Текст книги "Мир в относительности (СИ)"

Автор книги: Наталья Литвинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

– Слушай, зачем тебе симпатия?

– Ну, с тобой бесполезно говорить, просто это не тебе предлагается жениться на этой волчице.

– Тебя никто не заставляет с ней спать. Поженитесь, и живите себе отдельно.

– Я не люблю её! – не выдержал, и сорвался на крик Айлин.

– А знаешь, я тебе не очень-то верю.

– Что?

Алекса больше не могла дальше слушать, она что есть мочи рванула назад. Куда угодно, лишь бы дальше от всего этого. Мысли путались. Докатилась! Вот, для чего её сюда доставили. Она превратилась в марионетку, а последние слова Айлина звучали в ушах набатом. Непонятным образом, совершенно в бессознательном состоянии она вдруг очутилась вновь в своей комнате с сиреневым шаром. Упав ничком на постель, Алекса впала в состояние ступора. Как? Как такое могло произойти в её жизни? Разве для этого она родилась, училась, постигала мир? Что произошло, почему её жизнь стала пустой и бессмысленной? Неужели она нужна этому миру только для того, чтобы ею просто пользовались, словно вещью? Нет, такого она никогда не допустит! Но сначала нужно успокоиться. Алекса повернулась к шару, и принялась впитывать его энергию.

Лишь на следующую ночь, после предварительной разведывательной работы, она отправилась самым коротким и простым путём.

Когда Алекса, уже на улице предвкушала свою небольшую победу и уже обдумывала дальнейший план действий, её осветило тусклым светом, падающим откуда-то сверху. Она подняла голову. Вдоль стены, прямо на её голову спускался человек. Причём, он даже не касался самой стены. Алекса заворожено наблюдала это чудо. Уже, через мгновение перед ней предстал Александр Айлин собственной персоной. У неё не было слов. Он был одет в тёмный, наглухо застёгнутый походный костюм. Мягкий свет, падающий от стен здания, и дополненный лунным, освещал на его лице лукавую полуулыбку.

– Бессонница, мадам? Настоящие леди не ходят по ночам в одиночестве, – проговорил он с иронией.

– Ловко, – выговорила она, то ли от удивления, то ли от отчаяния.

– Чудеса гравитоновой обуви, – пояснил Александр.

Застигнутая врасплох Алекса, выглядела нахохлившейся курицей. Она стояла совсем близко от него, и он видел, как ей трудно было дышать, но чтобы не показывать своё волнение, она слегка разомкнула губы.

– Прямо, господь Бог, – сыронизировала она, – наблюдая за его изменившимся выражением лица, и странным, непонятным взглядом. Однако она твёрдо помнила: "Я не люблю её".

– И этот Бог, – продолжила она, набираясь храбрости, – лично обходит дозором владенья свои, не доверяя охране. Тяжело наверно. Даже и поспать некогда.

Почему он молчал – ей не было до этого дела, она, не дожидаясь ответа, продолжала нести околёсицу:

– Ни днём, ни ночью нет ему покоя. Боится он за золото своё.

Она могла бы и дальше продолжать цитировать стихи древнего поэта наизусть, Но тут стальной взгляд Айлина остановил её.

– Довольно, – выдавил он.

Тут же, как из-под земли, появилась охрана. Пара крепких, мускулистых парней, ни слова не говоря, подхватили Алексу под руки, и, словно лягушку путешественницу подняли вверх на балконы. Но Алекса не собиралась сдаваться.

– Настоящие джентльмены так не поступают, – выкрикнула она в пустоту.

Дождавшись в своей комнате глубокой ночи, она вновь отправилась к выходу. Но теперь она точно знала, что отправится к посадочной площадке самого дворца.

Как ни странно, на своём пути она никого не встретила, а стоящий на старте автолёт оказался как нельзя кстати. Это был небольшой, скоростной, двухместный автолёт, что-то, вроде кваркса. Она попыталась разобраться в управлении, но тут услышала, что к автолёту кто-то приближается. Алекса бросилась за перегородку, в грузовой отсек, и, зарывшись в каких-то вещах, притаилась. За бортом кто-то смеялся. и беззаботно разговаривал. По их голосам она поняла, что это Лишневский с Айлиным.

– Ты только там, особенно не переусердствуй, пятки не прожги.

– Лучше сам поостерегись.

Автолёт медленно набирал высоту.

– Всё-таки здорово, что он нас пригласил.

– А мне всё ещё кажется немного странным, что он оказался мягким и пушистым.

– Что тут странного. Каким бы он не был варваром, он понимает, что сейчас, как никогда нужен мир. В этом мы с ним сходимся.

– Ты прав, и вообще он стал относиться к нам как-то по-отечески.

– Одно плохо – слишком упрям.

– Что ж тут поделать, гены никуда не денешь.

Они летели уже минут десять, когда Алекса, вдруг тихо, как мышка, чихнула. Но этого было достаточно, чтобы в кабине воцарилось молчание. Спустя некоторое время, до Алексы донеслись слова:

– Что-то Аркс, скучновато стало. А, не прокатиться ли нам с ветерком?

– Не возражаю, Ленжи.

Тут же на Алексу навалились страшные перегрузки. Для начала, её прижало к стене, так, что она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Далее, её с силой отбросило в сторону, и от удара головой она застонала. Через мгновение, её отбросило в другой конец отсека, где она в отчаянье ловила вещи, летающие по всему отсеку. Ещё пара таких встрясок и от неё ничего не останется.

– Хватит, – крикнула она, – прекратите!

Напоследок, она взлетела вверх, и оттуда свалилась на кучу тряпья. Еле сдержав рефлекс рвоты, Алекса простонала:

– Я сдаюсь, – выкрикнула она, спешно поправляя растрёпанные волосы.

– Я же говорил, что гены упрямая вещь.

Перед ней стоял Лишневский, а высунувшийся из-за его спины Айлин, от души хохотал. Конечно, ей хотелось бросить в адрес этих двух пилотов пару крепких словцов, но сил не было общаться, а в глазах двоилось. Посадив рядом с Лишневским, Алексу пристегнули к нему ремнём.

Алекса, фыркнула и, смирившись, отдалась воле событий.

Уже через десять минут их автолёт благополучно приземлился на освещённой сигнальными огнями площадке. Рядом стояло ещё несколько лётных машин. Кругом шумели люди, слышался смех, и звучала весёлая, народная мелодия. Лишь, только Алекса вышла из автолёта, к ней тут же примкнули, уже знакомые ей крепкие "ребята из ларца", видимо прибыли сюда немного раньше. Алексу удивил их странный наряд, а ещё её любопытство манила даль, там, где курились многочисленные костры.

– Ну, что, пошли? – раздался голос Айлина за её спиной. Она оглянулась – оба, и Лишневский, и Александр были одеты в народные, старинные костюмы. На них были рубахи косоворотки, расшитые яркими орнаментами, а на талии красовались, такие же расшитые пояса. На ногах, поверх штанов – сапоги. Их лица светились радостью, сбивая её с толку. Это было похоже на историческую игру.

– Извини, Алекса, – проговорил Лишневский, – для тебя ничего, такого не нашлось. Мы же не знали.

– Нет, есть, – перебил его Айлин.

Он выдернул из своей фуражки белый цветок, и, подойдя к Алексе, начал приспосабливать его к её лохматой шевелюре. Алекса с замиранием сердца ждала. Хотелось съязвить, оттолкнуть его, в конце концов, выдернуть и выбросить этот цветок, но она пребывала в оцепенении. Наконец они могли идти в сторону звучащей, всё громче и громче мелодии.

У каждого костра шло веселье, молодёжь, и люди среднего возраста в ярких народных костюмах пели песни, играли в игры, водили хороводы. У одного из костров их окликнули. Здесь, у большого чана, крепкий мужик, лет сорока разливал в большие кружки какой-то напиток. Костровой постоянно шевелил угли, от чего в ночное, звёздное небо взлетали сотни искр, освещая людей, и приводя всех в неописуемый восторг. С каждым, таким фейерверком, округу оглашал визг молодых девчонок, в расшитых, колоритных сарафанах. Некоторые из них сидели у костра, и плели венки из полевых цветов. Только что прибывших гостей, посадили на бревно, брошенное тут же. Айлин упал напротив, прямо на землю, рядом с большинством. Стоял небольшой галдёж, но в основном люди пели под старинный синтезатор простые бардовские песни, иногда песни исполнялись в народном, славянском стиле, в котором Алекса не понимала, ни слова, но ей так хотелось слиться со всеми, и петь так же, как они. Неожиданно на её голову одна из девушек положила венок прямо поверх цветка Айлина. Алекса вошла в некоторую невесомость, когда ничего не соображая, взглянула в его сторону. Зачем? Он попросту ей улыбался, но что было за его улыбкой? Её охватил некий восторг, которого она мгновенно испугалась и перевела взгляд на костёр.

– Может, кто-нибудь меня просветит? – с трудом выговорила она.

– Про Ивана Купала, слышала? – спросил беспечно Артур, сидевший рядом.

– Смутно.

– Теперь, посмотри воочию. Скоро начнут прыгать через костры.

– Дикость, какая.

– Обычай такой.

– Одним словом, варвары. Сколько леса сожгли.

– За каждый костёр щедро заплачено, – вступил в разговор Александр.

–Кем же?

– Устроителем праздника.

– Уж не вами ли?

В этот момент им поднесли по полной кружке какого-то питья.

– Ты должна выпить, – сказал Артур, – дабы не поддаться сильному искушению.

Алекса сделала несколько глотков и сморщилась:

– Что это?

– Это пиво, детка, – весело крикнул Александр.

– Я тебе не детка!

– Как скажете, – Александр выглядел на удивление весело.

– Не надо со мной так говорить! – опять крикнула она, злясь, скорее всего, на себя.

Но, он в ответ, лишь улыбнулся ей, как будто разгадав её душевный настрой. От этой дьявольщины она должна бежать и подальше. Алекса вскочила, рванувшись в сторону, но у неё на пути возникли "братья из ларца".

– Ладно, ребята, – подошёл к ним Айлин, и, похлопав одному из них по покатой груди, добавил, – я сам провожу Алексу до речки, и обратно.

Ребята послушно расступились, и Александр рисовано пригласил Алексу рукой:

– Прошу!

Алекса неуверенно побрела в сторону от костров, туда, где заканчивался луг, и темнели кордоны кустарников. Александр шёл рядом, засунув руки в карманы. Тянуло свежестью, но Алексе было душно, в сотый раз она себя проклинала, за то, что отправилась навстречу неизвестности в походном, наглухо застёгнутом костюме. Она расстегнула ворот, и вдохнула запах дурманящих трав.

– Чудесная погода, не правда ли? – немного дурачась, произнёс Александр, и подошёл к ней ближе.

Дёрнувшись, она фыркнула и ушла немного вперёд. И вдруг, выкатившаяся из-за тучи луна осветила окрест и открыла перед ними вид на тихую серебряную речку, величаво плывущую в ночи. Река оказалась такой широкой, что Алекса от неожиданности остановилась, чтобы разом разглядеть такую красоту. Поравнявшись с ней, он слегка подтолкнул её вперёд, на что она вновь резко отстранилась от него, и медленно подошла к воде. К берегу прибилось несколько венков. Где-то рядом визжали ребята и девчонки, можно было слышать их смех и шум плескающейся воды. Алекса пригляделась.

– Они купаются? – удивилась она, – внимательно разглядывая маячившие фигуры.

– Конечно, – почти шёпотом проговорил Александр.

– Но, они же, голые?! – Алекса прикрыла рукой рот.

– Такой обряд.

Скинув обувь, она медленно вошла в воду. Вода оказалась тёплой, и Алекса решила её потрогать рукой. Её душу посетило некоторое успокоение. За последние несколько лет ей не было так приятно и спокойно. Она оглянулась. Александр стоял вдали полностью раздетым. Его фигура мрамором отсвечивала на фоне тёмного берега. Подняв вверх руки, он с силой разбежался и, бросившись в воду, поплыл на середину реки. Алексу охватило безумие, смешанное с завистью. Ничего, не соображая, она с некоторым облегчением скинула с себя одежду и бросилась следом за Александром. Где-то на середине реки их тела встретились.

– Ага! – в азарте крикнула Алекса, и бросилась его топить, как когда-то в детстве, они с друзьями баловались в чьём-то бассейне.

Но только она коснулась его, они слились в объятиях. После провала в памяти, их тела оттолкнулись по сторонам, но через мгновение, вновь воссоединились, так продолжалось неопределённое количество времени, в конце концов, им предстоял берег, где ничего не соображая, они оделись в мгновение ока.

"Александр, вглядываясь в освещённую лунным светом фигуру Алексы, грациозно отжимающей волосы, в звенящем дурмане недоумевал, – как-то нереально всё это". Он подошёл к ней и, подобрав брошенный ей венок, взялся за её руку, но она вдруг нервно выхватила у него венок, и с силой бросила его в реку.

– Не трогай меня!

– А, как же...

– Этого не было, – сердито сказала она, – вы меня одурманили, напоили, и обманули.

Вдали зазвучал колокол, и им пришлось резко повернуть головы в сторону луга. Шум голосов усилился.

– Что там? – спросила Алекса, будто только что с ними ничего не происходило.

– Не знаю, – отозвался он тем же тоном, – пойдём, посмотрим, – проговорил он с азартом.

Обратный путь был намного веселее. Скорее всего, в этот момент их сердца бились в унисон.

По лугу между кострами двигалась целая процессия. Во главе процессии несколько парней несли на плечах что-то вроде паланкина, на котором восседали двое ряженых в устрашающих масках. Звучала восхваляющая народная песня, подчёркивающая торжество момента. Все, кто наблюдал за шествием, кидали в них цветы и букеты. И вот, процессия, окружённая огромной толпой, остановилась. Паланкин поставили на землю, и все вокруг начали улюлюкать, и хлопать в ладоши, требуя снять маски. Наконец, более крупная фигура сошла с носилок, и сняла свою маску.

– Папа?!

Алекса от неожиданности вцепилась в руку Александра, а когда вторая фигура сняла свою маску, Алекса уже бежала к ним, рассекая толпу.

– Мама!

По её щекам катились слёзы счастья.

Мать гладила её мокрые волосы, а отец, обняв их, обеих бормотал:

– Алекса, доченька.

Стоявший в толпе ликующих людей, Александр, казался безучастным. Сглотнув подступивший к горлу комок, он подумал о том, что сам лишён такого счастья. Справедливо ли это – люди, лишившие его отца, радовались счастью, подаренному им же. Но, именно поэтому, глядя на Алексу, он радовался за неё, как будто переживая те же чувства, что и она. Да, он радовался за неё. И тут, он уловил её взгляд. Он выражал немой вопрос и благодарность, и счастливую муку. Опустив глаза, он вдруг понял, что с этой минуты его жизнь неразрывно связана с судьбой Алексы.

***

Поздним утром, следующего дня. Джон собрал гостей на завтрак. Алекса всё ещё прибывала в состоянии эйфории, не сводя глаз со своих родителей. Да, и вчерашнее купание не прошло бесследно для её душевного состояния. Но своё вчерашнее поведение она сопрягла с мистикой. Языческие праздники, поверья, колдовство ходят рядом. Ну, не должно было с ней случиться такое в нормальной, реальной обстановке. Поэтому, на Александра, она старалась не смотреть.

Не смотря на это, за столом царила весёлая, дружелюбная обстановка. Все шутили, смеялись, и лакомились натуральной пищей. Вместе с семьёй Скайл, Александром и Артуром, тут же сидело несколько человек сельчан, ставших, для Скайлов хорошими друзьями.

– И всё-таки здорово, что люди помнят старинные праздники и обряды, – заметил Артур, – а, скажи, Джон, раз уж на то пошло, не вспомнить ли нам свадебный обряд. Между прочим, ваш товар, наш купец.

Алекса оцепенела. Глупая корова, как она могла забыть – "Я не люблю её"? Всё было подстроено заранее, и как всё тонко продумано! Даже родителей вовлекли в эту ужасную игру. И всё-то у них идёт, как по маслу. Айлин, коварный психолог, как он ловко сыграл на её чувствах! Ну, нет, она вернёт их к действительности! Не дав отцу открыть рот, Алекса встала на ноги.

– Итак, господа, а теперь послушайте меня. Свадебный обряд вы можете обыграть, но только без моего участия. Спасибо конечно, за встречу с родителями. Отдельное, спасибо Александру, вы с Лишневским вчера хорошо повеселились, посмеявшись надо мной, а сейчас, я требую, чтобы меня снова отправили в колонию для куртизанок.

– Что ты, дочка? – испугалась Жанна, – если ты уйдёшь, ты лишишь нас последней радости. Мы так долго ждали этого момента, чтобы снова увидеться.

Алекса, скорчив лоб, медленно повернулась к Александру, но тот только развёл руками.

– Сволочи, вы и здесь всё продумали! Ненавижу! – воскликнула она, и, закрыв лицо руками, упала на плечо матери.

Когда Жанна вывела рыдающую Алексу в другое помещение, Джон, проводив их взглядом, невесело заметил:

– Мне кажется, нужно немного обождать, ей нужно время.

Саша ничего не понимал. Алекса обвиняла его совершенно несправедливо. Ничего такого специально он не организовывал. И даже в мыслях не допускал, что когда-нибудь с ним может случиться что-то подобное. Наоборот, он сопротивлялся всеми фибрами, чтобы не поддаться нелепому искушению, но словно невидимая рука неумолимо сводила его с той, которую он должен, просто обязан ненавидеть. Как могли его друзья додуматься до такого нелепого решения вопроса, которое он сам, ну, просто не воспринимал серьёзно. А, тут такое.

Разрядить обстановку попытался Артур:

– Мистер Скайл, мы благодарны вам за гостеприимство. Всё было очень интересно. Для нас это было настоящим праздником.

– Благодарю, Артур, я всегда к вашим услугам, – опять же, невесело проговорил Джон.

Он знал о, бродившем среди друзей споре, но определённого разговора на эту тему с ним не было. Немного погодя, он продлил предыдущую тему:

– Если это единственный выход, то я, конечно – за. Но, старинный обряд, по сговору жениха с отцом невесты здесь неуместен. Я не могу желать своей дочери замужество без любви.

– Согласен, – ответил Артур, – я немного поспешил, – но, почему-то я уверен, что с этим проблем не будет.

– Но, вы же, видите её реакцию. Я не желаю видеть её несчастной!

– Мистер Скайл, – Артур пристально взглянул в его глаза, – вы прожили вдвое больше нашего, и я думаю, должны разбираться в женской психологии.

– Алекса не подходит под общие рамки, – воскликнул Джон.

– Всё, так сложно, но я думаю, и даже надеюсь, что всё сложится славно. Тем более что вчера, на празднике, когда я видел Алексу рядом с Александром, она вовсе не выглядела несчастной.

Артур повернулся к отрешённому от разговора Александру.

– Правда, Саша?

Александр, не понимая, уставился на Артура.

– Вы ходили купаться? – спросил Артур.

От этого вопроса у Саши слегка закружилась голова, и он прикрыл глаза, чтобы скрыть волнение.

– Так, вы купались, Ленжи? – спросил Артур громче.

– Купались, – как можно спокойнее ответил Саша, – и, что с того?

– Да, ничего, если не считать, что вы купались, соблюдая весь обряд праздника.

– Так, ты за нами подглядывал? – выкрикнул Саша, – какая наглость, у меня просто нет слов!

– Прости, но меня там не было, просто Алекса вернулась без венка, а это значит...

– Ничего это не значит.

– Но ты только что раскрылся!

– Не ссорьтесь, – остановил их Джон. – Если так, то мне важно знать, Александр, как ты относишься к моей дочери?

Саша растерялся, он не знал, что ответить. На развитие серьёзных чувств, безусловно, нужно время. Если бы этот вопрос задал Артур, он бы просто отмахнулся от него, но Джон ждал ответа.

– Просто в последнее время я слишком часто думаю о ней, может поэтому, она стала неотъемлемой частью моей жизни. Но, только это ничего не значит, – поспешил заверить он, прежде всего Артура, – и насильно подводить Алексу к чувствам, которых она не испытывает, не собираюсь.

– Я понял, – проговорил задумчиво Джон.

***

Аккуратные квадраты полей, ограждённые стабилизирующим бордюром, наливались урожаем. Конец лета. Травы скошены, и вид ровных рядов перелесков, рассекающих поля, вызывали тихое умиротворение в душе Алексы, которая брела вдоль ухоженной дорожки в сторону реки. Словно зеркало, она сверкала вдали, маня своей свежестью. Ветер трепал её отросшие волосы, принося дурманящий, почти наркотический запах полевых цветов и травы. "К вечеру будет дождь, – подумала она, глядя на кучевые, немного сереющие облака". Скинув обувь, Алекса ускорила шаг, ей не терпелось побыстрее окунуться в прохладу реки. Она уже давно не удивлялась, тому, что за ней никто не бредёт на расстоянии ста метров. Бежать она никуда не собиралась. Просто не было смысла.

У неё было два пути. Первый – дождавшись решения Антарктического совета, выйти на свободу, уехать в Аргенду и устроить там бунт против собственного отца, который, собирался стать губернатором новой Аргенды, как части ФеОНы. Алекса уже не сомневалась, что на всей земле теперь будет только одно государство. Для этого Айлин очень хорошо постарался, ведя войну строго по правилам. И второй вариант – подписать договор об отречении от наследия президентства, и по-честному, признать своё поражение, как патриота Великой Аргенды. Первый, само собой отпадал, а второй был неприемлем, для её натуры. Стать предателем в глазах соотечественников, ей не прельщало. Итак, после встречи с друзьями, она вдруг поняла, что её упрямство, оно по большому счёту, никому не нужно. Но, почему-то подписывать не поднималась рука. Выходит, она сдалась, не вытерпела каких-то три года. С другой стороны, разве она против мира во всём мире, разве она так желает гражданской войны?

Пресловутый, третий вариант, где она должна поддаться на чары Айлина и влюбившись без памяти выскочить за него замуж, Алекса, даже не брала во внимание. Но, как раз этот поступок её соотечественники оценили бы по достоинству. Тут уж, дело житейское, и никакие подписи здесь не котируются, а предательство, как таковое растворится в воздухе, словно мыльный пузырь. Но и этот вариант она не могла принять, считая его всё же, предательством по отношении к своему народу. Айлин враг, и тут уж ничего не поделать. И что с того, что её сердце давно не принадлежит ей одной, но он? Если даже предположить, что она согласится на такой вариант, как же тогда жить после? Какой-то политический сговор, а не чувства.

Есть, конечно, ещё один вариант – ничего не делать, просто ждать пассивно решение совета. Но, вот беда, Отец уже нервничает, и уже потихоньку проклинает тот день, когда поставил, то самое условие перед Айлиным, чтобы Алекса была освобождена. Он просто боялся, что затянувшиеся "каникулы" негативно повлияют на обстановку в Элфесе и других городах Аргенды. Но, назад дороги нет, сказал, так держи слово.

А, может, плюнуть на всё и подписать? И стать тряпкой. Стыдно смотреть в глаза тех, кто надеялся на её настойчивый характер. Опять же, по словам друзей, она поняла, что Аргенда не очень-то и, нуждается в перевороте. Это был тупик. Как сломать себя? Выбор казался мучительным, но нужно было уже прибиваться к одному берегу.

И только на природе Алекса забывала о политике. Эта обстановка навевала другие, противоречивые мысли.

Прохладная вода реки, в которую она ступила, остановила её. Это было то, самое место, где они с Александром когда-то купались. Прикрывшись от солнца рукой, она пристально вглядывалась в противоположный берег. Если бы всё было так просто. Вдруг за спиной щёлкнула ветка, и она резко обернулась. Это был Айлин, он стоял на пригорке, и, казалось, был слегка напуган. Ощущение было таким, будто она ждала именно этого момента.

– Привет, Алекса, – улыбнувшись, проговорил он.

Она и не ожидала, что её сердце так отреагирует на это видение. Может, оттого, что он немного изменился в сторону привлекательности. Это касалось его лёгкого бежевого костюма, отросших волос, и естественно, привычно приковывающих, серых глаз. В этот момент она себя возненавидела. Если бы не это глупое положение, решить вопрос с миром во всём мире было бы намного проще.

– Ты решил проследить за мной лично?

– Будем считать, что это приветствие.

Он подошёл к ней ближе, а она, отвернувшись, медленно побрела вдоль берега. Отставая от неё на шаг, Айлин не сводил глаз с её загорелых и стройных ног, открытых лёгким, голубым сарафанчиком. Не решаясь оглянуться, она смотрела себе под ноги. Её выгоревшие на солнце волосы кудряшками свисали вдоль плеч. А оглянуться безумно хотелось. В таком, романтическом виде она его ещё ни разу не видела. И вдруг, резко остановившись, Алекса оглянулась, он, естественно наткнулся на неё, невольно, заключив её в объятья. Но, не будь она Алексой. Превозмогая, нахлынувшие чувства, она вырвалась, и, отпрянув в сторону, выпалила:

– Не распускай руки, я пока ещё не принадлежу тебе!

– Спасибо за "пока"

Приподнявшись на небольшое возвышение, она опустилась на прохладную траву, а он так и остался стоять напротив неё, прищурив глаза, и, ковыряя ботинком песок.

– Алекса, – наконец, он взглянул на неё, – Алекса, многое в жизни мы делаем не так, как бы нам хотелось.

– Это ты о себе?

– Согласен, у нас с тобой разные взгляды на жизнь. Попробуй найти, хоть что-то общее.

– Война?

– Мы оба пережили ужас войны, каждый со своей стороны. Подумай, стоит ли продолжать её?

Она смотрела в его, немного грустные глаза, и ловила себя на мысли, о том, что бы, он не говорил, она, конечно же, будет с ним согласна.

– Я не оправдываю себя, – проговорил Александр, и сел рядом с ней на траву.

Алексе тут же нестерпимо захотелось прикоснуться к нему. Стоило только протянуть руку.

– Более того, – продолжал Александр, – я хочу просить у тебя прощения за всё то, что принесло тебе, хоть каплю страдания. Но у тебя есть право меня не прощать.

Повернувшись к ней, он разглядывал её прекрасный, задумчивый профиль. Алекса же, продолжала молчать, она была не готова к такому разговору. Просто по законам мироздания, Айлин в её глазах всё ещё выглядел жестоким захватчиком, не имеющим человеческого лица. По этой простой причине, она не имела права быть с ним рядом.

– Александра, выходи за меня замуж, – на одном дыхании выпалил Айлин

Не смотря на то, что сердце так и рвалось навстречу сладостного желания, в её голове горел яркий, красными буквами протест. Нет! Это абсурд!

– Слушай, Айлин, это уже не смешно. Довольно, вы с Лишневским надо мной посмеялись. Я в курсе того, что мой отец ещё вчера передал тебе моё согласие. Так, зачем же ломать комедию? Как ты говорил однажды Лишневскому, что не любишь меня, я же, в таком случае, банально безразлична к тебе. И вообще, давай сразу о деле.

Саша стушевался.

– Что ты предлагаешь? – сухо спросил он, проглотив обиду.

– После свадьбы мы живём в отдельных городах, – выговорила она, вглядываясь в противоположный берег.

– А, брачная ночь? – спросил он, усмехнувшись, глядя на неё сбоку.

– Какая ночь? – Алекса подпрыгнула, словно ужаленная. – Тебе мало того, что я вообще дала согласие?

Шутка не удалась, и он, посмотрев на тихую гладь воды, молвил:

– Хорошо, будь, по-твоему.

Он встал на ноги и хотел, было идти.

– Подожди, – остановила она его.

Хотелось просто выговориться, чтобы сделать ему больно, чтобы он смог почувствовать, то, что творится в её душе, чтобы он смог понять, что она не кусок пластилина, из которого можно лепить, что угодно!

– Это ещё не всё. После свадьбы я должна быть свободной во всех отношениях! Наш брак должен быть фиктивным. И, никаких надзирателей!

Она говорила бы ещё, но его, стальной взгляд остановил этот поток.

– У меня тоже есть одно условие.

– Какое? – спросила она на автомате.

– Занимайся, чем хочешь, – он наклонился над ней, чтобы проговорить ей прямо в ухо, – только, ради бога, не угоди снова в колонию для куртизанок. Подумай, хорошенько, что, занимаясь этим, сомнительным бизнесом, ты создаёшь вокруг меня нехорошую репутацию. Если не думаешь о себе, так подумай, обо мне!

Эти, последние слова он кричал вслед, уже, убегающей Алексы.

От ужаса того, что он наговорил, Александр схватился за голову, и со стоном опустил руки. Река, всё так же величаво плыла мимо него, а солнце, так же, как и час назад сияло на всю мощь. Для природы эти, человеческие страсти, ничего не значат. Он достал из кармана кольцо, которое приготовил для Алексы, и, мгновение, подержав его в ладони, с силой выкинул в реку, как какой-нибудь камень.

12. Вариант "Б"

С плохой погодой ещё можно было как-то поспорить, но вот эксперименты над временами года могут быть чреваты последствиями. Всё должно идти своим чередом. Осень. Порывы ветра, моросящий дождь и туманная дымка, а в фермерском доме тепло и уютно. Мягкий свет обволакивал гостиную, где за круглым столом устроились гости, прибывшие из Элфеса. Это были Пётр, Дима и Надя. После долгой разлуки Алекса видела их впервые, до этого, она общалась с ними только по видеофону. Теперь это были совершенно взрослые молодые люди, и только Алекса могла себе представить, какими они были в детстве.

– Что же вы не поженитесь? – тихо спросила Алекса Димку с Надей, обратив внимание на то, как они смотрят друг на друга.

– Мы решили, что пока тебя не освободят, не видать нам счастья.

Надя виновато взглянула на Алексу.

– Я свободна, – ответила она, и добавила, – почти.

В некотором напряжении друзья переглянулись.

– Алекса, мы тут кое-что для тебя привезли, – проговорил, наконец, Пётр.

– То-то я смотрю, вы какие-то озадаченные.

Наклонившись над столиком, она шёпотом добавила:

– Что-нибудь тайное?

– Нет, не тайное, но это просили передать лично в руки.

Ребята опять переглянулись.

– Ну, говорите же, а то, вы меня замучаете ещё до того, как я получу это что-то.

Наконец, Пётр достал из-за пазухи конверт и передал его Алексе.

На Алексу повеяло стариной.

– Это что, письмо?

– Ты прочитаешь, а мы отойдём, – проговорил Дима.

– Нет уж, вы сидите.

Она уже медленно двигалась в сторону окон, словно совершая некий ритуал, неспешно распечатывая конверт.

"Александра, здравствуй. Прости за последнюю встречу. Я болван. Однозначно, я не хочу тебя ни в чём неволить. Такой ценой миру на земле не бывать. И всё же, я надеюсь, что ты подпишешь, тот, злосчастный документ. Решай. Только, пожалуйста, не думай опять, что всё подстроено. Поверь мне и прощай, больше я тебя не потревожу. А. Айлин".

По выпуклой поверхности окна медленно текли ручейки дождя, увлекая за собой, прилипшие к стеклу жёлтые листья клёна. Не шелохнувшись, она наблюдала за качающимися за окном деревьями. Алекса, подняла кверху глаза, как бы ища поддержки у неба, но оно было беспросветным и пустым. Наконец, до неё донеслось тихое шушуканье за её спиной, и, собравшись с силами, как ни в чём, ни бывало, она повернулась к друзьям.

– Я так понимаю, что вы ещё кое-что привезли.

Пётр незамедлительно вынул из своего портфеля пластиковый листок, и положил его перед Алексой, уже присевшей рядом с ним. Мельком взглянув на документ, она взяла ручку из рук Петра, и медленно, даже очень старательно, красиво расписалась. После, коснулась указательным пальцем запоминающей панели документа, что явилось полной достоверностью её личности. Потом, полюбовавшись своей подписью, она передала листок Петру.

– Ну, вот, Дима, эта подпись, в конце концов, разрешила вашу судьбу.

Улыбнувшись, она взглянула на счастливую пару, но только их лица, отчего-то не светились радостью.

– Не переживай, ты так, Алекс, – проговорил Дима.

– Разве я переживаю, – отозвалась она как можно беспечней, – мир может спать спокойно. Наверное, в глазах простых граждан я выгляжу монстром. Целый три года держать в страхе весь этот мир.