Текст книги "Перал. Делите неделимое (СИ)"

Автор книги: Наташа Ишкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Ишкова Наташа
Перал. Делите неделимое

Перал. Делите неделимое.

Глава 1

Я с наслаждением потянулась, последний экзамен и диплом в руках, и вот перед вами выпускница сельхоз академии ветеринар Анастасия Крюкова. Остался последний шажок, но как же он длинен, или может все дело в последнем предмете, или может преподавателе? Нет, вы не подумайте, Юрий Петрович не садист, и предмет объясняет хорошо, тут дело в другом. Вот уже второй год, как я безнадежна влюблена в него. Да, что говорить, в него пол академии влюблено. Ему правда тридцать три года, но и я уже не девочка, как никак двадцать три в марте исполнилось. Да и выглядит он шикарно: голубоглазый блондин с широкими плечами и узкими бедрами, его не портит даже стариковский костюм мышиного цвета, а вот рубашки на нем смотрятся...мммм...закачаешься, особенно летом, когда он расстёгивает верхние три пуговицы и виден становится золотистый пушок волос. Мы идеально бы смотрелись, ведь я жгучая брюнетка с карими глазами насыщенного цвета темного шоколада, с хорошей фигурой песочные часы, и даже моя бледная кожа сочеталась с его смуглой идеально. Да, даже роста мы с ним были практического одного, я думаю самое то для поцелуев. В общем после получения диплома, я решила подойти к нему и поцеловать его, а там что будет.

Я даже аргументы вместо ответов к его экзамену подготовила, что десять лет не велика разница и я уже не его студентка, и вообще мы созданы друг для друга. Печально вздохнув, я пододвинула лекции поближе и попыталась вернуться к экзаменационным вопросам.

Вот и случилось это событие: "Я получила диплом". Я высмотрела Юрия Петровича и двинулась в его сторону, но меня опередила Катька с соседнего патока. Это наглая блондинка зависла перед ним, улыбается ему, трогает его за руку и заглядывает в глазки, а он смотрит на нее, отвечает и улыбается ей. Я аж разозлилась. Мое. Я к этому моменту больше чем к экзамену готовилась. Я как танк двинулась к цели. В наглую оттолкнула Катьку, та аж дар речи потеряла, а Юрий Петрович с удивлением взглянул на меня. Не дав себе испугаться, а схватила его за грудки и прижалась к его губам своими, и с удивлением ощутила, как он вначале замер, а потом ответил на поцелуй. Мое сердце испуганно замерло, а потом в восторге подскочило и в следующий момент перед глазами все поплыло, и я потеряла сознанье.

Я сквозь пелену в голове услышала мужской голос:

– Реймус мне в печенку, она человек. Мы попали! Я чувствую трындец нам.

– Треш, тикать надо, – ответил ему другой.

Я открыла глаза, и увидела три вихрастые головы, склоненные надо мной.

– Где я? Где Юрий Петрович? – прошептала я, осматривая каменные потолок над головой парней.

В этот момент грохнула дверь, и я вздрогнула. Парни резко отпрянули от меня. Я попыталась приподняться, чтоб разглядеть кто так бурно вошел.

– Что здесь во имя Армиса происходит? – услышала я гневный в голос и в следующий момент его обладатель оказался возле меня.

Я испуганно взглянула на потемневшие карие глаза, метавшие молнии. Мужчина замер, прикрыл глаза и втянул воздух носом. Он что, меня нюхает?! В следующий момент он гаркнул:

– Вон, – и я услышала повторный грохот двери и топот ног.

Гады, бросили меня. А вообще с кем это я и где это я. Не успев открыть рот для диалога, я ощутила, как он приподнял меня и укусил за плечо. Я от испуга и боли закричала. Мужчина оторвался от моего плеча, и я увидела струйку крови на его подбородке, моей крови. Ааа, маньяк. Я забилась в его руках, пытаясь вырваться. Но его руки, как клещи впились в меня и не отпускали. Он с интересом потемневшим взглядом рассматривал меня, опуская взгляд от лица ниже, изучая что же ему удалось поймать.

– Пусти, -всхрипела я, пытаясь ногой приложить его хоть по чем-нибудь.

– Моя, – хрипло сказал он, а у меня от его тона побежала мурашки. И хоть убей не пойму от страха, или от сексуальности его голоса.

Я испуганно замерла, изучая его карие глаза, морщинки возле глаз, нос. Темные пряди волос упали ему на лоб, прикрывая бисеринки пота. Его губы потянулись к моим, и я сама ответила на его поцелуй, ощущая неясное томление внизу живота. Что я творю? Я попыталась оттолкнуть его, но он лишь усилил напор, сжимая меня крепче и впиваясь губами в мои. Его язык проник в мой рот, я ощутила французский поцелуй во всей своей красе. Я не успевала осознавать, что это мой первый вот такой поцелуй, потонув в гамме чувств, что он вызвал. Я ощутила, как его рука переместилась мне на грудь и дернула блузку, оголяя нижнее белье. В следующий момент, он сжал пальцами горошинку соска, и я всхлипнула, то ли от боли, то ли от наслаждения. Я почувствовала, как он протиснул колену мне между ног и теперь по-настоящему испугавшись, забилась в его руках.

– Пусти. Пожалуйста. Не надо, – заплакала я, пытаясь вырваться, и он замер.

Мое сердце испуганно колотилось об грудную клетку, то ли стремясь вырваться на свободу, то ли спеша разбиться насмерть. Он уперся лбом в укушенное им мое плечо и тяжело дышал.

– Прости, – хрипло прошептал он, не убирая головы, – Тяжело сдержаться. Не шевелись, я попытаюсь взять себя в руки. Только не шевелись.

Я послушно замерла, боясь вспугнуть птицу счастья, что остановила нас, не дав ему завершить желаемое. Через несколько минут он повернул голову и припал носом туда, где на шеи билась жилка, начал шумно втягивать воздух. Его дыхание щекотало мне кожу, но смеяться не хотелось, было страшно. Потом вздохнув последний раз особенно глубоко, он приподнялся на руках и заглянул в мои глаза. Я увидела, что его преотпустило.

– Пойдем, поговорим в моей кабинете, – сказал он, поднимаясь и протягивая руку мне.

Я с опаской взяла протянутую конечность, в следующий момент он с рывка поднял меня, и я по инерции бухнулась в его объятия.

– Замри, – успел вскрикнуть он.

И я замерла. Он закрыл глаза, нежно обнял меня, наклонился и едва, едва коснулся мои губ. Потом резко распахнул очи и улыбнулся.

– Смог, – с улыбкой прошептал он, и потянул меня за собой к двери.

Я с удивлением, стягивая порванную блузку на груди, оглядывалась, пока этот индивид, не выпуская моей конечности куда-то меня вел. Мы оказались в коридоре с каменными стенами. Никаких обоев и покраски на них не было, только голые камни, такие же камни были над головой и под ногами. Вдоль стен были двери с непонятными знаками. По коридору шли мои ровеснике и чуть младше. Все были крупные, как будто я в здании для качков была. Иногда попадались такие же крупные девчонки. Все здоровались с моим провожатым, чуть наклоняя голову и называли его профессор Сендариус. Меня окидывали любопытным взглядом, при этом не стесняясь осматривали с головы до ног. Одеты все были в серые мантии, кроме моего провожатого. На нем была черная, с красным капюшоном. "Я в секту попала", – паникуя решила я.

В этот момент мы видимо пришли, меня затащили в комнату, где за мощным столом восседала монументальная мадам. Она сквозь дужки очков, окинула меня взглядом и молча проводила взглядом до следующей двери, куда меня завел профессор.

Если в кабинете мадам, я успела рассмотреть лишь стол и огромный шкаф, протянутый на всю стену и заполненный папками, и небольшой диванчик, то в кабинете профессора было с точностью, да наоборот, шкаф был небольшим и закрыт дверцами, зато диван был шикарен. С удобной спинкой, светло коричневый, на дизайнерских гнутых ножках, с мягкими подлокотниками и удобной спинкой. По бокам лежали две симпатичные подушечки темно-коричневого цвета. На этот диван меня и усадил профессор.

Сам он сел в удобное кресло напротив, чуть развернув его в мою сторону. Сбоку от него расположился камин. Я продолжила осматриваться, отметив порядок на столе, аккуратно сложенные стопочкой бумаги и канцелярские принадлежности. Возле большого окна стоял столик с аквариумом, где плавало что-то бесформенное, но явно не рыбки. Там же стоял кувшин. На окне висели тяжелые горчичные гардины, обвязанные темными веревочками с кисточками. Появилось четкое желание выглянуть в окно, и осмотреться куда ж меня привезли после потери сознания. И вообще, как Юрий Петрович мог меня кинуть здесь одну, после того, как ответил на мой поцелуй. А его губы были нежные и тёплые. Я задумчиво коснулась своих губ и ощутила их припухлость.

– Хватит, – рявкнул профессор и я с испугом глянула на него.

Псих какой-то. Постоянно орет.

– Что хватит? Что опять не так? – спросила я, чувствуя, что страх начинает отступать. А на его место приходит злость.

Профессор так на меня глянул, что я сразу предпочла заткнуться. Он сцепил руки и не мигая уставился на меня. Его молчание начинало напрягать. Хотелось подойти двинуть ему, что б не бесил.

Видимо он и сам понял, что пауза затянулась, так как решил почтить-таки меня беседой.

– Меня зовут Ральф Сендариус. Я глава этой академии для трудных оборотней и один из ведущих профессоров. Как тебя зовут?

– Анастасия Крюкова. Почему для оборотней?

– Ну может потому что я сам оборотень и помню свою молодость, и знаю, что таким нужен шанс, нужно чтобы в них поверили. Да и мне проще, я – альфа.

– В смысле оборотень?! Ты шутишь?!

Он посмотрел на меня, как на умалишённую.

– Я не шучу. Ты откуда прибыла сюда? В какой глуши жила?

– Никакая не глушь! Я вообще не знаю где я и как здесь оказалась. Я потеряла сознание, а оказалась уже здесь. Я думала, что это больница или моя академия.

Он задумчиво почесал голову, и рявкнул:

– Гризельта, Треша, Мариуса и Стенса ко мне.

– Сейчас выясним, Анастасия. А в какой академии и на кого ты училась?

Я начала рассказывать и по мере моего рассказа он хмурился все сильнее. Потом в дверь постучали и вошли скромненькая знакомая мне вихрастая троица. Парни были похожи как братья: рослые, плечистые и с русыми шевелюрами, и с тяжелыми подбородками. Единственное, что не видно было их цвет глаз, а так сказала бы, что они ксероксом воспользовались.

– Дорогие мои, Треш, Мариус и Стенс, – мягко начал профессор, а меня от его тона аж передёрнуло и захотелось прокопаться по-тихому, походу парни испытывали те же чувства, раз жались к друг дружке, вздрагивая от каждого его слова и не поднимали головы. – Объясните-ка мне с Анастасией Крюковой, каким образом она оказалась здесь.

Парни печально начали вздыхать, толкая друг друга локтями, но не решаясь заговорить первыми.

– Живо. – рявкнул профессор, и парни задрожали, реально задрожали.

Я в шоке уставилась на разворачивающуюся картину. Наконец парень в голубой футболке заговорил:

– Мы проверили ритуал, – начал он и замолк, а парни закивали головами.

– Какой, – терпеливым тоном спросил профессор.

– На обретении половинки, – продолжил парень и опять затих.

– Кому, – тем же терпеливым тоном спросил Сендариус.

– Вам, – сказал парень в черной кофте и опять наступила тишина, и я почувствовала. Что готова их убить. А после поставить памятник профессору Сендариусу за терпение. Оказывается, что это он еще слабо психует, я б еще и головой об стену билась после общения с такими, или била бы их.

– Я так понимаю спрашивать зачем смысла не имеет, – печально сказал он.

– Всем нужна яри, и вы не исключение. Мы хотели помочь. Ускорить поиск. Вы бы стали мягче и добрее, – затараторили парни в один голос.

– По мне видно, что я стал добрее, – тихо начал профессор, а затем начал орать. – На кой вашу мать вы это сделали. Она человек. Как мне теперь с этим быть. Вы думает мне легче стало?!

Я в шоке уставилась на их. А чем плохо, что я человек...и они что, реально не люди? Аааа. Мама, хочу домой.

– Мы хотели, как лучше. Мы же не знали, что так получится. Простите профессор. Примем любое наказание, – забубнили они, понурив еще больше головы.

– До конца семестра никакого выхода из академии, ни одного участия в попойке и не одной девушки в постели. И да, за нее отвечаете головой.

Парни дружно кивали головой.

– А теперь марш в коридор и ждите там, – под конец рявкнул профессор и перевел взгляд на меня.

Я испуганным кроликом замерла перед удавом, тьфу, профессором, ожидая теперь вопли на свою голову.

– Мне жаль, Анастасия, но ты моя яри.

Я удивленно уставилась на него, и он, верно истолковав мой взгляд, пояснил:

– Яри– это значит половинка, судьба, избранница, пара. Ты– моя яри. И это значит, что я тебя уже никуда от себя не отпущу. Прости, но в свой мир ты не вернешься, даже если б и был способ. Единственное, что я могу сделать для тебя– дать свыкнуться с мыслью, что ты моя.

– Не, ты не много ли на себя берешь? – такое хамство я стерпеть не смогла. – А меня спросить не хочешь?

– Хочешь, не хочешь– ты моя, – как-то даже устало сказал профессор. – Я не буду принуждать тебя к постели, по крайне мере постараюсь, но ночевать ты будешь со мной.

– Не буду. А приблизишься– убью, – прорычала я.

Он не торопясь поднялся и приблизился ко мне. Я в панике начала искать чем-бы его тюкнуть. Профессор, нависнув надо мной, давил меня своим авторитетом, затем протянул мне руку. В ней оказался нож. Откуда и как он его достал я не поняла.

– Может это и выход для нас обоих, – печально сказал он. – Режь.

Я в ужасе оттолкнула его руку. Он наклонился еще ниже ко мне и глядя в мои глаза, шепнул мне в губы:

– В десять ты лежать должна в моей кровати.

Я сглотнула вязкую слюну и так же тихо, не отводя взгляда спросила:

– Раздетая?

Он еще сильнее прижимая практически свои губы к моим ответил:

– Не стоит, не сдержусь. Но если настаиваешь...

И резко отвернулся от меня. Я испуганной пташкой уставилась на его спину.

– Уходи, – сказал Сендариус не оборачиваюсь.

Я вскочила с дивана и пулей вылетела из кабинета, проскочила мимо Гризельты и врезалась в одного из парней. Не успев толком опомнится от предыдущего разговора, как они в меня вцепились и куда-то потащили. Сопротивляться смысла не было, и я послушно шла следом.

Мы оказались в столовой, где парни усадили меня за один из столов и двое исчезли.

Парень был в оранжевой футболке.

– Стенс, я младшенький, – пояснил он.

– А вы братья? – с любопытством спросила я.

– Ага. Треш в голубой футболке – старший. Мариус– средний, в черном. А ты откуда к нам перенеслась?

– С Земли. Планета такая. А эта как зовется?

Парень определенно мне нравился. Когда он улыбался, у него появлялись ямочки.

– Перал. Но это не совсем планета, а скорее зеркальное отражение вашей. Хотя, конечно не совсем зеркальное. В общем это сложно объяснить. Этим Мариус интересуется– у него если хочешь спроси.

Я кивнула. Спрошу, пусть даже не сомневается.

– А что значит яри?

– А у вас яри не бывает, что ли? – удивился парень. – А, да, ты же человек, у людей все иначе. Яри– это избранница, при этом выбираешь не ты, а боги. Если оборотень– мужчина– это сила, ум, мощь, отвага, то его яри– это чувства, душа, совесть, сердце. Поэтому мы профессору и помогли найти его яри, кто ж знал, что ты человеком окажешься.

– А что в этом плохого? – спросила я не понимая бурности их расстройства.

– Ну кроме того, что ты слаба и не можешь за себя постоять, то ты еще оборачиваться не сможешь.

– И? – спросила я наблюдая, как парень краснеет. – Что в этом страшного?

– Ты не понимаешь...В общем такое я тебе объяснять не стану. Профессор сам объяснит, если решит, конечно.

Я разочарованно уставилась на него. Вот гад, самого интересного и не рассказал. Ладно, спросим остальных братьев.

Вскоре подошли парни с двумя нагруженными подносами. Чего там только не было: несколько видов мяса, тушеные овощи, блюдо пирожков, и кувшин с четырьмя кружками.

Парни пододвинули ко мне овощи, а сами накинулись на мясо. Я с возмущением уставилась на них.

– Ну что? – не выдержал Треш.

– Мясо хочу. Я что– коза одни овощи жевать.

Я со спокойной совестью вытянула у него из рук ножку какой птички и впилась в нее зубами. Ммм, вкусно. Парни ошалело уставились на меня.

– Ты же девушка.

– Не вижу логики, -пробубнила я с набитым ртом. – Мне что теперь не есть.

– Я думал люди не едят мясо, как эльфы, – ответил Мариус.

Я аж подавилась. Стенс подтолкнул мне кружку с напитком. Я запила, ощущая компот, только из чего не поняла. Спасибо голоду, который любого дядьку задвинет за пояс, а то б я еще долго на вегетарианстве сидела.

– Люди едят мясо. И овощи едят. Вообще все едят.

Уточнила я на всякий случай.

–Поняли, мясо брать больше, – сказал Треш и продолжил есть.

Я как умная девушка дала парнем насытится. Сама в этом время огляделась. Все оборотни дружно отвели взгляд. Только одна мадам с гривой рыжих волос встретила мой взгляд прямо и чуть оскалилась. Я недоуменно отвела взгляд. Мало ли какие закидоны у них.

– Треш, Стенс, а что плохо в том, что я не умею оборачиваться?

Парни дружно подавились и закашлялись. Судя по тому, что они тоже начали меня окрас щек– мне не ответят. Ну, профессор, придется тебя спросить, если не струшу. Помявшись, они перевели тему на мою жизнь в другом мире. Но я тоже почти индюк и гордо промолчала.

После обеда эти нелюди подхватили меня под руки и потащили на занятия. За что мне эта кара?!? Пять лет учебы и вновь я за партой. Хотя предмет и назывался: "Животноведенье", кто ж знал, что мы будем проходить пиявок. Меня потом пол дня коробило от воспоминаний об их виде. После была ненавистная физкультура, где я отказалась бегать под предлогом что мне тошно. Самое удивительное, что преподы спокойно реагировали на мое присутствие и не задавали мне вопрос кто я и что я, тут делая– оперативно, однако, у них тут сплетни разносятся.

День подошел к концу, после очередного похода в столовую– парни меня проводили к двери и ушли. Я с ними не разговаривали. Очень уж обидело меня их молчание по поводу моей человечности, да и они были увлечены своими разговорами, я даже не поняла, о чем они беседовали.

Я стояла у двери и не решаясь зайти. Сомнений не было в чью комнату они меня могли привести. Как мне относится к этому оборотню я не знала. Я бы еще долго мялась перед дверью. Не решаясь повернуть ручку, но вдруг та сама распахнулась и перед моими очами предстал сам Ральф Сендариус, он же профессор, он же глава академии, моя половинка (по его утверждению), и мой страх. Он был в домашних брюках, мягких тапках и все. Мой взгляд зацепился за волоски на его груди, опоясывающие ореолы сосков. Темненькие, на фоне загорелой кожи, они так и манили ощутить их мягкость или наоборот познать их твердость. Я замерла, пытаясь отогнать непрошенные мысли. Ручки буквально чесались, и я сцепила их за спиной, гадство какое то, мой организм меня предать хочет.

Профессор молча смотрел на меня, лишь его потемневший взгляд пугал своим желанием. Но он тоже сумел взять себя в руки и чуть отодвинувшись в сторону процедил:

– Проходи.

Я послушной овечкой протиснулась мимо него, задевая мимо ходом его бедрами и грудью. Он резко схватил меня и впился поцелуем в мои губы. Я испуганно замерла, пока его губы мяли мои, а руки сжимали меня до синяков. Поняв, что я не отвечаю – он отпустил меня и подтолкнул под зад вперед, осторожно закрыл за мной дверь и как приговор, я услышала, как щелкнул замок. Капец, я попала.

Я стояла, боясь пошевелиться.

– Ты обещал сдержаться, – испуганно напомнила я.

– Так мы еще не в постели, – со смешком сказал он.

– Пожалуйста, не надо. Я никогда...я ни хочу, – несвязно залепетала я.

– Я знаю. Не переживай, я дам тебе время привыкнуть. Пойдем покажу тебя где ванна.

Я послушно шла за ним, отмечая на автомате сдержанные цвета в обстановке. Мебели было не много: большая кровать, кресло возле камина, столик и шкаф для одежды. В ванной все было в синем цвете, и лишь ванная на гнутых ножках была золотой, и унитаз. Вот уж чему я обрадовалась как родному. Ну люблю я комфорт, а в академии туалеты представляли собой ямки в полу с сливом.

Походу мой энтузиазм не остался незамеченным, и профессор, положив мне на ванну полотенце и на столик рядом мыло, вышел. Я долга плескалась в ванной, натираясь душистым мылом. Теперь я пахла чем-то между полыней и мятой, но зато я разнежилась и хотела спать. В общем вышла я из ванной с четким желанием спать, было даже не страшно, что ко мне могут приставать. Хочу спать.

Ральф сидел в кресле и читал какую то книгу. Он даже не глянул на меня.

– Ложись в кровать и спи.

Вот даже спорить желания не было, не снимая одежды я подошла к кровати и увидела там его рубашку.

– Одевай, а завтра разберемся с гардеробом, – так же не поднимая головы, сказал профессор.

Я взяла рубашку и замерла, не зная переодеться в ванной или тут же. Лень взяла свое и я, отвернувшись от Ральфа начала раздеваться, отмечая каждый шорох за спиной. Не успев натянуть рубашку, я ощутила как его руки легли на мои обнаженные плечи.

– Рискуешь,– прошептал он мне ухо, целуя плечо. Я вздрогнула. Стадо мурашек резво проскакали с плеча по спине и замерли на пальчиках ног. Он медленно развернул меня, окинул взглядом меня, опустил взгляд на мою грудь и поцеловал каждый сосок. Потом взял из моих ослабевших рук рубашку, сам накинул на меня и медленно застегнул. Я заторможено отмечала, как вздымается его грудь. Потом он подтолкнул меня к кровати, сам укрыл и нежно поцеловал в щеку.

– Спи. Я не железный, Анастасия, – хрипло прошептал он, и ушел на кресло.

Сон моментально пришел, и я отключилась, лишь сквозь дрему ощутила, как прогнулась кровать, меня прижали к горячему обнаженному телу и зарывшись в мою макушку носом затихли, а я опять унеслась в глубины сна.