Текст книги "Падший ангел (СИ)"

Автор книги: Наталья Бойкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Наталья Бойкова Падший ангел

Рай пылает в наших глазах,

Мы стоим неподвижно во времени,

И кровь на наших руках – вино,

Которое мы предлагаем как жертву…

…Эту бесконечную милю прощения

Мы проползаем плечом к плечу,

И ад замерзает в наших глазах,

Господь преклонил колени пред нашим преступлением.

HIM – Rip Out The Wings Of The Butterfly

ГЛАВА 1
Все беды от того, кого ненавидишь

Жизнь – это состояние, когда любишь тех, кто тебе нравится, и стараешься не разорвать глотку другим, которые лезут без очереди за счастьем.

Таис Чехова

«…На широкой поляне среди безграничного леса стоял небольшой постамент. Мало людей помнит, для чего он поставлен сюда. Мало людей выжило с той рассветной бойни. А кто остался жив, молчит о произошедшем. Никогда еще Междумирье не видело столь кровопролитных сражений. Никогда прежде Небо не билось с Подземельем. Одна великая битва на тысячелетия…

Ангелы и Падшие… в бесконечном сражении за людей и господство… Как глупо.

Постамент не рушился очень долго. Много тысяч лет он стоит здесь и ни разу не поддался власти стихии и жадности людей. Отчасти это происходит из-за Высших Сил, отчасти из-за того, кто прикован там.

…его голос давно не разносился по равнине. Он давно не плакал, да и вряд ли умел. Полные ненависти глаза уже не смотрели на лазурное небо. Его крылья приковали к постаменту, обвив некогда загорелое мускулистое тело побегами терновника с необычайно длинными шипами. Там, где шипы соприкасались с его кожей, засыхала кровь, и появлялся яд.

За последние столетия он научился терпеть боль. И теперь даже мог смотреть в глаза прилетающим с издевкой во взгляде Высшим. Он их люто ненавидел. Эта ненависть придавала остроты, подобно мексиканскому кетчупу, который жжёт во рту, заставляя совершенно не ощущать остальные блюда. Так и у него. Он жил лишь ненавистью и местью, не сильно тратя силы. Он знал, что отомстит. Это ясно, как Божий день… Его последователей – миллионы. Он видел, как великого Спасителя Высших позорно распяли и надели ему на голову все тот же терновый венок. Он смеялся. За него начали мстить. И это ему нравилось.

Столетия заточения. Столетия злобы на весь мир. Вечность пороков.

Однажды он вырвется отсюда. О, да! Он с удовольствием слушает звуки далекого мира, отделенного от него лишь тонкой призмой. Любимые создания Адоная даже без главного зачинщика неплохо устраивают пожарища, бунты, войны и мор! Надо признать, он был в полном восторге. Столько бед, тяжести… И это дает ему силы. Скоро он вырвется. Очень скоро.

Он поднял свое ехидное лицо к небу, и бледные губы прошептали едва слышно: «Скоро»…

Я захлопнула книжку. Надоело. Если Наполеон хочет, чтобы мы такое читали, пусть давится сам! Не собираюсь выслушивать его нотации о… мифах. Не могу понять, как его взяли на должность преподавателя истории? Что у вас ассоциируется со словом «историк»? Суховатый, высокий дядечка в очочках, одетый в светлые брюки, рубашку и жилет. С немного задумчивым взглядом, плывущим где-то в периоде Ренессанса. Наполеон не подходил по всем критериям. Нет, из него такой же историк, как из меня – балерина!

«Основы истории с начала времен», которую я только что закрыла, обиженно щелкнули страницами. Я усмехнулась и попыталась усмирить книжицу убедительным подзатыльником. «Основы» не менее мудро решили откусить мне руку, чтобы я, наконец, села за уроки. Она обиженно хрюкнула, когда я спасла свои многострадальные пальцы.

– Чего тебе надо, книга телефонная? Ты хоть знаешь, что такое история для подростка моего возраста? Это смертный приговор! – попыталась я достучаться до печатных мозгов книги.

Она хлопнула страницами. На обложке загорелись буквы.

«А ты знаешь, что такое конец света на истории? Не будешь учить – узнаешь!»

Я разозлилась. Ах, она…

– Ты кого пугаешь, ходячий справочник?!

– Что за шум, а драки нет? – раздался бойкий голос за спиной.

Я, не оборачиваясь, метнула назад маленький немагический томик А.Фигенова. Послышался глухой удар, гневное сопение, рык и горячие руки стали усердно душить меня.

– Ты дура что ли? Больно же!

Вот и славно! По фехтованию мне пусть Арей поставит «пять». А вот по истории…

– Ты выучила историю? – хмуро спросила я.

Нея оставила в покое мою шею и уселась на стул рядом. Она с вежливым беспокойством посмотрела на меня. Наверно, именно так смотрят медсестры на безнадежно больных. Эй! Я не такая!..

– Зачем? – Господи, да она сама невинность!

– Завтра зачет, дорогая, если ты забыла, – сообщила я медовым голосом.

Я ожидала от Неи чего угодно, но только не того, что произошло. Она преспокойно положила голову на вытянутые руки. Светлые, золотистые волосы водопадом стекали с плеч. Нея же так же спокойно закрыла глаза.

– Знаю.

– Ты решила забить на историю? – я пошла в обход. Что это сегодня с Неей? Уж не влюбилась ли она? Я могла получить за такие мысли по голове. Нея обладала навыками начальной телепатии.

– Не-а. Просто сделаю шпору.

Я скептически посмотрела на неё. Она хоть знает, о чем говорит? И я, и многие до и после меня списывали на зачетах по истории. Точнее пытались списывать. Несмотря на то, что историком Наполеон был неважным, он великолепно видел шпоры. Один раз поймал меня за списыванием. Потом до конца года ходила на пересдачу.

– Ты перегрелась? Забыла, что всех пойманных шпорников Полик ссылает в Сибирь? Или на обзорную экскурсию в Тартар. Как раз тут недалеко. – Мило улыбнулась я.

Нея лениво посмотрела на меня.

– Да, ты права. Он увидит все шпоры, написанные руны на столе… В общем, клюёт на всякую магию, а вот про то, что ручкой на ладони написано – забывает.

– Думаешь, прокатит? – с надеждой спросила я.

Самой не хотелось учить историю. Особенно учитывая отношения с преподом. Да еще книга на меня обозлилась. Может, кто-нибудь повесится в гостиной до кучи? Чего там мелочиться?

– Естественно. О, вон Славка идет! – Нея посмотрела на двери гостиной, выводящие на лестницу. Там никого не было.

Я покосилась на Нею. Может, она все же перегрелась?

В дверях показался низенький, но, тем не менее, симпатичный парень с рыжими волосами. Славка. Нея добродушно ему кивнула. Я же ошарашено смотрела на свою подругу.

– Как ты узнала? Повысила уровень? – набросилась я с расспросами, едва Слава исчез из виду.

– Нет, что ты! Просто я слышала его голос. – Нея шутливо отмахнулась.

Я кивнула, соглашаясь с объяснением, но мысленно насторожилась. Надеюсь, в мои мысли Нея не полезет. У меня там вечный хлам. Я окинула взглядом гостиную, едва заполненную народом. Сегодня последний выходной перед чередой ужасных зачетов. Не знаю, что случилось, но учителя видно решили угробить нас экзаменами. Прощай, свобода! Мне в глаза бросилась небольшая группа первокурсников, перешептывающиеся и подозрительно косящиеся по сторонам.

Неужели мы были такими? Да, первокурсникам везет гораздо больше. Спрашивают меньше, загружают незначительно. Я увидела, что на первокурсников снисходительно смотрит еще пара старшеклассников. Из моей группы. Мы встретились взглядами и понимающе хмыкнули.

Я ощутила, как по воздуху пронеслось что-то стремительное. Настолько, что его невозможно было заметить…

Что-то заискрилось, и гостиную тряхнуло от грохота. В потолок вырвался черный дым. Все стали удивленно переглядываться. Только первокурсники сидели на месте, застыв с радостными придурковатыми улыбками. Все захохотали, увидев, что с ними все в порядке, только лица приобрели угольный цвет. Волосы у них стояли таким «ежиком», который, несомненно, вызвал бы зависть у панк-рокеров. Гостиную, сначала тряхнувшую от грохота, теперь повторно тряхнуло от нашего смеха.

Я огляделась в поиске своих сокурсников.

Ваня Борисов свалился на пол и корчился там в приступе смеха. Девчонки прикрывали рты руками или ныряли под книги. Было видно, как трясутся их спины от беззвучного смеха. Вся гостиная заходила ходуном. Те, кто находился в момент взрыва в своих комнатах, высовывали наружу головы, пытаясь понять, что произошло. Они спрашивали других, но те в ответ лишь прыскали и махали рукой: «Слышь, не порти удовольствие!»

Только Юрка Зайцев не смеялся вместе с остальными. Но он – отдельный случай, не поддающийся современной медицине. Как говорится, горбатого и могила не возьмет.

Четверка незадачливых экспериментаторов, сидела теперь не с черными, перепачканными лицами, а с красными. Остальной народ заливался смехом. Нет ничего смешнее неудачи других. Это правда.

Я улыбнулась, видя, как Нея пытается старательно скрыть хохот, закрывая рот обеими руками.

Внезапно смех стих так же внезапно, как и начался.

В дверях стоял Рингар.

Наш завуч, который вечно ходил с таким лицом, словно его каждое утро заставляют съесть по лимону. Он славился своей непредсказуемостью, яростью и жестокостью. Усмирить его могла только Галатея – декан факультета боевой магии. По школе даже ходила поговорка: «Увидишь ночью в проходе бодрствующего Рингара, идущего тебе навстречу – быть беде».

– Тааак! Что это у нас здесь случилось?.. – прошипел завуч, безошибочно определяя в толпе учеников провинившихся. Которые, кстати, из красного агрегатного состояния перешли сразу в белое.

Рингар не спеша подошел к первокурсникам. Я боковым зрением заметила, как несколько умных и быстрых старшеклассников незаметно смылось в ближайшие комнаты. Гнев завуча большущий и распространяется на всех. Это они великолепно помнили. А я всегда удачно забывала.

Но… с другой стороны, как бы я интересно сбежала бы? Столик стоит почти перед носом у Рингара. А если уйдешь у него на виду, то в его глазах превратишься в преступника. Чуть ли не подстрекателя.

Нея рядом быстро натягивала на лицо серьезное выражение. Остальные ученики напоминали застывшие изваяния.

Завуч тем временем подошел к окаменевшим первокурсникам. Он с шумом вдохнул воздух.

– Так-так! Запрещенные эксперименты!.. Кодекс Школы запрещает это. К тому же… – Рингар сделал внушительную паузу. – Книга, по которой вы провели сей неудачный опыт, из Запрещенной Секции. А вы знаете, что за такое бывает?

О, я конечно знаю. Иногда попадалась Рингару за это на втором курсе. «За это ссылают в подземелья, ловить червяков завучам на обед!» – выскочила у меня в голове мысль, отвечая на вопрос завуча.

Рингар резко развернулся.

А-а-а! Черт, забыла! Он же читает мысли!!!

«Покойся с миром, Таис Чехова!» – ехидно продолжил мой внутренний голос, я же уже положила себе на могилку цветы.

Завуч обвел гостиную взглядом, мельком остановившись ненавистным взглядом на мне.

– Сами додумались читать такие книжки? Али подучил кто? – еще один взгляд на старшекурсников.

Первокурсники сжались.

Завуч повернулся к ним и, буквально уничтожив взглядом, прошипел:

– Ко мне в кабинет! Немедленно! Не придете, узнаете, каково жить в Тартаре. Вперед! Время пошло! Если через минуту вас там не будет, пеняйте на себя. – Рингар мстительно улыбнулся. Он щелкнул пальцами и исчез. В воздухе после него остались только дым, причудливым образом сложившийся в песочные часы. В воздухе снова пронесся злорадствующий смех завуча.

Первокурсники переполошились. Они выбежали из гостиной быстрее, чем упала еще одна песчинка. Вот теперь я знаю, кого надо на Олимпиаду по бегу посылать! Несмотря на всю комичность ситуации, никто не улыбнулся. Все слишком хорошо знали завуча. И то испытание, которое сейчас проходили первокурсники.

Они не успеют. Во-первых, кабинет завуча находится на другом конце замка, который по территории соперничал с легендарным Камелотом в Авалоне. Некоторым, и я в их числе, несли наказание (дополнительное) за опоздание. Только на половине второго курса, когда начинаешь знать почти все тайные переходы в крепости, наконец, успеваешь прийти вовремя.

Ник, сидящий неподалеку, выдохнул.

– Уф, пронесло! Ураган Рингар понесло дальше по курсу. Примерное расположение его гнева направлено на тех первокурсников, – голосом диктора передал он.

– Ты уверен? – дергано спросила Рита, кусая намотанную на палец прядь волос.

– Ты не веришь прогнозу погоды? Эх, ты! Ведьма, одним словом! – сокрушенно вздохнул Ник. Он попытался упасть со стула, но деловито посмотрев на пыльный пол, передумал. – Кстати, когда мы последний раз убирались?

– Последний раз мы убирались с урока провиденья. Та еще фигня была. Я едва не уснул. Может, прогуливать его? – подал голос Ромка, одной рукой держась за вбитую в стену железку и, приподнимаясь над полом, касаясь её подбородком.

Вот неудача. Красивый, по-настоящему красивый, немного умный (иногда его переклинивало), но уже занят. И вряд ли Ленка отдаст его на распродажу парней. А отнимать у неё никто не захочет. Она – темная. Шанс на то, что оставшуюся жизнь проведешь в кровати с язвами по всему телу, очень велик. Лена сглаживает сильно. Она сама потом, раскаявшись и успокоившись, не может снять.

Ирка устало посмотрела на Рому. На её лице было написано разочарование.

– Если ты кинешь провиденье, то оно кинет тебя. Ты же не хочет видеть в аттестате «неуд»? К тому же, мы сейчас не об этом, – проговорила она, закрывая глаза.

– О, тогда я просто послушаю вашу пустую болтовню. – Ромка закатил глаза.

Ник кашлянул, привлекая внимание. Он дождался, когда на него все уставятся и опять спросил:

– Так когда мы убирались последний раз?

– Неделю назад. – Женька уверенно посмотрел на него. Но от взгляда Ника, стал сомневаться. – Э, ну может… недели две… три…

– Короче, целый месяц! – махнул на него рукой Ник. – Кто будет убираться?

– А кто был в последний раз? – подала голос Нея.

Ник повернулся к нам. Он задумчиво прошелся глазами по мне и Неё. Я заметила в его зрачках небольшую каплю разочарования. Интересно, почему?

– Знал, сам бы его нашел. Не ты? – пожал плечами Ник, смотря на Нею.

– Нет.

– Жаль. Придется заново начина… – Ник стал уже мысленно составлять список дежурств.

Все переполошились, увидев то же, что и я.

– Эй! Ник! Я вспомнила! Я убиралась тогда! – быстро прокричала Сема, перекрывая общий гул.

Гул мгновенно поднялся еще выше, но Ник, нахмурившись, прекратил его. Все же, если говорить о силе, то Ник может закинуть кого угодно на крышу. И его все уважали. Несмотря ни на что. Пока.

– Хватит! Если Серафима, то пусть Серафима, – произнес он. Все недовольно притихли. Ник обернулся к Семе и продолжил сладким голосом. – Значит, ты убиралась тогда?

– Да. – Сема еще не видела угрозы, которую я безошибочно почувствовала.

– Тогда может, скажешь нам, почему здесь так грязно? – продолжал Ник таким же голосом.

Сема побледнела. Она поняла, что зря соврала. Зато остальные довольно прищурились.

– Значит, ты плохо убиралась?

– Нет! Это не я! Я не дежурила! Я… пошутила! – Сема нервно засмеялась.

Ник покачал головой и обвел взглядом радостных сокурсников, которые тут же приобрели серьезный вид.

– И кто же будет дежурить? – спросил он.

– А пусть Таис дежурит с Неей! – внезапно раздался истерический голос.

Я поморщилась, осознавая, кому он мог принадлежать. Яна. Чтоб её!.. Ник же перевел взгляд на меня. Он виновато прищурил глаза, словно извиняясь, что принимает во внимание мнение столь мелочной фигуры, как Яна.

– Что скажешь, Таис?

– Что скажу? – холодно произнесла я, с трудом сдерживая рвущийся гнев. – Что, кто сваливает вину на других, пусть и дежурит! Причем, после моей уборки школа не оправится. У меня не тот тип магии. – Я выкинула один козырь.

Краем глаза я заметила, как скривилась Яна.

– Что ж. Это правда. После последней твоей уборки в гостиной остался жив только камин. Потому что он из камня. Остальное просто испепелилось. – Улыбнувшись, кивнул Ник.

Ага! Ему-то смешно! А мне как тогда было? Рингар две недели с шеи не сползал!..

– Ник, мы никогда не решим. Может, все же разойдемся? – спросила я.

Он медленно пожал плечами.

– А, вот кто! Крысы бегут с корабля первыми, да, Таис? – язвительно вскинулась Яна.

У, прибила бы её на месте!

– Верно, Яна. Крысы бегут с корабля первыми. Но ты почему-то все еще здесь, – холодно проговорила я.

Яна кинулась вперед, намереваясь вцепиться мне в волосы ногтями. Да уж! Тоже мне ведьма! Держать себя в руках не умеет! Ей в психушку надо! Ник и Ванька попытались её задержать, но не успели. Пока они вскакивали с мест, Яна уже подобралась почти вплотную. Она вкинула руку и со свистом опустила её вниз, намереваясь попасть мне в лицо.

И тут ей отбросило назад только что созданным мной щитом. Пока она визжала и пыталась освободиться из рук парней, я мысленно удивлялась. Честно говоря, не думала, что щит настолько сильный. И так сильно её долбанет. Хотя, по правде, я была даже рада. Яна за последнее время меня знатно достала.

Ник и Ванька пытались её удержать, но она вырывалась. Только теперь почему-то в сторону Юрки, наблюдающего за этим. Э, может, её слишком сильно об щит приложило? Голову ударила, когда упала?

Я оглянулась на Нею.

Она, правильно истолковав мой взгляд, подошла к Яне с взглядом любящей всех медсестры. Она в какой-то мере и была ею. Это её магия. Но не стоит недооценивать Нею. Ведь обидевшись, «медсестра» может вместо улыбки сделать вам укол, от которого сгибаются вдвое.

– Не подходи ко мне, ведьма! Я тебя насквозь вижу!.. – зашипела Яна. Интересно, если бы она превращалась в животное, то кто это оказался? Скорее всего, змея.

Нея устало вздохнула и сбросила маску добродушия.

– Да помолчи ты. У меня от твоих воплей уже голова болит.

– Да чтоб у тебя голова отвалилась, стерва! Отпустите меня, я убью её! – Яна забилась в руках парней. Ник поморщился и помотал головой.

– Оглушила, дура… – проворчал он.

Нея уже серьезно разозлилась. Она так быстро приблизилась к Яне, что мне показалось, что я вижу мгновенную телепортацию. Нея взглянула на ребят, они кивнули. Она легко дотронулась до лба Яны и, закрыв глаза, стала обрабатывать ей эмоции. Точнее, пыталась обработать. На самом деле, Нея подошла, дотронулась до лба Яны и нахмурилась.

– Что-то не так. Меня не пускает! – удивленно вскрикнула она.

Я встала со стула. Нея редко волнуется. Но не по пустякам. Что-то случилось.

– Ты сможешь что-нибудь сделать? – спросила я, подходя ближе.

Яна остановила свой гневный взгляд на мне.

– ТЫ!!!

Я изумленно отступила на шаг. В глазах Янки загорелся настоящий ведьминский огонь. Но для этого требуется другой уровень силы. Гораздо выше, чем у Яны на сегодняшний день. Остается только одно объяснение…

– Нея, она…

Нея не стала отвлекаться. Она упрямо положила руку на лоб Яны и, сжав зубы, прошептала заклинание. Когда я уловила его смысл, то запоздало вскрикнула. Оно не совместимо с тем, что сейчас происходит с Янкой.

– Нея, стой! – вырвался из горла крик.

Откуда-то поднялось слепящее сияние, завертелось вокруг Яны, но что-то довольно легко отбило его. Нея удивленно вскрикнула, не успевая убрать руку. Её с силой отбросило назад, на меня, так неудачно оказавшуюся под боком.

Новая вспышка, гораздо сильнее, ослепила всех. А потом… все стихло.

Я пошевелила лопатками. Спина поразительно болела. Боже, за что ты так с моей спиной? Она у меня и так бедная! И еще же завтра у Арея тренировка. Пожалел бы!

Нея рядом со мной слегка пошевелилась. Я заметила на её руке потемневший ожог и быстро вскочила, теперь уже невзирая на боль в спине. Нея слабо двинула рукой, но тут же поморщилась. Я убрала с её лица волосы. Черт! Мне еще расти и расти до того уровня, когда одним желанием заживляют раны.

Сзади что-то прокричал Ник. Половина учеников, кое-как собравшись, ринулась к нему.

Я сжала в руке ладонь Неи.

– Что это было? – пораженно спросила Нея. – Убирание эмоций такой откат не даёт.

– Молчи ты! Мне надо тебя полечить! – невольно вырвалось у меня.

– Вылечить ты не сможешь. А вот заговорить боль…

Я кивнула. Да, я сама знала. Раны заживлять у меня еще не получается. Причем, если рискну, то могу заживить что-нибудь не то. Меня тогда потом Нея собственноручно убьет.

Мои пальцы коснулись той руки, на которой был ожог. Я закрыла глаза, соединяя свою энергию с энергией подруги. Из моих пальцев полились слегка светящиеся потоки силы. Я же пыталась не закричать от боли, взорвавшейся в голове. Ко мне кто-то подскочил. Этот кто-то положил свою руку на мое плечо. Я уже собиралась сбросить и повалить на пол этого «помощника», но вдруг поняла, что он отдает мне свои силы на ослабление боли.

Сильный поток ринулся мне навстречу, от которого казалось, заложило уши.

Я устало взяла боль Неи в себя и отстранилась, терпеливо дожидаясь, пока она растворится внутри меня.

Наконец я открыла глаза. Надеюсь, Нее станет лучше.

О, Боже! Моя голова! Я сжала зубы и попыталась спрятать боль подальше. Потом перевела взгляд на подругу.

Нея закрыла глаза.

Я испуганно дернулась к ней, но меня удержали руки, которые делились силой.

– Не надо. Она просто спит. Это ей необходимо.

– Но она…

«Будет жить?» – хотела спросить я, но вблизи Неи, которая, казалось, слышит разговор, не решилась.

– Будет. Конечно, будет. Василиса позаботится о ней. – Я запоздало узнала голос Феба.

Он помог мне подняться на ноги.

Я быстро окинула взглядом гостиную. Потемневший потолок. Опаленные края диванов. Ник помогал подняться остальным, служебные маги бегали туда-сюда, осматривая раненных и поднимая здоровых. Я нашла глазами Яну. Выглядела она даже хуже, чем Нея. Только по поводу ранения Яны я не чувствовала особой тревоги. Вот черт! Какая же я эгоистка! И тут же внутренний голос лениво ответил: «Да, эгоистка. Что с того? Она сама напросилась».

Повернувшись лицом к Фебу, я заметила Арея, мрачно взирающего на этот разгром.

– Как ты… они узнали, что случилось? – спросила я, глядя на Феба.

Он слегка улыбнулся.

– Ты не слышала того грохота, который потряс всю башню. Готов поспорить, что даже Тартар это проняло. Что тут произошло?

– Яна… – начала я и запнулась.

– Как всегда впала в бешенство? – прищурился Феб.

Я кивнула.

– Гораздо сильнее, чем обычно, и я попросила Нею её успокоить. Что-то пошло не так. Ну, нас и тряхануло.

Феб усмехнулся. Арей за его спиной нахмурился еще больше.

– Я, конечно, слышал: самым печальным днем у человечества считается тот, когда одна обезьяна взяла в лапы палку, – Арей мрачновато усмехнулся, – но не думал, что это относится и к магам.

О, мастер фехтования как всегда на своей волне.

Я посмотрела на Феба, но он лишь легко улыбнулся.

– Кстати, ты в курсе, что Яна приходила ко мне? – Феб нагловато посмотрел на ту, что стала виновницей сегодняшнего… взрыва. Хотя у меня язык не поворачивался назвать её виновницей. Значит, не зря пропали три года обучения в мире людей!

– Зачем? – на автомате спросила я.

– Мммм… Скажем так, хотела… стать моей девушкой… – Феб тщательно подбирал слова, состыковывая их в предложения.

Арей за его спиной захохотал.

– Да уж! Проще говоря, она хотела, чтобы Феб стал её мужем. Ну, или хотя бы женихом. Был знатный день! Никогда не видел, чтобы Феб так быстро перемещался в мой кабинет. «Арей, она меня достала, поговори с ней!» Я, конечно же, отослал его назад. Мне было интересно, как он выпутается. – Фыркнул мечник.

Феб страдальчески возвел глаза к небу.

– Так вы все знали? Хоть представляете, как тяжело приходилось? У меня потом голова болела от её духов! А она еще пыталась меня поцеловать. Я едва успевал перемещаться по комнате!

Арей захохотал. Я отвернулась, пряча улыбку.

– Ага, вам смешно! Вас бы на мое место…

– Я бы сделал все, что в моих силах, – не смутился Арей.

– А ты чего смеешься? Тебе взрывом голову повредило? – набросился на меня Феб.

– Нет, просто… у меня фантазия хорошо работает. Знаешь, просто представила, что ты бегаешь по комнате, а за тобой с криком несется Яна, то… – я не смогла закончить и снова отвернулась. Сзади послышалось довольное фырканье Арея.

– Ох, не любите вы меня! – произнес Феб с укором.

Я перевела глаза на Нею и смех как рукой смело.

– Она выздоровеет? – спросила я Арея.

– Василиса и не таких на ноги поднимала. О, вот и группа поддержки!..

В проеме появились учителя. Галатея, Джеган (препод по магическим существам), Альт, даже завуч. Многих не было, но то, что Галатея пришла, являлось хорошим знаком.

Василиса деловито посмотрела на Яну, бросила служебным магам, чтобы они перенесли её в больницу. Она подошла ко мне. Осмотрела Нею, настороженно пощупав ожог, дотронулась до лба моей подруги и одобрительно кивнула.

– Её тоже можно забирать. Вперед, молодчики! Если с ней что-нибудь случится, голову откручу! Вы знаете, что с таким я не шучу. Пошли, пошли! – прикрикнула Василиса на задумавшихся магов.

Они мгновенно вскинулись и бережно положили Нею на носилки. Я пошла было следом, но меня остановили две пары рук. Феба, естественно, и Василисы. Я едва удержалась, чтобы не сбросить их.

– Что?

– Тебе лучше остаться здесь, – мягко, но настойчиво произнесла Василиса.

– Почему?

– Сейчас ты ей ничем не поможешь. А вот тебе отдохнуть надо. Иди, поспи.

– Нет.

– Таис, лучше отдохнуть, а потом с новыми силами идти помогать. – Теперь Феб стал уговаривать.

– Но…

– Никаких «но», Чехова! Сиди здесь или я сильно на тебя обижусь! Постарайся поспать. Завтра, думаю, сможешь навестить свою подругу. Все, мне некогда! – Василиса отложила в сторону маску терпения.

Я опустила голову. Василиса дошла до дверей, там притормозила, а потом быстро бросила мне:

– Молодец, грамотно сделала «забытье». Но это все, что бы можешь сейчас сделать. Остальное дело за мной.

Я так устала, что даже не обрадовалась похвале.

Василиса ушла с дежурными магами. Учителя тоже ушли. Арей деловито посмотрел на меня и, мотнув головой, исчез. Все стало возвращаться в привычное русло. Ученики, только пришедшие с улицы, удивленно косились на прожженные диваны. Спросить духу не хватало, притом, старшеклассники только огрызались.

– С ней все будет хорошо. Поверь. Хочешь, я присмотрю за ней? – спросил Феб.

Я подняла на него глаза.

– А ты можешь?

Феб передернул плечами, показывая, что это не проблема. Я задумчиво посмотрела на его черные волосы и зеленые глаза.

– Если тебе не трудно…

– Уже слежу. Давай, тебе нужно поспать. – Феб мягко улыбнулся и внезапно крепко обнял. Но я так устала, что на отпирания не было сил.

– Спасибо тебе, Феб. – Прошептала я, ощущая приятный запах. Прямо, как в рекламе. Вы все еще стираете без ополаскивателя? Тогда мы идем к вам!

Феб легко провел тыльной стороной ладони по моей щеке и исчез.

Я поняла, как мне нужна ванная и кровать.

Через полчаса я вышла из собственной ванной. Подойдя к полкам, на которых громоздились многочисленные мои отвары, колбы, свитки, еще в детстве стыренные из древней Библиотеки на Лысой Горе. Мое тогда детское сознание решило так: Библиотека большая? Большая. Значит, ей не нужны несколько задрипаных свитков с непонятными буквами. Только год назад я, наконец, смогла расшифровать, что здесь написано. И написанное потрясло меня до глубины души. Откуда мне было догадываться, что там написаны древние ритуалы, которые считались потерянными еще две тысячи лет назад. Вызов ангелов, демонов, древних божеств. Вызов, причем дающий стопроцентную гарантию того, что на него откликнутся.

Я пробежалась пальцами по корешкам магических книг. Вон там, у стены, одни учебники. А здесь – моя личная библиотека, которую я хранила, как святая святых. Внезапно свитки по магии Превращения зашевелились. Я, догадываясь, что у них может быть разное настроение, предупреждающе вскинула руку.

Из свитков показалась небольшая голова, увенчанная маленькими золотыми рожками. Точно такие же золотые глаза уставились на меня. Дракончик тем временем, просыпаясь, выбирался наружу. Он сонно уселся на свитки и распрямил крылья.

Я улыбнулась. Мой личный дракончик. Красноватый, с золотистыми рожками, когтями (которые, между прочим, оставляли очень долго заживающие порезы) и глазами. Тонкий хвост сейчас спокойно лежал, не дергаясь, как иногда бывало. Зато медовые глаза уставились на меня, узнавая хозяйку. Дракончик взмыл в воздух и нарисовал вокруг меня парочку кругов.

– Гард! Ты мне не спалил свитки? – воскликнула я.

Дракончик недовольно выдохнул дым из носа. Читай: «Хозяйка, ты с дуба рухнула? Ты же меня за это убьешь!»

– Вот и славно.

Я прошла к кровати и забралась под одеяло.

– Только попробуй меня разбудить ночью, получишь на орехи! – предупредила я Гарда.

По звуку я поняла, что дракончик направился в ванную. Фиг с ним. Пусть поплавает, если хочет. Я посмотрела в потолок, принявший вид ночного неба. Интересно, как там Нея? Василиса, конечно, хорошая целительница, но все равно… Я отругала себя за то, что позволяю своим плохим мыслям лезть в голову.

Что-то шершавое и мокрое коснулось моей руки. Я едва не закричала. Лишь потом вспомнила, как собственноручно ставила заклинание на дверь. Дракончик удивленно посмотрел на меня, поймав всплеск моих эмоций. Эмпат недоделанный!..

– Что? – спросила я. Гард выгнул голову. – Ладно. Только не подожги мне одеяло.

Я ощутила, как дракончик перебрался мне в ноги. Славно… моя собственная домашняя ящерица, которая по поведению напоминает собаку. Я вздохнула и щелкнула пальцами, подзывая книгу по истории. Ждать того, что Наполеон отменит зачет, не стоит. В делах учебных он – зверь. Даже хуже Арея. Мечник хоть может пожалеть и отпустить.

Открылась совсем другая страница, не на которой я закончила:

«…стоял, недвижимый и нерушимый. Вечно молодой и вечно проклятый. Никто не мог его освободить, так как освобождение его несет самые ужасные последствия. Падший, который был одним из самых сильнейших. Закован в своих же пороках… Высшие заковали его в путы, которые не разрушит ни один из бессмертных. Черные крылья обрезали и заставили чувствовать то, что чувствуют они, оставаясь на земле…»

«…никогда не станет тем, кого можно назвать живым. Света в нем нет. Только мрак. Только порок и жажда мести…»

«…самый красивый из Высших, самый преданный и любящий. Предавший всех их…»

«…его ненависть простиралась по всей земле, пока не достигла пика. Войны, мор, беды, катастрофы, разжигаемые им…»

Я тяжело вздохнула. Нет. Мне не выучить. Может, пойти стопами Неи? Написать на руке? Что ж. Можно попробовать. История завтра первым. Эх, придется просыпаться пораньше. Вот проклятье! Я щелкнула пальцами, подзывая будильник, спокойно дремавший на тумбочке. Переставив время пробуждения, он отошел. Дракончик плотоядно посмотрел на него. Интересно. Может завтра утром у меня будет два будильника…

Гард потянулся.

Я немедленно перевернулась на бок. На спине не усну. Не успела я расслабиться, как на плечо легло что-то тяжелое. Я хотела сбросить надоевшего дракончика, но передумала. Утром с ним разберусь.

Утром…