Текст книги "Оtцы и деtи"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

X

То, что дело неумолимо идет к развязке, Аркадий понял уже давно. Но какова будет эта развязка, даже он не мог предугадать. И никто не мог. Все случилось на следующий день, ночью.

Аркадию не спалось. Внизу, в своей комнате, была Катя. Возможно, спала, а возможно, и нет. Тоже мучилась, напряженно прислушиваясь к шагам на лестнице. Против своей воли Аркадий все равно об этом думал. О Кате, о том, что она влюблена в него, и спустись он сейчас вниз, войди в ее комнату, случится то, чего все, кроме, пожалуй, Женьки, так хотят. И Аркадий, и Нета, и сама Катя.

– О черт! – выругался он и, отбросив одеяло, вскочил. – Все! Больше не могу!

Он уже шел к двери, когда в коридоре раздались шаги. Это мог быть либо Женька, либо Нета. Кому-то из них тоже не спалось. Видеть лучшего друга Аркадию сейчас не хотелось. Впрочем, как и Нету. Поэтому он задержался в комнате. Когда шаги уже были на лестнице, крадучись, приоткрыл дверь и увидел Женькину макушку. Тот спускался вниз.

Аркадий подумал, что Женька спустился попить воды, в доме было душно, но потом услышал, как хлопнула входная дверь.

«Куда это он?» – напрягся Кирсанов. Идти в комнату Кати ему расхотелось. Происходило что-то странное. В доме у Одинцовой ясно чувствовалось растущее напряжение. Базаров сделался хмурым, видно было, что он нервничает. Возможно, Женька просто пошел подышать свежим воздухом и обдумать свое положение.

«Он единственный, с кем я могу об этом поговорить, – подумал Аркадий. – Если завтра я отсюда не уеду… Но я не хочу уезжать! Но если останусь…» Он решительно открыл дверь.

Мимо Катиной комнаты он прошел, зажмурившись и втянув голову в плечи. На улице было прохладно и тихо. Какое-то время Аркадий наслаждался прелестью короткой июльской ночи. Пахло свежескошенной травой, так вкусно, что хотелось зарыться в нее с головой. Воздух наконец-то был свежим, и измученное жарой тело погрузилось в него, будто в целительный источник. Голова сделалась ясной. Аркадий осознал, что дальше так продолжаться не может. Его ждет отец, который соскучился, ждет дядя. И ему, Аркадию Кирсанову, только двадцать три. Жениться в таком возрасте безумие, а просто так развратить невинную девочку, использовать ее, а потом бросить… Нет, этого он не мог. Потому что он Кирсанов. Его дед был человеком чести. И дядя человек чести. Что касается отца, как говорится, бог ему судья. Аркадий твердо решил уехать.

И вдруг в этой оглушительной тишине раздался крик. А точнее, рык. Даже непонятно было, кто кричит, мужчина или женщина? Аркадий не сразу сообразил, что крик доносится со стороны домика для гостей, а когда сообразил, понесся туда.

Входная дверь была распахнута. Женька выволакивал из дома Катину тетку, а баба с квадратными плечами пыталась ему помешать. Именно она и рычала.

– Помоги мне! – крикнул запыхавшийся Базаров.

– Что мне делать?! – растерялся Аркадий.

– Придержи хотя бы эту ненормальную!

Аркадий понял, что это он о сиделке, и рванул на перехват. Проще оказалось сдвинуть с места каменное изваяние. Но ему хотя бы удалось ее отвлечь. Женька выволок тетку вниз, на траву, поставил на четвереньки и схватил за волосы, придерживая голову. Женщину безудержно рвало. Вонь стояла жуткая. Аркадий понял, что в доме еще хуже.

– Иду… слышу… какие-то звуки… – отрывисто заговорил Базаров. – Спокойно, спокойно… Все уже хорошо… Она, по ходу, перепила. Отрубилась, и во сне ее начало рвать… Спокойно… Она захлебнулась бы рвотными массами, если бы я вовремя не успел…

– Суки… – прошипела сиделка, которая, поняв, что ее подопечная спасена, рассвирепела. – Будет вам сейчас…

И она размашистой походкой направилась к хозяйскому дому.

– Не понимаю, что здесь происходит? – удивленно спросил Аркадий.

– И я не понимаю, – серьезно сказал Женька. – Пока не понимаю… Ну все… Пациент скорее жив. – И он отпустил женщину. – Надо дать ей воды. Сходишь? Или брезгуешь?

– После практики в морге… – пожал плечами Аркадий и пошел в дом, за водой.

Когда они напоили женщину, на сцене появилось новое действующее лицо. По тропинке от хозяйского особняка к ним торопливо шла Нета. Волосы у нее были растрепаны, короткий шелковый халатик, накинутый поверх бюстгальтера и стрингов, распахнулся. Но Аркадию было сейчас не до прелестей Неты, тем более вонь стояла невыносимая.

– Она что, жива?! – Базаров кивнул, и Нета отвесила ему размашистую пощечину. – Идиот! Ты здесь зачем?! Чтобы помочь мне! А ты все испортил!

– Ты это о чем? – удивленно спросил Женька, держась за щеку.

– Старая сука! – с ненавистью сказала Нета. – Когда ж ты только уберешься!

– Неточка… – всхлипнула пожилая женщина. – Я ж не нарочно… – и она пьяно заплакала.

– Так ты специально ее спаиваешь?! – сообразил Женька. – Там же ящик водки стоит! Может, эта каменная баба еще и в глотку этот яд вливает несчастной? Насильно?!

– Да, да, да! Что, не нравится?! – сверкнула глазами Нета. – А ты думал, я из благотворительности ее тут держу?! – И она истерически рассмеялась.

– А ну, пойдем поговорим, – Женька крепко взял ее за локоть.

– Пусти! – рванулась Нета.

– Идем! – И Базаров потащил ее к дому.

– Сынок, помоги мне, – попросила пьяница и попыталась подняться.

Аркадий протянул ей руку, думая при этом: «Мне потом час надо в душе отмываться». Слава богу, появилась сиделка.

– Вы тут приберетесь? – спросил Аркадий.

Та смерила его ненавидящим взглядом и что-то сказала сквозь зубы. Аркадий счел, что сделал достаточно, и тоже пошел в хозяйский дом.

Базаров и Нета ругались в гостиной.

– …Ты с самого начала все рассчитала! – орал Женька. – Теперь я понимаю, почему ты выбрала меня! Аркаша ни за что бы не стал тебе помогать, потому что ему это не надо ни за какие деньги! И ни за какое тело! Да его дядя убил бы тебя, если бы узнал! Иное дело – я… Вот дурак! Тебе нужен был врач! Так же, как тогда нужен был мент! Ты хочешь чистенькой остаться!

– Да, хочу! У нее двухкомнатная квартира почти в самом центре Москвы, а детей нет! Я – единственная наследница! Я и Катя! Но Катя – это все равно что я! Старая сука сдохнет, и я продам ее хату! И у меня будут деньги! Много денег! Я там уже ремонт делаю! Потому что эта тварь запустила шикарную квартиру! Ты хотя бы знаешь, сколько я туда уже грохнула?!

– Бизнес-проект, значит, – ехидно сказал Женька. – Лихо ты работаешь! Деньги вкладываешь в смерть. Нета, но ведь это близкие тебе люди! Муж, тетка… Неужели не жалко?

– А меня кому жалко? – огрызнулась Нета. – В общем, так, – уже гораздо спокойнее сказала она. – Либо ты мне помогаешь, либо…

– Что случилось?

Все трое вздрогнули: на пороге гостиной стояла Катя в почти что детской пижаме с наивными кружавчиками.

Нета с Женькой переглянулись, но первым заговорил Аркадий:

– Твоей тете стало плохо, и Женька ей помог. Не волнуйся, все уже хорошо.

– Катя, помоги Аркадию привести себя в порядок, – попросила Нета. – Дай ему чистое белье, чистое полотенце.

– Фу! – Катя потянула носиком. – Ее рвало, что ли?

– Да.

– Опять перепила? А Рая с ней?

– Да.

– Значит, мне туда не надо? – Катя поежилась.

– Нет, я же тебе сказала: помоги Аркадию, – несколько раздраженно сказала Нета.

– Идем, – позвала Катя, и они с Кирсановым пошли с ванную комнату.

Женька и Нета остались в гостиной вдвоем.

– Значит, ты мне поставила условие, – вернулся к теме Базаров. – Это тоже был не акт благотворительности. Я имею в виду твой приход в мою спальню.

– А ты как думал?

– А я, наивный албанец, уж было подумал, что ты ко мне что-то чувствуешь! Ничего личного, только секс, так?

– Ты чем-то недоволен?

– Я вообще-то клятву Гиппократа давал, – нахмурился Женька.

– Подумаешь, проблема! Да вы, врачи, все взяточники и алкоголики! – Нета взвизгнула, потому что теперь пощечину схлопотала она.

– Один-один, – мрачно сказал Женька. – Я завтра уеду. Уехал бы сейчас, но, увы, автобусы уже не ходят. Надеюсь, ты не внакладе. Продукты и выпивку покупал Аркадий, а я тебя обслуживал в постели по высшему разряду.

– Урод! – закричала Нета.

– И все равно я не понимаю, почему ты здесь торчишь, в этой глуши? Тетку пасешь? Ну так при ней Рая. Так ее, кажется, зовут. Твою доверенную суку. Рано или поздно она ее все равно угробит, твою тетку. То-то я подумал: человек во сне умирает, а тот, кто к нему приставлен, и ухом не ведет. Делает вид, что крепко спит. Но это вопрос времени. Кстати, сколько лет твоей тете? Она ведь вовсе не старуха. Я бы дал пятьдесят пять – шестьдесят, не больше. А выглядит она так, потому что ты ее довела.

– Ее никто не заставляет пить!

– А что еще делать в этой глуши? – насмешливо сказал Женька. – Тем не менее ты здесь. В то время как тебе надо фланировать по набережной Ниццы или возле лестницы в Каннах, карауля олигархов. Здесь же во всем районе нет ни одного подходящего объекта… Постой! – Он хлопнул себя по лбу. – Ну конечно! Как же я сразу не догадался! – И Базаров расхохотался. – Я слепец! Дошло наконец, кого ты здесь пасешь! Кирсанов! П. П. Кирсанов, разумеется. Вот почему ты с такой легкостью отдала Аркадия младшей сестре! Себе ты наметила дичь покрупнее!

– Сообразительный, – усмехнулась Нета. – Да, я сижу здесь, потому что в Москве я не могу к нему подобраться. Он слишком закрыт. Если бы ты знал, сколько я ждала этого лета! А точнее, этого месяца, потому что Павел Петрович здесь подолгу не живет. Но от Аркадия я знаю обо всех его планах. Знаю, что он здесь и пробудет у брата, по крайней мере, до конца июля.

– У тебя ничего не выйдет, – хмыкнул Женька. – Не по зубам орешек.

– Посмотрим… Значит, ты уезжаешь?

– Да. Аркадий, если захочет, останется.

– Надеюсь, ты не собираешься, посвящать его в мои планы?

– У тебя ничего не выйдет, – повторил Женька, – поэтому без разницы, узнает Аркадий, что ты метишь в его дядю, или нет. Это ничего не изменит.

– Как насчет прощального секса?

– Твой цинизм – это нечто! Извини, я воняю, и побольше, чем Аркаша. Пойду, пожалуй, мыться. Надеюсь, ванная комната уже свободна? Или голубки занимаются там любовью? Не хотелось бы…

В ванной никого не было. Аркадий пил на кухне чай с мятой, Катя сидела рядом и намазывала маслом кусок хлеба. Сделав бутерброд, Катя протянула его Аркадию. Взгляд у девушки был умиленный. Базаров хмыкнул и прошел в душ. Когда он вышел оттуда, Аркадий уже поел. Катя мыла посуду.

– Я завтра уезжаю, – небрежно сказал Женька. – Как насчет тебя, Аркаша?

Раздался звон разбитой чашки. Катя ойкнула.

– Я тебя отвезу, – виновато посмотрел на нее Аркадий. – Но я вернусь.

Катя обернулась и замерла, глядя на него умоляющими глазами.

– Я вернусь, – повторил Кирсанов. – Я тебе буду звонить каждый день. И ты мне звони когда хочешь. Но я должен отвезти Женьку.

– Я и на автобусе доеду, – пожал плечами тот.

– Нет, я отвезу.

– Вы с Нетой поссорились? – тихо спросила Катя у Базарова.

– Мы просто серьезно поговорили и поняли, что наши отношения себя исчерпали, – с пафосом сказал Женька. – Так понятно?

– Да.

– Что касается вас, – Базаров соединил взглядом Аркадия и Катю, – то не переживай: он вернется. Он хороший парень. Он Кирсанов.

XI

Собирались они недолго, потому что собирать особо было нечего, шорты да майки.

– Уверен, что едешь со мной? – спросил Базаров у Аркадия. – Я до райцентра на автобусе, потом пересяду на междугородний. Какие-то четыре часа, ну пять – и я дома. А ты оставайся.

– До райцентра и я тебя могу подбросить. Время сэкономишь, здесь автобусы редко ходят, да и до города долго тащатся. Мне нетрудно тебя отвезти на автовокзал. Все равно все спят.

– Все – это Нета? – тихо спросил Базаров, потому что Катя маячила внизу.

Поэтому-то Аркадию и не хотелось уезжать. Он и сам не мог понять: что с ним происходит? Но после ночной сцены в душу закрались сомнения. А вдруг Катя такая же, как и ее сестра? Только притворяется хорошей. А на самом деле ей нужны деньги и связи Кирсановых, а вовсе не сам Аркадий. Одна ведь кровь, родные сестры. Катя старшенькой просто в рот смотрит, ловит каждое слово. И Аркадий заколебался.

– Ладно – едем, – кивнул Женька. – В дороге поговорим.

– Все-таки едешь? – Он вздрогнул: Нета спустилась вниз. – Что ж… – она делано зевнула. Вид у нее был такой, будто она только что из салона красоты. Чтобы так выглядеть, нужно по меньшей мере час приводить себя в порядок.

«Неужели Женька сдастся?» – подумал Аркадий. Нете явно не хотелось, чтобы друзья уезжали.

– Все-таки еду, – твердо сказал Базаров.

– Если вдруг надумаешь вернуться – позвони мне, – грудным голосом сказала красавица и выразительным жестом поправила выбившуюся из-под глубокого выреза шифоновой кофточки лямку бюстгальтера.

– А без предупреждения нельзя? – усмехнулся Женька. – Могу помешать?

– Я свободная женщина, делаю что хочу! – с вызовом сказала Нета.

– До свидания. – Базаров резко развернулся и направился к двери.

Аркадий видел, как Нета кусает губы от злости.

– Ну а ты? – спросила она у Кирсанова, когда хлопнула входная дверь. – Тоже уезжаешь?

– Подвезу Женьку до райцентра и вернусь. – Он невольно отвел глаза.

– Нет, ты не вернешься, – усмехнулась Нета. – До райцентра! Ему вполне хватит этого времени, чтобы промыть тебе мозги. Ладно я, а Катя? Катю тебе не жалко?

– Нета! – зазвенел голос Кати. – Что ты делаешь?! Не смей! Разве можно так навязываться?!

Аркадий не выдержал, пробормотал «до свидания» и выбежал в сад. Женька стоял у машины и нервно курил. Ворота были открыты.

– Все, поехали, – сказал он, бросив на землю окурок, и полез в салон.

Из дома вышла только Катя, но вниз не спустилась. Аркадий видел, как она стоит на крыльце, вытянувшись в струнку. Еле сдерживается, чтобы не зареветь, но молчит. Она ведь не знает, что именно случилось ночью. И в глазах у Кати немой вопрос: «Почему?! Что я сделала не так?!»

– Или ты едешь, или я вылезаю из машины и иду на автобус, – резко сказал Базаров.

Аркадий хлопнул дверцей и с ненавистью надавил на газ, «Инфинити» буквально вынесся за ворота на тихую улицу. В некоторых домах даже высунулись в окна любопытные. Это было похоже на бегство. «Я ведь вернусь», – утешил себя Аркадий. Катю ему было жалко до слез.

– Что-то было? – тихо спросил Женька.

– Хватит всех по себе мерить! – огрызнулся Кирсанов. – По-твоему, от женщины только и надо, чтобы она дала!

– А разве нет?!

– Нет!

– Эк тебя скрутило, – покачал головой Женька. – А главное, кто? Не светская львица, не фотомодель, не, как ты говоришь «девушка твоего круга». Какая-то девчонка! Скрипачка! Тихоня и отличница! Да в Москве ты бы на нее и не взглянул!

– А сам? Хочешь сказать, что ты спокоен, как удав? А главное, кто! – насмешливо сказал Аркадий. – Какая-то шлюха! Хоть и красивая, но сути это не меняет. Да еще и убийца!

– В точку попал, – усмехнулся Женька. – Объект, недостойный поклонения. Что ж так погано-то, а? – с досадой сказал он. – Я себе еще в юности от этого прививку сделал и всерьез считал, что у меня теперь иммунитет.

– От этого – чего?

– От любви, мать ее!.. – выругался Женька. – От розовых соплей, вот от чего! Ведь я сказал ей, что люблю ее, Аркаша! – расхохотался он. – Правда, это было до того, как я узнал, зачем она меня в постель затащила. Само собой вырвалось.

– А она что?

– Сделала вид, что ничего не слышала. Нета далеко не дура. Ответить мне взаимностью она не может, потому что, как мне кажется, она вообще не умеет любить. А потерять меня ей не хочется. Я ей нужен. Поэтому она меня не высмеяла, но и не поощрила. Это ж уметь надо! Но она в этом деле просто ас! В умении обращаться с мужчинами… Ну а ты? – Женька внимательно посмотрел на Кирсанова. – Сказал ты Кате, что любишь ее?

– Нет, – покачал головой Аркадий. – До этого не дошло.

– Еще дойдет… В общем, надо признать, повели мы себя с тобой как бараны. Спокойно дали прирезать, после того, как с нас состригли всю шерсть. Это все жара проклятая! – с досадой сказал Женька. – Совсем мозги расплавились! И смазливых чикс в округе нет. Ходят какие-то… – он кивнул в окно. – Дачницы… А ну, тормозни!

Аркадий дал по тормозам, и «Инфинити» остановился возле девушки в коротком сарафане, которая несла от колодца полное ведро воды.

– Девушка, дайте страдальцам водички напиться! – заорал Базаров, опустив стекло.

Дачница шарахнулась в сторону так, что вода расплескалась. И спряталась за дерево.

– Трогай, – с досадой сказал Базаров. – Вот видишь, какой контингент?

– Ты ее напугал, – улыбнулся Аркадий, глядя в зеркало заднего вида. Ситцевый сарафан все еще прятался за деревом.

– А что я сказал? Воды попросил?

– На их языке это называется «он меня пытался снять». Может, ее дома парень ждет?

– Ну и послала бы меня на… Чего проще?

– Может, в ее лексиконе нет таких слов? – пожал плечами Аркадий.

– Жаль, – Женька откинулся на спинку и замолчал.

Минут через десять они въехали в город.

– Я не хочу на тебя давить, Аркаша, – сказал Женька. – Высади меня на автовокзале и возвращайся к Кате. Постой… – он похлопал себя по карманам, – черт… Кажется, сигареты закончились. А курить страсть как охота. Тормозни-ка у магазина.

Аркадий кивнул и зарулил к минимаркету. Едва они вышли из машины, раздался жизнерадостный вопль:

– А я думаю, они – не они?! Здоро`во!

Друзья обернулись и увидели Витьку Ситникова. Аркадий заметил, как дернулось у Женьки лицо. В такой момент – и такая неподходящая компания!

– Куда ж вы пропали, мужики? – с обидой сказал Ситников. – Я тебе, Базар, звоню, звоню, а ты не отвечаешь!

«Звонки сбрасывает, – догадался Аркадий. – А мне ничего не сказал. Впрочем, зачем мне знать о звонках какого-то Ситникова?»

– А я за вами уже два квартала еду, а вы не замечаете! – похвастался тот. – Дуська в инстаграм сто тыщ лайков огребла! Вези, говорит, еще своих друзей! Они прикольные!

– Некогда нам по гостям шататься, – сказал Аркадий, поскольку Женька молчал. – Я сейчас к отцу поеду, – соврал он, – а Женька своих хочет навестить.

– Так ты куда сейчас, Базар? – наморщил низкий лоб Ситников.

– На автобус, – мрачно сказал Женька.

– А! Так ты домой! Я отвезу! Дела только кое-какие тут доделаю! Я по-быстрому! – Ситников откровенно обрадовался.

Аркадий увидел несчастное Женькино лицо и невольно вздохнул. Да что ж за день сегодня такой!

– Подождешь минут пятнадцать на автовокзале? Я тебя захвачу, – сказал Ситников Женьке таким тоном, будто делал большое одолжение. – Тебе все равно деваться некуда. Следующий автобус только через час. Так что я тебя по-любому найду. – И Ситников торопливо полез в свой «Цивик».

– Поехали, – тихо сказал Аркадий, когда тот отъехал.

– Куда?

– К тебе.

– Уверен?

– Полезай в машину! – и, усевшись за руль, Аркадий резко захлопнул дверцу.

– Ты настоящий друг, Кирсанов, – с иронией сказал Женька, усаживаясь рядом. И вдруг совсем другим тоном: – Спасибо.

– Мне надо остыть и все обдумать. Ты прав. Все было как в тумане. Я должен понять себя… и ее.

– Ты, главное, Нету пойми, – серьезно сказал Базаров.

– Ты это о чем сейчас? – удивленно посмотрел на него Аркадий.

– Я не хотел тебе говорить… В общем, она очень хочет познакомиться с твоим дядей.

– На предмет?

– ПП – местная легенда. Он бывший офицер ФСБ, он банкир. Красавец мужчина, – с иронией сказал Женька. – Не муж, а мечта.

Аркадий хмыкнул.

– У нее ничего не выйдет, – уверенно сказал он.

– Я Нете то же самое сказал. Но она просто уверена в своей неотразимости.

– У дяди таких, как она, было… – Аркадий вздохнул. – В общем, много. Для него она не более чем охотница за богатыми мужчинами. А таких он отражает стабильно.

– Интересно было бы посмотреть, – усмехнулся Женька.

– А ревновать не будешь? – внимательно глянул на него Аркадий.

– Он лучше меня только одним – у него есть деньги. Которых у меня нет. Только этим он ей и интересен. К чему тут ревновать? Я просто хотел тебя предупредить о Катином приданом. Это ее старшая сестра, и никуда от этого не деться. Если змея заползет в твою семью, мне вас, Кирсановых, жалко, честное слово.

– Думаешь, раньше никто не пробовал? – рассмеялся Аркадий. – Дядя Паша все еще любит ту женщину.

– Которую из пентхауса выкинули? – Аркадий кивнул. – Но ведь сколько лет прошло! – присвистнул Женька.

– А для дяди это не имеет значения.

– Да-а… Кремень твой дядя. И на кой черт он ей сдался? – с досадой сказал Женька. – Мужиков, что ли, мало? Или у нее чисто спортивный интерес?

– Нета и дядя Паша… – Аркадий с сомнением покачал головой. – Не представляю себе.

– Аналогично, – кивнул Женька, и они надолго замолчали.

Минут через десять зазвонил его мобильный телефон.

– Сито, – с досадой сказал Женька, глянув на дисплей. Но все-таки ответил дурашливым голосом: – Говорите.

– Базар, ты где?

– Знаешь, я передумал. Чего я дома не видал? Мы к Аркадию едем. Так что не ищи меня на автовокзале, Сито, – насмешливо сказал Женька. – Не нервируй толпу.

– Но домой-то ты собираешься? Твоих увижу, что передать-то?

– Сразу видно двоечника, – не удержался Женька. – Туго соображаешь, Витюха. Или ты полагаешь, мои родители настолько темные, что не умеют нажимать на кнопки мобильника? Тоже мне, голубиная почта! – хмыкнул он.

– Ты когда домой приедешь, позвони мне, – с обидой сказал Ситников. – Посидим где-нибудь, пивка попьем.

– Хорошо, – скривился Женька и дал отбой. – Вот почему ко мне люди так тянутся? – раздраженно спросил он у Аркадия. – Ведь я постоянно над ним издеваюсь, еще со школы! Послал бы он меня хоть разок – я бы его зауважал. Ему ведь от меня ничего не надо, кроме общения. Потому что у меня ничего нет. Пока нет. Даже тачки нет. Тебя вот эксплуатирую. Почему же такой тупой индивидуум, как Ситников, упорно ищет моего общества?

– Ты сам ответил на вопрос. Потому что тупой.

– Ты хочешь сказать, он ко мне за умом приходит? То бишь за умными мыслями? Пари: он их забывает сразу, как только выйдет из кабака. Одно слово: Сито.

– Просто он прекрасно понимает, что от него в этой жизни ничего не зависит и зависеть не будет. Никогда. Ты – иное дело. Ты относишься к редкому типу людей: к преобразователям. Ты ни с чем не согласен, для тебя нет авторитетов. Для тебя тот же Пирогов не портрет на парадной стене, а сосед по квартире. По коммуналке. Там еще много кто живет. Склифосовский, Павлов… И ты им не собираешься очередь в ванную комнату уступать.

– Не собираюсь! Потому что это и моя ванная комната тоже!

– Вот! А для Ситникова все, кого он видит по телику и в энциклопедиях, – это Пантеон. И ты для него Пантеон. Он к тебе, как в храм приходит. Хотя ему и в голову не стукнет, что с ним за одним столом пьет пиво гений. Ситников это чувствует подсознательно.

– Польстил, конечно, но принимается! – рассмеялся Женька. – За что люблю тебя, Аркаша, – за доброту твою. Ты независтливый. Не кичливый. Не сноб, в общем, хотя у тебя для этого есть весь антураж. Папа-писатель, московская прописка, крутая тачка и дядя-олигарх. А ты при этом простой парень, такого, как я, не гнушаешься по гостям возить.

– Называется: обменялись любезностями, – рассмеялся Аркадий.

– Так на то мы и друзья!

На подъезде к родному городу Женька позвонил родителям.

– Мам-пап, вы где? – спросил он в трубку, где Аркадий, сидящий рядом, услышал взволнованный женский голос:

– Ой, Женечка, наконец-то ты позвонил! Мы уж изволновались все!

– Чего ж сами не позвонили?

– Не хотели тебе мешать, – виновато сказала Женькина мать.

– А чем вы мне можете помешать? Я в отпуске. Еду к вам.

– К нам? Куда к нам? – растерялась она.

– Вы дома или на даче? Вот туда и поеду.

– Мы дома!

– Мам, я с другом еду!

– Как с другом?!

– Он не кусается, не надо так переживать.

– У нас же ничего не готово!

– А нам ничего и не надо. Если хочешь – мы в магазин заскочим.

– Погоди, Женя… Вы на поезде или на автобусе?

– Мы на машине. Будем где-то через часок.

– Через час! – охнула женщина.

– Все. Паника, – вздохнул Женька, дав отбой. – В магазин понеслась. Как будто мы с голодного края, не с Москвы. Я тебя сразу хочу предупредить: мои родители люди простые, – сурово сказал он.

– Мне-то что, – пожал плечами Аркадий.

– Дома у нас тесно. На даче тоже. Я уж и не знаю, где вас разместить, ваше высочество, – с иронией сказал Женька, но Аркадий уловил в его голове смятение.

– Ты же сам сказал, что я не сноб. Могу и на раскладушке.

– Придется, – вздохнул Базаров. – Что отцу-то скажешь?

– Совру что-нибудь, – пожал плечами Аркадий.

– Ну да я тебя держать не буду. Сам сбежишь через пару дней.

Аркадий не выдержал и улыбнулся. О Женькином детстве Кирсанов был наслышан и приблизительно представлял себе, что такое семья Базаровых. Достаток у них скромный, городок, в котором они обосновались, – глубокая провинция. Квартира – двухкомнатая хрущоба в старой кирпичной пятиэтажке. Не развернуться. Аркадий был к этому готов. Остаться с Катей он не мог, ехать к отцу не хотелось – тот замучает расспросами. И это еще не самое страшное, потому что отец легковерен, его можно провести. Но дядю? А ну как разговор зайдет о смерти Маргариты Черновой?

Аркадий ясно представил себе этот разговор по душам, больше похожий на допрос. Дядя вытянет все, кто бы сомневался? И тогда Женьке не поздоровится. Такого друга у Аркадия никогда больше не будет. Потому что сам Аркадий тоже не прочь поглазеть на Пантеон. Женька – один из богов. Придет день – и Базаров начнет творить историю. Ох как хочется оказаться в этот момент рядом!

Себе Аркадий давно уже вынес приговор. Врач-педиатр в какой-нибудь клинике, возможно, частной. В лучшем случае завотделением. Отец семейства. Жена, детишки, двое или, как хочет дядя Паша, трое. И никаких высоких мыслей, все только о семье, о работе на благо семьи, об отдыхе, тоже, разумеется, с семьей. Жизнь, какой живут сотни тысяч таких же простых смертных, не задающихся вопросом о смысле этой самой жизни. Был бы достаток. А об этом дядя Паша позаботится.

Но Женька… Его надо бы поберечь…

– Налево… Через сто метров – направо, и под стрелку, – командовал Базаров. – Ничего здесь не изменилось. Дороги – полное г… Машину-то не жалко?

– Полный привод. И подвеска хорошая. Выдержит. – Они подпрыгнули на очередном ухабе и через десять метров ухнули в яму. Упомянутая Аркадием хорошая подвеска жалобно задребезжала.

– Еще раз направо, – вздохнул Женька.

– Угораздило же тебя родиться! – не выдержал Кирсанов.

– Сам знаешь: родину не выбирают. Я бы, конечно, выбрал Москву… Почти приехали. В магазин заскочим?

– Да, – кивнул Аркадий.

Здесь на них таращились еще больше. Женщина на кассе просто окаменела. Перед ней лежала гора покупок, все – самое дорогое. А парень, протягивающий кредитку, словно сошел с экрана телевизора. Наверняка киноартист. И здесь?! В этой дыре?!

– Вы не принимаете кредитки? – вежливо спросил Аркадий и полез за наличкой.

– Нет! – очнулась кассирша. – Мы все делаем! – и торопливо принялась пробивать товар. Руки у нее слегка дрожали.

– Лицо попроще, – Женька толкнул Кирсанова в бок. – А то народ с катушек съедет.

– На мне что, написано, что я завсегдатай элитных ночных клубов? – огрызнулся Аркадий, которого достала отвратительная дорога.

– Да! А на твоей тачке так просто огромный транспарант! «Привет с Ибицы!»

– Вряд ли им знакомо это слово, – вздохнул Аркадий.

– Сериалы-то все смотрят. И хватит стебать мою родину! – рявкнул Женька. – Потому что я ее люблю!

– Ну и люби себе. Но жить-то здесь зачем? – Тоскливым взглядом Аркадий обвел окрестности.

Микрорайон был застроен кирпичными пяти-этажками. Изредка встречалась панель, давно уже потерявшая цвет. Во дворах на натянутых между штангами веревках висело белье, песочницы заросли травой, карусели и горки были покрыты ржавчиной. Городок явно загибался. Хотя на окраинах строилась парочка новых домов, и магазины радовали глаз добротной кирпичной кладкой и сияющими витринами. Все предприятия давно закрылись, люди жили торговлей и огородами. Ну и госучреждения работали. Еще одна деталь: почти во всех квартирах окна ощетинились спутниковыми антеннами. Мебель могла доживать свой век, одежда носиться годами, но телевизор обязан был ловить все. Любой сарай считал своим долгом украситься тарелкой. Мозг, отказываясь воспринимать окружающую действительность, прочно подсаживался на наркотик – на телеиллюзию. Все ворчали, что «давно уже нечего смотреть», и, едва открыв глаза, хватались за пульт, чтобы нажать на красную кнопку.

Некоторые, а в особенности молодежь, перешли на Инет и давили на другую кнопку, в другом устройстве. Но кнопка была обязательно.

Женькина мать стояла у подъезда, вытянув руки по швам, словно ждала не сына, а высокое начальство. Увидев дорогую сверкающую иномарку, Арина Власьевна поначалу растерялась, а потом разревелась и кинулась вылезающему из салона Женьке на шею.

– Ну, мама… Не надо… – растерянно говорил тот, гладя ее по спине и плечам.

Аркадий переминался с ноги на ногу возле машины.

– Вот, значит, какой он, твой друг, – спохватилась Базарова и засуетилась: – Вы, ребята, в дом проходите.

От этого «ребята» веяло таким родным, что у Аркадия невольно в горле защемило. Он вспомнил свою мать, которая умерла, когда ему было десять. Непонятный, нелепый случай – сначала обычный бронхит, под Новый год, и как всегда: ладно, переживу, после праздников пойду в поликлинику. А после этих пресловутых праздников – двухсторонняя пневмония, две ночи в реанимации и отек легких. Мама сгорела за какие-то две недели. После этого Аркадий и решил стать врачом.

Он невольно вздохнул и вошел вслед за Женькой в полутемный подъезд. Квартира Базаровых была на первом этаже. Летом в жару здесь было хорошо: прохладно и тихо. Окна закрывали от жгучего солнца огромные разросшиеся тополя. Прихожая оказалась крохотной: не развернуться. Кухня тоже не впечатляла размерами, комнаты были проходными.

– Я уж и не знаю, где вас разместить-то? – переживала Арина Власьевна.

Отец Базарова смущенно молчал. Увидев их, он нервно закурил, видно было, что Василий Иванович еле сдерживает эмоции. Сын приехал! Но, как мужчина, Базаров-старший должен был держаться.

Стол уже накрыли в большой комнате.

– Когда только успела, мама? – улыбнулся Женька. – Да-а… Тесновато у нас после ваших-то Кирсановских хором? – подмигнул он Аркадию.

Тот смущенно улыбнулся. С такой бедностью ему сталкиваться еще не приходилось. Мебель была допотопная, советских еще времен. На стене висел ковер, видимо, семейная реликвия. В серванте стояли семейные фотографии и много Женькиных. Женька-младенец, Женька в садике, на утреннике, в коротких штанишках и белой рубашечке, на голове – маска волка, Женька за партой, Женька с кубком в руках и, наконец, Женька на выпускном, с дипломом. Потом Базаров, который до смерти не любил фотографироваться, на это дело забил. Его взрослых фото в серванте не было.