Текст книги "Хештег: близкие люди"

Автор книги: Наталья Тарасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Наталья Тарасова
Хештег: близкие люди

«Рукописи не горят» – возможно, мои произведения не самые великие, поэтому они сгорают, удаляются, исчезают, но я снова и снова переписываю. Я целеустремленная! Рада мой читатель, что теперь имею возможность с тобой поговорить открыто. Я надеюсь, что эта книга станет пускай не манифестом, но хотя бы призывом к свободе. Мы живем в удивительное время для истории, впервые история находиться у нас в руках. Какие ценности, законы, образ жизни мы передадим нашим потомкам завтра? Будут ли они свободны или ограничены, во многом это зависит от нас самих.

Сегодня на Триумфальной площади обычный вечер, группа туристов направляется в театр Сатиры, где сегодня состоится спектакль, посвященный известному артисту прошлого столетия. А я сижу на скамейке и слушаю грустную песню группы Гости из Будущего «Зима в сердце» в исполнении длинноволосой брюнетки, которая виртуозно ее пела. Ее зовут Марина, она талантливая скрипачка, отличный художник, хороший друг и влюбленная девушка. Талантливый человек талантлив во всем! Сегодня ее сердце разрывается на части от чувства неразделенной любви, одиночества и алкоголя.

Она живет в маленькой комнате на Арбате, которая обставлена разными яркими картинами, которые она сама рисовала. В этот день к ней как обычно зашел ее друг Сергей, ему было около сорока лет, он был разведен, жил один и потому часто заходил к своей лучшей подруге. Марина была всегда рада его присутствию, она его искренне любила и отдавала ему все без остатка. Однажды Сергей выпускал свою книгу, Марина недолго думая отдала ему все свои деньги на реализацию его мечты. Глупо! Глупо было это, потому что сегодня Сергей пришел сказать:

– Марина, я снова женюсь!

Девушка выронила тарелку с яблоками из рук, тарелка разбилась, а яблоки покатились в разные стороны.

– Марина, она обещала сделать меня самым известным писателем в стране. Я не могу упустить этот шанс.

– А как же я? – тихо спросила она.

– Твои нежные чувства мне очень льстят. Но ты мне ничем не можешь помочь.

– А если бы могла ты бы на мне женился?

– Я бы это сделал не раздумывая. Ты мой самый лучший друг.

Марина долго молчала и пыталась погасить в себе все свои эмоции.

– Однажды я стану известной и богатой, я обещаю, что буду скупать все твои книги. Все до одной.

–Ты? Скрипачка, которая играет возле Большого театра в переходе? Странная месть? В чем смысл?– смеялся Сергей.

– Я хочу, чтобы ты меня помнил, жил всегда в достатке, но чтобы читатель забыл о тебе навсегда.

Сергей улыбнулся от переполнившей его злости, но он не стал ей отвечать.

– Прощай!

Марина очень долго и горько плакала, пока ее друзья музыканты не привели на площадь, чтобы петь и зарабатывать деньги. Как известно разбитое сердце способствует рабочей активности любого творческого человека.

Пока я сидела на скамейке и грелась о бумажный стакан, наполненный кофе ко мне подсел молодой человек. Он вглядывался в Марину так, как будто знал, о чем она поет. Вдруг его плеча коснулся мужчина пятидесяти лет, он как то ревностно провел своей рукой по его спине.

– Красиво поют – произнес он – смотри, смотри. Будешь плохо себя вести. Я их возьму к себе на сцену.

Молодой человек вскочил с места и бросился в сторону метро, мужчина последовал за ним.

Я сидела и думала: «Какой странный вечер!», но именно в этот вечер я встретила их… Это были те, кого я так долго ждала. Герои моего произведения. Безумцы, творцы, олицетворение современного мира.

– Или возможно они пришли к тебе сами, чтобы рассказать свою историю любви,– подсела ко мне Марина – любовь – свобода, любовь – прощение, любовь – мучение, испытание и дар. Разреши мне рассказать эту историю?

– Конечно, – обняла я ее.

Часть первая

Говорят, настоящая любовь бывает только один раз, только один раз она может умереть. Тогда моя любовь это птица феникс, она всегда воскресает, какой бы мучительной не была ее смерть

Я всегда жила с ощущением, что я особенная, в детстве представляла, что я принцесса из потерянного королевства и однажды когда я вырасту, меня найдет мой народ и я стану взрослой, красивой и самой щедрой королевой. Девство я вспоминаю редко, считаю, что мне с ним не повезло. В моем девстве взрослые занимались своими делами, а я взрослела для того, чтобы им объяснить, что мое время ограничено. Я никогда больше снова не вырасту, я никогда снова не повзрослею!

От этого одиночества во взрослом мире появилась моя подруга – скрипка. Мы играли на нервах моих родителей, моих соседей, а когда дома не стало возможности играть – я вышла на улицу. Улица моего родного города меня встретила не так радостно, как я ожидала. В маленьких городах не понимают гениев и мечтателей!

Я люблю мечтать, люблю мечты превращать в цель, цель – в смысл жизни! Как ты почувствуешь вкус к жизни, если не прыгнешь с разбега в пропасть? Я много раз прыгала в эту пропасть и у меня всегда вырастали крылья. Запомни! Чувство свободы и творческого полета, друзей, любовь – ты никогда не сможешь заработать. Родители сказали, оставь этот дом, родной город сказал, оставь это место, и, прячась от Бога в Москве, я боялась, что он скажет: «Оставь этот мир!»

В этот день мне было легко и весело, чувство влюбленности меня не покидало. В животе “ играли бабочки", в наушниках играла оживлённая музыка. Как можно жить, творить, работать без любви? Вдохновение меня настигало всегда неожиданно. Этот вечер я запомню навсегда и никогда не смогу забыть этот пронзительный взгляд полный спокойствия.

Билет в театр был, как никогда, кстати, спектакль обещал быть интересным. Билет я получила от своего лучшего друга. Сергей всегда был своеобразен в своем отношении ко мне. Любила ли я его? Люблю. Но я ему в личной жизни не была нужна. Он как настоящий актер купался в агрессивной женской красоте и любви. Моя любовь была незаметной, но от этого не переставала быть сильной и настоящей.

Все это проза. Уходит один человек – приходят два других, которые способные изменить твою жизнь кардинально. А пока спектакль! Режиссёром был самый известный и популярный актер начала 2000 годов Матвей. Он давно зарекомендовал себя как скандальный, неоднозначный режиссёр, ставший легендой для всей Москвы. Но насколько бы не был известен Матвей, как он выглядит на самом деле, я даже не интересовалась. Нет, я вспомнила! Однажды я видела его в одном фильме во второстепенной роли 15 лет назад, и хотелось бы сохранить в своей памяти того самого человека. Время, время никого ты не щадишь.

Открывая дверь театра, я себя чувствую как Алиса в стране чудес. Перед тобой открывается вход в параллельную реальность, где пять часов ты дружишь с несуществующими персонажами, влюбляешься в ненастоящих мужчин, попадаешь в выдуманные истории. Но важно помнить, что театр это мир иллюзий и миражей. Иллюзия прекрасна, пока к ней не приближаешься. Наверно поэтому я знаю очень мало режиссеров, которые бы ходили на спектакли, они как фокусники, которые знают секрет фокуса – для них чуда в театре не существует. Любому человеку нужно чудо, даже если это чудо больная фантазия режиссера.

Атмосферный театр меня очаровал. Полумрак, вокруг стояли статуи, которые казалось, еще чуть-чуть и оживут. Буфет театра я сразу приняла во внимание, «любой театр начинается с буфета, а заканчивается отношением в гардеробе после спектакля». Я почувствовала на себе тяжёлый взгляд. Подняв глаза, я увидела: высокого мужчину спортивного телосложения, лет 40-45, который пытался меня разглядеть, так как будто мы давно знакомы.

– Простите! – нарушил он паузу – Вы сидите на моей работе.

Я вдруг поняла, что подо мной что-то есть и вскочила с места.

– Извините, пожалуйста, я не заметила что села на ваши документы, – я взяла в руки кожаную папку с кипой бумаг и передала ему в руки.

Он улыбнулся натянутой улыбкой. Взял папку и исчез в темноте театра.

– Странный, кто в театр с документами ходит? Может после работы?

Спектакль закончился, я сидела в коридоре, ожидая, когда разойдутся люди, и я свободно заберу свою одежду.

Ко мне снова подошёл снова этот странный мужчина с документами, только папки в руках уже не было.

– Простите! Мы с вами виделись в буфете. Если бы не Вы я так бы и не нашёл свою работу.

– Извините, пожалуйста, я не заметила, как села на папку – я извинялась, потому что мне показалось, что он говорил с сарказмом.

Он протянул визитку.

– Если вы решите сюда ещё прийти, я буду рад. Позвоните по этому номеру, он вам поможет пройти на любой спектакль в Москве.

Я повертела визитку в руках, там было написано что-то «главный режиссер» и бросила в сумку. Странный, странный человек, но достаточно симпатичный и руки у него накаченные, и взгляд пронзительный, он мне понравился.

Роман пытался расслабиться в кабинете психолога, но ему это не удавалась. Кожаные кресла, книжные шкафы и Ирина в строгом костюме, все это вместе напоминало ему о самых негативных ситуациях в школе.

– Роман, что вас тревожит?

– Матвей все чаще и чаще меняет девушек. Меня это злит, но я стараюсь держаться.

– Что вы чувствуете при этом?

– Ревность, злобу. Непонимание, что будет дальше с нашими отношениями.

– Дайте ему время принять себя, – поправила очки Ирина – я понимаю, что это трудно, но Матвей прожил большую часть своей сознательной жизни в другое время. Он сейчас не может полностью осознать свою проблему и яркая гомо фобия у гомосексуалистов очень частое явление. Проявите терпение, я уверена, вместе вы это сможете пережить.

– Он с ними жесток – Роман опустил голову, словно раскаивался в действиях, которых не совершал – он не любит женщин, но отчаянно продолжает с ними трахаться.

– Я думаю, что целесообразно тебе вместе приехать с Матвеем, мы можем более детально разобрать вашу ситуацию.

– Ирина, спасибо! Но когда я сюда пришел, думал, что вы сможете мне помочь стать как все. Вместо этого выкопаетесь в нашем белье уже год, и ничего не меняется.

– Роман, я вас понимаю! Но я не в силах изменить человека для общественного одобрения, я пытаюсь тебе помочь узнать самого себя. Ты, наверное, знаешь, как сложно жить с незнакомым человеком в квартире, так представь, как сложно жить с незнакомцем в одном теле.

Матвей стоял на балконе отеля, который находился по адресу Скорятинский переулок, д. 7, в номер зашла девушка лет двадцати, она вышла на балкон, подошла к нему сзади и обняла:

– Как же хорошо! Кажется, я влюбилась!

– В кого?

– В тебя– засмеялась она.

Пауза повисла в воздухе, она стала опускать руки по его груди к талии, но он небрежно остановил её руки.

– Я сплю с Ромой, – вырвалось у него. Естественно, как режиссёр он хотел красиво расстаться, но фраза сама вырвалась.

– Что?

– Я живу с ним, – он развернулся и увидел как девушка была готова заплакать.

– Почему? Ты гей? Нет, ты не можешь быть им.

– Я влюбился.

– Хорошо. Мы можем встречаться втроем. Все так неожиданно.

– Мы можем сейчас с тобой пообедать, и ты отправишься в театр репетировать. И, кстати, запомни это выражение и чувство, что у тебя на лице это гениально.

Девушка была готова, вцепится ему в лицо от обиды, но нашла в себе силы остановиться и просто выбежала из комнаты в слезах.

– Гениально, – он вытащил сигарету и закурил.

Я шла по переулку в сторону Патриарших прудов, так называемых «Патриков». Люди шли мимо меня, даже казалось, что они проходили сквозь меня. Люблю быть незаметной. Не заметно наблюдать, как кто-то гуляет с детьми, кто-то обсуждал важные дела, а кто-то разглядывал по сторонам архитектуру зданий. Я гуляла и рассматривала автомобили, ничего не могу с этим сделать! Меня привлёк мерседес с номерами 555, с тонированными окнами, кто знает, что они скрывают от прохожих в самом центре Москвы.

Я дошла до патриарших прудов и свалилась на жёлтую скамейку от усталости, достала книгу и начала читать.

Боковым зрением я заметила, что кто-то присел, не подав виду, снова продолжала читать.

– Добрый день! – услышала я знакомый голос.

– Подняв глаза, не могла им поверить, передо мной сидел тот самый «мужчина с документами».

– Добрый день! Неожиданно вас здесь увидеть.

–Да, встреча случайная, но я вас почему-то здесь ждал.

– Меня? Послушайте вы мне дали визитку Матвея Александровича, я хотела спросить! С чего вы решили, если я ему позвоню, то он мне даст проход в театр. Вы с ним знакомы?

– В каком-то смысле, мы знакомы! – его мимика и жесты были плавными, но слегка наигранными – А давайте вместе позвоним ему? И попросим билет в театр? Набирайте!

Я набрала номер, чтобы понять в каких они находятся отношениях, чтобы не попасть в глупую ситуацию. Тут же в трубке послышался гудок, а в руках незнакомца зазвонил телефон. И вдруг… Я понимаю, что.. Нет, такого не может быть! Я поднесла к уху телефон и сказала “Алло" и поняла, что я сижу напротив данного абонента. Мои глаза сделались большими от удивления, ведь получается передо мной сидит тот самый известный режиссёр – постановщик Матвей Александрович.

Он улыбнулся снова как-то наиграно и поднял левую бровь.

– Я, я .. я вас без грима не узнала . Меня зовут Марина, я очень люблю ваши работы.

Он снова молчал, пронизывая взглядом и улыбаясь.

– Я вас приглашаю завтра на спектакль. Вы меня обязательно сразу узнаете. Буду в гриме.

Он встал со скамейки и ушел. Я была впечатлена этой встречей, в моей голове молниеносно возникла мысль «Режиссер скрывался в ароматной тени старинных лип»

Я снова пришла в театр и сидела в VIP –зоне театра по пригласительному билету. Мой внешний вид явно выдавал, что я простая девушка, которая не понятно как сюда прошла. Двое мужчин смотрели на меня весьма пристально и начали шептаться и улыбаться. «Отлично», подумала я. Вдруг я почувствовала на себе взгляд, сквозь полупрозрачные кулисы я увидела глаза Матвея. Я улыбнулась. Свет погас.

Спектакль был чудесен. Мне кажется, Матвей может рассмешить любого, даже если тебе очень грустно через час на твоем лице может появиться искренняя улыбка. В этот вечер за его счет я смогла отбросить все мысли о Сергее, и мне показалось, что я снова начинаю влюбляться. Но это иллюзия, моя фантазия, фантазия режиссера, плохая освещенность и плотный грим – делали из Матвея идеального мужчину. Идеальный ли он на самом деле? Я не знаю!

После спектакля я стояла возле буфета, ожидая, когда разойдутся люди и выйти из театра как всегда последней. Вдруг меня сзади схватили за руку и протащили сквозь шторы кулис.

– Тихо, – шептал Матвей – не знал, как тебя забрать оттуда.

– Смс сообщение – прошептала я.

Матвей цокнул.

– В мое время не было смс сообщений, все было гораздо романтичнее. Пошли.

Мы шли по длинному коридору театра и остановились возле кабинета с надписью «Режиссер». Кабинет был просторный, но от творческого беспорядка и без надлежащей уборки, он был очень тесным.

– Ира!– выглянул в коридор Матвей – Ира! Е-мае! Сделай кофейку, солнышко!

Матвей снова перевел свое внимание на меня.

– Не могу снять грим, – смеялся он – сначала надо было своих актеров отсюда разогнать, потом тебя поймать.

Он смочил ватный диск, каким то бесцветным средством. В гримерку зашла администратор, молча поставила кофе и вышла. Я сидела рядом и смотрела на него слегка завороженно.

Матвей улыбнулся. Взял чистый диск и протянул мне.

– Я не могу сзади дотянуться, можешь помочь?

Матвей 20 лет без посторонней помощи снимал грим профессионально, но сегодня ему пришла в голову гениальная мысль, как наладить контакт с любой девушкой вдвое младше себя. Он впервые искренне радовался, какой он умный и какие гениальные идеи его посещают.

Я провела по его шее, он развернулся ко мне. Я осторожно коснулась его лица, я почувствовала что-то спокойное и надежное.

– Ты похож на унылого, стареющего клоуна,– улыбнулась я.

–Я так плохо выгляжу, – обернулся Матвей в зеркало. – хотя ты права – я клоун. Но зато дорогой клоун.

Я поняла, что сказала что-то обидное для него. Но ничего плохого под этим не подразумевала.

– Какие у тебя руки? Сергею повезло.

– Я не понимаю.

– Я знаю, откуда ты появилась здесь. Сергей твой бойфренд?

– Нет, мы просто друзья. И он женится на другой – стихла я.

Вдруг ком подошел к моему горлу, я отвернулась, попытавшись скрыть слезы.

– Прости поздно уже, мне надо идти – я выбежала из гримерки и побежала к выходу.

Растерянный Матвей понял, что он тоже сказал, что то не так. Он пожалел, что начал этот разговор: «Как будто у него спросить не мог?» В гримерку зашел Роман.

– Ром, там наверху есть люди?

– Там вроде Сергей был.

– Отлично, приведи мне сюда этого недописателя, недорежисера.

– Хорошо, – удивился Рома такой агрессии со стороны Матвея.

Матвей уж почти собрался полностью в гримерку зашел Сергей.

– Вы меня хотели видеть Матвей Александрович?

– Хотел. Садись. Предлагать ничего не буду.

– Что-то случилось у вас?

– В моей жизни случилась девушка, но почему то слезы она роняет из-за тебя.

– Не понимаю.

– Что тебя связывает тебя с Мариной?

– Ах, вы об этом – заулыбался Сергей – мой очень хороший друг. Но вы бы с ней по осторожнее.

– Почему?

– Мы с ней познакомились на моем спектакле, она мной очень очаровалась. Неустойчивая женская психика, склонна к истерикам. Я ей столько раз говорил, обратись к психологу это не любовь, ты просто моя поклонница.

– Фанатка – ухмыльнулся Матвей – а может все-таки любит тебя?

– Так кто ж теперь любит друг друга?

– Я не считаю, тебя талантливым и вообще не считаю нужным твое присутствие в этом месте. И могут ли быть у тебя фанатки? Вопрос. Если ты не можешь отличить любовь от фанатизма, может тебе вообще не место в театре?

– Я понял, что вы сегодня не в духе, – вставал Сергей, собираясь уходить.

– Как ее найти?

– Переход возле Большого театра, она там каждую пятницу.

Матвей пришел в следующую пятницу в переход, но меня там не было, и через неделю я снова не пришла. «Смс сообщение» – пронеслись мои слова в голове у Матвея. Он открыл социальные сети и конечно через Сергея нашел меня, мое местоположение было час назад в кафе «Художник». «Что я делаю?» – подумал Матвей и запрыгнул в свой мерседес.

Кафе «Художник» это злачное, творческое место на Арбате для тех, кто не смог найти себе место в мире искусства. Я была изрядно пьяна, громкая музыка и полумрак придавал еще большее отстранение от этого мира. В кафе зашел Матвей. Все были не просто в шоке, а в полном непонимании, что делает «Бог театра» в таком адском месте. Я танцевала со своим лучшим другом, какие то сумасшедшие танцы. Я резко развернулась, передо мной стоял Матвей. Его взгляд был полон строгости и беспокойства, он схватил меня за руку и вытащил из кафе.

– Я чуть с ума не сошел. Ты ушла, не оставила даже номера телефона.

– А ты мне кто? Чтобы так беспокоиться, – шаталась я.

– Я тебе друг…

– О, еще один – оборвала его – скажи, а что во мне не так? Что вы все со мной дружите? А трахаете кого? Актрис? Режиссеры сранные. Отвалите от меня.

Я зашла обратно в кафе, Матвей был растерян, но спокоен тем, что со мной все хорошо. Я облокотилась на столик и зарыдала.

Арбат окатил дождь. Матвей стоял под дождем, его пронзила внутренняя боль, такого раньше он никогда не чувствовал. Он стоял под дождем в надежде, что он погасит этот пожар в нем.

Я вышла из кафе и произнесла «Матвей, мне плохо». Матвей обернулся, я практически лежала в дверях кафе.

– Сиди здесь. Я сейчас, слышишь?

Он добежал до стоянки, заскочил мерседес, развернул его на 90 градусов, заехав на прогулочную дорогу Арбата, ему кричали «Ты чего со всем?». Матвей бережно меня взял на руки и посадил в автомобиль. « Все будет хорошо!» – произнес он.

Ливень не прекращался, серость природы четко отражало мой внутренний мир на данный момент. Мерседес влетел в парадную, тут во двор выбежал Роман.

– Что случилось?

– Пожалуйста, занеси ее в свою гримерку, – схватил телефон Матвей – Алло, скорая. Девушка 25 лет, без сознания, возможно сердце. Театр f-y. Быстрее!

– Кто эта девушка? – пытался выяснить Роман, укладывая меня на диван.

– Музыкант из перехода – нервничал Матвей.

– Ты в своем репертуаре, мы теперь уже бомжей собираем в переходе – Роман чувствовал легкое чувство отвращение к моему бездыханному телу.

– Она играет возле Большого театра и к тому же твоя большая поклонница. Где эта скорая?

– Поклонница. Это все меняет.

Роман выскочил из гримерки, он чуть с ног не сбил свою партнершу по сцене.

– Что случилось? – окликнула Настя.

– Как обычно ничего.

Настя покачала головой и пошла дальше по своим делам, чтобы не привлекать внимания. Матвея она откровенно боялась, если режиссер сегодня не в духе, то на глаза ему лучше не попадаться.

Врач и медсестра вышли из гримерки. Матвей перепуганный ждал их вердикта.

– Будет жить ваша артистка. Алкогольное отравление, желудок промыли. Постельный режим, здоровое питание, исключение алкоголя я так понимаю невозможно. Хотя бы пить научите вы же режиссер, – врач протянул рецепт.

– Она не моя актриса, она музыкант – разглядывал Матвей список – я вас провожу.

– Тогда странно, что пить не умеет…– посмеялся врач.

Матвей сидел возле дивана, где спала я. Матвей думал о том, что его привлекает в той истории. Он смотрел в одну точку и задавал себе один и тот же вопрос: «Я влюбился?». Ему всегда казалась, что все под его личным контролем: чувства, эмоции, желания.

– Где я? – пыталась я оглядеться.

– Ты у меня в театре?

– А это опять ты?

– Да, – улыбнулся Матвей – скорая тебя привела в чувства и запретила пить. Не стоит так убиваться из-за того, чего никогда не существовало.

– Ты просто меня не понимаешь, ты никогда так не любил никого.

Матвей подал стакан с лекарством, я ему безмолвно подчинилась, потому что было действительно плохо, и я знала, что хуже уже не станет.

– Я так любил. Что твои страдания, это просто легкое увлечение. Правда любил я 7 раз в своей жизни, а потом мне надоело страдать, да и паспорт менять постоянно надоело.

–Ты 7 раз был женат?

– Да и каждый раз удачно.

Я попыталась встать кровь прилила к мозгу и голова закружилась, я чуть снова не упала. Наблюдая эту картину Матвей принял решение, что не оставит сегодня меня одну и сам отвезет домой.

Мы сели в автомобиль, Матвей посмотрел на меня, слегка улыбаясь, завел двигатель.

В моей комнате на Арбате творился художественный беспорядок, я без сил рухнула в кровать, которая стояла посреди комнаты среди картин.

– Я не знал, что ты живешь в мастерской, – оглядывался Матвей – а есть кухня?

– Дверь перед тобой, ванная налево, – и я отключилась.

Я проснулась, в окне уже было почти темно, на кухне горел свет и там кто-то хозяйничал. Я зашла на кухню, сидел Матвей пил кофе и в наушниках читал мою книгу. Я слегка его коснулась.

– Проснулась, отлично, книжка интересная, возьму? – вскочил Матвей, уступая место мне, я села на противоположный стул. Он из кастрюли налил в тарелку горячий куриный бульон, – это моя личная разработка от депрессии и похмелья.

– Ты готовить умеешь?

– Конечно. Я много чего умею, но не хочу этого делать, поэтому скрываю. И ты никому не рассказывай.

Я слегка попыталась съесть бульон, но организм сопротивлялся, я снова почувствовала тошноту и прилегла на кровать. Матвей озадаченный моим состоянием, сел на кровать, накрыл меня одеялом и погладил по голове.

– Можно я останусь? – спросил он.

Я пожала вопросительно плечами и произнесла.

– А секс будет?

– Будет! Как выздоровеешь.

Матвей лег рядом и слегка поцеловал меня в губы. Мы заснули до самого утра.

Утром я открыла глаза от вибрации звонящего телефона, солнце озаряло комнату. Рядом лежал Матвей, обняв меня. Я не стала двигаться и, положив руки себе под щеку, смотрела, как он спит. Словно почувствовав мой взгляд, открыл глаза. В моем взгляде был добрый вопрос «Что ты делаешь?»

– Прости, ночью я замерз и не стал искать второе одеяло. О, Господи 10 часов. Мне нужно быть в театре еще час назад.

– Как 10? – вскочила я, вспомнив, что мне надо к 11 часам быть Арбате с моими картинами.

За кулисами была суета, актёры готовились к спектаклю, в гримерную к режиссёру вбежал Роман. Это ведущий актёр театра, настоящая звезда. Рома был ростом 190 см, ему было 34 года, спортивный, отлично сложен и образован, но успехом у женщин не пользовался. Роману тоже было не интересно с женщинами. Его сердце давно украл его режиссер Матвей. Да, я знаю нашей стране запрещено жить счастливо – это прописано на законодательном уровне. Но если есть закон, есть и нарушители.

– Мария, пьяная! Там.. у нас нет главной героини. – волновался Роман, шокированный ситуацией.

– Да, что это такое? – повышал голос Матвей.

– Где ты был прошлую ночь? – не выдержал Роман.

– Ты сейчас это хотел обсудить?

Матвей ворвался в гримерную.

– Ты че напилась? Дура?

– Я вас люблю, а вы меня нет. И в театре я твоём играть больше не собираюсь.

– Нет, я не понял. Ты что сидишь? Слова забыла? Иди на сцену и играй трезвую актрису. – Матвей ее тряс, надеясь, что она протрезвеет.

Я больше тут не работаю..

– Больше и не надо. Настя, ты помнишь слова?– Матвей указал на Марию и произнес,– сделай так, чтобы я ее больше тут не видел.

Я после спектакля сидела на лавочке возле театра, Матвей оставил свои часы у меня дома в спешке, хотела ему отдать. Еще больше хотела его снова увидеть, мое сердце билось все сильнее и сильнее предвкушая новую встречу.

– Ты тут? – выскочил частично отмытый от грима Матвей.

– Я принесла часы, – ответила я.

– Проходи!

Все кто был во дворе театра, обернулись и смотрели на него как завороженные. Он схватил меня за руку и просто затащил в театр.

– Ты еще пьёшь? – спросил он – у меня был очень трудный день, вызывай такси на Пресненскую набережную. Мы едем ко мне домой.

– Зачем?

– А ты хочешь, чтобы известный режиссёр напился прямо в театре?

Его квартира была на 24 этаже в Башне Федерации. В квартире были панорамные окна, открывался величественный обзор на город.

С ума сойти, вся Москва, как на ладони.

Я больше люблю, когда она у меня под ногами,– протянул он бокал с вином – я сегодня буду коньяк. Иначе я сойду с ума. Мои актеры решили повторить твои героические поступки.

– В каком смысле?

– Актриса, исполнявшая главную роль, пришла пьяная. В этот раз обошлось без скорой.

– По-моему за последнюю неделю с тобой случилось больше событий, чем за последний год.

– Ты же не виновата в этом?

– Дело в тебе. Ты влюбился.

– Интересное утверждение. Ты очень необычная, в последнюю встречу ты так много сказала, что я долго думал.

– Прости меня, меня гложет любовь, переходящая в отчаяние. Я просто не понимаю, как я не смогла почувствовать, что он меня не любит, а позволяет любить.

– Марина, это все сложно. – Матвей налил себе коньяку для храбрости и произнес – Кто-то трахает богатых женщин, а кто-то молодых актеров.

Матвей посмотрел на меня словно ждал какой-то реакции, но реакции не было. Я не понимала о чем он говорит.

– Ты прав. У каждого свой диагноз.

– У каждого своя любовь. А любовь это болезнь.

– Но только ты идеальный! Красивый, обеспеченный, накаченный, всегда в центре успеха, ты не стареешь – ты становишься лучше. Ты как мужчина из сказки. Ни кого не любишь, всегда все под контролем.

Матвей не знал, как признаться Марине в своих чувствах, в своих отношениях, в своих предпочтениях и своих увлечениях. Он боялся, что она сейчас встанет и уйдет навсегда и больше никогда не вернется.

– Ты не права. Однажды мои чувства вышли из моего контроля! Рома пришел в мою жизнь случайно. Он был моим студентом, он повзрослел на моих глазах. Но я с самой первой встречи я знал, что он моя истинная любовь. Мы давно встречаемся и живем вместе, но этого никто не знает.

Его признание для меня было громом среди оглушительной тишины, мой разум отказывался верить в то, что я слышу. Сделать вид, что ты ничего не слышала, не получиться, а как реагировать на такие откровения? Может быть он психопат? Еще 2 дня назад он был романтичным и нежным, а сейчас я понимаю, что он любит не просто другую, а другого… Как это могло это случиться со мной? «А как же я? Я тоже тебя полюбила?» – думала я. Пауза затянулась, реагировать надо было, и я отреагировала максимально спокойно.

– Ты гей ? – спросила я.

–Нет,– улыбнулся Матвей, – я просто влюбился, а он мужчина. У каждого свои недостатки.

– Как же ты живешь? Наше общество, мне кажется, не готово принимать такое твое положение.

– Это общество в таком положении, что моя любовь его не должна волновать. Пускай волнуются за безработицу, голодных детей и людей, которые утопают в своих пороках. Есть чем заняться, не правда?

– Очень правильный тост – я подняла бокал вина и выпила залпом. Моя голова закружилась и горло стало обжигать, я почувствовала себя нехорошо. – а где ванна?

Матвей махнул в сторону, закусывая коньяк кусочком сыра.

Я вышла из душа. Матвей стоял в ванной с полотенцем.

– Если ты гей, то можно врываться в ванную. – я взяла полотенце и завернулась в него. Но сердце мое начиналось биться все чаще и чаще. «Какая жалость, что ты такой… Почему?»

– Я не гей. Я просто живу с мужчиной.

– Тем более, что ты тут делаешь?

Я потянулась за кольцом. Он перехватил меня и начал целовать в губы. С меня спало полотенце. Он оторвался от меня, подобрал полотенце с пола, поцеловал в живот и снова меня завернул в полотенце.

– Ничего не будет! Я безопасный мужчина. Можно в душ?

Я была изрядно пьяна, еле добралась до постели и просто рухнула в неё. Режиссеры, писатели, а еще говорят, что музыканты странный народ. Любовь, что ты делаешь с творческими людьми? Они и без тебя вырваны из этой реальности.

Наступило утро. Я лежала на плече Матвея, обнимая его, он тоже открыл глаза.

– Доброе утро! – ответил он. – нет, не доброе, голова раскалывается.

– Я надеюсь, вчера лишнего ничего себе не позволила.

– Я не помню, – пытался растереть висок Матвей.

– Почему я голая?

– Разделась и легла спать.

Он встал, кинул из шкафа свою белую рубашку на кровать.

– Расслабься, ничего не было!

– Голова действительно очень сильно болит. Поможет кофе и аспирин.

– Ты не из слабых, – улыбнулся Матвей, надевая на себя брюки.

– И Блинчики на завтрак, – засмеялась я.

Я вышла на кухню, и даже нашла в холостяцкой квартире все необходимое, было понятно, что квартира не такая уж и холостяцкая. На кухне словно присутствовала женская рука, все было упорядочено, но в тоже время предметам интерьера не хватало мягкости и женственности.

– Блинчики, – потирал руки Матвей, как вдруг раздался звонок в дверь. – Это Рома.

На кухню зашёл молодой человек во всем черном, на голове у него был капюшон. Роман снял с головы капюшон, я увидела перед собой высокого, красивого, молодого юношу. На безымянном пальце левой руке у него было серебряное, толстое кольцо с надписью на английском «И ты забудешь»