Текст книги "Попаданка на факультете ведьм или Не хотите на мне жениться (СИ)"
Автор книги: Наталья Жарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Ну уж нет! Пусть потянут со свадьбой, как можно дольше, нечего торопиться, – вдруг раздался голос бабушки. Она поднялась с места и, помахивая сборником законов, двинулась в нашу сторону. – А лучше совсем отменят. Не уверена, что моя внучка жаждет стать герцогиней.
– Но, госпожа Слоун, – Ричи шагнул к старушке. – Мы с Викки любим друг друга!
– Правда? То-то я вижу, как она «любяще» вытирает руку, которую ты только что так страстно сжимал.
Ричи обернулся, а я поняла, что и в самом деле, вытирала ладонь о платье. Вот ведь, даже не заметила…
Герцог поморщился.
– Может, позволим госпоже Вэлларс самой решать? – предложил он.
– Полагаешь, я одна против? Уверен, что в твоем роду все согласны? – бабушка усмехнулась. – Господин Томаш, ну-ка идите сюда, молодой человек. Хотите, чтобы Викки была невестой вот этого смазливого хлыща?
Томаш из толпы выходить не стал, но головой покачал и даже выдавил, что-то похожее, на «нет, не хочу».
Интересно, как старушка это провернула? Зельем правды, что ли, напоила молодца? Вряд ли он пошел против герцога по своей воле.
Госпожа Слоун деловито открыла книгу и прокашлялась.
– Если кто-то из принимающей стороны не дает согласия, то помолвка откладывается до устранения препятствий, – громко прочла она. – А Томаш ваш дальний родственник, не так ли? Стало быть, тоже принимающая сторона.
Ричи побледнел и обернулся на дядюшку.
– Этим законом не пользовались больше шестисот лет! – сказал герцог.
– Но, тем не менее, его не отменили. Согласись, грех было упускать лазейку, не могла отказать себе в удовольствии, – бабушка обвела присутствующих довольный взором. – Иди за мной, Викки, – велела она. – Надеюсь, у хозяев на первом месте будет совесть, а не обида и нас не выгонят до утра. Не хотелось бы возвращаться по темноте.
– Конечно, можете остаться на ночь, – пробормотал герцог.
Госпожа Слоун стукнула его по плечу.
– Да не переживай ты так, Райвис! Ну, подумаешь, не получилось, с кем не бывает. Вот устранишь препятствия, как сказано в законе, тогда и продолжим разговор.
– Устраню, – мужчина кинул взор на рыжего родственника. – Обязательно устраню.
– Только не убей, – старушка сунула ему в руки свод законов. – Хватит с тебя дуэлей.
* * *
Госпожа Слоун приходилась Викке бабушкой по материнской линии, хотя об умершей дочери отзывалась весьма пренебрежительно. Впрочем, о погибшем пять лет назад зяте, тоже.
Заявив, что не намерена позволять мне разрушать жизнь, она проинспектировала спальню, пристально осмотрела ошалевшую от такого внимания Марусю и, в конце концов, удалилась.
– Что это сейчас было?! – прошептала Маруся, когда за бабушкой закрылась дверь.
– Отмена помолвки, – призналась я. – Госпожа Слоун решила, что Ричи нас не достоин.
– Что значит «она решила»? А если это любовь? Давай вернемся и скажем, что мы согласны!
– Даже не думай.
Маруся не желала делать так, как велит бабушка, а я, наоборот, была ей благодарна. Надо же, так все провернуть! Правда, про исполнение желаний можно забыть, но зато одним выстрелом мы убили двух зайцев: и на ночь в доме остались, и девичью свободу не потеряли.
– Все-таки госпожа Слоун гениальна, – восхищенно призналась я.
– Она деспот!
– Нет, она просто не боится говорить людям правду. Бабушка единственная твоя родственница, ближе никого нет. А семья – самое ценное, что может быть у человека. Цени ее!
Маруся насупилась и отвернулась. Больше к этой теме мы не возвращались.
* * *
Три часа ночи – идеальное время для любой затеи.
Глубокая ночь, все спят: и слуги, и хозяева. Только мы с Марусей, тихим шагом, пробираемся в сторону библиотеки.
Не смогла отпустить ее одну. Хотела, но совесть не позволила. Во-первых, что она будет делать, когда понадобятся человеческие руки, чтобы взять книгу, например, или перевернуть страницы? Во-вторых, если разделиться, то нужные документы в два раза быстрее искать. В-третьих – это же Маруся! Не то, чтобы я не верила в ее способности, но… лучше буду рядом, просто так, на всякий случай.
Резная дверь библиотеки отыскалась почти сразу.
– Здесь? – уточнила Маруся.
– Здесь.
Я оглянулась по сторонам и осторожно приоткрыла створку. Внутри было темно и тихо. Где-то тикали часы и едва слышно стрекотал сверчок.
– Ничего не видно, – Маруся первой вошла в помещение. – Надо посветить.
– Чем?
– Сейчас сообразим.
Решив, что пользоваться магией нельзя («Ты что! Магический след останется!» – заявила Маруся), мы зажгли самую обыкновенную свечу. Света она давала немного, но пока хватало.
– Как хоть записи выглядят? – поинтересовалась я.
– Понятия не имею. Как книга, наверное. Или как стопка отдельных листочков. А может блокнот или тетрадь. Или свиток.
– Полезная информация, – фронт работ впечатлял, даже стало немного боязно, что не успеем. – А конкретнее?
– Ищи что-нибудь древнее, – Маруся запрыгнула на стоявший возле стеллажа столик и принялась водить лапкой по книжным корешкам.
Я же решила, что лучше начать с самого низа, поэтому поставила подсвечник на пол и, опустившись на колени, осмотрела полку. Даже вытащила два потрепанных томика, оказавшихся сборниками стихов местных поэтов.
– Нет, ищи выше, – прошептала Маруся. – Снизу всякая дурь обычно лежит, для всеобщего пользования. Возьми лестницу и посмотри на верхних полках, а я пока на комоде погляжу. Вроде там что-то валяется.
Библиотечная лесенка представляла собой сооружение из пяти ступенек. Невысокая, примерно мне по грудь, она скорбно стояла в углу и ждала звездного часа.
Передвинув лестницу, я аккуратно полезла вверх. Забравшись на последнюю ступень, рассмотрела фолианты. Откровенно старых было всего два – в красной и в синей обложках. На краснобокой значилась надпись «Ведение домашнего хозяйства в эпоху упадка аристократии», а синяя сверкала чуть стертыми буквами, гласящими что это «Дневник госпожи Вальбурги Борк, любимой куртизанки короля Анриха Восьмого».
– Ну? Нашла что-нибудь? – Маруся задрала голову.
– Нет, – ответила я. – А сейчас какой король правит?
– Анрих Четырнадцатый, а что?
– Тут дневник некой госпожи Борк.
– О! – Маруська чем-то зашуршала. – Бери! Там такие картинки!
– Какие?
– Специально для одиноких молодых девушек! Со всякими магами симпатичными, которые без одежды нарисованы. Будем изучать!
– Тебе-то зачем? Ты ведь на своего Дамиана пялишься.
– Для сравнения, – беззлобно ответила Маруся. – Тем более, Дамиана без одежды я еще не видела…
– Непорядок, – усмехнулась я.
– … так хоть представлять подробнее буду. А то, знаешь ли, одно дело мужчина в брюках и совсем другое без них. Мало ли что он там скрывает? Кстати! Записи Бонама тоже могли скрыть. На всякий случай, проверь получше, вдруг под обложку другой книги засунули.
Свеча осталась внизу, света катастрофически не хватало, но я все же смогла пролистать четыре фолианта, прежде чем дверь скрипнула.
Первой застыла кошка, но это не удивительно, с ее окраской затеряться в темноте проще простого, чего не скажешь обо мне.
– Викки Вэлларс? – послышался изумленный голос Дамиана.
Я обернулась. Мужчина застыл в дверях, внимательно рассматривая лестницу и книгу в моих руках. Как назло, это были как раз воспоминания Вальбурги Борк.
– Я мог предположить все, что угодно, но только не вас, втихаря зачитывающуюся эротическими романами, – признался он.
– А я еще не читала, – пробормотала я, глядя в грозные очи ректора. – Просто не спалось, решила взять что-нибудь….
– И выбрали воспоминания куртизанки? Уверены, что это хорошая замена снотворному?
– Не попробуешь, не узнаешь.
Я неловко повернулась и вдруг почувствовала, как нога соскользнула со ступеньки. Мужчина тут же подхватил на руки, не позволяя упасть кверху панталонами, и покачал головой:
– Умеете же вы удивлять, Викки.
– И не вас одного, – пробурчал старческий голос из темноты.
Послышался щелчок, зажегся магический светильник и озарил сидящую в плетеном кресле бабушку.
– Госпожа Слоун? – Дамиан опустил меня на пол и склонил голову в приветствии. – Я вас не заметил.
– Меня многие не заметили, – мрачно ответила она.
Я судорожно сглотнула. Кажется, мы с Марусей спалились.
Но бабушка рассматривала Дамиана.
– Я-то понятно, что тут делаю, все-таки старость, бессонница. Викки тоже ясно чем занималась. А вот вы, уважаемый ректор, чего по ночам бродите да молодых девушек обнимаете? Считаете, не заметила, как ласково ее за талию придерживали?
– Госпожа Вэлларс оступилась, – сказал Дамиан. – Поверьте, в моих помыслах не было ничего плохого.
– Правда? Жаль. Вы нравитесь мне больше, чем белобрысый Ричи, – бабушка сунула трубку в рот. – Надумаете жениться, дайте знать. Викки, отпусти ректора, не стоит на нем виснуть, а то отобьешь последнюю охоту. И вообще, пойдем-ка, пообщаемся. Раз уж бессонница у нас в роду, чего зря время терять? И книгу с собой прихвати, давненько я не любовалась на мужчин без кальсон.
Дамиан спрятал напрашивающуюся улыбку и, взяв со столика рунический словарь, удалился.
А мы с бабушкой остались наедине.
– Интересные дела творятся, – она сдвинула брови и глянула на Марусю. – Быстро за мной! И без разговоров!
* * *
Дамиан появился не вовремя, но я была ему благодарна. Неизвестно сколько еще мы бы наговорили, если б не помешал. Я до последнего лелеяла надежду, что бабушка слышала лишь некоторые фразы. А может, вообще, задремала, пока сидела в кресле и посчитала говорящую кошку сном?
Конечно, госпожа Слоун представлялась адекватным человеком, но чувство самосохранения требовало рассмотреть все варианты событий. Вдруг обвинит в насильственном захвате тела, оправдывайся потом, что не по своей воле.
Бабушка распахнула дверь спальни и грозно скомандовала:
– Заходите!
Мы с Марусей переглянулись и вошли. Кошка тут же запрыгнула на ближайший стул, а я осталась стоять.
– Присядь, – госпожа Слоун указала на кресло. – Нечего глаза мозолить, разговор предстоит долгий.
Я села. Она довольно усмехнулась.
– Внученька, значит… И фамильяр… Занятно.
Бабушка опустилась напротив и привычно задымила трубкой. Ее цепкий взор прошелся по моей макушке, скользнул по лицу, опустился на платье и едва дотянув до туфелек, вернулся обратно.
– Занятно, – повторила она. – А ну-ка, дай руку.
Я послушно протянула ладонь. Между большим и указательном пальцами у Викки был шрамик. Именно его старушка сейчас и разглядывала.
Она нутром чувствовала подмену, но не могла определить в чем именно. Рассматривала родинки, шрамы, вслушивалась в голос и все сильнее хмурилась.
– И все-таки ты не Викки. Нет, на первый взгляд никаких отличий! Но я же чую, что характер поменялся, привычки… Ты даже сидишь иначе, – задумчиво резюмировала бабушка.
Я покосилась на Марусю. Та усердно пыталась рассмотреть свою пятку.
Госпожа Слоун встала и подхватив трость, ткнула ею меня в грудь.
– В этом теле другая сущность! Признавайся, кто ты такая и где моя Викки?
Я не успела ничего ответить, голос подала Маруся. Она нехотя опустила лапу и попыталась улыбнуться.
– Сюрприз, бабуля.
Глава 7
Для бабушки это, и впрямь, стало сюрпризом.
Она вздрогнула и, как-то совсем не по-старушечьи, отскочила в сторону, вскидывая руку в сторону кошки, наспех бормоча проклятье.
– Эй-эй! Это, правда, я! – завопила Маруся. – Стой! У тебя есть чулки в горошек, которые ты хранишь со своего первого бала, как память! А я их в детстве нашла и вырезала пару кружочков, помнишь?
– Верно, было такое, – госпожа Слоун опустила руку. – Значит, это ты… А это тогда кто? – она перевела взгляд на меня.
– Немагическая копия, – кошка обернула хвост вокруг лап. – Из другого мира. Но совсем незлобная, честно-честно.
Бабушка основательно приступила к допросу.
Ведьмой, как оказалось, она была неслабой, поэтому легко обездвижила меня и принялась выпытывать у внучки подробности. Маруся отвечала неохотно.
Призналась в огромной любви к Дамиану (чем вызвала фыркающий смех старушки), сообщила, что желала попасть в тело профессора Кариши, но то ли что-то напутала в заклинаниях, то ли пентаграмму неровную начертила, то ли ингредиенты для активации взяла несвежие – в общем, нечаянно перенеслась в мой мир. А там, пока сидела под кустом…
– Постой, постой! – прервала бабушка и нахмурилась. – А кошка откуда?
– Так она в академии жила, в подвале, – Маруся недовольно утерла лапой мордочку. – Мы ее подкармливали иногда. Она меня увидела и прибежала, бестолочь! Как раз в пентаграмму попала.
– Это не она бестолочь, а ты!
Госпожа Слоун сняла с меня обездвиживающее заклятье и, приказав сидеть молча, стала расспрашивать внучку дальше.
Но эту часть повествования я уже слышала: Маруся планировала спокойно вернуться домой, и даже почти все организовала, как вмешалась я и смешала магические потоки.
– Оригинал вместе с копией попал в портал, – пробормотала бабушка. – Мда… Натворила дел, как теперь выпутываться будешь?
– Вы же нам поможете? – с надеждой спросила я.
– Зачем? Пусть помяукает пару месяцев, глядишь, поумнеет.
– А я?..
– А что ты? – госпожа Слоун приподняла брови. – Поживи в нашем миру, поучись в академии, попользуйся магией. Потом вернем обратно, делов-то.
– То есть, так просто? – я вскочила на ноги. – Тогда я не хочу тут жить. Хочу обратно в свое тело, а то там кошка, мало ли что она учудила!
– Что значит «там» кошка? Где это «там»? – бабушка взглянула на внучку и заметив прижатые уши, грозно уточнила: – Она осталась в другом мире?
– Так потоки же смешались, – пискнула Маруська. – Ритуал опять не вышел. Может, тушенка была несвежая?
* * *
Мы с Марусей возвращались в академию. На этот раз, она сидела рядом в карете и насупленно выглядывала в окно.
Бабушка оказалась женщиной, и правда, суровой. Внучку не жалела, отчитала по полной, даже посетовала, что кошку розгами не огреть, а то мелочиться бы не стала, отхлестала, уча уму-разуму. Раз уж на словах не понимает, так может через заднее место поймет.
– Жаль, в детстве тебя не пороли! – орала она. – И сама подставилась, и другого человека под плаху подвела!
Я старалась не вмешиваться в воспитательный процесс, тем более, прекрасно понимала, что старушка права.
Настоящая Викки Вэлларс не знала жизни, проведя все детство и юность за юбкой бабушки. А когда вырвалась на свободу, сразу почувствовала самостоятельность. Вот только забыла, что быть взрослой – это не только делать то, что хочется, но и уметь отвечать за свои поступки.
– Бабуля сказала, что постарается найти ритуал, который перенесет тело, – пробурчала Маруся, не поворачивая головы. – Она про такой слышала, но никогда не пользовалась. А еще она взяла с меня несколько клятв.
Я заинтересованно вздернула бровь.
– Каких клятв?
– Разных.
– Что-то серьезное?
– Говорю же: клятвы разные! – Маруся недовольно обернулась. – И про тебя, и про академию, и даже про ректора. Теперь убедилась, какой она тиран? А ведь, если подумать, что случилось-то? Ну, ошиблась немного, с кем не бывает, – сказала Маруся. – И самое главное, тебя не ругала, а ведь мы обе виноваты, особенно ты. Где логика? Родная бабуля такими словами называла, которыми не все матросы владеют… Произвол!
* * *
Мне очень нравилась академия. Нравилась спальня: с резными светильниками, с высоким потолком, мягкими кроватями и вместительными тумбочками. Норида откуда-то притащила горшок с цветком и гордо водрузила его возле окна. Выглядело уютно. Маруся тоже одобрила, даже поковырялась в земле, раскапывая ямку – кошачьи инстинкты иногда брали верх над человеческой разумностью.
Раньше я не любила общежития. В моем мире редко кому везет с нормальными соседями, можно нарваться на таких, что совместное житье покажется адом. Но здесь все было совсем иначе. Никто не брал вещи без разрешения, не подсыпал перец в шампунь, не проливал сок на чужие подушки. Идеальные студенты.
На нашем этаже так же располагалась небольшая гостиная в спокойных серо-зеленых тонах. Там всегда было тихо, никто не шумел, не орал, не валялся на диване и не разбрасывал вещи. Молодые ведьмы и маги чинно пили чай и разговаривали о погоде, время от времени отвлекаясь на пару незначительных комплиментов друг другу. Подобные посиделки поощрялись профессорами и способствовали зарождающимся отношениям. Помолвки заключались часто, поэтому ничего удивительного, что те, кто еще вчера задумчиво проводил вечера в гостиной, уже сегодня готовился украсить палец красивым брачным кольцом.
Большинство студентов, с которыми я успела познакомиться, оказались дружелюбными, спокойными и весьма выдержанными. Поначалу они меня сторонились, видимо успев оценить взрывной характер Викки Вэлларс, но сейчас с удовольствием делились печеньем и охотно помогали с уроками, если приходилось совсем тяжело. Это не вызывало подозрений, многие просили помощи у друзей. Даже ко мне подходили, прося объяснить новую тему по ритуалистике. Приходилось помогать. Правда никто не знал, что до этого мне самой Маруся полночи объясняла материал, но оно того стоило.
А в понедельник я проснулась от громкого окрика Нориды:
– Эй, Викки! Викки, вставай, завтрак проспишь!
– А сколько время? – я разлепила глаза.
– Через десять минут закроют столовую, а через полчаса начинается урок у профессора Хайлита. Нельзя опаздывать, он и так на тебя косо смотрит.
Это верно. Профессор иногда бросал странные взгляды. Вначале я думала, что это из-за завышенных ожиданий, все-таки ритуалы должны быть у меня в крови, а на деле никакого результата. Но чем чаще мы виделись, тем отчетливее замечала, что дело вовсе не в даре. Хайлита явно интересовало что-то другое.
– А где мой фамильяр? – спросила я, заметив, что Маруси нет рядом.
– Со вчерашнего вечера не видела, – ответила Норида, бросая мне халатик. – Поторопись! Но если не успеешь в столовую, иди сразу в класс, займу место поближе к профессору. Он обещал сегодня что-то интересное.
Девушка ушла, а я решила пожертвовать завтраком в пользу поиска фамильяра и полчаса провела бегая по всему этажу. Маруська так и не нашлась, а значит стоило ждать неприятностей. Не такое она существо, чтобы тихо и мирно дремать на солнышке.
В класс ритуалистики я вошла за пару минут до начала урока, будучи ужасно злой. А вид черно-белой кошки вольготно играющей с незнакомым черным вороном, стал последний каплей.
Ворона я раньше не встречала, но знала, что многие студенты имели фамильяров. Видимо, Маруся нашла себе друга. Это, конечно, замечательно, общение помогает развитию характера, но животные игрались на учительском столе.
– Маруся! – шикнула я, стараясь привлечь ее внимание.
Кошка обернулась и весело подняла лапку, выражая приветствие. Ворон тоже что-то гаркнул.
На столе были разложены бумаги с расчетами, списками заклинаний и чертежами ритуальных кругов. На некоторых еще не высохли чернила, а некоторые выглядели такими древними, что казалось только тронь – рассыпятся в прах. Профессор Хайлит слыл вспыльчивым человеком и такое пренебрежение к вещам легко могло вызвать недовольство.
Так и получилось.
Профессор вошел в аудиторию почти сразу после меня и, увидев валяющуюся на бумагах Марусю, скривил губы.
– Вэлларс, немедленно уберите своего фамильяра! Она рвет учебный план!
Маруся вздыбила шерсть и недовольно зафырчала, но со стола не слезла.
Студенты, до этого с интересом смотревшие на животных и делавшие ставки, какое наказание изберет профессор, резко замолчали.
– Кис-кис, – я протянула руки к кошке. – Иди сюда, неугомонная!
Но Маруся не двигалась, что-то настойчиво мурлыкая.
– Маруся, быстро сюда! – повысила голос я, отчего ворон взлетел и приземлился на плечо профессора.
А Маруся лишь дернула усиками:
– Мяу!
– Возмутительно, – пробормотал Хайлит и сделав два быстрых шага, прижал кошку к столешнице. – Раз вы, Вэлларс, не можете воспитать собственного фамильяра, придется этим заняться мне. Идите на место.
– Но, профессор…
– Я сказал: на место! Начинаем урок!
Норида сидела за первой партой. Я опустилась рядом, стараясь не отрывать взора от Маруси. Она, конечно, большая дурында, но все же своя. А своих в беде не бросают.
– Итак, на примере данного учебного пособия, – Хайлит взял кошку за шкирку, – вы увидите, как именно используются животные для ритуалов.
Норида сочувственно похлопала меня по руке, а я недоверчиво глянула на профессора – он же не серьезно, правда?
Мужчина медленно поднял Марусю повыше, чтобы всем было видно и, шепнув какое-то заклятье… побрил ее налысо.
– Для некоторых ритуалов требуется кошачья шерсть, – по велению руки остриженная шерстка улеглась кругом на полу. – Из нее выкладывают малый контур. Кто скажет для каких ритуалов он используется?
Маруся жалостливо всхлипнула и попыталась прикрыться хвостом. Кто-то на заднем ряду хихикнул, а я в ужасе смотрела на голую кошку.
– Так же можно использовать все остальное, – продолжил профессор, отправляя фамильяра в круг. – В некоторых обрядах требуются частицы животных: кровь и плоть.
Маруся зажмурилась. Я вскочила на ноги.
– Стойте! Какая кровь и плоть?! Это моя кошка! Немедленно верните мою кошку!
– Вы срываете урок, Вэлларс.
– Верните кошку или я сейчас же иду к ректору!
* * *
Тишина, установившаяся в ректорском кабинете после моих обвинений, радости не вызывала.
Маруська, с угрюмым видом забившаяся под кресло, молчаливо поглядывала на недовольного Хайлита, профессор не сводил взора с меня, а я, гордо вскинув подбородок, с вызовом взирала на ректора. Сам же господин Дамиан следил за нами всеми из-за стола.
– Невозможно, – наконец сказал он.
– Не вижу ничего невозможного! – отрезал Хайлит. – Студентка Вэлларс сорвала урок и обязана понести наказание!
– Да, но до этого был причинен вред моему фамильяру, а мне лично нанесена моральная травма, – я сдвинула брови.
Дамиан кивнул:
– Вы, действительно, морально травмированы, Вэлларс?
– До самой глубины души, – заверила я.
– Глупости какие! – Хайлит резко опустился на соседнее кресло, отчего оно скрипнуло. – Ваша кошка в целости и сохранности, а то, что она немного видоизменилось, лишь послужит наказанием за непослушание. Нечего было играться на моем рабочем столе.
Маруся возмущенно пискнула, но я быстро пихнула ее ногой, вынуждая заткнуться.
– Допустим. Но что делать с моей травмой?
– Еще одна глупость! О какой травме может идти речь?
– О моральной, Хайлит, о моральной, – сказал Дамиан с интересом наблюдая наше противостояние. – Вы, и правда, побрили фамильяра?
Кошка высунула из-под кресла голую лапу и демонстративно покрутила ее в воздухе.
– Вижу, вижу, – ректор задумчиво постучал пальцами по столешнице. – Значит, вы решили преподать чужому фамильяру урок, не спросив разрешения у хозяйки?
Хайлит сложил руки на груди.
– Я не обязан спрашивать.
– Да ну? – удивился Дамиан. – А почему?
– Потому что данный фамильяр причинял вред моим документам, позволю заметить совсем не моральный, а вполне реальный. И Вэлларс этому не смогла воспрепятствовать.
Я возмущенно цокнула.
– Не правда! Я просто не успела. Если бы вы не вмешались, Маруся самостоятельно бы слезла со стола. И ваши бумаги, кстати, она не повредила.
Хайлит хотел что-то ответить, но Дамиан покачал головой.
– Не стоит. Просто признайте, что вы превысили полномочия. Вы совсем недавно в нашей академии и приняты только из-за того, что ваша предшественница, профессор Лидия, покинула пост слишком внезапно, – ректор холодно улыбнулся. – Не думаю, что вас взяли бы на работу, сложись обстоятельства иначе. А что касается моральной травмы студентки Вэлларс… – Дамиан указал на сидящего на шкафе ворона. – Это ведь ваш фамильяр?
– Мой, – процедил Хайлит.
– Так неужели вы забыли, что фамильяр и его хозяин духовно связаны? – ректор взмахнул рукой, единым махом снимая оперение с птицы. – Предполагаю, что чувства девушки были схожи с тем, что сейчас испытываете вы.
Хайлит вздрогнул.
– И к чему эта демонстрация?!
– Вы посчитали, что имеете право заставлять студентку чувствовать себя голой на глазах у посторонних, – с убийственным спокойствием ответил Дамиан. – Я же посчитал, что вы так же заслуживаете это чувство.
* * *
– Он идеален! – с придыханием воскликнула Маруся.
Да, совсем не плох. Как урезонил Хайлита! Прелесть просто. Маруська аж подпрыгивала от удовольствия.
– Красавец! Признайся, на тебя он тоже произвел впечатление!
– Немного, – согласилась я.
– Немного? Вот за что ты мне нравишься, так это за то, что наши вкусы на мужчин не совпадают, – кошка зажмурилась от удовольствия. – Ах, если бы ты знала, какой он в воздухе!
Я глянула на хвостатую.
– И какой же?
– Сильный, мощный, благородный! У него такие огромные крылья! А знаешь, что говорят, если у самца большие крылья? Значит и все остальное тоже… Ну… В общем, Дамиан шикарен во всем!
– Э-э… А откуда крылья? – осторожно уточнила я, пытаясь представить Дамиана с перьями за плечами. Образ выходил не слишком симпатичный.
– Как откуда? – Маруся остановилась посреди коридора. – Ты когда-нибудь меня слушаешь? Я же несколько раз уже говорила: он – дракон! Ящерица такая громадная. В твоем мире есть драконы? Нарисовать?
– Не надо.
Маруська, и правда, иногда упоминала про драконью кровь, про полеты, но я никак не связывала это с трансформацией. Интересно.
– Теперь понимаешь, почему он такой хладнокровный? – спросила Маруся. – Драконы не нервничают понапрасну. Это люди волнуются при встрече с ними. Но Дамиан вовсе не строг и не страшен, он совсем другой. Такой великолепный, сильный, мощный и…
– Благородный. Да-да, уже слышала, – я задумчиво осмотрела кошку. – Ясно почему он терпит такою занозу. А скажи-ка, радость моя, зачем ты подставилась под заклятье Хайлита? Тяжело было слезть со стола?
– А ты видела на чем я лежала? – Маруся прищурилась. Ее желто-зеленые глаза всегда ярко выражали эмоции.
– Не было времени разглядывать.
– А надо было посмотреть! Там на столе, под бумагами, было недописанное письмо бабуле!
– Нашей бабуле? – уточнила я.
– А чьей же еще? – фыркнула Маруська. – Я его пыталась прочесть, вот только облезлый ворон все портил. Истинный фамильяр! Такой же противный, как и сам хозяин.
Дорога до комнаты заняла немного времени, но я все же успела поразмыслить. Это что же получается? Новый преподаватель, который не пользуется уважением у ректора, общается с госпожой Слоун? А почему? Знакомы? Но Маруся про это ничего не знает, бабушка тоже не предупреждала, стало быть общение началось совсем недавно.
Вроде бы ничего необычного, королевство не такое уж большое, знакомых много, но почему-то ситуация напрягала. То ли отношение Дамиана к Хайлиту настораживало, то ли то, как Хайлит поглядывал на меня.
– А что Дамиан сказал о профессоре? – вдруг спросила Маруся.
Ее голый хвост подрагивал на сквозняке. Надо бы озаботиться теплой одеждой, а то простынет еще.
– Что никогда бы не взял его на работу, если бы не срочность, – я нагнулась и взяла кошку на руки. Так теплее.
– А почему?
– Он ему не нравится. А может, знает что-то, чего не знаем мы.
– Вот бы разведать.
– Даже не думай! Про письмо узнала, молодец. Но больше не лезь никуда, не стоит привлекать внимания. Бабушка что говорила? Спокойно учимся и ждем, когда она раздобудет ритуал.
– Да, но…
– Никаких «но», – я потрепала Марусю по лысой макушке. – Идем лучше, свяжем тебе жилетку. Я видела в книге по бытовой магии специальные чары для быстрой вязки. Должно получиться неплохо.
* * *
Следующим днем был вторник. А значит, у меня назначены дополнительные занятия с профессором Хайлитом. Он вечно их отменял под разными предлогами, причем сначала интересовался в академии ли господин Дамиан и, удостоверившись, что ректор на месте, объявлял о переносе.
Норида смеялась, говоря, что профессор мечтал остаться со мной наедине без пригляда начальства. Я тоже улыбалась, хотя на самом деле было не до смеха.
Хайлит – непонятная личность. Достаточно тихий, он выглядел серьезным и увлеченным преподавателем, от того сильнее казался контраст с недавним поведением.
Зачем остриг кошку? Понял, что она что-то увидела? Или заметил, что Маруся не обычный фамильяр?
В этот вторник, как и всегда, я ждала переноса занятия. До назначенного времени оставалось две минуты, но Хайлит не давал о себе знать.
– Ректора нет в замке, – муркнула Маруся, гипнотизируя дверь в кабинет ритуалистики.
– Знаю. За обедом сообщили, что его вызвал король.
Мы стояли неподалеку, раздумывая, стоит ли добровольно идти в логово льва.
Почему именно сегодня Дамиану понадобилось отлучиться? Почему не завтра? Я одернула платье, морально готовясь к неизбежному.
– Пора, – вздохнула кошка. – Бабуля не оценит, если ты прогуляешь урок.
– Возвращайся в спальню.
– Я с тобой!
– Нет, – я решительно шагнула к кабинету. – Не стоит. Уходи, пока он тебя не заметил. Что-то мне подсказывает, что профессор не потерпит твоего присутствия.
Маруся пошевелила ушами.
– Ладно, – наконец сказала она. – Будешь выкладывать ритуальный круг, убедись, что он не из моей шерсти.
– Обязательно.
* * *
Профессор Хайлит стоял возле шкафа с ритуальными принадлежностями и даже не обернулся, когда я вошла.
– Сядьте, Вэлларс, – отрывисто бросил он, разыскивая что-то на полках.
Я осторожно опустилась на самый кончик стула и застыла, наткнувшись на недовольный взгляд ощипанного ворона. Птица сидела на подоконнике, облаченная в черный вязаный жилет. Видимо, профессор позаботился о питомце так же, как я о Марусе.
– Вэлларс, подойдите! – окликнул мужчина. – Не заставляйте повторять.
Поднявшись, я медленно приблизилась.
– Когда у вас день рождения? – спросил он.
– Весной.
– Точнее.
– Вас интересует день, месяц или сколько именно осталось до моего совершеннолетия и вступления в полную силу? – уточнила я.
– Все вместе.
– В первый день весны.
Хайлит задумчиво пошевелил губами.
– Подходит.
– Подходит для чего?
– Просто так, к слову пришлось, – он вдруг улыбнулся. – Ваш родовой дар сулит большие возможности. Не представляете, как вам повезло.
– Догадываюсь.
– Вряд ли, – мужчина кивнул на шкаф. – Знаете, что я искал? Описание старинного обряда, на который у меня никогда не хватило бы сил, но зато хватит у вас. Именно он станет темой нашего индивидуального практического урока.
– Не думаю, что я способна…
– А вы не думайте, Вэлларс! Просто делайте!
Хайлит вытащил с полки свиток и разложил его на ближайшем столе.
– Попробуем? – спросил профессор. – Вам же нужна практика?
– Нужна, – не стала спорить я. – Но может начать с чего-нибудь легкого?
– Поверьте моему опыту, легкость не даст нужного эффекта. Вы должны развивать дар.
Хайлит ловко достал коробку с необходимыми вещами и начал чертить мелом круг.
– Узнаете? Что это?
– Сфера для жертвоприношения.
