Текст книги "Эволюция (СИ)"

Автор книги: Наталья Лисицина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

10 глава (Леночка)

Леночка

Проснулась в страхе, забыла убрать Лялю под кровать и уснула вместе с ней, а меня мог разбудить папа, и если бы он узнал о Ляли…  Потом услышала чьи-то шаги, это папа, стало еще страшнее, а что если он Лялю нашел? Зажмурилась как можно сильнее и притихла. Пусть он уйдет, пусть он уйдет. Но шаги приблизились к моей кроватке, я даже дыхание задержала. И Ляля, как назло молчит, где она, куда делась?

– Тоня! Ты что в «универ» свой любимый сегодня не пойдешь?

И я словно упала, в себя, и опять пазлы из воспоминаний, картинки, мои или чьи-то, но кое-как я поняла, что я не Лена, я Тоня, а это не папа, это Игорь рядом стоит. Открыла глаза, точно Игорь, мой старший брат.

– Просыпайся, давай, я завтрак приготовил. – И на кухню ушел, посудой греметь.

Значит, я опять видела малышку Леночку. Ребенок пол ночи мысленно разговаривала со своей куклой «Лялей». Простые незамысловаты фразы.

«Лялечка, я обязательно тебя спасу, вырасту, стану взрослой и спасу тебя»

«Я уже не могу ждать Леночка, мне слишком скучно одной лежать под кроватью, и я боюсь твоего папу»

«Я тебя могу забирать только ночью, а папе в обиду тебя не дам»

«А у меня есть карандашики»

«Откуда у тебя карандашики Ляля?»

И все в таком духе. Сегодня отходить от сна было тяжелее. Опять чувствовала себя разбитой и не выспавшейся, и тревога какая-то на душе была. Вот только понять было сложно, что это, откуда? Скорее всего, нужно поторопиться со спасением ребенка. И сегодня же отправиться к Валерию Александровичу. И Лешке после пар позвоню, пусть со мной сходит, а потом ему с химией помогу.

На завтрак был суп, причем борщ.

– Игорь, тебе не кажется, что завтрак слишком …

– Ешь, давай, не придирайся, я, что зря вчера старался?

Хмыкнув села за стол, да уж, на Игоря вообще не похоже, что бы он готовил, всегда его жены по этому поводу посмеивались, что Игорь дома палец о палец не ударит, а тут? «Место женщины у плиты, а мужчины деньги зарабатывать!» – Эта фраза для него была как мантра, постоянно ее везде приплетал. Зато вчера у плиты стоял и борщ готовил? Представила брата в передничке и с поварешкой в руке, стало смешно. Кое-как спрятала улыбку в очередной ложке с супом.

Игорь же, как обычно с утра был зол и угрюм. Знаю я его угрюмость, от воздержания скоро бросаться на всех начнет, хоть бы временную девушку завел. А то вон уже неадекватные поступки совершать начал, борщ готовит.

– Очень вкусно, спасибо. – Поблагодарила брата, за странный завтрак.

– Спасибо в карман не положишь и на хлеб не намажешь, посуду помой! – Буркнул и ушел в комнату одеваться.

Вздохнув, пошла, мыть тарелки, а странная тревога ни куда не уходила. Решила Лешки уже сейчас позвонить. Договорились с ним на три дня. Решили встретиться на месте, на «юрфаке». Если у Валерия Александровича не изменилось расписание, то у него как раз там лекция заканчивается, и можно будет его поймать.

Когда выходила из машины, Игорь не поленился и напомнил:

– Про офис не забудь, я с «глав.бухом» договорился, она тебя обучать будет…

Блин, достал он со своим офисом, ладно, сразу после разговора с Валерием отправлюсь на работу, будь она не ладна.

Университет опять встретил суетой и… вновь отсутствующим Егором. Я с недоумением все ждала, когда он войдет на лекции, но он так и не появился. Может все еще плохо себя чувствовал?

На занятиях было не когда думать, сегодня как назло «мат.анализ», пять часов лекций, и куда столько, мозги уже завернулись, и всего час практики по информатике. Лучше бы наоборот было. Самое странное, что «прынц» для какой-то не понятной цели, просидел рядом со мной. Благо, хоть на информатике отстал, так как был в другой группе. Я сделал вид, что не обращаю на него внимания, он тоже сидел молча и делал вид, что я пустое место. Чего ему надо? Егору насолить? Наверное, думает, что тот придет и скандал затеет, а то и драку? Да и черт с ним, пусть делает, что хочет. Вот то, что Егора нет, это странно…

На перемене позвонила, но он трубку так и не взял. Может, спал?

После «универа», опять звонила, но так ни чего и не добилась. Время было уже два часа, нужно было ехать к Валерию Александровичу. Я стояла и думала, и решила, что Егор, скорее всего, просто уснул, поеду к нему после встречи. Егор все же взрослый, разберется, вот Леночка маленькая ей сейчас помощь нужнее.

Лешка приехал вовремя. Улыбка до ушей весь светиться.

– Привет! Рад тебя видеть, хорошо выглядишь.

– Спасибо за комплимент. – Улыбнулась парню. Смешной какой, чего радуется? Нужно как-то с Валерием общаться, а он весь светиться. Наверное, с матерью наладилось. На душе стало легче, хоть что-то сделать смогла, хоть кому-то помогла. Видимо не зря мне эти сны сняться.

Прозвенел звонок, и студенты начали вываливаться из кабинета. Мы отошли в сторонку, поджидая Валерия. А у меня как назло коленки затряслись и вся бравада спала. Что я ему скажу? Поверит ли он мне? И вообще захочет ли выслушать, а если не захочет, как заставить слушать? Становилось все страшнее и страшнее, а если он врачей вызовет и меня в дурдом упекут? Скажет, мол, вот сумасшедшая, пристает. Нет, нужно быть твердой, иначе я не помогу ребенку. Здесь ситуация серьезная, насилие в семье, и переживать за себя последнее дело. Ладно, взрослые люди, они за себя могут постоять, но малышка, она это сделать не в состоянии. Зла ни какого на себя не хватает! Вечно чего-то боюсь, нужно быть сильнее хотя бы сейчас!

Наконец из кабинета перестали выходить студенты, а преподавателя так и не было. Мы постояли с Лешкой еще какое-то время, но он так и не появился, и я решилась, пошла к кабинету, открыла дверь. Глянула на Лешку, тот шел за мной, кажется, у него тоже уверенности поубавилось. Блин, два трусливых кролика! Мысленно дала себе пинка и зашла в кабинет.

– Здравствуйте Валерий Александрович! – Хотела сказать громко, но как на зло, голос словно споткнулся о невидимую кочку и получился какой-то писк мышиный.

Тот даже не смотрел на нас, продолжая что-то записывать себе в тетрадь, сидя за столом. Мы помялись у двери с Лешкой еще какое-то время, но то ли Валерий мой писк не услышал, то ли вообще игнорировал. Я демонстративно прочистила горло и гаркнула.

– Здравствуйте Валерий Александрович! – Получилось слишком громко, да так, что я ни вольно втянула голову в плечи.

Валерий как-то тяжко вздохнул и демонстративно медленно поднял на нас глаза из под очков на носу и фигурно изогнул бровь, мол «чего хотели товарищи студенты?». И я решилась.

– Валерий Александрович, вы должны помочь Леночке, это падчерица вашего сына Андрея. Она в беде…

– Стоп! – Он выставил руку вперед, а я осталась стоять с открытым ртом. – Это что-то новенькое, уж каких я историй не слушал, от студентов, но это, по-моему, уже перебор. А ну ка быстро назвали свои имена, что-то я вас не припомню.

– Меня зовут Тоня, это Алексей, мы не ваши студенты и…

– Стоп! – Он опять поднял руку. – Если вы не мои студенты, молодые люди, тогда разворачивайтесь и на выход, мне не когда, слушать байки еще и не моих студентов, идите к своему куратору, ему лапшу на уши и вешайте. Все, я занят! – И он вновь погрузился в свои записи.

А я продолжала стоять с открытым ртом. И даже не знала, что дальше делать. Мне всегда было сложно преодолевать подобные барьеры, тем более навязываться людям. Мама, папа, брат, те бы, ни когда, не растерялись в такой ситуации, они спокойно ругались и доказывали свою правоту там, где им это было необходимо. Но я словно язык проглотила, будто на стену натыкалась в этот момент. Если в поликлинике меня выгоняли из очереди, я слово боялась сказать, не говоря уже о паспортном столе. Помню, что паспорт пришлось с отцом вместе получать. Когда пришла туда и увидела очередь, то даже страшно было спросить, а нужно было ведь еще документы заполнять. Многие подходили к окошку без очереди, спрашивали, брали бумажки и уходили, а я стояла, наверное, час, и так и не решилась подойти к окошку, словно барьер вырос и вот и здесь теперь, что делать? Тебя гонят, и ты не знаешь, как быть? Лешка не поможет, сам тоже как соляной столб встал, ну его понять можно, он то этот сон не видел, а я видела малышку, и в каких условиях она живет, сама ей была, с куклой разговаривала.

– Молодые люди, я, что не понятно сказал? Хватит там маячить. – Раздраженно прошипел Валерий. И меня словно током ударило от его слов, промолчи он и я бы уже развернулась и ушла, но он своим раздражением наоборот подтолкнул меня, разозлив, и я начала говорить, нет, не так требовать и даже кричать:

– Валерий Александрович! Леночка и Олеся живут в ужасных условиях, ваш сын тиран и эгоист и чудовище, вы знаете, что он жену бьет, за то, что она пыль не вытирает? И ребенка ремнем бьет! Ей же всего шесть лет! Разве такое возможно! Вы же можете прекратить все это повлияйте на вашего сына!

Он опять вздохнул.

– Значит так…. как вас там?

– Тоня.

– Антонина, во-первых, даже если и так, как вы говорите, хотя я сомневаюсь что оно как раз, так и есть, то в чужие семейные отношения я лезть не собираюсь, и знаете, дети порой такие бывают, что иногда и ремнем отхаживать нужно.

Я не ожидала такой речи, даже задохнулась от негодования.

– Да ей же всего шесть! Какой ремень! – Уже закричала не сдерживаясь.

– Знаете барышня, давайте не будем тут устраивать истерики, я все сказал, такого мое мнение! Вас, что, Олеська его прислала? Так вот передайте этой странной девице, что я не собираюсь в их семью лезть, сама пусть выкручивается, пусть вообще скажет спасибо, что ее из ее «Урюпинска» или откуда она там приехала, да еще и с дитём на руках, такой как мой сын, в жены взял, в ногах должна у него валяться. А она еще и жалуется да посланников посылает.

У меня от шока не произвольно выступили слезы.

– Да она знать меня не знает, как вы можете так говорить, я теперь поняла в кого такой Андрей! Кто его так воспитал, кто ему эти идеи привил, да вам вообще на все наплевать, на семью на детей своих, как они живут чем, вам бы лишь бы Веру свою трахать и больше ни чего не надо! – И я не выдержала стыда собственной слабости и слез и выскочила, из кабинета, хлопнув дверью. Кинулась по коридору в сторону выхода, прошла уже до конца и поняла, что в тупике. От злости пнула стену и, развернувшись, пошла обратно. Уже проходя мимо двери, увидела, как она открывается, подумала, что это, наверное, Лешка и даже не посмотрела, а меня уже кто-то за руку схватил. Оглянувшись, увидела Валерия. Кажется, он кипел от злости и негодования.

– А ну ка заходи назад! – И потянул меня обратно в кабинет. Лешка стоял у входа, с растерянным выражением на лице.

Валерий дотащил меня до первой попавшейся парты и, усадив на стул, дал платок.  Я закрыла платком глаза. Было стыдно из-за своей не сдержанности и раздражения. Но слова были брошены и их уже не вернешь.

– Рассказывай!

– Я уже все сказала.

– А я ни чего не понял! Ты мне про сына начала, а закончила … Верой. Кто ты такая, чего тебе нужно, что еще за грязные игры. – Прошипел мне в лицо. И стиснул до боли плечо.

– Эй, вы поаккуратней, там. – Подал голос Лешка. – Мы не играть с вами пришли, а просто предупредить и отпустите уже Тоню, вы не видите, что пугаете ее. – На удивление Лешка был спокоен и рассудителен. В отличие от меня. Даже позавидовала его твердому голосу.

Валерий тут же смутился и отпустил меня, немного отошел в сторону. А я притихла и слегка успокоилась.

– Ну, я слушаю, давайте рассказывайте, чего вам надо.

– Леночка…

– Я слышал уже эту чушь, и свое слово сказал, лезть в чужую семью не собираюсь, если это все, то уходите, у меня куча дел, я, между прочим, взрослый и занятой человек, в отличие от вас лоботрясов и бездельников. Вас родители кормят, вам можно дурью маяться, мне же не когда пустой болтовней заниматься, так что давайте ребятки, если больше не чего сказать, то прошу на выход.

И он пошел к своему столу, начав собирать тетрадки в сумку, при этом бурча себе под нос.

– Черти что, твориться, поработать не дают спокойно, не дома не на работе ни какого спокойствия нет.

Я поняла, что нужно не молчать, нужно говорить иначе, иначе все зря, и он сейчас уйдет, и начала просто говорить, что приходит в голову.

– Вы не можете все вот так вот оставить. Она же еще ребенок, я не за Олеську прошу, пожалуйста, просто сходите к ним в гости, вы же там только один раз были три года назад, когда Андрей только женился, на кухне за столом посидели и ушли, вы же не знаете, как они живут, у ребенка только одна игрушка, и то она ее прячет, что бы Андрей ее не выкинул. Он ей даже рисовать запрещает. А Олеся вся в синяках постоянно ходит.

Он остановился и поднял голову, к верху тяжко застонав.

– Барышня, может, хватит уже, откуда вы все это взяли а? Вот же молодежь со своей неуемной фантазией. На придумывают, на придумывают, и сами себе ведь верят.

– Она правду говорит! Ей сны снятся! – Лешка опять подал голос, но, кажется, на этот раз его фраза все испортила. Валерий Александрович начала хохотать.

– Боже… боже мой, да вы же сумасшедшие оба, и с кем я разговариваю…только?

– Я не сумасшедшая, я про вас все знаю! И про вашу жизнь и про вашу Веру, и то, что вы с ней встречаетесь! – я кричала громко, что бы он услышал и прекратил смеяться,– уже два года, как! И от жены собрались уходить. И знаю, когда вы поженились, это было двадцать пять лет назад, Она Андреем забеременела, но вы ее любили тогда, потом любовь ушла. Еще про ваши махинации знаю, про институт, что вы там, на девчонок спорили, а в школе Веру Ситневу любили, а она в аварии погибла. И ваша Верочка на нее очень похожа, вот вы ее и заприметили.

Я еще что-то рассказывала, просто все что помнила, все, что в голове всплывало, разные случаи из его жизни. И про мать, что в сумасшедшем доме умерла, и про отца которого он ненавидел с детства и уже десять лет с ним не разговаривает. В конце моей тирады я увидела, что Валерий уже не стоял, он сидел, а на лице у него был шок.

– Сон говоришь, приснился? – Прошептал он, уставившись на меня, как на восьмое чудо света.

– Сон. – Прохрипела я. Так как в горле уже запершило от такого длинного монолога.

– Ты ясновидящая что ли? Будущее предсказываешь?

– Нет, я будущее не знаю, только прошлое и настоящее не много. – Говорить уже не хотелось, из меня словно весь воздух выпустили, устала, если сейчас не поверил, дальше уже и не знаю, что делать.

Валерий еще какое-то время молчал, может еще минут пять или десять, просто сидел, уставившись на меня. А я на него. Лешка молча стоял у двери.

– Это просто не вероятно! – Наконец отмер Валерий. – Да это же… Как? Неужели, просто сон?

– Не просто, я будто вами была, и чувствовала все что вы чувствовали и все ваши мысли и память, все … Не знаю как объяснить, мне самой все это в новинку. Вон Лешку тоже во сне видела.

Он перевел взгляд на парня, тот кивнул.

– Так чего же ты хочешь?

Блин! Вот, опять двадцать пять! Сколько можно одно и то же спрашивать! Сил громко говорить не было, поэтому пришлось практически шептать.

– Сходите к своему сыну и посмотрите на его семью, как они живут, мне плевать на Олесю, она взрослый человек, она еще может сама за себя постоять, но Лена! Вы должны увидеть в каких условиях живет ребенок, и изменить эти условия! Больше мне ни чего от вас не нужно.

Он смотрел на меня, как на полоумную.

– Ни чего? Только посмотреть, как живет ребенок и все? Даже денег не нужно?

– Каких денег, вы о чем? – Я растерялась от его рассуждений. Боже о чем он?

– Ну как же, ты знаешь про меня всю подноготную, пришла шантажировать, чего тебе нужно не юли. Денег, я могу дать, сколько? – Он вытащил кошелек и начал в нем рыться и доставать купюры.

А я вдруг поняла, что у меня ни чего не получилось, что не смогу спасти ребенка. Что все, что я сказала, все зря, стало только хуже, теперь меня еще и в шантаже обвиняют.

– Тоня, идем отсюда, это все бесполезно. Может быть в полицию сходить?

Я уже не смотрела на Валерия, встала и пошла к Лешке. С ним все ясно, и говорить бесполезно, и вообще затея была изначально провальная.

– И что мы им скажем?

– Что проходили мимо, увидели в окно, что отец бьет ребенка и жену, они же обязаны проверить.

– Стойте!

Я уже и забыла про то, что рядом кто-то есть. Обернулась удивленно.

– Я узнаю, то, что вы попросили, только пообещайте, что мы больше не встретимся?

– Обещаем, но вы должны сообщить нам, о том, что вы сделали для ребенка. – За меня деловито ответил Лешка.  Я бы даже не догадалась.

– Хорошо, вот мой номер.

– Не надо, я знаю, ваш номер.

Он опять, был в шоке.

– Мы вам завтра перезвоним. – Бросил Лешка и, взяв меня за руку, повел на выход.

– Как думаешь, он поможет ребенку? – Устало спрашиваю у Лешки, как будто у него есть все ответы на вопросы.

– Не знаю, в любом случае завтра позвоним, узнаем, ты куда сейчас?

– Не знаю, сейчас подумаю…

Все планы из головы стерлись, и сил, словно не стало. Но тревога с души не ушла, а увеличилась. Неужели Валерий меня обманул? Неужели не захочет помочь малышке? В любом случае, как сказал Лешка, завтра узнаю.

Взяла телефон и увидела десять не принятых от Игоря, и не одного звонка от Егора. Как представила, что будет, если сейчас позвонить брату, на душе кошки заскребли. Сколько всего он сейчас скажет? Боже, я с ним всего два дня, а он уже мне все нервы вымотал. Может девочек из «универа» домой привести, вдруг одну из них выберет? От меня со своей гипертрофированной опекой отстанет? Ладно, потом решу, сначала надо узнать, что с Егором. Но трубку взял не он.

– Ало? – Ответил мне уставший женский тихий голос. Я растерялась, может не туда позвонила, посмотрела на номер, да нет, Егор.

– Здравствуйте, мне бы Егора Фомина…

– Егора нет… – И тишина. И что нет, он же ведь появится? Какая-то странная женщина. И столько тоски в голосе, что у меня не вольно в сердце что-то кольнуло.

– Может мне перезвонить, вы скажите ему, что это Тоня звонила…

– Тоня? Он рассказывал о тебе … , я его мама, Егор умирает Тоня, перитонит, аппендикс разорвало. Он на операции Тоня, в первой городской больнице. – Женщина всхлипнула и отключилась.