Текст книги "Волшебный меч"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Оставить меня на галерее? Жеск только того и ждёт, меня схватят быстрее, чем Горей доберётся до следующего стрелка. Вот и приходится стоять, вместо свирепости и силы демонстрировать быстроту и ловкость.

А Жеск не торопился. У него было достаточно времени, место защищённое, можно спокойно дождаться, пока из обессилевшей руки не вывалится меч. Просто, надёжно и безопасно. И беглецов поймает, и испытание проведёт. Куда ему торопиться?

– Госпожа, – позвал Горей, перекрикивая свист летящих в нас стрел. – Я долго не продержусь. Бросайте меня, берите меч и прорывайтесь.

– А ты?

– А я исполню свой долг.

– Нет!

– У вас нет другого выбора.

– Нет, Горей, я не справлюсь!

– Справитесь. Беритесь за рукоять, я отпущусь.

– Нет, погоди. Ты же погибнешь!

– Погибну, – согласился юноша.

Он был спокоен. Не то, что я, до которой только сейчас полноценно дошло, что в игре чужими жизнями проигрыш означает смерть. Это ведь я буду виновата, если… когда…

– Ну!

Как раньше я давила на разум Горея через меч, теперь он надавил на мой: взявшись меня защищать, он собирался сделать всё возможное и невозможное. Даже сломать мою волю, мои принципы и убеждения. Да и что изменится, если я откажусь?

– Хон!!!

– Он не придёт, – «порадовал» меня Жеск. – Господин Холодный Огонь нынче танцует в другом месте.

– Отчего же в другом? – раздался спокойный голос. Со стороны увидеть телепортацию оказалось невозможно – весь обзор загораживал Горей. Я заставила его чуть подвинуться. Хон стоял напротив нас, там, где галерея уходила на спуск. В воздухе, как тогда, когда мы гуляли по ночному городу. Холодный Огонь выглядел слегка… потрёпанным. Одежда смята, кое-где порвана. Лицо пересекает свежий шрам.

– Ты… – оторопел Жеск. – Мы же подстроили тебе десять ловушек! Мы учли все места, где ты мог оказаться! Где ты был?!

– Ну уж извините, не знал. Зато теперь к вашим услугам. Я правильно понял, что вы всё ещё намерены меня убить?

– Почему бы и нет?

– Да я, в общем-то не против… Попытаться вы можете. Эй! – Хон посмотрел вниз, на ошарашенных стрелков, которые не знали, в кого им целиться – в нас или в него. – Дерзнёте? Бросите вызов первому воину Республики? Каждый, кто выстрелит в меня или в ту девушку, умрёт прежде, чем стрела закончит свой полёт.

Стрелки опустили оружие и попятились – от него и от нас. В итоге они сбились в кучу, как стадо овец при появлении волка.

Жеск усмехнулся.

– А, так эта девушка всё-таки дорога тебе? Значит, одиннадцатая ловушка сработала…

Он подал знак и на галерею выскочил ещё один отряд. Странно. Люди бежали с обнажёнными мечами так, как будто ничего не видели перед собой – но не спотыкались. Как будто… были в трансе. Неужели у них… Отряд добежал до первой группы и остановился.

– И как они будут меня убивать? – уточнил стоящий на воздухе Хон. – Жеск, может, ты учтёшь, где я нахожусь?

– А они не тебя будут убивать, – довольно осклабился Жеск. – А твою девку и её сообщника. Тебя – только если захочешь составить им компанию.

Хон в задумчивости подёргал себя за нос.

– Тогда у меня к тебе будет другой вопрос.

– Спрашивай?

– А что ты будешь делать, если я не захочу?

Жеск растерялся. Кажется, он был уверен, что Хон бросится меня спасать. Горею было всё равно – он равнодушно ждал нападения. Теперь, когда вокруг нас прекратили свистеть стрелы, юноша довольно быстро пришёл в себя, каким-то образом поборов усталость. А я…

Я напомнила себе, что Хон мне ничего не должен и, по меньшей мере, глупо умирать двоим вместо одной… Троим вместо двоих. Мальчика только жалко, Горея. Зачем я его в это втянула?

– Хон!

Холодный Огонь и ухом не повёл.

– Так что?

– Сначала разберёмся с ними, а там и на тебя управа найдётся! – пообещал оскорблённый в лучших чувствах Жеск. – Дом я заблокировал, уйти ты не смож…

Ему бы стоило для начала подумать, как Хон здесь оказался. Потому что господин Холодный Огонь исчез с того места, где стоял – чтобы очутиться за моей спиной. Законы физики или чего уж там, он явно не учил, потому что высунулся, как призрак, из стены, схватил меня за плечи, весьма материально подтянул к себе и… мир исчез.

А когда появился, я была в незнакомом месте, надо мной склонилась Сува а уголком глаза я заметила Горея. Хвала чему только можно – невредимого.

– Зачем ты вообще в это ввязался! – возмущалась девочка. – Без тебя бы не обошлось! Я тут с ума схожу, а он там заколдованным мечом размахивает!

– Я не смел и подумать, чтобы знатную госпожу интересовала жизнь столь жалкого существа, праха под её ногами, недостойного дышать одним воздухом с лучшими людьми республики…

– Я действительно всё это говорила? – пристыжено спросила девочка.

– Нет, госпожа, это сказал ваш друг господин Тёмный Свет. И говорил он так обо всём сословии вторых людей. Но вы благосклонно этому внимали.

– Прости. Я была такой дурой…

Сува сама на себя не походила. Куда девалась её быстрая, отрывистая речь, подростковые словечки… До меня наконец дошло, что я разглядела через полузакрытые веки на лице подростка: куда-то исчезли все серёжки с её лица, остались только в ушах. Девочка решила взрослеть? Волосы, впрочем, так и остались трёхцветными.

– Не понимаю, почему…

Я закрыла глаза и погрузилась в усталое забытье. Этим двоим есть что сказать друг другу… Да и очень хочется надеяться, что Сува всё-таки не будет пинать ногами спящую, когда Горей расскажет о якобы возложенной на него охранной миссии. Похоже, этот парень ей не безразличен…

– Хон! – услышала я над своей головой требовательный девичий голос. – Хон, твоя мерзавка нарочно подставила Горея, чтобы его убили вместо неё! Да Хон же!

– Спасибо, дорогая сестричка, – с едва заметной иронией ответил Хон. – Ты так тепло меня встречаешь, что я готов прослезиться от радости.

– Хон! – Голос из требовательного превратился в испуганный. – Что с тобой?! Ты… ты дрался?!

– Разумеется, нет. – Сува облегчённо вздохнула. И напрасно, потому что её брат продолжал: – Я совершенно случайно оказался залит кровью с головы до ног, изранен и зверски устал.

– Хон!

Я, наверное, снова уснула (ментальное воздействие на чужой разум через меч истощило меня полностью), потому что, когда я открыла глаза, ни Хона, ни Горея не было. Да и обстановка вроде сменилась: я полулежала в кресле в «столовой» моих покоев. А до того вроде на полу… неизвестно где. Одно не изменилось: Сува.

– Ты… – в лучших театральных традициях здешнего общества прошипела девочка. – Горей мне всё рассказал. Зачем ты это сделала?

– Что? – Я была не в том настроении, чтобы ругаться или оправдываться. Всё равно Сува не сможет мне сказать ничего, что бы ни говорила моя совесть.

– Зачем ты его обманула? Ты ведь знаешь, что я никогда бы…

– Во-первых, – перебила я, – не знаю. Я увидела его первый раз в оружейной, где он присутствовал в отряде убийц твоего брата и тебя самой. Ты осталась жива только благодаря нашей предусмотрительности. Во-вторых… милая девочка, когда ты будешь лежать связанная на полу и ждать, когда тебя придут убивать или допрашивать, а единственный, кто мог бы проявить хоть капельку участия, собирается уходить, даже не развязав тебе руки… Вот тогда и посмотрим, хватит ли у тебя благородства остаться на верную смерть или безумие, отпустив последнюю надежду восвояси.

– Но… почему?

– Во-первых, ваша культура вообще не альтруистична. Вы всё делаете за что-то. А во-вторых, он слишком волновался за тебя, чтобы думать о ком-то ещё.

– И ты это использовала, – прозорливо отметила Сува.

– И я это использовала, – согласилась я. – После того, как он допустил твою «смерть», он чувствовал себя настолько виноватым, что ради одного только взгляда положил бы голову. А тут такой шанс отличиться…

– Знаешь, кто ты после этого? – вспылила девочка.

– Последняя гадина, знаю. Но, видишь ли, жизнь для меня оказалась чуточку важнее.

– Да ты!..

– Зато, если бы не это, вы никогда бы не объяснились. Ведь он тебе тоже нравится?

– Да какое твоё дело?! – взвилась Сува.

– Ну, ты же доставала меня бестактными вопросами.

– На которые ты не ответила.

– А тебя никто и не заставляет отвечать. Всё и так видно.

Сува сникла.

– Какое ты всё-таки мерзкое, зловредное существо. А Хон ещё не велел тебя трогать.

– То, что другой человек наговорил тебе кучу гадостей, ещё не причина его убивать. Иначе людей на свете не останется.

– Без кого-то мир точно не обеднеет.

– Ваш мир – может быть. Но, знаешь, милое дитя, мне кажется, ты не так сердишься за то, что я обманула и использовала Горея, сколько ревнуешь, – стервозно предположила я.

– Ты… дрянь!

Я мерзко расхохоталась.

– Ребёнок, да нужен мне твой мальчишка! Забирай ты его себе с потрохами, мне-то он на что сдался?

– Когда есть Хон. – Девчонку задели мои постоянные нападки и намёки на возраст и она попыталась от ярости перейти к ответным шпилькам… Зря. Я редко когда бываю в таком ударе. Я расхохоталась вторично.

– А ты и его ревнуешь?

– А тебе Хон не нравится?

– Да зачем он мне сдался? Сува, деточка, мне не нужен никто из вашей фэнтезийной реальности, я мечтаю только об одном: вернуться к себе домой.

– Так убирайся!

– Если бы я могла…

– Что ж тебя держит? Уж не Хон ли?

Я кисло улыбнулась.

– Скорее, Хон не отпускает.

Сува вскочила на ноги.

– Я сегодня же с ним…

– Не надо. – Он всё-таки пришёл. Всё это время я так хотела… и боялась задать один-единственный вопрос: что с ним?! – Сува, прости, мне надо поговорить с Чедой наедине. А тебя Горей зовёт.

– Как он? – Вопрос сорвался с губ прежде, чем я его осознала.

– Ты только сейчас спохватилась?! – прошипела Сува, развернувшись ко мне. – Он из-за тебя чуть не умер! – И выскочила в коридор.

Я перевела взгляд на Хона.

– Он сильно устал, но цел и невредим и скоро поправится. – С этими словами Хон закрыл дверь и подошёл ко мне. Поднял с кресла и поставил перед собой. Нет, мне не легко далась та галерее: язвить ещё получалось, а вот стоять уже с трудом. И вроде бы ноги должны держать, да слабость какая-то… – Если ты сердишься на меня, – тихо произнёс Хон, – зачем издеваешься над моей сестрой?

– Я?! Сержусь?! Да на что мне сердиться, скажи на милость?

– За то, что не пришёл. За то, что бросил одну. За твой страх и отчаяние.

На глаза навернулись слёзы. Вот ещё! Только мне жалости к себе не хватало.

– Вовсе я не сержусь, – неубедительно соврала я. – Жива же – чего ещё желать?

– Прости. Но я должен был это сделать!

– Сделать – что?

– Накрыть всю шайку, разумеется! Я представил дожу прямые доказательство, что члены Совета потихоньку вооружаются заколдованными мечами, а также готовят покушение на несогласных с их политикой. Теперь власти у знатных семейств поубавится и… Ты чего, Чеда?

– Ничего, – грубо ответила я. – Не надо передо мной извиняться. Лучше скажи – теперь, когда ты раскрыл все заговоры, может быть, теперь я могу вернуться домой? Так, чтобы не вываливаться сюда каждую ночь.

Хон вздохнул.

– Если желаешь. Я надеялся, ты здесь побудешь хотя бы дня два…

– Нет уж. Сыта вашим миром по горло.

– Зачем ты так?

– Как?

– Так.

Хон вынудил меня смотреть ему в глаза и…

Как оказалось, меня с третьего раза с огромным трудом добудилась мама. Странно… Раньше я не запоминала сны. То есть не вообще сны, а именно эти – про Хона, Суву, другой мир… Горей, Жеск, Тёт, Совет… Волшебный меч в моей руке… Душа заныла от тоски – будто часть меня осталась во сне… Хон.

Это был только сон. И волшебная любовь, и позорное предательство… Только кто кого предал? Хон меня? Я Горея? Суву?

Какие странные сны…

Но теперь это уже в прошлом. Обязательно в прошлом.

Странные сны давно прекратились. Ни меч, ни мысли о Хоне, ни вина перед Гореем и Сувой больше в голову не лезли. Очень хотелось верить, что всё у них теперь всё хорошо. Хотя в счастье Сувы и Горея я не очень верю. Не из-за разницы в возрасте (она не большая) и не из-за разницы в происхождении, как-нибудь разберутся. Просто маленькие они слишком, через пару лет разругаются. Впрочем… не моё дело.

Одно только… Почему Хон так и не пытается меня найти? Мне казалось, он что-то хотел сказать перед расставанием…

Эпилог

Вечером влезть в маршрутку-«Газель» – задача не из лёгких. С тех пор, как они стали ходить по нужным улицам, желающих расстаться с деньгами оказалось предостаточно. Поэтому всё зависит от места, которое ты занимаешь на остановке: надо встать так, чтобы оказаться у дверей, когда маршрутка остановится, и первой шмыгнуть внутрь. А не то тебя в два счёта оттеснят более расторопные пассажиры и радуйся, если пустят ехать стоя.

На этот раз мне повезло. Почти: возле двери я оказалась, но только ведущей не в общий салон, а в кабину водителя. Нет, там было одно свободное место, просто не с моим ростом карабкаться в кабину. Дарёному коню в зубы не спорят, а на подарки судьбы и подавно не вякают. Не оставаться же мне на остановке в ожидании, когда придёт следующая Газелька и соберётся вдвое большая толпа.

Все эти мысли я прокрутила в голове, решительно берясь за ручку. Нет, всё-таки, почему мне так не везёт? Почему переднее место именно в тот день, когда у меня все руки заняты тяжеленными сумками?! А ещё приходится придерживать подол длинной юбки, чтобы не вытереть им грязную подножку. Почему у человека всего две руки?! Я безуспешно подтянулась, пытаясь одновременно с этим удержать неудачно ухваченный пакет и не дать сумке съехать с плеча. В этот момент сидящий рядом с водителем парень наклонился и протянул мне руку. Не вынес столь жалкого зрелища, надо полагать. Представляю, как я сейчас выглядела… Красивый жест, но, чтобы принять предложенную помощь, надо иметь хотя бы одну свободную руку. А будь она у меня, я бы и сама заползла. Молодой человек наклонился ещё сильнее, ухватил меня за запястье и буквально втянул в кабину. Я захлопнула дверь и сердито стряхнула его руку. Спасибо, конечно, но я бы и сама справилась… как-нибудь. Не впервой.

Демонстративно не обращая на непрошенного помощника внимания, я принялась копаться в сумке в поисках положенных пятнадцати рублей. Нашла, передала водителю и, не удержавшись, взглянула на молодого человека более пристально, благо он смотрел мимо меня в окно на освещённую фонарём улицу…

Взглянула и обомлела.

Неописуемо прекрасное лицо с той легкой неправильностью, которое в глазах большинства лишает его обладателя право на красоту, но делает безумно притягательным в моих глазах… Я всю жизнь ждала встречи именно с ним. А за последний месяц – ждала особенно, хоть и не сознавала того…

Он поймал мой взгляд и заговорщицки улыбнулся.

– Вот и встретились, – чуть слышно шепнул он.