Текст книги "Охотник за головами"

Автор книги: Наталья Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Перейдем к делу, – сказал он, – вы узнаете эту шпагу? Она ваша?

– Она из театрального реквизита, – поправила Лола. – Кто угодно мог ее взять из бутафорской.

– – И вы могли бы? Вы брали ее, когда играли?

– Я вам еще раз повторяю, – терпеливо сказала Лола, – в четвертом акте я по пьесе фехтую с герцогом, который приревновал меня к Виоле.., тьфу, черт! К Оливии! Я вам говорила – Оливия влюбилась в Цесарио, и герцог страшно рассердился. Ведь он сам имел на нее виды!

– Это я помню... – неуверенно проговорил Сойка. – Но вы же говорили, что Оливия по трактовке вашего режиссера влюбилась в Виолу...

– Какое это имеет значение? – первым опомнился крепенький Шурик. Витя, по-моему, она нам зубы заговаривает и лапшу на уши вешает!

– Вы что – вообще никогда Шекспира не читали? – до глубины души возмутилась Лола.

– Вопросы здесь задаем мы! – хором ответили бравые ребята из милиции.

– Вот и задавайте их по существу, – сердито сказала Лола, – а в доказательство того, что я ничего не путаю и не сочиняю, можете взять у меня из ящика стола в гримуборной томик Шекспира и ознакомиться на досуге.

Александр махнул рукой и вышел, хлопнув дверью.

– Сами все расскажете или будем тянуть время? – вздохнул капитан Сойка.

– Что вы имеете в виду? – искренне изумилась Лола, – о чем это я должна вам рассказать?

– О том, какие отношения связывали вас с покойной Валерий Борисовной Кликунец, – твердо заявил капитан.

– Наплели уже! – вздохнула Лола. – Ох уж эти мне театральные кумушки! Заявляю вам совершенно официально, что никаких отношений у нас с Валерией не было! Слышите – не было!

– Но про нее говорят, что она...

– Она – да! – перебила Лола. – Но я – нет! Неужели в это трудно поверить?

– Нетрудно, – согласился капитан, – глядя на вас – нетрудно. Но в жизни всякое бывает. Ведь принимали же вы от нее мелкие подарки...

– Это не преступление. – заметила Лола. – Не скрою, я была не очень довольна ее специфическим ко мне отношением, но убивать за это.., в конце концов она отвязалась бы, вот и все.

– Ну ладно, можете идти, – капитан отвернулся.

Лола вздохнула и отправилась к измученным ожиданием коллегам. Штукина встретила ее удивленным взглядом – дескать, неужели тебя отпустили? Да она бы на месте сотрудников милиции сразу же взяла Лолу под стражу! И заковала в наручники! А еще лучше – в тяжелые ножные кандалы!

Лола полезла в сумочку за сигаретами и увидела, что руки ее дрожат. Это уж совсем не дело – показывать окружающим, что ты нервничаешь Лоле безумно захотелось оказаться как можно дальше от театра и всех этих людей, и от милиции. Хорошо бы сейчас выпить чего-нибудь покрепче и полежать в горячей ванне с душистой пеной. И чтобы рядом был Ленька. Он внимательно выслушает все ее жалобы и обязательно поможет, как всегда что-нибудь придумает.

Явился милиционер Шурик и, не глядя на Лолу, сообщил, что прибыла бригада им с Сойкой в помощь, и сейчас они будут обыскивать помещение театра. Начнут с актерских гримуборных, и для этой цели ему нужны двое понятых Штукина и Гаяне Айвазян вытянули шеи и даже привстали с места, поедая Шурика глазами, но милиционер сделал вид, что не замечает их алчных взглядов, и пригласил в понятые пожилого комика Задунайского и тетю Клаву.

Лолу внезапно затошнило. От выкуренных сигарет было горько и сухо во рту. Хотелось пить.

"Какая тоска!" – она сделала над собой усилие, встала и прошлась по сцене, провожаемая ненавидящими взглядами Айвазян.

Штукина, как ни странно, вела себя тихо, не цеплялась к Лоле по пустякам и вообще помалкивала. На лице у нее было написано напряженное ожидание, отчего-то это очень не понравилось Лоле.

Прошло минут сорок, и на сцену наконец явились капитан Сойка с верным Шуриком.

Шурик сиял, капитан, напротив, был мрачен.

– Гражданка Чижова! – официально обратился он к Лоле. – Как вы можете объяснить нахождение этого предмета в ящике стола в вашей гримуборной?

И он протянул Лоле руку в тонкой резиновой перчатке. Пальцы разжались, и Лола увидела на ладони капитана Сойки антикварную брошку в виде змейки. Тело змейки было покрыто тщательно подобранными бриллиантами, а глазами служили два приличных размеров изумруда.

– Что? – у Лолы при виде брошки потемнело в глазах.

Она пошатнулась и наверняка упала бы в обморок, если бы не подхватил ее неизвестно как оказавшийся рядом Главный. Остальные артисты тоже сгрудились вокруг Лолы и капитана.

– Это брошка Валерии! – взволнованно заговорила Айвазян. – Все знают, что это ее.

Она очень часто ее носила, почти не расставалась...

– Ну и ну! – вполголоса пробормотал Главный. – Что же это творится в Датском королевстве?

– Гражданка Чижова! – сурово обратился к Лоле кудрявый капитан. Прошу вас пройти с нами!

Он крепко ухватил Лолу за руку повыше локтя и повел за собой.

"Конец!" – в отчаянии подумала Лола и оглянулась на коллег. Ее поразил взгляд Штукиной. Глаза ее сияли такой отчаянной радостью, что Лола испугалась еще больше. И было в глазах Лизки еще что-то такое...

"Она знает, – озарило Лолу, – она знает что-то важное! Но ни за что не скажет, стерва этакая, лишь бы мне навредить!"

Лола думала, что ее тотчас отправят на машине в тюрьму, но капитан привел ее в тот же самый кабинет Главного.

– Ну? – сурово спросил он, бросив брошку на стол. – Что вы можете нам рассказать по этому поводу?

– Абсолютно ничего, – Лола пожала плечами, – я понятия не имею, как эта вещь очутилась в моей гримуборной.

– Но вы знаете, что это такое?

– Естественно. Эта брошка принадлежала Валерии Борисовне Кликунец. Про это все в театре знали.

– Когда вы видели ее на пострадавшей в последний раз? – не отставал кудрявый капитан.

– Кажется, вчера, – неуверенно проговорила Лола, – вчера после спектакля. На ней был такой костюм.... Темная терракота... брошка очень хорошо смотрелась...

– А не могло так быть, что видели вы эту брошку сегодня? – вкрадчиво спросил капитан.

Лола так сильно разозлилась, что почти перестала бояться.

– Ага, подкараулила Валерию утром и убила шпагой! Может, вы мне объясните, за каким чертом я это сделала?

– Ну, допустим, вы поссорились.

– И что? Мы же не два алкоголика, поссорившиеся из-за бутылки, чтобы сразу хвататься за нож! И к тому же мы не ссорились.

– Но она же вас домогалась... Вы могли сорваться...

Лола вспомнила, как она разозлилась на Валерию, когда та застала ее поздно вечером одну в гримерной. Да. Сорваться она могла, но вряд ли дошло бы дело до убийства. Но как доказать это?

– Слушай, Виктор, что ты с ней цацкаешься! – не выдержал Шурик. Оформляй задержание. Посидит пока в камере, там разберемся.

"Скотина!" – чуть не крикнула Лола вслух, но сжала зубы.

– Рано, – вздохнул капитан Сойка, – доказательств пока что маловато. Нагорит нам от Васи.

Лола тут же почувствовала горячую благодарность к неизвестному ей Васе.

– Я ее не убивала, – твердо сказала она, – если вы не можете найти доказательства моей вины, то я сама найду доказательства своей невиновности.

– Идите пока, – буркнул капитан, – сейчас всех отпустят.

Лола вышла, аккуратно прикрыв за собой двери.

– Зря ты это! – услышала она из-за двери голос Шурика. – Зря ее отпустил.

– Сомнительно мне что-то, – пожаловался Сойка, – ну с чего ей и вправду было убивать эту тетку? И не верю я, что она с этой старухой.... Баба красивая, небедная.., машину ее, между прочим, ты видел? У входа стоит. И потом, уж больно театрально все обставлено.. шпага, розы...

– В театре находимся, вот и театрально!

– Не скажи. Розы-то зачем на труп кидать?

Ну для чего этой Чижовой такое нужно? И потом, взяла она эту брошку ну там, то-се, женщина все-таки, не удержалась. Так зачем она ее в ящик собственного стола положила?

Как будто здесь в театре нельзя такую маленькую вещь так спрятать, чтобы никто не нашел!

Да еще и тебя потом в свою эту.., гримерную послала специально, чтобы ты брошку нашел?

Это уж надо полной идиоткой быть, а она вроде не совсем дура...

– Что, по-твоему, подбросили ей эту змейку? – недоверчиво спросил Шурик.

– Очень может быть... – задумчиво ответил капитан, и продолжал:

– Роза.., шпага.., тебе это ничего не напоминает?

– Похоже на... Мать твою, только этого нам и не хватало!

Лола на цыпочках отошла от двери и направилась к выходу из театра. Она торопилась выйти первая, чтобы не встречаться с остальными артистами.

***

Лола выбежала из театра, совершенно выведенная из себя разговором с кудрявым капитаном Сойкой и злорадным взглядом Лизки Штукиной. Ну и стерва Лизавета! Ее хлебом не корми, только дай кому-нибудь из горячо любимых коллег сделать гадость! Особенно, конечно, ей – Лола отдавала себе отчет в том глубоком и пламенном чувстве, которое питала к ней подлая травести... Вот только какую гадость она сделала на этот раз? Некогда сейчас выяснять.

Руки тряслись, ключ не попадал в замок...

Кое-как справившись с дверцей машины, Лола плюхнулась на водительское сиденье, и вдруг почувствовала, что у нее подломился каблук...

Эта мелкая неприятность оказалась последней каплей, переполнившей чашу. Лола разрыдалась.

Так недавно все в ее жизни было отлично – роли, успех, аплодисменты... Да и с Ленькой они вроде помирились, и в их странном доме царил покой, который так необходим ей для творческого подъема, и который так необходим ее четвероногим и пернатым любимцам... И вдруг все пошло вразнос, неприятности, мелкие и крупные, сыпались одна за другой, как парашютисты из люка десантного самолета...

Лола сидела за рулем и горько плакала.

Вдруг служебная дверь театра распахнулась и на улицу высыпала толпа ее милых коллег...

Актеры о чем-то оживленно разговаривали – очень может быть, они обсуждали ее и примеряли к ней новую роль – роль разоблаченной убийцы...

Ни в коем случае они не должны увидеть ее в слезах! Такого унижения она просто не переживет!

Лола торопливо открыла сумочку, чтобы найти платок или салфетку и вытереть мокрое от слез лицо.

На колени ей выпала визитная карточка.

Золотой обрез, черные с золотом буквы по глянцевому картону.

Всего одно слово – "Магистр".

Одно слово и тонкий рисунок, сделанный словно быстрым росчерком пера роза и шпага.

Что за странная визитка? Ни имени, ни телефона, ни адреса... И как, интересно, эта карточка попала к ней в сумку? Лола была уверена, что никто не давал ей сегодня свою визитку, а утром ее в сумочке совершенно точно не было – Лола долго искала помаду и перерыла все содержимое сумки... Слово "магистр" ни о чем ей не говорило, а вот рисунок на карточке – роза и шпага – напомнил смерть Валерии Борисовны и все связанные с ней неприятности...

Лола окончательно решила взять себя в руки. Она решительно бросила странную визитку обратно в сумочку, решив повнимательнее разглядеть ее на досуге, и повернула ключ в зажигании.

Коллеги поравнялись с ее машиной, но демонстративно не замечали ее или Лоле так только показалось? До нее донесся обрывок разговора:

– .Кто бы мог подумать! А с виду такая милая девушка! Вот уж от кого я совершенно не ожидала...

– Да что вы! Я с самого начала ее раскусила! Это такая лживая особа!.. – последняя реплика, конечно, принадлежала Айвазян. – Верно, Лиза?

Но Штукина, как ни странно, промолчала.

Лола сжала зубы, проглотила злые слезы и резко сорвала машину с места.

Она не помнила, как доехала до дома. Только перед самым подъездом пришла в себя и поняла, где находится, удивившись попутно, что сумела на автопилоте доехать до своего дома и даже не попасть в аварию. Еще несколько минут посидела за рулем, отдышалась и вышла из машины.

Свет в подъезде не горел, и консьержка почему-то отсутствовала. Лола, чертыхаясь, кое-как на сломанном каблуке доковыляла в полной темноте до лифта, нажала кнопку. Проклятый лифт, конечно, не работал. Все одно к одному!

Лола тихо застонала, и вдруг услышала у себя за спиной еле слышный, но совершенно отчетливый шорох.

Она замерла, задержав дыхание. По ее спине пробежала ледяная судорога страха. Сзади нее совершенно точно кто-то был. Она чувствовала это тем загадочным шестым чувством, унаследованным от далеких диких предков, которые точно так же по ледяной судороге в спине узнавали о подкрадывающемся сзади леопарде или соплеменнике... Иногда слишком поздно.

Лола, все так же, не дыша, медленно, беззвучно повернулась.

Она не знала, что увидит за спиной – да и что можно увидеть в кромешной темноте? Но тем не менее ей хотелось оказаться лицом к неведомой опасности.

Повернувшись на сто восемьдесят градусов и прижавшись спиной к холодной стене, Лола испуганно вгляделась в темноту. Из дальнего, самого темного угла на нее смотрели два горящих зеленым огнем глаза.

– Я тебя не боюсь, – прошептала Лола, на самом деле трясясь от первобытного животного страха, – я тебя нисколько не боюсь!

А два зеленых глаза начали медленно приближаться к ней.

Лола вжалась спиной в холодную стенку, затряслась мелкой дрожью и едва слышно проговорила:

– Мама!

И словно в ответ на ее негромкий крик, ужасное зеленоглазое существо выразительно и отчетливо произнесло:

– Мур-ау!

И в то же самое мгновение на лестнице послышались торопливые шаги, по стенам заплясал круг неяркого желтоватого света и раздался такой родной, такой милый Ленькин голос:

– Аскольд, скотина, ты куда запропастился!

– Леня, Ленечка! – закричала Лола из последних сил, – я здесь! Спаси меня! Здесь кто-то есть!

– Лолка, – Маркиз подошел к ней, в руке у него был фонарик, а голос звучал очень удивленно, – Лолка, ты что тут в темноте делаешь?

– Я тут боюсь, – ответила Лола чистосердечно, – тут темно, лифт не работает, и еще кто-то смотрит. Зелеными глазами.

– Аскольд! – обрадовался Маркиз и осветил фонариком кота. Аскольд как ни в чем не бывало сидел на полу и вылизывал белую лапу. На Маркиза он взглянул с таким выражением, словно хотел сказать: "Приходите не вовремя, мешаете работать. Если вы ко мне, запишитесь у секретаря".

– Я, понимаешь, дверь открыл на минутку, а этот прохиндей и выскочил, – объяснял Маркиз, медленно поднимаясь по лестнице с котом на руках и поддерживая под локоть спотыкающуюся Лолу, – выскочил и куда-то подрал... А тут темень такая, я пока фонарик нашел...

Водворив Аскольда обратно на его законную жилплощадь и поставив перед Лолой тарелку с замечательным пловом, приготовленным по рецепту из журнала "Лиза", Маркиз наконец соизволил выслушать свою боевую подругу.

Лола обстоятельно и подробно пересказала ему все свои сегодняшние неприятности – начиная с опоздания на репетицию, сорванную по причине обнаруженного тетей Клавой свежего трупа, и заканчивая найденной в ее собственной гримуборной бриллиантовой змейки покойной Валерии Борисовны и недвусмысленно выдвинутых против нее подозрений в убийстве.

Леня слушал ее внимательно, но, на взгляд Лолы, недостаточно проникся трагизмом событий – то есть не вздыхал, не хватался за голову и не выражал Лоле достойного случаю сочувствия. Более того, Лола отметила даже, что несмотря на кажущуюся внимательность, Ленька достаточно рассеян, во всяком случае пару раз он вставил традиционное "Да-да, дорогая..." и "Конечно, дорогая..." невпопад.

Это Лолу еще больше расстроило, и она снова захлюпала носом. Открыв сумочку, чтобы достать оттуда платок, она закончила свой рассказ, плавно переходящий в сдержанные рыдания:

– А тут еще твой кот подкараулил меня на лестнице и напугал... Я уверена, он сделал это нарочно!

– Да что ты, Аскольд на такое злодейство совершенно не способен... начал Леня, и вдруг осекся.

– Что это? – проговорил он через секунду странно изменившимся голосом, – откуда это у тебя?

– Что? – переспросила Лола, подняв на Леню полные слез глаза (слезы ей очень шли, но Маркиз это совершенно не ценил).

– Вот это... – Леня показывал на визитную карточку, снова выпавшую у Лолы из сумки, – откуда это у тебя?

– Не знаю, – Лола удивленно пожала плечами, – я открыла сумочку, а визитка – в ней лежит...

Леня смотрел на картонный прямоугольник в ужасе.

Лола даже обиделась: на рассказ о ее сегодняшних несчастьях он отреагировал совершенно спокойно, а какая-то дурацкая визитка так его перепугала! Сморит на нее, будто привидение увидел!

– Леня, ты что, не понял? Меня обвиняют в убийстве Валерии! Меня – в убийстве!

– Ладно тебе! – Леня отмахнулся. – От этих дурацких обвинений как-нибудь отмажемся, а вот эта визитка – это очень серьезно!

– Да что это за визитка такая?

– Есть такой человек... – начал Маркиз неохотно, как будто через силу, – кличка у него Магистр.., он киллер, очень дорогой, очень известный, как говорится, в узких кругах. Капризный, как все знаменитости. И каприз его заключается в том, что он убивает только женщин. То ли он извращенец, то ли просто женоненавистник – не в этом суть. А суть в том, что он очень опасен. И прежде чем убить, он посылает своим жертвам такие визитки...

Лолка, тебя заказали!

– Господи, только этого мне не хватало! – Лола вскочила и заходила по кухне, как тигр по клетке. Точнее, как пантера.

– Этого не может быть, это чушь какая-то! Ну кто, кто мог меня заказать? И кому, интересно, понадобилось убивать Валерию?

Она, конечно, попортила мне крови своими приставаниями, но по большому счету была вполне безобидна... Ой, Ленька, что я вспомнила! – глаза у Лолы округлились, она отступила и плюхнулась обратно на стул.

– Стой! – крикнул Леня в последний момент, но было уже поздно.

Из-под Лолы раздался возмущенный полузадушенный визг.

Пока Лола расхаживала по кухне, на ее стуле с комфортом устроился Пу И, и теперь он расплачивался за любовь к удобствам.

Лола в ужасе вскочила и бросилась осматривать песика. Все остальные неприятности были немедленно забыты.

– Пуишечка, детка, ты жив? Я тебя раздавила! Я убийца!

Пу И закатывал глаза и всем своим видом показывал, что если он пока что жив, то это ненадолго.

– Леня, Ленечка! – взмолилась Лола. – Пожалуйста, посмотри, все ли у него цело? Я не в состоянии, у меня трясутся руки и слезы застилают глаза!

– Лолка! – Маркиз покачал головой. – Я на тебя поражаюсь! У тебя куча неприятностей, тебе киллер прислал "черную метку", тебе милиция шьет дело, а ты устраиваешь здесь собачий цирк!

Однако посмотрев в глаза подруги, он понял, что Лола не играет, что она по-настоящему расстроена, и с тяжелым вздохом приступил к первичному осмотру капризного чихуахуа.

– Твой волкодав в полном порядке, – заявил Леня через несколько минут, – не считая начальной стадии ожирения.

Пу И выразительно посмотрел на Лолу, явственно давая ей понять, что этот жестокий и равнодушный человек совершенно ничего не понимает в собаках, что состояние его крайне тяжелое и спасти его может только целая коробка свежего орехового печенья. Однако Леня не позволил ему развить эту волнующую тему. Он повернулся к Лоле и спросил:

– Перед тем, как сесть на своего сенбернара, ты сказала, что вспомнила что-то важное. Выкладывай, если ты конечно не забыла.

– Ой, правда! – Лола снова опустилась на стул, но на этот раз Пу И на нем не было, он нашел себе более безопасное место. – Ленечка, я вспомнила, как эти двое милиционеров, которые хозяйничали у нас в театре, раз говаривали между собой... Тот большой – капитан Сойка – сказал: "Тебе это ничего не напоминает – розы, шпага?", а второй, такой маленький и шустрый, присвистнул и говорит:

"Вот черт, только этого нам не хватало!". Так вот теперь я думаю, что они имели в виду эту визитку... Визитку этого киллера... Там ведь тоже роза и шпага...

Маркиз страшно заинтересовался ее словами и потребовал подробно объяснить разговор милиционеров. Когда Лола рассказала, в каком виде была найдена Валерия Борисовна, он еще больше помрачнел.

– Магистр, – проговорил он, задумчиво разглядывая глянцевую визитку, однозначно, это его работа... Твою Валерию тоже заказали Магистру.

– Никакая она не моя! – обиделась Лола. – Мне уже надоело оправдываться! Уж от тебя-то я такого не ожидала!

– Не хочу тебя пугать, – мягко заговорил Маркиз и даже подошел к Лоле поближе и сочувственно положил руку ей на плечо, – но дело это очень серьезное. Дорогая, вспомни, что такого ты сделала в последнее время, из-за чего кто-то очень богатый и влиятельный желает тебе смерти?

– – Да что ты, Ленечка, – Лола дернулась и сбросила его руку с плеча, – о чем ты говоришь? Ничего такого я не делала, никому не насолила, и дорогу перешла только некоторым своим коллегам по театру – ну, которые женского полу. Ты думаешь, это кто-то из них меня заказал?

– Не валяй дурака! – рассердился Маркиз. – Я говорил об очень богатых и очень влиятельных людях. Твоим зачуханным артисточкам не одолеть такого заказа даже вскладчину!

– Не кричи на меня! – всхлипнула Лола. – У меня стресс! У меня огромные неприятности! Мало того, что меня обвиняют в убийстве, которого я не совершала, так теперь кто-то еще хочет моей смерти! Мне совершенно не к кому обратиться за помощью! А ты вместо того, чтобы по дружески меня хоть немножко поддержать и успокоить, начинаешь еще больше пугать!

– Как раз я не хотел тебя пугать! – еще больше рассердился Маркиз – Я просто хотел, чтобы ты прониклась серьезностью момента.

– Конечно, это не тебе прислали ужасную карточку, – Лола говорила сдавленным от слез голосом, – это не тебя собираются убить...

– Конечно – серьезно кивнул Маркиз, – меня не собираются, меня уже убили. Сегодня днем.

Лола вскочила и топнула ногой. Глаза ее гневно заблистали.

– Немедленно прекрати издеваться надо мной! Сам же говорил, что все очень серьезно, а сам шутит – Совсем я не шучу! Вот послушай...

Но Лола со стоном закрыла лицо руками и бросилась в спальню, ловко перескочив через попавшегося ей под ноги кота.

– Даже в такие минуты ты не можешь не играть! – крикнул ей вслед Маркиз. – Ох, Лолка, не доведет тебя этот театр до добра!

Но Лола его не слышала Она закрылась в спальне и рухнула на кровать. Уткнувшись в подушку, она зарыдала безнадежно и горько.

Через некоторое время она повернулась на бок и зарыдала страстно, слезами, которые не приносят облегчения И наконец она села на кровати и заплакала тихо и обиженно, как ребенок. Такие слезы удавались ей лучше всего, они выглядели естественнее.

"Надо бы еще поработать над остальными вариантами рыданий", – подумала Лола, но она так устала сегодня, что решила отложить репетиции до лучших времен. Сейчас следует принять ванну с лавандовой пеной – лаванда снимет стресс – и поскорее ложиться.

Завтра Ленька что-нибудь придумает. , – Лола, тебя спрашивают! – голос Маркиза долетел из-за двери ванной, когда Лола расслаблялась в теплой пене.

– Гражданка Чижова! – раздался в трубке рокочущий бас капитана Сойки. – Что же вы к телефону не подходите?

– Как это не подхожу! – Лола стряхнула остатки оцепенения. – А что же я, по-вашему, делаю?

– Почему вы не подходите к своему домашнему телефону? – настаивал капитан. – Вы что – дома не ночуете?

– А вам какое дело – чуть было не ляпнула Лола, но вовремя прикусила язык.

Она вспомнила, что дала капитану адрес, по которому она была прописана. Крошечная однокомнатная квартирка никак не могла вместить большую компанию людей и зверей, поэтому когда появились деньги и Лола с Маркизом решили, что они будут жить в России, они купили большую трехкомнатную квартиру, где всем хватало места. Ту же, прежнюю, квартиру Лола просто упустила из вида. Некоторое время там вообще нельзя было появляться из-за их общих с Маркизом недругов, но когда все наладилось и опасности не стало, Лола все собиралась заняться той квартирой – продать ее, что ли, да все руки не доходили. И вот, поскольку в паспорте стояла именно эта прописка, Лола, не задумываясь, дала капитану Сойке тот адрес и телефон. Но она никак не подозревала, что так быстро может понадобиться настырному капитану.

– Что вам угодно? – сухо спросила Лола.

– Пришлось в театре выяснить адрес вашего сотового, – гремел в трубке голос капитана, – как себя чувствуете, Ольга Николаевна?

– Надеюсь, вы звоните не для того, чтобы пожелать мне спокойной ночи? – не выдержала Лола. – Вряд ли я сегодня смогу заснуть без снотворного.

– Я звоню для того, чтобы сообщить вам, что завтра в одиннадцать утра вас ждет к себе следователь Крачкин.

– Кто?

– Следователь Крачкин, Василий Терентьевич, комната триста пятьдесят восемь. Паспорт не забудьте!

– Благодарю за заботу! – фыркнула Лола. – Вы очень любезны.

– Да, и вот еще что, – голос стал более ехидным, – я тут у ваших театральных коллег выяснял., вы всегда опаздываете. Так вот, не вздумайте сделать это завтра! Следователь Крачкин очень не любит опозданий! Так что попросите своего сожителя, чтобы пораньше вас разбудил!

– Нахал... – удивленно сказала Лола, но в трубке мобильника уже раздавались короткие гудки.

– Ну что? – Маркиз стоял в дверях ванной и старательно отводил глаза от Лолиной голой груди. – Кто это звонил?

– Это звонил капитан Сойка, – промурлыкала Лола, – сообщил, что мне надо прибыть завтра у гром к следователю Крачкину.

И еще знаешь что, Ленечка? Кажется, он ревнует меня к тебе.

Лола отдала мобильник разинувшему рот Лене и с головой ушла под воду.

***

Дверь кабинета оказалась открытой. Лола вошла внутрь. Возле входа стоял огромный стеллаж с папками и скоросшивателями, отгораживавший от нее остальную часть комнаты и создававший что-то вроде прихожей.

– Кто там скребется? – послышался из-за стеллажа бравый офицерский голос. – Заходьте внутрь, не стойте на пороге!

Лола послушалась и прошла в кабинет следователя.

Честно говоря, она представляла себе это помещение несколько иначе.

Здесь, конечно, был письменный стол – точнее, целых два, но в остальном эта комната напоминала скорее не кабинет, а помесь гаража и мастерской – то ли столярной, то ли слесарной. В одном углу была свалена груда аккуратных деревянных дощечек и реечек, из-под которой выглядывали коробка гвоздей и новенькая ножовка с ярко-оранжевой пластмассовой ручкой.

В другом углу красовалось самое настоящее автомобильное колесо, а к нему прислонился явно не новый автомобильный же аккумулятор. Прочих мелких частей и деталей от машин и механизмов в кабинете было множество, но Лола не имела понятия, как они называются.

Довершали интерьер кабинета двое людей, судя по всему, деливших этот кабинет в служебные часы.

Один из них сидел за письменным столом, на полметра заваленным картонными папками и яркими глянцевыми пакетиками, в которых, судя по картинкам, находились семена овощей и цветов. За спиной огородника к стене был пришпилен цветной плакат воспитательного содержания. На плакате красивый кудрявый молодой человек образца пятидесятых годов тянул руку к хрустальной рюмке, до краев наполненной недвусмысленной прозрачной жидкостью. Крупная надпись в верхней части плаката состояла всего из одного слова: "Остановись!"

Но в самом низу плаката было приписано красным фломастером остроумное продолжение: "Мгновенье, ты прекрасно!"

Внешний вид огородника, сидевшего под этим многозначительным плакатом, говорил о том, что он разделяет нравственный пафос высказывания. Маленькие серые глазки были излишне оживлены, движения несколько суетливы, а физиономия была слишком красной для данного времени года и данной части суток. В остальном внешность огородника была весьма заурядна – невысокий крепенький упитанный бодрячок лет около сорока, с неровно подстриженными темно-русыми волосами, которые он то и дело взъерошивал ко, роткопалой пятерней.

Субъект, занимавший второй стол, был полной ему противоположностью. Очень худой и очень длинный, он едва умещался за своим девственно чистым столом, на котором находилось единственное украшение – модель автомобиля "Жигули" в масштабе примерно один к пятидесяти. Волосы этого автомобилиста были тщательно прилизаны и даже словно приклеены к черепу, он то и дело облизывал узкие бледные губы и поводил головой из стороны в сторону, как будто ему был тесен воротник.

За спиной у него тоже красовался плакат, но совершенно другой идейной направленности.

На этом плакате толстый жизнерадостный штатский человечек, весело улыбаясь, рассказывал что-то злобному худощавому брюнету в очках. У этого брюнета только половина лица была штатской, вторая же половина была свирепой эсэсовской мордой в фуражке с мертвой головой.

Надпись на этом воспитательном плакате гласила: "Болтун – находка для врага".

– Вы к кому, девушка? – осведомился жизнерадостный огородник, увидев на пороге застывшую в растерянности Лолу.

Лола на всякий случай заглянула в повестку и сообщила:

– К следователю Крачкину.

Огородник мгновенно потерял к ней всяческий интерес и уткнулся в свои любимые семена. Высокий же и противный субъект с прилизанными волосами поднял снулые глаза и проговорил сухо:

– Вы кто – Чижова?

– Ну да, мне звонили...

– Вы опоздали на две минуты, – сурово припечатал Крачкин.

Лола, которая никак не опоздала, а даже пришла в кабинет на одну минуту раньше назначенного времени, хотела было посоветовать Крачкину, чтобы он выбросил свои часы, но промолчала.

– Садитесь, – следователь неприветливо кивнул на неудобный шаткий стул возле своего стола.

Лола села и порадовалась, что послушалась Леньку сегодня утром и сделала самый скромный макияж и не стала пользоваться духами.

Если бы следователем была женщина, Лола и сама бы сообразила, что нужно выглядеть как можно скромнее. Но кто знает, как реагирует на женщин следователь Крачкин?

– Скорее всего, он на них никак не реагирует, – утверждал проницательный Маркиз, – небось, он законченный зануда и педант, раз не прощает минутного опоздания. Послушайся меня, Лолка, оденься как можно скромнее и незаметнее, пусть он и не вспомнит, что ты актриса, пусть считает тебя серой зачуханной домохозяйкой. Поверь, так будет гораздо лучше.

Лола согласилась скрепя сердце. Она перерыла весь свой неплохой гардероб, но не нашла там никакого простенького костюмчика синего или серого цвета с прямой юбкой "учительской длины" – чуть ниже колена. Пришлось надеть брюки и бордовый свитер с пышным воротником.

И вот теперь Лола думала, что Леня был на сто процентов прав. Нечего было и пытаться соблазнить такого человека как сидевший перед ней следователь Крачкин. Просто склонить Крачкина на свою сторону, вызвать жалость к себе, как к хорошенькой женщине, попавшей в беду, у Лолы не было ни малейшего шанса.

Лола мельком оглядела кабинет и пришла к выводу, что теплые чувства Василий Терентьевич Крачкин испытывает только к своему автомобилю.

– Фамилия, имя, отчество... – скрипучим голосом начал следователь.

Лола покорно ответила на все дежурные вопросы. Снова и снова Крачкин скучным голосом спрашивал ее про Валерию, про то, какие у Лолы с ней были отношения, а также отчего она так сильно опоздала на репетицию.