Текст книги "Сказки станции "Медея" (СИ)"

Автор книги: Наталья Изотова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Подождите пару минут.

Пришлось попотеть, в желтоватом круге фонарика разбираясь с устаревшей системой, но починить удалось. На станции вспыхнул свет, и бабушка зажмурилась, вмиг оказавшись еще дряхлее. Сколько ж ей лет?

– Вот спасибо, внучек! – благодарно закряхтела она. – Где отметиться за получение? Вот тебе максимальный бал за помощь, иди теперь, а то опаздываешь, небось.

Райан опомнился и, вручив бабушке посылку, поспешил к шлюзу. Однако кое-что заставило его остановиться, оглянуться уже на пороге.

– А можно вопрос? – спросил он.

– Что такое, внучек? – бабушка сидела в кресле, равнодушно отложив черный куб в сторону и настраивая климат на станции.

– Что в посылке?

Старушка перевела на него пристальный взгляд, на какой-то момент показавшийся на удивление ясным и внезапно лукавым.

– Ты, внучек, – охотно отозвалась она. – Так-то мастера сюда вызвать – бешеных денег стоит, да и не каждый возьмется, система старая. А подарочную коробку в сети заказать и доставщика – сущая мелочь. Не обессудь.

И Райан понял, почему эту работу скинули именно ему.

9. Ёжик в тумане

Ёжик скачет на лошадке

И кричит: «Не вывожу-у-у!»

Вот в таком вот состояньи

Себя нынче нахожу.

Когда-то давно не существовало аппаратуры, позволявшей безопасно провести корабль через чёрную дыру и вынырнуть в нужной точке – но были штурмана. Одаренные люди, способные уловить малейшие колебания пространства, искривления времени, отголоски реальностей – и отыскать нужную. Их услуги стоили так дорого, что лишь крупные корпорации могли позволить штурмана в штате, остальные же нанимали его в порту. В основном, это оказывались женщины: им привычней было работать с несколькими задачами одновременно, их психика дольше выдерживала огромную нагрузку. Зато мужчины действовали точнее, и те из них, кто оставался в этой сфере достаточно долго, порой превращались в легенды. Так или иначе. Ведь рано или поздно большинство штурманов уходили в свой последний полет: когда их тело или разум не выдерживали – и корабль навеки терялся внутри червоточины. Никакие медосмотры и тесты не могли достоверно определить, когда подобное произойдет. Каждый вылет – как ставка в рулетке.

Колючка провела уже множество кораблей, но не думала останавливаться. Ей нужно было тянуть старушку-мать, двух сестер – студентку и школьницу, собирать на новые протезы пострадавшему на заводе брату. Деньги всё как-то утекали и утекали. Своей семьей она не обзавелась, заменив её обществом других штурманов. Жаль, что всё больше их уходило: Бабочка, Выдра, Зверь, Сова, Сом, Бурый, Ласка, Иволга – кто-то на пенсию, пока живы, а кто-то – в вечный полет. Среди своих травили байки, что отзвуки голосов исчезнувших ещё можно поймать во время прохождения дыры – да только почудиться в тот момент могло что угодно. Многих вообще посещали видения о том, как они появлялись на свет. Колючку – нет. Она не слышала и не видела ничего лишнего – и даже втихаря гордилась этим. Значит, мозг еще в порядке. Значит, летать ей долго.

Кровь хлынула из носа на середине пути. В ушах зашумело, перед глазами заплясали радужные пятна. Даже не думая сейчас, почему это случилось с ней, почему именно в этот раз, Колючка зажмурилась – ей всё равно не требовалось зрение. Она сосредоточилась, чтобы не потерять нить безопасного пути, не подвести, не угробить корабль с десятком людей, долететь до выхода на другую сторону. Но ни тело, ни разум не желали её слушать. Пространство плясало вокруг обезумевшим осьминогом, волнами захлестывало уши, глушило и сбивало с ног. Тело немело, сознание гасло. И кто-то издали отчётливо твердил её позывной.

Колючка сопротивлялась. Она давно упустила нить, она начинала паниковать; не желая смиряться, понимала, что это конец. Она была уверенна, что этот голос – нечто из межпространства, нечто, что утащит её в небытие. О чём никто из штурманов не мог рассказать – потому что, услышав, уже не вернулся. Но в какой-то момент, из последних сил пытаясь взять себя в руки, Колючка поняла, что голос знакомый. Такой низкий, мягкий, с хрипотцой – он принадлежал Бурому, который затерялся уже больше пяти лет назад. А там, где время течет иначе, возможно, прошла целая вечность. Он не мог выжить. Он не мог её звать, да и зачем? Но, цепляясь за последнюю робкую надежду, Колючка откликнулась. И Бурый ответил. Теперь она ясно ощущала его присутствие в пространстве, совсем рядом – хотя приборы не фиксировали его судно. А Колючка доверчиво направила свой корабль в ту сторону. Голос отдалялся, и звал, и звал… И она неотступно следовала за ним, пока не выпрыгнула из дыры в тех самых координатах, куда и следовало попасть. Бурый всегда был до невозможности точен.

10. Спящая красавица

– Так значит, принцесса умрет, если уколет о веретено свой пальчик? —задумчиво произнёс король. – Тогда я знаю, как её спасти.

– Не надо бояться, криозаморозка – самая безопасная и надёжная из всех современных разработок. Ничего не случится.

– А если система меня не разбудит?

– Разбудят другие члены экипажа.

– А если будет поврежден корабль?

– У каждой камеры своя система жизнеобеспечения с практически неисчерпаемым источником питания. Даже, если на корабле не останется ни капли кислорода или энергии – это на вас никак не повлияет.

– А если со мной что-то произойдет, пока я сплю?

– Фактически, вы не спите. Для организма время застынет, процессы замедлятся на максимум. У вас не будет снов – только задремаете и тут же придете в себя. Изначально криозаморозку как раз и применяли для того, что бы выиграть время и спасти тяжело раненных людей.

– Это значит, что даже радиация не опасна?

– Камера надежно экранирована и, конечно же, герметична. При заражении понадобится лишь обработка поверхности. То же относится к бактериям.

– Ладно, – наконец сдалась Энни Ллойд. – Вы меня убедили, что это безопасно. Куда там залезать?

Это был первый шаг на долгом пути, который сделал Энн Ллойд выдающейся космической путешественницей, преодолевшей небывалые расстояния. Во время перелёта в корабль попал крупный метеорит, что привело к критическим повреждениям. К счастью, система безопасности успела сработать, загерметизироваться каждый отсек – но судно раскололось надвое. Одна его часть улетела в космическое пространство и через долгое время была замечена входящей в устье черной дыры; вторая, с Энн на борту, попала в поле притяжения ближайшей планеты.

Остатки корабля смягчили падение. Энн оказалась на неисследованной планете, где только закончилось формирование поверхности и уснули вулканы. Прошло много лет, прежде чем этот мир породил разумную жизнь. Аборигены раскопали остатки корабля и криокапсулу, углядели в ней неведомое яйцо – и решили, что это спящее божество. Постепенно возвели вокруг него храм, а затем и украсили капсулу драгоценными металлами и камнями.

Через многие десятилетия на планете приземлились искатели сокровищ. Они нашли храм, а в нём большого золотого идола, сплошь инкрустированного редкими камнями. Без труда отняли его у туземцев и погрузили в трюм. Но во время перелета были обнаружены служителями порядка – и в спешке избавились от награбленного, выбросив его в космос. Капсула летала в безвоздушном пространстве многие столетия, пока её не подобрал автоматический сборщик мусора на оживленной космической трассе. А затем, как и положено, выгрузил весь найденный хлам в сортировочное хранилище, откуда большая часть после очистки шла на переплавку.

Но система засбоила, выявив под металлом нечто живое, и вызванный оператор поспешил спасти неожиданное сокровище. Мусорщики нередко находили что-то уникальное, поэтому по налаженным каналам капсула под видом таинственной реликвии сгинувшей цивилизации была продана в частную коллекцию. Её новый владелец использовал «идола» в качестве статуи для украшения своего сада пару десятилетей, пока широким жестом не подарил его открывшемуся музею. И там уже, произведя сканирование, ученые обнаружили под культурным слоем спящую Энн.

Но под воздействием длительного времени и уникальных условий металл обрел невиданную крепость, а створки капсулы буквально срослись в монолит. Ни открыть, ни разрезать их не получилось, к тому же существовала огромная вероятность навредить человеку внутри. Так Энн и осталась навечно спать в безопасности, ожидая, когда её перелет подойдет к завершению.

А капсулы с той поры стали делать гораздо боле хрупкими.

11. Кот в сапогах

– Иди работай! – сказал кот. – Думаешь, в сказку попал, раз я разговаривать умею?

– Так значит, это и есть лаборатория «таинственно исчезнувшего» профессора Марианского? – голос сочился сарказмом. Мол, куда он мог исчезнуть-то? Сбежал, поди, чтобы наделать шумихи и скрыть свой позорный провал.

– Мурньянского, Фёдор Николаевич! – исправила помощница с идеальной дикцией, следуя по пятам нового начальника. – Профессор наполовину…

– Это уже не играет роли, правда, Лизонька? – относительно молодой мужчина в белом халате обернулся и подмигнул ей с возмутительным легкомыслием. – Профессора здесь больше нет и, возможно, вообще уже больше нет… в нашей части вселенной. Так что оставим это в прошлом. Дезинфекцию провели?

– Да, – Лизонька выглядела не хуже актрисы трагического амплуа. Страдала, но молчала; молчала – и страдала.

– Отлично, тогда на сегодня вы свободны.

От сверлящего спину осуждающего взгляда очень хотелось избавиться. Ну ничего, она привыкнет, растает, а после пары шоколадок и улыбок – подобреет. Проверено. Но пока пусть идет домой, оплакивает своего профессора.

Однако, Лизонька вовсе не выглядела расстроенной, она выглядела едва сдерживающей гнев.

– Если придет Эрнест, передайте ему, что мыши прибудут завтра. Пожалуйста, – холодно произнесла Лизонька и, круто развернувшись на высоких каблуках, покинула лабораторию. Узнать у неё, кто такой Эрнест, Фёдор Николаевич не успел. Видимо, технический работник лаборатории, отвечавший за различную живность. У Мурньянского живности было очень много! Представители девяти планет, целый зоопарк! Однако, он совершенно бездарно поступил, лишь наблюдая за ними: ни одного опыта не провел, считая это жестокостью. Фёдор Николаевич существ списал, а для лабораторных целей приобрел более привычных мышей. Некогда ему было исследовать новые виды, из-за переезда проект простаивал.

– Ну-ну, что тут за хоромы, – уверенным шагом он мерил пустое пространство, принадлежащее теперь ему. – Без клеток совсем другое дело. Интересно, может быть он просто где-то тут спрятался, под столом?

Фёдор Николаевич даже наклонился, будто действительно высматривал профессора под стойкой. И неожиданно что-то заметил. Не поленился, опустился на колени, потянулся к самой стене – и вытащил на свет… маленький комочек темной шерсти.

– Дезинфекцию они провели, как же… – мстительно пробормотал Фёдор Николаевич, уже представляя, как кому-то завтра достанется. Хотел распрямиться – и тут, вылезая из-под стойки, получил короткий и отрывистый удар по голове.

Фёдор Николаевич отшатнулся, не удержал равновесие – и ляпнулся на пятую точку, ошарашенно глядя на столешницу, где восседал большой пушистый кот. Огромные зеленые глаза его смотрели точь-в-точь, как у Лизоньки – осуждающе.

– Так, это что еще за посторонние в лаборатории! – возмутился вслух Фёдор Николаевич, пытаясь справиться с охватившей его неловкостью – будто кот способен был кому-то рассказать о случившемся. – А ну-ка… – он поднялся на ноги и схватил не пытавшееся скрыться животное за шкирку. – Пошёл вон!

Кот был выброшен за дверь, а дверь – заперта.

Отряхнув руки, Фёдор Николаевич направился было обратно внутрь помещения, как вдруг в дальнем углу что-то звякнуло. На столе сидел тот самый кот, методично смахивая на пол аккуратно расставленные пробирки.

– Ах ты! Ты как сюда пролез?!

Фёдор Николаевич вновь вышвырнул животное вон. Оглядел лабораторию– вроде, все вентиляционные выходы были перекрыты сетками. Но не успел отойти и пары шагов от двери, как кот материализовался вновь. В другом углу комнаты. У Фёдора Николаевича дернулся глаз. Но он не собирался проигрывать битву за своё рабочее место какому-то мешку с шерстью! И в следующие два часа, то и дело выпинывая кота за дверь, излазил всю лабораторию, пытаясь понять, как тот возвращался обратно. Так и не понял.

Наконец, обессилев, он уселся прямо на пол, прислонившись спиной к стене. Невольно переводя мутнеющий взгляд по столам и стойкам – не мелькнёт ли где тёмная спина кота? Но того нигде не было видно.

– И откуда же у вас такая патологическая нелюбовь к животным, коллега? – внезапно прозвучало над самым ухом.

Фёдор Николаевич вздрогнул. Фёдора Николаевича перекосило. Он медленно повернул голову на звук – и, увидев сидящего рядом кота, истерично, высоко завизжал. А затем, проворно подскочив с места, кинулся к выходу. Ещё пару минут сражался с дверью, которую сам же до этого запер, затем догадался открыть замок – и смолкающим эхом исчез в коридоре.

Кот невозмутимо посмотрел ему вслед, с чувством выполненного долга вылизал правую лапку – и растворился в пространстве. Последним исчез ошейник с надписью «Эрнест».

12. Красавица и чудовище

Братья Красавицы не стали слушать глупенькую младшую сестру. Они отыскали сильного волшебника, собрали группу наемников, пообещав им богатый улов, и все вместе отправились к замку Чудовища.

Время исследовательской практики подходило к концу. Солнцева и Мацумото провели на планете два полных годовых цикла (что примерно равнялось двум земным месяцам) и теперь постепенно готовились к консервации станции. Собрали весь урожай, перепроверили аппаратуру и снаряжение, закрыли некоторые отсеки, опустили защитные роллеты на солнечные панели. И тут пришло сообщение о надвигающемся сильном шторме. Вылет пришлось отложить.

Непогода бушевала несколько дней – рекордный срок для подобной тихой, маленькой планетки. Ветер был такой силы, что вырывал деревья с корнем, переносил их по равнине, швырял на стены станции и даже некритично повредил в одном месте. Проходящие мимо потоки воды захлестывали крышу. По закрытым панелям скрежетал песок и мелкие камни. Внешние камеры выдавали лишь беснующуюся темень и муть.

Когда всё, наконец, кончилось, Солнцева и Мацумото вышли осмотреть нанесенный ущерб. Обнаружили прореху в одной стене, засыпанные илом датчики и солнечные панели. Поняли, как повезло, что они готовились к отлёту – и успели без спешки всё закрыть. Пейзаж же выглядел ужасно: окружающая равнина оказалась перерыта потоками, завалена принесенными с гор камнями, прилетевшими из леса деревьями, кустарниками, сплошь покрыта смесью листвы, песка и грязи. В этом ужасном застывающем месиве тут и там виднелись силуэты погибших животных. И пока Мацумото, с присущим ему хладнокровием, занимался очисткой станции, Солнцева отправилась бродить по долине, незаметно кусая губы, тихо шмыгая и с затаённой надеждой оглядывая каждое тельце – вдруг, шелохнётся? И ей повезло. Маленький, перепачканный грязью зверек обессиленно повернул голову в сторону подошедшей девушки. Солнцева тут же схватила его на руки и радостно помчалась на станцию.

Мацумото не понравилась её находка. Во-первых, они собрались улетать, а тут пришлось заново запускать зооблок. Во-вторых, Мацумото был настроен категорически против любого вмешательства в ход естественного отбора. В-третьих, они за два месяца впервые обнаружили подобное существо и ничего не знали о его природе. Солнцеву же последний факт особенно вдохновлял: неизученный вид! Она носилась с этим пушистым кальмаром, как с дитём малым – и тот быстро начал отвечать ей такой же привязанностью. Лежал на плечах Солнцевой, словно теплый урчащий воротник, а иногда и на макушку взбирался, подремать.

Вылет пришлось отложить – Мацумото не смог нарушить инструкцию, оставить напарницу одну. Он ежедневно с ней ругался, он уговаривал выпустить Щекотунчика, как она его назвала, обратно в дикую природу – а Солнцева кивала и… ничего не делала. И в конце концов Мацумото исчез. А так как челнок был настроен автоматически возвращаться на планету, Солнцева решила, что напарник устал от пререканий и сбежал на орбитальную станцию.

Только через месяц возникли подозрения, что с практикантами что-то не так. Хоть Солнцева и продолжала старательно слать отчёты, рассказывать о своём новом исследовании, она упорно называла его целью «изучение объекта № 58». Что за объект, стало ясно, только когда забили тревогу и удаленно подключились к камерам в лаборатории. Впрочем, увидеть удалось немного: половину помещения занимала махина с голубовато-зеленой шерстью.

– Кажется, Солнцеву пора исключать, – как-то слишком трагично произнёс один из профессоров, глядя на экран. – Это ж надо додуматься: притащить опасного хищника, да ещё и телепата, на станцию! Его теперь не выгонишь. Полный провал.

– Да, но посмотрите – она первая, кто смог его приучить! – возразил его коллега. – Мы двадцать лет выжигали их напалмом, травили, глушили, да что только не делали, спасая космонавтов! А этот подает Солнцевой пробирки и выкладывает из кубиков слово «мама». Давайте пока понаблюдаем, они всё равно изолированы.

– Давайте, – обреченно вздохнул первый профессор. – Только отзовите на орбитальную станцию челнок. Пока наш аквамариновый друг не научился им управлять…

13. Белоснежка и семь гномов

Королева ввела моду на бронзовый загар и вновь стала самой красивой.

В детстве Бэтти мечтала о собственной маленькой планетке так же, как ребенок на перенаселенной космической станции мечтает об отдельной комнате. Когда ты родилась в семье успешного дельца, нажившего себе огромное состояние, когда тебя все называют не иначе, как принцесса – в глаза с восхищением, за глаза – с завистью, можно хотеть всё, что угодно. И верить в исполнение всех своих желаний.

Но судьба бывает жестока. В один роковой момент отец Бэтти лишился всех своих средств, а после скоропостижно умер, едва успев переписать завещание. Хотя на счет его адекватности в то время возникали большие сомнения – ведь вчерашняя «принцесса» получила в наследство всего-навсего… небольшую планету. Казалось бы, мечта сбылась… но в тот момент молодая девушка мечтала лишь о том, чтобы всё сложилось иначе, чтобы отец был жив. Прощальный подарок отдавал для неё вкусом горечи и скорби.

А когда Бэтти прилетела осмотреть свои новые «владения», то решила, что это какая-то жестокая шутка. Или отца заставили так поступить. Вместо ожидаемого райского уголка Бэтти встретил искорёженный, изгаженный, изрытый бесконечными шахтами мир. И ладно бы, там еще добывали что-то ценное… но нет, большинство жил давно истощились, выработки позакрывались, а местные жители, десять из десяти которых являлись бывшими шахтерами, доживали свой век в нищете и пьянстве. Все, кто смог насобирать хоть немного денег, давно сбежали с этой планеты, остались лишь самые бедные.

Семейный юрист, покидая свой кабинет и должность (ведь платить ему уже было нечем), в качестве бонуса за десятилетия службы выдал бесплатный совет – попытаться продать наследство по самой низкой цене. Избавиться от него как можно скорее, а на вырученные деньги купить себе торговый корабль и начать всё сначала в популярной нынче сфере перевозок. Бэтти его внимательно выслушала, поблагодарила, но сделала по-своему.

Так как собственных средств у неё не осталось, она обратилась в десятки обществ, компаний, концернов, управлений. Сняла десятки видеороликов о бедственном положении своей планеты. Дошла даже до Галактического совета. Одним словом, подняла такую шумиху вокруг этого вопроса, что заколебала всех окончательно. Так как отец Бэтти был человеком известным, а его внезапный крах и гибель ещё больше привлекли внимание к единственной наследнице, многие с любопытством наблюдали за тем, что она попробует предпринять. Чувствуя возможность попиариться на медийной персоне, одна небольшая фирма даже оказала посильную помощь, выслав саженцы неприхотливых растений, способствующих очищению почвы. И пусть их оказалось ничтожно мало для целой планеты – зато нужный эффект был достигнут. Даритель обрел желанную известность, плотина прорвалась и многие кинулись наперебой спасать планету. Последним сдался Галактический совет и крупный концерн по освоению новых миров.

Были выделены огромные средства, терраформеры, обогащающие минералы, подготовлены растения и животные. Влиятельные люди: политики и предприниматели – использовали этот счастливый случай для своих предвыборных компаний и создания нужной репутации. Учёные видели в планете площадку для разработки новых технологий по восстановлению и освоению самых агрессивных и загрязненных миров. Несчастные шахтёры получили новое жилье, работу, льготы и социальную помощь. И еще недавно никому не нужный, летящий в пространстве коричневый шарик внезапно оказался безумно важен.

Бэтти выполнила свою миссию. Она не стала талантливым дельцом, как её отец, но она умела использовать все лимоны, что нещадно швыряла в неё жизнь. Полученные деньги были распределены по банкам и прочим вложениям, связанным с планетой. Организованы многочисленные фонды, выбраны и назначены доверенные люди. А когда сложный и слаженный механизм начал работу, юридические и финансовые вопросы улажены, Бэтти легла в криокамеру, чтобы дождаться завершения перерождения доверенного ей шарика.

Спустя многие годы она открыла глаза и увидела совсем другой мир: очищенный и уникальный. Осталось лишь превратить его в центр туризма, при этом не навредив природе – и пожинать плоды своего труда. И Бэтти была уже твёрдо уверена, что отец предвидели именно такой исход событий.

14. Бременские музыканты

– А я говорил, что брать хомяка барабанщиком – плохая идея! – ворчал кот, оттирая пятно с потолка.

Никто уже не помнит, но крупнейшая корпорация «Реборн», известная по всей галактике, начиналась как фирма по трудоустройству пенсионеров. Обычно только бывшие военные имели хоть какой-то шанс найти хорошую работу с приличной оплатой – в качестве охранников на станциях либо в исследовательских экспедициях. Остальные же, списанные со счетов не только по возрасту, но и по отсутствию имплантов и генетических улучшений, могли надеяться лишь на простой, рутинный труд за копейки. В то время первопроходцы открывали всё новые миры и цивилизации, биотехнологии развивались семимильными шагами, и человеческое тело стало напоминать «железо» компьютера – подвергалось апгрейду лишь до определенного уровня, а затем уже не способно было поддерживать современные версии программ.

«Реборн» решил эту проблему кардинально. Неподходящее тело? Избавься от него! Ложись в капсулу и управляй андроидом на планете, где человеку угрожают сотни опасностей. Силикон восстановить куда проще, чем живое существо. А так как физическая подготовка больше не играла никакой роли, в экспедицию могли отправиться специалисты совершенно разнообразных направлений, привыкших при этом не полагаться на электронику и современные технологии – и это внезапно решило многие проблемы. Пока новые кадры, напичканные улучшениями и сконструированные для освоения тех или иных планет, усваивали школьную программу, «старички» уже строили там первые поселения и проводили основные исследования. Обладающие обширным опытом, готовые к неожиданным решениям, умеющие использовать окружающие материалы и знающие многое из смежных областей, они создали большие проблемы для новых кадров.

Но главный прорыв произошел в тот момент, когда на одной из планет «Реборн» обнаружила нечто, вошедшее в историю как «Секретный объект № 14». Новое, неизвестное науке вещество. «Искра», как назвали его сами старички-первооткрыватели. Всего одной частицы хватало организму для того, чтобы получить невиданную ранее способность изменяться и приспосабливаться. Восстанавливаться и забыть о возрастных нарушениях. Стать «своим» для любых миров. Жителям вселенной неслыханно повезло, что на той планете не было разумной жизни… а может, и была, но не желала использовать свою уникальную особенность для экспансии.

Конечно, Галактический совет тут же изъял «СО № 14», как только узнал о нём. Всех работников компании тщательно проверили, но не нашли абсолютно никаких отклонений. А после окончания первичного карантина вынуждены были отпустить. Теперь пенсионерам из «Реборна» на официальном уровне запрещено устраиваться куда-либо ещё. Их посылают в самые отдаленные звездные системы – и, соответственно, платят большие деньги. Но люди идут туда не только за высокой зарплатой. Они хотят вновь ощутить себя востребованными специалистами; сильными, находчивыми и бесстрашными первыми поселенцами, которые – если повезет – смогут и сами ступить на поверхность неизведанных планет. А ещё, если верить легенде, работники «Реборн» теперь никогда не стареют.

15. Рапунцель

И всё бы ничего, но однажды Рапунцель повесила на стену изображение популярного барда, обстригла волосы и перекрасила их в зеленый цвет.

Линда, задыхаясь, карабкалась вверх по скалам. Склон был настолько крутой, что не помогали, казалось, даже тренировки на выносливость, которым было отдано без малого десять лет. Она могла бы стать военной, могла бы стать спортсменом, а вместо этого… убегала от преследователей с копьями, облаченных в накидки из плотных, гигантских листьев.

– Каргта хэде! – кричал один из них, вырвавшись вперед и потрясая длинными, до пупа, розовыми заячьими ушами.

– Сам ты хэде, грубиян, – еле слышно пробормотала Линда, не сбавляя темп и не обращая внимания на исцарапанные руки. Вершина маячила совсем близко.

Каждый раз одно и то же, каждый раз! Как будто она какой-нибудь охотник за сокровищами! Она прибьет Стива, этого лингвиста-недоучку, как только вернётся! Главное – вернуться.

Коротко просвистев, ударилось о камни возле головы брошенное копье. Линда собрала остатки сил и сделала последний рывок.

Во всём виновата Галактическая конвенция и запрет на вмешательство в молодые миры. Молодыми они считались до тех пор, пока разумная жизнь не выйдет на определенный уровень развития и не будет готова встретиться со своими космическими соседями. Это значит, что нельзя было просто появиться из корабля и, заявив «я пришел с миром», завязать в аборигенами диалог. Максимум – удаленно наблюдать за ними, изучать их культуру, но никогда, никак и ничем не проявлять своего присутствия.

И не оставлять следов – кроме особых, оговоренных конвенцией случаев. Обычный потерянный винтик через сотни лет мог породить какую-нибудь дикую теорию, изменить развитие науки… или попросту привести к загрязнению среды агрессивными бактериями. Вот почему всё, что Линда сейчас могла – это мысленно связаться по встроенному передатчику с пилотом.

– Филипп, ты готов?

– Я всё ещё не могу вырваться из зубов этого монстра! – прозвучало в голове. – Дай мне пару минут, иначе придётся жечь его соплами!

– Через пару минут жечь будут меня, на костре! – выкрикнула Линда.

Она наконец-то выскочила на вершину, покачнулась на самом краю. Расправила руки – и рухнула вниз под свист замелькавших рядом копий. Преследовавшее её племя изумленно заглянуло в пропасть: там большая белая птица расправила крылья, взмыла в воздушном потоке… и была проглочена зубастым летающим монстром.

– Стив! – яростно кричала на весь корабль Линда, снимая с себя компактные раскладные крылья и заставляя лингвиста прятаться за кресло. – Иди сюда, позорище, иначе я тебя сурдопереводчиком сейчас сделаю! Как можно было перепутать «вождь» и «вошь», я тебя спрашиваю?!

– У тебя получилось? – вышедший встретить капитан заставил её прикусить язык и рассерженно выдохнуть. Линда взяла себя в руки.

– Да. Но эту легенду с прибытием посланницы богов уже пора менять, слишком много с ней проблем возникает. Какой дурак вообще придумал размещать маяки штурманов на планетах, под видом гигантских незасыхающих деревьев?! С чего бы им не стать объектом поклонения местных? Вот пусть сам их теперь и ремонтирует, я пас!