Текст книги "Решение (СИ)"
Автор книги: Наталья Яблочкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
– Вот! – гордо окинула взглядом зеленоглазого красавца. – Это Тарли. Тарли – это моя мама.
– Приветствую, – вежливо поклонился урмыт и мама воззрилась на него как на восьмое чудо света.
– Какой-то странный у него португальский, – недоверчиво заметила родительница.
– А ты знаешь португальский? – удивилась я.
– А ты? – подколола меня мама и я только и смогла, что мысленно сказать: «Блин! Спалились!»
– А чего это он так странно одет? – допрос продолжился, и я призвала себя к тому, чтобы набраться терпения.
– Капоэйрой занимается. Там форма такая. Чтобы двигаться было проще, – лишь бы не запутаться во всей этой лжи.
– Капоэйрой, значит, – со знанием дела хмыкнула мама. – Вот ты на кого Вадима променяла. Хорош, стервец. Могу понять. И тебя, и Вадима, что психанул. Не боишься, что эта ваша капоэйра приведёт к тому, что ты одна с дитём останешься?
– Мама! – фыркнула возмущённо. – Капоэйра – это борьба такая.
– Знаю я, к чему ваша борьба приводит. Внуков без брака, не приму! Так и знай! – поставила она ультиматум и принялась разуваться.
Глава 27
– Магазин отменяется, – сказала Мороку и поймала растерянный взгляд мамы.
– На каком это ты языке? На португальском? – спросила она с подозрением.
Соврать, что на английском, не получится. Мама немного его знает, как и я. И только тут до меня дошло то, что я бессознательно поняла уже давно. Не зря же Морока на автомате иностранцем представила. Тарли не знает русского языка! И когда я говорю с ним, использую бессознательно язык Руалонэ. А с мамой свой родной – русский. Твою ж дивизию! В принципе, это ожидаемо. Морок когда-то организовывал мне понимание его родного языка, а не себе моего. Интересно, он сможет так же скоро, как я руалонский язык, изучить русский? Но это мы обсудим потом. Сейчас же мне просто остаётся сделать вид, что маминого вопроса не услышала.
– Ты плакала, – констатировала мама, после того, как погрела супчик и котлетки с картошкой, да усадила нас с Мороком за стол. – Из-за этого? – имени урмыта, она, видимо не запомнила, поэтому кивнула на него. – Или из-за Вадима?
Неопределённо пожала плечами в ответ и с увлечением принялась есть. Как же я соскучилась по нормальной и привычной пище! Жареное мясо и бульон, которые для меня организовывал Ярик, не в счёт. Вот с чьим именем не было бы проблем на Земле! Обозвала бы Ярославом, и всё.
Прикрыв глаза, смаковала каждую ложку супа с фрикадельками, искренне наслаждаясь подзабытым уже вкусом маминой готовки. Когда опустошила тарелку, разочаровано вздохнула и сказала:
– Спасибо, мам. Было очень вкусно. Давно такого супа не ела, – тянуло облизать ложку и тарелку, но я удержалась от этого опрометчивого поступка.
Достаточно и того, как смотрит маман сейчас на меня. С недоумением, тревогой и подозрением. Блин. Мы, если восстановить хронологию, только вчера были в неё в гостях вместе с Вадиком. И супом нас кормили. Этим же самым, кстати.
Скосила глаза на Морока, который и не думал пока есть, внимательно наблюдая за тем, что я делаю с ложкой, хлебом и как берусь за вилку.
– А хахаль твой почему не ест?
– Ещё не привык к русской кухне, – в этом я ни словом не соврала, стоило признать.
Хоть в чём-то могу быть правдивой.
– Так что у тебя с сотовым? – перестала сверлить урмыта взглядом мама и вновь переключилась на меня.
– Вкусные котлетки, – похвалила я, и, прожевав очередной кусочек, ответила. – Посеяла, вместе с ключами.
– Никогда не замечала за тобой такой рассеянности, – кто бы сомневался, что мама что-то заподозрит.
Тут такой клубок происшествий, не могла она не почуять неладного. И вот как утихомирить её подозрения, а?
Хлопнула входная дверь, избавив меня от необходимости отвечать. Маман сначала обернулась, а потом вышла в коридор. Воспользовавшись моментом, я прошептала Мороку:
– Съешь хоть что-нибудь. А то выглядит подозрительно. Хотя бы суп. Похлебай ложкой. Ты же видел, как я ею пользуюсь? – помахала столовым прибором в воздухе и вернула его обратно на стол. – Кто это пришёл, интересно? Неужели папочка?
Бубнёж в коридоре звучал приглушённо, и отдельные слова разобрать не получалось. Голоса – мужской и мамин.
– Вадим, не надо! – послышалось из коридора, когда мама повысила голос.
– Ой! – пискнула я.
Возвращение обманутого жениха состоялось раньше, чем я рассчитывала. Вадим всегда был уравновешенным человеком, и необдуманных поступков, под влиянием порывов, обычно не совершал. Можно было ожидать от него, что он вернётся на днях за вещами, притом так, чтобы вообще со мной не пересекаться, дабы избежать выяснения отношений.
– Привет сусликам! – заявил Вадик, стоя на пороге кухни и пошатываясь.
За то время, которое нам понадобилось с Мороком на выяснение отношений, всегда рассудительный Вадик успел где-то набраться, обзавестись фингалом под глазом, потерять шарф и шапку и извазюкать куртку в грязи. Блин! Чувствую себя последней сволочью!
Мой бывший достал из внутреннего кармана куртки литровую бутылку Русского Стандарта, со стуком поставил её на стол и выдохнул гордо:
– Вот!
– Вадим! – попыталась его одёрнуть мама.
– Лер Санна, – не очень уверенно держась на ногах, повернулся Вадим к ней. – Всё в ажуре! Вам домой не пора?
Честно говоря, я открыла рот, да так и осталась сидеть, испытывая невероятное чувство, что всё это происходит в каком-то сне. Вадику вообще было не свойственно спорить с моей мамой. Обычно он тушевался в её присутствии. Что происходит?
Мама, кажется, тоже опешила от такого обращения. Сегодня у неё день сплошных сюрпризов. Подумав, маман произнесла с достоинством:
– Так, дети. Судя по всему, вы в силах сами разобраться. Светлячок, если будут сильно буянить, звони участковому, – развернулась и ушла, оставив меня в ступоре.
И что это было? И как это понимать? Она просто ушла, оставив меня наедине с одним пьяным и другим трезвым мужиком, притом оба были бы не прочь начистить друг другу морды лица? Как-то совсем не похоже на маму…
Выскочила следом за ней в коридор, Вадим мешался в проходе, но подвинулся охотно, выцелив взглядом освободившуюся табуретку, он вознамерился пристроить на неё свою пятую точку. Но мне было всё равно.
– Мам?! – воскликнула удивлённо, заметив, что родительница одевается. – А если они подерутся?
– Кашу заварила ты? – спросила она строго. – Ты! – ответила сама на свой вопрос. – А расхлёбывать её нам с отцом. Родственники-то что скажут?! Приглашения на свадьбу уже разосланы, ты помнишь? Вот с родственниками я готова разобраться, хоть и стоило бы тебя заставить. А со своими хахалями решай всё сама! Впредь не передком думать будешь.
– Мама! – воскликнула шокировано в этот раз.
Что-то никаких других слов у меня не находится. Впрочем, следовало ожидать, что мама просто ждала момента, когда мы могли остаться наедине, чтобы промыть мне мозги как следует.
– Что мама? – сердито упёрла она руки в боки. – Что мама? Я тебя не тому, учила, Ева! – серые глаза маман метали молнии, а сама она тяжело дышала.
– Что за шум? – пьяно поинтересовался Вадик, появившись в дверях кухни. – Лер Санна, вы ещё здесь? – удивился он.
– Ухожу уже! – буркнула она, прихватила сумку, хлопнула дверью и я осталась наедине с двумя мужиками, один из которых невменяем в виду внезапно открывшегося алкоголизма, а второй невменяем из-за своей паталогической ревности.
Исключительная ситуация!
– А сам уйти не хочешь? – спросила хмуро у бывшего.
– Поговорить надо, – нагло заявил Вадим и вернулся на кухню.
Прошла вслед за ним, встала на пороге и вздохнула. Кажется, ситуация принимает странный оборот. Разлитая по фужерам – посуды лучше, блин, не нашёл – водка, искрилась в свете электрической лампочки. Сообразил на троих, что называется. Остаток котлеты из моей тарелки пропал. А на столе гордо красовалась банка огурцов, соседствуя с почти пустой бутылкой.
– Чего стоим? – спросил Вадик у меня. – Чего молчим? – обратился к Мороку. – Вздрогнем? – спросил уже у нас всех.
«А в коридоре пакеты так и валяются» – пролетела одинокая мысль в голове, и я присела на табурет, решив, что алкоголь, это как раз то, что нужно сейчас нам всем.
– Морок, – обратилась к урмыту. – Участвуешь в попойке?
– В чём? – переспросил он. – Не понимаю…
А ведь раньше я как-то не задумывалась об отсутствии или наличии вредных привычек у моих урмыт. А ведь их не было. Ни у кого. Я ни одного рэша на Руалонэ пьяным не видела. И курящим тоже. Трезвенники, язвенники? Спортсмены, комсомольцы и просто красивые мужчины? Один сплошной ходячий здоровый генофонд. Пришла пора его подпортить. Водкой. Интересная идейка, кстати. Как поведёт себя Морок, если его напоить? Возможно, даже никакого сеанса в стиле а-ля Дворец Удовольствий не понадобится. Мужик всё сам расскажет и покажет, и безо всякой магии. А показывать ему есть чего. Натура – ого-го!
Окинула Морока оценивающим взглядом и велела:
– Пей!
Взяв свой фужер в руки, показала пример, сделав глоток.
– А чокнуться? – возмутился Вадик. – Не каждый же день мою невесту уводят!
– Вадим, – сказала укоризненно. – Радуйся. Считай, тебе повезло. Успел до свадьбы узнать, какая я сволочь на самом деле.
– Чего, чего, а этого я от тебя не ожидал, – пожаловался мне Вадик и одним махом осушил фужер.
Этот порыв с его стороны был очень необдуманным, голову бывшего сразу же начало клонить к столу. Он не стал сопротивляться, положив руки поверх тарелки с остывшей картошкой, уткнулся лбом в них и так замер.
– Ева? – в хмуром зелёном взгляде урмыта читалось непонимание ситуации.
– Пей, говорю. Обычай такой, – соврала совсем немножко. – За знакомство.
– Что происходит? Кто все эти люди? – не стал слепо следовать моим указаниям Морок.
Несвойственное ему терпение проявил, столько времени молча просидел, да ещё и не вмешиваясь ни во что.
– Сначала выпьем, – отхлебнула ещё и поморщилась.
Водку я не люблю и не пью обычно. Но всё равно понимаю, что цедить её глоточками глупо, наверное. А вот решиться и махом опустошить фужер, никак не получается. Но, даже цедя по чуть-чуть, если Морок и дальше будет сидеть и не пить, я захмелею гораздо раньше него. Впрочем, плевать! Стресс снять спиртосодержащая продукция поможет. И это неплохо.
Шмыгнула носом и скрыла за фужером свою улыбку, заметив, что Тарли решил последовать примеру Вадика и залпом осушил посудину. Зелёные глаза, после этого опрометчивого поступка, стали размером с блюдца, выражение их было настолько забавным и ошеломлённым, что я не выдержала, рассмеялась, заставив бывшего прийти в себя и посмотреть на нас мутным взглядом.
– Давай ещё по одной, – сказала я и долила водки в опустевшие фужеры.
Взяла розлив на себя, Вадик точно бы промахнулся, а Морок… Мороку ещё только предстоит постигать культуру распития спиртных напитков в нашей стране. Звонок в дверь отвлёк меня от коварных мыслей о том, что урмыта надо напоить обязательно. Хотя бы из вредности. Чтобы не мне одной плохо было.
Неужели мама решила вернуться? Беспокоится, что переговоры пойдут не по мирному пути, и утром её будет приветствовать на пороге хладный трупик дочери?
Дверь открыла без задней мысли, даже не посмотрев в глазок, и вздрогнула, услышав:
– Где брателло?! Ты что с ним сделала, стерва?! Почему он бухой в стельку?!
Стоило признать, с сестрой Вадика у нас всегда были сложные взаимоотношения. Она считала, что я недостойна такого совершенства, как Вадим. Именно она сейчас стояла на пороге квартиры, ероша рукой короткие тёмные волосы, и пытаясь прожечь меня взглядом.
– Заходи, что ли, – махнула рукой на гостевые тапки, оставив наезд без внимания. – Без пол-литры тут не разобраться.
– Вы что? Вдвоём бухаете? Начинающая семья алкоголиков? – тёмные глаза Ленки смотрели сосредоточенно и зло.
– Мы не семья, – возразила вяло, чувствуя, что вся эта сегодняшняя катавасия, которая совсем не хочет заканчиваться, вымотала меня до донышка.
Зашла на кухню, плюхнулась на табурет и устало посмотрела на Вадима, который осоловелым взглядом гипнотизировал тарелку с пюре, забыв обо всём другом.
– Вадька! – позвала болезного. – Там Ленка пришла. Рвёт и мечет.
– Я и не такое вам, алкоголикам, устрою! – с угрозой произнесла она, входя на кухню.
Застыла, окидывая взглядом скульптурную композицию, и залипла, рассматривая Морока. Пристально так рассматривая, оценивающе.
– А это что за фрукт? – спросила он у меня.
– Любовник мой, – окинула девушку недовольным взглядом, словно впервые её увидев.
Симпатичная, высокая, стройная и взрывная. Темперамент чем-то схож с Мороковым. Такая же зараза, как и он. Поймав взгляд урмыта, который внимательно изучал вошедшую, почувствовала, как коготки ревности царапнули душу. Неужели он переметнётся на неё? Вон как смерил задумчивым взором с головы до ног.
– Выпьешь? – отвлекла Ленку от закапывания пола слюной.
– Ты издеваешься? – спросила она, не отводя взгляда от урмыта. – Хватит шутить. Какой любовник?
– Самый обыкновенный. Вот по поводу знакомства с ним Вадьки мы и пьём, – просветила несостоявшуюся родственницу и криво улыбнулась.
– Ватька? – переспросил Тарли и перевёл взгляд на меня. – Тот самый? – уточнил с угрозой, видимо, наконец, сложив два и два.
– Блин, – произнесла я, поняв, что период адаптации и бездействия для экс-Главнокомандующего явно завершился.
И во что выльется осознание им, что вот он соперник, о котором слышал, прямо сейчас перед ним сидит… предсказать не возьмусь. Идиотская была идея – напоить урмыта! Кажется, мордобою быть! А ведь перенёс меня Морок туда, где как ему казалось, он один будет безраздельно моим вниманием владеть, и напоролся на повторение ситуации.
– Он что? Иностранец? – почему-то шёпотом спросила у меня Ленка.
– Бразильянец, – отозвалась, поморщившись от неудовольствия. Слишком пристальное внимание сестры бывшего жениха к персоне Морока мне не нравилось. – Русский не знает. Английский тоже, – хоть какая-то радость, что найти общий язык ей с ним будет сложно.
– И как вы с ним объясняетесь? – спросила сестра брата и прислонилась к косяку двери. Заметила мой косой взгляд и спохватилась: – Ах, да! Когда это незнание языка мешало людям трахаться?! – прозвучало очень ядовито. – Всё-таки сука ты, Светлячок, – сказала она беззлобно. – Но мужик – мечта! – продолжила сестричка бывшего бесцеремонно, всё так же прилипнув взглядом к обнажённому торсу урмыта. – Я тебя понимаю… дашь попользоваться?
– Ты издеваешься? – Ленку хотелось ударить, и рожу ей расцарапать.
Так, просто, для профилактики. И на Морока хотя бы футболку какую-нибудь натянуть. Правда, Вадиковы будут ему малы.
– А что? Тебе можно с двумя мужиками спать, а им нельзя того же? – наконец-то перевела она взор на меня.
Я поперхнулась воздухом, не зная, что на это ответить. С этим своим заявлением она в такое яблочко попала! Знала бы, удивилась бы нереально!
– С мужиками? – я наконец-то придумала достойный ответ. – Думаю, они сами не захотят с мужиками. Даже сразу с двумя. Вряд ли им покажется интересным такое соблазнительное предложение.
– О, Ленка! – очнулся от коматоза Вадик и с трудом встал с табурета.
Распахнул объятия и полез обниматься с сестрой.
– Ева, – напомнил про себя урмыт. Потемневшие зелёные глаза говорили о том, что терпение Тарли на исходе. – Что происходит?
– Мой родной мир происходит, – вернула сердитый взгляд Мороку и вздохнула. – Моя привычная жизнь, из которой ты меня вырвал, вновь теперь происходит. Так чему ты удивляешься?
– Ты с этим, – презрительно кивнул Морок на Вадика. – С этим жизнь связать хотела?
– А тебе что-то не нравится? – начала заводиться, подобное пренебрежение, к жениху, пусть и к бывшему, мне не понравилось. – Он – надёжен! Стабилен! От него не приходится ждать подлянок, понимаешь?!
– Вытерла ноги и пошла дальше, – поддакнул Морок язвительно. – В нём нет силы, – судя по взгляду, Вадика он вообще перестал за соперника держать. – Он слаб для тебя…
– А тебе какое дело? – буркнула зло и схватилась за фужер.
Глянув на него обречённо, опрокинула всё содержимое в себя. Закашлялась, поперхнувшись, вытерла слёзы кулаком, с зажатой в нём ножкой фужера, и потянулась свободной рукой к банке с огурцами. Закусить такое не помешает.
– Светлячок! – позвала Ленка. – Он не транспортабелен. Что делать будем?
Повернулась, окинула мрачным взглядом композицию: «Умирающий лебедь Вадька на плече у сердобольной родственницы, оплакивающий свою злую судьбинушку», и сказала:
– С любовником в одну кровать положим. Вот то и будем.
– А мне предлагаешь с тобой? Я б наоборот, переиграла бы, – не осталась в долгу Ленка. – Мне любовника, тебе Вадьку под бок. И все довольны, и счастливы.
– Давай, такси вызову, – предложила добрая я. – Тарли поможет Вадика довести до машины. Сможете доехать.
– А сама в жизни жениха поучаствовать не хочешь? – не понравился мой план Ленке.
– Он мне больше не жених, – хмыкнула, наблюдая за тем, как Вадик сползает по телу сестры вниз, не хватило ей силёнок его удержать в вертикальном положении. – Сейчас такси вызову, – решила действовать активней.
Поднялась с табурета, и покачнулась. Ноги не держали. Кажется, я перевыполнила норму алкоголя на сегодня. Прислушалась к своим ощущениям. Было тепло, спокойно и расслабленно. Злиться на Морока я перестала. Тосковать – тоже. Мир показался симпатичней, чем был ещё пару минут назад.
Одобрительно глянула на бутылку на столе, и поняла, что реальность стала какой-то неустойчивой и отчего-то поплыла перед глазами.
– Сиди, алкоголичка! – бросила мне Ленка. – Сама справлюсь. Попроси только своего иностранца с Вадиком помочь. А машину я у твоего подъезда оставила. Вадька по телефону был совсем невменяемый.
– И ты, – слова выговаривались с трудом. – Примчалась его спасать?
– Кто как не я, – пожала она плечами.
– Морок, – обратилась к урмыту. – Помоги Лене Вадика до машины донести. Только магией не свети сильно…
Мужчина, пытливо заглянув мне в глаза, поднялся с места и направился к Вадиму. На нашей кухоньке было особо не развернуться, поэтому ему пришлось обогнуть меня, присевшую обратно на табурет, и приблизиться вплотную к Лене. Тарли легко подхватил Вадима подмышки и спросил:
– Куда нести?
– Во двор, – ответила ему заплетающимся языком. – На улицу… Там Лена покажет.
Спрашивать больше ничего Морок не стал, вместо этого уверенно потянул бывшего соперника на выход.
– Так и пойдёт? – удивлению Ленки не было предела.
– М-м-м? – протянула я неопределённо.
– Не замёрзнет? – спросила сестричка Вадика.
– Закалённый, – отвернулась от неё, почему-то обидевшись на Морока.
Он сейчас с ней наедине будет, на улице… Блин. А она такими голодными глазами на него смотрит… Блин. И почему всё благостное настроение испаряется, стоит только об этом подумать? Блин!
Глава 28
Решила плюнуть на всё, и пойти спать. Время было совсем не детское. Да и устала я, что-то, со всей этой нервотрёпкой. Поэтому, наверное, меня так быстро и развезло.
Идти было тяжело, по пути постоянно почему-то попадались стены. Странно, никогда не думала, что в моей квартире столько мешающихся стенок имеется. И кто их всюду понатыкал? Постоянно то в одну, то в другую носом утыкаюсь?
Кое-как добрела до памятного дивана и рухнула на него, поняв, что до кровати точно не доберусь. Ноги слишком плохо слушаются. Какая она коварная, эта водка. Совсем как я…
Присела отдохнуть, прижалась лбом к подлокотнику и задумалась о том, что Морок как-то долго ходит. Неужели на Ленку позарился? А что? Он давно без секса… Ему сейчас любая дама, готовая на всё, придётся по вкусу! И зачем я его без присмотра с Ленкой отпустила?
Поворочалась на диване, пытаясь устроиться поудобней, тянуть отдохнуть перестало. Зато подвиги совершать захотелось. Вот что бы такого гадкого Мороку и Ленке устроить? А то ишь, голубки, о чём-то там воркуют на улице, и урмыт даже и не думает возвращаться!
Входная дверь хлопнула, и всё стихло. Прислушивалась, пытаясь понять, что происходит. Ничего не разобрав, попыталась сесть прямо. Получилось из рук вон плохо, дверь в комнату, почему-то всё равно виделась под углом, но рассмотреть силуэт мужчины, стоящего на пороге, смогла.
– И как? – спросила у него ревниво. – Она лучше?
– О чём ты? – ответил вопросом на вопрос Морок в своей любимой манере.
– Она красивая? – задала следующий каверзный вопрос.
– Да, – ответил не колеблясь.
– Значит, мне ты сказал при знакомстве, что я не красивая и не в твоём вкусе! – начала обиженным тоном. – А ей, сразу комплименты!
– Ева? – недоумение, судя по голосу, было искренним.
– Что Ева? – бросила зло и попыталась отвернуться к стенке дивана.
Положение было неудобным до ужаса, поэтому не получилось это сделать, и я капризно надула губки.
– Ты – лучше всех! – попытался он подлизаться.
– Лжёшь, – прикрыла глаза, чтобы не видеть этого обманщика.
И вздрогнула, когда почувствовала горячие руки на своих щеках. А потом и губы, прильнувшие к моим в требовательном поцелуе. Распахнула глаза, и попыталась рассмотреть выражение лица мужчины. В темноте было ничего не разобрать. Попробовала оттолкнуть урмыта, но силёнок это сделать не хватило. Уронила руки и смирилась, тем более, что ощущения поцелуй дарил феерические. То ли алкоголь снял все барьеры, вроде обиды, недопонимания и гордости. То ли стресс, вышедший слезами, отменил актуальность проблем… Но я довольно быстро забылась и с охотой ответила на поцелуй, смело вернув его сладость мужчине. А то любовником представила, а по факту давно урмыта из этой категории вычеркнула. А зря… Этот конкретный мужчина будет во мне такой вулкан страсти. Безудержной, жадной, заставляющей кровь кипеть, а тело трепетать от малейшего касания.
Соскучилась я по Мороку… По его рукам, губам, теплу, которое он так щедро сейчас дарил. В момент передышки смогла немного отстраниться и выдохнуть:
– Эй! Ты чего?
– Я никогда не скрывал своего желания быть с тобой, – урмыту явно не понравилось, что я отвлеклась, и он самым наглым образом полез рукой под майку.
Кажется, подпоила я его зря. Да и сама водку зря фужерами хлестала. Отключила прозрачная, горючая жидкость и во мне, и в Мороке все тормоза. И чем это всё завершится? Развезло меня с непривычки к крепкому алкоголю. Я теперь на всё согласная! И это ужасно!
– Да ну? – фыркнула в ответ, поелозив и попытавшись убрать руку мужчины, который описывал окружности кончиками пальцев у меня на животе. – А кто ходил с покер фэйсом всё последнее время? И меня отталкивал, заявляя, что у меня другие урмыты есть? И почему ты всё время лжёшь, а? – такой момент испортил, гад.
А я ведь почти уже смирилась с тем, что желание вспомнить, как мне было с ним хорошо, превалировать над всем остальным стало.
– Вредная ты, Светлячок, – улыбнулся мне в губы урмыт и я замерла на месте, забыв о том, что собиралась попытаться сделать ноги.
Впервые слышала подобные интонации, что проскользнули в голосе мужчины, в его исполнении. Мягкость и нежность, обволакивающие, дурманящие голову лучше любой водки. Боялась лишний раз шевельнуться или нарушить молчание, чтобы не спугнуть сказочность момента. Но руки сами собой скользнули по гладкой коже груди и обвились вокруг шеи мужчины. Я действовала словно в трансе, не в силах скинуть окутавшее меня наваждение.
– Прости меня, – довольно безыскусно, но очень искренне сказал Морок, и я почувствовала, как слезинка, сначала одна, потом другая, соскользнули с моих ресниц. – Прости, если не оправдываю ожидания. Прости, если огорчаю чем-то. Прости, если мои решения тебе не нравятся. Всё, что я делаю, делаю только потому, что хочу, чтобы ты была только моей… и только со мной, – этих слов я ждала так долго и сейчас просто ничего не могла сказать в ответ.
Всё, что получилось – спрятать лицо на груди урмыта и плакать. Как мало нам, женщинам, надо… Пара красивых и искренних слов, и мы готовы простить всё, что угодно.
– Я не умею приносить извинения, – продолжил Тарли, и я шмыгнула носом, пытаясь справиться с эмоциями. – Не умею в открытую признавать себя не правым. Но, знай, там внутри, я всё понимаю… Но сказать об этом не умею. Просто не умею. Это сильнее меня. Ведь, если в твоих глазах я что-то делаю не так… Значит, я просто недостоин тебя. А смириться с этим, я не в силах. Не могу… много раз пытался смириться. Отпустить. Дать тебе возможность жить так, как ты хочешь. Не вмешиваться в твои отношения с Вием… Но как только представлю, что тебя в моей жизни нет, а вот в жизни других урмыт ты есть… Я теряю голову. И не могу остановиться, – он мягко провёл ладонью по моему животу. – Всё, что касается тебя, я не в силах воспринимать спокойно. Наверное, это то, что вы называете любовью. Мне сложно судить…
Это его признание так сильно отличалось от первого. Когда он говорил о любви, как-то более бездумно, что ли… Мне сложно было осознать, в чём разница. Я просто чувствовала её. В интонациях, в отношении к сказанному… Как-то всё поменялось. И очень сильно…
– Не плачь… – как-то грустно произнёс Тарли. – Если бы я мог тебя вернуть обратно. То сделал бы это прямо сейчас. Я не думал, что ты так сильно огорчишься. Я, надеялся, что в тебе привязанность к Яру и Ррхану не так сильна, как тоска по родному миру. Я ошибся в своих расчётах. Прости… Глупо получилось.
Вместо ответа потянулась к его губам. Морок, как и я, пах алкоголем. Но это было совершенно не страшно. Раз уж пошла такая пьянка, то запах точно не помеха. Поцелуй получился очень нежным, сладким, пьяным. Смаргивала слёзы, и отдавалась чувству невесомости, в которое погружали меня касания к моим щекам и волосам, с полной отдачей. Наверное, я никогда раньше с Мороком не была так раскрепощена и открыта. Я всегда только позволяла брать то, что ему нужно. Но никогда не давала сама… А сейчас захотелось почему-то отдариться ответным теплом и нежностью.
Забыв обо всём на свете, скользила пальцами по груди, по спине, по предплечьям. Зарывалась руками в короткие волосы, благодарно целовала скулы, нежную кожу шеи, кусала за ушко. И чувствовала себя легко, легко… потому что это было правильно. Обиды слишком часто толкают нас на то, чтобы терять время напрасно в негативе. И в этот момент это было понятно как никогда. Я ведь уже разок смогла понять, что его просто нужно принимать таким, как есть… а потом забыла об этом, за стеной недопонимания и собственной обиды. И самое забавное в этом то, что эгоистично я хотела, чтобы меня принимали такой как есть. А сама не готова была дать этого одному из своих урмыт. Не удивительно, что он так ревновал. Ведь он чувствовал эту разницу… ведь в моём сознании она существовала постоянно. С самого момента нашего с ним знакомства. Морок сел, подтянув меня к себе. Обвила его шею руками, приподнимаясь и давая стянуть с себя шортики и трусики.
Тарли был так чувственно нежен, когда невесомо касался моей спины, проводя по ней тыльной стороной ладоней. Был так непривычно мягок, когда обводил кончиком языка ареолы моих сосков, что я терялась в ощущениях, не веря в то, что это происходит со мной. Его дыхание, щекочущее прядь волос, упавшую мне на щёку. Его невероятное тепло, заставляющее оттаивать моё заиндевевшее сердце. Он никогда не был таким со мной. И я невольно торопилась поскорее избавить мужчину от одежды, мешающей чувствовать его всего кожей. Тёрлась грудью о торс, скользила пальчиками по возбуждённому члену, ощущая невероятный трепет и восторг от того, какой он нежный на ощупь и твёрдый. Радовалась рваным вздохам в ответ. Это было так удивительно, будто мы впервые с ним занимались сексом. Хотелось смеяться и одновременно выгибаться навстречу в ответ на смелое прикосновение между ног. И застонала, почувствовав, как он скользнул двумя пальцами в моё разгорячённое лоно. Это было так невыносимо сладко! Содрогнулась, готова была кончить от одного только движения пальцев внутри меня.
– Ева! – позвал меня этот садист.
Туман возбуждения не дал сразу среагировать. Дёрнула бёдрами навстречу убранной Мороком руке и капризно захныкала, настолько остро тело хотело продолжения ласки.
– Ева… – выдохнул он мне на ухо, и я присела на его бёдра и нагло потёрлась о возбуждённый пенис. – Ев-а-а… – простонал мужчина укоризненно. – Как ты ко мне относишься?
Морок не был бы Мороком, если бы не попытался воспользоваться ситуацией, чтобы утихомирить свой комплекс неполноценности.
– Возненавижу, если не продолжишь дальше, – прошептала срывающимся голосом и укусила Тарли за шею.
– Скажи… – попросил он как-то очень грустно. – Ты совсем меня не любишь? Я пойму… если…
– Люблю… – выдохнула ему в губы, не желая продолжать этот разговор. – Наверное, именно поэтому я всегда так сильно обижаюсь на тебя, и так сильно переживаю, когда ты задеваешь меня за живое… Но если… ты сейчас… не продолжишь… – укусила его за губу. – То я снова обижусь…
– Это шантаж… – в голосе неугомонного урмыта было столько радости, что я сама невольно в ответ усмехнулась. – Как прикажет тэйалия… – прошептал он мне на ушко и вернул укус в шею.
Вздрогнула, от того, насколько острым оказалось ощущение. И закрыла глаза, когда с пылом мужчина впился губами в мой сосок. Это было так огненно-сладко, что застонала в голос, ощущая, что ещё чуть-чуть, и сойду с ума от наслаждения и желания почувствовать движение члена внутри.
– Милый мой… – шептала горячечно, гладя его по груди. – Мой хороший… возьми меня… пожалуйста… не могу больше терпеть…
– Как скажешь… – ответил он довольным-довольным голосом.
Приподнял меня за бёдра, и, придерживая член одной рукой, другой рукой нажал на мою талию, намекая, что мне стоит поторопиться. Растягивая удовольствие, медленно начала опускаться, чувствуя, как головка члена раздвигает лепестки моего естества, проникает во влажное лоно, даря нестерпимое наслаждение. Мой стон был жалобным, и я запрокинула голову, переживая невероятное удовольствие от такого восхитительного чувства наполненности. Резко опустилась до конца, вбирая мужчину целиком, содрогаясь от того, как он ткнулся в сладкий узел моего напряжения внутри. Мне сейчас нужно совсем немного, чтобы кончить.
– Даже не думай… – предостерёг меня урмыт и легонько подул на шею.
Задрожала, движение прохладного воздуха по разгорячённой коже было очень приятным и возбуждающим. Лёгкий ветерок прошёлся мягкими лапками по шее, потом спустился на спину, и я сглотнула слёзы, не в силах терпеть эту медовую пытку молча. Движение воздуха обвилось спиралью вокруг моего торса, атласной лентой скользя по телу, вызывая сладкие спазмы внутри. Непроизвольно мышцы влагалища сжались вокруг члена, несколько раз, лаская, и заставляя чувствовать, что вот ещё чуть-чуть… совсем немножко, и я достигну долгожданной разрядки.
