Текст книги "Мой парень пилот"
Автор книги: Наталья Гончарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Наталья Гончарова
Мой парень пилот
1
В зале ожидания Юля выпила две таблетки успокоительного. Девушка редко болела, не любила лекарства и предпочитала не появляться в медицинских учреждениях без веских причин. Исключения составляли полеты. Самолеты, замкнутое пространство авиасалона и высота вселяли панический ужас.
Чемодан Юля собрала заранее – за неделю. Девушка думала, что чем раньше упакует вещи, тем быстрее забудет о предстоящем перелете и неделю не станет нервничать по этому поводу. Пухлый саквояж ждал глубоко в шкафу.
Накануне поездки Юля встретилась с подругой. Они сидели на уютной Нининой кухне и пили чай. Нина недавно вернулась из Тайланда, где отдыхала с семьёй. Фотографии и восторженные эпитеты по этому поводу не заканчивались. Нина на слоне, Нина с цветком, Нина с фонтаном и так до бесконечности. Экзотические снимки красовались в ленте Нининого профиля в инстаграмме. Юля мужественно терпела визуальную выставку цветного безумия.
Нина поставила чашку на стол и аккуратно откусила шоколадную конфетку. Девушка мучительно вздохнула, испытав смесь удовольствия и чувства раскаяния от съеденного сладкого. Юлина подруга отличалась круглым приятным телосложением и носила плотную царскую светло-русую косу, которую замысловато укладывала высоким пучком. Выразительные глаза, изящный, чуть вздернутый носик и аккуратные, пухловатые губы навевали сравнение с кукольной внешностью. При рассмотрении девушки в полный рост, воображение услужливо рисовало советских кругленьких поварих, буфетчиц и прочих милых дам, связанных с едой. От Нины, казалось, пахло котлетками, пирожками, румяными пирогами и компотом. Причем пахло вкусно и аппетитно.
Юля вздохнула, отпила чаю и бросила взгляд в отражение в блестящем боку заварника. В ответ глядела уставшая кареглазая девушка. От Юли не пахло пироженками и борщом, от нее за километр веяло делами, дедлайнами и занятостью. Среднего роста, стройная шатенка с умным, грустноватым взглядом из-под пушистых, беличьих ресниц, Юля, казалось, сошла со строчек романса. Однако все, кто видел девушку за работой, быстро разубеждались в этом зефирном образе. Юля работала с четырнадцати лет и к двадцати семи занимала должность ведущего специалиста по сделкам с недвижимостью в крупнейшей компании страны.
За спиной коллеги прозвали ее питбулем из-за деловой хватки. По офису ходило утверждение, что если требуется заключить невозможную сделку, то никто кроме Юли не справится с этим делом. Она умела мило улыбаться и одновременно убеждать оппонентов в обоснованности пунктов договора. Юлины сделки приносили порядка трети годовой прибыли головного офиса компании. Если бы среди риелторов страны существовала некая доска почета, фотография молодого специалиста непременно висела бы там в золоченой рамке.
Могла бы ее карьера стать еще успешнее? Девушка считала, что нет предела совершенству, тем более начальник по секрету шепнул, что в фирме скоро освободиться должность директора по развитию. Дело оставалось за малым: убедить совет акционеров в ее кандидатуре на это место. А для этого требовалось заключить особо крупную сделку, контракт года.
Такая сделка была у Юли в работе, и на нее она летела завтра в Новосибирск. Мечта о должности замерла в шаге от воплощения.
Вот если бы только не полет. Девушка не могла настроиться на переговоры. Настроение сбивала мысль о самолете и необходимость нахождения на ненавистной высоте. Даже сидя на уютной оранжевой кухне, Юля чувствовала себя рассеянной. То и дело тревожно сжималось сердце в паническом ожидании перелета.
– Так вот, бассейн располагался и в нашем отеле, и на территории соседнего отеля, и даже рядом со спа. Знаешь, такое ощущение, что Тай – это территория бассейнов – похихикала в конце фразы подруга и Юля вежливо улыбнулась в ответ – А, слушай, забыла! – Нина со стуком поставила чашку на стол и со скрипом отодвинула стул. Девушка торопливым шагом скрылась в прихожей. Юле стало любопытно, что это за забытая вещь, ведь подарочные сувениры она уже получила. Нина вернулась с дорожной сумкой в руках. Она плюхнула увесистый ридикюль на стол и открыла молнию. Сверху ворохом разноцветных оберток лежали таблетки, порошки и лейкопластыри. Подруга с видом археолога, которому выпал удачный день, выудила ярко желтую, как канарейка, упаковку таблеток.
– На, держи, это что-то. Спасение! – торжественно проговорила Нина.
– Что это за спасение? – скептически спросила Юля и взяла в руки таблетки. Непримечательная аптечная упаковка с инструкцией внутри. Загвоздка заключалась в том, что и название, и свойства лекарства описывались по-тайски, без дубляжа на английском языке.
– Это успокоительное. В твоем случае от полета. Я вместе с гидом покупала, не переживай, и на себе попробовала. Две таблетки обеспечили тринадцать часов младенческого сна на борту самолета. Это чудо какое-то. Бери, специально для тебя большую упаковку взяла. Не пожалеешь, состав натуральный, одни травы.
Юля сомнительно покрутила в руках таблетки.
– Да бери, не сомневайся. Главное выпей уже на борту или перед посадкой в самолет. Они очень быстро действуют. Сколько до Новосибирска лететь?
– Четыре часа.
– Тогда и одной штуки хватит. Успокаивают и усыпляют, проверено – Подруга радостно улыбнулась. Она чувствовала, как голову давят лавры избавителя от Юлиной аэрофобии. Нина не страдала приступами страха перед самолетами или полетами. Но два года назад подруги вместе летали в отпуск в Грецию, и девушка смогла собственными глазами увидеть страдания близкого человека. Так что, как только тайский гид предложил зайти в аптеку, девушка сразу вспомнила о подруге и ее страхе.
Юля постучала длинными ухоженными пальцами по желтой упаковке. Она с сомнением глянула на собеседницу, но та всем своим видом излучала уверенность.
– Хорошо, спасибо тебе – вздохнула они и поблагодарила Нину.
– Одна таблетка, не больше – предупредила та.
– Запомнила. Слушай, поставь еще чайник, так горячего хочется. И расскажи, как Максим поживает.
Нина щелкнула кнопкой на черном матовом чайнике и страдальчески закатила глаза. Максим являлся слабым звеном в их отношениях. Пассивный и нерешительный, он часто зависел от женского мнения. Точнее от мнения одной конкретной женщины – мамы. Тамара Григорьевна в целом была женщиной неплохой, но своеобразной. Отношения Максима и Нины напоминали Юле сцены из сериалов детства: «Санта-Барбара» или «Просто Мария». Где при одних и тех же героях каждая серия включала бурные страсти и неожиданные развязки. Чайник не успел забулькать синей подсветкой, как Юля погрузилась в перипетии любовных отношений подруги, Нина показывала диалоги в лицах.
Иногда Юля завидовала подруге. Та состояла в любовных отношениях, с эмоциями, чувствами, переживаниями. Что же было у нее? Работа, бесконечная кипа бумаг, договоров, актов и встреч. Она работала по десять‑двенадцать часов, иногда без выходных и отпуска. Карьера летела в гору, причем именно летела, ибо слово: «шла» Юлю никак не устраивало.
Девушка ненавидела вечера будних дней из-за чувства пустоты. Часто она лежала в кровати уставшая и слушала негромкие шумы соседских квартир. Вот справа включили телевизор, а сверху заплакал ребенок. Дом вокруг жил звуками и судьбами, и складывалось впечатление, что только в ее квартире пусто. Как будто там никого нет. От подобных мыслей на сердце становилось тоскливо. «Работа не согреет ночью» – горько вспоминала она избитую фразу.
Утром тревожные настроения улетучивались перед натиском будничной рутины, и Юля проживала еще один день в привычном сценарии.
– Открыта посадка на рейс номер двадцать шесть тринадцать Москва-Новосибирск – объявил женский безликий голос по громкой связи аэропорта. Пассажиры выстроились в очередь на посадку. Первыми шли молодые мамы наперевес с детьми, рядом кучковались невозмутимые вип-пассажиры, дальше шли люди с билетами эконом-класса. Юля проходила на посадку в конце. Девушка предпочитала как можно дольше оставаться на земле, а не сидеть в тесных условиях авиасалона.
Она убрала желтую канареечную упаковку тайского успокоительного в сумку и закрыла глаза. Смотреть на собратьев-пассажиров не хотелось. Через двадцать минут очередь на посадку поредела в половину, и сотрудник аэропорта на стойке вопросительно посмотрел на Юлю. Та вздохнула, достала талон и прошла на борт. Таблетки не действовали. «Странно, Нина говорила, что лекарство молниеносное, прошло уже минут пятнадцать, а эффекта ноль» – расстроенно думала девушка. Она надеялась на чудодейственные пилюли и не хотела страдать тошнотворными приступами аэрофобии. Как на зло, действие таблеток задерживалось, и Юля чувствовала, как каждую клетку организма заполняет страх. «Спокойно, это всего лишь самолет, лететь недолго, как до Питера на сапсане, раз и все. Взлет, ужин и посадка. Надо дышать ровно, вдох-выдох, вдох-выдох». Она шла по длинному гофрированному коридору до входа в самолет и ноги с каждым шагом становились ватными. Достигнув порог входа в самолет девушка ощутила, что нижние конечности превратились в две бесчувственные колоды. Юля силой воли заставила себя шагнуть на борт самолета. Стюардессы вежливо улыбнулись и посмотрели квиток посадочного талона. Пассажирке хотелось бежать обратно. «Вот бы до Новосибирска ходили скоростные поезда! Господи ну почему только самолеты?» – мучительно думала она, пока шла по узкому проходу до своего места. Большинство пассажиров расселись и пристегнули ремни безопасности, лишь некоторые пытались вместить ручную кладь на верхних полках.
Девушка заняла место у иллюминатора, запихнула сумку под кресло спереди и пристегнула ремень. Таблетки не работали.
2
Олег ослабил узел галстука и проговорил в микрофон:
– Диспетчер, приборы проверены, показатели в норме, видимость ясная, готовы к взлету.
В наушниках голос диспетчера ответил:
– Взлет разрешаю, третья полоса.
– Принял.
Главный пилот поправил микрофон и защелкал тумблерами. За большим выпуклым стеклом, как занавес, опускался московский вечер. Молодой человек повернул голову на коллегу – Виктор Михайлович сосредоточенно проверял показатели на приборной панели.
– Ну как дела, Михалыч? – с полуулыбкой спросил Олег.
– Да давление, Олежек, надо кофе выпить – не поднимая головы ответил второй пилот.
– Так взлетим и выпьем – привычно ответил Олег и забарабанил пальцами по штурвалу.
Непосвященному человеку с первого взгляда думалось, что распределение ролей из-за возраста пилотов обратное, зеркальное. Виктор Михайлович – первый, главный, а Олег – второй. Однако несмотря на разницу в одиннадцать лет, Олег или Нестеров Олег Павлович – капитан воздушного судна, а Виктор Михайлович – помощник, второй пилот.
– Я, Олег, не говорил, но обратно в Москву с тобой Вадим полетит, я в Новосибирске на пару дней останусь. За свой счёт возьму, тетка там живет, проведать хочу.
– Ой, да ладно мне о тетке рассказывать, Михалыч – между переключениями тумблеров сказал капитан – Как будто я не знаю какой у тебя в Сибири интерес обитает. Виктор Михайлович вопросительно поднял на коллегу карие с красными капиллярами глаза.
– Рыбалка – капитан многозначительно поднял указательный палец вверх и позволил ему там замереть на секунду – Или станешь отрицать?
Второй пилот радостно крякнул в ответ на догадку, и мужское лицо украсила мальчишеская озорная улыбка.
– Ты даже себе не представляешь какая в Сибири рыбалка, Олежек, это что-то. Подмосковная в подметки ей не годится! Грех шанс упускать. Слушай, а может со мной останешься, а? У тетки места в деревне для двоих хватит. Отдохнёшь, расслабишься, в баньку сходим, рванем, а, Олежек?
– Не могу Виктор Михайлович, видит Бог, хочу, но дела, дела.
– Да знаю я твои дела, полеты у тебя одни, а не дела – коллега махнул рукой – Ни дома, ни семьи, одно небо. У тебя километраж уже как у дальнобойщика, а ты все остепениться не хочешь. Тормози, говорю, вся жизнь пройдёт, промелькнет вот в это окно – для пущей убедительности пилот указал на выпуклое окно в кабине.
– Михалыч, ну не начинай. Не пройдёт моя жизнь мимо, просто потому что небо и есть моя жизнь.
– Ну-ну – пробурчал в усы коллега – И дети у вас с небом будут, облака да вороны – язвительно добавил мужчина.
– Именно – устало выдохнул капитан и посмотрел на часы.
Через минуту он возьмет в руки ответственность за пассажиров и персонал на борту. Олегу нравилось это чувство. На высоте исход полёта зависел от человеческого фактора, профессиональных решений и осознание этого держало Олега в тонусе. За штурвалом молодой пилот становился лучшей версией самого себя – собранным, сконцентрированным и многозадачным. Внизу, на земле, он ловил внутри ощущение жизни в пол силы. Небо раскрывало душу на ширину крыльев железной птицы, как от такого отказаться?
Дверь в кабину пилотов открылась, и старшая бортпроводница подтвердила готовность экипажа и пассажиров к взлету. Виктор Михайлович проговорил: «Закрылки выпускаются синхронно, стабилизатор перекладывается». Пилоты обменялись взглядами, и Олег плавно и ровно начал разгон по третьей взлетной полосе.
Тело капитана зажило отдельной жизнью. Олег слился с самолетом сознанием. Неизвестная доля мозга принимала сигналы машины, как сигналы собственного организма. В тайне молодой первый пилот считал, что в этом и скрыт успех его мастерства. В самоидентичности с самолетом.
Машина стремительно набрала нужную высоту, полет шел в штатном режиме. Внутри салона периодически раздавался детский плач, вызванный перепадом давления.
Юля отключилась от происходящего в салоне на третьей минуте путешествия. Девушка помнила, как сжала зубы, почувствовав, как железная птица отрывает шасси и прыгает в неизвестность. Живот скрутило от страха, она зажмурилась и крепко сжала руки на коленях. В голове звенела пустота, по телу плескалась паника. И вдруг, блаженство. Сон опустился на Юлю как первый снег – тихо и обволакивающе. Плечи девушки расслабились и опустились, голова склонилась на бок, сознание поглотила спасительная чернильная темнота.
– Дамы и господа, говорит капитан корабля Нестеров Олег Павлович. От имени авиакомпании приветствуем вас на борту. Рейс Москва-Новосибирск займет четыре часа пять минут, температура за бортом минут пятьдесят два градуса. В пути будет предложен ужин и прохладительные напитки. Приятного путешествия.
Капитан повторил речь на торопливом английском, после чего значок пристегнуть ремни погас. Юле снился приятный сон, в котором красивый незнакомый брюнет говорил хрипловатым голосом: «Пункт четыре, семь и десять договора компанию не устраивают. В остальном претензий нет». «Что же в этих пунктах указано?» – мучительно напрягалась во сне девушка, но память расплывалась, и сон рябил как помехи на телевизоре.
– Диспетчер, высота шесть тысяч четыреста километров, показатели в норме, видимость отличная, перехожу на автопилот – отрапортовал Олег
– Поняла вас – ответила диспетчер, летчик отодвинул микрофон к подбородку и выключил связь. Виктор Михайлович нажал на кнопку вызова бортпроводника и, когда дверь в кабину пилотов открылась, попросил принести два кофе. Стюардесса быстро удалилась.
Пилоты отработали полет в штатном режиме. Шасси коснулись земли, самолет слегка качнуло, машина плавно снизила скорость и остановилась.
– На пятерку, как обычно, Олежек – хлопнул по плечу Виктор Михайлович. Капитан улыбнулся и подготовил машину к завершению рейса. Неожиданно дверь в кабину открылась, и старшая бортпроводница взволнованно сказала:
– У нас проблема товарищ капитан. Не можем добудиться пассажира, нужна помощь.
3
– Пьяный что-ли? – нахмурился Олег и проследовал за стюардессой в салон. Перед мысленным взором возникла картина тучного, дурно пахнущего мужика, вольготно раскинувшегося на два сидения. Капитан слегка поморщился, пьянство он не одобрял категорически.
В проходе кружком толпилась бортовая команда. Олег прошел сквозь круг коллег и замер в удивлении. У окна спала девушка. Голова наклонена к иллюминатору, волосы кофейного цвета свободно рассыпались по плечам, длинные стройные ноги в черных колготках скрещены в тесном пространстве кресел. Грудь девушки спокойно ритмично поднималась и опускалась. «Красивая» – подумал капитан и спросил у коллег:
– Пульс мерили? Точно спит?
– Мерили, стабильный, мы, товарищ капитан, уже десять минут будим.
– Да какое там, больше, я на посадке начала трясти, бесполезно – вклинилась молоденькая белокурая стюардесса.
– Олег Павлович, может она это, в кому впала? Как можно настолько крепко спать? – подала тревожную идею старшая бортпроводница.
– Нашатырь из аптечки пробовали?
– Да, только рукой слабо отмахнулась, вот и вся реакция.
– Ну значит не кома – Олег наклонился и аккуратно потряс девушку за плечо – Девушка, просыпайтесь, посадка произведена, мы находимся в аэропорту Новосибирска.
Юля чуть приоткрыла глаза. Толпа бортпроводников оживилась.
– О, смотрите реагирует!
Юля недовольно выдохнула, закрыла глаза и продолжила спать дальше.
Олег хмыкнул и потряс сильнее.
– Просыпайтесь, девушка, просыпайтесь.
Безрезультатно. «Нет, так можно до морковкиного загоговения простоять» – мысленно рассердился на девушку мужчина – «Это что такого выпить нужно было, чтобы так уснуть?!». Подошел Виктор Михайлович и опытным взглядом оценил обстановку:
– Олег Павлович, вызывай медицинскую бригаду, мы так техникам до рассвета не сдадимся. Вон они уже на пороге зубами щелкают.
Капитан коротко кивнул на предложение. Для вызова скорой медицинской бригады пришлось вернуться обратно в кабину пилотов. Олег связался с диспетчером, кратко описал ситуацию и запросил медицинское обслуживание на борт. Затем вернулся в салон и отпустил бортовую команду на землю. Охранять Юлин сон остались вдвоем со старшей бортпроводницей.
Медицинская бригада в лице двух человек скоро прибыла на борт самолёта. До их прихода Олег успел выяснить две вещи: первое – девушке нравился его голос, она демонстрировала слабую реакцию на фоне поистине коматозного сна. И второе, интерес был взаимен.
Врач, женщина средних лет в очках, измерила пульс и давление пассажирки, подняла верхнее веко и посвятила в зрачок фонариком.
– Реакция есть, показатели нормальные. Запаха алкоголя не чувствую. Думаю, что это глубокий сон после седативного – успокоительного – автоматически пояснила специалист – Пассажиры страдающие аэрофобией любят глотать таблетки перед полетом. Но я в первый раз вижу, чтобы настолько крепко спали. Я бы не рекомендовала ее трогать, пускай проспится, правда капельницу с физраствором и глюкозой надо бы поставить. От греха подальше, мы же не знаем, что именно она выпила. Вдруг существует побочка. И понаблюдать бы ее, эту ночь так точно. В целом угрозы жизни не вижу – Врач убрала тонометр и фонарик в синюю матерчатую сумку. Протокол поведения в данной ситуации предписывал передачу пассажира медицинской бригаде для размещения в санитарном блоке. Однако здесь образовалась загвоздка.
– Понимаешь командир, ремонт в медблоке, сегодня койки вынесли и стены покрасили. Запах краски на километр. Благо хоть в дежурке диван оставили – развел руками молодой медбрат и преданно посмотрел на старшего врача смены.
– Могу рекомендовать ее к госпитализации в таком случае, только вот для вас это будет проблематично.
Капитан сжал губы в тонкую линию. Проблематично не тот термин, которым бы он охарактеризовал степень последствий при госпитализации пассажира. Пилоту предстояло дать объяснения в устной и бумажной форме, причем неоднократно. Далее непременно вызовут на комиссию и станут разбирать полет поминутно, чтобы авиакомпания выяснила нет ли вины экипажа. И не дай бог выяснится, что перелет явился причиной коматозного сна девушки. В лучшем случае летчику грозит штраф, а в худшем он и представлять не хотел. «Ситуация раздувается из мухи в слона» – с досадой подумал Олег и спросил о последнем, альтернативном варианте:
– А в гостинице номера есть?
– Уточню – сказала врач и вытащила из кармана рацию. Аппарат затрещал, и диспетчер на том конце обещала уточнить информацию. Через три минуты ожидания в трубке раздался голос, и рация рапортовала о полной заполненности гостиницы аэропорта. Остались забронированные места для членов экипажа, остальное было под завязку.
– Ну так, это, рейс же задержали. – неуместно радостно воскликнул медбрат и осекся на полуслове. Олег исподлобья посмотрел на него, явно сделав выводы об умственном развитии парня. – На Магадан, точнее два рейса, вот люди и разместились. До города ведь еще час ехать – хмыкнул молодой человек.
– Мда, от этого не легче. В самолете барышню не оставить – капитан задумчиво посмотрел на девушку. Положение складывалось безвыходное. Вдруг молодого пилота осенило, и он засунул руки в карманы брюк в поисках мобильного телефона. Набрал номер второго пилота и без предисловий выдохнул в трубку:
– Виктор Михайлович, а ты сегодня где ночуешь? К тетке поехал? Отлично. Да спящую нашу негде разместить, хоть в самолете оставляй. Да, да, с собой в номер возьму. Михайлович ну не начинай со своей судьбой, все, давай, привет тетке.
Медицинская бригада с интересом смотрела на капитана.
– Кажется я нашел выход.
4
– Товарищ капитан, направление на госпитализацию выписывать не буду, понаблюдаем девушку до утра – еле поспевая за размашистым шагом Олега негромко проговорила врач. Молодой человек прижимал к себе девушку и решительно сокращал пространство коридора. За ним шла процессия из персонала: врача с документами, медбрата с сумкой пассажирки, и старшей бортпроводницы с двумя чемоданами – личным и капитана. Молодой человек перехватил поудобнее девушку. Левой рукой он держал ее под коленями, а правой бережно обхватывал со спины. Голова пассажирки ладно устроилась под подбородком. «Вкусно пахнет» – подумал Олег и украдкой вздохнул поглубже. Действо в Юлином сне перенеслось на корабль, палуба качалась, и, чтобы не упасть, девушка крепко вцепилась в перила судна. На деле же она уткнулась в грудь капитана и скомкала край белой рубашки. Сначала Олег нахмурился, глядя как тонкая рука сжала лётную форму, но затем расслабился и улыбнулся. Чем дольше он держал незнакомку в объятьях, тем спокойнее становилось на сердце. Как будто рядом с девушкой он пребывал в небе, в привычной обстановке, за штурвалом самолета.
Пройдя через служебные коридоры компания коллег оказалась у двери гостиницы аэропорта. За стойкой регистрации их встретила уставшая женщина администратор и беспрепятственно выдала ключ от номера.
Капитан увидел типовой интерьер комнаты. Обычно их со вторым пилотом селили или в двести девятый, или соседний, двести десятый, номер. Номера имели зеркальную планировку и отличались между собой лишь цветом обоев.
Олег с девушкой на руках вошел в распахнутую администратором дверь, за спиной гуськом прошли остальные члены процессии. Старшая бортпроводница аккуратно поставила чемодан Олега в шкаф и ушла, не прощаясь, первой. Медбрат примостил Юлину сумку рядом с кроватью, на которую девушку переложил капитан. Олег наклонился и начал разувать спящую пассажирку. Женщина-врач положила руку на его плечо и предупредила.
– Мы сходим за капельницей и вернемся, двери не закрывайте, пожалуйста.
– Не буду.
Медицинская бригада ушла, капитан и незнакомка остались в номере одни.
Обстановка номера не отличалась роскошью. Две односпальные кровати, стоящие друг напротив друга, между ними узкий прямоугольник ковра и две тумбы. На противоположной стене примостился темно-коричневый письменный стол и черный офисный стул, скромный по размерам телевизор украшал стену. Ванная комната с душевой кабиной дверью выходила в крошечную прихожую. Олег сел на второю кровать, положил локти на колени и в задумчивости стал смотреть как спит девушка.
«А что, если она все-таки наглоталась сильных таблеток, а я отказываюсь от госпитализации?» – начал переживать молодой пилот. «Точно ведь никто не скажет, а если она не проснется, как тогда объяснять ситуацию? Мне тогда небо за подобное самовольство закроют навсегда». На капитана нахлынули сомнения в правильности принятого решения. Он ставил на тонкую грань случая карьеру, которую строил треть жизни. Ладони у Олега вспотели, девушка пробормотала во сне невнятные слова и махнула рукой. Капитан впился в нее взглядом, гадая чем для него закончится эта история.
Тяжелые мысли прервала вернувшаяся медицинская бригада. Медбрат робко открыл дверь и внес капельницу, за ним следом шла врач.
– Не очнулась спящая красавица? – с полуулыбкой спросила она у капитана.
– Спит, как видите – вздохнул молодой человек и повел сведенными в напряжении плечами. Олег встал, встряхнулся и сбросил с себя мысленное оцепенение. «Чего слезы лить, уже решили действовать по этому сценарию. Сворачивать по пол пути – глупо» – подумал он и прошел к шкафу в поисках чемодана. Медики занялись девушкой.
Капитан расстегнул сумку и достал оттуда чистый спальный комплект одежды и сменное белье. Он открыл дверь в ванной и сложил вещи аккуратной стопкой на крышке унитаза, после чего вернулся в комнату. Медбрат заклеивал лейкопластырем катетер на тонкой белой руке пассажирки.
– Еле вены нашли – посетовала врач – Мы сначала откапаем физраствором, а потом глюкозой. Ваня, хм, Иван Андреевич будет заходить каждый час, два, смотреть за ситуацией, так что вы, пожалуйста, дверь не закрывайте, хорошо? – повторно попросила женщина.
– Олег – протянул руку медбрату капитан.
– Иван – ответил на рукопожатие тот.
– Ну ладно, я домой поеду, моя смена уже полтора часа как закончилась. В аэропорт вернусь к семи утра, если что буду на телефоне, у Ивана он есть. Прямой телефон дежурки сто семь, запомните или лучше записать?
– Запомню.
– Ну вот и хорошо, ладно, с богом. Пошла. Не переживайте, товарищ капитан, очнется наша красавица, я уверена.
Врач двинулся к двери, медбрат и капитан шли следом. На выходе Олег вытащил из замка ключ и отдал его Ивану.
– На вот, сам дверь открывай.
Иван убрал гостиничный ключ в штаны санитарной формы и кивнул Олегу. Капитан попрощался с врачом, и она вместе с медбратом ушла в сторону лифта, шаги заглушал серый ковролин. Олег закрыл дверь и вернулся к девушке. Юля спокойно спала, грудь мерно поднималась и опускалась, физраствор в капельнице методично капал. Капитан постоял пару секунд глядя на прозрачные капли в пластиковой колбе, вздохнул и начал растягивать пуговицы на лётной рубашке. «Ночь обещает быть томной» – устало подумал он и закрыл за собой дверь ванны.
5
Олег разделся и зашел в душевую кабину. Горячие струи воды ударили сверху, и он осознал, какое напряжение сковало тело. Парень расставил руки и облокотился на светлый кафель, подставив затылок и шею под душ. Его высокий рост всю жизнь доставлял больше хлопот чем преимуществ. Худой, жилистый и высокий, капитан вынужден был пригибаться в дверных проемах и тесных помещениях. Вот и сейчас при желании Олег мог поднять глаза и в деталях разглядеть низкий гостиничный потолок. Однако желания не приходило, молодой человек склонился и задумчиво смотрел на воду, воронкой уходящую в сливное отверстие. В голове прокручивались обрывки диалогов за день, разум как слайды сменял сцену за сценой. Капитан вздохнул и, не в силах остановить поток мыслей, вылил гель для душа в ладони и вымылся пеной. Олег вышел из душа еще более уставшим, чем туда зашел.
Мужчина развесил вещи в шкафу и оставил на тумбе часы и телефон. Бросил взгляд на капельницу – откапала треть колбы. Чтобы убить время лег на кровать и включил телевизор машинально понизив громкость, чтобы не разбудить девушку. Олег скосил глаза на Юлю. «Здесь пади, наоборот звук прибывать нужно» – отметил он про себя, но все-таки оставил уровень шума на минимальном. Ярким пятном заискрилось телешоу, и парень защелкал пультом пока не остановился на новостях. Олег повернул голову на подушке и посмотрел на девушку, блики экрана отбрасывали тени на спящие лицо. «Кто же ты такая? Зачем выпила таблетки?» – подумал он и продолжил смотреть на пассажирку. Юля слабо пошевелила рукой с катетером, желая перевернуться, и Олег испугался что она выдернет капельницу с физраствором. В две секунды он сел на ее кровать и прижал рукой плечо девушки к постели. Юля во сне нахмурилась и попыталась скинуть руку, когда ничего не получило и она достаточно четко произнесла:
– Я терпеть не могу рыбу.
Брови капитана поползли вверх, и он автоматически спросил:
– Это почему же?
Девушка вздохнула как будто в сотый раз приходилось объяснять очевидные вещи и ответила:
– Пункт четыре – стандартный пункт договора, страховка компании, мы не можем его отменить.
– А как же рыба? – «И здесь о рыбе, вот бы Михалыч заинтересовался» – развеселился Олег.
– Рыба мороженая.
– Ну тогда все ясно, я тоже не люблю мороженную рыбу.
Девушка нахмурилась и попыталась в очередной раз сбросить с плеча руку, Олег предостерегающе зашикал. Юля в ответ завозилась упорнее отчего задралась юбка, открывая стройные ноги, одетые в черные полупрозрачные колготки. Капитан сглотнул. Молодому человеку понадобилась минута, чтобы оторвать взгляд от шикарного вида и посмотреть девушке в лицо. Та по-прежнему хмурилась.
– Извини – Олегу стало неловко, он почувствовал, что краснеет. Капитан убрал руку с плеча девушки и осторожно положил две ладони на край юбки, которая успела съехать до середины бедер. Осторожно потянув строгую костюмную ткань вниз, парень выдохнул, когда юбка заняла положенное место. Олег задержал на секунду ладони на коленях девушки. «Да что же это я» – рассердился он на себя – «Веду себя как озабоченный подросток!». Мужчина раздраженно поднялся на ноги и вовремя, входная дверь открылась и в номер слегка пригибаясь вошел медбрат. Он посмотрел сперва на девушку следом на колбу физраствора, удовлетворенно кивнул и отрегулировал колечко капельницы.
– Сейчас быстрее раствор прокапает, я пока за глюкозой схожу.
– Она перевернуться хочет, двигалась.
– Ой нет, вы уж ее подержите, нам еще около тридцати – сорока минут капаться.
Олег кивнул, и Иван ушел. «Держать. Может ее еще к кровати привязать?» – хмыкнул капитан – «Хм, привязать это уже из сферы извращений, надо отвлечься» – подумал капитан и набрал на телефоне номер младшей сестры. Дашка весело алёкнула в трубку и Олег переключился, как тумблер, в режим старшего брата. Сестра привычно тараторила о предметах, скорой сессии, зачетах и соседках по квартире. Девушка выросла с явным иммунитетом к контролю. Ведь когда ты в семье младшая, то приходится отвечать на одни и те же вопросы по несколько раз. Кушала сегодня? А что кушала? Как в школе? Кто-нибудь обижает? Чем занимаешься? Куда пошла? В подростковом возрасте Дашка бунтовала, но позже переросла и стала мудрее. Ну, или поняла, что проще ответить, маме, папе и брату, чем устраивать скандал. Семья все-таки, волнуются.
