезжает, авось и пронесет.

– Оль, я жутко себя чувствую, а ты – папа... Мы что с ним, лучшие друзья?

– Вы виделись-то... раз в две недели в лучшем случае. Иван Владимирович очень переживал из-за этого. Но если бы не Лилия Георгиевна, он бы всеръез обюиделся на тебя.

Топчанов сказал про друзей лишь для того, чтобы объяснить свое желание выпить только с ней, без всяких пап, но её ответ воодушевил его.

– Оль, тем более... Давай сообразим чего-нть вмазать, перекусить, расслабимся... А то я хреново соображаю, прикнь, да?

– Может, тебе и колбасы предложить? И ветчины, и буженины? язвительно сказала Ольга.

– Да я бы не отказался, целый день не жрал... А что, они... нет? Не употребляют этого?

Ольга уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Саня! Ты нормально себя чувствуешь? Совсем недавно ты был вегетарианцем, не пил, не курил, чай-кофе отвергал. Ты даже меня не хотел... до свадьбы! Забыл?

– Ну, не хотел, а теперь хочу. Погоди, что ты сказала? Тебя тоже не хотел?!

– Хотел, но терпел, до свадьбы.

– Таких придурков поискать надо, как он... то есть, я... был. Слушай, оказывается, иногда полезно попадать под машину. Теперь все нормально, не надо папу беспокоить. Лучше сгоняй в магазин, возьми виски и всего побольше. Я точно жрать хочу.

– Ты хочешь, чтобы я потратила доллары, которые оставлял Иван Владимирович, и которые ты отказывался брать? – спросила Ольга, внимательно глядя на него.

Ну что тут можно было сказать?

– И бабки не брал? А куда ж... я их?

– В ящик стола складывал!

– И – ни кольца, ни шмотки тебе... ни в кабак... Так получается, что ли?

– Так.

Топчанов долго молчал, пытаясь понять, как такое возможно? В ящике стола лежат баксы, а он жрет какую-то дребедень, и такой красотке даже костюм от... Это просто в голове не укладывалось.

– Оль, я был идиотом. Возьми бабки, купи виски, икры, всего самого лучшего, а себе – французские духи. И вообще, все, что хочешь.

– Саня?!

– А на хрена они нужны, бабки? Только для того чтобы тратить на красивых женщин, бросать к ногам, твоим обалденным ногам. Слушай, бери все, купи себе, что понравится.

– И чего тебя раньше машиной не стукнуло? – изумленно пробормотала Ольга.

Носилки с Барвихиным все ещё стояли в коридоре больницы. Люди, ждущие врачебной помощи, старались не смотреть на них. Только "крутой" парень в кожаной куртке продолжал нервничать. Все по поводу окружающих его козлов и грядущей мести "отморозку" он уже продумал, и теперь не мог спокойно смотреть на носилки, которые никого не интересовали. А там же человек лежит! И когда из кабинеты вышел усатый доктор, парень решительно преградил ему путь.

– Слышь, доктор, у меня кровянка все хлещет.

– Терпи, – ответил доктор. – Видишь, у нас более серьезные больные, он кивнул на носилки, – и те спокойно ждут своей очереди. У меня силы тоже не беспредельны.

– Да он уже окочурился!

Доктор снова пощупал пульс, удовлетворенно хмыкнул.

– Нет, живой. Но в отличие от вас, молодой человек, не стонет, не капризничает. Терпит!

– Слышь, братан, на тебе две по пятьсот "деревянных", только зашей мне болячку, а? – застонал парень. – Больше нету, но завтра приволоку чисто столько, гарантирую. Ну?

– Заходи, – сказал доктор, возвращаясь в кабинет.

Через двадцать минут парень вышел из кабинета с забинтованным предплечьем под кожаной курткой и довольной ухмылкой на губах. Он остановился у носилок с Барвихиным, пожал пальцы, торчащией из-под простыни.

– Слышь, братан! Ты им чего-то подмигни, тогда, может и спасут. А то – ни хрена не выйдет. Окочуришься тута. Из кабинета вышел усатый врач, намереваясь перекурить. Парень подмигивает ему и уходит. Доктор остановился у носилок, задумчиво посмотрел на тело, накрытое простыней.

– Пока терпит, значит, можно...

Барвихин приподнялся на носилках, цепко схватил его за руку.

– Мое тело станет телом Алмазной мудрости, когда уподобится ваджре, оружию богов. и станет оно крепким, истинно непоколебимым... – пробормотал он. Глубоко вздохнул и продолжил.И я набью морду этому козлу, лекарю долбанному!

Доктор испуганно шарахнулся в сторону, вырвал свою руку из цепких пальцев Барвихина. Потом позвал медсестру.

– Этого больного – на осмотр, – приказал он и снова вернулся в ненавистный кабинет.

Носилки с Барвихиным медсестра закатила туда же.

Краткое изложение дальнейших событий.

Собственно, история только начинается. Топчанов влюбится в Ольгу и пойдет преподавать историю в школе, Барвихин же станет руководить фирмой и полюбит Шуру. Зная характеры обоих героев и их отношение к любви, нетрудно представить, сколько невероятных историй приключится с ними. Но оба добьются значительных успехов и оба женятся на любимых девушках. (Более подробно я пересказывал содержание Ольге Михайловне, но если нужно, могу представить более подробный синопсис).

С уважением

Ник Новиков