Текст книги "Пряничные туфельки (СИ)"
Автор книги: Наталья Сапункова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– И мы не были равны, так что я получил бы разбитое сердце, и только. Теперь – другое дело, да? Ринна, вы примете мое предложение руки и сердца? Будьте моей невестой, считайте, что у нас помолвка. Хорошо я придумал?
– Помолвка? – она рассмеялась и потрясла брачным браслетом.
– Не страшно, – он был серьёзен, – вы считаете, что мы вообще не женаты. Помолвка – это всё-таки чуть больше. Согласны?
– Хорошо, – она кивнула.
Это никак не меняло её планов.
– Отлично! – обрадовался Рик, – Значит, один день у нас помолвка, я всячески ухаживаю за вами, а потом…
– Один день? Нет, я не согласна, этого мало! – спохватилась она.
Этот хитрец заманивал её в ловушку!
– Вам мало? – огорчился он, – учитывая дни, которые уже прошли? А… три дня?
– Я хочу месяц, Рик. Это хороший срок, правда?
– Месяц?! Это ужасно долго, это просто жестоко, – грустно признал он, – но я согласен, это лучше вечности. Через месяц вы станете моей женой, а пока я ухаживаю за вами, доказываю любовь и преданность, стараюсь понравиться. Но для посторонних мы по-прежнему будем притворяться женатой парой, потому что иначе нас не поймут.
– Хорошо, – согласилась она, – но помолвка может быть расторгнута!
– Без повода? Невозможно, а повода не будет, – он поцеловал кончики её пальцев.
– Я не могу сообразить, через сколько дней окажусь у тёти, – она посмотрела на него нежно, – два дня выступлений, потом ещё один на сборы. А если мы поедем верхом, будем на месте вдвое быстрее. Пожалуйста, давайте поедем верхом!
У неё в душе тревожно грянули фонфары – началось главное испытание, которое она намерена была сегодня ему устроить. Что он ответит? Она солгала? Но ведь и он…
– Поговорим через три дня, – сказал Рик.
– Но мне очень нужно видеть тётю как можно скорее, – воскликнула она умоляюще. – Необходимо!
– Чтобы просить денег?..
– И это тоже. Рик, она последний близкий мне человек, теперь – самый близкий. И да, мне нужны деньги! Я вам обещала, наконец! – она хотела пошутить, но получилось сквозь слёзы.
– Вы смеетесь? – он вздохнул. – Забудьте о займах. Ни в одном банке, хоть даже в Гринзале, хоть у демона на макушке, вас и слушать не станут. После приказа короля вы потеряли права на любое имущество Венешей.
– Вы обещали отвезти меня к тёте.
– Это большой крюк. А нам лучше ехать с цирком. Кавертен не станет сворачивать ради нас.
А если бы свернул, и явись она с цирком – монахини были бы в шоке…
– Но я прошу вас, Рик! Не Кавертена – вас.
– Ринна, вы понимаете, что такое женский монастырь? – Рик взглянул на неё раздражённо. – Это омут, едва вы туда прыгнете, как окажетесь в полной власти вашей доброй тётушки. Мужчин туда и на порог не пускают. Как считаете, она благословит нас на долгую любовь?
– Вы просто не знаете мою тётю.
– Надеюсь, вы нас познакомите, – он взял её за руку и поцеловал ладонь, – в другой раз.
– Вы не держите обещаний, эсс Рик Кан! – она вырвала руку и побежала обратно к таверне, оставив Рика посреди дороги.
На лестнице Ринна столкнулась с чьей-то горничной – девушка в голубом полотняном платье несла поднос и толкнула её боком, вынуждая посторониться. Ещё и воскликнула:
– Какая же вы неловкая!
В первый момент Ринна дар речи потеряла от изумления – чтобы горничные делали ей замечания?! Она оглянулась. Горничная была одета в красивое платье и белый фартук с кружевной каймой, носила шёлковые ленты в гладкой причёске, и взгляд у неё был уверенный и чуть высокомерный. Ринна в своем простом платье казалась рядом с ней поломойкой. Такой сорт людей, точнее, слуг, можно издалека различить – они точно не служили в затрапезных трактирах, а были высшим сословием среди прислуги. Личные горничные и камердинеры важных особ. С кем она тут, при ком, точнее?!
В комнате Клея с Марой занимались шитьём. Клея нехотя тыкала иглой в развернутую на коленях ткань, мать что-то ей объясняла. Ринну она тут же цепко оглядела:
– Ты чего такая?..
Та молча рисела на край кровати рядом с Клеей – единственный в комнате табурет заняла Мара.
– Поссорились? С Риком? – циркачка довольно потёрла руки, – отлично!
И как её вообще понять?..
– Ну конечно! – пояснила Мара. – Чинно-благородно вы друг вокруг дружки ещё два года кружить будете, как рыбы замерзшие. А короткая ссора встряхивает чувства, подогревает. Глядишь, и быстрее договоритесь! Главное не перегнуть палку! – и она строго посмотрела сначала на Ринну, потом на дочь, а потом рассмеялась, – понятно, птенчики? Так что молодец, девочка. Ссорьтесь.
– И мне с Корвином можно так?.. – невинно помахала ресницами Клея.
– А что я непонятно сказала? – хмыкнула Мара.
Ринну это только рассмешило. Ссоры ради сближения, для разогрева чувств? Не надо ничего разогревать, в том-то и дело! Им с Риком обоим не составит труда вспыхнуть в любой момент. Ей впервые в жизни понравился мужчина, и он тоже… Она должна верить его словам про внезапную влюблённость? Или у мужчин всё иначе? Им нравятся все хоть немного привлекательные женщины просто потому, что они – женщины? Вот это Ринне было непонятно. Рыси – понятно. Но, что бы там ни утверждала Мара, Ринна Венеш – не рысь. Не зверь.
Рик с самого начала знал, что делает. Ему нужна жена с даром, чтобы в семье дар преумножился.
Она взяла у Клеи шитьё, разгладила на коленях, спросила:
– А куда цирк поедет после Раби?
– Ещё два дня выступлений в Марче, есть квитки. Потом – в Одигле. Там тоже должны быть сборы, ярмарка ещё в разгаре. А дальше – через границу, в Кандрию. Несколько городов.
– И до Лира? – встрепенулась Ринна.
В кандрийской столице тоже была контора того самого банка. Туда она и собиралась направиться после монастыря. Если переубедить Рика не удастся, и она приедет в Лир с цирком… что ж, хотя бы так! Надо было просить для верности два месяца «помолвки»!
– Нет, дорогуша, – покачала головой Мара. – В Кандрии после Фаленты мы разъедемся кто куда. Кавертен распускает цирк до Новогодья.
Фалента, Фалента… нет, Ринна не могла припомнить, что это за город.
– У вас и так бывает? – удивилась она.
Ей казалось, что циркачи кочуют в своих повозках весь год напролёт.
– Бывает, отчего же. Раньше, конечно, и не думали, чтобы сойти с Дороги хоть ненадолго. Теперь так делают. У кого-то есть дома, где живут жёны и дети. Не всё дети циркачей стали вступать в гильдию. Самые богатые цирки держат дворы, где можно жить. Зима – бедное время, основное мы зарабатываем летом и осенью, зимой и весной перебиваемся чем придётся. Но в этом году Кавертен ухватил самый лучший зимний квиток – в Лир, на Новогодье. В День Костров поставим шатёр у главного рынка! Шесть лет назад мы как раз выступали на Новогодье в Лире – потом до лета жили как герцоги! В Лире есть придворный цирк, называется Дом Чудес, вот они и ездят нечасто, и живут безбедно. Мы всегда ходим на их представления, они к нам… – она улыбнулась.
В Лир после Новогодья? Огромная благодарность. Но ей ведь нужно раньше!
– А куда вы денетесь, когда цирк разъедется? Куда-то с Кавертеном?.. – спросила она Мару.
– Можно бы, но у меня сын тай, и хороший, – горделиво заявила циркачка, – он находит работу в замках. И постоянную бы нашёл, но как нам жить на одном месте? Это тяжко. А с даром не пропадёшь, – она пристально посмотрела на Ринну, – и ты голодной не останешься, если припечёт. Хотя конечно, с таким мужем чего бояться?
– С каким?! – не удержалась Ринна.
– Да с таким вот! Не пропадёшь! Сама не чувствуешь, что ли? – рассмеялась Мара.
Вот так, одни намёки. Все его хвалят, словно её уговаривают. Все на его стороне. Что тут удивительного? Он тут свой, а она – чужая…
Она подошла к окну и, распахнув его сильнее, выглянула – видно было, что у дверей околачивается циркач-охранник. Ей опять не выйти отсюда. Разве что сбежать, ночью, из окна по простыне? А что, она смогла бы! Но – смысл? Куда идти ночью? Если бы ждала карета, или осёдланная лошадь, и сопровождение… О, Пламя. Если карета или лошадь как-то возможны – их можно нанять и за небольшую цену, были бы деньги, то слуги и сопровождение – удовольствие сейчас точно не для неё. Бежать от Рика? Одной, к тёте? Не верилось, что её не догонят, не найдут.
По двору торопились двое лакеев в одинаковых коричневых кафтанах, несли огромные нагруженные корзины. Ринна проводила их задумчивым взглядом – и кого сюда всё-таки принесло? Такая горничная, эти лакеи, чьи кафтаны были смутно знакомы. Нет, конечно, она не могла вспомнить, кто так одевал слуг. Мало кто запоминает такие вещи.
– Я встретила служанку на лестнице, – сказала она. – Тут остановилась знатная леди? Не знаете, кто?
– Да, я спросила, леди из Асварда, отъехала в поместье и ей стало дурно в дороге, – ответила Мара. – Ненадолго сняла комнату, отдохнуть. Та фифа в голубом как-то её называла, но я забыла.
Глава 7. Бегство
Очень хотелось провести несколько дней в Обители у тёти, поговорить с ней, помолчать, постоять у монастырского Пламени, услышать опять, как скрипят половицы в молельном зале! Всего лишь. Мара, например, хорошая, но с ней не получится быть откровенной. Мара всё же не поймёт так, как нужно. А тётя поможет, даст денег. Наверное, посодействует и в других вещах. У Ринны появятся возможности, независимость. Это совсем не то, что она имеет сейчас.
«В твоей жизни случились перемены, а такие вещи всегда имеют причину». Казалось, той тишины и скрипа половиц не хватает, чтобы понять важное. Эту причину, может быть?
– О-хо-хо! – зарокотал в коридоре сочный смех Кавертена, точно так же он смеялся на представлении. – Ты обещал, я услышал. Зимой работаешь номер у меня на круге! Ты ведь не бросаешь слова на ветер, Кан?
Ответ она не разобрала, только то, что голос у Рика был весёлый. Он постучался и вошёл, с большим букетом ярких осенних цветов в руках.
– Дорогая?.. Не сердитесь, – попросил он, кладя букет ей на колени.
– Вы обещали выступать зимой в цирке Кавертена? На Новогодье, в Лире?
– Гм, да. Вам уже похвалились про квиток на Новогодье? И как, выступите со мной?
– Вы смеётесь?..
– Ничуть, – действительно, он был серьезен. – А выходите сегодня на круг? Будете подавать ножи. Махать зрителям.
Неужели он считает, что дочь графа Ленгара когда-нибудь сможет выступать в цирке?
– Я ни за что не выйду. Меня другое удивляет. Ваши обещания Кавертену тверды, а обещания мне ничего не стоят.
Он лишь взглянул на неё и ушёл. А эти цветы…
Красивые.
Она аккуратно положила их на кровать, скомкала своё шитье и швырнула его об стену. И тут же в дверь постучали – тихо, деликатно. Ринна отозвалась, и… та горничная в голубом тихо скользнула в комнату.
– Добрый день, леди Ринна…
Услышав обращение, Ринна замерла. Горничная поклонилась, изобразив на лице раскаяние, и с любопытством огляделась.
– Я должна извиниться, миледи. За неподобающее поведение, – она дождалась от Ринны кивка и продолжала, – леди Рауз просит её навестить. Ей пришлось остановиться здесь. Позвольте вас проводить?
Вот и ответ – здесь леди Рауз, бывшая грандама* двора. Пожалуй, она всегда неплохо относилась к Ринне Венеш. Последние годы их объединяло то, что они обе не нравились молодой королеве Савадине. Хотя причина для каждой была своя. Освоившись в королевском замке, младшая дочь короля Герейна и королевы Астинны перетряхнула дамский двор и отправила некоторых заслуженных особ в почётную отставку – с подарками и пожизненной пенсией, но сам факт! Грандаму она заменила первой. Обиды, обмороки и слезы не помогли никому – король Фарут отнёсся к этому как-то так, что все быстро перестали обижаться или хотя бы это показывать. А Ринна Венеш – та отказалась выйти замуж за кандрийского принца. Ну и да, отказала она ему более обидно, чем остальным. Нечаянно.
– Так и есть! Леди Ринна! – старая грандама возлежала среди множества подушек. – Один из моих грумов узнал вас и доложил, умный мальчик. Как я рада! Идите сюда, моя дорогая! – и она с чувством пожала Ринне руку.
Надо сказать, что дряхлой старушкой леди Рауз не была – полностью седая, но моложавая и ещё красивая женщина, которая до сих пор прекрасно ездила верхом, Ринна этим летом видела её в Асварде на конной прогулке.
– Ох, вы осунулись! – она придирчиво оглядела Ринну, – вам, наверное, несладко приходится!
– Ничуть, – улыбнулась Ринна. – Вы заболели, леди Рауз?
– Отдохну, и всё пройдёт. Ах, дорогая, я понимаю! Потерять достойное общество, оказаться среди таких людей… Циркачи – это же дикари! Бандиты и воры! Если бы король знал… – она сделала знак, и горничная, о которой Ринна уже забыла, вышла и закрыла за собой дверь.
Хорошая прислуга умеет быть незаметной и при этом делает своё дело. Леди стремятся заиметь хорошую прислугу и спокойно перестают её замечать.
– Если бы король догадался, что вы попадёте к циркачам, дорогая моя леди Ринна, он не отдал бы вас. Ведь это уже немыслимо. Король считал, что тот… случайный… просто прохожий? Горожанин?
Это Ринну рассмешило. Показалось невероятно глупо и странно, особенно для бывшей грандамы.
– Циркачи неплохие люди, леди Рауз, – возразила она, – поверьте, это правда. Они не воры и не грабители. А король принял моего мужа за нищего бродягу-музыканта.
– Да что вы говорите?! – изумилась почтенная леди. – Пламя с вами, дорогая. И с королём. Хочу верить, что он был в своём уме. Но верно ли, что вы тут пленница? Вы под охраной?
– Гм… вы в чем-то правы…
– Вас принуждают помогать им в их тёмных делишках? Они же колдуны, хотя и лживо утверждают, что не знаются с колдовством. Главное, скажите, дорогая, чем вам помочь?
– Благодарю, леди Рауз. Ко мне не плохо относятся, но от помощи не откажусь. Вы ведь едете из Асварда? Вы были при дворе?
Говорили, что мягко отосланную от двора бывшую грандаму королева так и не сумела отвадить окончательно – только не её, имеющую несомненные заслуги ещё перед королевской бабушкой. Поэтому леди Рауз часто посещала королевский замок.
– Да, я бывала при дворе… немного. В основном занималась платьями к зимним праздникам. Осенние балы я пропущу, зачем мне, они для дебютанток… Но что вы хотели?
– Я хочу понять, леди Рауз, – тихо сказала Ринна. – Что говорят в Асварде и при дворе? Что случилось, что подтолкнуло короля так поступить со мной?
– О-о, дорогая моя, – грандама задумалась. – Не знаю, что и сказать. Да, это всех так взволновало! Формальное объяснение – вы наказаны, потому что строптивы и дерзки, подаёте дурной пример другим юным леди. Теперь все поняли, как король может карать за своеволие. Вы идеально подошли для назидательного примера. Ещё говорят, что король ни в чём не перечит королеве, и, если она захотела избавиться от вас… о, королева злопамятна, увы. Так что лучше примите то, что случилось, и давайте подумаем, как вам помочь.
– Ну что ж, – вздохнула Ринна. – Я могу это понять… или, скорее, не могу, но что поделаешь.
– Меня привело сюда Пламя всезнающее, не иначе, – доверительно сказала леди Рауз. – Я как раз думала о вас. О том, как мы беспомощны перед капризами судьбы и их величеств. Плохо спала. И мне, видите ли, стало дурно, начиналась мигрень. Ах, вы молоды и не знаете, что это за напасть! Но если успеть принять лекарство и отлежаться в кровати, приступа удаётся избежать, и поэтому я здесь, в этом мерзком месте для бедняков. И я встречаю тут вас! Так что же мне для вас сделать?
Казалось бы, недавно Ринна сомневалась, но теперь… можно ли упускать такую возможность! Это была её возможность. Другой может не быть.
– Леди Рауз, я очень хочу попасть в Обитель Белых Сестёр. Вы знаете, должно быть, что настоятельница там – кузина моей мамы.
– Пламя Великое! – всплеснула руками пожилая леди. – Но я туда и направляюсь. Хочу купить кое-что у монахинь, помолиться у Пламени. Конечно, я отвезу вас!
Это походило на чересчур большую удачу. Но…
– Миледи, вы верно заметили, что я пленница. Мне не позволят уехать. Если убегу – наверное, захотят догнать. Придется хитрить. Что вы об этом скажете?
Нет, она все-таки ещё немного верила, что с Риком удастся договориться.
– Убегать так убегать, – согласилась леди Рауз. – Ах, девочка, я столько всего уже видела в этой жизни. Подумаем. Кстати, вот… Я поначалу не хотела говорить. Этот человек всё-таки не нашего круга, но… тем более теперь… К тому же его склонностью можно воспользоваться.
– Склонностью? Миледи, о чём вы?
– Из Асварда меня сопровождал сын моего банкира, нам по пути. Он сейчас в Раби, мы ещё встретимся. И он сам заговорил о вас. Мне показалось, что он полон нежных чувств к вам, леди Ринна.
– Что? Не понимаю, о ком вы говорите.
– Об эссе Вернане Сейри, сыне Гашона Сейри, который управляет банкирским домом «Три изумруда».
– О, вот как, – Ринна даже растерялась от такой новости. – Удивительно. Да, мы были знакомы, но так давно не виделись. Какие нежные чувства, что вы…
Когда они с отцом бывали в Гринзале, юный Вернан играл роль её верного пажа, с одобрения их отцов, конечно. Заботился, оказывал услуги. И если кто-то шутил при этом о чувствах – всем было ясно, что это не всерьез. Восемь лет назад? Семь? Да они не узнают друг друга.
– Да Пламя с ними, с его чувствами, – махнула рукой грандама, – главное, что он тоже захочет помочь.
Букет Рика лежал, забытый, на кровати в комнате. И цветы не виноваты. Они и так уже пострадали ни за что – их сорвали. Пришлось идти на кухню и просить – о, не вазу, конечно, откуда? Кухарка выдала Ринне высокий молочный горшок, а за водой она сходила к колодцу. Зато когда опять зашёл Рик, он довольно улыбнулся, поглядев на букет.
Он снова принёс ей маску.
– Вам мало вчерашнего? – воскликнула она. – С меня хватит!
– Пожалуйста, – настаивал он, – а между представлениями погуляем по Раби. Я не хочу, чтобы вы скучали. Колдун больше не придёт.
– Вы уверены? – она усмехнулась.
– А что, вы назначили ему свидание? – невинно поинтересовался он.
– Вы с ума сошли, эсс Рик.
– Если откажетесь – поцелую, – пригрозил он. – Ну же, соглашайтесь. Или вот что, – он быстрым взглядом оценил её негодование, – я лучше сяду под окном и буду петь вам о любви. Музыкальный ящик я починил. На второй песне вы помчитесь в цирк, теряя туфли – у меня совсем нет голоса.
– Я не строгий ценитель, так что можно и попробовать. Но хорошо, убедили, – сдалась Ринна и улыбнулась. – Но прошу, пообещайте отвезти меня в монастырь. Вспомните, это было главным условием нашего венчания. И у нас появятся деньги, они пригодятся.
– Главным условием было то, что брак будет ненастоящим. Но Пламя не принимает ложные клятвы, а наша была принята. Странно, да? Выходит, мы оба не лгали.
– Я не клялась вам… – она вздохнула.
– О монастыре вы сказали уже после. И я действительно собирался отвезти вас туда. Но потом подумал и решил, что не стоит устраивать проблему там, где без этого можно обойтись. Не хочу рисковать, вот и всё.
– Вы дали мне слово.
– А вы мне, сегодня. Вы согласились быть моей невестой и позднее стать женой. Так что я собираюсь устранять все препятствия к этому.
– Как жаль, что ваше слово так мало стоит! – бросила она в сердцах.
– Дорогая. Я лучше буду беспокоиться о нас, чем о том, сколько стоит мое слово, – его взгляд на мгновенье потемнел, но всё же Рик спокойно подал ей руку, а рысь сама прыгнула и с урчанием потёрлась об его колено.
Предательница.
Любой благородный человек был бы задет таким упёком. Но Рик… А она… Да между ними – пропасть!
Она опять заняла место рядом с Марой и просидела так всё представление. Циркачи старались, Кавертен был в ударе, на круг то и дело летели деньги, а колдун не появился. Потом они гуляли по городу с Риком и Иваром, с ними увязались две веселые девушки-танцовщицы. А когда началось следующее представление, то есть зрители разместились и вышел Кавертен со своим флагом, Мара стиснула её руку.
– Смотри, здесь стражники. Вон, видишь? Зачем?
– Ну и что? Они пришли посмотреть, – отмахнулась Ринна.
На задние места действительно уселись люди в одежде ленгарской стражи. Интересно, конечно, что их сюда привело, но почему бы и не представление?
– Э нет! – покачала головой Мара, – я давно различаю, кто пришёл смотреть, а кто нет. Может, жалоба была, что у нас кого-то обворовали? Только этого не хватало.
Ничего не происходило, пока на круг не вышли Рик с Иваром. Они оба некоторое время перебрасывались и жонглировали оголёнными ножами, иногда бросая их в деревянный щит, чтобы показать остроту, потом к щиту встал Рик, а Ивар метнул в него один нож, второй – оба, как и положено воткнулись в паре дюймов от головы «жертвы». Почти сразу человек, сидящий рядом со стражниками, вскочил, вскинув руку над головой.
– Мошенничество! – крикнул он. – Эти прохиндеи обманывают! У них колдовские амулеты!
Публика заволновалась, кто-то присоединился к обвинениям, кто-то возмутился, что мешают смотреть представление. Обвинитель, ненавязчиво подталкиваемый десятником стражи, вышел на круг, Кавертен тоже выбежал и заговорил с десятником. Обвинитель нашёл взглядом Ринну и теперь не сводил с неё глаз. Высокий, широкоплечий, здоровый. Его лицо определённо было знакомым. Вернан?! Тот, прежний её приятель был худее и ниже ростом. Когда-то.
Это был Вернан Сейри. Поняв, что она его узнала, он заулыбался, а Ивар толкнул Рика в бок, привлекая внимание.
– Циркачи, уличённые в применении колдовских амулетов на цирковом круге, подлежат заключению в тюрьму, чтобы предстать перед судом, согласно уложению о цирковом деле в Руате, – громко заявил десятник.
– В моем цирке не применяют амулеты, вы ничего не доказали, – горячился Кавертен.
– Я полагаю, что эта леди подтвердит мое обвинение, – Вернан выразительно посмотрел на Ринну. – Миледи?
– Эм… миледи? – повторил десятник с некоторой заминкой, поворачиваясь к ней, и, видимо, соображая, с какой стати он должен называть её так.
Она подошла, на ходу сдернув маску, а десятник заморгал, припоминая, где же он когда-то её встречал.
– Я… – она чуть не назвалась, но передумала, – я ничего не могу подтвердить. Думаю, что эсс Сейри ошибается.
Сбежать от Рика – это одно, отправить его в тюрьму – совсем другое. Она видела защитные амулеты на его браслете, когда они недавно гуляли по городу. Теперь он держал руку так, что браслета было не видно.
– А мы и не сомневались, что вы с этим птицем старые знакомые, – любезно сообщил ей Ивар.
– Так и есть, – согласилась она тем же тоном, – Но не делайте из этого выводы, эсс Ивар.
– Ну довольно, – сказал Рик, – вы должны уличить нас, эссы? Вы, конечно, захватили с собой амулеты для проверки. Уличайте, – по его знаку девушка-акробатка притащила маленький легкий столик, и они с Иваром принялись снимать и складывать на него все, что нашлось на руках, на шеях и на одежде. Набралась небольшая кучка.
– Пуговицы не забудьте! И завязки от штанов! – посоветовал кто-то из зрителей, вызвав смех пополам с руганью в зале, десятник тоже огрызнулся.
Он долго обследовал безделушки на столе, потом водил амулетами вокруг Рика и Ивара, зрители проявляли нетерпение.
– Амулетов нет! – объявил он наконец.
– Вы зря помешали представлению, зрители недовольны, – сказал Рик. – Теперь мы обратимся с жалобой. Мы хотим знать, какие у этого эсса были основания для клеветы.
Десятник смутился – Кавертен, конечно, приехав в город, не забыл заплатить начальнику стражи и отправить в караулку бочонок вина и жареный окорок, чисто из дружеского расположения к служилым людям. Кавертен, впрочем, замахал рукой, предлагая Рику замолчать и закончить недоразумение на этом.
– Мы через суд потребуем возмещение с этого господина, – продолжал Рик, – но он может предоставить его сейчас, если не трус. Вы ведь не трус, эсс? Как я мог такое подумать.
– Рик, прошу вас! – воскликнула Ринна умоляюще, брат Клеи тем временем старался оттеснить её в сторону и уговаривал не вмешиваться. – Рик…
– Рискнете? – глаза Рика Кана хищно сузились, и Вернан Сейри раздувал ноздри, мужчины теперь смотрели лишь друг на друга, глаза в глаза. – Дело ваше. Но вы ведь не трус, а? Встаньте вон туда. Если я пролью хоть каплю вашей крови, стража меня арестует. Вы этого хотели?
– Вернан, не надо! – закричала Ринна.
– Всё будет хорошо, леди Ринна, – тихо сказал Вернан, медленно приблизился к деревянному щиту и прислонился к нему спиной.
– Давай я? – предложил Ивар.
Рик покачал головой и отошёл к противоположному краю круга, держа в руках связку ножей.
Взмах… нож пролетел над кругом и воткнулся возле виска Вернана. Второй бросок, третий… Ножи втыкались как положено – в паре дюймов от «жертвы». Рик казался сосредоточенным и спокойным, а Вернан вдруг заметно вздрогнул и закрыл глаза. И ничего удивительного, мало кто с непривычки не дрогнул бы, наблюдая, как в тебя летит острый нож!
– Не дёргайся, приятель, – посоветовал Рик, – А то слишком промахнусь. Глаза открой, так проще.
– Промахнись, я этого и добиваюсь! – заявил Вернан, стискивая зубы и выше поднимая подбородок.
Глаза он тоже открыл, с неохотой, и вообще демонстрировать презрение к ситуации у него не очень получалось. Он не дворянин, не циркач – он сын банкира, хотя оружием учился владеть, Ринна знала это точно. Но не с Риком ему было соревноваться в этих умениях, и ещё в выдержке. А зрителям нравилось! В шатре теперь стояла тишина, шум доносился только с улицы. Стражники тоже смотрели на действо с интересом.
Снова бросок, и ещё один… Рик теперь двигался гораздо медленней, словно испытывая соперника, а ножи стали втыкаться чуть дальше от тела молодого банкира – видно, её муж все-таки не хотел его ранить. Но втыкались с силой, глубоко – ранили бы, стоило всего лишь попасть.
Её муж. Она именно так подумала. И она была в негодовании! Зачем Рик устроил Вернану это испытание? Чтобы поглумиться?
Ещё один нож. Ещё один. Нарочито медленно.
– Эй, да убей его уже! – крикнул кто-то с задних рядов.
Видимо, это было последней каплей, потому что Вернан заметно дёрнулся, зашатался, и посланный Риком последний нож его задел. Ринна вскрикнула и подбежала к щиту.
– Вернан! Всё в порядке, Вернан?!
Нож лишь пришпилил рукав камзола к деревяшке. Ринна сама его выдернула, и первая смогла убедиться, что крови нет, не капли. Она перевела дух.
Сзади уже подошёл Рик, встал за её спиной, близко, одно короткое движение – и она могла бы к нему прислониться.
– Вы за кого из нас переживаете, дорогая? – спросил он.
Ринна лишь наградила его гневным взглядом.
– Эсс Сейри – мой старый друг, друг детства, – сказала она резко. – Конечно, я волновалась. Случилось недоразумение, и только. И вам не следовало… ссориться.
Наверное, её голос был излишне звонким и громким – леди так не должна разговаривать с супругом, тем более при посторонних. Публику в шатре вряд ли волновали правила поведения леди, но со стороны всё это, видно, казалось забавным – кое-где засмеялись, кто-то засвистел, со всех сторон полетели советы.
– Эй, циркач, так его, этого пентюха! – заорали с заднего ряда.
– Правильно, красотка, забирай обоих. Только в один плуг не впрягай! – Ринна попросту не поняла, что сей совет означал.
– Не я первый начал, – тихо сказал Рик, – а откуда он, кстати, узнал, что я пользуюсь амулетами, интересно?
Помешкав в ожидании ответа, он приобнял Ринну на талию и продолжал громко:
– Я пользуюсь амулетами, эсс э… Сейри. Только не на круге. Потому что нехорошо подводить нашего доброго хозяина, – после этих слов он опять понизил голос, – впрочем, вы в этом убедились. А теперь идите, и я рассчитываю больше с вами не встречаться.
Вернан не сводил глаз с рук Рика, бледнел и кусал губы.
– Рик, – Ринна попыталась повернуться к нему, – пожалуйста, позвольте нам поговорить. И не сердитесь. Поймите, мы действительно знакомы с детства. Все остальное – недоразумение.
На круг тем временем снова выскочил Кавертен с флагом и громко заговорил, отвлекая публику, а двое циркачей оттащили за занавеси щит, утыканный ножами. Стража тоже ретировалась куда-то к задним рядам – дела были улажены и следовало продолжать представление.
– Дорогая жена, – ладони Рика сильнее стиснули талию Ринны. – Ваш друг детства мог бы прийти к нам, поздороваться, мы бы поужинали. Вы поболтали бы, вспоминая детство. Я что, не понимаю, что такое друзья? Однако вашим друзьям не стоит так забываться.
– Рик… – всхлипнула она.
– Проваливай уже, – бросил Рик Вернану, и увёл Ринну за занавеси.
– Вы не должны были так поступать, – шипела она, сбрасывая его руки, – я имею право встречаться с кем хочу, говорить с кем хочу, никто в здравом уме такого не запрещает. Вы унизили его этим испытанием. Для вас это пустяк, для него – впервые, любому было бы трудно!
Она догадывалась, зачем Вернан выдвинул обвинение – наверняка леди Рауз посвятила его в её проблемы. Рик не задержался бы в тюрьме надолго – но у них, как наверняка решил Вернан, были бы развязаны руки, она легко сбежала бы.
– Так я ещё должен был о нём беспокоиться? – Рик рассмеялся, но не весело, скорее зло, – пусть сам думает, во что ввязывается.
Она тоже злилась и ничего не могла с этим поделать. Зачем, ну зачем Вернан Сейри сделал такую глупость? У неё был бы помощник, теперь его нет.
– Для всех мы женаты, а на роль мужа-идиота я не соглашался, – сказал Рик, – признайтесь, вы говорили ему про наши защитные амулеты?
– Что?! Я? Мы встретились на ваших глазах, впервые за много лет.
– Да неужели? Хорошо. Мне приятно это слышать. Однако… Повторите еще раз, что вы не встречались в Ленгаре? Это правда?
– Это правда, – вздохнула она, – вам нужна клятва на огне?
– Не нужна, – но смотрел он испытывающе, – вы… что-то чувствуете к нему? Скажем прямо: вы любите этого Сейри?
– Нет конечно, – она ответила изумлённым взглядом, – я же сказала, мы долго не виделись. Рик, вы собираетесь ревновать меня? – она припомнила их сегодняшний разговор.
– Пожалуйста, не вмешивайтесь в мужские игры. И вообще, у нас семейная ссора, а мы ещё и не женаты по-настоящему, – сказал Рик уже по-другому и попытался взять её за руку, она спрятала руки за спину.
– Ну конечно, я женщина. Существо глупое и вздорное, обязанное слушаться и рожать наследников, – она не могла успокоиться.
Говорилось одно, думалось другое. Бежать отсюда! Здесь ей приказывают. Она здесь пленница. Вот теперь всё окончательно стало ясно! Ах, если бы леди Рауз не торопилась, и Вернан не настроил против себя Рика!
– Я-то рад, что вы женщина, – заверил Рик, – и при чём тут глупость? Вы просто кое-в-чём не очень разбираетесь. Как если бы я начал поучать вас, как печь пряники. Кстати, мечтаю, чтобы вы их испекли, можно не тех мудрёных, а попроще. И желательно в виде башмаков, мне они понравились, – он ласково заглядывал ей в глаза и явно хотел помириться.
– Я испеку, – пообещала она и постаралась улыбнуться. – Я очень хочу к себе. Можно?
