Текст книги "Ты (не) моя истинная (СИ)"

Автор книги: Наталья Новикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 9

После завтрака Тейн снова ушёл в кабинет работать, а Евдокия немного посидев в библиотеке, прогулялась в саду, сходила посмотреть, как уже почти разобрали башню, с которой она упала, и часть второй стены вокруг замка. До обеда оставалось где-то два часа, и она пошла к себе в комнату, привести себя в порядок и, наконец, помириться с Тейном, хотя они и не ругались.

Тейн сидел за столом заваленным бумагами. Работы было ещё много, но он устал, и мысли ворочались в голове с трудом. Он подумывал, не пойти ли взглянуть, как продвигается разборка стены, но увидев, как мелькнуло платье Евдокии, решил просто посидеть в кресле. Уже два месяца она жила у него в замке. Каждое утро и каждый вечер он встречался с ней, но старался общаться по минимуму. Ужас, который он пережил, когда она упала, нет-нет, но сковывал до сих пор его сердце ледяной рукой. Он не мог пока покинуть замок, у него было очень много работы по подготовке войск к зиме, а с собой брать такую кипу бумаг, всё равно, что переезд. И он каждый день был вынужден смотреть на неё. Она пыталась снова общаться, как и раньше, но он не позволял ей, не из-за её падения, конечно, а из-за тех чувств, которые ощутил в тот момент. То, что он хотел её, было несомненно, но он понимал, что есть и ещё что-то, и это что-то не давало заснуть ему ночами.

Неизменным оставалось лишь то, что он последними словами ругал её дракона и лексика эпитетов, которыми он награждал его, становилась всё более не нормативной.

Иногда он бывал в столице и посещал некоторых женщин, но ни удовлетворения, ни радости не получал. Он для себя решил, что больше не станет ходить к ним, пока совсем будет невозможно обойтись.

Во дворце ему пытались помочь уже с ответными поисками дракона, но было везде тихо. Где он может быть, никто не знал, может в плену?

Тейн пытался держать Евдокию на расстоянии, и это у него получалось, но кого он этим обманывал, ему самому было неясно. Сказать, что так было лучше, тоже трудно, ему лучше не было.

Послышался стук в дверь, и сердце его сжалось, вдруг это её дракон. И так каждый раз, стоит прийти какому-то письму или постучать кому-то в дверь, и он весь подбирался и ждал, нервно сжимая руки.

– Войдите, – сказал Тейн.

Но это была Евдокия. Она шла к нему через весь кабинет, и он залюбовался ею. Сердце стало сильнее биться в его груди, и он сидел не в силах подняться из кресла, и забыв о правилах приличия. И когда она уже была почти возле его кресла, он сделал попытку подняться, но она надавила на его плечо и сказала торопливо:

– Сиди, пожалуйста, я не на долго.

Она смотрела на него сверху вниз, стоя возле его кресла совсем близко и его дыхание немного, совсем чуть стало сбиваться. Потом она опустилась на колени возле его ног и взяла его за руку. Глаза Тейна расширились от удивления, а сердце стало биться совсем неровно. Он нервно сжал её пальцы в своей руке, но тут же отпустил, пытаясь прийти в себя.

– Тейн, умоляю, прости меня. Хочешь, отругай, хочешь, побей, но верни своё расположение. Если завтра прилетит дракон, которому я принадлежу, то я уйду навсегда, и хотела бы сохранить в памяти, как можно больше минут проведённых с тобой, не лишай меня этой памяти. Прошу тебя, – и она поцеловала его ладонь, а потом положила свою голову ему на колени.

Этого он вынести уже не мог. Одним движением он посадил её туда, где только что лежала её голова, и стал покрывать её лицо, шею, плечи лёгкими воздушными поцелуями. Эти поцелуи не носили сексуального характера. Его затопила такая нежность, что стало больно дышать. Он прижал её к себе, и она обхватила его шею своими руками, уткнувшись ему в воротник.

– Прости меня, дорогая, но я так сильно испугался, что ты могла умереть, что никак не могу оправиться от этого шока, – совершенно охрипшим шёпотом сказал Тейн.

– Но ведь я живая, благодаря тебе. И я больше не могу выносить твоей холодности и равнодушия.

Слёзы потекли из её глаз и стали мочить его шею и ворот рубашки. Он стиснул её в объятьях ещё крепче.

– Прости дорогая, прости, прошу тебя, не плачь.

Он стал гладить её по спине, по голове. Снова поцеловал в макушку, в шею. И на него стало наплывать желание и возбуждение. «Не сейчас!» – резко оборвал он сам себя.

Послышался стук в дверь, и его камердинер заглянул в кабинет, не дожидаясь ответа. У бедняги чуть не случился нервный срыв, когда он увидел Евдокию на коленях у герцога, к тому же в крепких объятьях последнего. Камердинер хотел резко закрыть дверь, но стальной голос дракона остановил его:

– Что там?

– Обед, Ваша Светлость, – едва смог выдавить из себя камердинер.

– Сейчас идём, – ответил Тейн.

Дверь закрылась, а они, посидев молча ещё несколько минут, стали успокаиваться. Тейн поправил сбившееся платье Евдокии, поцеловал её в щёку и повёл на обед.

За столом ещё сохранялась некоторая напряжённость, но Тейн уже не мог быть холодным, как раньше, да, и не хотел. Иногда он касался её руки, улыбался ей, хотя улыбка и была несколько натянутой, но напряжение отпускало их.

После обеда они пошли прогуляться по саду, скоро осень и на ветках деревьев висели совсем спелые фрукты. Тейн достал для них по румяному яблоку, и они шли по тропинке, молча ели и наслаждались уже только тем, что были рядом.

«Как такое может быть? Она не моя истинная, но я просто счастлив, что она рядом. Да, я по-прежнему хочу её, но меня охватывает тёплое чувство из-за того, что она просто идёт рядом. Я не могу понять, что происходит», – думал Тейн.

А Евдокия просто шла, ни о чём не думала, а наслаждалась тем, что он здесь с ней.

А камердинер в это время сидел на кухне и рассказывал, как вошёл в кабинет, думая, что хозяин один и остолбенел, когда увидел леди Евдокию на коленях хозяина, а он крепко её обнимал.

– Ты вот что, Нолан, смотри не болтай. Если услышу это от кого-либо, ты знаешь меня, – с угрозой сказал Дэй.

– Что Вы, Ваша милость, я только Вам. Вы же сами говорили обо всём докладывать. Я даже дворецкому ни словечка.

– Так должно и оставаться. Иди и помни, – хмуро сказал Дэй.

– Не слишком ты строго с ним? – спросил Барт, когда Нолан ушёл.

– Не слишком. Чуть ослабишь, разболтаются в конец, – ответил Дэй.

Все посмотрели на Йонгура.

– Ну, что вы смотрите. Этого не может быть. Я уже и у королевских магов спрашивал и у Верховного, ответ один. Может ли чужая истинная влюбиться в другого мужчину? Нет.

– Или она не истинная или не любит его, а играет в свои игры, – сказал Барт.

– Истинная – это точно, – сказал Йонгур.

– Про игры у меня сомнения, – сказал Дэй.

– Ладно, там посмотрим. Нужно расходиться, а то скоро Милли придёт, всё равно не обсудить ничего, а то весь замок будет знать, – сказал Барт, он любил свою жену, даже зная её слабости.

Глава 10

Евдокия шла по коридору в свою комнату. Тейн, как всегда работал в кабинете, но скоро обед и он должен освободиться и немного побыть с ней рядом, чтобы потом до самого вечера опять работать. Поэтому она шла к себе, чтобы привести в порядок растрепавшуюся причёску. Тейн всегда выглядел ухоженным, что с обложки журнала, и она хотела соответствовать. Проходя мимо столовой, где была открыта дверь и все окна, она заглянула внутрь и обратила внимание на разные крючки, колёсики и какие-то пластиночки на стене. Служанки убрали помещение и теперь хорошо проветривали, чтобы наполнить приятными ароматами столовую перед обедом. Везде были расставлены вазы с уже осенними цветами и Евдокия, залюбовавшись их пестротой и разнообразием, случайно обратила свой взгляд на стену у двери. Она до этого, как-то не обращала внимания на огромную хрустальную люстру, висевшую над столом. По её прикидкам люстра весила целую тонну, а держалась на довольно тонкой верёвке, что как раз и была закреплена на этих самых крючках и пластинках особым способом. Люстра висела на потолке на высоте четырёх метров, и как понимала Евдокия для того, чтобы поменять светящиеся шары или просто помыть саму люстру, были придуманы вот эти крючки, чтобы легко опустить и поднять её снова к потолку. Она стояла и разглядывала хитрые механизмы, и размышляла, что для такой громадной люстры, верёвка уж слишком тонкая. «Может это железный трос?» – подумала она. Евдокия потянула на себя верёвку, чтобы посмотреть поближе. К её ужасу, узел тут же развязался, и верёвка побежала вверх по этим разным крючкам и петлям. Она всем весом повисла на ней и хотела позвать на помощь, но тут услышала:

– Евдокия, чем это ты занята? – спросил Тейн.

Он ещё не договорил, когда она вздрогнула и выпустила из рук верёвку. Та моментально вильнула хвостиком, и огромная хрустальная люстра рухнула с четырёхметровой высоты на обеденный стол. Грохот был невероятный, ей казалось, что пол под ней подпрыгнул. Стол сложился пополам, приборы, расставленные на нём, превратились в осколки. Сама же люстра брызнула во все стороны мелкими хрустальными брызгами, светящиеся шары раскатились по всей столовой, некоторые разбились. Сбежались слуги, во главе с дворецким. Все стояли в немом изумлении. Евдокия не решалась поднять голову.

– Я так понял, ты решила, что нужно поменять люстру, наверное, уже приелась? И обеденный стол заодно со стульями? – совершенно спокойно сказал он.

Тогда Евдокия посмотрела на него. Он мило улыбался, глядя на её пылающее от смущения лицо. Её глаза стали набираться слезами, а он, увидев это, быстро подошёл и обнял её.

– Ну, что ты, дорогая, не расстраивайся. Да, ничего страшного, главное, что никто не пострадал. Только не плачь, прошу тебя.

И от этой его доброты и участия, слёзы сами побежали из её глаз. А он подхватил её на руки и понёс в комнату. Он сел на диванчик, держа её в объятьях и крепко прижимая к своей груди. Бесконечная нежность заполняла его сердце. Он гладил её по голове, ещё больше путая волосы, которые она шла укладывать. Шептал ей на ушко какие-то нежные словечки, уговаривая не расстраиваться. А она понимала, что не просто влюбилась в этого невероятно доброго и прекрасного мужчину, но любит его всем своим сердечком и уже не сможет забыть и вырвать из своего сердца, какие бы прекрасные драконы за ней не прилетали. И от этого рыдания её становились ещё сильнее, и он никак не мог её успокоить, а потому просто сидел, держа её на коленях, крепко обнимая и давая выплакаться. Наплакавшись вволю, она стала дремать в его уютных объятьях.

– Дорогая, нельзя же так расстраиваться. Ты надрываешь мне сердце своими слезами, – нежно сказал Тейн, заправляя за ухо, выбившийся из причёски локон.

– Я такая неуклюжая и нелепая. У тебя от моего присутствия одни неприятности, – всё ещё немного всхлипывая, проговорила Евдокия.

– Не говори так, твоё появление хоть немного встряхнуло этот суровый и скучный замок. Ты вдохнула в него жизнь. И я очень рад, что Боги отправили тебя вначале ко мне. С твоим появлением, я начал вспоминать, что молод, а жизнь в этом замке забурлила. Только одно меня огорчает и расстраивает, что ты не моя истинная. Я завидую твоему дракону, что ему досталось такое сокровище. И буду просить Богов, подарить мне такую же.

После этих слов она сразу встала с его колен, как будто опомнившись.

– Мне нужно привести себя в порядок, – сказала она.

– Конечно, дорогая, обедать будем на террасе, – он улыбнулся и вышел в свою спальню.

«Боже мой, за что мне такое испытание? Что я в жизни сделала не так? Я так люблю его, вопреки всяким меткам. А он мечтает о другой, даже не известно о какой именно. Я снова натворила дел, вот зачем мне нужна была эта люстра? От меня одни проблемы. Да, я сама ходячая проблема. Как он вообще мирится с моим присутствием?» – тяжело вздыхала Евдокия, умываясь холодной водой.

А Тейн готов был побить все люстры в замке, только бы она не плакала. Он был очень богат и мог себе позволить поменять их все разом. За то, чтобы держать её в своих объятьях, он готов слушать звук битого хрусталя ежедневно. Он улыбнулся и переоделся к обеду.

Глава 11

Сегодня Тейн решил закончить работу немного раньше. Ему осталось ещё дня на два, может три и работа очень ответственная, но нудная и утомительная, будет закончена. Он шёл в столовую, попросив подать ужин немного раньше, чтобы погулять с Евдокией, поболтать о разных устройствах из её мира. И просто посидеть рядом в саду на качелях.

Евдокия тоже радовалась, что ужин будет на час раньше, значит, на час больше она может провести с Тейном.

За ужином они болтали о том, о сём, когда Евдокия вдруг сказала:

– Тейн, а почему ты не показываешь мне своего дракона?

– Но насколько я помню, ты его видела, но боишься.

– Нет, я вначале боялась, а потом, когда ты всё рассказал, то уже не боюсь. А видела я совсем одну минуту, да, и ситуация была не очень.

– Хорошо. Тогда после ужина пойдём смотреть.

– Правда? Вот здорово, и полетать можно?

Тейн рассмеялся.

– Если хочешь, то можно.

Они поужинали, и проводив её до спальни, Тейн сказал, что зайдёт за Евдокией минут через десять.

Ждать ей долго не пришлось, через десять минут он постучал, и она выпорхнула ему навстречу.

«Как хороша она. Глаза горят, щёки порозовели. Так, про губы пропустим», – думал Тейн, выходя на улицу.

Пока выходили из замка на поле, где обучались молодые воины, Тейн рассказал ей, что дракон не может разговаривать, но может общаться ментально. Если Евдокия захочет полетать, то бояться не нужно, дракон посадит её в магическую клетку и хоть она клетку видеть не будет, но выпасть из неё Евдокия не сможет ни при каких обстоятельствах.

Как только они пришли, Тейн сразу же обратился в дракона. Он был огромным и чисто чёрным. Его чешуйки горели огнём, ловя последние лучи заходящего солнца.

– Ты просто прелесть. Ты само совершенство, – ворковала Евдокия, с восхищением глядя на дракона.

– Спасибо. Ты мне тоже нравишься.

Услышала она голос у себя в голове. Она протянула руку и погладила его по голове. Дракон положил голову на землю и смотрел на неё ярко голубыми глазами Тейна.

– А почему ты весь чёрный?

– Тебе не нравится?

– О, очень нравится, я просто спросила.

– Я не знаю. Просто чёрный и всё.

– А сколько расцветок бывает у драконов?

– Очень много, мы все разные.

– А глаза у тебя, как у Тейна.

– Я и есть Тейн, мы одно целое.

– Ой, у тебя рожки совсем маленькие, как у маленького козлёночка.

– Так, ящерицей с крыльями я уже был, теперь вот козлом обозвали.

– Не козлом, а козлёночком. Я один раз была на козьей ферме и видела козляток, они такие миленькие, мы пока там были, я их всех перецеловала.

– Могу ли и я в таком случае надеяться на поцелуи?

– Конечно.

И Евдокия много раз поцеловала чешуйки огромной горы, которая возвышалась над ней. Но называлась эта гора, головой дракона.

– А почему у тебя такие маленькие рожки?

– Ещё не выросли, будут большими и сам я стану большим.

– Ты и так огромный.

– Нет, я ещё маленький, хотя для своего возраста большой.

– Полетаем?

– Конечно, – и он расправил крыло, чтобы ей было удобно залезть на него.

Дракон оттолкнулся от земли и взлетел. Он всё набирал высоту, и у Евдокии захватывало дух от восторга и страха тоже. Он медленно летел чуть выше макушек деревьев.

– А почему ты так медленно летаешь?

– Чтобы ты привыкла и не боялась. Именно поэтому лечу так медленно и совсем низко. Когда привыкнешь, то будем летать быстро и высоко.

Так они летали часа полтора, а потом дракон опустился на площадку, вытянул крыло, и Евдокия спустилась на землю.

Дракон перекинулся снова в Тейна, а Евдокия смотрела на него во все глаза, стараясь ничего не пропустить, но он был в одежде. Она стояла и смотрела на него с растерянным видом.

– Что? – спросил Тейн с такой хитрющей улыбкой.

– Нет, ничего, – заметались глаза у Евдокии, и она покраснела.

А Тейн расхохотался. Но больше ничего не сказал. Они пошли в замок.

– А ты ещё покатаешь меня на драконе?

– Конечно. Мы ещё днём полетаем, но не завтра, мне нужно закончить работу. А после ужина вполне можем немного полетать. Тебе понравилось?

– Да, очень. Дракон такой огромный, а говорит, что маленький.

– На самом деле он ещё совсем не вырос. Человек растёт быстрее, он только лет через сто будет взрослым, а сейчас ещё даже рога не выросли, но он очень сильный и будет просто огромным.

– Он ещё ребёнок?

– О, уже нет. Как бы объяснить. Как у человека подросток, который уже стал юношей, даже молодым человеком, но ещё не мужчина. Примерно так. Но он уже храбрый и сильный воин, просто молод совсем.

– Он просто великолепен.

– Значит ли это, что и я такой же? Ведь мы одно целое, – с лукавой улыбкой спросил Тейн.

– Вы, конечно, одно целое, но ипостаси разные, – усмехнулась Евдокия, и пожелав спокойной ночи, вошла в свою комнату.

Дэй, Йонгур и Барт сидели, как всегда на кухне. Милли суетилась возле мужчин, меняя блюда.

– А вы знаете, что хозяин повёл леди на площадку и они улетели? – спросила Милли.

– Ты-то откуда знаешь? Ведь из кухни не выходила, – изумился её муж Барт.

– Да, мне Тара, прачка сказала, она за пирожками прибегала.

– Вот ну, ничего от вас не скроешь, – сказал Барт.

– А зачем скрывать-то? – удивилась Милли.

– Чтобы меньше болтали, – ответил он.

– А кому от этого плохо?

Йонгур расхохотался.

– Да, Барт, с женщиной в перепалку лучше не вступать.

– Парень совсем прикипел к ней, это уже не лёгкая влюблённость, – сказал Дэй.

– Да, когда её заберёт дракон, мне стоит приготовить больше успокоительного средства, – сказал Барт.

– У лекаря его всегда должно быть достаточно, учитывая характер леди, то даже больше, чем достаточно, чтобы и на слуг хватило, – сказал Йонгур.

– Мне, что же, целую бочку изготовить? – улыбнулся Барт.

– Я вот тут думаю, может, она всё-таки его? – сказал Йонгур.

– Но ты сам говоришь, что это невозможно, – отозвался Дэй.

– Да, вроде так, но я смотрю, как развиваются события, ну прямо, как будто они пара, – сказал Йонгур.

– Или нам просто так хочется, – пожал плечами Барт.

– Ладно, ждём продолжения. Развязка, когда-нибудь да наступит, – подвёл итог Дэй.

Глава 12

Тейн закончил свою нудную работу, и теперь после обеда почти всё время проводил с Евдокией. Он всё больше прикипал к ней сердцем, и желание обладать ею нарастало с каждым днём. В воздухе чуть ли не искры сыпались. Они каждый день летали, иногда днём, но чаще вечером. Прошло почти три месяца с того момента, как Евдокия попала в этот мир.

Она наслаждалась общением с Тейном, но тоже чувствовала напряжение между ними. Что она могла с этим поделать? Её влекло к нему словно магнитом, она тоже хотела его, но что потом? И этот вопрос имел совсем нехороший ответ. Она знала, для чего Тейн призывал себе истинную, а она не его.

Дни стояли тёплые, но вечерами уже становилось прохладно. Тейн с Евдокией сидели на качелях в саду. Они только, что прилетели, Тейн сбегал в замок и, вернувшись, сел рядом с Евдокией, накинув ей на плечи лёгкий плед, принесённый из замка.

– Тейн, мне вот покоя не даёт вопрос, – сказала Евдокия и покраснела.

– Евдокия, я же сказал тебе, задавай любой и я отвечу, – серьёзно сказал Тейн.

– Вот, когда я с башни упала, и ты прилетел меня спасать, а когда обернулся, то был голый, а теперь всегда в одежде. Получается, ты голый работал в кабинете?

Тейн рассмеялся.

– А я всё думаю, когда же ты задашь этот вопрос. Я и сейчас голый, правда сбегал в замок и надел, спальные штаны, голым задом не очень хорошо ездить по лавкам. Можешь взять меня за руку, – он протянул ей руку, а она взяла его кисть в свою.

Засмеявшись, Тейн передвинул её руку выше запястья, и глаза её округлились. На вид на нём был камзол, но рука ощутила голое тело. На её лице застыл немой вопрос.

– Это иллюзия, – сказал он.

Тейн снял иллюзию, и она увидела его в штанах и спортивных тапочках без рубашки. Спортивными она их называла, чтобы с домашними не путать, на самом деле, это были кожаные тапки на достаточно толстой подошве и использовались либо для тренировок по стрельбе из лука, либо для прогулок в горах. В основном мужчины носили сапоги разной длины или туфли. Тейн снова накинул иллюзию, и стоял перед ней в камзоле. Она приложила свою руку к его груди. Да, камзола на нём не было.

– А почему так?

– Видишь ли, дракон очень большой в сравнении с человеком. Когда оборачиваешься, одежда рвётся и потом её уже нельзя надеть. Поэтому, когда собираюсь летать, то всё с себя снимаю. Но не пойду же я в таком виде по замку или где-то в незнакомом доме, поэтому драконы мастера иллюзий. Я знаю, как выглядит моя одежда, и мысленно её надеваю. Но когда ты упала, то я был в таком состоянии, что и не вспомнил ни о какой одежде, и появился так, как есть.

– Те есть драконица может голой прийти на бал, накинуть на себя иллюзию, а все будут думать, что она в шикарном платье?

– В принципе да. Но есть нюанс. Танцевать тогда она не сможет, её партнёр сразу почувствует, что она не одета. Долго держать иллюзию не каждый может и, например, через час она окажется в том виде, в каком есть на самом деле. Ну, и высший маг, перейдя на магическое зрение, а они то и дело переходят, сразу увидит её, кроме того он легко может иллюзию снять, раздев драконицу посреди зала.

– А ты, сколько можешь держать иллюзию?

– Долго, часов пять-шесть.

– Вот это класс. А ещё хотела спросить, у тебя была когда-нибудь женщина?

– Хм. А это тебе зачем? – улыбнулся Тейн.

Евдокия замялась и покраснела.

– Да, ладно, говори, я же обещал ответить. Но не пойму, чем вызван интерес и такой переход темы.

– Ну, ты, это…был голый и я…случайно, да, вот… обратила внимание…ну, на…в общем…твоё мужское…ну, достоинство.

– Ну, да, случайно. Понятно. Вообще, просто случайно, – улыбался Тейн.

– Правда, случайно. И подумала, что просто не влезет. И если не разорвёт на двое, то не влезет, – и она показала до куда должен достать ей его орган, где-то в районе желудка.

Тейн просто закатился от смеха, на его глазах выступили слёзы. Евдокия снова покраснела, но смотрела на него в ожидании ответа. Отсмеявшись и немного придя в себя, он всё же ответил.

– Евдокия, спасибо тебе за столь высокую оценку моего естества, но уверяю тебя с ним всё нормально. Тебе просто со страху показалось.

Её недоверчивый взгляд буравил его лицо.

– Я ничего показывать тебе не буду, – со смехом сказал он.

– О, я ничего такого и не хотела, просто…, – смутилась Евдокия и замолчала.

– Ну, да, конечно, – снова засмеялся Тейн, – у меня была женщина.

– Наверное, большая драконица, такая, как ты?

– Евдокия, я уже говорил, что драконы пользуются успехом у женщин. Моя мать дриада, самая любвеобильная раса на этой планете. У меня было много женщин, очень много, всевозможных рас и разных размеров, и уверяю тебя, все они живы и здоровы, общение со мной ничего в них не повредило.

– Да?

– Да. Но если у тебя есть сомнения, то мы можем, устроить проверку сегодня же ночью, – хитро улыбнулся Тейн.

– О-о-о, – только и ответила Евдокия.

– А у тебя были мужчины? – спросил Тейн.

– Нет.

– То есть ты, девственница?

– Да.

– Тогда, как ты можешь судить о размерах мужского достоинства, не видев, его в принципе?

– А вот, как раз и видела. Даже не одно, и мне есть с чем сравнить, правда, не в живую.

– Не в живую? Что ты имеешь в виду?

– У нас есть кино. Примерно, как у вас записывающие кристаллы. Но кристаллы нужно вырастить или добыть в горах, и это слишком ценная вещь, чтобы тратить её на выдумки. А у нас делают специальную плёнку, потом снимают не только нужные вещи, но и придуманные, как книги, есть ведь у вас художественная литература. Снимают кино, а люди потом смотрят. Мы, когда были с подружками подростками, смотрели и эротику и порно.

– Поясни, что это?

– Ну, упрощённо, эротика, это когда показывают разные любовные сцены, ну, и сам процесс, не заостряя внимание на деталях. А порно там всё в подробностях, и органы, и как женщина целует и всё такое, мужской орган, и как мужчина женский, и куда и как вошёл, и как двигался, ну, в общем всё и крупно.

– Интересное у вас кино, – сказал Тейн, у него от её рассказа внутри аж занемело всё от желания.

– На самом деле не очень, – сказала Евдокия.

– Зачем тогда смотрела?

– Интересно ведь, можно сказать для общего развития.

– Да, что это я тоже, конечно, интересно, – снова засмеялся он.

– Да, и поэтому я могу сравнить.

– Показывать всё равно не буду. И, что у вас все смотрят такое кино?

– Нет, конечно. Вообще это кино восемнадцать плюс.

– Что это значит?

– Могут смотреть те, кому больше восемнадцати лет.

– Но ты же говоришь, что смотрели подростками?

– А разве у вас все делают только то, что можно?

– Ты права, а тогда, что это кино и делают для подростков?

– Нет, есть просто любители, и смотрят для удовольствия. Есть семьи, в которых угас любовный пыл, ну, и посмотрев на ночь, как лекарство от обыденности, пытаются возродить былые отношения. А подростки смотрят для изучения, и запретный плод всегда сладок.

– Да, с этим я не могу не согласиться.

Они расстались у дверей и пожелали друг другу спокойной ночи.

Для Тейна ночь была, какой угодно, но не спокойной. Он просыпался то и дело от эротических фантазий, которые ему подсказывал во сне его мозг. И в главной роли в этом кино, была Евдокия. Нельзя на ночь вести такие разговоры.

Утром Тейну позвонил принц Редьяр.

– Привет, Тейн. Сразу говорю, всё по-прежнему, ничего нового не узнали. Как ты?

– Привет, Редьяр. Я немного успокоился. Знаешь, я решил, что Евдокия мне нужна больше, чем должность командующего.

– Но ты всё равно не можешь забрать её себе. Ты же знаешь.

– Сейчас, нет. Но я жду её истинного. И когда он прилетит, вызову его на бой до смерти.

– Ты, что совсем с ума сошёл?

– Нет, просто влюбился.

– И, что дальше?

– А дальше, поскольку я владею всеми видами оружия, то пусть он выбирает, чем драться. А уж там, как повезёт. Если я его убью, то метка исчезнет и я заберу её сразу же себе. Если он меня, то проблема будет тоже решена.

– Тейн, ты сумасшедший.

– Пусть так, но пока ничего другого я не могу придумать.

– Но ты её соблазняешь?

– Нет, это будет не честно. Я держу себя в руках, насколько могу. С каждым днём мне всё труднее это даётся. Мне тяжело.

– Верю. Может, по бабам?

– Не хочу.

– Ладно. Думай ещё что-нибудь. Мне не нравится твоё предложение. Думай ещё.

– Я думаю.

– Старайся лучше. Пока.

– Пока, привет родителям.