Текст книги "Девять дней до весны"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

В чем-то Борис прав: немного ума красавцу не помешало бы. И осторожности. Если женщины от Ильи без ума, это еще не значит, что у него нет врагов. Какая непростительная небрежность портить отношения с сослуживцами, покушаясь на их женщин!

Если бы не та случайная встреча, Яна не представляла, где найдет человека, способного за деньги убить. Не объявление же в газету давать!

Борис предложил опять встретиться у него, но Яну это не устраивало. Больше никакого интима. Если на то пошло, она подыщет себе другого любовника, более умелого в постели.

– Тогда приезжай ко мне в офис. Охрана тебя пропустит.

– Что-что? – Яна подумала, что ослышалась. – А как же Папа? Не боишься, что ему стукнут?

– Это мои проблемы, – вздохнул Борис.

Яна не собиралась его жалеть. В офис так в офис. Новой секретарше, столько раз отказывающей соединить с шефом, захотелось показать язык. Мол, скушала, девочка? Учись, как надо добиваться своего! Если не хочешь на всю жизнь остаться секретаршей. Девочка тут же пригласила Яну в директорский кабинет.

– Жаль, что все так получилось, – сказал Борис, отдавая ей конверт с деньгами. – Если бы ты только поняла, в какое положение меня ставишь…

– Мне на это наплевать, – машинально ответила Яна, пересчитывая деньги.

– Может, отпразднуем? – невесело усмехнулся он. – Удачную сделку.

– У меня нет времени.

– И чем же ты так занята?

– Подготовкой к свадьбе. Все-таки Илюша – не чужой мне человек. Хочу сделать ему подарок.

– За пять тысяч долларов?

– Именно! – И она спрятала конверт в сумочку.

– Кстати, я хотел бы получить дискету.

– Какую дискету?

– Ну, компакт-диск. На который твой брат скачал информацию.

– Ха! Там на несколько гигабайт хватило!

– То есть ты хочешь сказать, что на диск это не влезло? Тогда что это?

– Видишь ли, я буду продавать тебе информацию частями. Пока даю честное слово, что не сорву сделку.

– Меня это не устраивает, – покачал головой Борис. – Честное слово такой женщины, как ты, ничего не стоит.

– Оно стоит пять тысяч долларов. И расстроенной свадьбы.

– Ты домой сейчас? – спросил Борис.

– Да. Домой, – соврала Яна.

– Тогда я тебя подвезу. Сумма не бог весть какая огромная, но все-таки.

– Рабочий день еще не кончен, милый, – пропела Яна. – Тебе надо трудиться. Ведь ты на зарплате, а не на вольных хлебах, как я.

– Мне надо в банк. Это в том же районе, где ты живешь.

– Не верю! А впрочем…

Она решила заехать домой. Раз уж подвернулся такой случай, надо переодеться. Настроение у Яны было приподнятое.

– Где же ты нашла своего киллера? – осторожно спросил Борис. И Яна рассмеялась:

– Ах, вот оно что! Решил вытянуть из меня информацию! А где же твой замечательный коктейль? Ничего не выйдет, милый. Какой киллер? Я говорила о подарке на свадьбу. Всего-навсего о подарке. Может, я хочу подарить им кровать из красного дерева? Во всю спальню.

– Так это человек из той же среды?

– Мало сказать, из того же дома, – продолжала смеяться она.

– Сослуживец? Сосед? Как ты с ним познакомилась?

– Я пошутила.

– Я понял.

– Кстати, если захочешь влезть ко мне в квартиру, то учти, что не все так просто. Чтобы найти, где хранится информация, надо напрячь мозги. Если они есть.

– Вообще, это не честно. Я тебе заплатил и хотел бы знать, что носитель информации уничтожен. Где гарантия, что ты еще денег не потребуешь?

– Нет такой гарантии, – вновь засмеялась Яна. – Ты же знаешь, что стоит один раз заплатить шантажисту, и он войдет во вкус.

Минут десять ехали молча.

– И где же находится твой банк? – насмешливо спросила она, когда машина подъехала к дому.

– Там, – неопределенно махнул рукой Борис.

– Ну, пока! – Яна махнула ручкой и выпорхнула из машины.

«Девчонка», – вздохнул Борис, проследив, как она скрылась в подъезде. И, опустив руку в карман, нащупал там ключ. Когда Яна перебрала спиртного и отключилась, он вытащил из ее сумочки не только распечатку контракта, но и ключ. И времени сделать дубликат было достаточно. В доме напротив чуть ли не круглосуточно работал металлоремонт, и мужик с протезом вместо левой ноги делал ключи нерадивым квартиросъемщикам, которые постоянно их теряли.

Эпизод тринадцатый: пять дней до весны, продолжение

– Допустим, что был третий ключ. У Бориса, – сказал следователь. – Допустим, он хотел забрать из квартиры Янович, как вы говорите, винчестер?

– Именно, – кивнул Илья.

– Остается открытым вопрос, как Янович из заказчицы стала жертвой. Почему стреляли в нее, когда должны были убить вашу невесту. Я понимаю, что вам неприятно об этом говорить…

– Вот именно. Мою жену должны были убить! Мою жену! Вы понимаете, что я сейчас чувствую?!

– А когда убили вашу любовницу, вы не почувствовали ничего, кроме облегчения, – усмехнулся следователь.

– Но надеюсь, вы наконец поняли: я ее не убивал.

– Ключик вас спас, Илья Борисович. Ключик с приметным брелком. Спасла вас бывшая любовница, даже будучи мертвой.

– Значит, я могу идти?

– Пока можете. Да, еще один вопрос. Если эта штука, то бишь винчестер, действительно существует, где она сейчас находится? У убийцы?

Илья на минуту задумался. Отдать? Хотели убить его жену. Значит, это его дело. Ему и разбираться. Мужчина должен уметь защитить свою семью. Доказать, что на него можно положиться. И он кивнул утвердительно:

– Скорее всего.

– Что ж, не смею больше задерживать. – И следователь крикнул находившимся в прихожей: – Пропустите гражданина Земскова.

Когда Илья вышел, майор удивленно посмотрел на следователя:

– Как же так? Зачем вы его отпустили?

– А ты не понял? Парень в казаки-разбойники решил поиграть, видал, как взбрыкнул? Уздечка прямо губу рвет, такой горячий. Он и без нас все понял. Решил разобраться с обидчиком по-мужски. На живца будет ловить, то есть на эту штуку. Как бишь ее?

– Винчестер.

– Он сам выведет нас на стрелка. Скорее всего, уже догадывается, кто это. Главное не допустить, чтобы они друг друга перестреляли. А то точно сядет.

– Может, там ему и место?

– Может. Но не нам решать. За него уже все решили. Понял?

…Илья бежал по лестнице на восьмой этаж, проверяя, насколько хватит дыхания. Вот уже несколько дней, как ему не до утренней гимнастики и не до занятий спортом. А дело предстоит серьезное.

Шестой, седьмой, восьмой… Финиш! Посмотрел на часы: неплохо. Надо забрать из квартиры родителей вещь, которая столь важна для убийцы. За ней приходил, но не нашел. Выходит, что Олег погиб зря. Жаль парня. Но ничего. Он и за Олега ответит.

Мать открыла дверь и радостно воскликнула:

– Отпустили?!

– Мама, мне срочно надо уехать, – торопливо сказал он, заходя в квартиру.

– Куда? – охнула та.

– К себе. В военный городок. Если будет звонить Тамара, скажи… Нет, ничего не говори.

– Погоди, Илюша, я тебе поесть соберу…

Пока он искал на полке кассету, мать заворачивала домашние пирожки. Отец вошел в комнату, удивленно спросил:

– Кино решил посмотреть? Нашел время! Я тебе что скажу, сын…

– Потом поговорим, батя. Некогда мне. Некогда.

Раз уж воспитал настоящего мужчину, так теперь не лезь в его дела. Сам разберется. Выпускник хореографического училища кинулся бы сейчас следователю на грудь и стал искать защиты у правоохранительных органов. Но профессиональный военный первым делом достанет оружие. А вторым…

Его предал друг. Сослуживец. Офицер. Посадить его в тюрьму не по-товарищески. Простить не по-мужски. Ведь убить хотели его жену. Такое не прощают. Илья сунул в карман пальто винчестер и рванулся к выходу.

– Пирожки, Илюша! – крикнул мать.

…«Скорая» уже уехала, и одна милицейская машина тоже. Но у подъезда еще толпились люди, в том числе и в милицейской форме. Илью пропустили беспрепятственно.

Он ехал в машине и пытался сложить мозаику из разноцветных кусочков. Чтобы получилась четкая картинка: убийство Яны. Теперь Илья понял, как пистолет оказался на балконе. Тот, кто выстрелил в нее, первым поднялся в квартиру, когда внизу царила суматоха. Первым вышел на балкон и сунул пистолет в снег. Оперативники допустили небрежность, поскольку были уверены в одном: убийца жених, который избавился от своей любовницы. А орудие преступления – его табельный пистолет, который нашли внизу. Если бы в тот же день нашли и тот, другой пистолет, все было бы проще. Но как убийца мог так рисковать? Значит, мог!

Все смотрели только на жениха. На него же и указали: он стрелял. Илья попытался вспомнить: кого не было рядом? Кто поднялся в квартиру?

Ивана и Никиты рядом не было, это точно. Значит, оба поднялись наверх, к Яне. Или память подводит. Не до того было. Сам растерялся, когда Яна упала. А потом все посмотрели на него.

Надо зайти к обоим. Рассказать об убийстве Олега. По-товарищески. По-соседски. Вот они, друзья! Неужели это зависть?

Сначала он зашел к Ивану. Позвонил в дверь соседней квартиры, открыла жена соседа. Женщина напомнила ему Тамару. Такая же маленькая, пухленькая, и глаза добрые. И невольно усмехнулся: были когда-то. Неужели соскучился по жене? Надо бы включить мобильный телефон. Но Тамара сейчас может помешать. Это не ее дело. Не женское.

– Илья? Проходи, – улыбнулась женщина.

– Ваня дома?

– На кухне. Да ты проходи, проходи!

Сосед, заядлый рыбак, шлифовал блесну. На столе перед ним были разложены еще штук пять. Увидев Илью, откровенно обрадовался:

– А, Илюха! Какими судьбами? Вернулся, что ли, в родные пенаты? Где праздники будешь встречать?

– Какие праздники?

– Как – какие? Восьмое марта ж на носу! Вот, хочу жене спиннинг подарить. Да ты садись.

Илья присел на табурет.

– Чаю? – засуетилась жена Ивана.– Или чего покрепче?

– Нет, спасибо. И в самом деле весна скоро.

– А я завтра на рыбалку собрался. У меня три отгула с отпуска осталось. Поехали, Илюха?

– Не могу. Еду в Москву, мне надо одну вещь толкнуть. Срочно. Деньги нужны. Несколько штук у.е.

– Какую вещь? – удивился сосед. – Машину, что ли? Так за твои «Жигули» немного дадут.

– Яна наследство оставила. Думаю, что из-за него Олега убили, а я к нему заходил вчера и эту вещь забрал.

– А… какого Олега? – равнодушно спросил сосед. Илья тут же подумал: «Притворяется? Или поверить?»

– Мне выезжать надо рано. А мои «Жигули», простояв ночь на таком морозе, могут и не завестись. Хотел спросить у тебя на всякий случай, можно ли будет одолжить машину, если не заведусь. А ты на рыбалку собрался.

– Не могу, Илюха! Я бы с радостью, но… Святое дело. Я уж все приготовил. Подледная рыбалка – моя страсть. Три дня решил отсидеть. Рыбки наловить, чтоб на праздник стол был на загляденье. Жена заливное готовит – пальчики оближешь. Ты заходи.

– Может, и зайду.

– Что, со своей поссорился? Денег не дает, машиной пользоваться не разрешает? Так, что ли? – усмехнулся сосед.

Илья насторожился. Что это? Радость по поводу того, что у сослуживца все сорвалось? Значит, Иван ему завидовал. Вот она, дружба.

– Выходит, так. Ну я пойду.

– Бывай. Я провожу, – вызвался Иван.

Илья для виду достал ключ, завозился с замком. Когда сосед скрылся за дверью своей квартиры, убрал ключ обратно в карман и направился к лестнице. Табельный пистолет ему вернули после того, как выпустили из камеры. Дела Илья еще не сдавал. Оружие тоже при нем. И боевые патроны за капитаном Земсковым числятся. Прятаться же он больше не собирается.

Зашел в соседний подъезд, позвонил в квартиру к Никите. Тот открыл дверь не сразу. Илья уже подумал, что приятель где-то гуляет.

– Выпустили? – удивился Никита, увидев его.

– Откуда?

– Я думал, что после того как нашли пистолет… Рад за тебя. Проходи. Может, пивка?

– Давай пивка, – согласился Илья.

…Они сидели в комнате и пили пиво. Никита принес из кухни пяток сушеных окуньков со словами:

– Ванька дал. Рыбак наш. К пиву хорошо.

– Мелковаты,– заметил Илья, очищая рыбину.

– Ну какие есть. У тебя-то небось копченая осетрина не переводится.

Глянул на сослуживца внимательно. И этот завидует? Значит, Илья у всего городка словно бельмо на глазу.

– Я к тебе по делу зашел. Мне завтра в город ехать по срочному делу. В восемь утра. Боюсь, моя машина не заведется. Мне Яна наследство оставила. Хочу выгодно продать. И покупатель нашелся.

– Какое наследство? – насторожился Никита.

– Помнишь тот портсигар?

– Портсигар?

– Ну да. Серебряный. Вот его хочу продать.

– Портси… Твое дело,– равнодушно сказал Никита.

– Так как насчет машины? Могу одолжить твои «Жигули», если моя не заведется?

– Так они ж в ремонте! Сам третий день не могу завести, – пожаловался Никита. – Ты думаешь, у меня машина? Рухлядь! Новую давно пора покупать, да на какие шиши? Иномарку хочу. В долг не дашь?

– Дал бы, но… Сам сейчас на мели.

– Ты?! У которого тесть миллионер?!

– У меня с женой сложные отношения после того, как убили Яну. Тамара со мной почти не разговаривает. Ну как я могу спросить у нее денег? И в армию возврата нет. Вот и приходится крутиться. Хочу переехать в Москву, найти работу. Не обязательно у Папы. Новую жизнь хочу начать.

– Ну давай. За новую жизнь!

Никита поднял кружку, наполненную пивом, чокнулся с ним. «А напиваться нельзя…» – подумал он. Иначе рука будет дрожать и глаз подведет. Что это будет за новая жизнь? И где?

Глава 11~ОДИН МЕСЯЦ ДО ВЕСНЫ

Первого февраля Яна встретилась с человеком, который согласился за деньги убить Тамару. Чтобы передать ему конверт, полученный от Бориса. Яна хотела поскорей покончить со всем этим. За месяц до весны она совсем обессилела.

Глядя по утрам в зеркало, сама себя ненавидела. Свое лицо, свои поступки, свои мысли. Но теперь уже некому было ее остановить. Борис не звонил, Илья, естественно, не объявлялся. У родителей она теперь избегала бывать, потому что тоже чувствовала себя больной. И слышать лишний раз о болях, лекарствах и врачах Яне не хотелось.

Первого февраля она стояла у выхода из метро «Комсомольская»-кольцевая, как договаривались, у колонны. Он опаздывал, видимо, отменили электричку. Яне был неприятен этот человек. Она пыталась с ним кокетничать, даже не прочь была соблазнить, когда проблема с деньгами казалась неразрешимой. Чем бы ни заплатить, лишь бы дело было сделано. Хоть собой. Но Яна его не интересовала.

В тот ноябрьский вечер, когда Яна вышла от Ильи, у нее, кроме пистолета, не было никаких идей. Кроме одного желания: кого-нибудь убить. Себя? Бессмысленно, потому что враги вздохнут с облегчением, но угрызений совести не почувствуют. У них нет совести. И Яна мысленно взмолилась, обращаясь не к Богу, а к дьяволу. И дьявол, казалось, услышал.

У подъезда, где стояла в раздумье Яна, остановилась машина. Водитель открыл дверцу со словами:

– Садись. Только побыстрее, холодно.

Она нырнула на переднее сиденье.

– И куда тебя отвезти? – спросил водитель.

На платформу. К электричке. У меня, кажется, есть обратный билет.

– Хорошо поговорили? – усмехнулся водитель, когда машина тронулась.

– А тебе какое дело?

– Только от одного человека женщины выходят с такими лицами.

– Да пошел ты…

Яна чуть не разрыдалась. Потом потянулась к ручке, чтобы открыть дверь. Хотелось выпрыгнуть на ходу, лишь бы не слышать, что он скажет дальше.

– Веди себя тихо! Ненормальная! Я помочь хочу.

– У меня же есть деньги! – Она полезла в карман, наткнулась на пистолет и испугалась. Опасная вещь. А если найдут? Надо поскорее ее перепрятать. Потом нащупала деньги, вытащила купюру в двадцать долларов:

– Вот.

– Богатая дамочка, – усмехнулся водитель.

– Послушай, я дам тебе эти деньги, если отвезешь меня в Москву. Двадцать долларов. Хватит?

– Вполне, – кивнул водитель и усмехнулся: – Я не прочь подработать. Семью надо кормить. Деньги всегда нужны.

Яна насторожилась:

– По дороге поговорим.

Он молча свернул на шоссе. Некоторое время Яна думала: с чего начать? А потом решила, что терять нечего. Свидетелей их разговора нет. Можно сделать предложение в лоб.

– Тебе деньги нужны? – спросила Яна.

– А кому они не нужны? Это только нашему красавчику все дается легко. Остальным приходится попотеть. Даже за двадцать долларов.

– Ты его ненавидишь? – поняла Яна.

– Счастливчика Илюшу? Как сказать… – водитель пожал плечами. – Парню всю жизнь везет. Женится теперь на богатой. На бедной жениться не захотел, так судьба и здесь подыграла. Фортуна – она тоже баба. Любит таких кобелей.

– Тебя, значит, женщины не любят? – усмехнулась Яна и вновь нащупала в кармане шубки пистолет. Тяжелый, зараза! Нет, стрелять – это не женская работа. К тому же она запросто может промахнуться. Здесь нужен профессионал.

– А тебе что за дело? Не обязательно мне глазки строить, я причину-то понимаю. И за твои красивые глаза убивать никого не буду.

«Он первый сказал, – подумала Яна. – Уже полдела».

– А ты хорошо стреляешь?

Водитель рассмеялся:

– Тебе дипломы показать? Сколько очков я выбил на соревнованиях разного ранга?

– Верю, – кивнула Яна. – Сколько ты хочешь?

– Ну, давай поторгуемся.

– Пять штук хватит?

– Долларов?

Яна только насмешливо фыркнула, мол, о рублях не стоит и говорить.

– Сойдет.

– Ты знаешь, кого надо убить?

– Разве не его?

– Нет.

– Жаль, – он вздохнул с откровенным сожалением. Яна подумала, что без женщины здесь не обошлось. Неужели Илья увел девушку у сослуживца? Или с чужой женой переспал?

– Ты должен убить невесту. На свадьбе.

– С ума сошла?

– Они наверняка после загса поедут к родителям жениха. Устройте во дворе праздничный салют. Там все и случится. А я выйду на балкон и посмотрю. Терпеть не могу свадьбы!

– А что будет со мной?

Яна аккуратно достала из кармана пистолет. Пришлось позаимствовать у любимого и носовой платок, чтобы не оставить на оружии своих отпечатков.

– Что это? – покосился водитель, когда Яна развернула платок и показала пистолет.

– Одолжила на память. У любимого. Теперь он твой.

– А деньги?

– Я найду.

– Тогда и договоримся. Телефон запиши.

– Пистолет я пока оставлю у себя,– немного поразмыслив, сказала Яна. Была не была! Вдруг он передумает и придется искать другого человека для этой работы?

Больше они не разговаривали до самой Москвы. Яна думала, где достать деньги, о чем в это время думал водитель, ее не интересовало. Машину вел аккуратно, не лихачил, правил не нарушал, из чего Яна заключила, что он человек расчетливый и необдуманных поступков совершать не привык. Значит, готовился отомстить Илье давно, только дожидался подходящего случая. И дождался.

В Москве водитель несколько раз спросил у нее дорогу, но к интересующей обоих теме не возвращался. Только высадив Яну у подъезда, сказал:

– Если не передумаешь, позвони.

На этом они и расстались. И было это три месяца назад. Потом она перепробовала все: поговорила с Тамарой, с Папой и даже с Людмилой Георгиевной. Попыталась по-хорошему и по-плохому.

А теперь стояла у колонны и злилась на то, что мужчина опаздывал. Ну, сколько можно ждать!

– Извини, отменили электричку.

Он и здесь оказался человеком расчетливым. На машине не поехал, потому что с утра на дорогах пробки, люди едут на работу. Пока доберешься до центра, сожжешь бензина на два билета на электричку. Причем туда и обратно. Этот человек ни шага не делал, не взвесив все за и против. Потому и ждал так долго. Яна это оценила.

– Ничего, я понимаю, – сказала она и расстегнула сумочку.

Мужчина оглянулся и взял у нее конверт.

– Пересчитывать не обязательно. Я тебя не обману, – поспешно сказала Яна.

– Не в твоих интересах. – Он спрятал конверт за пазухой, потом еще раз оглянулся, потом негромко сказал: – Давай.

Яна тоже оглянулась и, не увидев поблизости милиционеров, прижалась к мужчине вплотную, пистолет перекочевал из ее сумочки в его карман. Ну вот и все. Время пошло. До весны остался ровно месяц. И до конца ее мучений тоже.

– В день свадьбы, как договорились. Я выйду на балкон посмотреть, – напомнила Яна. Мужчина молча кивнул и пошел к платформе, откуда отходила электричка.

Она же решила зайти в кафе, чтобы перекусить. После долгого перерыва у Яны наконец-то вновь появился аппетит.

Эпизод четырнадцатый: четыре дня до весны

Он не собирался так тщательно даже на свидания с требовательной Яной. Даже в гости к Людмиле Георгиевне, которая первым делом осматривала вошедшего мужчину с головы до ног. Встал в семь утра, побрился, освежился дорогим одеколоном, потом достал чистую рубашку и, надев ее, долго причесывался перед зеркалом.

Подумал было, что неплохо написать завещание, только завещать нечего. И некому. Богатства не нажил, детей тоже. Да и сказать последнее «прости» любимой жене отчего-то не хочется. Может, и не было никакой любви? В такой день можно быть честным до конца хотя бы с самим собой.

Он проверил оружие, тщательно протер тряпочкой, потом зарядил магазин. Убедившись, что все в порядке, положил пистолет во внутренний карман пальто. Чтобы был под рукой.

Потом взял приманку. Винчестер. Ловить надо на живца. Вдруг убийца захочет убедиться, что винчестер при нем? Сунул в барсетку, подарок Тамары. Спустился вниз и, только сев в машину, подумал: а не накаркал ли? Вдруг «Жигули» и в самом деле не заведутся? Да хоть бы они не завелись!

Умирать всегда страшно. Илья не знал, чем закончится этот день. Показалось вдруг, что затеянное им предприятие – глупое лихачество. Романтические идеалы, от которых давно надо было избавиться. Пора повзрослеть. Надо было рассказать все следователю, пусть бы проверили обоих. Не обязательно жертвовать собой, чтобы добиться правды. То, что вчера казалось благородным поступком, сегодня утром расценил как самую обыкновенную глупость. Но, как назло, «Жигули» завелись.

Отступать было некуда, он поехал в сторону Москвы. Теперь настроение у Ильи было скорее философское. Рано или поздно смерть приходит к каждому. Лучше вот так, красиво и благородно. А потом не факт, что убийца решится последовать за ним и выяснить отношения еще до того, как на горизонте покажется Москва. Тому тоже жить хочется.

Обойдется, как-нибудь да обойдется. Ничего не будет, ничего…

И тут он заметил на обочине бежевые «Жигули», а возле них голосующего человека. Хотел было проехать мимо, но, когда узнал его, резко затормозил. Нет, вчера они друг друга поняли прекрасно.

«За что?» – подумал он, выходя из машины. В голове вертелась одна и та же фраза: «И ты, Брут…»

«Брут» дожидался Илью возле машины. Он подходил медленно, надеясь теперь только на свою реакцию. Нельзя, чтобы бывший друг выстрелил первым.

– Ты же сказал, что она сломалась, – кивнул Илья на «Жигули», когда подошел вплотную.

– Починил. А теперь снова заглохла. Не поможешь? Дай прикурить от своего аккумулятора.

– И куда ты собрался ехать?

И тогда они с Никитой посмотрели друг другу в глаза и почти одновременно опустили руку в карман.

«Это он убил Яну», – подумал Илья. И вслух сказал:

– Я все понял. Вещь, которую ты ищешь у меня. Хочешь меня убить? Ну так я подготовился. У меня в кармане пистолет. Так что…

И тут мимо проехала машина. Оба невольно вздрогнули и обернулись. Помешавшая им «Волга» скрылась за поворотом. И вновь на шоссе никого.

– Может, вспомним, что мы офицеры? – спросил Илья. – Здесь нам все равно помешают. Отойдем в лесок, поставим в снег две палки. Отсчитаем десять шагов.

– И секундантов позовем, – усмехнулся Никита.

– Если честно, я так и не понял за что.

– Тебе и не понять. Для тебя это так, рядовой эпизод в биографии. Сестренку мою помнишь?

– Но ничего же не было! Ничего!

– Для тебя не было. А для меня было, – упрямо сказал Никита. – Я до сих пор не могу понять, как тебя земля еще носит! Мне давно хотелось это сделать.

– Ну, так сделай! Только у меня теперь к тебе тоже счет.

– Ладно, пойдем.

Никита первым повернулся к бывшему другу спиной и стал спускаться вниз по тропинке, уходящей в лес. Илье захотелось прямо сейчас выстрелить ему в спину. Чтобы покончить с этим раз и навсегда. Но тогда получается, что Никита благороднее. Раз решили стреляться, значит, надо идти до конца. И он стал спускаться следом.

«Что я делаю?! – вертелось в голове. – Что мыделаем? Это же полная, нескончаемая глупость!» Но он все равно упрямо шел следом.

Было около девяти часов утра, день выдался по-настоящему весенний. Хотя до весны было еще целых четыре дня. Илья подумал, что может их так и не прожить. И весна наступит без него. И так жалко стало вдруг себя, так жалко! В лесу ветра не было, и тишина была такая, что уши закладывало. Над верхушками деревьев ослепительно сияло солнце. Илья подумал, что кто-то из них должен стать к нему лицом. И тогда солнце может помешать…

Он уже чувствовал, как немеют пальцы. Надо было надеть перчатки. Холодно. А перед собой Илья видел широкую спину Никиты, который уходил все дальше от дороги. Потом остановился и, обернувшись, крикнул:

– Хватит?

Илья молча кивнул, потом огляделся. Это была лесная поляна, которую пересекала хорошо утоптанная тропинка. Она уходила дальше, в лес. Шагнув с тропинки в снег, провалился чуть ли не по пояс. Никита, подобрав толстую, суковатую палку, пробежал несколько шагов, тоже проваливаясь, и с размаха воткнул ее в снег.

– Слушай, это же невозможно! – крикнул Илья.

– Что, поджилки затряслись? Или ты уже не мужик? Пригрелся под боком у богатой бабы.

– Черт с тобой!

Он сделал несколько шагов в противоположную сторону. Снег так снег.

– И как там дальше? – спросил, остановившись.

Вспомнил вдруг, как в школе, на уроках литературы, проходили Пушкина и Лермонтова. Оба были убиты на дуэли. Убиты!

– Кажется, дальше надо отмерить десять шагов! – крикнул Никита.

– Ну, будем считать, что здесь десять.

Никита кивнул. Десять шагов – это оказалось так мало. Такого Илья и представить себе не мог! Чтобы стоять лицом к лицу с бывшим другом, целиться в него из пистолета, чувствуя, что в тебя целятся тоже. «Это же полная, нескончаемая глупость…»

Но, повинуясь какому-то шестому, неведомому чувству, стал старательно вытаптывать снег вокруг. Чтобы образовалось пространство размером метр на метр. Откуда удобно было бы стрелять. «Это же полная, нескончаемая…»

– Ну? – крикнул Никита, который тоже утоптал снег возле торчащей палки и теперь ждал.

– Я готов.

«Он меня сейчас убьет», – подумал Илья, которому вдруг стало жарко. Так жарко, что пришлось снять пальто. А и черт с ним! Зато руки согрелись! Достав пистолет и взяв его в правую руку, кинул пальто на снег. Оно лежало, словно мертвая ворона, раскинув крыльями черные полы. Никита тоже снял куртку.

«Это же полная…»

Он увидел, как Никита поднял пистолет. Нет, этого нельзя допустить! Смерть – это же полная, нескончаемая глупость! И почувствовал вдруг, как кровь отхлынула от сердца, от рук, от ног, которые моментально онемели, и прилила к голове, так что в ушах зашумело. И тоже поднял руку с пистолетом. Все теперь было сконцентрировано на этой поднятой руке, все силы, которые в нем еще были. А в руке меж тем словно не осталось ни капли крови. Она была ледяной и твердой, как кусок гранита. Теперь Илья не сомневался, что сможет выстрелить. А дальше все решит судьба.

– На счет три, – скомандовал Никита. – Раз, два…

И тут…

Тут на тропинке появились люди. Они не шли, бежали. Впереди знакомый майор, который орал на бегу:

– Положить оружие! Оба! Оружие на снег!!!

– А вот и секунданты, – усмехаясь, сказал Никита.

Илья все еще не решался опустить руку. Пусть онсделает это первым. Ничего еще не кончено. Сейчас Никита скажет «три», и…

Когда тот нагнулся и положил пистолет на снег, глазам своим не поверил! Почти уже добежавший до Никиты майор еще громче заорал:

– Земсков!! Положи пистолет!! Ты!!!

Илья почувствовал, что сил осталось ровно на один выстрел, и, смахнув ладонью со лба выступившие капли соленого пота, опустился прямо в снег. Пистолет из его руки вынул майор, с трудом разжав пальцы.

– Вы что, мать вашу, с ума посходили?! Дуэлянты! Да я вас…

– Черт с вами. Я убил, – сказал вдруг Никита. Илья с трудом это расслышал. – А ты молодец, бывший друг. И нервы у тебя оказались крепче.

– Думаешь, я бы в тебя попал? – севшим голосом спросил Илья. Поднявшись со снега и надевая на ходу пальто, он шел по своим же следам к тропинке.

– Ты бы выстрелил. Это уж точно. Даже если я мастер спорта по стрельбе, ты-то у нас все равно любимец Фортуны. Бабу – ее ни за что не уломаешь, если она в другого влюблена.

– В машину оба. Там разберемся, – скомандовал майор. И, не удержавшись, выругался: – Дуэлянты, мать вашу…

А потом, идя следом, все еще продолжал их ругать:

– Романтики захотелось? Я вам обоим задам романтики!

…В кабинете у следователя они с Никитой сидели, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Напряжение спало, Илья чувствовал себя опустошенным. Никита, видимо, тоже. Зато майор был чрезвычайно возбужден и первое, что сделал, сказал следователю:

– Ну такого я еще не видел! Так и знал, что с утра он поедет на встречу с убийцей! Решили перехватить. Глядь – а на обочине его машина. Номер-то я помню! А рядом другая. Что-то меня толкнуло: а ну как стреляться собрались? А если бы мы не успели? А, Земсков? Если бы не успели?

– Я бы его убил, – равнодушно сказал Илья.

– Мальчишка! Это раньше был дуэльный кодекс! Раньше! А сейчас нет! Ты сел бы в тюрьму, как за убийство! И наплевать, что на тебя в этот момент пистолет был наставлен!

– Ну это уж как суд… – вздохнув, заметил следователь. – Самооборона могла быть. Случай неординарный. Но, в общем, ты прав. Убийство есть убийство. Илья Борисович, а где та вещица, из-за которой сыр-бор?

Илья расстегнул барсетку и положил на стол винчестер. Следователь придвинул его к себе. Потом посмотрел на Никиту.

– Так, значит, вы признаете, что убили гражданку Янович?

– Докажите, – Никита уже пришел в себя. – Сгоряча сказал. Нервы подвели. Отказываюсь от своего признания.

– Напрасно вы так. А Олега Яновича кто убил?

– Не знаю. Я вчера был на службе. Весь день. Можете проверить.

– Проверим, – кивнул следователь. – Почему же вы пошли на убийство? Почему просто не влезли в квартиру в отсутствие хозяйки и не изъяли интересующую вас вещь?

– Я тут ни при чем. Я не убивал.

– А кто? Гражданин Заедов? Борис Витальевич?

– Не знаю такого.

Илья вдруг вспомнил намеки Никиты, когда вместе ходили к Яне в квартиру, и сказал:

– А от кого ты тогда узнал о винчестере? Ты же в этом ничего не понимаешь! Ты был уверен, что он у меня! Почему?

– Ты ходил к ней накануне свадьбы, – не удержался Никита.

– И в самом деле, Илья Борисович, что было в тот вечер? Вы мне так и не рассказали, – напомнил следователь.

Что было? До этого было многое. Последняя неделя перед свадьбой выдалась напряженной. Яна пыталась с ним встретиться, звонила на квартиру, где они жили с Тамарой, пришлось отключить телефон, а потом и вовсе сменить номер. Тогда Яна стала звонить его родителям. Говорила, что хочет сообщить что-то очень важное.

И все-таки встретиться пришлось. Накануне свадьбы Илья заехал к родителям. Последний звонок Яны там его и застал. Получилось, что он снял трубку. Она была в истерике, говорила что-то бессвязное. Умоляла прийти.