Текст книги "Оtцы и деtи"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Аркадий решил терпеть. Тем более что рядом с Катей это оказалось приятно. Она была полная противоположность старшей сестре. Та заставляла краснеть других, в то время как Катя легко краснела сама. Если Нета говорила о людях с презрением, то в Катином голосе была искренняя доброта, что бы они с Аркадием ни обсуждали. Нета охотно выставляла себя напоказ, Катя же, у которой ноги были гораздо красивее, стыдливо прикрывала колени.

Если поначалу Аркадий Катю лишь жалел и относился к ней снисходительно, то теперь он начал присматриваться к ней повнимательнее. Если бы Женька не закрыл Аркадия своей широкой в кавычках спиной от Неты, Кирсанов не заметил бы всей прелести Кати. А теперь они ехали в город вдвоем на машине, чтобы купить продукты, а потом вместе приготовить обед. Аркадий, который совсем не умел готовить, ради жалости к золушке Кате готов был даже почистить картошку. По характеру, как уже говорилось, он был типичным сангвиником, а привычка все получать просто так, без усилий, сделала его человеком добрым и отзывчивым. Ведь этого всего так много! Почему бы ни поделиться с другими?

Конечно, если бы не довольно долгое воздержание, пока они с Женькой бились за дипломы, не дикая жара и не округлые Катины коленки… Но какая разница, с чего все началось? Путь от жалости до любви не такой уж и долгий. Тем более что на нем можно сделать довольно интересные открытия.

– На чем ты играешь? – спросил Аркадий, чтобы завязался разговор. Потому что Катя упорно молчала.

– На скрипке.

– О! На скрипке! Трудно, да?

– Не очень, – улыбнулась Катя. – У меня абсолютный слух.

– И при этом ты жаришь сестре картошку!

– Она не ест картошку. Я готовлю рыбные котлетки, овощи на пару, супчик с сельдереем…

– Но тебе-то не надо сидеть на диете! И твоей сестре, по-моему, тоже.

– Нета так не считает. Она очень переживает, что скоро ей будет тридцать. Ты бы слышал, с каким отчаянием она об этом говорит! Будто бы, в тот момент, когда ей исполнится тридцать, наступит конец света! «Часы тикают, Катька! Ты слышишь? Они тикают! Еще год, два – и все!» И такой ужас в ее голосе… – Катя сама чуть не заплакала.

Секреты Неты Аркадия очень даже волновали. Оказывается, она боится стареть!

– А почему у нее нет детей? – спросил он. – Раз ей скоро тридцать.

– Нета и дети? Ты шутишь? – удивленно посмотрела на него Катя.

– Интересно, она по своему мужу так же убивается, как по своему возрасту? – не удержался Аркадий.

Катя вспыхнула и замолчала. Видимо, эта тема была в их маленькой семье запретной.

– Мне надо каждый день заниматься, – словно извиняясь, сказала она после довольно долгой паузы. – Вам… Тебе не будет это мешать?

– Базаров к музыке не очень, особенно к классической, но после этой ночи, я думаю, ему на все наплевать. – Поймав Катин удивленный взгляд, Аркадий пояснил: – Они с твоей сестрой, как бы это сказать? Ага! Пара!

– А… – ему показалось, что Катя обрадовалась. – А ты? Как ты относишься к классической музыке? – тихо спросила она.

– А черт ее знает! Нет, в детстве меня, конечно, водили в Большой концертный, имени Чайковского. И в музыкальный театр. Вроде бы у меня даже слух есть, – он вздохнул. – Наверное, это здорово: играть на скрипке.

– Спасибо, – еще тише сказала Катя. И Аркадию отчего-то это было приятно.

Продукты в магазине выбирала Катя, чувствовалось, что у нее в этом деле огромный опыт.

– Эти конфетки очень любит тетя, – сказала она, убирая в сумку пакет весом не меньше килограмма. – Она их ест, как семечки. – И озабоченно сказала: – В доме мужчины, надо приготовить мясо. И первое.

Она говорила это совсем как взрослая: в доме мужчины. Аркадий невольно почувствовал умиление. И даже разозлился на Нету: спихнула все на младшую сестру! А саму только морщины заботят. Вернее, перспектива их появления в недалеком будущем.

– Я заплачу´, – решительно пресек он Катины попытки достать кошелек. И отобрал у нее все сумки. Внезапно Аркадий почувствовал себя большим и сильным, почувствовал мужчиной. Ощущения были новые, до сих пор его волновали только ночные клубы и дискотеки на Ибице. Все остальные он считал скучными.

Катя была первая серьезная девушка, которую он встретил. По-настоящему серьезная. И к тому же хорошенькая. Образ Неты слегка померк.

Вернувшись домой, Катя первым делом завернула в домик к тете. Аркадию тоже стало интересно. Почему Нета прячет свою родственницу в скромном домике для прислуги? Едва Аркадий вошел, ему все стало ясно.

На столе красовались початая бутылка водки и нехитрая закуска. Худая женщина со всклокоченными седыми волосами и в очках с толстыми плюсовыми стеклами жадно накинулась на принесенные мармеладки.

– Принесла, Катюша? – Она вытерла ручеек слюны, стекающей из почти беззубого рта. – Солнышко ты мое…

– Кто тут? – раздался грубый женский голос.

Аркадий невольно вздрогнул. Он именно так и представлял себе санитарок в психиатрических лечебницах. Здоровенная, с квадратными плечами и почти мужскими чертами лица, с приплюснутым носом. Глазки маленькие и злые.

– А… Это ты, Катя… – протянула сиделка и цепко окинула взглядом Аркадия.

– Это наш гость, – смущаясь, сказала Катя.

– А коли гость, так пусть идет в дом к хозяевам! – грубо сказала квадратная женщина. – Нечего ему здесь делать!

– Мы конфеты принесли.

– Спасибо тебе, Катюша. – Ее тетя неожиданно заплакала.

«Что тут происходит? – с недоумением обвел глазами комнату Аркадий. Обстановка была убогая, на окнах висели плотные шторы, которые были задернуты, кондиционера, естественно, не имелось. В комнате было жарко и душно. – Она плачет, потому что напилась? Но почему ей тогда дают водку?!»

– Идите, идите отсюда. – Квадратная женщина неумолимо теснила их к дверям.

В шкафу семейства Одинцовых-Локтевых, похоже, было спрятано немало скелетов. Аркадий наконец почувствовал, что, уехав из Москвы, они с Женькой не от проблем убежали, а лишь приблизились к серьезным проблемам. И ему стало не по себе.

IX

В хорошей компании время летит незаметно. Аркадий с Женькой опомниться не успели, как пролетели десять дней. Несколько раз Аркадию звонил отец, тоскливо спрашивал, почему они не едут домой? Аркадий по привычке врал, каждый раз забывая, что день назад говорил совсем другое. Он и сам не понимал почему? Зачем он-то здесь торчит?

Нета свой выбор сделала, большую часть времени она проводила с Женькой. Аркадию ясно дали понять, что ему ничего не светит. Нетой он теперь любовался издали, а почти весь день находился рядом с Катей.

Это становилось невыносимо, потому что ее красавица сестра постоянно щеголяла в бикини. И они с Женькой совсем перестали стесняться, страстно целуясь у всех на глазах. Стояла такая дикая жара, что одежда всех обитателей дачи сводилась к минимуму. Даже Катя перестала стыдливо прикрываться парео и тоже лежала у бассейна в купальнике. Аркадий поневоле ее рассматривал, отмечая для себя все новые и новые достоинства Катиной фигуры. Через десять дней такого образа жизни Катя превратилась для него в совершенство.

Как-то они с Базаровым об этом серьезно поговорили.

– Ты должен понимать, Аркаша, тут либо жениться, либо… – Женька многозначительно замолчал.

– Ты это о чем?

– О Кате, разумеется. Она ведь девушка. Невинная, заметь. Конечно, она уже совершеннолетняя, но тут надо быть свиньей, чтобы воспользоваться ее наивностью. Она мне Феню напоминает.

– Ты намекаешь на то, что я могу поступить так же, как мой отец?! Воспользоваться ситуацией и… – Аркадий от возмущения резко замолчал.

– Ты же не железный. Ты хоть спишь по ночам?

– Иди ты…

– Веришь, нет, я хочу уехать, но… не могу. Со мной такое впервые, – Базаров посмотрел на него с отчаянием. – В ней как будто дна нет. Я не о сексе. Словом, Кирсанов, увяз я по уши в этой трясине, – горько сказал он. – Хотя прекрасно понимаю: ничего у нас не выйдет. Жениться? Я бы не прочь, но Нета ясно дала понять, что замуж за меня не пойдет. Не ее уровень. Я ведь не олигарх, – усмехнулся Женька. – Вернуться вместе в Москву? Как любовник, я ее вполне устраиваю. Годика два мы протянем на этом горючем, а потом у меня запал кончится, да и она поостынет. Но в столицу я, как ты знаешь, вернуться не могу. Пока. Кстати, что там слышно? Какие новости? Может быть, все утряслось? – якобы небрежно спросил он. Аркадий сразу догадался, как страстно Женьке хочется вернуться в столицу.

– Пока тихо, – пожал плечами Аркадий. – Но если честно, я давно уже не лазил в Инет.

– И чем ты таким, интересно, занят? – удивленно посмотрел на него Женька.

«Катей». Но поскольку дело зашло слишком далеко, Аркадий благоразумно промолчал, чтобы не нарваться на Женькины насмешки. У них с Нетой, по крайней мере, все было просто. Ей нужен был любовник, Базаров наслаждался ее роскошным телом, зная заранее, что продолжения не будет. Они были друг с другом до предела откровенны.

Аркадий же не мог позволить себе ни одного необдуманного слова, когда находился рядом с Катей. Кто знает, что ее обидит? А что расстроит? К ужасу своему, он видел, что, разговаривая с ним, Катя все больше смущается и краснеет. Неизбалованная мужским вниманием, которое целиком и полностью доставалось ее сестре, Катя, как и все девушки, мечтала о любви, хотела любить, и вот в ее поле зрения попал подходящий объект: Аркадий. Базарова она откровенно боялась. Его цинизма, его настойчивого взгляда, а главное, его рук с длинными белыми пальцами. Они были очень опасные, эти руки. Нета легко умела их укрощать, у нее имелся весь арсенал хорошего дрессировщика. Ее, напротив, забавляла эта опасность. Она даже не сомневалась, что одержит очередную победу.

Катя за этим поединком наблюдала с ужасом. Она не понимала, как могут мужчина и женщина так упиваться друг другом и при этом постоянно быть готовыми к предательству? Ну как это?! Катя очень хорошо знала сестру. Ради выгоды та могла наступить на горло любым своим чувствам. Однажды она это преодолела: вышла замуж за Одинцова, который был ей противен. Катя сказала как-то Нете, что она бы так не смогла. Одинцов был старый, с пивным животом, с липкими руками и с одышкой. Он все время матерился, говоря о своих делах и партерах по бизнесу, временами вел себя просто по-скотски. Когда Катя представляла его в постели с сестрой, которую считала совершенством, то содрогалась от отвращения. В ответ на ее признание Нета усмехнулась:

– Тебе никогда не придется этого делать, потому что это уже сделала я.

А еще она как-то обмолвилась:

– В тот день я умерла.

«Если бы я могла этому помешать… Если бы я могла…» – с отчаянием думала Катя.

Но кто будет спрашивать у двенадцатилетнего подростка? Катя долго была ребенком. Ее ото всего оберегали, водили каждый день в музыкальную школу, заботливая мама сама несла ноты и футляр со скрипкой. Потом домработница Рая подавала вкусный ужин. Зимой мама и Нета отвозили Катю на каток, и она скользила по льду под любимую музыку, чувствуя, как сладко поет душа.

Готовить ее научила домработница, Катя от природы была любопытна. Однажды ей стало интересно: ну, как это, заниматься домашним хозяйством? И она охотно помогала тете Рае, тогда это было для Кати просто игрой. Так, играя, девочка научилась готовить, гладить белье, делать уборку в доме и даже планировать расходы.

Когда умерли родители, Нета закрыла младшую сестру собой от этого жестокого мира. Избавила ее от разговоров о деньгах, о том, где их теперь взять, когда родители умерли, а тетя Рая вышла замуж и уволилась. Катя по-прежнему ходила в музыкальную школу, потом в консерваторию, а взамен готовила, убирала, бегала по магазинам за продуктами… Она прекрасно понимала, что все это хоть и трудно, но все ж таки лучше, чем спать с Одинцовым.

А потом Одинцова убили…

Сестру Катя полностью оправдывала, хотя и догадывалась, что инцидент на заправке выпал далеко не как случайный шарик в лотерею. Но зато они теперь были свободны. Нета редко посвящала сестру в свои планы. Последнее время Катя чувствовала в Нете напряжение. Спросить, в чем дело, стеснялась. Вряд ли ей скажут правду, особенно, если дело серьезное. Сестра стала много курить, взгляд у нее сделался задумчивым. Она словно бы смотрела мимо Кати, разговаривая с ней, куда-то в свое будущее, которое знала одна только Нета. И это будущее ее не радовало.

Однажды мужчины уехали за пивом и где-то застряли. Катя, два часа позанимавшись на скрипке, спустилась вниз, чтобы заняться обедом, и увидела Нету в гостиной, с бокалом шампанского. Открытая бутылка, стоявшая перед сестрой, была уже наполовину пуста.

– Шампанского хочешь? – вяло спросила Нета, когда Катя проходила мимо.

Та отрицательно покачала головой.

– Тебе нравится Аркадий? – спросила вдруг сестра.

Катя остановилась как вкопанная и энергично замотала головой: нет, нет, нет!

– Понятно, ты влюбилась, – удовлетворенно кивнула Нета. – Что ж… Я так и думала. Полагаешь, я случайно пригласила их пожить здесь? Кирсанов – хорошая партия. Большего тебе не нужно. Задача, конечно, сложная, поскольку наш Аркаша плейбой, – насмешливо сказала она. – Но вполне выполнимая. Не бойся: я тебя научу.

– Нета! Не вздумай ничего делать!

– Дурочка, я все уже сделала, – рассмеялась сестра. И вновь наполнила свой бокал искрящимся шампанским.

– Боже мой! – Катя взялась руками за пылающие щеки.

– Не понимаю, что тебя смущает? Он молодой, красивый, обеспеченный. И ты его любишь.

– Это… Это стыдно! – выпалила Катя.

– Стыдно выйти замуж за любимого человека? – удивленно посмотрела на нее сестра. – Вот выйти замуж за богатого старика – это стыдно. И то можно перетерпеть, как видишь. Я одного не понимаю: чего он тянет? Он тебя хотя бы поцеловал?

– Нета!

– Я неустанно распаляю его воображение. Ты, слава богу, разделась, а фигура у тебя прекрасная. Ростом бог обидел, а во всем остальном… – Она пожала плечами. – Неужели он все еще влюблен в меня? Но я ведь ясно дала понять, что меня он как мужчина не интересует.

– Потому и стыдно, что он любит тебя, а не меня! – выпалила Катя.

– Это не любовь, девочка, – насмешливо сказала сестра. – Пора тебе уже знать о таких вещах. Это называется вожделение. Он просто не прочь меня трахнуть, как и все остальные мужчины. Но таких, как я, не любят, запомни. Это сродни болезни. Человеку поставили диагноз: рак. И вот он тянет: резать, не резать? Если долго тянуть, то можно и умереть, – она неприятно усмехнулась.

– Зачем ты мучаешь Женю?

– Я мучаю?! Вот тут ты ошибаешься… – Нета достала сигареты и закурила. – Я даже не ожидала, что все так обернется. Мне хорошо с ним, – просто сказала она. – Но продолжения быть не может. – Она допила шампанское и вылила в бокал все, что осталось в бутылке.

– Почему? Раз ты его любишь…

– Это опять-таки не любовь, – резко сказала сестра. – И не вожделение. Это страх. Я могу рухнуть в пропасть, понимаешь? Мне скоро тридцать… Я не хочу быть женой врача, не хочу рожать детей, менять подгузники, в общем, делать все то, что делает большинство женщин в нашей стране и что с удовольствием будешь делать ты. Я уже буду не я, если останусь с ним. А уйти не могу. Пока не могу. Так что, кто кого мучает – это вопрос… А замуж за Аркадия ты выйдешь. Выпьем за это! – Нета высоко подняла бокал.

Допив шампанское, она ушла к бассейну, трезветь, а Катя занялась наконец обедом. Ей было и стыдно, и приятно. А вдруг это и в самом деле возможно, чтобы Аркадий тоже ее полюбил? Он был похож на принца из сказки, такой же красивый, с такими же безупречными манерами, с добрыми глазами. Одно было страшно: позволить ему себя целовать. На этом ведь не закончится. А если ему не понравится все, что она делает? Рядом ведь Нета. Впервые в жизни Кате это стало неприятно. Она даже застеснялась своего маленького предательства. Да, она ревновала Аркадия к сестре.

– И что теперь делать? – вслух сказала Катя и со вздохом принялась чистить картошку.

Базаров все равно заметил, что Нета пьяна.

– С чего это ты вдруг нарезалась? – спросил он, взяв ее за руку и считая пульс. – Здоровье у тебя отменное, но все ж таки жара… Поберегли бы вы себя, барышня. Причина-то в чем? Люди напиваются, либо когда что-то обмывают, либо с горя. Если, конечно, они не алкоголики. Ты точно не алкоголичка. Просвети меня, коли тебе выпал сумасшедший выигрыш в лотерею, – небрежно сказал Женька.

– А если я с горя напилась?

– Что-то серьезное? – Он враз перестал шутить и напрягся.

– У меня деньги кончаются, Женечка, – усмехнулась Нета. – Мой муж оказался не так богат, как я думала. Господи! Столько лет потратить на этого скота! А он еще и не обеспечил меня до конца жизни! – зло сказала она.

– Понимаю теперь, почему ты здесь, а не в Ницце! – присвистнул Женька. – Но тут я тебе, извини, помочь не могу. Если только ты подождешь.

– Чего? – в упор посмотрела на него Нета.

– Пока я стану зарабатывать. Придет время, и мое имя загремит, вот увидишь. Я талантливый и упрямый.

– Ждать двадцать лет? – насмешливо сказала Нета. – В пятьдесят стать более или менее обеспеченной дамой – хорошая перспектива! Да на фиг мне это надо в пятьдесят лет?! Без конца ложиться в клинику, где твои друзья, пластические хирурги, будут подтягивать мне постаревшую и расплывшуюся физиономию, убирая морщины?! Или ты сам этим займешься? Лично? Ты же гений скальпеля, как утверждает твой друг. Нет уж, увольте!

– Все равно ведь будешь подтягиваться, – пожал плечами Женька.

– Да! Буду! Я не хочу стареть! – истерически взвизгнула Нета. – Господи, господи, господи… – скороговоркой заговорила она. – Что делать-то? Женечка? Ну хоть ты мне скажи?

Она всем телом прильнула к нему и заплакала. Женька растерялся.

– Все так серьезно? – тихо спросил он, гладя ее по волосам.

– Мне срочно надо что-то придумать, – всхлипнула Нета. – Я работать не привыкла. Пробовала, но… Вся моя работа сводится к одному: ложись и раздвигай ноги. Меня никто по-другому не воспринимает. А, бывшая модель! Отец – вор. За богатого старика вышла, а потом угробила его. Из мужчин деньги тянешь, никого не жалеешь. Ну и меня никто не жалеет. Обо мне такое в Москве говорят… – она нервно рассмеялась. – Сам знаешь: Москва – это большая деревня. А мой папа на этой деревне прославился, когда я еще девочкой была. И так прославился, что… – она резко замолчала.

– Ну, хочешь, я продам свою почку?

– Заткнись! – зло сказала Нета. – Если бы мы встретились, когда мне было двадцать…

– Ну, так и мне тогда было двадцать, – тихо сказал Женька. – Я санитаром в больнице работал. Пошла бы ты за санитара?

– Нет, – призналась Нета. – Я ждать не люблю. Да и не могу я ждать. Пустой это разговор, Женя. Пустой и глупый. Поплакала – и хватит, – она торопливо стала приводить себя в порядок. – Кате ни слова, – предупредила она. – Если бы не шампанское, и ты бы ничего не узнал. Не люблю, когда меня жалеют.

«Я тоже», – грустно подумал Базаров. Потому что его собственная глобальная проблема нарисовалась в тот же день.

– На! Читай! – Аркадий сунул ему под нос айфон.

«…в деле Маргариты Черновой открылись новые обстоятельства. Полиция ищет двух важных свидетелей. Это молодые люди, на вид лет двадцати пяти, один высокий, прическа – хвост, волосы темно-русые, другой яркий блондин среднего роста, среднего телосложения. Как утверждает подруга покойной, которая и привела Маргариту в ночной клуб, молодые люди назвались врачами и попытались оказать девушке помощь. А потом поспешно убежали. Свидетели объявлены в розыск. По слухам, депутат Чернов принимает собственные меры…»

– Объявлены в розыск, – нервно рассмеялся Аркадий. – Чуешь, чем пахнет?

– Меня больше напрягает депутат Чернов, – нахмурился Женька. – И его «собственные меры».

– Если дядя это прочитает – нам крышка, – уверенно сказал Аркадий. – Может, за границу дернуть?

– Не паникуй, – поморщился Базаров. И вдруг внимательно прислушался: – А это что за дрянь?

– Катя на скрипке упражняется, – рассеянно сказал Аркадий.

– До черта все надоело! И это тоже!

– Ты сам нервничаешь.

– А как ты думал? Однако упорная девочка. Каждый день по два часа. Как у тебя с ней? Так же, как у нее со скрипкой? – насмешливо сказал Женька.

– Знаешь, Базаров, это уже слишком! – вспылил Аркадий. – Катю не смей трогать! А то…

– Вызовешь меня на дуэль? – вскинул брови Женька.

– По морде дам – это точно.

– А сил хватит?

– Хватит, – уверенно сказал Аркадий.

– Теперь вижу – серьезно, – удовлетворенно кивнул Базаров. – Что ж… Совет вам да любовь. А я, пожалуй, поищу беруши…

Это был еще один День сурка. Все то же ясное небо, все то же обжигающее солнце и все та же короткая, почти бесцветная ночь. Аркадий уже забыл, куда забросил свою футболку. Из всей одежды ему пригодились только шорты и сланцы. Ну, еще полотенце, чтобы вытереться после бассейна и душа. А что вы хотите, когда на улице каждый день за тридцать? Ночью температура не опускалась ниже двадцати пяти, хорошо, если подует ветерок. И так все десять дней, которые они провели у Одинцовой.

На одиннадцатый жара немного спала…