Текст книги "Вторжение"

Автор книги: Наталья Бульба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 8

Олейор Д’Тар

Ночь решила повеселить меня кошмаром. Впервые в моей не столь уж и короткой жизни. Не скажу, что тревога никогда не посещала меня во сне, но… чтобы обернуться покрывающей сердце корочкой льда… такого еще не было.

Подскочив от ощущения необратимой потери и осознав спустя несколько мгновений, что с реальностью происходившее никак не связано, я попытался вспомнить, что же послужило причиной пережитого ужаса. Но… память отказалась вернуть увиденное. Оставив лишь очертания любимого лица и бездну, в которую я летел, не имея возможности хотя бы за что-нибудь зацепиться.

Хорошо, что край неба уже слегка посветлел, предупреждая о наступлении утра, так что мне не было нужды заставлять себя вернуться в объятия сна, убеждая, что телу нужен отдых.

Прохладная вода остудила пылающее лицо и сняла тяжесть, а оказавшийся в моей гостиной Гадриэль вернул меня к жизни, напомнив о множестве проблем, требовавших моего пристального внимания.

Предаваться унынию было некогда.

– И с каких это пор у тебя бессонница? – не пряча ворчливых ноток, уточнил я у развалившегося в кресле друга. Несмотря на его безукоризненный вид, было заметно, что он еще даже и не ложился. И если я был прав… а я был прав, то это была вторая ночь, которую он провел не со своей невестой после того, как получил мое разрешение на брак.

– С тех самых, – он с поразительной точностью повторил мой тон, – как все в один голос начали твердить о том, что вторжения стоит ожидать со дня на день.

Я не успел ничего ему ответить: в комнату, получив разрешение войти, зашел старый слуга отца, перешедший ко мне вместе со званием правителя, и по гостиной разлился аромат свежей выпечки и травяного отвара.

Вопросительно приподняв бровь, я уточнил у лорда, его ли мне благодарить за заботу, и, получив в ответ кивок, чуть склонил голову, отдавая дань его предусмотрительности. Сам бы я про завтрак, скорее всего, забыл.

Первый попавший под руку пирог оказался с сочным мясом, от одного запаха которого желудок напомнил о себе довольным урчанием. Гадриэль совсем не обиделся на меня за то, что моя следующая реплика раздалась лишь после того, как я утолил свой первый голод. Впрочем, он от меня нисколько в этом деле не отстал.

Когда на блюде почти ничего не осталось, я отсалютовал ему кружкой и с ленивой ехидцей заметил:

– Мне, наверное, не стоит говорить Элильяру, что ты не очень-то ему и доверяешь.

Он в ответ повторил мой жест и фыркнул. Довольно.

– Он передавал тебе привет. – А когда я напряженно замер в ожидании продолжения, посчитал нужным пояснить: – Мы вместе с ним были у оборотней. Если не брать во внимание проблемы с Ирэн, которая не хочет расставаться с мужем, то там все идет по плану. Всех детей и юных девушек переправили в крепость Аль’Аира.

Что ж, такое развитие событий мы предполагали. Слава стихиям, что хоть Аншар отправился сопровождать моих детей на Землю.

И все же было то, что не давало покоя не только оборотням, но и мне, и Тахару, и Арх’Онту. Ксандриэлю тоже досталось, правда, не в столь ультимативной форме. Все-таки светлые эльфийки не столь склонны к играм с оружием, как темные. Не говоря уже о дамах-оборотнях, драконицах или мало уступающим в воинском искусстве своим мужчинам демоницам. Несмотря на повеления правителей покинуть приграничные районы, в сторону столицы отправились лишь те, кто еще не надевал наряд невесты, да носящие под сердцем дитя. Все же остальные предпочли, взяв в руки мечи и луки, присоединиться к ушедшим в гарнизоны мужьям и братьям.

– Про Тиасаль можно не спрашивать? – Последний раз, когда я видел мать Сашкиной возлюбленной, она занималась размещением в опустевших казармах столичного гарнизона прибывающих в город беженцев.

– Так же как и про Альену. Убедить ее в том, что она должна вместе с Вэоном и Амалией уйти в другой мир, не удалось даже Александру.

Вопреки тому, что правители испытывали гордость за такое поведение своих подруг и дочерей, никого из них это не радовало. Несмотря на то что обузой ни одна из них не стала, их присутствие там, где вот-вот должны были начаться бои, отвлекало внимание и не давало полностью сосредоточиться.

И хотя порталы в любой момент могли перекинуть их в крепость Зари и не менее непреступный дворец повелителя, это не лишало нас внутреннего беспокойства.

– Александр вернулся?

И это тоже была проблема. Понимая, что его способности в нашем мире более чем уникальны, он нисколько не щадил себя, пытаясь успеть везде, где могла понадобиться его помощь. Не желая задумываться о том, что все эти силы заключены в хрупкое человеческое тело. Пусть и укрепленное находящейся в нем магией.

Радовало лишь то, что давший клятву верности новому ялтару Саркат, не столько по приказу Закираля, сколько по собственному разумению, взял над своим учителем шефство, оберегая того не только от исходящей извне опасности, но и от собственного безрассудства.

– Еще нет. Но вестника прислал – в горах Хорхаш неспокойно. А судя по тому, что подобное сообщение поступило и от Закираля, наши предположения о том, что они начнут с севера, могут быть ошибочны.

– Отец не исключал и такого варианта. – Я пожал плечами, еще раз перебирая в памяти все наши разговоры с Элильяром и Арх’Онтом. – Если они пойдут с двух сторон, для кого-то из нас просто все закончится быстрее.

Я откинулся в кресле, продолжая держать опустевшую кружку двумя руками. Если вторжение начнется и с севера и с юга, наших сил не хватит, чтобы удержать их. Если только с одного направления, мы все равно будем вынуждены держать часть сил в резерве.

Не знаю, что ощущали наши предки две тысячи лет тому назад, но, продолжая верить в нашу победу, я все же испытывал сомнения. И это вопреки тому, что в этот раз Лилея готовилась встретить воинов Дарианы, сплотив почти все силы.

– Когда вернется Сашка, я хотел бы видеть его у себя.

Ресницы Гадриэля взлетели трепещущим веером, а взгляд вонзился в глубину моих зрачков, выискивая там объяснение тому, что он услышал в моем голосе. В очередной раз убеждая меня в правильности моего решения, благодаря которому именно он стал начальником разведки темных эльфов вместо Саражэля, которого я отпустил с отцом. Мой голос был спокоен, причин, по которым я мог потребовать к себе своего советника, было немало, но он сумел ощутить, что ни одна из ему известных не является той, по которой я хотел бы видеть у себя нашего друга.

Но он молчал, ожидая, когда я снизойду до того, чтобы ему хоть что-то объяснить. Но сделать это было непросто.

– Я вечером встречался с Тахаром и Ксандриэлем.

Гадриэль в ответ кивнул – уже доложили. Что ж… знать каждый шаг своего господина тоже входило в его обязанности. А этот и без того был чрезвычайно любопытным.

– Мы говорили о Сашке и Альене.

Его взгляд на мгновение стал задумчивым, просчитывая варианты, и не успел я еще насладиться зрелищем пребывающего в своем любимом состоянии Гадриэля, как выражение его лица стало сначала ошеломленным, а затем и вопросительным. Но он так и не задал своего вопроса, дожидаясь, когда я подтвержу или опровергну его выводы.

И опять… делать этого я не собирался. Тем более что как только советник появится во дворце, именно нам с Гадриэлем придется пережить несколько не самых приятных минут, объясняя Сашке, зачем нужно то, что мы задумали.

– Я хочу, чтобы вы с Лайсе сегодня же дали друг другу клятвы. – Я не уверил его в том, что он был, как всегда, прав. Но и не высказал своих сомнений на этот счет. – Как только начнется вторжение, она должна покинуть Лилею. Мы не можем рисковать. Ее кровь слишком ценна.

– А мнение моей невесты по этому вопросу тебя интересует? – с долей язвительности, в которой проскальзывала злость, уточнил у меня друг. Давая мне возможность представить, настолько трудно будет разговаривать с не столь рассудительным, как Гадриэль, Александром.

– Мне достаточно того, что я говорил с ее отцом и он счел мои доводы разумными. Так что ни твое мнение, ни ее меня нисколько не интересуют. После обряда я передам тебе два флакона: один для тебя, другой для нее. Надеюсь, мне не придется объяснять, что с этим нужно будет сделать.

Лицо Гадриэля стало каменным. Вряд ли он не догадался, что речь идет о притягивающем душу эликсире, одной из величайших ценностей драконов. И если уж Тахар согласился поделиться им, то наши перспективы тоже считал не столь радужными.

Не будь Лера сейчас рядом с Вилдором, наши шансы можно было оценивать как весьма хорошие. И дело было не только в том, что, сломив ее волю, он мог использовать ее способности. По словам Гадриэля и Ригана, его владение магией оказалось совершенно иного уровня, чем мы ожидали. И это подтверждало, что даже столь короткая связь с Единственной может значительно увеличить мощь даймона.

– Я могу быть свободен? – Он спокойно поднялся с кресла, не давая мне ощутить, что мои слова были для него неприятны.

Надеюсь, он понимает, что и мне они дались не так просто.

– Если то, с чем ты появился у меня, может еще подождать. – В моем голосе не было укора, но он как-то неожиданно сник, словно до него только теперь дошло, что должен был чувствовать я, отдавая такие приказы.

Появление в нашем мире даймонов меняло привычную жизнь, внося в нее новые правила, делая возможным то, что еще вчера было за границами дозволенного, открывая ту правду о себе, что была нам недоступна. И оставалось только молить стихии о том, чтобы это вторжение не уравняло нас с теми, кто сегодня считался нашим противником. Чтобы оно не разрушило то, что нам дорого.

– Я просто хотел тебя повидать. – Он опустился в кресло, чуть более напряженный, чем был до этого. Но уже не столь воинственный. – Когда еще доведется вместе позавтракать.

Заставляя меня смутиться и вновь вернуться к мыслям о том, насколько изменят нас эти события? Насколько зачерствеют наши души и покроются щитами наши сердца?

– Это было одно из того немногого, о чем я уже и не мог мечтать, – с легкой, извиняющейся улыбкой произнес я, давая ему понять, что, какими бы жесткими ни были мои приказы, я сожалею о том, что вынужден их отдавать. – Как тебе Кайлар?

Гадриэль перехватил мой мимолетный взгляд, направленный в сторону одиноко стоящей на столе бутылки с вином. И прежде чем я решил для себя, стоит или не стоит начинать свой день с пары капель изысканного напитка, он уже разливал его по бокалам. Как раз столько, чтобы чуть снять напряжение, но не затуманить рассудок.

– О таком телохранителе можно только мечтать.

Он сделал глоток первым, даже не приподняв в мою сторону бокал, и зажмурился от удовольствия. И глядя на него, я не стал медлить.

– Мой лорд позволит присоединиться к нему?

Если бы я не ощутил Саражэля до того, как он появился, мог бы и вздрогнуть. Но после его слов лишь указал взглядом на бутылку, намекая на то, что ничего не буду иметь против того, чтобы он сам за собой поухаживал.

– Надеюсь, ты не с дурными новостями?

Любое появление одного из тех, кто мотался по приграничным гарнизонам или был на связи с другими расами, вызывало у меня ощущение приближения неотвратимого.

– Слава стихиям, нет. – Он сделал глоток и замер, наслаждаясь вкусом вина. И выглядело это столь соблазнительно, что я не отказал себе в удовольствии сделать то же самое. – Элильяр отправил меня к Арх’Онту. У нас первые случаи саботажа. – И не успел я еще выразить свое недоумение, как Саражэль счел нужным объясниться, сопроводив свои слова коротким смешком. – Демоны, которых отправил к нам повелитель, чтобы потренировать наших воинов, отказываются возвращаться обратно. Почуяли, что запахло сражением.

Я задумался лишь на мгновение. Какой бы мелочью это ни казалось, но Аарон, выделяя нам бойцов, предполагал такое развитие событий. Отвага была в крови хвостатых, да и возможность первыми вступить в бой с теми, кто слыл сильными воинами, соответствовала их пониманию воинской доблести. И хотя формально договоренности были достигнуты, Элильяр решил еще раз уточнить границы своих полномочий в отношении присланных наставников.

Впрочем, причина могла быть и совершенно иной. Между моим отцом и повелителем сложились странные отношения, очень напоминающие дружбу. И я нисколько не удивился бы тому, что некоторые их планы выстраиваются за моей спиной. И в этом меня беспокоил только один момент – мне не хотелось, чтобы их и мои комбинации помешали друг другу. Но для этого у меня был Гадриэль, не имеющий права допустить такого развития событий.

– Если дарианцы пойдут с Хорхаша, лишними они не будут. Не только помогут, но и воинский дух своей боевой ипостасью поддержат, – подняв на друга отца взгляд, заметил я, понимая, что ни одна мысль, промелькнувшая за это время в моей голове, не прошла мимо внимания этого интригана. У Гадриэля был талант плюс соразмеримый с его возрастом опыт, а у Саражэля… Чего стоит та попытка переворота, после которой отец стал правителем темных эльфов. А то, что роль этого лорда в этом деле была не последней, сомневаться не приходилось.

– Уж если сами даймоны не могут сойтись во мнениях в отношении действий своего ялтара, то нам остается лишь ждать, – буркнул задумавшийся о чем-то своем друг. Но как только я посмотрел в его сторону, он вдруг со странной уверенностью закончил. – Но я бы продолжал настаивать на севере. И южные горы оставил как отвлекающий маневр. Если там и будет что происходить, то не в таких масштабах, как на человеческих землях.

Надо признать, что мои выводы были очень близки к его. И не последнюю роль в такой трактовке событий сыграли слова Кайлара, с которым мы довольно долго беседовали после того, как он принес мне клятву как своему правителю. Отец Лайсе, как и показалось с первого взгляда, умел не только видеть и слышать, но и связывать все факты воедино. Характеристика, данная им ялтару Вилдору, не противоречила ничему из того, что мне было уже известно, но была чуть иной. Словно бывший коммандер смог заметить то, что не бросилось в глаза другими. Словно видел глубину, которая не открылась даже тем, кто был к Вилдору более близок.

Речь шла и об удивительных способностях самого даймона, которые остались неоцененными там, на Дариане.

И если собрать воедино все сведения, которые у меня были, можно быть практически уверенным: встречу со мной Вилдор оставит напоследок. И цель вторжения не только заполучить как можно больше женщин для своего мира и продемонстрировать нам свою силу, но и предъявить права на мою жену. И выглядит это так, словно ее появление на Дариане идеально вписалось в уже давно выстроенные им планы. А это заставляет меня вновь вернуться к вопросу о том, кто и в чьи игры сейчас играет.

Но не успел я согласиться с мнением Гадриэля, как в комнату, резко распахнув дверь, влетел Сашка.

И не нужно было слов, чтобы понять то, что он собирался сказать, так как его рот был перекошен от ярости.

– Открываются порталы на севере.

Вторжение даймонов на Лилею началось.

Таши Арх’Онт

Путь в сторону лежащих за лесом гор легким не был даже несмотря на то, что шедшие впереди эльфы чувствовали дорогу, да и снег лишь припорошил усыпанную хвойными иглами землю, которая мягко пружинила под ногами.

Пряный запах смолы, пропитавший воздух, дурманил голову, навевая воспоминания о чем-то светлом и праздничном, связанном с детством и подарками. Но только для меня. Все остальные словно не замечали красоты укрытых белым покрывалом деревьев и заботились о том, чтобы наш путь оказался безопасным. И их настроение очень быстро передалось мне, возвращая из грез прошлого в реальность.

Я достаточно вынослива, так что не путалась у них под ногами. Но несколько брошенных Радмиром в мою сторону взглядов явно намекали на то, что он присматривается к тому, как бы приспособить меня в качестве своей ноши. Не могу сказать, что это могло его слишком отяготить даже с учетом того груза, который он уже нес, но нахождение на плече скользящего между деревьями демона меня явно не прельщало. Поэтому я старалась выглядеть бодренько, хотя и понимала, что, не будь меня… даже Рамон по моим ощущениям мог двигаться значительно быстрее – все-таки прогулки по лесам за нечистью были его работой.

Первый привал мы устроили около полудня, когда я еще не успела даже ощутить усталость. Но Тамирасу, который шел за моей спиной, было виднее, и когда он неожиданно оказался рядом с Закиралем, что-то тихо ему говоря, я уже могла догадаться о том, что он решил проявить ко мне заботу.

Расположились мы со всеми удобствами в неглубоком овраге, прикрытом с подветренной стороны поваленным деревом. А присутствие в команде Асии, которой муж без сомнений доверил меня, позволило еще и уединиться. И не только по вполне естественным нуждам.

Как только жрица развернулась, чтобы выйти, я ухватила ее за рукав похожей на мою шубки.

– Рамон знает?

Она не стала делать вид, что не понимает, о чем я ее спрашиваю, и покачала головой, подтвердив мои подозрения.

Задавать следующий вопрос мне не хотелось – я и так знала ответ на него, но, чтобы убедиться и в этом, я все-таки спросила.

– Почему?

Вместо ответа она приподняла брови, словно уточняя, имеет ли смысл говорить, если и без ее слов мне все понятно. Пришлось кивнуть, намекая, что мне очень хочется услышать ее версию, и припоминая, какими правами наделил меня статус ялтариллы Дарианы.

– Я не смогу себе простить, если с Рамоном что-нибудь случится. – Ее голос был почти спокойным.

И как раз за этим-то «почти» и пряталось то, о чем я уже давно догадывалась, все больше узнавая Закираля. Чем меньше эмоций проявлялось на их лицах, чем более бесстрастными они были снаружи, тем сильнее было то, что скрывалось за их щитами. Так что бесчувственными они не были… они лишь не позволяли себе чувствовать. А когда это вопреки их желанию происходило, становились более ранимыми, чем мы.

– А если что-то случится с вашим ребенком, ты себе сможешь простить? – задала я ей следующий вопрос, который она сама должна была себе задавать не раз.

Но вот решалась ли ответить?!

И по ее смущению я поняла – не решалась.

– Ты вернешься во дворец, как только мы окажемся в крепости. – Мой голос не дрогнул, пока я это говорила. И вонзившийся в меня взгляд не смог меня остановить. – Даже если ты сможешь простить себе потерю ребенка, Рамон тебе этого не простит никогда. Или ты хочешь поставить под угрозу и ваш союз?!

Вероятно, что-то похожее мелькало в ее мыслях, потому что возразить мне она не решилась. Лишь туманной горечью подернулся ее взгляд, и она, кивнув, направилась к костру.

Ну а там уже мне пришлось отвечать на вопросительный взгляд мужа. Правда, чтобы это случилось, ему пришлось набраться терпения – пересказывать наш разговор с Асией, когда вокруг нас собрались отличающиеся очень хорошим слухом эльфы и дракон, значило раскрыть тайну жрицы всем остальным. После довольно легкого перекуса Закираль позволил нам еще немного передохнуть, беспокоясь в первую очередь обо мне.

И лишь когда, скрыв все следы своего пребывания, мы вновь тронулись в путь, он, кивнув замыкающим цепочку Тамирасу и Элизару, приказывая нас обогнать, вновь одарил меня нетерпеливым взглядом.

Судя по удовлетворению в его глазах, пока я рассказывала о своей договоренности с Асией, его терпение было вознаграждено сполна. И я его очень хорошо понимала. Рассказывая нам об их прогулке на Дариану, брат Тамираса упомянул и о том, какое впечатление на жрицу произвела встреча с полукровкой даймона и светлой эльфийки.

Но, в отличие от Асии, я хорошо знала, что именно смутило мою маму, когда она познакомилась с жрицей и ее мужем. Было доподлинно известно, что происходило в тех случаях, когда иной расы была женщина, а вот когда иная кровь привносилась мужчиной…

Вряд ли будущему Асии можно было позавидовать. Особенно когда на пару к Рае ею займется властитель Тахар.

Не знаю, какими словами он хотел поблагодарить меня за участие в судьбе его сестры, потому что та жизнь, в которой они еще что-то значили, закончилась неожиданно и жестоко.

Мы замерли одновременно, ощутив, как застонали и сдвинулись пласты пространства, как с протяжным, хватающим за душу воем начала истончаться граница мира.

Наши взгляды столкнулись… с болью, смятением, осознанием того, что кажущееся неизбежным с этого мгновения перестало им быть, разделив наши жизни на две половины: до и после. Жизни с несбывшимися мечтами и растаявшими в мерцании чужой магии надеждами. С любовью и верой, которые становились залогом нашей решимости пережить все и остаться…

– Отправляй вестника Арх’Онту, – спокойно, словно не происходило ничего выходящего за рамки обычного, бросил Рамону Закираль.

Но я чувствовала, как он вслушивается в каждый звук, как бесцветными нитями скользят в воздухе его сканирующие заклинания, устремляясь вдаль.

– Только не говори, что ты собираешься туда прогуляться?

С легким налетом то ли ехидства, то ли тщательно скрываемой злобы ответил тот. Шепотом. То ли боясь спугнуть царившую вокруг тишину, то ли пытаясь справиться с волнением.

– Именно это мы с Наташей и сделаем. Я должен быть уверен, что тревога не ложная.

Он даже не взглянул на меня, уже ощутив, как я вытягиваю нить будущего перехода.

– Ты считаешь, что Вилдор мог использовать накопители? – с такой же бесстрастностью в голосе уточнила у брата Асия.

– Говоря об отце, я могу предполагать все, что угодно. – Он окинул быстрым взглядом застывшую команду. – С нами отправятся Радмир и Тамирас. Остальные возвращаются в крепость.

Ни возражений, ни вопросов не последовало. Все понимали, что в этой прогулке все будет зависеть не от количества сопровождающих, а от того, насколько незаметно будет выстроен портал к месту предполагаемого вторжения.

А я неожиданно вспомнила про Агираса, присутствия которого рядом мне так не хватало, потому что он вселял в меня чувство уверенности. Но сейчас, по просьбе отца, он натаскивал его личную гвардию, знакомя с техникой боя своих сородичей. И я знала, что это не менее важно.

– Ты готова? – Ладонь мужа коснулась моего плеча.

Отвлекая от созерцания того, как тает вдали силуэт магического вестника, отправленного Рамоном. Пройдет всего несколько мгновений, и мир изменится и во дворце, ставшем для меня таким же домом, как и тот, на Земле, который всегда будет связан с разливающимся в воздухе ароматом черемухи.

– Готова, – выдохнула я, активируя заклинание, очерчивающее перед нами туманный контур портала, и выбрасывая из головы все лишние мысли.

– Идем. – Голос Закираля был тихим, а движение, которым он скользнул в дымку, похожим на скольжение тени: настолько неуловимо и неукротимо оно было.

Я шагнула в переход вместе с прикрывавшим меня Тамирасом, разворачивая веером поисковое заклинание, завязанное на заключенном во мне Хаосе. И пусть, выстраивая портал, я постаралась не приближаться к той границе, за которой ощутила сдвиг пространств, такую предосторожность излишней не посчитала.

Дождавшись, когда из тумана выскользнет Радмир, отпустила нить заклинания и смешала его следы, лишь чуть потревожив магический фон.

Мне удалось вывести нас прямо к кромке леса на вершине холма, который в этом месте был словно срезан довольно внушительным обрывом. Там, внизу, еще редел низкорослый подлесок, а дальше, до самого подножия гор, расстилалась белоснежная пустошь.

Поисковое заклинание вернулось, обдав меня холодом Пустоты и отголосками чужих аур.

Но даже если бы не это, стонущая грань мира, которая здесь ощущалась очень четко, не давала сомневаться в том, что именно здесь происходило.

– Держись рядом со мной, – напомнил мне Закираль, направляясь к вершине.

Я на мгновение замешкалась, пытаясь понять, что смущает меня в струящихся вокруг потоках магии, но муж уже отошел на несколько шагов, и я была вынуждена поторопиться, чтобы не заставлять его беспокоиться еще и обо мне.

Если бы я знала, чем обернется для нас невозможность объяснить то, что я чувствовала тогда…

Встав рядом с мужем у дерева, чья крона, словно зонтик, защищала вершину, а корни расползлись, не давая границе обрыва передвинуться дальше, я не отводя глаз смотрела на мерцающую вдалеке дымку порталов. На ряды выступающих на белоснежный снег воинов в черном. На то, как с каждым мгновением меняются контуры цветов и белое отступает под натиском набиру.

– Только здесь или… – Радмир остановился за моей спиной.

– Трудно сказать. Это только первая волна: три-четыре тысячи. Как только они пройдут, контуры переходов схлопнутся. Следующая пойдет, когда сменят накопители в портальном зале.

Он замолчал, продолжая вглядываться в даль. Туда, где были такие же, как он. Туда, где могли быть его сыновья, даже не догадывающиеся, какую ношу взвалил на себя их отец. Даже не предполагая, что они продолжают служить ялтару, чья власть уже отвергнута той, которая имела право это сделать.

И это были страшные мгновения, потому что ни одно слово из тех, что я могла произнести, не дали бы успокоения его душе, так и не утратившей любовь к своему миру.

Но даже если бы я и знала, чем ему помочь, сделать бы это уже не успела.

То, что мы не одни, ощутили и я и Закираль. Но еще до того, как вокруг нас поднялись сдвоенные щиты, я почувствовала, как яркими вспышками активировались блокирующие артефакты.

– Мы отрезаны, – только и вырвалось у меня, когда внизу, у основания холма, проявились сквозь рассеивающуюся дымку защиты фигуры воинов в черном. И у каждого на лицевом платке яростью отсвечивала вертикальная серебряная полоса.

Мы втроем сделали шаг вперед, одновременно обнажая мечи. Как бы я ни хотела сейчас помочь мужу, пытающемуся спасти наши жизни, но работать с магией на этом уровне я еще не могла.

Клинок дракона прочертил в воздухе огненную дорожку, подчиняясь магии хозяина, которую тот высвобождал, а я сжала зубы от невозможности применить те игрушки, которые прихватила из сокровищницы отца. Будь у нас портал…

Взгляд Тамираса скользнул по мне, рождая в моем сердце предчувствие, перекинулся на Радмира, находящегося на грани трансформации, потом на Закираля – вокруг него кружились потоки сил, с которыми он обходился с изяществом обхаживающего приглянувшуюся девушку ловеласа.

В его вертикальных зрачках вспыхнули искры. Но, прежде чем я успела его остановить, уже догадываясь, что может означать азарт в его глазах, Тамирас спущенной с тетивы стрелой сорвался в движение, устремляясь мимо меня вперед.

– Уходите… – прошептали его губы, а глаза, полные нежности, улыбались. – Я люблю тебя, Таши… – Его ладонь плотно сжала мое запястье, а уже через мгновение я, отброшенная его сильной рукой, летела в сторону Закираля, пытающегося уничтожить блокирующий пространственную магию артефакт.

– Тамирас! – вырвавшийся из моей груди крик был безмолвным и полным отчаяния.

Даже зная, насколько действенна против даймонов магия Порядка, я не верила, что ему удастся выстоять против десяти чернокожих воинов, для которых дракон служил единственной преградой на пути к нам.

– Наташа, мне нужна твоя сила! – Голос Закираля ударил по ушам, выдирая меня из оцепенения.

– Я… сейчас. Я… – Мой взгляд продолжал метаться между замершими фигурами в черных набиру и моим телохранителем, другом, который с вызывающей небрежностью играл с мечом.

Его щиты звенели и мерцали, напоенные силой, его волосы метались в порывах леденящего тело ветра.

– Наташа, уничтожь их к Хаосу! – Рык принявшего боевую форму Радмира был страшен.

Но разве я могла… Между мною и ними был…

Он оглянулся на короткий миг, и теперь уже улыбались не только его глаза. Его губы казались безумно чувственными и волнующими.

– Сделай это. Ради меня, – прошептали он. И деревья вторили ему, переговариваясь между собой. – Сделай это.

И мы сделали шаг одновременно: я и они, не оставляя мне выбора, потому что Пустота активированного рохсаша уже скручивалась тугими пружинами, обещая забрать не только наши тела, но и души.

Огненная волна соскользнула с моих пальцев, и я перестала быть. Ощущая только непреодолимую ненависть, желание вырвать их из представшей перед моими глазами картины. Увидеть, как их тела пеплом осыпятся на землю.

Языки пламени взметнулись к небу, трепеща, словно крылья раненой птицы, урча и облизываясь от полученного угощения. Сжигая воздух, плавя снег, оголяя землю и оставляя на ней выгоревшие проплешины.

И больше не было ничего, кроме огня, искрящихся щитов Тамираса, активировавшего боевую матрицу Порядка, бушующего Хаоса, ледяные потоки которого продолжали прорываться сквозь ярость кипящего в воздухе золота и нескольких фигур в черных набиру, которые продолжали продвигаться вперед.

– Наташа, – ладонь мужа показалась мне безжизненно холодной, – уходи в портал.

Я не почувствовала, как ему все-таки удалось сломить блокировку артефактов и выстроить переход.

– Там… – Я продолжала переводить взгляд с Закираля на едва различимого в пламени Тамираса.

– Таши, уходи! – Радмир, словно понимая, что я сама не в состоянии сдвинуться с места, швырнул меня в серый туман.

Упасть мне не дали руки мужа. Похоже, мой брат решил проделать с новоявленным ялтаром то же самое, что и со мной: уж слишком взъерошенными они оба выглядели. Но я отметила это машинально, не сводя взгляда со становящейся все прозрачнее дымки. Все еще надеясь, все еще веря…

– Нет, – прошептали мои губы, отказываясь слушаться, подогнулись коленки. – Нет! – Я хотела закричать, но горло сдавило, и из него вырывался только приглушенный стон. – Нет!

Радмир, так и не сменив боевую ипостась, вырвал меня из рук растерявшегося Закираля и грубо встряхнул за плечи.

– Прекрати! – Его взгляд был черен и страшен. Когти вонзились в кожу, даруя сладостное забытье в боли, которая была не столь страшна, как та, что жгла сейчас мою душу. – Он сделал то, что должен был. И не смей унижать его своими слезами. Он был воином, воином и ушел.

И я слышала его слова. И я понимала их смысл. И я помнила их, сказанные там, в моей комнате в Камарише, когда я склонила колени перед лежащим на полу телом единственного существа, ради которого я готова была и умереть. Но разве я думала, что мне доведется услышать их еще раз.

Услышать и… не поверить. Поверить и… надеяться, что откроется дверь, и мама, распространяя в воздухе тонкий аромат духов, опустится рядом со мной и скажет: «Я не позволю ему уйти».

Надеяться и… понимать, что этого не случится.

Он… был… воином.