Текст книги "Перал. Делите неделимое (СИ)"

Автор книги: Наташа Ишкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава 4

Я дремала, когда заметила, что одно из деревьев не просто качается, а движется. Я с испугу распахнула глаза. Сон снесло прочь, и я замерла. Дерево еще начало шевелится и двигаться в мою сторону.

– Мама, – прошептала я, еще крепче вцепившись в ствол одной рукой, а другой нащупала котелок.

Дерево закачало одной из веток, как будто манило меня к себе. Я отрицательно покачала головой. Оно опять покачало веткой.

– Неееет,– проговорила я.

Дерево приблизилось еще и сквозь сумеречную тьму я разглядела нос, глаза, рот на стволе.

– Надо идти...Зовет тебя...– прошелестело оно.

– Не пойду, – сквозь сковавший страх сказала я.

Вдруг ветка подо мной качнулась, и я в обнимку с мешком рухнула вниз. Но падение на землю не состоялась. Я оказалась на руках двигающегося дерева. И оно меня куда-то понесло. Я молилась про себя богам, клятвенно обещая, что вернусь к Ральфу, только бы выжить.

Неожиданно дерево остановилось и опустило осторожно меня на землю. Передо мной появилось свечение, и выступила девушка лет так под тридцать. Чуть полноватая ее фигура была в просторном платье. На плечах лежала копна темных волос. Ее лицо мне кого-то напоминало, но кого, я понять не могла. Она осмотрела меня и мягко улыбнулась.

– Привет, Настя. Я Алевтина. Это по моей просьбе Горн принес тебя.

Я удивленно перевела взгляд на дерево. Это он что ли Горн?

– Да, он– Гнут. И это не дерево, а хранитель леса, леший.

– А вы? – спросила я.

– Я Хранительница Перала,– с горькой усмешкой сказала она.

– Богиня? – ошарашенно спросила я.

– Нет, – улыбнулась она, и коснулась моей руки.

Ее руки были теплые и осязаемые.

– Я не богиня, – сказала она. – Знаешь из чего сложилось название Перал?

Я отрицательно покачала головой, продолжая изучать ее лицо. Ну кого же она мне напоминает!?

– Перал сложилось из имени и фамилии земной девушки, которой пришлось умереть, чтобы этот мир появился. При этом добровольно согласится на это. Ее звали Перлова Алевтина.

Я с удивлением уставилась на нее. Она же Алевтина.

– Но...-начала я.

– Я умерла, но мой дух стал хранителем этого мира. Как понимаешь простая земная девушка без капли магии, но избранная богами, не могла стать сама богиней, но ее сделали хранительницей планеты, которую она создала. Я сейчас обладаю некоторыми возможностями для магии, но я не богиня.

– Ты поможешь мне вернуться на Землю? – с восторгом спросила я.

– Нет, увы, моя милая Настя, я не могу. Против воли богов я не могу пойти. Они подкинули ритуал тройняшкам и дали им сил перенести тебя. Я лишь могу предположить почему они это сделали.

– Почему? – спросила я разочарованно.

– Потому что я сотворила яри для этого мира.

Я с осуждением уставилась на нее. Так вот по чьей вине я оказалась здесь.

– Выслушай меня и не перебивай. Я хочу тебе рассказать кое-что о том, как создавался этот мир и объяснить мои поступки.

И она начала рассказ. Я узнала, что у нее был друг оборотень, которого его клан заставлял женится по расчету на выгодной девице. Он сбежал, но противится воли альф клана долго не мог, и вопрос с его женитьбой был решен. Но при создании мира, Алевтина создавала мир, его рельеф, население, живность, много другого. И ей помогали в этом деле маг, оборотень, вампир, гном, тролль, эльф и странник. Тогда она придумала, что в этом мире, оборотни могут иметь детей и любить лишь одну истинную пару. Ее желание обсмеял вампир и в наказание она тогда сотворила в пожелании пару для всех двуликих. Алевтина указала что яри становится лучшей чувственной частью двуликого. В общем было много нюансов, но она вроде как все предусмотрела. И ее друг стал первым обладателем яри.

– Ярослав Дейрис, – шепотом сказала я, вспоминая урок истории.

–Да, именно он, – с улыбкой сказала хранительница.

– Но при чем здесь я? – с не понимаем спросила я.

– У меня возникли чувства со странником, – с нежной улыбкой на лице сказала Алевтина. – И я забеременела от Андожа. Но родить бы я не успела...

– И ты убила и себя и ребенка? – в шоке спросила я.

– Не убила, а пожертвовала. Нужна была добровольная жертва собой...но ребенок не погиб. Маг перенес его в другое тело. И наш малыш родился у других родителей. Ты дочь Андожа и моя дочь.

– Но моя мама и папа...-попыталась я возразить.

– Прости, но папа твой Андож, а мама не мама, а лишь сосуд. Маг выбрал тех, кто должен был в течении года погибнуть и у кого не было детей. Я думаю они не долго жили с тобой. Прости, Настя. Я любила тебя и Андож, но так много жизней гибло на Земле, если бы я не пожертвовала собой, они бы в течении месяца погибли бы все. Я не могла иначе. Прости меня, ты моя дочь. Я люблю тебя. Но я не жалею, это была вынужденная мера.

– Но почему ты? – со слезами спросила я, пытаясь осмыслить услышанное. Веря и не веря ей.

Теперь я, глядя на ее лицо поняла, кого она мне напоминает. Того, кого я каждый день вижу в зеркале, меня. Я в шоке сидела и по моим щекам струились дорожки слез.

– Потому что для создания была нужна жертва. Самая отчаянная, и самое дорогое. Я думала жизнь моя она и есть, но эта жертва была наша любовь с Андожом и самое тяжелое, это потеря тебя, моего дитя. Знаешь, я всю жизнь мечтала о дочке, о семье...но не сложилось. Не судьба.

– Вот так всегда, люди страдают больше остальных, – зло сказала я.

–Не говори так, моя хорошая, – перебила Алевтина, обнимая меня. – Все участвовавшие при создании понесли жертвы. Но никто и не мог предположить, что потребуются такие. Кто-то потерял ребенка, кто-то магию, кто-то бессмертие, а кто-то силу и ум. Никто не остался нетронутым после создания Перала. Все принесли свою жертву...........и поверь, умереть было бы проще всего. И я думаю, что в наказание за создание яри– боги перенесли тебя сюда....я знаю про твою проблему с Ральфом. Я ищу способ помочь вам. Потерпи.

– Я сбежала от него...

– Я знаю. Я понимаю, как тебе тяжело принять, что ты его яри. В этом моя вина, Насть, прости меня и за это.

Я крепче обняла Алевтину, ощущая от нее аромат луга. Она гладила меня по спине и чуть покачивала. Мама. Моя мама. А я ведь сегодня звала ее.

– Я кричала: "мама" сегодня, поэтому ты появилась?

– Да, – подтвердила она мою догадку. – Я услышала и не поверила, что ты оказалась тут, но мое сердце подтвердило, что ты мое дитя. Скажи, куда ты сейчас пойдешь?

– Я хотела вернуться на Землю, – ответила я.

Она смотрела в мои глаза, чуть светясь в темноте.

–Боги не одному магу не позволят тебя вернуть на Землю.

– И что мне делать, – растерянно спросила я.

Я и правда теперь не знала, куда мне податься. Вернуться к Ральфу, чтобы пытать его и себя желанием, которое мы не могли удовлетворить, или куда?

– У меня был друг, немецкая овчарка, но, когда я пожертвовала собой, он сходил с ума от горя. На прощание, его обратил маг в камень и вернуть его к жизни может лишь мой потомок. Я могу перенести его сюда. Но к сожалению, не прямо к нам, а лишь к магическому источнику. Самому крупному здесь. Он находится в столице гномьей общины, в Нарьяхе. Тебе придётся туда идти самой, единственное я попрошу тебя провожать по своим территориям леших, водяных, болотниц и прочую нечисть. Тебя никто из них не тронет. Ты согласна вернуть к жизни Зевса?

– Почему бы и нет, – пожала я плечами. – Все равно пока встречаться с оборотнем я не готова.

– Я найду выход...-печально пробормотала Алевтина. – А пока я хочу сделать тебе подарок.

Она подошла ко мне и положила одну руку мне на лоб, а другую на сердце. Я ощутила головокружение. Леший придержал меня за плечи, потом все прошло. На мой недоуменный взгляд хранительница сказала:

– Я дала тебе дар слышать и общаться с животными. Ты будешь понимать, о чем они говорят, они будут понимать тебя, при этом все будут слышать человеческую речь, никто не догадается о твоем даре. И еще, животные не подчиняются тебе, но у тебя доброе сердце, если сумеешь их к себе расположить, то они помогут. Что то еще хотела сказать....А, да. Я общаться с тобой смогу лишь у таких магических источников, но слышать тебя и стараться помочь буду где бы ты не была.

Она прижала меня к себе, и я услышала, как бьется ее сердце.

– Моя доченька, у тебя папины глаза и его печаль в них. Все будут хорошо.....Как бы долго не длилась ночь-всегда наступает рассвет. Все наладится.

– А папа любил меня? – почему-то мне был важен Алевтины ответ.

– Очень, – с нежной улыбкой на лице и мечтательным взглядом ответила она. -Он не хотел, чтобы я жертвовала собой и тобой, он хотел нас спасти. Он умолял оставить тебе жизнь...Он обещал найти тебя...я могу предполагать, что однажды вы встретитесь.

– В смысле? Он еще жив?– удивилась я. – Сколько лет этому миру?

– Пералу три тысячи семь лет,– ответила Алевтина, и мои брови поползли вверх.– Но время на Земле и здесь течет по-разному.

– То есть моя бабушка, Юрий Петрович уже мертвы там? – с недоверием спросила я, ощущая ком в груди.

– Нет, не знаю. Здесь время идет иначе, а что там я не вижу. Но те, кто приходит с Земли сюда, попаданцы – люди с магическим даром (одно из моих условий, что у тех, кто открыл в себе сильный магический дар и могут быть там уничтожены, переносятся сюда) примерно с двухтысячного года нашей эры. Плюс-минус сотни лет. А Андож странник. То есть он может путешествовать во времени. Он жил за триста лет до моего рождения, но как видишь, мы нашли друг друга. И я знаю, что он будет искать тебя.

Мое сердце наполнилось надеждой, почему-то очень хотелось с ним встретится.

– Настя, я даю тебе амулет, – и она мне протянула деревянные бусы. – Они сокроют твой запах и тебя от оборотней. Ральф не найдет тебя, но ты можешь связаться с ним сама и почувствовать его.

– Как? – спросила я, ощущая желание какое непонятное, но такое необходимое увидеть его.

– Закрой глаза. Потянись к нему, представь его. Почувствуй его.

Я послушно делала, что она говорила, представив его лицо. Глаза, морщинки возле глаз, губы, запах. Неожиданно мне стало страшно. Я ощутила разрывающую боль внутри, тоску, истерику, отчаянье, гнев, бессилие. С ужасом я распахнула глаза и глянула в глаза хранительницы.

– Это его чувства, – пояснила она. – Ты чувствуешь, с чем они связаны?

– С кем,– механически поправила ее я. -Со мной. Это из-за меня.

Мне хотелось рыдать. Как же ему плохо. Мне хотелось все бросить и бежать к нему, успокоить, заласкать и отогнать его печали. Хранительница стерла мою слезинку с щеки.

– Я блокирую его от твоих мыслей, но ты можешь по желанию сама выходить с ним на связь. Потянись к нему и пошли свои эмоции. Успокой его.

Я послушно потянулась к нему, вновь окунувшись во всю бездну его чувств, но стараясь не поддаваться отчаянью. И послала ему волну нежности, тепла, любви и спокойствия. Я представила, как касаюсь его волос, как целую его губы и прижимаюсь к его телу. И внутри словно разорвалась от его крика: "Яри, вернись!". Я мысленно пообещала вернуться. Но позже. Вновь послала ему и спокойствие, и нежность. Ощущая, как он умиротворяется и отключилась от него.

– Молодец, все хорошо. Ты правильно сделала, даже лучше. Ваша связь сильнее, чем я думала. Чем дольше пары вместе, тем легче им чувствовать дуг друга и со временем они могут даже мысленно общаться.

Я шокировано сидела, не зная радоваться или нет.

– Так что теперь: возвращаю тебя к Ральфу или идешь за Зевсом? – спросила хранительница.

Я задумалась, сердце рвалось к оборотню, но как представила опять его в ледяном душе, а себя возбужденной на кровати...В общем пока отложу воссоединение.

– Я вернусь к нему позже. Обязательно вернусь. Но пришло время найти твоего друга, -с улыбкой ответила я Але.

– Тогда в путь, – скомандовала моя мама.

Глава 5

Расставание с мамой было бурное. Алевтина обещала искать выход для меня с оборотнем, и следить за мной. Еще она обещалась встречать меня у близлежащих источников. Я слезно обещала быть осторожной, и пошла вслед за Горном. Тот терпеливо ждал меня, когда мне надо было передохнуть, выводил на ягодные полянки, и указывал какие можно есть. Со мной он особо не общался, лишь время от времени что-то бубнил себе под нос. На ночь он привел меня к пещере. Я с опаской заглянула в нее, но вони в ней не было и живности вроде тоже. Сам Горн расположился перед входом.

Я собрала веток, но разжечь было нечем огонь. Горн поскрипел и принес мне два камушка.

– Бей...Искра, – проскрипел он.

Я с энтузиазмом взялась за дело, напоминая себе Робинзон Круза. Сбила пальцы, искры сыпались, но ветки не горели. Горн вновь заскрипел, протянул ветку-руку, а на ней был пучок сухой травы и кинул его на ветки.

– Бей, – вновь повторил он.

Я снова ударила и со второй попытки трава задымилась.

– Дуй, – скомандовал леший.

Я начала осторожно дуть, чтоб не снести с веток траву и о чуда, у меня был костерок. Я схватила котелок и замерла, а воду где взять?!

– Мне нужна вода и ветки, чтобы закрепить котелок. Горн встал, взял у меня из рук котелок и ушел, спустя минут десять, он вернулся с водой. От своего тела он отделил три рогатые ветки и приложил их друг к друге, они сплелись, образовав сучок, на который Горн и повесил котелок. Вскоре я ела кашу, заедая ее сухарями.

Остатки каши оставила в котелке, рассчитывая позавтракать с утра. Горн взял свои ветки и впитал их в себя. Я ошалела уставилась на него. Магия...

Сон долго не шел, я-то ворочалась, то вставала пить, то в туалет, то что-то давило и кололо. В конце концов я поняла. что мне не хватает объятьев оборотня. Я потянулась к нему, как меня научила мама и ощутила, как его беспокойство, так и усталость, которая при моем контакте сменяется надеждой. "Яри", пронеслось в голове. В одном слове было столько нежности, что хотелось рыдать от восторга. "Ярило", – прошептала я, и послала мысль ему. Я почувствовала его восторг и....любовь. Он меня правда любил. А я? Я поняла, что тоже. Не знаю: как, за что, но люблю и хочу быть с ним. Я послала ему все это и пообещала мысленно вернуться, только жди. И он затопил меня своим восторгом. Я пожелала ему спокойной ночи, и получила в ответ то же, отключилась и уснула.

На утро я обнаружила пропажу каши, а рядом дрых воришка. Вот уж раскраска точно походила на бандитов из "Утиных историй". Енотик спал, вывалив пузико и раскинув когтистые лапки. Его носик подрагивал во сне.

Горн спокойно реагировал на воришку. Я не удержалась и потрогала пузико. Мягкое. Как у кошечки. Я коснулась черненьких коготков, а потом влажного носика и воришка испуганно распахнул глазки.

– О нет, я уснул и меня увидели. Сейчас бить будут, – затарахтел он. – Надо делать жалостливые глазки.

И он перевернулся, присел на попку, выпятив задние лапы вперед, и черными омутами глаз взглянул на меня. Его носик беспокойно шевелился, а белые усики беспокойно дергались.

– Да что ж ты непрошибаемая такая! – возмутился он.

– Прошибаемая, – сказала я, умиляясь от этого пупсика.

– Ты меня понимаешь? – в шоке сказал енотик, и кувыркнулся на спину.

Кое-как поднявшись, он вновь взглянул на меня.

– Понимаю. Ты зачем съел мою еду? – строго спросила я.

– Я есть хотел, а каша так вкусно пахла...– сказал он, печально вздыхая, – Жаль мало было.

– То есть мук совести по поводу того, что ты меня обворовал ты не испытываешь? – с изумлением спросила я. – Только мук голода.

– Да. Ты же можешь еще приготовить кашу, а я нет, -сказал енотик с такой тоской в голосе, что девичье сердце не выдержало и пожалело его, и простила.

Махнув на него рукой, я стала собираться, попивая воду и закусывая сухарем. Енотик начал принюхиваться и осторожно подбираться поближе к руке с едой.

– Что ты делаешь? – спросила я, наблюдая его поползновения.

– Вкусно пахнет, – сказал он и заглянул в глаза с видом профессионального попрошайки.

– По праздникам не подаю, -со смешком сказала я.

– А какой сегодня праздник? – заинтересовался енотик, не отрывая взгляда от моей руки с сухарем.

– Я сегодня добрая, – прошамкала я с набитым ртом.

– Аааа,– протянул енотик, печально так вздыхая.

У меня возникло впечатление, что если бы он умел плакать, то уже залил бы меня с сухарем на пару слезами. Я не выдержала, достала еще сухарь из сумки и сунула ему.

– На, ешь, – грубо сказала я, – и больше не смотри так. Енотик не веря своему счастью послушно закивал и вцепился лапами в еду.

В это время я обернулась к лешему:

–Горн, можно идти. Единственное, если можно, я бы умылась или искупалась.

– Идем, – сказал леший и пошел, раздвигая ветки деревьев.

Горн вывел меня к берегу реки и подвел к спуску. Я с восторгом наблюдала прозрачную воду. Были видны и плавающие мелкие рыбки, и водоросли, в нашем мире такой прозрачной воды я и не видела. Леший отошел от берега и стал рядом с деревом, чуть касаясь его своими ветками. Мне показалось, что они разговаривали, тихо шурша листьями. Я быстро скинула одежду и оставшись в белье, шагнула в реку. Вода была ледяной, и я непроизвольно взвизгнула. Я быстро натерлась мылом и кинув его на берег окуналась. Вода расплылась мыльной пеной. Не сдержавшись я поплавала вдоль берега, ощущая, как водоросли ласково касаются ног. Устав, я вышла на берег и укутавшись в полотенце стала вытираться.

Когда я наконец то одевшаяся, чистая и согревшаяся подошла к Горну, то рядом увидела енотика. Он сидел и ждал меня.

– Что ты здесь делаешь? Сухарей больше не дам. Мне они в дороге нужны, а до города их не купишь.

– Я хочу пойти с тобой, – гордо сказал зверек.

– Зачем? – с удивлением спросила я, не понимая причин, почему дикое животное может уйти со своего места жительства.

– Мне интересен мир, в котором есть такие вкусняшки, – сказал енотик.

– Так и иди сам в этот мир, -попыталась отбиться я от нежданного нахлебника.

– Один я заблужусь. И вообще за тобой нужно присматривать, а Горн скоро должен будет тебя оставить.

– И как же ты сможешь мне помочь? – с интересом спросила я.

Зверек гордо приподнялся и выпятил пузико:

– Я помогу находить тебе съедобные ягоды и грибы, помогу ловить рыбу. И вообще я общительный, в отличии от Горна. Уверен, что ты уже соскучилась с Горном. И заметь всего за один сухарик в день и котелок каши.

– Во-первых, мне одной не скучно, во-вторых, мне дармоеды не нужды!

Енотик с возмущением уставился на меня, нервно дергая усиками:

–Я!? Дармоед?! Да я самый не заменимый енот в мире, -с возмущением вещал он. -Ну, пожалуйста, возьми меня с собой. Мне тут скучно. А другие еноты меня не любят, – печально закончил он.

– Почему не любят?

– Они устают от меня. Я не люблю молчать. И часто говорю им как они себя неправильно ведут, ведь кто-то же должен им говорить, что они глупо поступают.

– Ты называешь их дураками? – уточнила я.

– Да, -убито подтвердил енот. – И они меня выгнали!

Он печально глядел на меня, а мне его было жалко. Очень жалко, а как говорится: "Благими намерениями вымощена дорога в ад", чувствую мне еще аукнется мое решение.

– В общем можешь идти со мной, но еду добываешь себе сам. Мне хоть бы еды до города хватило. Согласен?

– Согласен, – послушно согласился он. – Меня кстати Кимом зовут.

– А я– Настя, – познакомилась я с ним.

Вскоре на границе леса, Горн оставил нас, а там нам пришлось идти по лугу. Енот ныл и канючил, требуя устроить привал. Я отказалась, мотивировав, что пока не дойдем до леса никаких привалов. Такого энтузиазма от енотика я не видела за всю дорогу. Луг мы пересекли буквально бегом и вошли в новый лес, где нас встретил новый леший. Я объяснила ему, что мы устали и сделаем привал, он послушно остановился и ждал нас.

На привале, енот отжал у меня сухарь и мне стало понятно, что этот жулик потому и спешил так дойти до привала, что не сомневался в своих силах. В общем стало понятно, что сухарей до Нарьяхе не хватит, надо было пополнять запасы.

Так мы пришли в город Сатар, где я, оставив в лесу, у стены города, лешего и енота, ушла за покупками.

Поблуждав по улицам, я вышла на рынок, где накупила сухарей, мяса и сыра. У торговки, я купила несколько пирожков и двинула из города.

Я шла и не спеша жевала пирожок с яблоками, когда передо мной выросла морда коня и его глаз уставился на меня.

– Ходют тут всякие, – пробурчал он.

Я оторопела уставилась на него. В это время торговец подскочил ко мне.

– Красавица, посмотри какой конь: силен, быстр, красив, удал. Серебро, а не конь. Всего десять монет, и он ваш.

– Ага, силен, быстр и удал, -пробурчал конь. – А еще необъезжен. Я хочу свободы. Никого везти не буду и пахать не буду. И дурак тот, кто меня купит. Седьмой раз уже меня продают.

Он задумчиво осмотрел меня.

– Хотя девушки меня еще не покупали. Будет интересный опыт, – сказал он, и осторожно коснулся меня своими бархатными губами.

Я погладила его по морде, пока торговец продолжал расхваливать товар, и прошептала ему:

– Я понимаю, что ты говоришь. Я освобожу тебя.

Я сторговалась с хозяином коня на пять монет и мне, надев уздечку на коня, и седло, торжественно вручили животное. Я повела коня к выходу из города, а там сняв уздечку, отпустила.

Конь остановился и смотрел на меня.

– Ты правда отпускаешь меня? – с удивлением спросил он.

Я осматривала этого черного красавца, с стройными ногами, длинной гривой и высокой статью. Я любила в детстве коней и мечтала о лошадке. Мне хотелось бы, чтобы он остался со мной, но жажду свободы с недавних пор я понимала, как никто другой, поэтому неволить этого красавца не хотела.

– Да, если это то, что ты хочешь.

И развернувшись, я пошла к енотику и лешему. В городе мне больше делать нечего. Конь нагнал меня спустя десяток мои шагов.

– В чем подвох? – стал допытываться коняга.

– Нет никакого подвоха. Беги! Ты свободен! – твердо повторила я, продолжая идти.

Конь не унимался и продолжил идти рядом. Видите ли, он в бескорыстие не верил. А я-то тут при чем!? Вот так делай добро!

– Если ты сейчас не уйдешь, я вернусь и надену на тебя уздечку и буду тобой хозяйничать! – со злостью вскричала я, упираясь в лошадиную морду.

– Как это хозяйничать!?– опешил конь.

– На колбасу пущу!

Конь испуганно шарахнулся от меня, но тут на встречу показались мои сопровождающие и это решило весь исход. Теперь в спутниках мне достались молчаливый леший, поучатель-енот и недоверчивая-коняшка.

– Так взбешенно вскричала я, -устав от поучительства и бубнежа енота и коня. – Вы достали указывать, что мне делать, как себя вести и как далеко от вас же мне надо было держаться. Кыш от меня.

Я ломанула сквозь ближайшие кусты и рухнула в овраг, там я кубарем катилась пару метров и притормозила в луже грязи. Выбиралась я оттуда еще злее, чем была. Троица ждала меня на верху и что удивительно вела себя тихо. Я молча села на землю и разрыдалась. Все в шоке уставились на меня, потом енотик кинулся ко мне, щупая когтями ногу:

– Где болит? Что ушибла? – запричитал Ким.

– Домой хочу, – в истерике рыдала я.

Енотик испуганно замер и его черные бусинки уставились на меня.

– Хочешь, пойдем домой.

– Не хочу, – продолжала я рыдать.

– Во дела, -проговорил Ким, почесывая макушку. – А где логика?

– Какая логика?!– встрял конь. – Устала она. Совсем загнали девчонку. Устраиваем привал, а она пусть отдохнет.

И эта странная компания кинулась в рассыпную. Вскоре они сделали мне из веток лежанку, кинув на него мой плащ. В котелке была вода, которой я умылась, затем ее сменили на чистую и подвесили над собранным костром, мне нужно было лишь выбить искры и насыпать крупы в котелок. Так мы встретили вечер. При этом пока я вело мешала кашу сначала в котелке, потом в своей тарелке, со мной никто не говорил, а вот между собой они тихо шуршали.

После я легла спать, и перед сном связалась с оборотнем. Я почувствовала его тоску по мне, и захотелось разрыдаться повторно. Чувствовала, что надо вернуться. Желание идти куда-либо не было. Он как будто все понял, и я ощутила волну поддержки от него. И любви. Я тебя тоже люблю, мой Ральф. С этими мыслями я уснула.

Я ошиблась в своей компании, думая, что они мне мешают и не нужны. Как оказалось, женские слезы сотворили чудо, и за мной теперь ухаживали. Необъезженный конь, он же Варг, сам заставил меня лезть на него и сам вез меня. Ким больше не ругал меня за трату денег на некоторых хвостатых и доброту, а лишь заботливо интересовался мои самочувствием. Леший же приносил мне в руках то ягодки, то грибочки к каше. В общем я млела от мужской силы рядом, и чувствовала себя почти принцессой. Вскоре мне в очередной раз пришлось сменить лешего. Тот долго что-то шуршал другому, прежде чем покинуть нас, а на прощание дал мне берестяную трубочку, как оказалось, стоит подуть в нее, и вокруг меня сплетались ветки стеной. Защищая и от всех живых и от ветров. Я была благодарно ему.

У очередной речки, мы сделали привал. Ким ушел ловить рыбу, а я решила искупаться. Раздевшись до белья, я вошла в воду и нырнула, стараясь скорее согреться. Воды ласково встретила меня. Пока я ныряла и плавала, мои волосы расплелись и волной развивались за спиной. Вдруг я почувствовала, как что-то скользит по мне, трогает меня.

Я в ужасе обернулась и увидела несколько девушек. Они беззастенчиво выпятили свои девичьи прелести и трогали меня, мое белье.

– Кто вы? – в панике спросила я, ощущая, что они окружили меня.

– Мы будем тебе сестрами, -зашептали они. -Сестра. Сестра.

– Не нужны мне сестры! – вскрикнула я, ощущая, как они разрывают на мне белье. – Пустите.

Они хватали меня за руки и потянули в глубь реки, я завизжала.

– Игого, екарный бабай!– вскричал конь и вскочил в воду, снося русалок с дороги.

Те испуганно кинулись в рассыпную, а я вцепилась в шею коня и уселась ему на шею. Меня мелко потряхивало. Конь вынес меня на берег. Больше русалки утащить меня не пытались. В это время я увидела лешего, который нависал над каким-то плотным тинным сгустком у берега и что то гневно шуршал листвой, отчего они ковром опадали на тину. Вдруг та пошевелилась, и я, вспомнив фольклор, догадалась, что это водяной.

Тот поплыл в мою сторону и начал подниматься. Я увидела бочкообразное созиданье, с усами, как у сома и полупрозрачным брюхом, где бултыхалась вода и тина.

– Прости, дочь хранительницы, – побулькал он. – Ошибочка вышла, мы не знали кто ты. Вот, прими это в дар в знак нашего сожаления и даруй нам прощение. С этим кулоном, не какая русалка и водяной тебе не страшен будет. Все будут знать, что ты неприкосновенная. На берег упала обыкновенная речная ракушка, но стоило мне ее коснуться, как она вспыхнула и на моем бедре появилась татуировка ее же. Да, такую не потеряешь.

В это время явился енотик, таща три большие рыбешки. Увидев нас, он подскочили начал выпытывать что же произошло, а после очень расстроился, что не уберег от русалок. Чтобы успокоить его, мне пришлось пожертвовать ему сухарь и поцеловать в голову. После чего он так растрогался, что сам разделал острыми когтями рыбу и завернув в крупные листья, отдал мне для запекания.