сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
Вокруг надрывался воем холодный воздух; очки защищали глаза, высокотехнологичный полярный костюм - тело, но обнаженную часть лица обожгло, и по мере падения камнем в этом бесконечном пространстве кожа немела все больше. Шефер дернул кольцо на груди.
Парашют раскрылся как положено, и над его головой расцвел большой, не совсем белый прямоугольник, который резко дернул тело вверх, превратив вертикальное падение в плавное парение, но теплее от этого не стало. Шефер поморщился, затем попробовал потянуть стропы и убедился, что управлять полетом действительно не сложно. Что ж, еще одно доказательство того, что не все так уж плохо.
Он стал смотреть вниз, пытаясь выбрать получше место для приземления, но ничего, кроме серой пустоты, не было видно. Сперва он подумал, что запотели очки, но, подняв от земли взгляд, отчетливо разглядел других парашютистов. Значит, со зрением и очками все в порядке, просто внизу не на что смотреть, кроме самой мерзлой пустыни.
Что же касается сугробов, то все они одинаково хороши для приземления, подумал он. Он немного поправил стропы, чтобы его не снесло слишком далеко от остальных членов команды, и просто стал ждать момента, когда ноги коснутся земли.
Снижаясь, он поглядывал на других. Филипс действительно пошел с ними до конца, что удивило Шефера: генералу шестой десяток, а это чертовски солидный возраст для прыжков с парашютом на вражескую территорию, тем более для охоты на пришельцев-монстров.
Что ни говори, а нутро у Филипса крепкое.
Шефер снова посмотрел вниз. Земля приближалась удивительно быстро. До нее оставалось всего несколько метров, и детектив сосредоточил все внимание на том, чтобы превратить падение в бег из-под купола парашюта до того, как он накроет его на льду.
Мгновение спустя Шефер стоял на одном колене в клубах взметнувшегося снега, а парашют накрывал сугроб у него за спиной. Он поднялся на обе ноги, сбросил с себя парашютные ремни и начал скатывать полотнище. Вместе с тканью он свернул и несколько килограммов снега, но об этом не стоило беспокоиться.
Следом за ним приземлились остальные, он оказался первым, потому что весил больше других. Капитан Линч оказался не дальше десяти метров от Шефера.
Он окинул детектива взглядом, затем оглянулся на других. Один из парашютистов помогал другому подняться на ноги.
- Лассен! - крикнул капитан. - Что с Уайлкоксом?
- Думаю, он грохнулся на голову, - откликнулся Лассен.
- Видимо, парень не захотел повредить что-то более ценное, - предположил Шефер.
Лассен резко повернулся и, сжав кулаки, ринулся на детектива:
- Мы уже наелись вашего дерьма, Шефер! Линч схватил Лассена, преграждая ему путь. Шефер не тронулся с места.
- Надо же, - сказал он, - а я - то подумал, что вам захотелось добавки.
- На этом все! - крикнул Филипс, приземлившийся на вершину большого сугроба. - Нам здесь предстоит работа!
Лассен успокоился, и Линч отпустил его; все повернулись к Филипсу.
- В направлении запад - восток здесь проходит нитка нефтепровода, насосная станция называется Ассима, - сказал генерал. - Мы приземлились почти рядом с ней, немного севернее. На станции небольшой гарнизон, несколько рабочих и пара геологов. Никакой цивилизации поблизости нет. Мы наведаемся туда и поглядим, до чего додумались русские. Если они решили что-то предпринять в отношении наших гостей, то будут действовать базируясь на этой станции, потому что ничего другого у них нет. Держите пасти на замке и смотрите во все глаза. За мной!
Филипс отвернулся и зашагал к насосной станции. Все двинулись следом за ним, не произнеся ни слова.
По одной простой причине, подумал Шефер: в такой дьявольский мороз не до разговоров. Хитроумный комбинезон действительно согревал тело. От горла до пяток было так тепло, словно он нежился дома в постели, но ткань костюма не прикрывала кистей рук, стопы и голову - выданные ему рукавицы и сапоги были предметами обычного зимнего обмундирования. Почему-то никто из колдунов высокой технологии об этих частях чела не позаботился. Голову прикрывал толстый шерстяной капюшон, завязывавшийся поверх каски, глаза защищали очки, но почти все лицо оставалось открытым сибирскому ветру, который был немногим теплее здесь, на земле, чем в полутора километрах над ее поверхностью.
Шефера не оставляло ощущение, что он сунул голову в морозилку холодильника и примерз там. Всему телу было тепло, а лицо уже почти обморожено. Кожа стала сухой и твердой, словно ветер выдул из нее и влагу, и жир; когда он вдыхал воздух ртом, это походило на глотание сухого льда - холод обжигал и язык, и горло. Он чувствовал, что брови стали хрупкими, ноздрей не ощущал вовсе, будто их уже не было.
Странно, думал детектив, сильный мороз жжет не хуже огня.
Он недоумевал, каким образом этот проклятый Филипс ухитряется находить дорогу в сплошной мгле. Ночь была не совсем черной: все вокруг выглядело пронизанным неясным серым сиянием, хотя Шефер никак не мог понять, откуда оно берется. И тем не менее, куда ни кинь взгляд, было одно и то же - бесконечное пространство льда и снега. Откуда Филипс мог точно знать, где они приземлились и в какой стороне проходит нефтепровод?
Шефер предположил, что у генерала есть компас и он знаком с пресловутыми штучками бойскаутов. Во всяком случае, держался он очень уверенно.
И не без оснований, решил Шефер, увидев несколько минут спустя радиомачту насосной станции.
Без лишних слов солдаты рассыпались в цепь, выдвинув на флангах передовых на случай встречи с русским патрулем или часовыми. Все стали двигаться почти ползком. Но не Шефер, он даже не пригнулся - на этом ровном пространстве все равно негде спрятаться. Если за ними следили, то уже заметили.
Хотя, насколько он понимал, все же не заметили. Оказавшись на верху последнего снежного наноса, они смогли хорошо разглядеть станцию.
Блочные серые строения, сооруженные по обе стороны от нефтепровода, были наполовину занесены снегом.
Все погружено во тьму - нигде ни одной точки света. Не было видно и никакого движения.
Станция выглядела вымершей.
В самой середине сибирской зимы Шефер, конечно, не ожидал увидеть играющих в волейбол или загорающих на крышах домов, но от этого места, от окружавшего его пространства веяло чем-то таким, что говорило о заброшенности, о том, что в домах пусто.
- Взгляните на ту дверь, сэр, - сказал Лассен, показывая направление.
Линч и Филипс подняли бинокли, а Шефер просто прищурил глаза. Он нахмурился и стал спускаться по склону наноса, держа наготове свой М-16.
- Эй, Шефер! - закричал Уайлкокс. - Что вы, черт побери, надумали?
- Хочу спуститься вниз и взглянуть на ту дверь, - крикнул в ответ Шефер.
- Он прав, - сказал Филипс, сунув бинокль в футляр, укрепленный на поясе. - Вперед.
Все семеро американцев осторожно спустились с наноса и подошли к разрушенной восточной двери.
Шефер не спешил; первым был возле зияющего дверного проема Лассен.
- Дверь выбита, парень, - сказал он, - но мне думается, что дома никого нет.
Шефер не ответил - он отвернулся в сторону и что-то разглядывал, какое-то цветное пятно, выделявшееся на унылом серовато-белесом фоне всего остального.
Из-под основания стены сооружения, служившего опорой нефтепроводу, торчала дренажная труба. Замерзшая под ней лужа была темно-красной, цвета спекшейся крови.
Хотя в данном случае, подумал Шефер, это замерзшая кровь.
- Шефер, идите сюда, - позвал Филипс.
Детектив присоединился к остальным, собравшимся возле дверного проема.
На полу валялись искореженные полосы и куски стали, на раме остались только половинки петель.
Шефер взглянул на их остатки, заметил, как они перекручены, потрогал кромки разбросанных кусков металла.
- Дверь была вырезана, - сказал он, - хотя это сталь, которую не возьмешь перочинным ножичком. То, как изогнуты петли, свидетельствует, что проделавшие дыру вошли снаружи. - Он бросил взгляд в сторону дренажной трубы, выбросившей лужу крови. - Они побывали здесь, - сказал он, - я их чую.
- Линч, посветите внутрь, - сказал Филипс, - надо взглянуть.
Линч пошел впереди, освещая дорогу мощным ручным фонарем. Вся команда осторожно вошла в тамбур дежурного помещения.
Стены защитили их от ветра, но Шефер заметил, что внутри здания было не намного теплее, чем снаружи. Отопление не работало. Что бы ни произошло со всем комплексом, можно было не сомневаться, что это здание мертво и необитаемо - в такую погоду в неотапливаемом доме долго не продержишься.
Электричества тоже не было - он убедился в этом, щелкнув несколькими выключателями.
Линч обвел помещение лучом света, и они почти моментально обнаружили кровь на стене и на полу - ее было так много, что не заметить было бы невозможно. Все встревоженно переглянулись, но никто не сказал ни слова - да и что можно было сказать?
- Сюда, - предложил Шефер, показывая на боковой проход.
Линч взглянул на Филипса, ожидая подтверждения; генерал кивнул, и Линч повернул в указанном детективом направлении.
- Хеннеро, подождите здесь, - приказал Филипс одному из солдат, оставив его возле входа в проход, - будете охранять нас сзади.
Хеннеро кивнул и занял позицию на Т-образном пересечении коридоров, провожая уходивших товарищей взглядом.
Шестеро вошли в зону обслуживания, и Линч обвел помещение фонариком. Пятно света замерло на высохшей красновато-бурой луже. Капитан медленно повел луч вверх.
- О Боже, - вырвалось у него...
Шефер нахмурился:
- Похоже, эти ублюдки выкроили время для развлечений.
Линч обвел лучом света ряд трупов. Стоявшим внизу людям этот ряд показался бесконечным... три... пять... восемь...
На балке висело двенадцать мертвецов. Двенадцать человеческих трупов, некоторые были обезглавлены. По краям висели дохлые собаки. То в одном, то в другом месте луч фонарика выхватывал на боках человеческих трупов поблескивавшие кривые линии, что-то блестящее свешивалось с голов или с тех мест, где им положено быть... Сосульки замерзшей крови и пота искрились в свете луча фонарика и на кончиках пальцев. Всё вместе выглядело жуткой картиной из сюрреалистического мира.
Послышался приглушенный свист Хеннеро.
Шефер резко повернулся всем телом, остальные, завороженные омерзительным зрелищем над головой, отреагировали не так быстро.
Хеннеро был в коридоре и показывал рукой в сторону разрушенной входной двери.
- Что-то там движется! - прошептал он. - Я слышал шум машин.
- Проклятие, - выругался Филипс. Он оглядывался по сторонам, явно пытаясь сообразить, кого поставить в караул.
- Мы должны держаться вместе, генерал, - сказал Шефер. - Если это те твари, то они большие специалисты по снятию часовых и захвату отставших солдат.
- Тогда вперед всей группой, - приказал генерал, и они двинулись обратно по проходу.
Мгновение спустя группа была в наружном коридоре; люди шли к выходу, прижимаясь к стенам. Шефер вгляделся в тусклую серую мглу за дверным проемом.
- Ничего не видно, - сказал он.
- Я уверен, - заговорил Хеннеро, - шум шел оттуда. - Он махнул рукой в сторону нефтепровода.
- Вперед, - скомандовал Филипс.
Они все вместе двинулись навстречу ветру и холоду. Держась поближе к наружной стене здания, группа медленно шла в направлении, показанном Хеннеро.
Прозвучал резкий сухой треск и следом за ним свист отскочившей от стены пули; облако цементной пыли взвилось прямо над стволом модифицированного М-16 Шефера.
- Немедленно бросьте оружие! - выкрикнул кто-то высоким голосом по-английски, но с сильным акцентом. - Вы все арестованы!
Шефер повернулся на голос и увидел цепь солдат, которые залегли на самом верху снежного наноса, по которому недавно спустились американцы, и держали их под прицелом. Русским не привыкать к зимним условиям - они смогли незаметно занять выгодную позицию, оставить американцев без укрытия и окружить возле стены без малейшей надежды на спасение. Трудно сказать, сколько их, - за этим невысоким бугром могла залечь целая дивизия.
Шефер опустил оружие - медленно и осторожно, как сам всегда требовал от арестованных. В конце концов, подумал он, эти враги - человеческие существа.
У них общий враг.
Глава 19
Даже в длиннополой русской армейской шинели приближавшийся к американцам лейтенант с АК-100 наготове выглядел очень щуплым и низкорослым, но так Шеферу казалось лишь до тех пор, пока она не сняла снегозащитные очки. Он понял, что попал в плен к женщине.
- Вы арестованы, - повторила она.
- Не думаю, что это хорошая мысль, - сказал Шефер по-русски.
- Но так думаю я, - возразила русский лейтенант, переходя на родной язык. - Вы говорите по-русски, я поражена, однако, на каком бы языке вы ни говорили, вторжение на чужую территорию есть вторжение. Американские солдаты в полной экипировке здесь, на моей Родине! Чтобы разнести в клочья нашу станцию? Не вышло.
- Мы ничего не разносим, - ответил Шефер. Лейтенант мотнула головой в сторону двери:
- Не взрывали эту дверь? Чем вы ее снесли? Гранатой?
- Не мы сделали это, - настаивал Шефер, - она была в таком состоянии до нашего появления. Послушайте, ваши там внутри мертвы. Нас перебьют всех до единого, если мы не станем сотрудничать.
- Мертвы? - У лейтенанта на мгновение пропал голос, но она взяла себя в руки. - Если вы говорите правду и все мои друзья мертвы, я убью вас последним. - Она угрожающе приставило дуло АК-100 к лицу Шефера.
Он на шаг попятился:
- Взгляните сами.
Лейтенант подняла взгляд и пристально посмотрела ему в глаза, потом ответила:
- Мы посмотрим. - Она перехватила штурмовой автомат так, чтобы держать его одной рукой, а другой сделала знак и крикнула: - Стешин! Загляните внутрь!
Солдат, которого она назвала Стешиным, поднялся со снега, пробежал мимо командира и американцев и нырнул сквозь развороченный дверной проем внутрь комплекса насосной станции. Шефер хорошо слышал, как мягкий топот сапог по снегу внезапно превратился в их грохот по бетонному полу.
Бег сменился шагом, затем звук шагов замер, и тогда Шефер крикнул по-русски:
- Прямо по проходу, потом направо!
- Свет не включается, лейтенант, - крикнул Стешин, - но я вижу на полу кровь.
- Линч, - сказал Шефер, переходя на английский, - дайте ему фонарик.
- С какой стати? - возмутился Линч. Лейтенант перевела направление дула автомата с Шефера на Линча.
- Потому что нам будет прискорбно видеть, как вас застрелят при попытке бежать, если вы не дадите его сержанту Яшину, - ответила она вместо детектива на чистом, но с заметным акцентом английском языке. - У нас в вездеходах есть фонарики, но ваш ближе.
Линч сердито посмотрел на нее, но протянул руку с фонариком. Взявший его сержант последовал за Стешиным внутрь станции, и Шефер услыхал удаляющийся топот двух пар сапог.
Американцы и взявшие их в плен русские довольно долго стояли не шелохнувшись. Мороз буквально высасывал жизненные соки из их обнаженных лиц. Шефер задавал себе вопрос, так же ли хорошо защищают от арктического холода эти толстые суконные шинели русских, как американцев их фантастические пластиковые костюмы. Наверное, нет, подумал он, но все равно их одежда не так уж плоха. Резкий контраст между теплом всего тела и замерзавшим лицом был очень неприятен.
Снова послышался топот, но возвращался только кто-то один, и его шаг был далеко не строевым. Шефер повернулся и увидел появившегося в дверном проеме Стешина. Парень пошатывался, его лицо было почти таким же белым, как снег.
- Лейтенант, - заговорил он, - они все мертвы, как и говорил этот американец. Но дело хуже. Трупы подвешены к потолку, словно туши забитого скота. Всюду кровь.
Лейтенант в бешенстве сверкала взглядом, переводя его с Шефера на Стешина и обратно, затем приказала:
- На караул! Стрелять без предупреждения в любого, кто потянется к оружию или сделает хотя бы шаг. Я должна взглянуть сама.
- Не двигаться, - перевел Шефер американцам. - Она только что приказала снести вам головы, если кто-то шелохнется. - Он заложил руки за голову, полагая, что так будет просто безопаснее.
Лейтенант одобрительно кивнула, опустила оружие и направилась к входу в здание.
Стешин не отставал от шагавшей по восточному коридору лейтенанта Лигачевой. Она повернула направо в проход к центральной зоне обслуживания. Впереди виднелся слабый свет американского фонарика, позади осталось небо полярной ночи, но ей был знаком каждый квадратный сантиметр помещений насосной станции.
Сержант Яшин стоял в дверном проеме зоны обслуживания, направив АК-100 в темную пустоту. Он повел лучом фонаря по полу от своих ног, затем стал поднимать его вверх.
Лигачева проследила путь пятна света и увидела подвешенные на балках трупы, на них поблескивали сосульки замерзшей крови.
- Я нашел стреляные гильзы на полу, - доложил Яшин. - Нет никаких признаков того, кто это сделал.
- Шапорин, - сказала Лигачева, узнав лицо, покрытое льдом и спекшейся кровью, - и Лесков, Веснин...
