Текст книги "Полюблю до гроба"

Автор книги: Наталья Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Прибежала администратор, захлопотала, затараторила что-то извиняющееся, строго цыкнула на девицу за стойкой, предложила Ольге присесть, чаю, кофе, минеральной воды, шоколадных конфет, чтобы снять стресс. Ольга только отрыкивалась, как львица на охоте.

Наталье было ужасно неприятно – она не любила скандалов. Ольга же орала уже что-то и вовсе несусветное, грозила большими неприятностями всем в салоне. И вдруг замолчала, как будто наткнулась на непреодолимую преграду.

Наталья стояла рядом, тоже молча. Ольга получила наконец свой чек и поспешила к выходу, не оглянувшись на Наталью и не простившись. Наталья тоже поскорее расплатилась, не вступая в пустые разговоры, и вышла из салона в самом отвратительном настроении.

Не зря она так боялась встречи с подругой! Она ей даже ничего не успела сказать – и тем не менее Ольга вела себя так странно! Сначала поглядела на нее с самой настоящей ненавистью, потом из-за ерунды устроила скандал в салоне. Впрочем, отчитать неприветливую официантку в кафе, неумелого водителя и ленивую горничную Ольга всегда умела. Сама она обходилась без прислуги – Игорь столько не зарабатывает, говорила она, но ты, Татка, совершенно не умеешь с ними обращаться. И муж считает так же.

Но сейчас, в салоне, чтобы так разораться на пустом месте… Ольга явно не в себе… в чем же все-таки дело? Знает она или не знает о треклятом ужине?

Наталья споткнулась и едва не упала. Что за длинный отвратительный день сегодня!

Голова вдруг вспыхнула болью. Вот интересно, Ольга тоже жаловалась на головную боль. А раньше у нее ничего никогда не болело, Наталья не помнит, чтобы даже в детстве Ольга хворала. Не бывало у нее ни ангины, ни насморка, и живот никогда не болел, и прыщей подростковых тоже не выступало. А когда у Натальи болит голова, вот как сейчас, то ей не то что крикнуть, губами пошевелить и то трудно.

Она почувствовала вдруг ужасную слабость и облокотилась о стену дома. И тут в зеркальной витрине увидела Ольгу. Подруга прижимала к уху мобильный телефон и говорила что-то в трубку, почти не разжимая губ. При этом лицо у нее было такое, как будто она собирается разорвать своего собеседника на части, закопать эти части в чистом поле, да еще проехаться по ним на вездеходе.

Наталья не верила своим глазам, хотела приглядеться получше, но тут дверь магазина открылась, вышла покупательница, поглядела удивленно на Наталью и пошла прочь, придерживая сумку. Наталья перевела взгляд на витрину, там отражались прохожие, но Ольги среди них не было. Да полно, была ли она раньше? Не показалось ли все Наталье? И что такого, если подруга, выйдя из салона, позвонит кому-то по телефону? А лицо… возможно, это блик в зеркальной витрине.

Водитель, ожидая ее, спокойно спал, опустив голову на руль. Наталья постучала в стекло костяшками пальцев и специально дождалась, чтобы он вышел и открыл дверцу, хотя видно было, как ему ужасно не хочется этого делать.

На следующее утро Василий Макарович Куликов удобно расположился за столом, разложил перед собой клей, ножницы и пинцеты разных фасонов, картонные детали и приступил к своему любимому занятию.

Сегодня он хотел смастерить модель знаменитого немецкого танка «PZ-5», больше известного под названием «Пантера».

Как уже говорилось, в свободное от работы время Василий Макарович Куликов мастерил модели советской и немецкой бронетехники времен Второй мировой войны в масштабе 1:25. Танки, самоходные установки, бронемашины и прочую технику. А сейчас у него как раз имелось свободное время – они с Василисой нашли золотые часы заказчицы и получили гонорар, значит, дело следовало считать закрытым.

Правда, у него осталось неприятное чувство незавершенности. В этом деле было слишком много непонятного, они не выяснили, кто убил Игоря Лапина и почему… но расследование оказалось слишком опасным, Василиса едва не погибла в процессе оперативной работы, поэтому Василий Макарович принял решение оставить все как есть. К тому же ему никто не поручал расследования, с подозрительной клиенткой они простились весьма резко.

На улице сегодня сильно похолодало, в квартире же было тепло, поскольку наконец затопили. Бонни лежал посреди комнаты пузом к батарее, морда его светилась блаженством. Василиса привела его рано утром, сказала, что ей надо уйти по делам. Была она бледная и какая-то рассеянная, так что дядя Вася выдал ей денег из заплаченных клиенткой и сказал, чтобы прошлась по магазинам, посидела в кафе – в общем, развеялась, а Бонни он берет на себя.

Василий Макарович взял пинцетом деталь танковой башни, смазал ее клеем и поместил на место. Бонни приподнял голову и лениво за ним наблюдал.

И тут зазвонил мобильный телефон.

– Вот черт! – пробормотал Куликов, от неожиданности выронив деталь. – Кто это так не вовремя…

Однако это вполне мог быть очередной клиент, так что дядя Вася поднес трубку к уху и произнес официальным тоном:

– Куликов слушает!

– Здравствуйте, Василий Макарович! – проговорил смутно знакомый женский голос. – Это Светлана Борисовна… мы могли бы с вами встретиться?

– Светлана Борисовна? – переспросил детектив, лихорадочно перебирая в уме всех своих знакомых женщин. – Это Светлана из отдела судмедэкспертизы?

– Нет, – в голосе собеседницы прозвучала легкая обида, – мы с вами встречались в ресторане на Казанской, а оттуда вы отвезли меня в филармонию…

При упоминании филармонии у Василия Макаровича заболели зубы, и он моментально вспомнил свое предыдущее расследование, когда вальяжный бизнесмен Юрий Чудесов поручил ему слежку за своей тещей, которая, как выяснилось, тайно пишет детективные романы под псевдонимом Вячеслав Костоломов.

– Как же, Светлана Борисовна! – воскликнул Куликов льстиво. – Я вас сразу узнал…

– Да? Мне так не показалось… Ну, неважно, – фыркнула женщина. – Короче, у вас найдется для меня свободное время? Я хотела бы вам кое-что поручить.

– Для вас – я всегда свободен! – ответил Василий Макарович с несвойственной ему галантностью.

– Ну вот и отлично. Тогда встречаемся через час… где бы…

– Только не в филармонии! – испуганно выпалил детектив.

У него с филармонией были связаны самые неприятные воспоминания.

– Я и не собиралась в филармонии! Там люди все-таки музыку слушают, а мне надо с вами поговорить! Вас устроит встреча в том же ресторане на Казанской? Надеюсь, против него вы не возражаете?

– Хорошо, только через полтора часа! – уточнил Куликов, взглянув на перемазанные клеем руки.

Через полчаса он был уже отмыт, тщательно побрит, одет в свой лучший (и единственный) костюм и завязывал галстук перед зеркалом в прихожей.

В это время зазвонил дверной звонок, и на пороге появилась Василиса, нагруженная пакетами из магазина. Как всякая женщина, проведя курс шопотерапии, она была в отличном настроении.

Оглядев Василия Макаровича и принюхавшись, Василиса удивленно проговорила:

– Дядя Вася, что это за одеколон? Таким уже лет сто никто не пользуется!

– Почему это? – обиделся Куликов. – Хороший одеколон, жена-покойница мне на Новый год подарила…

– Когда это было? Лет тридцать назад?

– Да ничего не тридцать, я тогда уже капитаном был, значит, не больше двадцати…

– А вообще, куда это вы собрались при полном параде, даже при галстуке?

– У меня встреча с клиентом, – ответил Василий Макарович с загадочным и несколько смущенным выражением лица.

– Ага, так я вам и поверила, что с клиентом! Дядя Вася, вы точно на свидание к даме идете! Бонни, а дядя Вася у нас ловелас!

– Я по делу! – насупился дядя Вася. – Это та самая, теща богатая, что романы пишет…

– Ну-ну! – фыркнула Василиса. – Везет нам на богатых! Смотрите, не очень увлекайтесь… романами! А вообще, дядя Вася, я хотела вам кое-что сказать…

– Потом, потом! – отмахнулся Куликов. – Лучше перевяжи мне галстук, а то узел какой-то кривой получился…

– А этому галстуку тоже двадцать лет? – неодобрительно проговорила Василиса, перевязывая узел. – Куда вы дели тот, что я дарила на прошлый День милиции?

– Его Бонни изжевал… – признался дядя Вася виновато.

– Ладно, завтра же куплю вам новый… раз уж вы теперь стали таким модником… но все же я хотела с вами поговорить о нашем последнем деле…

– Потом! Я уже опаздываю! – Василий Макарович оглядел себя в зеркале и устремился к выходу.

Василиса только укоризненно покачала головой ему вслед. Бонни немедленно встал, потянулся, зевнул с подвываниями и направился к холодильнику.

У входа в ресторан «Щит и панцирь» Василия Макаровича встретил невозмутимый метрдотель.

Оглядев посетителя с ног до головы, он вопросительно поднял одну бровь.

– Меня ждут… – мрачно буркнул детектив, неуютно почувствовав себя под этим оценивающим взглядом и поняв, что ему выставили невысокую оценку. – Светлана Борисовна…

При упоминании этого имени взгляд метрдотеля потеплел, и он подвел Куликова к одной из кабинок, на которые разделялось сводчатое помещение.

Светлана Борисовна сидела за столиком. Перед ней стояла большая тарелка с нарезанной зеленью и стакан морковного сока. Василий Макарович никогда не видел ее дочери, но готов был прозакладывать собственную голову, что в данный момент Светлана Борисовна выглядела моложе дочки.

– Вы что-нибудь съедите? – спросила дама после взаимных приветствий.

– Может быть, чашечку кофе… – смущенно проговорил Василий Макарович.

Денег у него было мало, а цены в этом ресторане солидные, он помнил по прошлому разу.

– Зря, – женщина подтолкнула к нему меню, – здесь очень приличное мясное ассорти, и сырная тарелка хорошая. Я сижу на диете, а вам-то все можно…

Она перехватила испуганный взгляд, который детектив бросил на цены, и добавила:

– Это деловая встреча, я вас пригласила, поэтому разрешите мне оплатить обед.

– Ну, это как-то неудобно… – забормотал Василий Макарович и, облегченно вздохнув, заказал мясное ассорти.

Официант принес ассорти на круглой деревянной доске. Ветчины там было вида четыре, Василий Макарович даже не знал, что такая бывает. А еще на доске лежали кругляшки салями и совсем удивительная колбаса в шашечку. Светлана Борисовна томно взглянула на ассорти, потом перевела взгляд на свою тарелку, вздохнула глубоко и проговорила хорошо поставленным голосом:

– Я пригласила вас, чтобы…

– Что, проблемы с зятем? – перебил ее Куликов.

– Какие проблемы? – недоуменно посмотрела на него заказчица. – Я пригласила вас, чтобы сделать вам два предложения.

– Слушаю вас. – Василий Макарович с сожалением отложил нож и вилку и уставился на клиентку с интересом.

Светлана Борисовна ухватила со своей тарелки листик салата, поморщилась и полила салат оливковым маслом из хрустального высокого сосуда, после чего начала издалека:

– Я вам уже рассказывала, что пишу детективные романы. Под псевдонимом, разумеется. Так вот, не так давно я закончила последний роман и вдруг поняла, что совершенно не знаю, о чем писать. В жизни писателей такое случается, это называется творческий кризис, или кризис десятого романа…

Куликов кивнул и отправил в рот розовый кусок ветчины, которая оказалась выше всяческих похвал. Светлана Борисовна проводила ветчину завистливым взглядом и снова закусила тонкий листик салата. Опять поморщилась и полила салат бальзамическим уксусом из другого хрустального сосуда.

– Так вот, Василий Макарович… – она сделала выразительную паузу, – я хочу предложить вам творческое сотрудничество… можно даже сказать – соавторство!..

– Соавторство? – переспросил Куликов, разводя руками. – А чем я могу вам помочь? Я никогда ничего не писал, кроме служебных отчетов и протоколов допросов… Ну, конечно, еще заполнял квитанции по квартплате и за электричество…

С этими словами он подцепил вилкой другой кусок ветчины – очень тонко нарезанной, потемнее, с прожилками жира. Эта тоже оказалась вкусной.

– Зато у вас колоссальный опыт! Вы много лет работали в милиции, теперь вы – частный детектив… наверняка в вашей практике были интересные случаи!

С этими словами Светлана Борисовна бросила алчный взгляд на ассорти.

– Да уж, были! – Василий Макарович приосанился. – Помню, когда мы брали рецидивиста Полукопченого… громкое дело было! Он пытался уйти через канализацию, так что нам пришлось задействовать бригаду сантехников, а это, доложу вам, страшные люди…

По аналогии с Полукопченым он вспомнил о салями и отправил в рот сразу два кусочка. Следующей на очереди оказалась совсем темная ветчина, тоже тонко нарезанная, вроде бы официант назвал ее странным словом – хамон…

– Вот видите! – говорила между тем Светлана Борисовна. – Так вот, я хочу предложить вам работать вместе. Вы станете рассказывать мне истории из своей практики, я буду придавать им художественную форму, а гонорар мы поделим… И… хамон…

Василий Макарович бросил быстрый взгляд на свою визави. Она закусила губу и с отвращением ковыряла вилкой салат. Тогда Куликов отвернулся, сделав вид, что любуется рыцарскими доспехами, развешанными на стенах. А когда повернулся обратно, то хамона на доске значительно убавилось.

Светлана Борисовна выглядела чрезвычайно довольной. Она порывисто схватила Василия Макаровича за руку и воскликнула:

– Соглашайтесь! Прошу вас, соглашайтесь! Мы будем встречаться в этом ресторане, если он вам нравится, я буду записывать ваши воспоминания и обрабатывать их… соглашайтесь!

– Да я ничего… – пробормотал Куликов. Он был смущен, но, несомненно, польщен. – Я не против… я, можно сказать, даже за… это так неожиданно…

Она, уже не скрываясь, цапнула еще ломтик ветчины.

А Василий Макарович вспомнил, что Светлана Борисовна уже делит свои гонорары с настоящим Вячеславом Костоломовым, под чьим именем выходят ее книги. Однако тут же подумал, что даже за небольшие деньги неплохо время от времени посидеть в приличном ресторане с такой интересной, элегантной женщиной, рассказывая ей байки из своего боевого прошлого.

Если уж говорить начистоту, он согласился бы на это вообще без всякой оплаты.

– Ну, хорошо, – удовлетворенно проговорила Светлана Борисовна. – Раз по первому вопросу мы с вами договорились, позвольте перейти ко второму…

Она отпила небольшой глоток морковного сока и, немного помрачнев, продолжила:

– Речь пойдет о моей дочери. Аня – милая девушка, но ей ужасно не везет с мужчинами.

– Вы имеете в виду Чудесова? – уточнил детектив. – Тут я с вами согласен, неприятный тип…

– Что? А, вы про Юрия! – Женщина небрежно махнула рукой. – Это уже пройденный этап, Юрий в прошлом!

– Да что вы? – удивленно переспросил Василий Макарович. – Они развелись?

– Да, развелись, я нашла отличного адвоката, и он провернул все в два счета! Кстати, мы с вами оказались совершенно правы!

– Правы? – растерялся Василий Макарович. – В чем?

– Ну, как же! Ведь мы с вами договорились убедить Юрия, что Слава, мой соавтор, – это частный детектив, которого я наняла, чтобы выяснить, не крутит ли Юрий со своей секретаршей. Так вот, выяснилось, что он с ней действительно завел роман, и я так устроила, что Аня застала их на месте преступления. Понимаете, если бы я просто рассказала дочери, что он устраивает за ее спиной, Аня бы мне не поверила, даже фотографии не произвели бы такого впечатления. Но уж когда она увидела все своими глазами – она страшно рассердилась и немедленно вышвырнула Юрия пинком под зад…

– Так что все завершилось благополучно?

– С Юрием – да, но не успела Аня его выгнать, как за ней стал ухаживать очередной охотник за деньгами. Я же говорю вам – Ане не везет с мужчинами… Павел – ее новый ухажер – кажется мне каким-то скользким, подозрительным.

– И чего же вы хотите от меня?

– Наведите о нем справки, узнайте все, что можно, – ведь вы детектив, и вы знаете, как делаются такие вещи. Покопайтесь в его прошлом и настоящем. У меня такое подозрение, что у Павла есть какие-то криминальные связи.

– Хорошо, я сделаю все, что могу.

Светлана Борисовна достала из сумки два конверта и передала их детективу.

– Вот в этом, большом, – фотографии Павла и все, что я о нем знаю. А в маленьком – ваш аванс…

– Ну, аванс – это необязательно, ведь мы с вами теперь как бы подельники… то есть соавторы… – смущенно проговорил Василий Макарович, однако недолго подумал и убрал конверт с деньгами в свой потертый портфель.

Из второго конверта он вытащил несколько фотографий и листок бумаги, на котором было напечатано: Дроздов Павел Анатольевич, год рождения прибл. 1980.

И больше на листке ничего не было.

– Негусто! – невольно крякнул Василий Макарович и разложил на столе три фотографии. Все три снимка сделаны были непрофессионально, нечетко, очевидно, снимал любитель. На всех фотографиях никто не позировал, мужчина и женщина, разумеется, даже не подозревали, что их снимают.

– Ого! – усмехнулся Василий Макарович. – Хитрый человек тут орудовал… хотя, конечно, не профессионал. А это, я так понимаю, ваша дочка?

– Ну да, это Аня.

Василий Макарович искоса бросил взгляд на свою визави и удивился. Мать и дочь были похожи. Но если у сидящей перед ним дамы черты лица дышали неистощимой энергией и жаждой жизни, то лицо ее дочери было не то чтобы спокойным и вялым, а слегка заторможенным. Куликов представил, что и говорит она медленно, тихим, тусклым голосом, и держится всегда чуть скованно, в одежде предпочитает пастельные тона, волосы красит в естественный цвет. Нет, с ее матерью гораздо приятнее иметь дело.

– Вы понимаете, – заговорила Светлана Борисовна, – я узнала о ее новом романе совершенно случайно. Это все моя приятельница Ляля Самохвалова. К ней совершенно неожиданно свалились на голову родственники из провинции – не то двоюродная племянница, не то троюродная сестра мужа с двумя детьми. Мальчишки десяти и восьми лет…

– Убойный возраст, – согласился дядя Вася.

– Совершеннейшие разбойники! Ляля – женщина крепкая, раньше работала тренером по водному поло, но с этими малолетними хулиганами никаких сил не хватит! Их нужно все время чем-то занимать, направлять их энергию в мирное русло. Если держать их в квартире без присмотра, от квартиры останутся руины! И вот, пока племянница бегала по магазинам, Ляля героически взяла на себя культурную программу. Повела детей в океанариум, посмотреть на акул, пираний и прочих обитателей моря. И там совершенно случайно увидела Аню с этим Павлом. То есть это я потом узнала, что его зовут Павел, когда предъявила дочери фотографии. Это Ляля сняла их на свой мобильник. Она хотела еще подслушать, о чем они говорят, но тут один из мальчишек запустил радиоуправляемую лодку в аквариум.

– К акуле? – восхитился Василий Макарович.

– Да нет, там в открытых аквариумах какие-то мелкие безопасные рыбешки… – с досадой сказала его собеседница, – в общем, начался переполох, и Ляле срочно пришлось уйти, пока не заставили платить за ущерб. Она, конечно, тут же позвонила мне, переслала снимки по имейлу. Я насела на дочь – нельзя же пустить все на самотек, Ане вечно не везет с мужчинами, я уже говорила.

– И что она вам ответила? – спросила Василий Макарович.

– Ах, да ничего особенного. Сказала, что это просто так, приятель, случайно встретились, поговорили… Но я прекрасно знаю, что ни один из ее друзей не пойдет в океанариум, они бы еще в зоопарк пошли! Чай, не дети… Нет, это было сделано нарочно, для конспирации, чтобы никто их вместе не видел. И если бы не Лялины родственники… В общем, я делаю вывод, что этот Павел – темная лошадка и ему есть что скрывать, если встречается с дамой не как все – в ресторанах и на приемах, а в таких подозрительных местах.

– Что ж, несомненно, в ваших словах есть резон, – пробормотал Василий Макарович.

За время разговора они незаметно съели мясное ассорти и закусили его теплым итальянским хлебом. Свой морковный сок Светлана Борисовна отставила.

– Кофе? – спросил подошедший официант.

– Мне нельзя… – горько вздохнула дама.

– Ну, одну чашечку, – подмигнул Василий Макарович, – со встречей, а? По глазам вижу, что согласны!

– Никакой силы воли с вами не хватит! – с тяжелым вздохом сдалась Светлана Борисовна.

В конце встречи Василий Макарович даже отважился погладить ее по руке.

Муж пришел, как обычно, поздно. И хотя Наталья не спала, дожидаясь его, он выглядел таким усталым, что у нее не хватило решимости начать трудный разговор.

Вернувшись вечером из салона, она дала себе слово рассказать все Антону. Будь что будет, но в таком положении она больше не может находиться. В конце концов, ей ничего не известно. Когда Игорь привез ее домой, он был жив и здоров. А что там случилось с ним потом, она понятия не имеет.

Наталья судорожно задумалась, видел ли ее кто-нибудь вчера вечером. У Нины был выходной, она пришла поздно, водителя она сама отпустила, сказав… что же она сказала? Что ее подвезет старый друг или что она возьмет такси? С тех пор с ней столько всего случилось, что уже и не вспомнить…

Так или иначе нужно поговорить с мужем. Дольше откладывать этот разговор нельзя. Не удалось это сделать вчера, значит, она обязательно все расскажет мужу сегодня.

Наталья ворочалась всю ночь и под утро наконец заснула, да так крепко, что проспала все на свете. Когда она проснулась, муж уже ушел на работу.

Она вяло позавтракала, без удовольствия приняла душ, побродила по квартире и решила поехать в фитнес-клуб. Занятия дадут ей заряд бодрости.

Наталья вызвала машину и вышла к подъезду чуть раньше, хотелось подышать воздухом. На миг мелькнула мысль не ехать на фитнес, а попросить водителя отвезти ее в лес. Или хотя бы в парк. Как хорошо, должно быть, сейчас среди осенних деревьев, покрытых золотистой листвой. В воздухе стоит запах увядающих листьев, они падают под ноги с тихим шелестом…

Но что она станет делать в лесу одна?

Наталья села в подъехавшую машину, водитель притормозил, пропуская черный «Лендровер». С переднего пассажирского места, рядом с водителем, смотрел на нее незнакомый мужчина с длинными светлыми волосами. Брови и ресницы у него тоже были белесые, почти незаметные, рот большой и губастый.

«Удивительно неприятный тип!» – подумала Наталья и тут же выбросила его из головы.

С занятиями у нее не клеилось. Тренажеры казались убогими, беговая дорожка раздражала своим скрипом, тренер Саша сказал, что Наталья сегодня усталая, скованная и совершенно негибкая. В душе Наталья с ним согласилась – нельзя заниматься с камнем на сердце, ничего хорошего из этого не выйдет.

Наталью терзали печальные мысли. Нашли ли уже машину Игоря и его самого? Знает ли Ольга о смерти Игоря или еще не знает?

– Наталья Викторовна, да вы хоть меня слушаете? – рассердился на нее тренер.

Оказывается, все это время он ей что-то говорил.

– Пойду я, пожалуй, сегодня точно не мой день, – вздохнула Наталья.

Внезапно она осознала, до чего надоел ей этот фитнес-клуб. Ну ничего, скоро она вообще перестанет сюда ходить.

– Светочка, могу я воспользоваться вашим телефоном? – спросила Наталья администратора. – Мой мобильник разрядился…

– Разумеется. – Девушка с улыбкой протянула ей трубку.

Наталья отошла подальше и набрала номер фирмы мужа.

– Могу я попросить господина Лапина? – спросила она, услышав ответ и по возможности изменив голос.

– Игорь Сергеевич в командировке, – ответила секретарь без тени растерянности или замешательства, – вернется послезавтра. Соединить вас еще с кем-нибудь?

– Нет, благодарю вас, я позвоню позднее… – Наталья поскорее отсоединилась.

Значит, машину не нашли, значит, никто еще ничего не знает…

Она в задумчивости вышла на улицу, и тут что-то попало в глаз. Наталья достала пудреницу и пыталась рассмотреть, что там так мешает в глазу. А вместо этого разглядела совсем другое.

Совсем недалеко, метрах в десяти позади нее, стоял высокий мужчина с длинными, удивительно светлыми волосами.

Он разглядывал газеты на уличном киоске, но то и дело бросал косые взгляды в ее сторону. Бледное безбровое лицо казалось озабоченным и настороженным.

Это был тот самый мужчина из «Лендровера», которого Наталья видела, подъезжая к салону. Да вон и «Лендровер» припаркован чуть вдалеке. Теперь она не сомневалась, что этот же «Лендровер» ехал за ней от самого дома, уж слишком приметный был этот тип. Брови белесые, губастый… нет, она не могла спутать.

Что же это такое? Кто за ней следит и почему?

Да нет, не может быть, такое бывает только в криминальных фильмах или сериалах!

Наталья оглянулась в поисках своей машины, вон она выруливает из-за угла.

– Куда это вы подевались, когда вам велено было ждать меня здесь? – набросилась она на водителя.

– На заправку ездил. – Володя отвел глаза.

– Какая, к черту, заправка? – закричала Наталья. – Ты вчера вечером заправлялся! Халтуришь за моей спиной?

– Простите, Наталья Викторовна! – Водитель вытянулся в струнку, уставился на нее излишне честными глазами. – Больше не повторится! Только Антону Петровичу не говорите…

– В последний раз! – отрывисто сказала Наталья.

Машина вырулила со стоянки возле фитнес-центра.

И тотчас же вслед за ней двинулся черный «Лендровер».

На этот раз машин на улице было гораздо больше, и они еле ползли, то и дело застревая на светофорах. Наталья время от времени беспокойно посматривала в зеркало, и ей казалось, что позади их машины мелькает черный внедорожник.

Попав в очередную пробку, она снова взглянула в зеркало, нервно сжала кулаки и сказала водителю:

– Володя, мне кажется, за нами кто-то следит. Можно как-то попробовать оторваться?

Водитель недоуменно посмотрел на нее и пожал плечами: он считал, что хозяйка мается дурью от безделья, все выдумывает, насмотревшись криминальных сериалов, но он – человек подневольный, и раз уж ей так хочется, его дело – безмолвно выполнять ее капризы. Раньше все расшаркивалась – пожалуйста, да будьте любезны, а в последнее время все недовольна чем-то, как бы не пожаловалась хозяину, а тот крут, сразу на дверь укажет.

Водитель свернул во двор, обогнул чахлый скверик и детскую площадку и выехал через другие ворота на параллельную улицу.

Здесь было посвободнее, и он прибавил скорости.

Они подъехали к перекрестку, светофор как раз переключился на зеленый, Володя машинально взглянул направо… и в ужасе вцепился в руль: прямо на них несся огромный грузовик-рефрижератор.

Наталья подняла голову и вскрикнула: над ней нависла махина грузовика, в кабине белело перекошенное лицо водителя.

В последний момент Володя вывернул руль, их машина вылетела на тротуар, взвизгнула тормозами и остановилась в полуметре от цветочного киоска.

К счастью, на тротуаре никого не было, и обошлось без жертв.

Вокруг моментально собралась толпа, из киоска выскочила продавщица, белая как мел.

Володя выскочил из машины, его руки тряслись, он тихо матерился, осматривая капот и бампер. Только после этого он взглянул на хозяйку и проговорил срывающимся голосом:

– Как вы, Наталья Викторовна? Целы? Надо же, какой козел! Как только таким дают права!

– Я ничего, – проговорила Наталья, взяв себя в руки. Ей не хотелось показывать перед шофером свою слабость, не хотелось признаваться, что она до смерти перепугалась.

Невдалеке остановился злополучный грузовик, водитель тоже вылез из кабины. Володя подбежал к нему и заорал:

– Ты, идиот, совсем сдурел? Куда на красный свет погнал? Ослеп, что ли, с перепою?

Водитель грузовика вяло отлаивался, доказывал, что ехал на зеленый, сыпал трехэтажными выражениями.

Наталья сидела, закрыв глаза, и пыталась успокоиться после перенесенного стресса.

Вскоре Володя подошел к ней.

– Ну надо же, как только таких за руль пускают! Совсем дикий! Приехал из своего аула, небось раньше только на верблюде или на ишаке ездил! Теперь нельзя уезжать, придется ждать инспектора ГИБДД, а он когда еще появится…

– Володя, – она открыла глаза, – ведь вы, наверное, мне жизнь спасли. Спасибо!

– Да ладно… – смутился водитель, – я не только для вас старался. У меня детей двое, куда жена с ними, если со мной что?

Наталья немного успокоилась и решила ехать домой на такси.

Таксист высадил ее в двадцати метрах от подъезда – ближе подъехать не удалось, потому что места перед подъездом, как всегда, были заставлены припаркованными машинами.

Наталья расплатилась и пошла вдоль дома.

Она наконец успокоилась. В конце концов, ДТП – это обычная вещь, к такому нужно быть готовой, тем более что на этот раз все обошлось без жертв. Сейчас она придет домой, примет горячий душ, выпьет кофе… или, пожалуй, лучше чаю, кофе сейчас пить не стоит, она и так слишком возбуждена…

Вдруг у нее над головой раздался какой-то странный звенящий звук.

Она запрокинула голову и увидела, что на уровне шестого этажа двое альпинистов меняют стекло лоджии.

И в этот самый момент огромное стекло выскользнуло у них из рук и полетело вниз.

Сознание Натальи отключилось, вместо него включились древние, первобытные инстинкты, не раз спасавшие от смерти наших далеких предков.

Каким-то чудом она успела отскочить под козырек подъезда, инстинктивно вскинула руки, закрывая лицо, и в ту же секунду стекло косо врезалось в тротуар в том самом месте, где она только что стояла, рассыпавшись на сотни сверкающих осколков, которые прозрачным ковром усеяли весь тротуар перед подъездом.

– О господи!.. – выдохнула Наталья, глядя прямо перед собой широко открытыми от ужаса глазами. – О господи!

Никаких других слов в ее лексиконе не осталось. Собственно, и это было не слово, а воплощенная в звуке эмоция.

К ней уже бежала, размахивая руками, дворничиха, коренастая тетка с широким красным лицом. Наталья не стала дожидаться ее, открыла своим ключом дверь подъезда и скользнула внутрь, чтобы никого не видеть и ни с кем не разговаривать.

Поднявшись на пятый этаж, вошла в квартиру, скинула пальто и замерла посреди прихожей. До сих пор она действовала на автомате, и это ее наверняка спасло. Только сейчас она начала постепенно осознавать все происшедшее.

Вдруг она почувствовала жгучую боль в левой руке.

Подняв руку к глазам, увидела кровь, сочащуюся из пореза на тыльной стороне ладони – видимо, туда попал небольшой осколок стекла. Хорошо, что она закрыла лицо руками.

В прихожей был жуткий беспорядок. На полу разлита огромная лужа, в которой валялись тряпки и губки, тут же стояли какие-то ведра, отвратительно пахло порошком.

– Нина! – крикнула Наталья и не получила ответа.

Она прошла по квартире, заглядывая попеременно во все двери. Горничной нигде не было. Добравшись до своей спальни, Наталья открыла прежде дверь ванной. Там тоже был полный разор – ванна намазана какой-то бурой субстанцией, на плитке – катышки пыли, жутко воняло хлоркой. У Натальи защипало глаза от едкого запаха.

– Нина! – крикнула она, распахивая дверь спальни.

И увидела горничную, с испуганным выражением стоящую посреди спальни. Покрывало на кровати было примято, вокруг валялись фантики от шоколадных конфет и мобильный телефон, из которого раздавался визгливый голос: «Нинка, ты чего замолчала? Твоя выдра, что ли, приперлась?»