Текст книги "Правила игры (СИ)"
Автор книги: Наталья Чеботок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)
– Макс может возражать против этого.
– Кого волнует это? – Варя достала из кармана свой телефон, и что-то найдя в нем, протянула аппарат Снежане. – Смотри. Если я покажу это Симонову, он и сам сбежит.
Снежане хотелось отбросить в сторону телефон, словно это было какое-то ядовитое насекомое. Держать в руках его было крайне неприятно. На снимках была Варя и Мирон. Муж спал, а рядом с ним лежала Варя. Снежана машинально листала снимки – каждый из них добивал ее.
– Хорошие ракурсы, – Проговорила она непослушными губами. Вид мужа, обнимающего голую Варю так и стоял перед глазами.
А Симонова недоверчиво смотрела на Снежану. Ей что, совсем не больно? Стоит вся такая спокойная.
– Твой муж хорош в постели. – Варя засмеялась. – Хотя, кому я это говорю? Ты и сама знаешь об этом. В общем, бывай, подружка. Знаю, счастливой жизни с Мироном ты нам не пожелаешь, но у нас обязательно все будет хорошо. Я не неудачница вроде тебя. Это ты вечно сидишь на скамейке запасных, а я всегда в первых рядах.
Последние слова Симоновой доносились до Снежаны сквозь вату. Тело охватила слабость, глаза заволокло слезами, но плакать перед Варей она не будет. Ни за что! Не доставит удовольствия этой гадине.
Симонова послала воздушный поцелуй Снежане и ушла. Зря она не рассказала Даниловой, как долго обрабатывала Лешку Белова. Тот был влюблен в Снежану, но был очень не уверен в себе, чем и воспользовалась Варя. Она день за днем открывала глаза Лешке на Снежану, оговаривая подругу, и вскоре Белов упал в ее объятия. К сожалению ненадолго, но своего она добилась – Снежану Лешка бросил. Так что Варя, таким образом, уже не первый раз делала все, чтобы те симпатии, которые испытывали мужчины к Снежане, испарялись как туман. Прикладывая максимум усилий, Варя талантливо разыгрывала комедию положений и не сильно вникающие в суть молодые люди запросто переключали свое внимание с недоступной Снежаны на такую понимающую и любвеобильную Варю.
Снежана стояла не в силах двинуться с места, просто не могла пошевелиться. В голове до сих пор звучали слова Вари. И теперь, когда все маски были сброшены, Снежана поняла, что же собой представляет ее так называемая лучшая подруга. К сожалению, за свое слепое доверие и наивность Снежана дорого заплатила. Урок от жизни был наглядным и болезненным. Как можно было не замечать зависти Вари? Ее раздражения? Но она и правда не видела всего этого, списывала все на временное недовольство, что вообще идеальных людей не бывает, потому Варька иногда и срывается. Снежана старалась принимать близких людей со всеми их недостатками, сама же она не была ангелом, чтобы предъявлять кому-то претензии. Снежана и сама иногда срывалась, так почему другие не могут? Могут. Она снисходительно относилась к этому и что она сейчас имеет? Предательство мужа и бывшей подруги? Сломанную жизнь? Чем она это заслужила? Что такого страшного совершила, что получила мощную оплеуху от жизни?
Снежана почувствовала, что задыхается. Втянув ртом воздух, она мысленно отдавала приказ себе: дыши. Еще раз. Больно, черт возьми, но о тебе никто не подумает. Варя и Мирон перешагнули через нее и пошли дальше, оставив Снежану корчиться в муках. За что вы так со мной? – хотелось крикнуть Варе, но лишь всхлип вырвался из горла, и она захрипела, пытаясь справиться с потоком слез. Господи, сделай что-нибудь, чтобы не было так больно!
А эти снимки… Где Мирон одной рукой обнимает Варю… Они просто убили ее. Словно сделали контрольный выстрел в голову. И не оправдывает мужа невменяемое состояние!!!! Ребенка-то он сумел Варьке сделать.
Тело Снежаны сотрясали рыдания – она никак не могла успокоиться.
– Девушка, вам плохо? – к ней подбежала какая-то женщина. – Может, скорую вам вызвать? – участливо спросила она.
Ее доброта просто прорвала плотину и Снежана зарыдала в голос.
Женщина метнулась в сторону, но вскоре снова оказалась рядом.
– Вот, выпейте, – Протягивала она бутылку воды. – Я только что ее купила. – Женщина открутила крышку.
Снежана смогла сделать глоток не с первого раза – так сильно тряслись руки и вода, выплескиваясь из бутылки, лилась на землю. Но вскоре девушка стала успокаиваться – слезы иссякли, лишь мелкие судороги кривили лицо Снежаны.
– Спасибо вам, – Шепотом поблагодарила Данилова женщину.
Та внимательно посмотрела на Снежану и сказала:
– Все наладится, не переживайте. Жизнь состоит не только из черных полос. Все еще будет хорошо, точно вам говорю. – Она ушла, оставив девушку одну.
Данилова сделала еще несколько глотков и убрала бутылку в сумку. В горле саднило – будто кто-то протер наждачкой его изнутри. До сих пор настолько сильно дрожали руки, что она не могла нормально держать даже сумку. Не задумываясь, как она выглядит со стороны и что про неё подумают люди, Снежана трясущимися руками медленно доставала бутылку с водой и маленькими глотками, насколько это было возможно, пила воду.
Ей надо ехать домой, но именно туда не хотелось. В этой квартире они прожили с Мироном счастливую жизнь и теперь воспоминания об этом не дают ей покоя. Но куда же ей податься? После встречи с Варей, ей хотелось, чтобы кто-нибудь разделил ее боль. Но кто может это сделать? Вадим? Не хочется нагружать брата своими проблемами, да и боялась она, что Вадим просто живого места не оставит от обидчиков сестры. Вадик всегда ее защищал.
В голове вновь крутились слова Вари, и тут она поняла, что внутри снова просыпается дикая обида и злость. За себя и Максима. Уж они-то не заслужили такого отношения! Варя продолжает жить с мужем, нося ребенка Мирона. Разве это справедливо? Нет. Симонов хороший человек и он должен знать о предательстве жены и своего друга.
Решительно достав телефон из сумки, Снежана набрала номер Симонова.
– Максим, здравствуй.
– Привет, Снежок, – Радостно отозвался он. – Ты почему совсем перестала приходить к нам в гости? Пора бы уже и навестить своих друзей, – Шутливо выговаривал Максим.
– Я как раз звоню по этому поводу, Максим, – Серьезно ответила Снежана.
Симонов уловил грусть в голосе Снежаны и забеспокоился.
– Ты в порядке?
– Не совсем. Можно я приеду к тебе?
– Конечно. – И хотя просьба жены друга была нетипичной, Макс не мог отказать Снежане. Если она обратилась к нему, значит, случилось что-то серьезное.
– Скажи мне адрес своего офиса. – Снежана запомнила его и отключилась.
Пока в ней горит ненависть, надо обо всем рассказать Максиму. Она больше не хочет, чтоб из них двоих делали дураков. Снежана понимала, что может причинить боль Симонову, но ей не хотелось, чтобы с ним поступали таким образом близкие люди. Он должен знать, что собой представляют его жена и лучший друг. А что с этим делать – он сам решит!
Глава 10
Пока Снежана добиралась до офиса Симонова, она безуспешно пыталась привезти свои мысли в порядок и успокоиться. Но никак не получалось привести мысли и нервы в порядок. Слишком уж болезненным было это случайное столкновение с Варей, а ее агрессия и ненависть надолго выбила из колеи. Хоть и понимала Снежана, что Варя скорее оправдывала себя, выбрав своим врагом ее – Снежану, но кому от этого должно быть легче? К тому же, собственная наивность в данный момент воспринималась огромным недостатком, хотя раньше ей казалось, что это даже плюс, так как Снежана старалась видеть в людях только хорошее. Но как доказала ей жизнь вместе с Варей – не замечать такую сильную ненависть к себе – это надо было быть слепоглухонемой дурочкой либо полной идиоткой, а ни первой, ни второй Снежана себя не считала. Тогда почему она проглядела это? Когда Варя перестала скрывать свое отношение к ней, почему Снежана не видела этого? Почему продолжала быть идеалисткой? Почему даже не пыталась разобраться в своих чувствах к подруге, предпочитая не видеть дурного и пакостного? Не хотела видеть, потому что так было удобнее? Словно в отношениях стоял фильтр и пропускал только хорошее. Неужели ей было легче жить, отвергая правду, пусть такую некрасивую и жестокую? Нет идеальных людей, рано или поздно тебя могут предать близкие люди. Или те, кого ты считала близким. Как уже выяснилось, ни Мирон, ни Варя близкими людьми для Снежаны не были. Как это ни печально было признавать.
Перед глазами постоянно мелькали фотографии Вари и Мирона. Почему-то память, словно какой-то изощренный садист, подкидывала их. Муж и подруга. Подруга и муж. В их кровати, у них дома. Господи, когда же боль станет меньше, и в груди не будет так жечь?
Выбравшись из автобуса, Снежана нашла глазами здание автомастерской. Она поежилась от холодного ветра, укуталась в шарф, и двинулась вперед. С каждым шагом ее решительность таяла, стоило ей представить, как больно будет Максиму узнать обо всем. Снежана судила по себе – ее предательство мужа и подруги отравило, заставляя теперь смотреть на прошлую жизнь сквозь призму того, что совершили Мирон и Варя. И теперь она невольно улавливала те нюансы, на которые раньше и внимания то не обращала из-за их, как ей казалось, незначительности. Какие-то странные взгляды, полунамеки, изменения тембра голоса собеседника, даже повисшее напряжение в воздухе, на которые раньше и не реагировала. Или не хотела замечать этого, была настолько доверчивой, что позволила людям поступить с тобой подобным образом.
Остановившись около входа, Снежана замерла, размышляя: идти до конца или уйти, оставив Макса в неведении?
Максим в который раз пытался вникнуть в контракт с японцами, подготовленный его юристом, но ничего не мог понять. Он ждал Снежану, волнуясь и размышляя, что же могло у нее произойти. Симонов давно понял, что с Мироном происходит что-то не то, друг отдалился, выстроил между ними стену. И это было очень странно, раньше такого никогда не было. Даже в самые сложные жизненные моменты, друзья находили время для встреч и разговоров по душам. Но в этот раз происходило что-то непонятное. Может, встреча со Снежаной внесет ясность в то, что происходит с Мироном.
Отложив контракт, Симонов вышел из кабинета и тут же увидел Снежану. Девушка немного замешкалась у порога, словно решая, входить или нет в офис Макса. Решительным шагом мужчина вышел на улицу.
– Привет.
Снежана вздрогнула от его голоса.
– Привет.
Максима поразили глаза Даниловой. Потухшие. Пожалуй, такими же глаза Снежаны были тогда, когда они с Мироном потеряли ребенка. Что вообще произошло в семье друга?
– Идем в мой кабинет. – Приобняв девушку, Макс подтолкнул ее в помещение.
– Да, нам нужно поговорить наедине, – Очнулась Снежана. Раз она пришла – отступать поздно.
Когда они расположились в кабинете Симонова, Снежана дотронулась до ноутбука.
– Можно? Мне необходимо кое-что показать тебе, – Ровным голосом спросила она и, дождавшись кивка от хозяина кабинета, открыла свою электронную почту.
– Вот, смотри. – Девушка открыла самое первое письмо от анонима.
Симонов внимательно рассматривал фотографии, никак не комментируя их. Только между бровями залегла складка.
– Вот еще одно письмо. – И пара кликов мышки открыли следующее по списку.
Максим прочитал и его, хмурясь все больше.
– Что все это значит? – наконец спросил Максим. Он не мог найти объяснение увиденному. Для чего Мирон и Варя много раз встречались, оставляя втайне это общение? Интерпретировать фотографии можно как угодно, но почему-то в голову лезли ужасные мысли.
– Не так давно я стала получать анонимные письма, в которых мне рассказывали о завязавшемся романе Мирона и Вари, – Начала свой рассказ Снежана.
– Но это же глупость, как ты могла поверить каким-то письмам? – фыркнул Максим, хотя и он сам подумал об этом несколькими минутами ранее. А Данилова не была никогда легковерной дурочкой, чтобы заподозрить мужа и подругу в измене.
– Я и не поверила сначала, – продолжала Снежана. – А потом картинка у меня сложилась. Макс, я видела более чем эмоциональное объяснение между Мироном и Варей. Аноним не врал – они несколько месяцев встречались каждый день около его работы. Варя его поджидала, они о чем-то всегда страстно говорили, а потом разъезжались. Или в разные стороны или уезжали вместе.
– Не верю, – Покачал головой Макс, ероша волосы рукой. – Чушь какая-то! Мирон и Варя встречались? – недоверчиво вопрошал мужчина.
– Мне тоже было сложно поверить в это, но Мирон объяснил, что Варя обратилась к нему по поводу ремонта в вашей квартире. Помнишь, я у тебя спрашивала? – Снежана пытливо смотрела на мужчину.
Макс кивнул, вспомнив этот момент. Ему еще тогда показалось странным, что Снежана задав вопрос, тут же отшутилась.
– Мы не планировали делать ремонт.
– Я знаю, – Вздохнула Снежана. – Я предпочла поверить мужу, думала он говорил правду. А потом я получила это. – Данилова включила аудиофайл, и кабинет наполнился голосами Мирона и Вари.
По ходу их разговора, Симонов мрачнел с каждой минутой все больше. Теперь все точки были расставлены, тайн больше не осталось и то, о чем он думал ранее, пусть и недолго – подтвердилось. Мирону просто не хватило смелости самому рассказать Максу обо всем.
– Как они могли так поступить? – с болью воскликнул Симонов. Его лучший друг и любимая жена! Оба предатели!
– Это не имеет значения, важно одно – они смогли, – Тихо ответила Снежана. – Они предали нас. Я не хотела ничего тебе говорить – не хотела причинять тебе сильную боль, но… Сегодня я встретила твою жену, она так хвалилась, что сохранила и мужа при себе, и любовника, что я не выдержала – сорвалась. Она продолжает обманывать тебя.
– Ты рассталась с Мироном? – Макс не смотрел на Снежану, просто не мог. Ему было жаль и себя, и ее. Они оба были преданы, оба столкнулись с изменой.
– Я его выгнала. Я не могу после всего, что было, жить вместе. Он же мне врал все это время. – Рыдание вырвалось из груди девушки. – Я ведь просила его сказать правду, когда стали приходить первые письма. А он постоянно выкручивался, придумывая каждый раз что-то новое. А когда я обо всем узнала… Просто впала в неистовство – сразу выгнала его.
Макси сжал кулаки, ярость быстро распространялась по крови. Теперь он жаждал встретиться тет-а-тет со своим другом. Хотелось кулаками выбить из него объяснение, почему Мирон так с ним поступил! Они же дружили с самого детства. И никогда раньше между ними не возникало никаких разногласий, которые могли бы привести к таким последствиям, когда дружба двух друзей была бы невозможна. Что же произошло такого, что Мирон плевал на столь долгую дружбу и закрутил роман с женой Макса? Неужели любовная связь с Варей это именно то, что сейчас нужно? Имея прекрасную жену, преданного друга, размеренную и правильно выстроенную жизнь в один момент перечеркивать все интрижкой, о которой всё равно все узнают?
Снежана видела, что происходит с Максом. И ей было жаль его.
– Ты прости, что я тебе вот так все рассказала, – Тихо произнесла Снежана. – Но мне не хотелось, чтобы ты воспитывал чужого ребенка, думая, что он твой. А Варя обманывает тебя. Твои родители ведь тоже готовятся к рождению внука, а он ведь не их.
– Твою мать! – Макс заметался по кабинету. Гнев, который копился в нем, вырвался наружу. – Какие же они твари!
Симонову было больно физически. Кто бы мог подумать, что узнав о предательстве жены и друга, жены и друга, ему буквально будет трудно дышать?
Снежана настороженно следила за Максом, понимая, что помочь успокоиться ему не сможет. Теперь он, как и она сама, будет пытаться жить с тем, что знает.
– Кстати, если Варя будет отпираться – посмотри в ее телефоне фотографии. Она там с Мироном в постели.
– Я убью ее! – взревел Макс и в ярости снес ноутбук и кучу папок со стола. – Как она могла так поступить? Сука! – кричал Симонов, ударяя кулаками по столу. Он с силой бил по нему, рыча от злости.
Снежана не вмешивалась, давая Максу возможность выплеснуть всю ярость и обиду.
– Тварь! – Симонов в ярости перевернул стол и, зажмурившись и тяжело дыша, замер.
Когда Снежана дотронулась до руки Макса, то он, словно очнувшись, понял, что плачет. Плачет, как мальчишка. Подойдя вплотную к мужчине, быстро повернувшемся спиной и пытающемуся спрятать предательские слезы, Снежана обняла руками подрагивающие плечи и тихо произнесла:
– Мне очень жаль.
– Снежка, что мы сделали не так? – только и смог вымолвить Макс, изо всех сил пытаясь унять дрожь.
– А я и сама не знаю, Макс, – Ответила Снежана.
Данилова нашла ладонь Макса и сжала ее:
– Если тебе захочется поговорить, ты знаешь, что я всегда рядом. Хорошо?
– Спасибо. – Макс рванул за руку Снежану на себя и крепко обнял девушку. Общая боль как– будто еще больше делала их близкими людьми. И сейчас им надо поддерживать друг друга, чтоб не сойти с ума от открывшейся правды о Мироне и Варе.
И Макс и Снежана дрожали, сжимая друг друга. Сейчас у них были только они, больше неоткуда черпать силы. Только друг в друге. У них в глазах помимо боли было понимание. Все чувства, испытываемые каждым по отдельности, можно было соединить воедино, а потом разделить на двоих.
– Держись. – И Макс, и Снежана одновременно сказали это. Нервный смех вырвался у обоих и заблестевшие глаза показали, что они оба на грани.
– Пока. – Снежана поспешила покинуть офис Макса, справедливо рассудив, что он бы не захотел предстать перед ней в таком виде. Ярость и гнев – это понятно, это можно показать. А вот слабость через слезы – нет. Данилова не стала смущать Максима.
– Пока, – проговорил вслед девушке Симонов.
Когда Максим остался один, он как-то особенно остро почувствовал одиночество. Со Снежаной, пока еще они были вместе, это состояние не настолько ощущалось. Все-таки, Снежана его понимала как никто другой. И вот теперь, когда рядом никого, Макс не знал что ему делать. Ничего в душе не осталось, одна только выжженная без эмоций пустыня. И единственное, что он сейчас желал, это чтобы те два человека, которые сегодня перевернули его жизнь, оказались здесь, рядом. И тогда бы он снова задал вопрос, на который не знала ответа Снежана – что мы все сделали не так? Почему его предали? За что? Почему сейчас за ту дружбу и любовь, что когда-то были, не дать и ломанного гроша? Кто сможет ответить? Кто может ткнуть носом, как несмышленого щенка, и все разъяснить, что вот тут ты был слеп, как крот, а тут слишком самонадеян. Неужели, это только его вина и вина Снежаны, что с ними можно было так поступить? И как теперь свыкнуться с мыслью, что ребенок, еще не рожденный, но уже сильно любимый всепоглощающей отцовской нереализованной любовью, не твоя частичка? Как принять то, что любимая жена тебе не принадлежит? А ты был настолько слеп в своем неведении, что и не догадывался о том, что семейного счастья давно нет. Уйма вопросов, на которые у Макса нет ответа.
Конечно, Макс понимал, что и сам не идеален. Да, возможно, и он был в каких-то моментах бесчувственным к просьбам жены. Где-то закрывал глаза на её эмоции, стараясь их не замечать. И раздражение у него было на Варю, на её пустые претензии, но ведь, с другой стороны, он жил ради неё. Работал, как проклятый, а все для чего? Ради их семьи и простого человеческого счастья, чтоб его Варя ни в чем не нуждалась, чтоб их будущие дети были обеспечены всем необходимым. Ему-то самому много ли надо? Он уже привык обходиться малым. Но вот то, что работу поставил на первое место, оттеснив назад семью, может вот тут он допустил ту главную ошибку, что перевернула мир для него?
Макс закусил костяшки пальцев зубами и застонал. Лучший друг и жена. Жена и лучший друг…. Как не переставляй слова местами – смысл от этого не изменится. Эти двое предали его.
Максим еще долго бродил по кабинету, мысли о безрадостном будущем не оставляли его. Картинка вырисовывалась весьма грустная. И сейчас ему очень хотелось увидеть «лучшего друга», посмотреть ему в глаза и потребовать объяснений.
Максим быстро оделся и покинул офис. На такси он добрался до места работы Мирона. Он не раз приезжал сюда, когда они с Даниловым после окончания рабочего дня шли в какой-нибудь бар выпить пару бокалов пива.
Симонов зашел в кабинет Данилова. Мирон что-то печатал и не сразу отреагировал на визитера. Макс успел заметить синяк на лице Мирона – кто-то уже успел с ним поговорить по-мужски. Не сдержавшись, Симонов хмыкнул, чем привлек к себе внимание.
– Ну, здравствуй, «друг». – То, как он произнес последнее слово, сразу заставило нервничать Мирона.
Лицо Данилова вспыхнуло: неужели он знает?
– Макс, – мужчина направился к Симонову, протягивая свою руку. – Привет.
Ничего не сказав на этом, Максим ударил бывшего друга кулаком в лицо.
Мирон схватился за лицо и у него непроизвольно вырвалось:
– Ты знаешь?
– Знаю, – кивнул Симонов. – Расскажи-ка, друг мой, что у вас там такое с моей женой? Любовь у вас, чувства или как назвать то, что происходит?
– Макс, я клянусь тебе – это было только раз. Я ничуть не оправдываю себя, но это и правда была не моя инициатива. – Сбивчиво и нервничая, Данилов поведал Максу обо всем, что произошло с ним за последнее время.
Симонов внимательно слушал Мирона, не спуская с него глаз. Видел, что тот спешит с объяснениями, старается говорить искренне и вполне убедительно, но Максу в разы труднее было принять все то, что произошло и именно поэтому, вся сбивчивая речь Мирона не возымела должного действия.
– Ну и сволочь же ты, друг мой.
– Макс, да ты послушай! – практически взвыл Данилов. – Услышь меня, наконец! Да, я подло поступил по отношению к тебе, к Снежане, признаю это и готов на любые твои действия за это. Но я сожалею, раскаиваюсь, в ногах у тебя готов ползать!!! И минуты не проходит, чтоб я не вспоминал то, что было, чтоб не корил себя за это! Я виноват, я подлец, мне нет прощения! И… – добавил тихо. – Отдаюсь на твой суд – ты вправе делать все, что сочтешь нужным.
– Ты не мог мне обо всем рассказать? – рявкнул Макс.
– НЕ МОГ! – закричал Мирон. – Не мог я, Макс! Мне стыдно было и тошно от себя, что я такое сделал. Боялся потерять Снежку и тебя.
– Не зря боялся, – Спокойно констатировал Симонов.
– Я сам себя казню за это. И нет таких слов, которые бы я сам себе не говорил. Только какой в этом смысл? Все уже сделано. Снежка меня выгнала, ты обо всем узнал и не от меня.
– Ты прав. Правду мне открыла твоя жена, а не ты, – Уколол Мирона Симонов. И по глазам бывшего друга понял, как того поразило, что Снежана была у Максима. – Если бы ты мне сам рассказал… Все могло сложиться по-другому.
– Нет, ты бы все равно не простил меня, – Не согласился с ним Данилов.
– Конечно, не простил, – Вновь завелся Макс. – Ты переспал с моей женой, сделал ей ребенка, а теперь что, в кусты? Твоего отпрыска теперь должен растить я?
– Мне не нужен ребенок, – Дернул рукой Данилов. – И на жену твою не претендую. Больше всего мне сейчас хочется, чтобы и Варя забыла все это как страшный сон и перестала преследовать меня. Я же тебе говорю, она прохода не дает, подкарауливает меня, вешается, обрывает мне все телефоны! Макс, клянусь тебе, никогда в жизни и мысли такой не возникало – разрушить вашу семью. Все получилось случайно!!! Я не знаю теперь, как мне жить дальше
– Мирон, Миро-о-он! – Макс с силой тряс бывшего друга, – понимаешь ли ты, что и мою жизнь ты втоптал в грязь?!! Ты жить не представляешь как, а я, по-твоему, представляю?? – Макс не сдержался и нанес очередной удар в лицо Мирона.
Из разбитых губ и брови Данилова сочилась кровь и он прошептал:
– Ты можешь убить меня, Макс. Я и сам жить не хочу.
Симонов устал от всего этого, тяжелое объяснение с Мироном вымотало его. С трудом разомкнув пальцы на рубашке Мирона и, опустившись без сил на стул, мужчина тихо сказал:
– Не хочу тебя больше видеть, никогда. Нет у меня больше друга, Мирон. – И, тяжело поднявшись, Макс вышел из кабинета Данилова. Разговор закончен и им больше нечего сказать друг другу.
Данилов стоял посреди кабинета. После ударов Макса, сильно болело лицо, и Мирон чувствовал кровь на губах. Намеренно не давая сдачи, Мирон как бы соглашался с каждым словом бывшего друга. Да, он мерзавец и за то, что сделал, простить его невозможно. Но именно сейчас Мирон всей душой ощутил то безмерное одиночество, когда тебя не пытается понять ни одна живая душа. Всё, что он хотел объяснить, ушло в пустоту, Макс не принял те доводы Мирона, на которые тот рассчитывал в надежде не потерять друга. И все попытки переложить часть вины на Варю, по всей видимости, не принесли успеха. Он один со своей проблемой, он один, без друга и любимой жены, он один во всем мире.
Добравшись до стола, Мирон стал приводить себя в порядок. Глянув в зеркало, отметил большой кровоподтек на губе, бровь распухла, а скула была уже бордового цвета. Прижав салфетку к губе, Данилов поморщился от боли. В этот момент в кабинет вошел Кричевский.
– О-о-о, у нас тут что-то случилось? Эка тебя разрисовали, Мирон. И кто бы это мог быть, а?
– Не твое дело, – отрезал Данилов, больше всего желавший, чтоб его наконец-то оставили в покое. – Иди работать, Глеб.
– А у меня пока перерыв. – Кричевский развалился на стуле, демонстрируя своим видом нежелание куда-либо уходить. – Мне просто интересно, что ты не поделил со своим лучшим другом.
– Глеб, свали по-хорошему, – Добавив угрозы в голос, отозвался Мирон.
– Не хочу, – Улыбался Кричевский.
– Пошел вон! – рявкнул Данилов.
– Не повышай на меня голос, – Подобрался Глеб.
– А что мне за это будет? – с сарказмом спросил Мирон.
– Увидишь. – Кричевский продолжал дразнить коллегу. – Я смотрю, у тебя с женой проблемы, встретил я Снежану сегодня в кафе – грустная такая. Что ты ей сделал, придурок? Так вот знай, что я сейчас Снежану из поля зрения не выпущу. Слишком долго я ждал, когда же наконец я буду нужен той женщине, которая мне так нравится. Тебе, Мирон, понятна моя мысль?
Мирон не стал дальше слушать и схватил Глеба за пиджак:
– Только посмей подойти к Снежке, я тебя по стенке размажу. Понял? – Прошипел в лицо коллеге Данилов, нависнув над ним. – И в кабинет ко мне не входи, пока тебя не пригласят. – Мужчина вытолкал гостя и захлопнул дверь.
Господи, да дайте же ему наконец-то побыть одному! Стоит подумать о том, что произошло, еще раз и как можно спокойней. Какая-то мысль ускользала от него, и он не мог никак ее поймать. Стычка с Максом, потом какие-то намеки Кричевского. Что за фигня? Глеб еще и в сторону Снежаны косится, ничего у него не выйдет! Он не выпустит Снежану из своего поля зрения, не даст Глебу шанса даже приблизиться к ней.
Кричевский поправил пиджак и сердито пробурчал себе под нос:
– Ну, держись, Данилов. Теперь-то я точно не отстану от твоей жены. Посмотрим, как тебе понравится видеть меня рядом с ней.
Максим несколько часов бесцельно бродил по городу. Нужно постараться максимально успокоиться перед еще одним тяжелым разговором, на этот раз с женой. Он очень боялся не сдержать эмоции, и поэтому, выстраивал себе в мыслях весь возможный разговор с Варей.
Симонов вспомнил, как вернулся из Японии, и Варя рассказала ему о случившемся со Снежаной. Ему еще тогда показалось странным поведение жены, слишком спокойной была Варя. Но Максим знал, что жена была немного холодновата в отношении других людей, и ее сочувствие не было видно. Но ведь пострадала ее подруга, не посторонний ей человек! А вот теперь нашлось объяснение – Варя тогда мечтала о муже подруги. Все просто и в то же время ужасно.
Только окончательно устав от бездумного хождения, и замерзнув, Максим рискнул вернуться домой. Варя была в квартире, смотрела телевизор в гостиной.
– Ты что-то сегодня рано, – Удивилась Симонова, разглядывая суровое и неприветливое лицо мужа.
– Есть разговор. – Максим разделся и сел в кресло. Подальше от Вари, чтобы не возникло соблазна применить физическую силу. Даже смотреть на нее ему было неприятно.
– Я тебя слушаю. – Варя продолжала смотреть на экран телевизора.
– Варя, я же сказал, нам надо поговорить. Выключи телевизор!
– Да, пожалуйста, – Варя нехотя нажала кнопку на пульте. – Выключила, говори.
– Я узнал, что ты мне изменила, – Ровно произнес Максим и удивился, что смог не сорваться.
Варя презрительно фыркнула:
– Снежана нажаловалась?
– И когда ты мне собиралась об этом сказать? – проигнорировал ее вопрос Максим.
– Никогда, – Правдиво ответила Варя, таиться больше не было смысла. – Если бы мой любовник не был таким трусом – я бы давно все тебе рассказала. Но он боялся, а я решила остаться с тобой.
Макса поразили рассуждения жены. Неужели она всегда была такой? Эгоистка, думающая только о себе? В таком случае, он законченный идиот, раз не замечал таких вещей.
– Ты забыла у меня спросить – хочу ли я, чтобы ты оставалась со мной. После всего этого. – Максу было противно находиться в одной комнате с Варей.
– Макс, факт моей разовой измены ничего не меняет, – Спокойно отвечала Варя. – У нас с тобой семья.
– Семья??? – от такого цинизма Макс взвился. – А ты всегда помнила о нашей семье? Когда спала с моим другом, тоже наша семья была перед глазами?
– Это прозвучало пошло, – Поморщилась Варя. – Все было совсем не так. Мирону было очень плохо в тот вечер. Я просто его пожалела. Он, правда, не оценил моего порыва, неблагодарный.
– Заткнись сейчас же! – вскочил с кресла Макс. Цинизм Вари просто перешел все границы. Он будто очнулся от тяжелого сна, в котором пребывал долгое время. И сейчас он видит все, что раньше ускользало от его внимания. – Не смей обсуждать со мной Данилова.
– Хорошо, не буду, – Кивнула Варя. Гнев Максима испугал ее. Таким злым она его никогда не видела.
– В общем, так. Собирай свои вещи и уходи на все четыре стороны. – Все еще кипя от гнева, озвучил свое решение Максим. Единственное и верное в данный момент. Жить с Варей после всего этого он не сможет.
– Ты с ума сошел? – Симонова с изумлением уставилась на мужа. Он это серьезно, что ли?
– Нет, я как раз сейчас нахожусь в полном здравии. Ты сейчас же собираешь свои вещи и покидаешь мою квартиру.
– Но куда я пойду, Макс? – Варя поднялась с дивана и подошла к мужу.
– Меня это должно волновать? – левая бровь мужчины поехала вверх.
– Макс, перестань. – Варя поняла, что муж говорит абсолютно серьезно и испугалась. – Мне же неуда идти. Ты же знаешь, что мои родители уехали далеко, а у меня тут никого нет.
– Об этом надо было думать ДО того, как полезла в постель к моему другу. Обратись к своему любовнику, может, он придет к тебе на помощь, как рыцарь на белом коне, – Усмехнулся Максим.
– Я ему не нужна, – Выпалила Варя. – Макс, ты же не такой, ты не можешь меня выгнать, – Затянула девушка жалобно. – Как ты можешь выгнать на улицу жену и ребенка?
– Отлично, давай поговорим о ТВОЕМ ребенке, – Стиснув зубы, сказал Макс. – Он же не мой.
