Текст книги "Мистическая Дама Билана"

Автор книги: Наталья Патрацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Эти накопления? Улучшить отношения с мужем? Это просто. Купить все дорогие продукты или дать больше денег на карманные расходы. А накопления? Блеф клуб.

Заколдованный круг. А вес, все же уменьшился чуть-чуть, и большое количество продуктов в доме – это нонсенс.

Проехала чья-то свадьба. Из машин вышли молодые дамы в длинных юбках и скрылись в подъезде, но не в ее подъезде. У бабуль на лавочке выкрутились шеи с семечками в зубах, а вокруг них, как куры – голуби всех пород. Жизнь продолжается, и Полина Игоревна продолжает репетировать себя на экономном режиме, сидит дома и тратит не больше, чем может позволить себе тратить пенсионерка. А пенсионерка не может содержать мужа, вот и вся разгадка событий. Полина Игоревна пошла, есть рис без хлеба с остатками салата, авось не поправиться и не тронет пончики Прохора Степановича. Господи! Как, все это мелко!

На улице солнце, листва и голуби, без любви. У дома все больше умных машин, это те машины, которые не слишком длинные, но высокие и окружены трубами безопасности, но и на них Полина Игоревна не хочет ехать, и юг ее не манит, может экономия – это транс безопасности? Или у Полины страх, наступающего одиночества? Но, глядя на себя, она старости не ощущает и не может понять, почему старость так быстро надвигается, как неизбежность?

Чего она еще боялась в своей жизни?

– Вступления в комсомол. Все знала, а ревела, как белуга.

– Собственной свадьбы.

– Операций и т. д. и т. п….

А чего не боялась? Тайна, покрытая годами жизни… Скучно? Всем иногда скучно – это кризис жанра, мистика существования.

Жизнь так серьезна, как хорошая река с рукавами и водоворотами.

Билана с Женькой загорали на юге соседней страны. Сменили три места обитания и даже три недели жили с отцом Женьки, потом между ними произошла ссора, из-за которой Билана с Женькой явилась к Полине Игоревне. Запах в доме стал жилым.

Жизнь вообще изумительная вещь, но какую бы вещь не купила Полина Игоревна Инне, она ее оденет так, что волосы от удивления встанут дыбом.

– Инна, возьмем, модный жилет из натурального меха или искусственного, отделанного стразами или кожей, – сказала Полина Игоревна Инне.

Инна долго ходила по бутику и выбрала жилет из искусственного меха, отделанного искусственной кожей.

Глава 36

Билана открыла почту в Интернете и прочитала письма Самсона Сергеевича, слова в них были еще те. 'Ты меня не заслужила, ты была с Петром Ивановичем!', – повторяла она вновь и вновь его слова из письма. Она глубоко вздохнула и нажала на педаль, машина рванула с места в карьер, – 'Именно в карьер' – повторила в уме женщина.

Она доехала до карьера, остановившись у старого, заброшенного карьера. Женщина вышла из машины, осмотрела окрестность, людей нигде не было видно, зеленая тоска охватывала ее волнами, которые накатывались на нее приступами тяжелейшего состояния обреченности. Билана вздрогнула, посмотрела под ноги и отшатнулась от края карьера. 'Обрыв не для меня', – вдруг подумала она, распрямившись, точно пружина, – 'обрыв для него' – сказала она сама себе.

Гравий шуршал под ее ногами, женщину потащило к пропасти, почва из-под ноги уходила, ей отчаянно захотелось жить. 'Жить хочу!' – кричала душа Биланы, но ее никто не слышал, она упала и замерла, движение гравия под ней прекратилось, появилась слабая надежда на спасения. Глазами искала железку, любой выступ, чтобы зацепиться, чтобы не съехать в этот самый карьер. 'Ты меня не заслужила!' – всплыло в ее памяти, – 'пусть не заслужила, жила бы себе да жила' – подумала Билана и по-пластунски стала ползти медленно, как будто, кто ей подсказывал телодвижения. Гравий колол ее тело, пальцы болели, она боялась ошибиться и упасть в пропасть, пусть не очень глубокую, но колкую и безвыходную, как ее ситуация.

Машина стояла в стороне от гравия, на застывшем куске бетона, она манила своим уютом, ее старенькая шестерка, которую она всем называла 'шестеренка'. Гравий перестал сыпаться, руки почувствовали старый бетон, она встала на колени, потом поднялась на ноги, посмотрела на свой ободранный облик, села в машину, взяла распечатанное на принтере письмо Самсона Сергеевича из Интернета письмо. 'Чтобы приехала в среду ко мне на работу! Мне еще нужно найти тебе замену! Вот и сиди одна до гробовой доски, а ко мне не лезь! Ты меня вообще не заслужила! Не тормози меня!' писал Самсон Сергеевич.

Билана перечитала два раза слова своего мужчины, усмехнулась, на письме появилась кровь из пораненных о гравий пальцев. Обида прошла, в сердце появилась пустота безразличия, рваная одежда успокаивала. Она выжила, а это главнее слов.

Она пройдет этот ад одиночества.

Машина слегка отъехала назад, потом развернулась и остановилась. Перед машиной стоял мужчина, в ветровке цвета песка, со старым рюкзаком, в высоких резиновых сапогах. Он измученно улыбался. Билане стало страшно, но она произнесла фразу 'двум смертям не бывать, а одной не миновать', – после этих слов открыла дверь незнакомцу. Мужчина положил осторожно рюкзак на заднее сиденье, потом сел рядом с Биланой. От него несло запахом костра, пота, грязной одежды. 'Да, машину надо менять, а то только такие грязные мужики и просят подвести', – подумала Билана.

– Мне до города, – заговорил мужчина, – сколько возьмете?

– Жизнь, – мрачно выпалила Билана.

– Не смешно. Почему так дорого? Тогда я пешком дойду.

– У меня шутка такая, довезу, вы бедный, буду вашим спонсором на одну поездку.

– Я не бедный.

– Кто бы говорил.

– Что с вами, вы вся в крови?

– Шла. Споткнулась. Упала. Кровь.

– Верю, я вам заплачу, вот, возьмите, – сказал мужчина и показал ей свою ладонь, на ней сверкнул маленький кусок золота.

– Откуда он у вас?

– Этот карьер был некогда прибыльным, гравий даже привезли, чтобы строить здесь, но потом карьер забросили.

– Золото и забросили? Здесь столица рядом и такой карьер с золотом, а рядом не одного человека! Как так?

– Я передачу по телевизору смотрел про этот карьер. Сам не поверил, что так рядом золото добывают, в этой глине. Ведь вы чуть в карьер не съехали! Здесь скользкая глина, а гравий сверху привозной, весна, только снег сошел, вот вас и понесло.

– Почему не стали спасать?

– Я видел, что вы выползите, я здесь уже накатался на этой глине, да и с гравием уже знаком.

– Золота много добыли?

– Нет, его здесь на самом деле нет.

– А то, что вы мне дали?

– Считайте, что это самородок.

– Вам не жалко?

– Девушка, вы меня спасете, если до дома довезете, это дорогого стоит. В таком виде ехать по городу, опасно.

– Зачем вы сюда поехали?

– Романтики захотелось, больше не хочу.

– У вас есть жена?

– Бог миловал.

– Вы холостяк?

– Закоренелый.

– А мне муж предлагает развестись.

– И вы из-за этого чуть сегодня не погибли?

– Да.

– Поехали ко мне, я не злой, добрый, а золото это я купил у местного золотодобытчика, сам я ничего не нашел, пропах костром, сам знаю, что пахну не лучшим образом.

– Я зайду к вам, мне любопытно стало, а как вы живете?

– У меня квартира в старом двухэтажном доме, в столичном переулке. Дом принадлежал одной пожилой женщине, я ее видел сам, когда был маленьким. У нее была тогда одна комната. Все печи в доме выложены кафелем, дом давно предназначен под снос, но четырех этажные дома сносят быстрее, чем старые дома.

Нас уже четверть века снести обещают, а мы все в этом доме живем. Дом деревянный, да вы сами его увидите, и назвал адрес.

– Я знаю этот переулок, действительно старый переулок, исторический, можно сказать.

– Лучше бы он не был историческим, тогда бы у меня была новая квартира, с удобствами, а так мне надо идти в баню, или в тазике мыться.

– Я подвезу вас до вашего дома, к вам заходить не буду, вы меня напугали.

Машина остановилась у старого, двухэтажного дома. Из булочной несло вкусным запахом, он перебивал запах костра. Мужчина с рюкзаком зашел в подъезд, затем исчез в его деревянной пещере, так показалось Билане. Она вышла из машины, зашла в булочную, когда она вышла из магазина, то увидела, того же мужчину, но не с рюкзаком, а со спортивной сумкой, из которой выглядывал березовый веник. Он улыбался.

– В баню подвезете?

– Чем заплатите?

– Деньгами.

– Садитесь.

Билана отвезла мужчину в баню. Дома она залечила ранки, легла в ванну, отмылась от чужих запахов. Мокрые волосы закрутила в полотенце. Звонок прозвенел неожиданно громко.

– Билана, я уже чистый, забери меня из бани.

– Я чистая, с мокрыми волосами, высохнут, приеду, где вы взяли мой номер телефона?

– У вас в машине лежала стопка ваших визиток.

– Уберу.

Билана подъехала к бане, на крыльце она заметила знакомую сумку в руке неизвестного мужчины. Теперь он был дважды неизвестный, она его не узнала бы, если бы не эта сумка с березовым веником. Стройный мужчина, с идеальной стрижкой, с чистым лицом, в джинсах и ковбойке был необыкновенно привлекателен.

Под ярким солнцем, молодая зелень пищит о своей красоте всеми своими зелеными клеточками листвы. А что делать? Надо себя рекламировать целыми лесами, полянами.

Инна весь день занималась тем же, то есть рекламировала свою молодость на всех сайтах. Молодость рекламировать легко. Фото повесила и весь прикол, лезут посмотреть, а кто она такая Инна, и ничего больше от нее и не требуют. Она и разленилась от собственной молодости. У нее есть второе развлечение, она может три часа подряд с переносной трубкой телефона, сидеть на полу, на диване и перемалывать девичьи новости своего района.

Что за фото она поместила? В свои отроческие годы, она надела белые, остроносые босоножки, на тонких, высоких шпильках, с перемычкой в стразах, в капельках стеклянной росы. Новый, белый топик в тех же прозрачных каплях, на тоненьких лямочках, оголял все, кроме нижней части молоденькой груди. Сверху возвышались пару нежных бугорков, изображающих молодую грудь девушки. Вся она такая. Между майкой и босоножками появляются либо сильно разорванные джинсы, либо полоска юбки, либо, сами понимаете, махонькие…

Но на фото она в юбке, или в джинсах. Она приличная девочка. У нее период увлечения фотографиями. Она фотографирует тремя фотоаппаратами, разных версий, и цифровыми и пленочными. Результат один – везде она, либо те, кого она встретила по дороге отрочества.

Инна сдает экзамены в школе. Для учительницы купила вишневую розу на длинном стебле, поставила в стеклянную тонкую, длинную вазу и опрыскала ее блестками.

Роза переливается под светом лампы. А Инна, села с ногами на диван, взяла учебник, ручку, тетрадь и готовиться к экзамену.

У Инны есть поклонник со времен детского сада, они учатся в одном классе, но мальчик продвинулся вперед. Нет, не в учебе, его снимают в телесериалах и он говорит ей, что его скоро покажут по СТС. Он любит показываться на ее глаза.

А у нее другие интересы.

Раз в неделю она ходит в настоящий институт и изучает информатику. В начале учебы, занятия ее не радовали, ей просто все было уже знакомо, но понемногу, новые знания ее покорили, и на занятия в институт она шла с радостью. Что ее там радовало? Буфет. Рядом находился буфет, там гамбургеры продавали, но она скоро поняла, что стала полнеть, и между джинсами и блузкой появился жирный животик.

Что ж, пришлось Инне сменить гамбургеры на сок. Она предпочитала небольшие коробки с соком, из которых торчали двойные трубки. Животик жирный исчез, но не сразу. Инна пошла на танцы, занималась ими три раза в неделю, плюс диета и через месяц жирок исчез.

Это из-за танцев она собрала свой диван, на котором сидела с ногами и учила уроки. Ей нужен был пол для танцев. Все танцы она многократно повторяла дома.

Еще одно у нее увлечение, вслед за Савичевой повторять ее песни. Только появляются титры фильма 'Не родись красивой' и звучит голос Савичевой, как Инна врубает телевизор на полную мощность 'Не смотри, не смотри, ты по сторонам, оставайся такой как есть…'. Стены глохнут.

Основное увлечение Инны, придумывать то, что ей надо купить, и если она сутки ничего не просила, значит, она задумала нечто большое для кошелька взрослых.

Например, ее мама едет на рынок за вещами и берет с собой Инну, для компании.

Такие поездки со временем стали приносить больше Инне, чем ее маме. Мама у нее набрала вес, и с каждой поездкой все меньше рыночных вещей на нее можно надеть.

Зато при виде Инны все продавцы, особенно мужчины, расплывались в улыбках, и называли ее всевозможными, ласковыми словами и красавицей, на всех языках и диалектах.

Зимой ей купили белый комплект: белая шубка, белые сапоги, белая шапочка, белая сумка, белые брюки, белый свитер. Весной ей купили розовый комплект: курточка, сумка, сапоги и еще кучу вещей розового цвета.

И ее мама, наконец, поняла, что рядом с ней, у нее в доме появилась соперница и не взяла ее в следующую поездку… так то. Ничего, Инна нашла другие способы для расходов взрослых.

А так она смышленая девочка, но лень ей убирать у себя в комнате, однажды она просто ответила:

– Я не служанка, и не буду убирать в квартире.

Много десятилетий назад звучала песня: 'Все я в доме приберу, вымою посуду, и воды принести я не позабуду'. Старая песня, сейчас Инна слушает реп и быстро, быстро произносит слова. Еще быстрее бросает неприбранную постель и исчезает с сотовым телефоном на зеленых просторах листвы, под яркое, весеннее солнце.

У Инны в гостях бывает Женька, сын Биланы. Женя любит Шрека во всех его проявлениях. Утром он сидит на горшке и смотрит Шрека на экране телевизора. У него есть две кассеты, которые он периодически ломает, и ему покупают новую кассету с фильмом о Шреке и Феонии. Два фильма он знает наизусть. Следующим этапом его развития, является Шрек на компьютере. Он сидит у мамы на коленях, и часами вдвоем гоняют Шрека по экрану, это у них уже игра. Еще ему несколько раз покупали Шрека, ослика, принцессу в пластмассе. Такое у него шрековсое время.

Инна в его возрасте увлекалась куклами барби, розовой мебелью для кукол и в детский сад ее будили сериалы телепузиков, а дом весь был пекимонах.

Женька любит новую одежду, но если на ней есть Шрек, тогда одежда приобретает его полное уважение.

Утром за Инной в школу зашла ее подружка. Подружка Светка, на два года старше ее, у нее дома всегда царит чистота и порядок. Света одета в теплые ботинки, теплый, вязаный свитер, в куртку. Она переступает через порог квартиры Инны, ее глаза расширяются при виде ее, которая в одних полосках плавок и бюсте, ей открыла дверь.

За спиной Инны царит первозданный беспорядок: одеяло лежит на полу, вещи лежат на диване, книги разбросаны вперемешку с дисками.

Сквозь свое сумасбродное утро Инна кричит:

– Мама, напиши учительнице записку, что меня летом здесь не будет, а то заставят школу мыть. Я на дачу уеду.

Ее способности к уборке на самом деле на низком уровне развития, чего не скажешь о ее умственном развитии, здесь она впереди многих.

После школы, часа в три раздается у меня на работе звонок:

– Мама, я все уроки сделала. Ушла гулять со Светкой, скажи, как снизить ей температуру? Я ей дала антибиотик и горошину, а еще что ей дать?

– Достаточно, – звучит мой ответ.

Трубка замолкает. Полина Игоревна продолжает работать. Что касается порядка, она с Прохором Степановичем пыталась платить ей за уборку в ее собственной комнате, но она на это не согласилась.

После работы Полина Игоревна покупает мясо, готовит его кусками, так Инна его лучше ест. Судя по продуктам в доме, она ходила в магазин, и купила то, что ей самой хотелось. В частности она любит сухой сыр, заплетенный косой. Вечер уходит на приготовление ужина, прозябание у телевизора под пледом. В квартире прохладно, отопление отключено, окна очищены от зимних утеплителей. Что касается Полины, психологически может убрать в квартире раз в неделю, в свои вечные выходные. На неделе ее на это не хватает, или не хватит на работу.

Часам к восьми вечера появляется состояние тревожного ожидания госпожи Инны. Ее нет. Телефон молчит. В двадцать один час, вместе с программой 'Время' берет Полина Игоревна в руки сотовый телефон, Инна сразу отвечает:

– В девять буду дома.

– Уже девять.

– Буду через десять минут.

Ожидание становиться аморфным, потом острым. Наконец она приходит.

На ней в босоножки на шпильках, джинсовка на распашку, ноги сверкают сквозь дыры в джинсах.

– Мама, я не хочу, есть, я завтра поем.

Ее фигура значительно похудела за последнее время. Музыка оглушает пространство.

Часто для позднего вечера раздаются телефонные звонки, ей звонят, потом она обращается к Полине Игоревне:

– Мама, вот чего ты мне звонишь? У меня мальчик появился, парень, друг, папа бы обрадовался, а ты переживаешь. Он ровесник Светки.

Она берет сыр, заплетенный косой, отщипывает кусочки сыра пальцами и сует в рот – это называется ужин.

Молодой муж Ани, смотрится, как старший брат Инны, его зовут Шурик. Он прирожденный чистюля, или его так мама приучила. Шурик автоматически поддерживает чистоту в квартире, с ним порядок сам собой получается, редкое свойство для ее семейства. Аня все может понять, кроме одного: почему она с ним живет, да еще и женаты, но волей не волей к удобству привыкает. С ним – удобно.

Бывает, что Шурик может рассердиться, раскричаться, но все проходит, и его темперамент замолкает.

С годами Шурик умнеет на глазах. Он купил приставку к фотоаппарату, и теперь может снимать целые фильмы. Идут с работы, посмотрел он на нее, и говорит:

– Давай я тебя сфотографирую, фотографию в Интернете заменишь.

А место людное, народ огладывается на попытку Шурика снять свою жену. И все у него что-то не получается: то листва куцая, то света мало. В это время Аня заметила любимого профессора, с которым десять лет проработала над одной проблемой. Обаятельный мужчина, они с ним в один день родились, но он на пятнадцать лет старше. И девятнадцать лет назад, на этом же месте, где они крутились сейчас с Шуриком, профессор вел с Аней переговоры о проблемах в мебельном производстве. И вот спустя 19 лет они на том же месте, и прошло девять лет, как они не встречались ни по работе, ни в жизни. Профессор пытается спросить, что-то по поводу Шурика, но Аня говорит, что это фотограф. Они расплываются в улыбках, и продолжают идти каждый своей дорогой.

Аня идет рядом с Шуриком, он периодически снимает ее и дорогу, по которой они идут, она заставляю его снять себя.

На лесной дороге появляются мужчины за ними, и впереди них. Шурик убирает фотоаппарат, они идут покупать мясо, овощи, хлеб.

Если кто думает, что толстеют от вечернего приема пищи, то Шурик всем своим видом, говорит о том, что если есть с шести вечера и до десяти без перерыва, то будешь такой худой, как он. Его вес так мал, что у Ани такой был только в возрасте Инны. При этом его плечи достаточно широкие, а рост выше ее.

Вечером Шурик смотрит фильм, который сам и снял.

Аня ему говорит:

– Шурик, ты, почему профессора не снял? Он великий человек!

– Ты сама опустила мою руку с фотоаппаратом, потом стала с ним говорить, хотел бы я знать, что он о тебе студентам скажет.

Она жалеет, что не сняли профессора, ему два месяца назад исполнилось лет…

Нет, для Интернета фотографии, снятые на фоне яркой зелени, не годятся, их надо доводить до ума, а Шурик этого делать пока не умеет. Он просто снимает, а без ретуши Интернет фото не поймет.

Глава 37

Прохор Степанович устал от работы на производстве, ему захотелось улететь в свободный полет, и он был очень рад поездке в городок Пологие горы. Он вспомнил, что у него есть двоюродный брат, живущий на золотом прииске. Нашел его адрес и уже хотел, было покатить на край земли за эфемерным золотом, да его вызвала Билана в другое место с той же целью.

Племянник Прохора Степановича окончил горный институт, и стал геологом, все его пути были направлены на поиск и добычу золота. Золота в удобных и теплых местах не очень показывается людям на глаза. Добыча золота явление кропотливое и тяжелое. Полина Игоревна давно знает, что муж, Прохор Степанович, не может быть богатым человеком, но может участвовать в поисках эфемерного счастья. Прохор Степанович все же полетел к брату, дорога на самолете, потом на машине привела его на золотые прииски.

Золото проходит пять этапов: геологи находят месторождение золота, руду с золотой крупой добывают, перерабатывают, получают золотые слитки и отправляют в банки или ювелирам.

Спрашивается, что здесь забыл Прохор Степанович?

Золото обитает на востоке и севере страны, добывают его килограммами и тоннами, но отдельному человеку это ничего не говорит. Тонны золота человеку не нужны, человеку нужно тепло и уют, а он, Прохор Степанович, нашел себе место на холодном севере. Он бросился изо всех сил в новую область, иногда, работая механиком, и ремонтируя оборудование, используемое при добыче и переработке золота.

Лето в этих местах короткое, короткое. Зима – длинная, длинная. И золота не захочешь, но Прохор Степанович нашел здесь счастье в жизни! Он был несильно пьющий человек по этим местам, то есть, употребляет вино – водочные изделия не в рабочее время, а поэтому был ценный мужской кадр.

На Прохора Степановича положила глаз местная Нина. Нина, красивая женщина, смесь ненца и русской женщины. Коренная жительница холодного севера. Он выходец из средней полосы страны, стройный, высокий, крупный мужчина с холодной кровью. А может, природа решила вывести новый тип людей?

Дома на севере часто бывают одно или двух этажные, из больших бревен, либо из кирпича, все зависит, когда дом строили. Нина, лучшей доли, чем жизнь с Прохором Степановичем, и не знала. Умела она и на оленях ездить, и на собаках. Машины в этой местности было на что купить, да негде особо на них ездить, вездеход – хорошо, а олени – лучше. Вот она, Полинина соперница, Нина обогрела, обласкала, да и забрала мужика – Прохора Степановича. Он мужик умный, стал и в местной школе преподавать, так и влез во все дела золотого прииска. Стал нужным человеком. Полине Игоревне писем он не писал.

Брат двоюродный руководит прииском, племянник – главный геолог, а Прохор Степанович так и вообще стал директором школы. Все на местах. Нина в гражданском браке с Прохором Степановичем живет, ребенка прижила с ним, а ему захотелось самому золото добывать. Попробовал, да уж очень дело холодное, да не выгодное.

Научился на собаках ездить, сам стал собак держать. Северянином стал. На крупинки золота он насмотрелся, и никаких чувств они в нем не вызывали, до поры до времени, но вдруг захотелось ему накопить крупинки золота. Прохор Степанович организовал тайник и по крупинке добавлял в него, или песок золотой засыпал. Уж что получиться.

Захотел он на юг поехать, на солнце погреться, отдохнуть. Отпуска у рабочих на севере большие, все можно успеть. Знал он кому золото продать можно, старатели научили, все ему рассказали за длинную зиму. Чаще все ездили к морю, и там сбрасывали накопленные сокровища, а Прохор Степанович решил на большую реку поехать, дом там поставить. Устал он от морозов, и в то же время привык к ним, и к этой северной жизни, и к неплохим зарплатам, и к случайному золоту. Много не брал. В воровстве его не замечали. Пить пил мало.

Повезло ему, сбыл без шума золото, отдыхал он в круизе на теплоходе, по большой реке. И все бы хорошо, да крупинки золота в кармане оказались. Новая его знакомая по теплоходу, случайно обняла его, потом и сунула руки к нему в карманы, да и наткнулась на золотые остатки роскоши. Вытащила она крупинки из кармана, посмотрела, оценила да и спрашивает:

– Прохор Степанович, а это что за крупинки у тебя в кармане?

– Золото…

– Откуда?

– Работа наша такая…

– Ты, что с золотых приисков?

– Точно.

– А мы найдем общий язык?

– Так мы оба на одном говорим.

Так укрепилось случайное, палубное знакомство с Леной. Лена, молодая, маленькая, худенькая женщина, работала продавщицей в антикварном салоне. В круиз она поехала просто от скуки и подальше от родителей, с которыми жила в маленькой квартире, в его родном городе. Ела Лена мало, потребности в жизни были небольшие, так и скопила на круиз без северных зарплат. Прохор Степанович ей понравился своей противоположностью. Ел много и за столиком съедал и свою порцию, и Лене помогал справиться с едой. Одно к одному и до постели общей добрались, тут их совсем стало не разнять. Любовью оба были не избалованы. Расставаться им уже не хотелось. А куда ехать? В малогабаритную квартиру к Лене, или в деревянный домик на Севере к Прохору Степановичу? В его городской квартире жил сын Паша. Прохор Степанович сказал, что мечтает о своем доме, на этой большой реке. Было бы желание. Сама она была кареглазая, с каштановыми волосами, которые рассыпались по плечам, или послушно завязывались в хвостик.

Мечта Прохора Степановича остаться на большой земле была несбыточной, Лена это сразу поняла. Его уже тянул привычный север. Ему было жарко на теплоходе, он уже устал от радости отдыха на большой реке.

Лену манило золото. Несколько крупинок золота изменили ее жизнь. Быть одинокой продавщицей очень не хотелось. Она позвонила маме, и сказала, что выходит замуж.

Мать не поняла радоваться или огорчаться…

Лена с Прохором Степановичем приехали к ее родителям, ввергли всех родственников и знакомых в легкий шок, и уехали на север, там они и поженились, гражданским браком. Лена по привычке стала работать в магазине. Прохор Степанович с удовольствием с Леной разговаривал, и о неожиданность! Они оказались с одного города! На одну Инессу Евгеньевну в прошлом работали, просто Прохор Степанович не замечал маленькой продавщицы. Лена рассказала Прохору Степановичу и о Билане.

Новости о ней, она знала от своей матери, которая была не пенсии и знала все новости в своем районе. Лена не Прохор Степанович, все матери написала, так и Полина Игоревна узнала о судьбе собственного мужа, который уже был гражданским мужем другой женщины.

Бабули высыпали на улицу, и гуляют под февральским солнцем, не отходя от подъезда. Звонок. О, это сам Прохор Степанович позвонил Полине Игоревне, в кои то веки!

– Прохор Степанович, ты откуда звонишь?

– Со столичного вокзала.

– Куда путь держишь?

– К брату хочу съездить.

– Золота много добыл?

– Я золото не добываю.

– А что на приисках делаешь?

– Полина Игоревна, а ты откуда знаешь?

– Лена сказала, где ты, ты ведь и соседей собственных не знаешь.

– Это Ленка что ли сказала?

– Она под нами жила раньше.

– Полина Игоревна, ну я не знал, а ты замуж не собираешься?

– Прохор Степанович, я замужем!

– Полина Игоревна, я с тобой не разводился, как ты смогла замуж выйти?

– А я нашла свидетелей, что тебя дома год не было, и меня с тобой развели, а о том, что ты жив – здоров, знала от соседки, матери Лены, она и свидетельницей была.

– Ну, ты, Полина Игоревна, даешь! А я – то тебе хотел золото передать…

– Ты сказал, что у тебя нет золота.

– Так я тебе всю правду и выложу по телефону! Как там Инна?

– Нормально.

– Да? А у меня на севере сын маленький есть, на чукчу смахивает.

Только положила она трубку, вновь звонит Прохор Степанович.

– Полина Игоревна, я хочу вам кое-что завести. До вас два часа пути, у вас час, и назад поеду, ты Паше позвони, что я приеду.

Положила трубку и тут же звонит Паше:

– Паша, отец звонил по телефону.

– Полина Игоревна, ты что шутишь? Столько молчал!

– Паша зайди к нам домой через пару часов.

– Ладно, сегодня выходной день, зайду.

Через два часа звонок в дверь. Пришел Прохор Степанович.

– Полина Игоревна, я еле в подъезд попал, ты мне код не назвала.

– Забыла про код.

– А мне Паша дверь открыл, домой шел, изменился так, бороду носит, как у меня.

Через пять минут звонок в дверь. Немая сцена встречи.

Прохор Степанович посмотрел на Полину, на Пашу и сказал:

– Паша, у меня есть золото в виде песка, в подошве сапог лежит, я бы хотел тебе отдать.

– Отец, зачем мне золото, это же мертвые деньги, какая мне от них польза?

– Паша, разберешься, а то совесть меня гложет, за то, что я вас бросил.

– Отец, раньше золото на зубы брали, а теперь у всех зубы белые.

– Паша, я тебе отсыплю, а ты сам подумаешь, что с ним делать, есть ведь в городе золотые мастерские.

Прохор Степанович снял огромные сапоги, вынул стельки, вынул жесткую прокладку, и высыпал золотой песок на тарелку. Потом вставил прокладки, стельки и надел сапоги.

– Ну, ты отец молодец! – сказал Паша, рассматривая золотой песок -Все, бываете, а то я заплачу и не смогу уехать! – сказал Прохор Степанович, и исчез в проеме двери.

– Полина Игоревна, я возьму золото, я знаю, кому его отдать, – сказал Паша и ушел.

Все стихло. Золото Полине Игоревне улыбнулось и исчезло, так же быстро и жизнь проходит. Золотая пора молодости осталась далеко за горизонтом. Маячил юбилей, не чужой, а ее собственный. Определитель вещает на всю квартиру, кто звонит, а звонят от Паши.

– Полина Игоревна, я к вам зайду днем, вечером не могу, – проговорил в телефонную трубку Паша.

– Хорошо, заходи, буду ждать.

К Полине Игоревне пришел Паша. Подает красную коробочку. В коробочке полный золотой набор: сережки, цепочка, кулон, кольцо.

– Полина Игоревна, мы сделали из золота отца три набора: тебе, моей маме и Инне.

– Спасибо! Красиво – то как!

– С юбилеем, вас, Полина Игоревна! – проговорил Паша.

– Спасибо, спасибо!

Полина Игоревна почему-то не могла Билане простить, что она сорвала с места Прохора Степановича и вызвала его в городок Пологие горы. Он Самсон Сергеевичу помог обнаружить золотую жилу, а потом уехал к двоюродному брату на золотой прииск. Паша домой вернулся, а Прохор Степанович нет.

А тут Полина Игоревна вдруг позвонила Билане и сказала, что Прохор Степанович ей и Инне подарил золотые комплекты, и, что зла на нее она больше не держит. Ну и ладно.

Билана и сама уехала из этого маленького городка Пологие горы, зима для нее в тех местах, оказалась слишком суровой. Она теперь возглавляет мебельную фирму, которая раньше была у Прохора Степановича и напрямую работает со мной.

И Билана почему-то вспомнила стул, изготовленный по образцу стула восемнадцатого века, который она выкрасила золотой краской, методом напыления, а потом столько золота появилось в ее судьбе, да все мимо нее прошло, но на отделку одного антикварного комплекта золота ей все же хватило.