Текст книги "Невеста войны. Спасти Батыя!"

Автор книги: Наталья Павлищева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Верну, все верну! И за обед платить не надо! Все верну!

Девица с изумлением смотрела на это трепыхавшееся чудо, явно не зная, что с ним делать дальше. Все решила старенькая ткань халата, она попросту расползлась, оставив клок в руке у богатырши, а владелец сполз на землю с явным облегчением.

В его руке тут же, словно по мановению волшебника, оказались три монеты, видно, те самые, что получил от Сильвии.

– Вот, вот, возьмите. – Обманщик униженно протягивал деньги их хозяйке.

Она приняла в ладонь монеты и вдруг, коротко усмехнувшись, щелчком бросила одну из них бедолаге. Тот поймал в воздухе и почти отполз, все так же униженно благодаря и уверяя, что за такие деньги она может жить в караван–сарае сколько угодно.

Меня вдруг осенило:

– Карим, может, ее к нам в караван–сарай забрать? Место там есть. Пока наш караван придет, решим, что делать…

Тот коротко кивнул, видно, был согласен. Сильвия предложение выслушала спокойно, тоже кивнула и крикнула пажам, чтобы немедленно собирались. У меня создалось впечатление, что либо по распоряжению Сильвии все делается мгновенно, либо пажи вообще не разбирали пожитки во избежание всяких неприятностей, потому что лошади оказались навьюченными. Особого там ничего не было, но все же…

И снова Самарканд с изумлением наблюдал за нашей процессией. Вот все видел этот богатый торговый город: самые чудные товары и самых необычных купцов со всего мира, диковинных животных и птиц, видел золото и серебро, видел мечи захватчиков и копыта их коней, а такого не видывал. Женщины–воины тоже были, но чтоб сразу две вооруженные и одетые столь необычно, а одна из них такая громадная…

Сейчас я откровенно завидовала Сильвии из–за ее роста. Я дома, в Москве, тоже была ничего – метр семьдесят три, хотя и не такая крупная, но здесь, в тринадцатом веке, существовала в теле нормальной (или почти нормальной) боярышни, а потому и рост, и стати соответственные, даже до метра шестидесяти едва дотягивала. По сравнению с остальными нормально, здесь все мелюзга, а вот с Сильвией не сравнить.

Сильвию отнюдь не смущало такое несколько излишнее внимание к себе публики, видно, и дома привыкла. Хотя где у нее дом? Я читала про рыцарей, видела их в Швеции и на льду Чудского озера собственными глазами, слышала рассказы Вятича о нелегкой и такой суровой жизни вооруженного до зубов Христова воинства, но не припомню, чтобы там было хоть слово о женщинах в рыцарских доспехах. Рыцари исключительно «мужеска пола и с любовию ко Прекрасным дамам». А как же здесь? Что это за исключение из всяких правил? Как же ее в рыцари–то приняли, Вятич же говорил, что для этого много какие условия выполнить надо? Надеюсь, с ветряными мельницами она не воевала?

В том, что воевала с простыми смертными, у меня сомнений не было, я боец опытный и с одного взгляда уловила и уверенную посадку в седле, и хватку меча, и взгляд, цепкий, чуть настороженный, такой бывает у тех, кто в любую минуту готов ко всякого рода неприятностям в виде блеснувшей стали. И к отражению этих неприятностей тоже готов. Тренированная девица, пожалуй, куда более тренированная, чем была я, когда моталась по лесам за Батыем или выманивая его к себе.

Конечно, не обошлось без подлой мыслишки, что она «из наших», то есть попросту попаданка. Но эта мысль быстро угасла сама собой, слишком многое говорило о том, что сей мир красотке привычен, то есть не Самарканд, а вообще тринадцатый век. Белой вороной она выглядела и чувствовала себя исключительно из–за своих габаритов и вооружения, а еще из–за излишне хозяйского, вернее, властно–командного, взгляда человека, привыкшего расправляться с не подчинившимися или сопротивляющимися без проволочек и ненужных раздумий. Да… такую, пожалуй, не вовремя разбудить дорого обойдется, сначала прибьет, а потом на часы посмотрит… И подгоревшее мясо тоже подавать рискованно. Можно считать, что хозяину караван–сарая даже повезло, что избавился от столь грозной постоялицы, хоть жив остался. А как мы с ней общий язык находить будем?

Я осадила сама себя: через пару дней лично я должна отправиться в Каракорум. За это время могу успеть только втолковать странной знакомой, что вести себя следует несколько осторожней, потому как даже с очень большой и грозной воительницей смогут справиться, взяв числом. Дальше пусть сама. Но мне все же было интересно, куда это они с погибшим приятелем тащились? Не в крестовый же поход в Монголию, да еще и в таком странном составе?

– Сильвия, а зачем вы с сэром Андреасом приехали сюда?

Сильвия чуть смутилась, она залезла за пазуху (от меня не укрылось, что Карим еще более смущенно отвел глаза в сторону, потому как в прорези явно мелькнула крупная женская грудь) и вытащила какой–то небольшой сверток. Почему–то подумалось, что это не он создавал объем в верхней части туловища. Так и есть, стати красотки вовсе не уменьшились, кажется, им стало даже свободней.

Рыцарша смахнула рукавом с дастархана остатки крошек и бережно развернула сокровище. Это оказался большой лоскут шелка, сюда по всему – китайского, потому что он был расшит драконами.

– Вот!

Ей шелк, что ли, нужен? Но мне казалось, что этого добра уже и в Европе немало… Или именно вот такой, расшитый драконами? Тоже видела вчера в рядах с тканями. А поближе к Парижу не нашлось?

Я махнула рукой:

– Этого здесь много!

– Много? – Голос Сильвии звучал недоверчиво, излишне недоверчиво, чтобы я не заподозрила неладное.

– Ну да… – лично в моем голосе уверенность пропала совсем, тем более девица снова ткнула пальцем в вышитого дракона и почти радостно объявила:

– Я сражусь с ними – и тогда…

Она не успела договорить, что именно тогда, в моей голове уже оформилось подозрение:

– С кем – с ними?

– С драконами! И тогда меня назовут рыцарем вопреки всем правилам. За голову дракона мне пожалуют рыцарство, несмотря на то что я девушка!

Кажется, я осталась с открытым ртом. Из состояния ступора меня вывел Карим, дернувший за рукав и потребовавший объяснений.

– Она собирается сражаться с ними, – я кивнула на лоскут.

– С кем?

– С драконами…

На лице Карима, несмотря на всю его восточную сдержанность, ясно отразились последовательно несколько чувств от недоумения до почти ужаса. Я его вполне понимала, две чокнутые бабы даже для него многовато.

Сама я поспешно прикидывала, каким образом объяснять Сильвии нелепость ее намерений. Делать это следовало как можно осторожней, и проблема не во взрывоопасном нраве новой приятельницы, она была слишком уверена в существовании вышитых драконов и могла просто не поверить, что их нет в действительности. В тот момент мне ее было искренне жаль… Терять надежду всегда тяжело.

– Драконов здесь нет, Сильвия. Я думала, ты про шелк говоришь.

– А где есть?

– Не знаю, даже не слышала где.

– Я найду! Обязательно найду.

В голосе Сильвии звучала такая уверенность, я даже засомневалась в том, что драконов в действительности не существует. Может, и правда где–то в горах остались?

Кажется, я произнесла это вслух, потому что рыцарша схватилась за эту идею, как за спасательный круг:

– Да, они в горах! Но я найду.

Ой, мама… и в каких же это горах она собирается искать драконов? Ладно, пусть пока просто поживет. Интересно, а ее напарник был таким же чокнутым?

– А благородный рыцарь Андреас тоже ехал искать драконов?

Сильвия чисто по–бабьи вздохнула:

– Я обещала выйти за него замуж, только когда стану рыцарем.

Вот те на! А разве рыцарям можно жениться?

– Жениться нельзя, а про выходить замуж никто ничего не говорил.

Я смотрела на неожиданную подругу, попросту вытаращив глаза. По поводу замужества – это мы сообразили, а в драконов верим… Она или слишком большая дура, или слишком умная. Был еще третий вариант: в ее башку, где совсем не опилки, вбиты такие глупые идеи, что и сказать невозможно. Дон Кихоту с его видениями до фантазий Сильвии так же далеко, как глюкам от клея «Момент» до крутой наркоты. Ни того ни другого я не испытывала, но разумом понимала, что разница должна быть немалая.

И что теперь делать? Выбивать эти идеи или вообще через пару дней забыть о существовании этой ненормальной? Второй вариант был явно разумней первого, но, посмотрев на Сильвию, я вдруг поняла, что не смогу, а покосившись на Карима, получила еще и подтверждение своей уверенности. Даже понимание, что Сильвия чокнутая еще покруче меня, Кариму не показалось помехой, в его глазах зажегся огонек, цену которому я вполне представляла…

Переводчик не понимал нашего разговора, но то, как он смотрел на великаншу, не оставляло сомнений, что мой дорогой Карим готов занять место если не оруженосца, то почившего Андреаса точно. Вот влипла… Для полного комплекта против Батыя и Гуюка мне не хватало только такой парочки! А может, и к лучшему? Против лома нет приема, у кого может подняться рука против этакого чуда, к тому же пребывающего в полной уверенности, что мир крутится вокруг ее особы? А если эта особа еще и наделена недюжинной силой…

А вот с Анютой у Сильвии случился интересный перегляд, очень интересный… Они как–то быстро зыркнули, словно два клинка схлестнулись в воздухе, осыпав искрами, и тут же исчезли каждый в своих ножнах до поры. Не знаю, заметил ли Карим, а меня эта взаимная мгновенная оценка удивила и даже насторожила. Ясно, что о доверии здесь речи идти не будет…

– А ты чего здесь делаешь? Куда собралась?

Я прикинула, стоит ли говорить ей правду, одну правду и ничего, кроме правды? Мысленно почесала черепушку и решила, что не стоит, обойдется и половиной.

– В Каракорум еду… по делам.

Почему–то такое незамысловатое объяснение вполне удовлетворило рыцаршу. Наверное, Сильвии просто не хотелось заморачиваться чужими проблемами, для нее было куда важнее найти дракона и сразиться.

Но, на мое несчастье, ее мысли потекли в рискованном для меня направлении:

– А в Каракорум через горы?

– Вообще–то, да, – почти тоскливо подтвердила я.

– Тогда я с вами!

Ну кто бы сомневался! Если мы пойдем через горы, а в горах драконы… Интуиция подсказывала, что отказываться от такой чести столь же бесполезно, как пытаться отнять кусок мяса у бульдога с увещеваниями, что для него полезней морковка. Оставалось только придумать, под каким соусом подать сию попутчицу остальным членам караванного экипажа, а заодно убедить ее саму не принимать за дракона каждого зазевавшегося верблюда. Задача, между прочим, не из легких, я уже предчувствовала если не крупные неприятности, то не меньшие проблемы в самом ближайшем будущем. Великанша с ее привычкой командовать и абсолютной уверенностью, что все обязаны подчиняться, неминуемо осложнит нам и без того нелегкое положение.

Ее дразнили, все же рослая женщина в латах выглядела посреди Самарканда не слишком привычно. Обычно дразнилки слышались от мальчишек, и Сильвия не спрашивала, что они кричат, но на сей раз решил поиздеваться мужичонка, этакий сморчок, которого, как говаривал мой дед, соплей перешибешь ненароком. Он заорал:

– Эй, рыжая кобыла, где твой жеребец?

Моей новой подруге перевода не понадобилось, по реакции окружающих было понятно, что крик обидный и требует ответа.

Сильвия просто обернулась, правда, всем телом. Ей не пришлось выпрямлять спину или насупливать брови, не пришлось даже просто кашлянуть… Базар затих, тишина вдруг установилась оглушительная, кажется, даже верблюды на подходе перестали реветь, а пыль под ногами немедленно улеглась, чтобы стать незаметной. На всякий случай. Притихший восточный базар – это, надо сказать, нечто. Такое доводится наблюдать только раз в жизни, и то не всякому. Нам довелось.

Губы великанши раздвинулись вроде даже в улыбке, которая, если честно, куда больше походила на волчий оскал. Она почти удивленно посмотрела на обидчика, который тоже уменьшился ростом, но исчезнуть совсем не смог, спокойно сгребла его за грудки и, подняв до уровня своего лица, вдруг зашипела. Оказалось, она могла не только вещать громовым басом, но от тихого, шелестящего полушепота становилось еще страшней. В полной тишине раздались почти ласковые увещевания:

– Если ты, тварь безрогая, еще раз попадешься мне на глаза, тебя соскребать со стенок и от дороги будут долго–долго. Запомнил, недоносок?

Бедолага даже ногами в воздухе болтать перестал, но усиленно кивал, хотя, конечно, не понял ни слова. Слова были не нужны, однако Карим перевел после меня:

– Она советует тебе больше не попадаться ей на глаза. Если жить хочешь.

Тот снова согласился:

– Хочу, хочу…

Сильвия разжала пальцы, выскользнувший из ее хватки человек просто шлепнулся в пыль и шустро пополз в сторону, не решаясь подняться. Окружающие, между ног которых резво проскочил бедолага, сделали вид, что их тут просто нет. Рыцарша с изумлением оглянулась на замерших торговцев и покупателей, пожала мощными плечами и позвала меня прочь:

– Трусливые они какие–то…

Я не стала объяснять, что по Самарканду не ходят толпами женщины в кольчуге, способные одной рукой поднять в воздух мужика. Думаю, Сильвия и сама понимала это, она скорее старалась казаться грозной в надежде, что, прослышав про такое, какой–нибудь местный дракон все же объявится и вызовет ее на бой. Ну как тут разубеждать, что драконы ныне не водятся, разве только в людском обличье.

А это мысль, если придется совсем туго, так и скажем, мол, все драконы исхитрились изображать из себя людей. Может, добавить, что распознать их можно только по драконьему блеску в глазах или способности изрыгать пламя, когда им наступят на ногу. Нет, это тоже не пойдет, Сильвия наверняка примется заглядывать в глаза всем подряд, еще и приподнимая при этом подозрительных на уровень своего лица. Боюсь, не все слабонервные выдержат такое испытание. А уж про ноги и пламя вообще говорить не стоит, такое количество безногих инвалидов даже Самарканд не потянет, потому как для проверки Сильвия оттопчет их многим.

Да… красотку пора уводить в горы и там убеждать, что драконы вымерли просто от одного страха попасть ей на глаза. Надеюсь, нам удастся обнаружить какие–нибудь кости съеденного волками горного козла, чтобы выдать их за драконьи? А волки водятся в горах? Неважно, чьи–нибудь кости да найдутся, главное, увести от людского общества нашу воительницу, а то как бы беды не наделала.

Но караван запаздывал, уже два дня как должен прийти… Может, отправиться самим? С Сильвией нам даже драконы не страшны, в караване может оказаться куда сложнее. Я решила задать такую задачку Кариму, в конце концов, он тоже имеет к красотке некоторое моральное отношение.

Карим снова куда–то отлучался, ничего не объясняя, я тоже стала ходить сама, правда, недалеко и только по людным улицам, помнила злосчастную охоту и убийство купца… На третий день после знакомства с Сильвией бегала на базар купить вкусненького и возвращалась в хорошем настроении, как вдруг…

Прислушавшись, я обомлела. Из–за нашего дувала явно доносились звуки боя! Неужели Сильвия отыскала дракона или приняла за него какого–нибудь амбала вроде самой себя?! Я рванула к месту сражения. Но пока бежала, осознала, что дело не совсем так, лязг стали и зверские рыки «Ва!», «А!», «Га!» совсем не означали, что идет смертный бой, скорее это звуки тренировки. Ясно, леди решила кого–то обучить своим приемчикам или размять руку с ненормальным, согласившимся играть роль боксерской груши. Я знала только одного такого ненормального, но если она умудрится изуродовать Карима, то сильно осложнит нам жизнь. Даже просто без зубов он будет мало пригоден для своего задания.

Так и есть, рыцарша гоняла Карима, который, к моему изумлению, оборонялся весьма толково. Не подозревала, что переводчик так владеет мечом… Он ловко уходил в сторону после ее очередного «Га!», не рискуя отбивать удары богатырского меча прямо, зато потом ловко поддевал ее оружие снизу, заставляя саму Сильвию отскакивать. Молодец, ей–богу!

Болельщики, густо облепившие место невиданного доселе поединка, дружно реагировали на каждый удачный выпад или его отражение. Мне долго наблюдать не пришлось, хотя было очень занятно. После очередной попытки Карима поддеть снизу меч Сильвии, та вдруг провернула свое оружие, и… клинок моего переводчика полетел в сторону, кувыркаясь. Болельщики взорвались воплем восторга, вот это женщина!

Карим чуть смущенно поклонился и шагнул за своим клинком. Сильвия была явно в хорошем настроении, когда соперник выпрямился, его ожидало дружеское похлопывание по плечу, едва не сбившее с ног, рука у великанши оказалась тяжелой…

Увидев меня, она с удовольствием окликнула:

– Настя… а мы тут размялись немного…

Я прекрасно понимала, что боя с Сильвией не выдержу, слишком мощна наша красотка, но вдруг так захотелось снова почувствовать в руке оружие и ощутить настоящее сопротивление… Мой клинок с шипением пополз из ножен. Не любила сабли, они легче, но именно эта легкость и казалась мне оскорбительной. Меч должен быть тяжелым, чтобы рука чувствовала эту тяжесть, чтобы она добавляла удару силу.

Сильвия моему поведению обрадовалась.

Если в Самарканде еще оставался кто–то за пределами нашего дувала, то ненадолго, я вообще удивилась, как тот не рухнул от забравшихся любопытных. Бились две женщины, и как бились! С удовольствием отметив, что тело не отвыкло, а ноги хорошо пружинят, я чуть–чуть пошевелила плечами, разминая, и встала наизготове.

Сильвия действовала сильно и разумно, но я сразу поняла ее минус: без фантазии. Понятно, против тех соперников, которыми побаловала ее судьба, не нужна фантазия, достаточно силы удара и умения вовремя выбить оружие из рук противника. На этом и попался Карим. Уже через пару минут я точно знала, как можно выбить меч у нее самой, но быстро заканчивать бой не хотелось по двум причинам, во–первых, это было бы оскорбительно для великанши, во–вторых, зачем ввязываться, если даже не разогрелась по–настоящему. Было еще в–третьих: вокруг собралось слишком много зрителей, чтобы лишить их удовольствия понаблюдать за поединком.

Я, как и Карим, не позволяла мечам встретиться напрямую, потому что просто не выдержала бы мощи Сильвии, зато уходила от ударов эффектно. Но все время уходить не будешь, пришлось несколько раз заставить ее крутнуться на месте, разыскивая меня взглядом. Краем глаз заметила обомлевшего Карима, он раньше остальных понял, чем закончится поединок. Для начала я решила продемонстрировать окружающим то, чего они пока не видели у Сильвии или чего не заметили.

Молодец Вятич, он хорошо обучил меня приемам рыцарского боя в пешем поединке. Верно говорят: умение за плечами не носить. Тогда было совершенно непонятно, зачем это, а теперь вот пригодилось. Удар! Лязг железа! Снова удар… Толпа ахает, потому что каждый раз кажется, что из меня сейчас получатся две половинки. Похоже, даже Сильвия начала забывать, что бой тренировочный. Ей не удавалось загнать меня, как Карима, в глухую оборону, и великанша стала нервничать. Это плохо, но я все равно позволяла ей раз за разом демонстрировать свое умопомрачительное для этих мест умение владеть огромным мечом.

Когда аханье толпы стало уж слишком частым, я поняла, что пора и мне показывать свои способности в нападении. Это явилось настоящим открытием для Сильвии. Действий против себя девушка явно не ожидала, для нее вопрос стоял только в том, как долго я смогу сопротивляться. Она попыталась выманить меня на такой же трюк, как с Каримом, но я не поддалась.

И вдруг… меч из моей правой руки мгновенно перекочевал в левую! В следующий миг я отдала должное Сильвии, она быстро сумела перестроиться, обычно противникам времени требовалось куда больше. Ах, ты так? А я вот так! После двух ударов я перехватила меч двумя руками… теперь снова правой… двумя… Соперница, хищно засмеявшись, приняла стойку, готовая следующий удар отразить с левой стороны, но меч вернулся в правую руку, сбив Сильвию с толка. В следующее мгновение я держала рукоять уже двумя руками, а сам клинок проскальзывал под ее руками, чтобы выбить оружие снизу. Мелькнула мысль: только бы не дернулась, руки перерублю! Не дернулась, и ее руки остались целы, а вот меч, крутанувшись в воздухе, поранил кого–то из зевак. Правда, вопль несчастного потонул во всеобщем реве после мгновения полной тишины.

Сама великанша стояла, недоуменно глядя на свои пустые руки, словно не веря в потерю оружия.

– Как это ты?

– Потом научу.

До самого вечера Сильвия ходила мрачней некуда.

– Я не рыцарь, меня смогла победить женщина.

Я присела рядом с бедолагой, видно, не ведавшей поражений.

– Я не просто женщина, Сильвия, я воин. Не рыцарь, но воин. Я воевала против монголов, билась против крестоносцев, возглавляла рать…

Видно, это было выше понимания моей приятельницы, она с изумлением уставилась мне в лицо, пришлось подтвердить, чтобы не боялась за свой слух:

– Да, я возглавляла рать…

– Иди ты! – Тычок в плечо был таким, что я едва не слетела с топчана, на котором мы сидели. Да, забывать о габаритах и манерах Сильвии не стоило.

Я вздохнула:

– Было дело…

– Расскажи!

Когда чего–то требовала новая пассия Карима, никому не следовало медлить в исполнении ее повеления. Буря в стакане мне не нужна, я рассказала. Конечно, называть всех своими именами было крайне опасно, потому пришлось придумать иные, благо Сильвия ни черта не смыслила ни в географии, ни в политике, для нее существовали только Париж, где родилась, Рим, потому что там Папа и там ее обещали посвятить в рыцари, если притащит за пазухой свежеотрубленную драконью голову, и вот этот город (я даже сомневалась, помнит ли красотка название Самарканда), просто потому, что она тут находится. Все остальное и все остальные были где–то там и кто–то несущественный.

За время рассказа я несколько раз испытала на себе тяжесть длани и силу локтей подруги, которая просто не представляла себе иного способа выразить восхищение, как долбануть в бок, но постепенно ее манеры становились… как бы сказать… несколько уважительней, что ли. Видно, у красотки зарождалось нечто похожее на уважение ко мне. Оставался один важный вопрос:

– А с драконами драться приходилось?

Я с трудом удержалась, чтобы не выматюгаться!

– Нет, не приходилось этих тварей видеть.

Теперь Сильвия смотрела на меня почти с сочувствием, кажется, она поняла, почему меня так и не посвятили в рыцари, мы были подругами по несчастью, а это меняло дело! В очередной раз ткнув меня локтем, она твердо пообещала:

– Ничего, сразимся! Мы убьем его вместе.

Я поняла, что с ее стороны это верх великодушия, делиться драконом, которого и так трудно найти… Что мне оставалось, не повторять же этой душевнобольной все сначала о полном отсутствии огнедышащих монстров в нынешней жизни? Я устало вздохнула:

– Надеюсь, их будет парочка.

И мысленно добавила: «Ага, Батый и Гуюк». А что, может, попробовать убедить Сильвию, что именно в облике ханов и прячется древняя дрянь? Такой таран, как наша рыцарша, не сможет выдержать даже Батыева охрана. Она их передушит на подходе, а потом долго будет кромсать хана на части. Кстати, если Сильвия принесет папе римскому голову Батыя вместо драконьей, тот явно не будет против. Может, попробовать? Решено, если самой не удастся справиться, натравлю подругу!

Такое неординарное решение заметно подняло мне настроение, тем более на следующий день появился долгожданный караван. Оказалось, что он просто стоял в Ургенче, потому что ждал еще кого–то. Ни фига себе система! Если они так будут ползти и торчать на месте из–за несобранности, долго же мы будем тащиться до Каракорума…

Жизнь рядом с Сильвией оказалась заметно… живее, что ли? Теперь свернутые от скуки челюсти нам не грозили точно, спокойное созерцание окрестностей тоже.

Удивительное сочетание бурной деятельности и беспомощности одновременно. Без своего Андреаса она была совершенной недотепой в быту, причем в нашем бабском быту. Интересно, кто ей мыл роскошные волосы, неужели Андреас? Временами мне казалось, что Сильвия родилась сразу в латах и с мечом, потому что она была в неведении относительно самых простых женских вещей. Ну как бросишь такую дуреху?

Несмотря на ворчание Анюты (открыто возмущаться она не рисковала, подозреваю, опасаясь не меня, а Сильвию), я обихаживала новую подругу, словно малое дитя. Нет, я не вытирала ей сопли, однако без бесконечных советов не обошлось. Даже мысль мелькнула: как Вятич меня в дружине у Евпатия Коловрата, только он опекал девчонку–неумеху, превращая в опытного воина, а я, наоборот, превращая воина, да еще какого, в нормальную бабу. Вопрос: нормальную ли, ведь нормальные не гоняются за драконами по горам за тридевять земель. И в Каракорум неизвестно зачем тоже, кстати, не ездят. Меня назвать нормальной у здешнего человека язык тоже не повернется, я просто выглядела приличней своей подруги.

Караван, который мы долго ждали, в Каракорум идти не собирался, они отправлялись в Китай.

Карим разговаривал с караван–баши почти на повышенных тонах, словно обвиняя в обмане. Тот отрицательно мотал головой.

Они долго о чем–то спорили, даже я не понимала, о чем именно. Сильвия так вообще махнула рукой и ушла к своему коню.

Карим подошел ко мне, сокрушенно вздохнул:

– Настя, ближайший караван пойдет Южным путем через Кашгар. Мы с ними.

– Чем ты расстроен?

Карим явно не понял, пришлось объяснять:

– Что не так? Ты хотел по–другому?

– Конечно, в Каракорум удобней Северным путем через Джунгарский проход. Мы можем только пойти сами, забрать своих верблюдов и свои товары и отправиться через Тараз. Караваны там ходят реже, только воины, зато быстрее.

Его глаза смотрели вопросительно, но я не верила Кариму. Я быстро соображала – через Кашгар, значит, в составе каравана, а Северным путем почти в одиночку, где столкнуть меня в пропасть, завести не туда или сделать еще какую–то гадость ничего не стоит. В караване мы почти все время на виду, значит, безопасней.

К нам подошла Сильвия:

– О чем разговор?

– Карим предлагает два пути: Северный через Джунгарский проход или южнее через Кашгар с караваном.

Подруга оживилась:

– Кашгар? Я что–то такое слышала! Надо идти через Кашгар, мне говорили, что драконы там!

Я едва ни взвыла, как от зубной боли, но возразить не успела, Сильвия хлопнула Карима по плечу и заорала:

– Едем через Кашгар! Мы убьем там дракона и подарим тебе его зуб на счастье!

Напор подруги решил вопрос с выбором пути, мы решили идти с караваном. Карим, правда, попытался возразить:

– Мы можем разминуться с Гуюком…

Глупый, он не знал, что этим возражением только укрепил мою уверенность.

– А куда это он собирается идти?

– На Батыя.

Я с трудом сдержалась, чтобы не заорать «Йес!», это мне и нужно. Для вида пришлось беззаботно махнуть рукой:

– Он не потащится зимой, а до весны мы всяко успеем.

Карим покачал головой, но что он мог сделать? Справиться с двумя чокнутыми бабами, да еще и такими воинственными, одному мужику не под силу. А я мысленно сунула ему под нос кукиш: «Съел? Меня не проведешь!»

И все же мы отправились через Джунгарские ворота, просто пришедший из Тараза купец сообщил, что оттуда в Каракорум через десять дней пойдет его брат, с ним можно ехать.

Конечно, нелепо мотаясь туда–сюда, мы потеряли много времени, но даже я согласилась, что идти через горы совсем одним опасно. На следующее утро мы уже вышли на восток в сторону Тараза. Сильвия с нами, потому как Карим пообещал, что за Джунгарскими воротами будут самые настоящие горы, да еще и китайские. Мою новую подругу ничто не могло переубедить, что китайцы вышивали на своих шелках драконов не с натуры, потому теперь ее мечтой стали горы за Джунгарскими воротами. Завидев любую вершину, она интересовалась:

– Там?

Нечто похожее было с воротами, узнав, что большая дверь, ведущая во двор, называется ворота, Сильвия принялась насиловать Карима на новый лад. Теперь каждая калитка вызывала вопрос:

– Они?

Я чувствовала себя вполне отомщенной за придирки со стороны Карима.

Не выдержав, толмач взмолился:

– Настя, объясни, что Джунгарские ворота – это проход между гор, а не калитка в чей–то двор.

Сильвия объяснение выслушала внимательно, коротко кивнула:

– Только следи, чтобы не пропустили.

Так, словно здоровенную долину с сумасшедшим ветром, просто свистящим там круглый год, можно проскочить, заболтавшись.