Текст книги "Мистическая Дама Билана"

Автор книги: Наталья Патрацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Глава 5

Платон ехал, ехал и вспомнил, что забыл положить в машину удочки, он их вытаскивал, для укладки моего багажа, а удочки хотел сверху положить и забыл.

– Билана, я забыл удочки у подъезда, надо вернуться домой, что я без них буду делать?

– Платон, удочки бабки домой отнесут, они видели, что мы уезжали, а вернемся, дороги не будет.

– Это ты абсолютно права, я вернулся, и все пошло кувырком, а то бы один давно уехал, с удочками.

– Поедем в другое место, какая разница, куда ехать!

Они остановились в деревне, расположенной на Пологих горах. Билана отказалась спать в машине. Зашли в приличный домик. Хозяйка предложила им комнату с двумя узкими кроватями, с большими подушками. Билана зашла в горницу и удивленно остановилась, перед ней стояли часы с гранатами! Платон встал рядом с Биланой, не отводя глаз от узкого, темного шкафа, вверху которого располагался циферблат, выполненный из граната. На стрелках часов, двигались маленькие гранаты.

– Какая прелесть! – выдохнула Билана, – просто чудо, а не часы! Откуда они у вас?

– Так мы тут всегда жили, рядом с дорогой. Деду моему за лошадь барин отдал эти часы, вот и стоят здесь, никто им не удивлялся, – ответила приветливая хозяйка.

– Вы их нам не продадите? – спросил Платон, наугад.

– А, что купите? Надоели черти, громко тикают, гирьки у часов в шкаф уходят, место только занимают эти часы, – сказал, подошедший хозяин.

– Купим, и собачку оставим в придачу, возьмете? – спросила Билана, – она с родословной.

– Возьмем щенка, красивый он, лапы у него крупные, большая вырастет собака, нам у дороги она не помешает.

На том и решили, утром расстались, часы привязали к крыше, больше некуда было.

Второй визит детей в квартиру Инессы Евгеньевны, носил несколько иной характер, нежили первый. Инна ничего не убирала, книги не читала, постоянно звонила по телефону подругам, сидела в "аське" в Интернете, не подпуская к компьютеру Пашу.

Она уходила, уезжала к своим бывшим подругам. Дома говорила, что она у Инессы Евгеньевны, а ей говорила, что она у мамы. Инна, если пытались ее ругать, делала невинные глаза, и продолжала вести себя в духе номер 2. Паша тоже не отличался усердием, он уже не пылесосил квартиру, не пытался готовить еду, он просто не пытался никому угодить, найти его было весьма затруднительно, лето было в разгаре.

Прохор Степанович особой любовью к Инессе Евгеньевне не пылал, зато ругал ее по любому поводу от души. Он мог ругать ее часами. Эта троица поверила в свою безнаказанность и большую необходимость в жизни Инессы Евгеньевны, женщина не знала, что ей делать в создавшейся адской ситуации.

Платон с Биланой из поездки не возвращались, уехали на две недели, а их не было уже три недели. Неприятности со всех сторон сжимали Инессу Евгеньевну. Она вспомнила, в каком месте находится сердце и нервы.

Клин клином вышибают, – подумала Инесса Евгеньевна, объявив дома семейке Прохора Степановича, все деньги кончились. Она перестала давать деньги на продукты, а Прохор Степанович на свои деньги во второй визит ничего не покупал. Она сократила все расходы, дома хлеб и тот закончился.

Инна первая сказала Инессе Евгеньевне "прощайте" и уехала, вскоре ее дом без продуктов покинули Паша и Прохор Степанович. Из почтового ящика взяла Инесса Евгеньевна прессу. Прочитала о бассейне, расположенном от нее не очень далеко, и пешком пошла, купаться, с одной сумкой.

Плаванье успокаивает, она заметила в лягушатнике новый гидравлический массаж, покрутилась перед мощной струей воды, когда выходила после этой раскрутки, упала на кафель. Полежала намного, поднялась и пошла домой, с очередным ушибом от жизни. По дороге в незаметном киоске купила хлеб, сок, засунула продукты под вещи и домой. Дома долго оттирала мазью место ушиба на руке. После пережитых неприятностей, даже телевизор не шел на ум, книгу она в руки не брала. Так и уснула.

Гроза бушевала всю ночь, утром ливень прекратился, а днем Платон с Биланой приехали и подарок привезли Инессе Евгеньевне – гранатовые часы. Где они были, ей особо не рассказывали, сказали, что хорошо отдохнули. Инесса Евгеньевна воспрянула духом, но попросила проверить часы на радиоактивность. Платон, смеясь, протянул ей прибор. Показатели были в норме.

После рождения ребенка, молодая семья пришла к Инессе Евгеньевне с одной просьбой: совершить родственный обмен, по которому они переезжают втроем в ее трехкомнатную квартиру, а она переезжает в однокомнатную квартиру Биланы. И все довольны. Обмен состоялся, даже мебелью не менялись, все осталось стоять на своих местах.

У Инессы Евгеньевны возникло ощущение, что ее, как гвоздь забили в угол. А в угол она поставила гранатовые часы. Женщина посмотрела на часы, ей показалось, что старинные часы ей подмигнули. Она подошла к часам, открыла дверцы, ей мучительно захотелось взять в руки гирьки, она дотронулась рукой до тяжелой, металлической гирьки в виде цилиндра. Двумя руками подняла одну гирьку, покрутила, заметив линию соединения, нажала на гирьку внизу, и гирька в ее руках распалась на две части…

Внутри гири лежало письмо, бумага давно пожелтела. С большим трудом она прочитала, что эти часы созданы часовых дел мастером Б…вым по заказу графа Орлова в 1770 году или нечто очень похожее.

Это же экспонат для музея Чесменской битвы, – подумала Инесса Евгеньевна, но сообщать о своей находке никому не успела. В дверь позвонили. Естественно, за дверью квартиры стоял фаворит Инессы Евгеньевны – Прохор Степанович.

– Инесса, не гони! Можно я к тебе пройду?

– Прохор Степанович, Вы один вполне войдете в эту квартиру, но за Вами придут Ваши подростки. Тесно станет.

– Не издевайся, – пробасил Прохор Степанович, поднимая Инессу Евгеньевну, и вместе с ней прошел в маленькую квартиру.

– Выпусти меня! Не люблю я, когда меня поднимают! Отпусти!! – закричала женщина в крепких руках мужчины.

Прохор Степанович осторожно опустил на пол Инессу Евгеньевну:

– У меня есть идея, Инесса! Значит, так, Паша с матерью едет в мою квартиру.

В их комнату въезжает Инна с матерью, я – переезжаю к тебе. Здорово придумал?

Ведь твои дети заняли твою квартиру.

– Отлично, Проша! А я, куда перееду в твоем плане? Нам в одной комнате будет тесно.

– Ты, права, Инесса, ты будешь жить на кухне, а я в твоей комнате. Все на местах!

– Сказать, что у тебя нет совести – это ничего не сказать, – зло процедила Инесса Евгеньевна, – ты, что, думаешь, мне легко было переехать из большой квартиры в маленькую!?

– Тебе меня не выгнать, я большой, я весь тут! А, что это за архитектурные часы стоят? Откуда такое старье в моей комнате? Выноси! Я могу и новые шкафчики сделать, ни чета этому шкафчику со старыми стрелками.

Дух гранатовых часов очень обиделся за себя и новую, добрую хозяйку. Он подсветил гранаты на циферблате, и они засветились; заискрились и стрелки на часах. Инесса посмотрела на часы, и поняла, что в них живет дух времени. Она очень давно работает со старой мебелью, и прекрасно знает, что многие старые предметы старины дышат своим временем.

– Чего это часы ожили? – спросил Прохор Степанович у пространства.

Часы второй раз на него обиделись, дух часов дыхнул на Прохора Степановича, и его душа вселилась в гранатовые часы. Тело Прохора Степановича приобрело внутреннюю оболочку шкафа, его мозги стали часовым механизмом.

Квартира была полностью в распоряжении Инессы Евгеньевны. Прохор Степанович растворился в часах, словно бы его и не было.

– Проша, ты в часах? Пошевели стрелками, если меня слышишь!

Стрелки на часах пошевелились и пошли обычным путем.

– Вот до чего тебя жадность довела, Проша, часами стал. Теперь я знаю, что славянский шкаф был обетованный, в нем дух был и светился прошлым светом своих химических реакций. Надо мне было Платона потревожить! Не звонила бы ему, и славянский шкаф бы стоял себе и стоял, какой шкаф потеряли! – горевала Инесса Евгеньевна, которой удалось увидеть славянский шкаф.

Часы подмигнули ей гранатовой единичкой.

– Проша, а что, если в тебя магнитофон вставить? Тогда нормально будешь мне говорить, о чем часы думают.

Билана взяла на руки ребенка и позвонила в дверь Инессы Евгеньевне:

– Инесса Евгеньевна, Платон исчез. Найти не можем. Посидите с ребенком, поеду его искать.

– С ребенком посижу, но искать надо не его, а славянский шкаф!

– Почему Вы так думаете?

– Я знаю, я просто знаю. Узнай, пожалуйста, куда отправили этот шкаф, там найдешь Платона.

– А Прохор Степанович уже ушел? Я видела, он к Вам заходил.

– Билана, принеси свой фотоаппарат, увидишь Прохора Степановича.

Билана принесла фотоаппарат, сфотографировала гранатовые часы, они улыбнулись, и выпустили Прохора Степановича.

– Прохор Степанович, Вы в часах были? Вы их ремонтировали? Как Вы в них поместились?

– Билана, ты, что журналистка, вопросы задаешь? Тебе ясно сказано – ищи Платона, – ответил ей Прохор Степанович, взяв на руки маленького ребенка из рук Инессы Евгеньевны.

Билана уехала искать славянский шкаф и Платона.

Платон не мог выбросить из головы славянский шкаф, а его друг Родька, тем более.

Они верили в радиоактивное свечение и не верили. Больше всего они боялись, что славянский шкаф уже успели уничтожить, вся надежда была на не исполнительность исполнительных служб, и были правы отчасти.

Шкаф вывезли на свалку и сбросили в общую кучу, недавно затрамбованную мусорной техникой. Шкаф привлек внимание местных людей воронов. Они, общими усилиями шкаф вынесли со свалки, поставили на проселочной дороге и залюбовались деревянным исполином.

Один мужик открыл дверцу шкафа, свечения в шкафу не было, да он и не знал, что оно было. Шкаф по общему согласию, установили в их лачуге, он стал целой стеной.

Его многочисленные дверцы и ящики радовали людей воронов свалки. В качестве стенки в лачуге, и обнаружили Платон с Родей славянский шкаф. Даром его мужики не отдавали, но за пару сотенных зеленых бумажек – отдали с великой радостью.

Шкаф вытащили из лачуги, вид у него был затрапезный.

Платон так и сказал:

– Шкаф, до чего ты грязный, старый, паршивый, можно сказать, – не успел Платон договорить свои бранные слова, как весь исчез в славянском шкафу.

Родька глазам своим не поверил: был человек – и нет человека, а мужики к этой минуте уже ушли покупать зеленого змия на зеленые бумажки. Родя открыл самую большую дверцу шкафа, Платона там не было. Он посмотрел за шкаф, но и там его не было. Стал быстро открывать все дверцы и ящики, но нигде Платона не было.

Свечения в шкафу тоже не было! Родя измерил радиоактивность шкафа, параметры были в пределах нормы.

Билана подъехала к шкафу, на алой машине с автоматической коробкой передач:

– Вот вы, где пропадаете! Ищу вас везде! А, где Платон? Родька, я тебя спрашиваю!

Где мой бывший муж!?

– Билана, понимаешь, он исчез в шкафу без остатка.

– Ладно, я его сейчас соберу, – сказала Билана, фотографируя шкаф.

После вспышки фотоаппарата, из шкафа, как джин из всех щелей, появился единый Платон.

– Родная моя, ты меня спасла! – кинулся Платон целовать Билану.

– Ругаться меньше будешь, – ответила она, набирая номер мобильного телефона Инессы Евгеньевны, – Инесса Евгеньевна, это я, Билана, нашла Платона и славянский шкаф.

Потом она позвонила мне:

– Аня, привезти славянский шкаф в магазин? Нет, он не радиоактивен, так Родька говорит, глядя на свой прибор.

Шкаф привезли к цветущим кустам сирени, выгрузили, поставили на асфальт и всем зевакам запретили говорить плохие слова рядом с грозным, дубовым шкафом.

Прохор Степанович сидел у Инессы Евгеньевны дома с ее маленьким внуком, заигрывая перед малышом, с тревогой оглядываясь на гранатовые часы.

Билана не выдержала загадок последних дней и спросила у Инессы Евгеньевны:

– Инесса Евгеньевна, откуда Вы знаете о тайне старинной мебели?

– Билана, я давно занимаюсь антикварными предметами мебели, не все из них, но наиболее ценные экспонаты хранят в себе дух прошлого, и к нему надо относиться с большим почтеньем, вот и вся тайна, – и она ласково погладила стенку славянского шкафа.

Прохора Степановича, как подменили, он стал нежным, услужливым, почтительным к семье и мебели Инессы Евгеньевны, да и Платон перестал употреблять негативные слова.

Родька проснулся с мыслью, что он непременно должен купить славянский шкаф в свое, личное пользование, тогда шкаф сделает его богатым бизнесменом. Он только жалел, что две зеленые бумажки людям воронам отдал не он, а Платон и шкаф перекачивал в магазин Анны Михайловны, а у нее этот шкаф станет таким дорогим…

После своего вещего сна, Родя, пришел к мысли, что шкаф ему нужен для фокусов перед людьми, для которых он станет магом и волшебником. Он научиться вызывать дух шкафа из прошлого, он сам изучит возможности шкафа и будет его единственным владельцем. Родька жил на первом этаже, холостяком в однокомнатной квартире, поэтому доставка шкафа в его квартиру, для него не являлась острой и мучительной.

Трудным был вопрос, где взять деньги для его приобретения. Но ему помог случай…

Шкаф перенесли на склад магазина, но тут же к Ане явился участковый инспектор, получивший информацию от своей местной агентуры, что увезенный шкаф вернулся в магазин. Аня, как директор магазина, сказала, что шкафа нет, и откупилась от визитера, понимая, что шкаф надо из магазина немедленно убрать.

Она почему-то вспомнила про друга Платона, Родьку, позвонила ему и сама предложила спрятать в его квартире славянский шкаф. Шкаф, упакованный в полиэтиленовую пленку, замотанный скотчем, прибыл в квартиру Родьки, как по – щучьему веленью, по его хотенью. Величественный шкаф предстал перед глазами Родьки, его еще не успели отреставрировать. Родя протер шкаф от пыли и мелкого мусора олифой, дубовый исполин засветился приятным, деревянным излучением. В это время Родькин шкаф вновь заработал, в нем появилось свечение внутри шкафа.

В кабинет вошел мужчина высшего качества, так в своем мозгу Аня дала определение, вошедшему мужчине. Холеное, благородно лицо, величественная осанка, плечи отведены назад, и живот отсутствует. Посетитель, одетый в костюм неопределенного цвета, но весьма дорогой, и хорошо на нем сидящий, по всей великолепной фигуре, поздоровался с владелицей салона древней мебели и предложил мне умопомрачительный контракт, смысл моей работы, заключался в том, чтобы…

Проще говоря, господин Егор Сергеевич, положил перед Аней на стол, перечень предметов старинной мебели, необходимые ему для создания музея своих предков.

Билана написала бизнесмену его биографию до пятого колена, коим он хотел зацепиться до фаворита и великого человека своего времени, графа Орлова. Легенду прошлого нынешнего предпринимателя, необходимо подкрепить настоящими предметами старины!

Это Билана направила Егора Сергеевича за мебелью к Ане. Она моментально вспомнила про гранатовые часы, которые видела у Инессы Евгеньевны, и решила, что их, как изюминку коллекции купит у нее и продаст за огромные деньги, а пока часы стояли у нее дома. Прочитав предварительный перечень предметов, Аня успокоилась, многое она могла поставить в личный музей предпринимателя.

Связь с общественностью у нее была налажена, летом она брала на работу студентов, а те занимались тем, что находили предметы старины. Господин Егор Сергеевич предлагал поставить требуемые предметы в минимальные сроки, оплата наличными.

Для большей важности он выложил перед Аней приличную сумму денег на первые расходы. Она вызвала бухгалтера и на глазах предпринимателя, деньги официально оприходовала.

Билана ждала Егора Сергеевича в магазине, и видела, как притащили, иначе и не скажешь, дубовый стол.

Аня, осмотрев стол со всех сторон, пришла к выводу, что рядом со славянским шкафом он будет отлично смотреться. Но будут нужны дубовые стулья того времени, эту проблему Аня проходила, и теперь только вызвала к себе Прохора Степановича, чтобы его фирма к этому столу выполнила старинные стулья, той же эпохи.

Сообразительный Прохор Степанович, сказал, что стулья надо украсить вензелями славянского шкафа, и заодно добавить их к этому, слегка простоватому дубовому столу. Прохору Степановичу выплатили задаток за заказ.

Посмотрев на Прохора Степановича после господина, Аня пришла к выводу, что не мешало бы Прохора Степановича приодеть, потом вспомнила его в паре с Инессой Евгеньевной, и решила, что так он целее будет, в том смысле, что его ни каждая женщина уводить будет.

Билана выглянула в окно, под окнами в детской песочнице сидела стая бродячих собак. Она подумала, что придется идти с ребенком на другую детскую площадку, и стала собирать малыша к прогулке. Она спустила малыша в коляске по лестницам, это у нее хорошо получалось, и пошла, гулять с детской коляской пока малыш не заснет; после того как малыш засыпал, она садилась на скамейку и читала книгу.

Сегодня ей прочитать удалось одну страницу, рядом с ней, как из-под земли возник привлекательный мужчина, в костюме неопределенного цвета, Егор Сергеевич.

– Билана, мне известно, что именно вы купили гранатовые часы в деревне, по дороге на юг. Было это или нет? Где гранатовые часы?

– Откуда Вы о них знаете?

– Я знаю о тебе достаточно много, где часы? Они принадлежат моим предкам! Прошу их вернуть законному владельцу, то есть мне!

– Ваши доказательства, господин Егор Сергеевич? Почему они Ваши?

– Читайте, Билана, читайте! Я – правнук графа Орлова!

– А при чем здесь граф? На часах этого не написано! Тем более что Вашу биографию я придумала.

– Вы, что не знаете, что это часы графа Орлова? Значит, Вы признаете, что часы у Вас? В продажу они точно не поступали!

– Часов у меня нет! Мы их подарили, а кому – неважно.

– Ха! Значит они у мадам Инессы Евгеньевны! Отлично, она, мне их и продаст!

Билана промолчала, спорить с человеком, у которого за плечами маячили два черных крыла, в виде охранников в черных костюмах, она не пыталась, просто кивнула головой в знак согласия. Ее очень удивило, как основательно человек вжился в придуманную для него биографию предков.

Егор Сергеевич стремительным шагом вошел в подъезд, позвонил бывшему директору антикварного магазина, и встретился глазами с Инессой Евгеньевной.

– Что-то забыли? – с непонятной тревогой спросила пожилая дама.

– Да, по нашим точным данным у Вас есть мои гранатовые часы, хотелось бы их вернуть истинному владельцу!

– Вы, умный человек, господин Егор Сергеевич, у меня есть гранатовые часы, но они принадлежат лично мне!

– Были ваши – станут наши, сударыня!

Инесса Евгеньевна молча кивнула головой, она захотела позвать Прохора Степановича, но ее руку резко опустили. Они прошли из прихожей в комнату, этот момент заметил Прохор Степанович, выглянувший из кухни, он оценил ситуацию правильно, понял, что идут к ним за гранатовыми часами, черти его принесли в квартиру Инессы, что бы лишний раз взглянуть на дерево, из которого сделан корпус часов.

Пистолета у Прохора Степановича никогда не было, отдавать часы, в которые он уже вселялся по воле мистики, ему не хотелось, они стали для него родными, он подмигнул часам и Инессе. Она благодарно на него посмотрела, словно пыталась ему передать все силы на борьбу за гранатовые часы. Прохор Степанович понял. Он резко направил правую руку в скулу господина Егора Сергеевича, с криком:

– Ты, чего к моей бабе прицепился, хвощ в костюме, а ну прочь, из моего дома!

Два охранника вынырнули из-за плеч, падающего хозяина, Прохор Степанович двумя кулаками снизу, отбросил их на лестничную площадку, и захлопнул дверь, успев поцеловать щеку Инессы.

– Спасибо, Прохор Степанович, а такой приличный господин, наследник графа Орлова.

Егор Сергеевич с охранниками вышли на улицу, столкнувшись с Биланой, она везла детскую коляску, они молча дали дорогу, быстро исчезнув в недрах своей огромной машины. На встречу ей спустился Прохор Степанович, он заметил в окно, что она шла к подъезду.

– Билана, все нормально?

– Прохор Степанович, это Вы их так напугали?

– На том стоим и стоим!

Глава 6

Никто не пришел к Ане за дубовым комплектом мебели, никто не потребовал назад деньги, данные, как аванс за заказ для наследника графа.

Селедкин старший сделал копию славянского шкафа, хорошую, добротную копию. Люди ходили вокруг шкафа, открывали двери, естественно не вызывая свечения внутренних поверхностей дубового гиганта. Все бы ничего, но вновь явился участковый инспектор, пытаясь найти упущения, по поводу уничтожения этого шкафа; ему показывали, что шкаф новый, еще стружкой пахнет, а тот все был не доволен.

В дверь вбежал возбужденный Родька, увидев стоящий славянский шкаф, закричал истошным голосом:

– Он еще и летает!!!

Выяснилось, что он сбежал от свечения в шкафу, прибежал за помощью, чтобы выкинули из его квартиры шкаф, с которым он то подружился, то не сдружился. В открытые двери его квартиры, просочилась толпа людей, потом быстро остановилась перед старым шкафом, ничем не примечательным, вполне достойным быть на свалке жизни, но стоило в комнату войти Родьке, как шкаф ожил. Из шкафа шло белое свечение, завораживающее своим светом. Люди молча стояли и не двигались, им казалось, что если они сдвинуться с места, что-нибудь произойдет.

Первым пришел в себя участковый инспектор:

– Вот он шкаф! А я грешил на Анну Михайловну, а это Родька безобразничает. Родя, где шкаф взял?

– Где? На свалке, его не успели уничтожить, тамошние люди его к себе определили.

– Значит так, сейчас дружно его загружаем в машину и везем на свалку! – грозно сказал инспектор, и… исчез в белом свечении шкафа.

Люди тихо стали выходить из комнаты, остался Родька, сел на кособокий стул:

– А мне, что делать? – спросил он у шкафа, – А, надо Билану позвать, она вернет инспектора, – вспомнил он, как она Платона из этого шкафа высвобождала, но ехать за ней ему не хотелось, а мобильного у него не было…

Грузчики вернулись в магазин и сообщили Ане о событиях в квартире Родьки.

Рисковать Биланой не хотелось, она вызвала Селедкина младшего, дала ему деньги на цифровой фотоаппарат. Шурик Селедкин оказался сообразительным парнем, все сделал, как надо, сфотографировал славянский шкаф, выпустил из него инспектора, сфотографировал, приросшего к стулу, огорченного жизнью Родьку. На их глазах шкаф превратился в полированного красавца, Шурик тут же запечатлел его новый облик, шкаф из своих недр на вензеля выпустил позолоту. От такой красоты Шурик и Родька пришли в такое изумление, что оба сели на один стул, ножки у него подвернулись, и они растянулись перед шкафом.

В этот момент в комнату вошла Аня:

– Какой шкаф красивый, ребята, а вы, почему с пола на него смотрите?

Парни сели на полу и боялись вымолвить слово, они меня в упор не видели, перед ними стояла молодая графиня, лет семнадцати, в платье, с талией под грудью, с локонами: жена Пушкина с известного портрета. Мгновение и видение исчезло, они увидели перед собой директора и скромный шкаф.

– Ребята, что с вами? Мне показалось, что шкаф был красивым, а он опять стал обычным.

– Анна Михайловна, я тоже это видел, я запомнил, каким он был, вероятно, шкаф подсказывает, каким он был, видение из прошлого. Его надо реставрировать по его указанию, – необыкновенно спокойно проговорил Шурик.

– Отличный вывод, но что-то мне подсказывает его нельзя перевозить, кто его будет реставрировать? Если к нему подходит реставратор, он выдает радиоактивное излучение, а вас двоих он хорошо выносит. Шура, приводи своего отца, попытайтесь восстановить шкаф здесь, без лишних слов. Материалы и работу оплачу.

Шкаф промолчал, соглашаясь с речью умной женщины, а Аня подумала о гранатовых часах, у нее возникла мысль, что славянский шкаф и корпус огромных часов, словно одним человеком созданы, папа Карло у них был один.

– Родя, есть просьба, поставь решетки на окна, металлическую дверь; к тебе привезут гранатовые часы, твое дело их охранять, наблюдать, лишних людей не пускать, все оплачу. Не волнуйся, плачу не из своего кармана, из кармана заказчика.

Инна, пожив у Инессы Евгеньевны четко осознала, что есть лучшая жизнь, есть красивее одежда и обувь, и сделала свой вывод. Она стала донимать свою мать просьбами: купи это, купи то, не купишь, уйду из дома и не вернусь. Девочка стала меняться вещами с подругами, обменивала свои вещи на чужую одежду, обувь, сумки. Мать, Полина Игоревна, не успевала следить за одеждой дочери, то она исчезала, то появлялась. Стоило матери купить для дочери кроссовки за бешенные для нее деньги, как они через день исчезали, через неделю появлялись грязные.

Мать их отмывала до бела, кроссовки исчезали, если приходила в дом подруга к Инне того и смотри, что что-нибудь прихватит и вынесет.

Взрослая женщина от такой чехарды предметов дочери, купленные для нее с большим трудом, порой на последние деньги, стала нервной и взвинченной до предела. Любая подруга дочери стала для нее врагом первой величины. Дом стал адом. Дочь повадилась гулять по вечерам, перед прогулкой стала требовать деньги на карманные расходы, ведь Инесса Евгеньевна ей давала карманные деньги! Дочь запугивала мать, угрожала ей жалобами отцу, доставала ее по всем статьям.

Мать заболела, сил встать у нее не было, она сказала:

– Я не пойду на работу, мне плохо.

– Ты, чего, мать! Мне деньги нужны, а она болеть вздумала!

Мать дошла до рыданий, неконтролируемых, сквозь рыдания дочь продолжала ее обвинять в своей плохой жизни. Мать стала истерически кричать проклятия.

Дочь спокойно сказала:

– Выпей воды, это я из-за тебя три года назад боялась дома одна сидеть! Это ты во всем виновата! Не кричи на меня. Ты зачем меня к бабушке посылаешь на каникулы? Бабка меня за косы таскает.

Наверно есть за что, – подумала мать, выпив воду и таблетки, а сказала, чтобы та сама брала ключи, открывать и закрывать она за ней не хочет. Дочь ушла гулять, уверенная в своей правоте. Мать полежала, встала, занялась домашними делами, делиться такими событиями ей не хотелось.

Мать Паши тоже почувствовала временное влияние Инессы Евгеньевны, поначалу она радовалась, что сын пожил в достатке, по-человечески, с компьютером в квартире, с отцом пообщался. А сын… он по возвращению от отца стал унижать мать своим высокомерием, своими новыми знаньями. Говорить ей, что она глупая, ничего в жизни делать не умеет, ничего не понимает. Он круто изменился, излучал только презрение в адрес матери, та не знала, что ей делать. Парень с достоинством носил вещи от Платона и Инессы Евгеньевны, и полностью отказывался носить ту одежду, что покупала ему мать.

Сам Прохор Степанович, в очередной раз, выручив Инессу Евгеньевну от нападения, возвращался в свою холостяцкую берлогу. Он рвался к ней, но понимал, что это невозможно. После нее его не интересовали две его бывшие женщины, он им отдавал деньги на детей, а сам жил достаточно экономно, да и не так много он и получал, чтобы все были счастливы. Так, что Прохор Степанович не мог решить проблемы своих детей на уровне Инессы Евгеньевны, разные у них финансы, разные.

Платон не мог простить Билане Егора Сергеевича. Его он ненавидел всеми фибрами своей души. Но Платон не был столь могучим мужиком, и осознавал, что физические силы у них не равные, и от этого только больше его ненавидел, он еще продолжал сомневаться, а сын чей? Его или Егора Сергеевича? На пике этой затаенной злобы, он приметил Леночку, продавца из антикварного магазина. Стал оказывать ей посильное внимание, тем и отводил свою душу от ненависти.

Билана почувствовала, что Платон к ней охладел, но дел с малышом было так много, что она даже радовалась его холодности, а у нее на него сил не оставалась.

Договора Аня выполняла, раз деньги Егором Сергеевичем были даны на мебель, она ее и собирала. По расчетам получалось, что на выданный им аванс, как пасьянс складывались славянский шкаф, гранатовые часы, дубовый стол и новые стулья под этот комплект, доведенные до антиквариата умелыми руками. Все честно, весь комплект стоял в квартире Родьки, под его неусыпной охраной. Он и порадоваться не успел, как к нему в квартиру позвонил заказчик с охранниками. Он о них знал, мобильный телефон ему купили для такого случая, он нажал на телефон Ани.

За дверью послышался стук и угрозы, но он успел сказать Ане, что заказчик прибыл.

Металлическая дверь гремела от ударов. Родион открыл дверь и отскочил в сторону, мимо него в комнату ворвались три человека, и остановились в немом изумление: из шкафа, часов, из стола и одного стула, в который вставили донорский кусочек дерева из шкафа, шло белое свечение. Казалось, предметы переговариваются.

– Не обманула, – прошептал Егор Сергеевич, – красота, какая! Мебель, я ваш новый хозяин, я заберу весь комплект, прячьте свое свечение.

Родька надеялся, что мебель съест наглецов, но предметы молчали, они покорно погасили свой белый свет.