Текст книги "Пятерка Мечей"
Автор книги: Наталья Солнцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
Динара пила кофе на кухне, когда позвонила Изабелла.
– Диночка, ты закончила с клиентами? – защебетала Буланина. – Представляешь, Толик мне такое чудо подарил, хочу показать! Так я бегу?
– Ладно, беги, – улыбнулась Дина Лазаревна.
«Толиком» пышная блондинка называла Анатолия Абрамовича Франца, пожилого торговца спиртными напитками, дела которого шли весьма успешно. Видимо, «Толик» заключил очередную выгодную сделку и по этому поводу преподнес «своей кошечке» шикарный презент.
Изабелла Юрьевна начала трезвонить в дверь так нетерпеливо, как будто речь шла о жизни и смерти.
– Диночка, смотри, какая прелесть!
Она впорхнула в квартиру и сразу начала крутиться перед зеркалом. На Изабелле Юрьевне были надеты изящный берет из голубой норки и такая же муфта.
– Ну, как мне? Идет?
– Конечно, идет! – одобрила Дина Лазаревна. – Во всех ты, душечка, нарядах хороша!
– Нет, ну правда, тебе нравится?
– Красивая норка. Люблю голубые меха… – мечтательно произнесла Динара. – А что ты с муфтой будешь делать?
– Как это что? Носить! Думаешь, не модно?
Дина Лазаревна пожала плечами. В моде она особо не разбиралась.
– Вроде сейчас не носят…
– Правда! – согласилась Изабелла. – Это Толик на заказ делал! Чтобы мои ручки не замерзали! Я буду как боярышня в старину. Здорово он придумал?
– Ага. Можно, я надену?
Громкий звонок в дверь помешал примерке.
– Если это опять Фаворин, не пускай его! – заявила Буланина. – Он начнет скандалить из-за моего Яшки. Мне надоело! Не могу же я животное взаперти держать? Котик гулять хочет!
Динара посмотрела в глазок. У двери стоял высокий бородатый мужчина.
– Вам кого? – спросила Чиляева, подавая знак Изабелле, что это не Фаворин.
– Здесь живет предсказательница судеб? – полушутя спросил посетитель.
– Это клиент, – шепнула Дина подруге.
– Так поздно?
– Может, срочность какая…
– Ладно, я завтра приду. Открывай, – сказала Буланина.
Она смерила нового клиента неподражаемым взглядом и, виляя бедрами, прошла мимо него.
– Входите, – пригласила Динара бородатого.
Мужчина чуть прихрамывал, лицо его странно подергивалось, отчего левый глаз казался меньше правого.
– Я слышал, вы ясновидящая, – криво улыбнулся гость. – Хочу воспользоваться вашими услугами.
– Мои услуги дорого стоят.
– И это мне известно.
– Тогда раздевайтесь и проходите в гостиную.
В комнате для гадания Динара создала особую атмосферу тайны. Стены были обиты темно-красной тканью, с потолка свисал старинный светильник в виде медной тарелки с семью свечами. Ковер с длинным ворсом скрадывал звук шагов. В углу стоял стол, покрытый скатертью из зеленого бархата.
С новыми клиентами Динара использовала такой прием, как выжидание. Она села напротив стола и молча уставилась на посетителя. Обычно, в такой ситуации люди терялись, нервничали и начинали вести себя беспокойно. Но бородатый мужчина оказался не из их числа. Он спокойно и с достоинством занял место клиента, достал дорогой портсигар.
– Курить можно?
Динара кивнула. Клиентам она позволяла все, что укладывалось в рамки ее принципов.
Бородатый закурил диковинную по виду сигару, одновременно разглядывая хозяйку. У него был тяжелый и неприятный взгляд.
Дине Лазаревне захотелось узнать, кто перед ней. Она, ничего не спрашивая, разложила левой рукой карты по кругу и вытащила ту, что должна была ей ответить. Это оказалась карта Дьявола.
Бородатый клиент мельком взглянул и расхохотался.
– Это оскорбление! – возмутился он, поднимая брови кверху. – Я еще не успел приобрести подобную репутацию! Впрочем, вы мне польстили! Неплохое начало.
Динара смутилась. Ее сбивало с толку происходящее. Вид гадания она определяла по виду и поведению клиента. С бородатым, похоже, придется использовать Таро. Клиент ей сразу не понравился, но все же она решила ему гадать. Интересно, какой расклад может выпасть такому странному человеку?
Она вытянула карту, и это оказалась Папесса.
Надо сказать, что своему ремеслу Дина Лазаревна обучалась добросовестно и весьма усердно. У нее было несколько тетрадей, в которые она время от времени заглядывала. Там были записаны разные тонкости и правила, которых необходимо было придерживаться. Все важные расклады она записывала в отдельную, специально заведенную тетрадь, а все правила старалась выполнять.
Задавай только те вопросы, до ответа на которые ты дорос.
Молчи, когда тебя не спрашивают.
Не раскладывай карты перед другими людьми ради того, чтобы похвастаться своим умением.
Откажись от алкоголя.
Если появилась возможность наблюдать за другим гадателем, используй ее непременно.
Если ты задал Таро вопрос и получил ясный ответ, остановись на этом, не перепроверяй, не провоцируй!
Начав раскладывать карты, не заглядывай больше в книги; если какая-то карта не ясна, доверяй той мудрости, что существует в тебе.
Записывай расклады, интерпретации и события, последовавшие за этим.
Наблюдай за собой и устанавливай связь между тем, что ты чувствуешь, и тем, что видишь в картах.
Динара была хорошей ученицей, но немного запаздывала с охватом всего, что касалось гадания конкретному клиенту. Вот и сейчас, только приступив к картам и вытащив Папессу, она опомнилась. Бородатый посетитель пришел гадать в «день осьминога», – последний день лунного календаря. Это день, в который проявляются темные силы. Это день иллюзий, пожирающих полезную энергию. Это день битвы Архангела Михаила с гидрой. Это день кармы…
Перед Динарой появились синие глаза отца Михаила, вспомнился разговор в электричке. Размышляя, она делала свое дело. Гадание началось, и останавливать его Динара не будет.
У бородатого клиента были свои планы насчет гадания. Карты Таро покажут ему, какова та, что пользуется ими. Он пришел узнать о Динаре, а не о себе. И то, что выпала Папесса, немало его позабавило.
Папесса – Верховная Жрица, прорицающая в сфере разума. Она олицетворяет Божественную премудрость… Как мило!
Папесса покрыта голубой вуалью, что означает: лицо Истины непосвященному человеку никогда не открывается полностью. В одной руке она держит свиток – священную книгу; в другой лилию – символ власти. Оккультное значение карты – Знание.
– Как по заказу! – подумал бородатый. – Хотя почему «как»? Я хотел узнать, и я узнаю!
Динара, тем временем, делала свою работу. Выпали карта Смерти и карта Силы.
Сила – молодая девушка, символизирующая силу Духа. Лев, на котором она сидит – либо животный мир, которым она управляет, либо тайная мудрость, хозяйкой которой она является. Смерть же – конец, разрушение.
– Вам предоставляется шанс оказаться в новой, неизведанной реальности. Это конец старой жизни, неизбежные утраты, – рассказывает Динара. – Что-то плохое уходит. Жизнь будет вам помогать.
– Девушка ты хоть и сильная, но пришел конец твоей Силе! – думает бородатый мужчина. – Я несказанно рад!
Карта Туз, с мечом, острие которого направлено вниз – означает разрушительную силу, направленную против самого себя.
– У вас есть какие-то неприятности, болезнь, что-то разрушительное для вас, – говорит Динара.
– Этот Туз – моя собственная сила, которая разрушит тебя, девочка! – думает бородатый. – Ты в полной мере получишь то, что я задумал!
Следующей выпала карта Королева Кубков, указывающая на зарождающееся чувство, когда все еще смутно и неопределенно… когда возник только первый толчок.
– Вас ожидает любовь, – улыбнулась Динара.
Странный посетитель задумался. Девица что, влюбится в него?! Ха-ха! Это было бы забавно! Он поймал себя на том, что не может объяснить появление этой карты. Королева Кубков! Непонятно…
Перевернутая карта Любовники – означает несбыточные надежды, неудачу, недостижимые цели. В таком виде она указывает на нереальность планов.
– Разочарование уходит, – говорит Динара. – Все в прошлом. У вас есть какой-то разлад с женщиной и неприятности из-за нее… но это уходит.
– У тебя, девочка, было крушение любовных надежд! – думает бородатый. – Но твоя любовь в прошлом.
Карта Суд означает возрождение, обновление, перемены, неожиданные повороты судьбы.
– Вас ждут приятные изменения, – говорит Динара.
– Не все так просто, – думает хромой клиент. – Новое тебя вряд ли обрадует!
Следующим выпал перевернутый Маг.
– Вы контролируете ситуацию, – говорит Динара. – Будущее в ваших руках. Вы напрасно проявляете нерешительность, откладываете на потом важное дело.
Бородатый мужчина посмотрел на Дину с интересом. Она неглупая женщина! Но использовать свои таланты и возможности в полной мере ей не удается.
– Я бы мог оказать тебе помощь! – думает он.
Последняя карта – Луна, ночь, – в перевернутом виде. Это способность видеть скрытое, пользоваться интуицией. Это отпечаток сумерек, догадок, полупризнаний, неясных и скрытых мотивов. Неверные друзья, неизвестные враги…
Динара никак не может понять, куда ведет дорога бородатого клиента. Она долго думает, поднимает голову и заявляет:
– Иллюзии. Карта не раскрывает своего смысла.
Хромой мужчина удивлен еще больше, чем гадалка. Он недоумевает, как Луна вообще могла выпасть?
Динара пользуется его растерянностью и заламывает такую цену за гадание, что бородатый едва себя не выдал. Он с трудом скрыл негодование, сменившееся радостью.
– Вот он, тот крючок, на который я тебя поймаю! – злорадно подумал он. – Это деньги! Ты меня почти разочаровала, малышка… Жаль, что твоя слабость настолько банальна. Но зато это облегчает мою задачу!
Увидев, как легко посетитель расстался с деньгами, Дина, в свою очередь, обрадовалась. Она сама шла в ловушку.
– Папесса не раскрыла тайну! – важно и многозначительно произнесла она. – Вам придется прийти еще. И не раз!
В квартире пахло пылью, еловыми ветками и расплавленным воском. Запах смерти… Юрий едва сдержал слезы, взглянув на портрет деда, стоящий на старинном комоде.
Отец дал ему ключи от секретера, в котором Платон Иванович держал свои личные бумаги, – письма, фотографии, открытки, записные книжки. Архив старика оказался больше, чем рассчитывал Юрий. Все это просмотреть и перечитать он сразу не сможет. Придется обрабатывать бумаги по частям.
Юрий начал искать семейный альбом Салаховых. Впервые он задумался о том, почему Платон Иванович, оставшись смолоду вдовцом, так больше и не женился. Сын вырос, денег хватало… Почему дед прожил все эти долгие годы один? Как он обходился без женщины? Или у него все-таки были любовницы?
Выдвигая внутренние ящички, Юрий наткнулся на один, оказавшийся запертым. Подбирать ключ не хватило терпения, и господин Салахов воспользовался методом взломщиков. Кухонный нож послужил отличным инструментом для открывания замка.
Ящичек был пуст, и только на дне его лежало нечто прямоугольное, завернутое в тончайший, пожелтевший от времени батист. Это оказался портрет Аграфены Семеновны, в легком светлом платье и цветами в волосах. Ее узкое лицо было прелестно, – высокие скулы, большие глаза и маленькие пухлые губы, замершие в улыбке. Пышные волосы убраны наверх и заколоты, только несколько вьющихся прядок обрамляют изящные линии висков и щек. На нежной шее – бархатка с бриллиантом посередине.
Это Юрий так подумал, что с бриллиантом. На самом деле он не знал, так ли это. Скорее всего, обыкновенный недорогой камушек. Откуда в то время взяться бриллианту? Просто женщина настолько красивая, что все, имеющее к ней отношение, кажется драгоценным.
– Как Анна! – подумал Юрий. – Она тоже распространяет вокруг себя сияние… Все, что с ней связано, как бы несет на себе ее отпечаток. И это дороже любого бриллианта!
Портрет бабушки Юрий положил обратно в ящичек. Интересно, почему дед его спрятал в секретер, вместо того, чтобы держать на виду?
Тщательно обыскав квартиру, Юрий нашел еще два портрета – родителей Платона Ивановича. Все остальное было ему знакомо: фотографии папы и мамы, его собственные, начиная с карапуза, которого держат на руках, общие семейные… Ни одного факта, указывающего на наличие у Платона Ивановича отношений с другими женщинами, он так и не обнаружил.
Господин Салахов не переставал удивляться своему равнодушию к судьбе деда и своему нелюбопытству. Платон Иванович всегда был для Юры «любимым дедулей», который баловал его, ласкал, учил… и как-то не думалось, что он был прежде всего мужчиной, сначала молодым, потом зрелым, что он нуждался в любви и что он мог любить еще кого-то, кроме внука. Стариком Платона Ивановича можно было назвать с натяжкой, – и то скорее по возрасту, чем по виду. Его жизнь не могла заключаться только в бизнесе и тех отношениях с семьей сына, которые помнил Юрий. Это были несколько праздников в году, – дни рождения, семейные юбилеи, Новый год и Рождество, – когда все Салаховы, живущие в Санкт-Петербурге, собирались вместе.
Все Салаховы? Юрий вдруг подумал, что никогда не интересовался другой родней. Кроме деда и его родителей, давно умерших, он не знал больше никаких родственников. Даже о бабушке Аграфене Семеновне вспомнил чисто случайно, из-за тех событий, что начали происходить с ним самим. С маминой стороны родни тоже не было. Ее отец погиб на фронте, мать умерла несколько лет назад. Словом, ни дядек, ни теток у Юры не оказалось.
– Надо еще раз пересмотреть бумаги, и повнимательнее, – решил он. – Может, зацеплюсь за что-то! Должно же быть какое-то объяснение тому, что со мной творится?!
Внезапно он похолодел от мысли, что все это ему только кажется, что это плод его собственного мозга, пораженного страшной наследственностью. Да, но ведь охранник тогда достал письмо из почтового ящика, он тоже его видел, держал в руках!
– Все это так, – возражал второй внутренний голос. – Но! Охранник письма не читал! И еще: сама сцена с охранником и письмом могла быть галлюцинацией, порожденной болезнью.
– А как же гвоздики и свеча на капоте?
– Тоже показалось, – нашептывал голос. – Женщина, которая продавала мороженое, никого не видела.
– Она читала книгу… – слабо, уже почти сдаваясь, возражал Юрий. – Могла не заметить.
– Письма лежат в сейфе, они – доказательство, что я не придумываю!
– Но их никто не видел, кроме тебя, – доказывал свое голос. – А показывать ты их никому не хочешь, потому что боишься…
– Чего?
– Тебя пугает мысль, что люди не увидят того, что видишь ты. И тогда…ты не сможешь больше себя обманывать… Перед тобой встанет страшная правда о состоянии твоего рассудка, и наступит конец всему…бизнесу, жизни, любви…
– Господи, нет! – Юрий вскочил, вытирая обильно выступившую на лбу испарину. – Только не это!
Он прошел на кухню, умылся холодной водой и долго стоял, опершись руками о край раковины, бессмысленно глядя на струю воды. Рывком выпрямился, не вытираясь, открыл холодильник, достал бутылку водки, налил себе почти полный стакан и выпил.
Платон Иванович не признавал никаких коньяков и вин, отдавая предпочтение хорошей водке.
– Оттого у меня и здоровье такое! – говорил он. – Водка – от любой хвори первейшее лекарство! Нешто я буду таблетки глотать? Химию эту ядовитую? Я ж не враг себе!
Юрию стало немного легче, острота душевной боли притупилась. Он оттянул узел галстука, расстегнул рубашку… Ничего в жизни ему не было жалко, – ни денег, ни вещей, ни даже красот природы! Денег у него было много, и он успел ими насытиться. Вещи никогда не производили на него особого впечатления, – у него было все, что хотелось, и все успело ему надоесть. Он попутешествовал в свое удовольствие, объездив моря и курорты, Дальний Восток и всю Россию, бывал и за границей, которая ничем особо его не поразила… Отчего же он испытывает этот смертельный страх, железной петлей сдавливающий ему горло? Ведь он не трус, чтобы бояться смерти. В сумасшедший дом он не пойдет! В домашнем сейфе у него давно приготовлен отличный итальянский револьвер, который поможет ему окончить свою жизнь по собственному желанию, а не так, как решат за него другие, пусть даже и сама судьба.
Юрий Салахов мог отказаться от чего угодно, кроме Анны! Это она не отпускала его! Она пришла в его жизнь, чтобы наполнить ее светом и нежностью, неисчислимыми восторгами, от которых он не в силах отказаться! Только не от нее! Он еще не выпил ни капли из этого золотого кубка, подаренного ему провидением…
Как всегда, минуты слабости, панического ужаса, длились недолго. Юрий научился справляться с ними. Так произошло и на этот раз. Посидев немного на кухне, у открытой форточки, молодой человек принял решение искать разгадку, а не списывать все происходящее на признаки душевного расстройства. Сколько он уже ошибался по этому поводу, принимая действительные вещи за болезненные фантазии?! Возможно, все гораздо проще. Просто кто-то хочет подшутить над ним! Или напугать. А может, отомстить?
Кровная месть… Это в обычаях у горцев, а Салаховы – коренные новгородцы, выходцы с Волги. Да и злодеев у них в роду не бывало, чтобы вызвать чью-то ненависть. Впрочем…кто знает? Нужно искать, рыться в бумагах деда, думать…
Юрий отправился в кабинет Платона Ивановича, чтобы отобрать часть писем. Он их прочитает дома, внимательно, без спешки, не упустив ни одной подозрительной детали прошлого. Положив пачку писем на стол, Салахов принялся перебирать их. Один из конвертов показался ему слишком плотным. Он заглянул внутрь и вытащил фотографию. Больше в конверте ничего не было. Фотография запечатлела дорогой могильный памятник, выполненный с необычайным вкусом. Гладкая горизонтальная плита из светлого мрамора, над которой возвышается такой же беломраморный крест, увитый гирляндой изящных мраморных цветов, наподобие дикой розы. На плите высечена надпись печатными буквами, – «Аграфена Семеновна Салахова», – а чуть ниже, курсивом: «С надеждой на встречу… безутешный супруг».
Памятник был ухожен, обнесен низенькой витой оградой, вдоль которой росли густые цветущие ландыши. В ногах, рядом с калиткой, стояла маленькая резная скамеечка из дуба. Юрия поразила одна деталь… На мраморной плите лежали две белых гвоздики, а между ними горела церковная свеча.
Молодой Салахов протер глаза и взглянул на фотографию еще раз. Ни одна мелочь не изменилась. На обороте фотографии была проставлена дата. Выходит, неизвестный фотограф сделал снимок в начале прошлого лета. Юрий взял конверт и посмотрел на штемпель – письмо пришло в Санкт-Петербург через десять дней после даты на фото. Обратного адреса не было, но второй почтовый штемпель говорил о том, что письмо отправили из Нижнего Новгорода.
Глава 16Динара не могла разобраться, довольна она посещением бородатого мужчины, или нет. Как клиент, он ее устраивал, но как человек… бородатый ей не понравился. По всему видно, что он и сам неплохо понимает в Таро. Зачем же тогда приходил? И взгляд у него тяжелый, нехороший. Черный взгляд. Зато денег он не жалел, не то, что некоторые скупердяи, которые трясутся над каждым долларом, как будто он у них последний!
Рубли Динара за свои услуги предпочитала не брать. Еще бабуля крепко внушила ей, что валюта надежнее. А валюта у хромого бородача водилась в немалых количествах, раз он так легко заплатил!
Все бы хорошо, но непонятная тревога овладела «прорицательницей». Жажда денег боролась в ней с плохими предчувствиями, и победила.
В свою очередь, бородатый клиент тоже был доволен. Выбрав в качестве объекта гадалку из театрального дома, он не ошибся. Цыганка оказалась не только простофилей, но еще и красавицей. Бородача это устраивало.
Карл Фридрихович Вольф был из семьи обрусевших немцев, предки которых были приглашены в Россию самим Петром Великим и помогали ему строить среди болот европейскую столицу Санкт-Петербург. Царя Петра бросало в дрожь от Москвы, где затаились ненавистные бояре, а из-за каждого угла смотрели мертвые глаза казненных стрельцов. Он мечтал о городе на Неве, среди северных лесов, который затмит своим великолепием хваленые Париж, Лондон и Рим. Вольфы оказались хорошими строителями и имели от царя много милостей.
Карл Фридрихович гордился своими предками, своей фамилией и своим недюжинным умом. Но строительство его не интересовало. Он мнил себя новым доктором Фаустом. Персонаж, воспетый гениальным немцем Гете, наполнял его душу благоговением. С детства «Магия» Папюса была его настольной книгой, а в юношеских снах он видел не обнаженных одноклассниц, а магические действа, доступные его развитому воображению.
Когда Карлу исполнилось восемнадцать лет, у него появился Учитель. Врожденная хромота уберегла молодого человека от службы в армии, и он всецело отдался постижению оккультных наук. Работая то там, то сям, он все свободное время посвящал практическим занятиям по магии.
– Начинай с мелочей! – говорил ему учитель. – Научись достигать результата в незначительном, и постепенно накапливай уверенность.
Карл с упоением окунулся в пространство «черной магии», чувствуя себя в нем, как рыба в воде. Он изучал заклинания, ритуалы, знаки, астрологию, биоэнергетику, и развивал способность влиять на других людей. Некоторое время Карл увлекался гипнозом, но разочаровался. Годы летели незаметно, и наконец, наступили времена, когда господин Вольф мог не скрывать свои способности и род занятий. На его услуги появился спрос, и немалый!
Карл Фридрихович насылал порчу и проклятия, составлял заговоры на неудачи и несчастные случаи, насылал кошмарные сны, разлучал влюбленных. Чем большую мерзость он творил, тем сильнее становилось испытываемое им удовольствие. Худая слава тянулась за ним, как страшный черный шлейф, но его это только радовало. Его начали бояться, и человеческий страх сделал его еще сильнее. Соседи пробегали мимо него, боясь поднять глаза, а клиенты смиренно топтались у порога, не в силах совладать с нервной дрожью.
Он наделал слишком много зла, и оно начало возвращаться. Господин Вольф стал получать обратно то, что он насылал на других людей. Внезапно у него начались сердечные боли непонятного происхождения, на лице появился нервный тик, и вообще, Карл Фридрихович чувствовал себя отвратительно. Уже дважды его автомобиль чудом избежал аварии, а жильцы с верхнего этажа опять залили его квартиру. Его энергия работала против него самого, и он оказался в ситуации, когда стоило позаботиться о собственной безопасности. Но как это сделать? Учитель обучил его парочке приемов на такой случай, но они казались Вольфу неэффективными. Однако, ничего лучшего в голову не приходило.
– Что ж, попробую, – решил господин Маг. – Мне нужно изменить тактику и вместо себя подставить другой объект. Пусть всякие пакости и злодейства исходят от него, а я буду всего-навсего идейным вдохновителем. Идеи ненаказуемы… Исполнитель – вот точка приложения сил! Мне нужно найти достойного «исполнителя» и переложить на него «черную карму».
И Карл Фридрихович взялся за поиски. Ко всему, что касается магии и лично его, Вольфа, подход был самый серьезный. Кандидатуры рассматривались одна за другой, и забраковывались. Динара оказалась где-то в третьем десятке. Совершенно неожиданно, она пришлась Вольфу по нраву. Несколько дней он просто наблюдал за ней, – как она выглядит, ходит, разговаривает, сколько клиентов посещает ее в течение дня, что это за люди, в каком настроении они выходят… Картина в целом выглядела удовлетворительно. Но кое-что насторожило Вольфа. Он обратил внимание на сам театральный дом, в котором проживала госпожа прорицательница. Этот дом почему-то интересовал не только Вольфа. Несколько раз господин Маг замечал у дома мужчин, которые занимались слежкой. В конце концов, это могли быть незадачливые поклонники или частные детективы, нанятые ревнивыми мужьями. Да мало ли еще кто? Дело даже не в этом. Сам дом! Он словно таил в себе угрозу. Карл Фридрихович чувствовал простертую над ним тень смерти…
Но даже и это можно было объяснить. В доме проживают пожилые люди, – старик со второго этажа, немолодая дама, которая выходит во двор кормить котов, – так что все вполне естественно. Почему Вольф ощущал скрытое напряженное движение внутри этого жилища? Он был достаточно проницателен и знал о том, что существует то, чего он не знает.
И все же… Динара очень подходила для осуществления его плана, и Карл Фридрихович решил остановиться на ней. Он больше не колебался. Настало время поближе познакомиться со своим «двойником». Господину Вольфу не пришлось долго придумывать предлог, – он отправился к Динаре как клиент! Простодушная женщина клюнула на его приманку. Теперь остается только захлопнуть капкан.
Госпожа прорицательница выбрала расклад «Тайна Верховной Жрицы». Она сама рассказала Вольфу, как будут развиваться события. По дороге домой он не мог сдержать смех.
В подъезде пахло сладким тестом, корицей и яблоками. Берта Михайловна пекла свои знаменитые пироги. Артем вспомнил, как давно он не ел домашних пирогов. Его мама терпеть не могла кухню, и Соня тоже слышать не хотела ни о каких пирогах, тортах и домашнем печенье. Сыщик вздохнул и нажал на кнопку звонка. После Фаворина он решил поговорить со старой актрисой. Берта Михайловна все время дома, и о своих соседях знает много, если не все.
– Это ты, Коля? – спросила она через дверь.
Глазок в двери был, но Берта Михайловна сняла очки, а без них она плохо видела.
– Я по поводу…
Он не успел договорить, как дверь распахнулась, и Берта Михайловна, несколько раскрасневшаяся, в красивом фартуке, посторонилась, пропуская господина Пономарева в прихожую.
– Осторожно, молодой человек, я вся в муке!
– Не боитесь открывать дверь незнакомым мужчинам?
– Что вы! – улыбнулась хозяйка. – Я уже ничего не боюсь, кроме привидений… А вы на привидение не похожи.
– Пожалуй, не похож, – согласился Артем. – Я из милиции.
Он протянул Берте Михайловне удостоверение. Старая актриса сделала вид, что посмотрела. Не хотелось признаваться, что она не видит без очков.
– Кто-то из жильцов написал на меня жалобу? – спросила хозяйка.
– Почему вы так решили?
– Я люблю котов… То есть, мне их жалко, и я… В общем, не всем это нравится!
В подтверждение ее слов из комнаты вышла толстая полосатая кошка и громко мяукнула.
– Я по другому вопросу, – уклончиво ответил сыщик.
– Ой, простите, ради Бога! Что ж это я гостя держу на пороге? Проходите в комнату, молодой человек, присаживайтесь, я сию минуту приду. Только посмотрю, как там пироги!
Она действительно не заставила себя ждать.
– Я вас слушаю, молодой человек, – церемонно поджимая губы произнесла старая женщина.
– Видите ли, меня интересуют отношения между жильцами вашего дома.
– Почему? – удивилась Берта Михайловна. – У нас хулиганов нет, все люди очень приличные. Вот только эти студенты, – они живут в соседней квартире, – весьма шумные ребята. Но драк никогда не было. Нет!
– А господин… Альшванг?
– Герман Борисович? Что вы! Он уже слишком стар, чтобы хулиганить!
– Берта Михайловна, – терпеливо произнес Артем. – Поверьте, что о хулиганстве речь не идет.
– А что тогда?
– Ну…это специфический интерес, не связанный с чем-то криминальным.
Старая актриса ничего не поняла, но больше спрашивать не стала. На это Пономарев и рассчитывал.
– Нет ли в поведении Германа Борисовича чего-то необычного? – поставил он вопрос по-другому.
– Вы хотите, чтобы я сплетничала о своих соседях?
– Вовсе нет. Сплетни мне не нужны. Я собираю информацию, которая может помочь следствию.
– Но у нас в доме не происходило никаких преступлений! – возразила Берта Михайловна. – Ой, подождите! Кажется, у меня пироги горят!
Она вскочила и, смешно переваливаясь, кинулась в кухню. Вернулась актриса спустя десять минут, с подносом, полным пирогов, и большой чашкой чая.
– Отведайте, прошу!
– Спасибо.
Артем пил чай и расхваливал пироги, надеясь завоевать расположение хозяйки.
– Понимаете, Берта Михайловна, то, что вы мне расскажете, никак нельзя назвать сплетнями. Эти данные могут помочь в одном запутанном деле, от которого зависит жизнь людей.
– Ну, если так…
– Именно так, Берта Михайловна!
– Тогда вы лучше спрашивайте, что вас интересует. Ах, да, Герман Борисович! Это одинокий пожилой человек, вежливый, спокойный. У него астма.
– Может, вы замечали что-то необычное?
Старая актриса задумалась.
– Живет он замкнуто, посетители у него бывают редко.
– А кто?
– Бывшие коллеги, актеры, которые играли в его спектаклях… Родни у него, насколько мне известно, в Питере нет. Но иногда господин Альшванг берет учеников.
На лице Артема появилось такое удивление, что старая женщина улыбнулась.
– Вам это кажется странным?
– В некотором роде, – честно признался Пономарев. – Чему же он их учит? И кто это? Дети?
– Не совсем. Это молодые люди, желающие поступить в театральный институт или какую-нибудь хорошую актерскую студию. Так что ничего необычного я в этом не вижу. А вы?
– Похоже, вы правы! – согласился Артем, припоминая, что пару раз видел входящую в подъезд молодую девушку. Он еще решил, что она студентка, подружка арабов. Выходит, она могла быть ученицей Альшванга. – А сейчас Герман Борисович кого-нибудь обучает? – на всякий случай поинтересовался сыщик.
– Как раз, да! – снова улыбнулась актриса. – Прелестное молодое создание ходит к нему два раза в неделю, по вторникам и пятницам.
– Это девушка? – уточнил Артем.
– Конечно! Юная, стройная и, наверное, талантливая. Других Герман Борисович на обучение не берет.
– Понятно… Может, вы замечали в поведении господина Альшванга что-нибудь не совсем обычное?
Старая актриса ненадолго задумалась.
– Единственная странность Германа Борисовича, это его поездки по вечерам, – наконец, сказала она. – Представляете, он вызывает такси и куда-то едет, приезжает поздно и очень довольный? У меня бессонница, поэтому я часто сижу у окна, не зажигая света, и смотрю во двор.
– Куда он мог бы ездить, как вы думаете?
Берта Михайловна покачала головой.
– У меня есть предположение на этот счет, но… оно слишком неправдоподобное. Если хотите, я расскажу.
– Берта Михайловна, пожалуйста! Любая незначительная мелочь может оказаться полезной!
– Хорошо… К Коленьке однажды приходил друг: он устроился на работу в казино, кажется, охранником, или крупье…не помню. Так вот, он столкнулся на лестнице с Германом Борисовичем и очень удивился. Сказал, что старик – божий одуванчик, а туда же, любит поиграть! И где он только деньги берет? Нас с сыном это поразило. Коля стал выспрашивать подробности, и этот молодой человек сказал, что один раз видел Альшванга в казино, он там играл в карты.
Артем Пономарев боялся спугнуть удачу. Снова карты!
– А не мог друг вашего сына перепутать?
– Мы тоже сначала так подумали, а молодой человек объяснил, что у Альшванга очень колоритная внешность и ходит он, опираясь на трость. Он был уверен, что видел в казино именно Германа Борисовича.
Надо проследить за стариком, и выяснить, куда он ездит. Скорее всего, действительно в казино! – решил Артем. – Но где он берет деньги?
