Текст книги "Газета. Магия и Жизнь 2015/1"

Автор книги: Наталья Степанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Наталья Ивановна Степанова
Магия

Человек в магическом мире

Что такое маг? Наверное, для многих современных читателей это слово ассоциируется с доном Хуаном – героем мистического древне-американского учения, изложенного Карлосом Кастанедой. Многие, конечно, вспомнят ушедшего из жизни Виталия Ахрамовича, который и сам называл себя магом, и действительно был им, – не в смысле занятий «колдовством», а потому, что всегда, в любой бытовой ситуации чувствовал себя составной частью среды (прежде всего городской). Причем эта среда для него не была мертвым веществом; она живая и таинственная, она подчиняется незримым законам, которые нам пока еще плохо понятны. Это и есть законы магии.

Если отвлечься от сказочного образа старичка в мантии, расшитой звездами, и в остроконечном колпаке, то мага можно сравнить с охотником, которому внезапная тишина или следы на песке говорят гораздо больше, чем обычному человеку. Мир для охотника-мага полон тайн, но они его не пугают; он никогда неожиданно для себя не войдет в берлогу зверя. Ибо он – «человек знания».

Знания? Да, конечно. Только имеется в виду не книжная наука, а знание практическое, конкретное – но в то же время, как это ни покажется странным современному европейцу, знание всеобъемлющее. В любой традиции маг воспринимается как человек почти всезнающий. Вот только его русские наименования: «ведун», «знахарь»; сибиряки просто говорят о таком человеке – «знает много». Во всяком случае, больше других.

Магия стара если не как мир, то как человечество. Следы приемов «натуральной магии» – в погребениях эпохи палеолита, древне-каменного века. На заре времен магия воспринималась как данность, без оценки по принципу «хорошо – плохо». Просто можно было знать много – или мало. Колдун-маг мог быть вождем, жрецом, знахарем, воителем, палачом… Лишь потом, по мере развития культуры, когда весь мир поделили на правое – левое, горнее – дольнее, райское – инфернальное, – лишь тогда появились представления о магии белой и магии черной. (Один из самых наглядных, самых универсальных примеров такого рода – эволюция взглядов на древнекитайский символ инь – ян. Мы сейчас говорим в связи с ним о противоположности женского и мужского, левого и правого, влажного и сухого и т. п.; изначально же инь символизировало затененный склон горы, а ян – склон освещенный. Вот и пойми, что тут «добро», а что «зло»: гора-то одна и та же…)

Конечно, нетрудно представить себе хрестоматийного черного мага как человека, который использует свое могущество, свою власть над силами природы для убийства и подавления всего и вся, кроме себя самого. Легенды утверждают, что такие «безусловно черные» маги некогда погубили Атлантиду – так основательно, что великая культура сгинула практически без следа, вместе со своим материком. Но как тогда оценить деятельность деревенских знахарей, которые своим колдовством излечивают вполне конкретные болезни и помогают людям, или деяния, скажем, библейского Соломона? По преданию, он пользовался услугами злых демонов, «джиннов» – однако делал это совсем не так, как черные маги атлантов. Соломон подчинил себе духов зла и заставил их построить Храм – не кумирню демонов, а Храм Единого Бога, Творца Вселенной. Конечно, потом, наверное, у Соломона было немало проблем с тем, чтобы избавиться от им же созданной связи с этими джиннами…

Сейчас нам трудно представить, как конкретно складывались представления о белой и черной магии. Можно лишь предположить, что в эпоху господства патриархальных религий (то есть в последние тысячелетия) функция жреца – служителя высших сил – стала ассоциироваться с добром и мужским началом, с белой магией. В то же время улаживание дел повседневных, однозначно не связанных с горним миром – весь этот круг проблем стали соотносить со злом и с женским началом, поскольку именно на женские плечи легло бремя материальных дел (даже само слово «материя» – вещество, противопоставленное духу в современной философии – во многих европейских языках созвучно слову «матерь»).

И действительно, из истории мы знаем, что в черной магии чаще обвиняли женщин, а не мужчин. Наиболее красноречива в этом плане история позднего христианства, которое, начиная примерно с X века, карало исцеляющие колдовские действия отлучением от Церкви, порой с последующей казнью. Правда, долгое время гражданское право было терпимее церковного и несколько смягчало ситуацию. Еще в начале XVII века ведущие правоведы Европы отличали естественную магию («всего лишь более точное знание природы») от магии «вредоносной, злой, противозаконной», «совершаемой с помощью демонов или создающей угрозу для тела и души». Все-таки к XVI веку церковная позиция в целом взяла верх, и начались массовые казни…

Однако магия жива и поныне – просто потому, что это вполне определенная область человеческого знания, как теоретического, так и практического. Секрет жизненности этого знания прост. К магии прибегают тогда, когда не помогают «официальные» средства медицины, «научные» психологические приемы или же методы разрешения конфликтов между людьми.

В любой области человеческого знания нужно так или иначе освоиться. Вряд ли кто-нибудь сейчас сможет найти себе живого «учителя-ведуна». Значит, остаются книги. Одна из них и предлагается вниманию читателей. Сборник из серии «Ваша тайна» включает в себя очерк кандидата филологических наук Валентины Ивановны ХАРИТОНОВОЙ «Черная и белая магия славян». Ученый-фольклорист позитивно относится к этим знаниям, дожившим до наших дней в старинных бывальщинах, легендах и сказаниях.

Вы прочитаете также работы практической направленности – труды Натальи Ивановны СТЕПАНОВОЙ. Она сама практикует белую магию; свои книги составила, отвечая на письма учеников – порой скептические. И это неудивительно: вспомним, как почти все мы еще недавно воспринимали все эти наговоры, гадания, ворожбу, зелья… А теперь начинаем потихоньку осознавать, как дальновидны могут быть идущие из глубины веков советы народных целителей.

Ценность работ Н. И. Степановой уже доказана довольно оригинальным образом. Когда Наталья Ивановна начала их выпускать небольшими малотиражными брошюрками (в Новосибирске) – тотчас появились подделки. Однако они, по мнению автора, не только вредоносны, но и непригодны для работы. ТОЛЬКО ИЗДАТЕЛЬСТВО «РИПОЛ классик» гарантирует выверенное издание этих работ (сведения о некоторых прежних, столь же тщательно проверенных изданиях приведены в конце нашего сборника).

Вы прочтете эти книги и… обогатитесь знаниями? обретете силу мага? получите еще одну книгу в свою коллекцию? постигнете новый пласт культуры своего народа? Каждый ищет свое, у каждого свои задачи. Но в любом случае эти книги могут быть вам полезны, если вы хотите избежать ударов судьбы, по-новому осознать мир и себя в нем, если хотите выйти из стрессовой ситуации не сломленным, а обновленным. Когда вы приобретете эту книгу, вам уже не придется в случае необходимости искать «знающих людей» – тем более что в них порой можно и ошибиться.

Максим ОШУРКОВ

I
В. Харитонова
Черная и белая магия славян

Откуда приходят видения?

Я успел только узнать, что в их мире есть реки, и озера, и деревья, и нивы, что живут в нем частью дьяволы, сотворенные прежде Богом благими, после же отпавшие с Люцифером, а частью – души умерших людей, не достойные ада, но не получившие надежды чистилища и осужденные томиться на земле до второго пришествия, что они всегда рады говорить с людьми, которых видят, как огонек во тьме, но не ко всем могут приступить, а лишь к тем, кто на это способен и кто не закрыт щитом служения Богу.

В. Брюсов. Огненный ангел

Чтобы понять некоторые странности современного мира или, по крайней мере, поближе познакомиться с ними, нужно обратиться к фольклорно-этнографиче-ским сведениям В них закреплены те необычные явления, которые и до сих пор поражают сознание человека. Их неимоверно много в несказочной народной прозе. И даже непосвященному слушателю становится понятно, например, что наш мир – не единственный на планете. Есть еще одна обитаемая среда, куда уходим мы после смерти. Самое же интересное, что там пребывают некие существа, способные влиять на нашу жизнь, и между двумя мирами особые лица могут установить контакты.

Кроме того, существа иного мира довольно часто посещают мир ныне живущих.

«Когда настало среднее время между полуднем и закатом, в пятницу повели они девушку к чему-то, сделанному ими наподобие карниза у дверей, она поставила ноги на руки мужчин; поднялась на этот карниз, сказала что-то на своем языке и была спущена. Затем подняли ее вторично, она сделала то же самое, что и в первый раз, и ее спустили; подняли ее в третий раз, и она делала как в первые два раза. <…> Я же спросил толмача об ея действии, и он мне ответил: в первый раз она сказала «вот вижу отца моего и мать мою!», во второй раз «вот вижу всех родственников сидящими!», в третий же раз сказала она: «Вот вижу моего господина сидящим в саду (в раю. – В. X.), а рай прекрасен, зелен: с ним находятся взрослые мужчины и мальчики, он зовет меня, посему ведите меня к нему». Так описывает восточный путешественник Ибн-Фадлан один из ритуалов при похоронах знатного русса, свидетелем которых он был. В ответах девушки, приготовленной к роли жертвы – спутницы умершего, заключены представления о мире мертвых, которые были свойственны человеку X века. Повествование доносит до нас, естественно, отголоски верований, гораздо более древних. Но и в произведениях фольклора, записанных в XX веке, обнаруживаются схожие воззрения на структуру, характер потустороннего мира. Оно только осложнено влиянием христианского учения.

Каковы же были в самом общем виде взгляды наших предков, восточных славян, на устройство этого мира и его обитателей?

Человеческое сознание, которому свойственно одушевлять все неживое и наделять его формой бытования, сходной с человеческой, создало мир инобытия.

Сама смерть осознавалась как пространственно-временной переход из одной жизни в другую, поскольку человеку трудно было представить неприсутствие в некоем пространстве того, кто совсем недавно был в среде его обитания.

К ушедшим в потусторонний мир издревле относились очень почтительно, поскольку они воспринимались как существа, наделенные неземным сверхзнанием и могуществом. Постепенно сформировался культ предков, включавший своеобразные формы поклонения.

Упорядочилось все, что было связано с переходом человека в инобытие. Это породило даже ритуалы проводов стариков на тот свет. Смерть жертв не воспринималась трагически. Она и для них обставлялась торжественно и означала для избранного в качестве жертвы человека достижение могущества, более значимого магического потенциала.

Был разработан строгий регламент для общения с умершими, осмыслен характер самих возможных контактов как во временном, так и в пространственном плане. Разумеется, в первую очередь эти правила предусматривали вторжение предков в мир живых.

Со стороны предков, заведомо наделенных сверхзнанием и силой, можно было ожидать как плохого, так и хорошего. Поэтому в различные календарные периоды необходимо было, соблюдая определенные правила поведения, задабривать представителей ирреального мира, особенно если они появлялись в мире живых. Один из таких периодов – зимние Святки, когда происходил непосредственный контакт двух миров. Считалось, что под видом святочных колядников, ряженых по деревням, по домам ходят предки, напоминая о себе. Ряженые исполняли магические песнопения – благопожелания (колядки, овсени, виноградия, щедровки), за которые пришельцев надо было одарить ритуальной едой, часто той же самой, какой угощали во время поминок.

Считалось, что контакты с миром мертвых обязательно происходят также на Масленицу, в Юрьев день, на Троицко-русальную неделю, послепасхальную Радуницу, Родительские субботы, Михайловские и другие поминальные дни.

Контакт с потусторонним миром осмысливался как двусторонний: не только предки могли являться живым, но и человек имел право обращаться к ним в каких-либо важных случаях. Это проявлялось, например, в устойчивой доныне традиции гаданий именно в то время, когда предполагается разомкнутость границы между мирами. Любая попытка узнать судьбу связывалась с непосредственным обращением к духам ирреального пространства.

Появление загадочных пришельцев для посвященных не являлось неожиданностью и не было очень страшным: система оберегов и вынужденного сопротивления потусторонней силе разработана в народной практике весьма детально.

Некоторые люди могли постоянно обращаться к потустороннему миру. Это было уделом тех, кто имел отношение к магии.

Но и для всех прочих людей появление жителей ирреального мира в мире живых не ограничивалось и календарными сроками. Некоторые духи всегда незримо как бы присутствовали рядом, а порой могли являться в своем реально-ирреальном образе. Это духи, чье существование связывалось с идеей покровительства или владения определенными пространствами и стихиями. Так, например, у человеческого жилища имелся свой предок-покровитель в образе домового, в лесу хозяйничал Леший, в воде – Водяной, в овине – овинник, в бане – банник. Человек осмысливал их существование сообразно собственной жизни: у них были жены и дети, им требовались работники, для чего духи могли использовать и людей.

Духи так называемой низшей мифологии прочно прижились в реальном мире. Но, помимо них, ирреальное пространство населяли существа, которых надлежало воспринимать с гораздо большими предосторожностями. Это были языческие боги. С их появлением ирреальный мир стал трехпространственным, соотносимым по членению своему c идеей мирового древа. Добро и зло в нем поляризовались, и возникло как бы три ирреальных пространства: мир богов, горний мир, и мир противостоящих им отрицательных божественных существ, мир преисподней. Распространение христианства среди славян практически вытеснило из народного сознания языческие божества.

Пожалуй, наиболее четко сохранился в народной традиции культ Перуна со всеми атрибутами (почитание его дерева – дуба, дня недели – четверга, ассоциирование грозы с битвой божества и мифического змея, часто заменяемого в наши дни на черта).

В некоторых случаях языческие боги совместились с христианскими преемниками. Например, крайне сложно объяснить, кто же такой Иван Купала, день которого по-разному чтят церковная и народная традиции.

Духи же низшей мифологии и сейчас окружают человека, о чем свидетельствуют многочисленные устные народные былички.

Однако они стали почитаться за нечистых и относиться к инфернальному миру дьявола. Но даже это не вызывало у человека абсолютно отрицательного отношения к существам ирреального мира. Поэтому сохранилось все-таки почитание духов дома, хотя не исключалось, что в дом может проникнуть и черт.

У восточных славян сформировалось так называемое двоеверие. Оно не только определяло отношение человека к потустороннему миру, но и к магическому началу в мире этом.

Магия как представление о сверхъестественных возможностях человека имеет место практически во всех религиозных системах. Реализация этих способностей разграничивается в зависимости от того, какие силы их питают. Магия делится на черную и белую.

Белая магия – как бы полуразрешенная сфера деятельности человека. Абсолютно дозволенной и необходимой она была в системе языческих религий. Монотеистическая религия отрицает любое магическое проявление, полагая, что человек полностью зависит от Бога, а все иное – от лукавого. Но такой запрет далеко не всегда выдерживался по отношению к белой магии: порой даже сами священнослужители отчитывали бесноватых, больных лихорадкой с помощью христианских молитв и даже более древних заклинаний.

Черная магия на стадии язычества была допустима в определенных случаях. Христианство же ее решительно отвергает как средство отрицательного воздействия на мир и человека с помощью дьявольских сил.

По системе христианских воззрений, людям, допущенным к магии, могут быть приданы силы, исходящие непосредственно от дьявола. При этом сам человек оказывается в значительной степени от него зависимым. Однако это относится только к черным колдунам. Большая же часть магических способностей обращена к силам добра. Любой представитель магического клана в нашем мире является личностью необычной, сверхсильной, способной знать, видеть и делать, чего не могут другие. Сила его зависит от собственной внутренней энергетической основы и от того, с кем он контактирует в ирреальном мире.

Человек может быть наделен сверхзнанием и могуществом и по особому велению свыше за праведность или какое-то иное особое поведение. Пророки и ясновидящие как бы совмещают в себе знания божественного и человеческого уровней.

Вера в возможность контактов с потусторонним миром и в сам этот мир сохраняется людьми, видимо, под воздействием тысячелетней магической практики предков, передаваемой генетически. Во всяком случае, мы часто сталкиваемся с пока непознанными воплощениями материи и духа.

Мир, в котором живем не только мы

– Привидения есть или нет? – спрашиваю я кота.

– И да и нет! – дремотно отвечает кот на ящике.

– Если ты их видишь и веришь, значит, есть. Если у тебя только два глаза и больше нет глаз, значит, нет.

Л. Миронихина. Семейная повесть

Таинственный мир наших сопланетников подстерегает нас повсюду, проявляясь подчас совершенно нежданно, а иногда по требованию человека. Контакт с существами нечеловеческой природы наиболее легко находят люди, которых в деревнях называют знахарями, колдунами, ведьмами. Эти люди необычайно интересны сами по себе. Они обладают почти неограниченными возможностями: их воздействие может распространяться не только на людей и животных, но и на природные явления и стихии.

Вот одна из быличек.

«Приехала к нам в село баба с Палесья. А тада война была. Беглые они были. Ну, поселились они, а ведь работать нада. Тада им колхоз стал работу давать. И вот эта баба, ее Палашкой звали, стала в район с птичника яйца возить. Да… А возила-то она их на телеге, да не как все, в ящеках, а в мешки складана, потом мешки на воз, веревкой вязала, да еще и сама сверху садилась. Вот так. И ты знаешь, ни одного яичка никада ни разбила!

Ну, тут слухи про нее по сялу поползли: ведьма, говорят, палесская. А она молчунья такая была, ни с кем дружбу ни водила, все одна. Да ведь одна-то весь век ни промолчишь. А люди сторонюцца – бояца. Одна я, видно, ее не боялась. Она мимо мово дома ходила. Нет-нет да и зайдет хоть воды напица. Вот я с ней поговорю, а бывалча покормлю чем – у них, у беглых-то, ничегошеньки ни было, а мы все ж своим домочком жили, хоть и война…

И вот один раз Пелагея моя зашла, а я огород поливаю, а воду-то мне далеко таскать: колодезя-то свово ни было. Вот она, сердешная, глядить на меня и говорить: Наташа, чего ж ты так маишьси-то? Давай я тибе под окном на дворе колодезь-то за одну ночь вырыю! Ты и ни пачуишь, а утром он уж тебя готов будить! – У-у-у, нет! – говарю. – Мне, Пелагея, таких подарков не надоть. Да и ты мне про то ни говари, а то я тебя бояцца буду!

Ну, она пошла, ниче мне ни сказала. А потом, када уезжать-то они все стали посля войны, она мне ище сказала, как колдунов от себя пугать нада. Да она тут много че делыла: людям говарила, кто с войны ни придеть… Вот лишь боялись ее все…» (Из архива автора.)

Но как бы к ведьмам и колдунам ни относились – они все-таки существа человеческой природы. В деревнях их опасаются, но знают средства, как им навредить и от них избавиться. Ведьмой могут называть обычную колдунью или ту, которая «специализируется» на отбирании у коров молока. Ведьма могла, превратившись в ужа или жабу, проникнуть в хлев и отсасывать молоко. Но иногда достаточно было колдовства без оборотничества.

«Пошла я один раз до зари в жито, а то на Юрья было. Вышла, гляжу, а соседка моя Марья так по житу прям катаицца. А она, Марья-то, много всего знала. Ну, дай, думаю, и я покатаюсь! Сняла одежу, осталась в исподнем, да и давай катацца! А у нас говаривали, что роса-то на Юрья от всего лечить, и я подумала, что она, Марья-то, лечицца.

А пришла я домой, сняла с себя мокрое-то все да на грубку сушить бросила, а сама к печке пошла. Чевой-то там делаю – глянула: батюшки светы! да у меня воды полна изба! Откуда беда такая? Гляжу, а у меня с исподней юбки-то, сушить-то я положила, вода ручьем!

Ну, я скорей юбку кинула на двор, а сама к Марье под окно: у нее-то что? Гляжу в окно, а у ней-то исподнее на ткацком станке лежите, а с него молочко ручьем бежить. Вот тут я и поверила, что люди правду про нее говорят – ведьма она!» (Из архива автора.)