Текст книги "Боевой пекинес Мавка в поисках клонов (СИ)"

Автор книги: Наталья Манусаджян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Вы опасаетесь Аэция, после сделанного им? Трагедия Нибелунгов тревожит вас? – спросила я.

– Да, – просто ответил король. – Ведь это Аэций натравил на нас гуннов тогда в Вормсе. Никто не должен быть сильнее Рима! Таков его девиз.

– Понимаю, – тихо ответила я. – Но сейчас Вам не надо тревожиться. Я расскажу, зачем Флавий Аэций послал гонца. Пусть выйдут все! – распорядилась я. – Никто не должен видеть, как я сделаю это. Только король!

Придворные молча повиновались и только сыновья короля, и епископ попытались протестовать. Однако король тихо сказал:

– Выполняйте просьбу Ильдико. Я не хочу, чтобы Женева стала Вормсом.

Они вышли, недовольно ворча, а я… Всё же меня хорошо подготовили! Хрустальный Кряж помог. Правда, отслеживать Эпоху год за годом мы не могли – слишком много энергии уходило, но, если так можно выразиться, фрагменты Эпох, мы могли увидеть. И сейчас я решила исполнить бардит – особый напев без слов, который германские племена исполняли в бою для устрашения врагов. Бардит – сильный непрерывный гул, вибрации войны. В моём исполнении бардит произвёл впечатление! У короля лицо сделалось белым, а я гудела и кружилась – нужно было не дать усомниться в моём Пророчестве. В какой-то момент мне в голову пришла мысль: «Надо спеть! Песня действует сильнее». И вместо того, чтобы рассказать королю всё, что я узнала из исторических документов Земли, я запела. Я вложила в песню все эмоции и чувства. Я донесла до короля образ. По его лицу я видела, что он «видит» мой рассказ-песню. Я пела:

«Они думают. Мы воины, перед нами дрожит мир. Наша одежда из дубленой кожи и конского волоса, наши шлемы из меха.   Всегда в полном вооружении и в рубашках, изношенных на войне – мы вызываем у врага ужас. Мы кочуем. У мужчин жилище – конь, а у женщин – телега. Наши женщины ткут грубую одежду и держат подле себя детей. Мы едим сырое мясо и пьём молоко кобылиц. Поэтому, мы способны выносить неудобства и лишения. Мы самые ловкие и лошади у нас быстры. В сражениях мы с криком бросаемся на врага, построившись клиньями. И теперь мы снова сражаемся! Веди нас, Атилла! Ты неустрашим и Рим боится тебя. «Бич Божий» называют тебя их священники. Великий, Атилла! Сколько народов подчиняется тебе. Чёрные гунны со своими длинными стрелами; алане со страшными копьями; невры, чья кожа раскрашена узорами, одежда – короткий кафтан из человечьей кожи, а оружие – железные косы; славяне в полотняных рубахах, с длинными мечами и щитами; германцы – с круглыми щитами и короткими мечами. Вожди всех этих народов повинуются тебе беспрекословно. Только Валамира – предводителя готов, и Ардарика – вождя гепидов зовёшь ты на Совет, а всех прочих держишь как слуг.

Вот мы снова выступили в поход! Мы дошли до Галлии, мы снова видим Рейн! Завтра мы захватим Мец. Мы предадим ненавистный город огню, убьём всех жителей!»

Король вскочил, закричал:

– Что ты говоришь!

Двери распахнулись, в зал вбежали люди.

– Что случилось? – загудели придворные.

Гундевех махнул рукой, призывая к молчанию:

– Великая Прорицательница Ильдико сказала, что Атилла снова выступил в поход.

– И это правда! – твёрдо сказала я – Я вижу, гунны снова выступили в поход. Флавий Аэций послал гонца, чтобы призвать бургундов под свои знамёна. И, если я права, то вторую часть Пророчества ты услышишь только тогда, когда прибудет гонец!

И тут мои способности проснулись! Видно, эмоции сработали. И я добавила:

– Завтра в полдень он будет здесь.

И я вышла из 3ала.

Глава 5. Аврелианская дева

Гонец от Флавия Аэция, по виду типичный франк, прибыл точно в полдень, как я и предсказала. Признаюсь, из всего, что я сказала королю, только прибытие гонца было пророческим. Остальное – чистой воды история. Однако приятно было осознавать, что статус Прорицательницы я подтвердила, хотя я заметила – у моих дверей поставили усиленную охрану. Я лишь усмехнулась – если надо, уйду спокойно. Я плюс Серапион – это мощная сила. Только мне уходить нельзя. Чтобы выполнить миссию, я должна встретиться с Атиллой. Встретиться, а не гоняться за ним по всей Европе. Я у бургундов потому, что внешне я похожа на их женщин и я знала, что рано или поздно мы с Атиллой встретимся на поле боя. Вот только надо на это поле попасть. У бургундов был еще один плюс – их женщины могли идти в бой рядом  с мужьями, но с разрешения мужей. У меня мужа не было, и король мог оставить меня в Женеве. А мне нельзя оставаться!  Что же делать?

Пока я думала, гонец встретился с королём. Мощный голос гонца донёсся из Зала.

– Вся Галлия разорена! Мец предан огню, народ убивали острием меча, а служителей господних умерщвляли перед священными алтарями. Во всем городе не осталось ни одного неповрежденного места, кроме часовни блаженного Стефана. В Реймсе замучен епископ Никасий, разрушен Тонгерен, в Кельне погибла святая Урсула, Трир разгромлен и только Лютеция, уцелела, гунны прошли мимо, говорят, благодаря силе святой Женевьевы! Атилла обошел Лютецию, не смотря на то, что там находился хорошо укрепленный римский лагерь, арсеналы, дворец императора, много церквей, рынки.

– Кто уже отозвался на призыв Аэция? – спросил Гундевех.

– Прибыли франки, сарматы, арморицианы, литицианы, саксоны, рипариолы, брионы. Они уже находятся в числе вспомогательных войск. Император Валентиниан убедил короля вестготов Теодориха создать военную коалицию. Перед лицом грозного нашествия нужно всем объединиться. Не сможем остановить гуннов – для нас закончится всё! Конец истории, конец цивилизации.

– Доигрался Аэций! – воскликнул Хильперик, младший сын короля. – Сначала натравил на нас гуннов, а теперь просит о помощи!

– Замолчи! – остановил его король. – Помощь в этот грозный час нужна нам всем. Атилла вырежет всех, кого еще не дорезал.

Король снова обратился к гонцу.

– Продолжай!

– Сейчас Атилла спешит в Южную Галлию. Он хочет разбить готов, своих заклятых врагов. Он называет их «мои конюхи». Если он разобьет готов, то вторгнется в Италию. И помешать вторжению может только Аврелиан.

– Аврелиан, – подумала я, – это не человек, это –  город. Позже его назовут Орлеаном.

Голос гонца вновь донесся до моих ушей.

– Жители Аврелиана сделали всё, чтобы выдержать осаду. Они починили городские стены, заготовили съестные припасы, и послали своего епископа Аньяна к Аэцию, просить у него помощи. Епископ сообщил, что город может продержаться только до середины июня. «Если ты за неделю до срока не придешь на помощь, – сказал Аньян Аэцию, – то лютый зверь пожрет мое стадо». Две недели назад епископ вернулся в город, а вскоре Атилла начал осаду.

– Передай Аэцию, я вступаю в коалицию. Бургунды придут на помощь Аврелиану, – решил король.

Через некоторое время я услышала топот копыт. Гонец ускакал, а король собрал Военный Совет. И только после Совета Гундевех позвал меня к себе. Все вышли. Я осталась с королем, как будут говорить франки много веков спустя, тет-а-тет.

– Ильдико, твое предсказание сбылось.

Я молча кивнула. Говорить было нечего.

– Я хочу спросить тебя, правильно ли я поступил, пообещав помощь Флавию Аэцию?

– Что я могу сказать королю? Король принимает решения. И ЭТО решение – верное. Бургунды не исчезнут с лица земли, а гунны исчезнут.

И тут меня осенило, я сказала:

– Более точное Предсказание я смогу сделать, если увижу гуннов хотя бы издалека. Я должна быть там, возле Аврелиана.

– Но.. – начал, было, король.

– Достопочтенный король, я делаю Предсказание насчет себя самой. Со мной ничего не случится. И я смогу помочь в трудную минуту.

– Хорошо. Тогда через два дня выступаем. Успеешь собраться, Аврелианская дева? – усмехнулся король.

– Конечно, – ответила я.

Так я стала первой Орлеанской Девой.

А дальше, всё закрутилось словно в кошмарном сне. Мы скакали и скакали, чтобы успеть на помощь Орлеану. Те пять недель, который мог продержаться город, были уже на исходе. Потом мне рассказали. Жители Орлеана защищались, как могли, отражая атаку за атакой. Тогда гунны взялись за свои луки. Тучи стрел носились над городом, защитники не могли поднять голову, чтобы отразить атаку. Жители начали роптать, что их обманули, и только епископ Аньян не терял силы духа. Чтобы поддержать бодрость в защитниках, он обошел все стены с крестами и хоругвями. Но помощь все не шла, и тогда жители решили сдаться и открыли настежь городские ворота. Гунны с рёвом ворвались в город. И тут раздались звуки труб – это во главе римской конницы скакали во всю прыть Флавий Аэций и сын короля Теодориха. У городских ворот, на берегу Луары и даже в водах этой реки, завязалась первая битва.

Мы, бургунды, подоспели к этой битве. Да. Да. Я стала частью бургундов. Я неслась на Серапионе, а мой белый плащ, искусно вышитый золотыми лилиями – работа женевских мастериц – развивался словно крылья. Я ловко орудовала хлыстом, нанося удары сверху по спешившимся гуннам. Серапион орудовал копытами.

Слишком рано и рьяно гунны начали делить добычу. Пеший гунн – не воин, поэтому началось страшное смятение: гунны, побросавши добычу, кидались в разные стороны, не зная, где укрыться, куда бежать. Их побивали с крыш камнями, гнались за ними с оружием, истребляли поодиночке и целыми толпами.

Я пробилась на помощь к высокому франку с длинными волосами, которого со всех сторон облепили гепиды – союзники Атиллы. Один из них прицелился из лука прямо в спину франку. Я мгновенно сдернула плащ и набросила его на лучника.

Раздался странный гортанный крик – это Атилла дал приказ об отступлении. Я бросилась в ту сторону. МНЕ НУЖЕН АТИЛЛА!

Но франк, уже свободный, задержал меня, крепко схватив за руку.

– Прекрасная дева, ты спасла жизнь короля!

– Еще один король! – весьма непочтительно воскликнула я, вырываясь.

– Слава королю франков Меровею! – прокричали подоспевшие воины.

Я поняла, что уже никого не догоню, и смирилась.

 – Прекрасная Аврелианская дева, позволь мне, королю Меровею, сделать из твоего плаща знамя. Клянусь, что лилии, которыми вышит твой плащ, станут гербом королевского франкского дома.

– Вот это да! – подумала я. – Так вот откуда лилии взялись!

Я смотрела на Меровея ни в силах ничего сказать. Тут подъехал король Гундевех и произнес:

– Ильдико, город спасен, ты возвращаешься в Женеву. Мы последуем за гуннами без тебя.

– Хорошо. Но дай мне слово, достопочтенный король Гундевех, что после победы над Атиллой…

– Победы над Атиллой? – теперь дар речи потерял Меровей.

– Ильдико – Великая Прорицательница, – пояснил король бургундов, – поэтому она здесь и поэтому она сейчас же уедет обратно! Продолжай, Ильдико.

– Атилла потерпит поражение очень скоро. Каталаунские поля – развеют миф о его непобедимости. Все вы вернетесь домой, достопочтенные короли и станете родоначальниками династий. А далее что будет мне неведомо. (Не рассказывать же им, как будут убивать друг друга в борьбе за власть). И после своего возвращения я прошу, достопочтенный король Гундевех, отправить меня в Рим. Меня ждёт Великая Миссия.

– Обещаю! – твердо сказал Гундевех. – А пока десять моих воинов будут сопровождать тебя, Ильдико, до Женевы.

– И десять моих! – добавил король франков Меровей.

Глава 6. Все дороги ведут в Рим

В сопровождении франкских и бургундских воинов я без всяких приключений добралась до Женевы. Там я и узнала все, что случилось после моего отъезда. Как всегда, Пророчество сбылось. (А как же еще?! Это уже история для меня.)

Аттила отошёл на Каталаунские поля, где и состоялось генеральное сражение, которое историки назовут «Битва народов». Великое по количеству войск и жертвам сражение происходило крайне сумбурно и без особой подготовки. Но, главное, Атиллу остановили и он скрылся где-то в Паннонии. Моя встреча с ним опять не состоялась.

Вернулись домой раненые и здоровые воины. Женева зажила своей жизнью, а король Гундевех, всё не выполнял своего обещания. Прошла осень, наступила зима, а потом весна. Приближалось лето 452-го года – вот-вот Бич Божий нападет на Северную Италию. Я поняла, что пришло время действовать. Мне нужно было в Рим! Туда устремится Атилла и там в этот момент должна быть я. Моя попытка поговорить с королём закончилась ужесточением режима. Меня, фактически, взяли в плен. Объяснение было коротким: «Великая Прорицательница нам нужна здесь!»

Что оставалось делать? «Бежать» – скажете вы, но куда бежать? В эти времена Европа была вся покрыта лесами и представляла непроходимые дебри. Я теряла время. И еще одно обстоятельство начало меня беспокоить – я вдруг осознала, что информацию об Атилле мне выдали в Планетарном Хранилище до 452-го земного исторического года. А дальше – ничего! Почему? Уходя на задание я даже не задумалась над этим фактом, но теперь я осознала, что совершенно не знаю, что будет происходить в 453 году. Всё чаще я вспоминала слова Сибелиуса: «Серапион поможет тебе там, где тебе придется действовать по обстоятельствам. Мы сохраняем свободу выбора и ты поймешь это, когда придет время». Как видно, время пришло.

Ночью я устроила Мысленный Совет с Серапионом. Я давно приучила конюхов к тому, что прихожу к своему коню перед сном. Правда, с недавних пор, меня сопровождала охрана, но меня это мало волновало. Бежать я пока не собиралась.

Я гладила Серапиона и, одновременно, говорила с ним. Мы перебрали все варианты решения проблемы – как найти Атиллу с клоном. И остановились на самом трудном варианте – варианте «Омега» – как назвал его Серапион, историк и археолог, знаток греческой письменности.

Суть этого варианта – Серапиону под кожу я вживляю датчик-усилитель мыслеформ, потом Серапион попадает в плен к гуннам, а они точно приведут его к своему повелителю. Страх перед Атиллой был таков, что любую диковинную военную добычу сразу же отправляли к нему. А красавец-конь – это, безусловно, царский подарок.

Датчик-усилитель я вживила утром без особых проблем. Оставалось разработать план попадания Серапиона в Рим. И тут помог случай. Меня снова вызвал к себе король Гундевех.

– Ильдико, – начал король, – император прислал письмо с требованием прислать моего старшего сына в Рим. Он ничего не объясняет. Он просто требует. Мне нужно Пророчество.

– Я могла бы отправиться с ним в Рим, чтобы … – начала я.

Король гневно прервал меня:

– Ты нужна мне здесь!

– Но вы же обещали?! – вырвалось у меня.

– Обещал! Но только, чтобы уберечь тебя на благо бургундам.

– Ну, начинается, – подумала я. – Ложь во спасение. Излюбленная отговорка правителей Земли всех времён и народов. Изобразим смирение.

И я изобразила. Я опустила голову, вздохнула. Слеза капнула с ресниц очень натурально. Осталось заговорить, что я и сделала.

– Я подчиняюсь, – сказала я. – Я останусь в Женеве. Но уберечь Вашего сына, достопочтенный король, может только древняя виса. Я проведу обряд. А потом Ваш сын должен вскочить на моего коня. Успеет вскочить – доедет на нем до Рима, останется цел и невредим. Не успеет –  его Судьба покроется мраком неизвестности!

– Я согласен! – быстро ответил король, а сам подумал (это мои способности опять проснулись): «Без коня ты уж точно никуда не убежишь!»

Я позволила себе слегка усмехнуться. Он всё равно моих мыслей не ведает. Я попросила принести золу и ивовый прут. Затем я  рассыпала золу в середине зала, взяла прут и начала рисовать руны, одновременно, запев:

Девы-валькирии сели

Здесь и там путы путали,

Полки пятили,

Оковы перетерли!

Верви низвергни,

Вражьих пут избегни.

Скальдическая виса на удачное освобождение из плена произвела на короля должное впечатление. Потом я издала гортанный звук и в зал вломился Серапион. Я крикнула Гундобаду:

– Садись на коня!

Он был ловок, старший сын короля. Ловок и красив. Признаюсь, я залюбовалась королевским сыном. А потом я приказала:

– А теперь в Рим! Обряд завершен, Гундобад вернется назад, но если уедет прямо сейчас!

Я мысленно попрощалась с Серапионом. Он лишь ответил: «Пока!». Очень рациональный народ эти Лоо-шаки.

Глава 7. Вариант «Омега»

В начале мая отряд бургундов добрался до Рима. Серапион дисциплинированно передавал информацию. Мой приемник – усилитель мыслеформ, сделанный в виде серег, работал исправно, поэтому я узнавала все новости о посольстве раньше короля ровно на десять дней – столько требовалось времени голубям, которых взял с собой Гундобад, чтобы донести сведения. Признаться, я удивилась, когда узнала  о голубиной почте бургундов. Впрочем, слово «почта» они не знали.

Новостей было много:

император Валентиниан Третий вызвал Гундобада, чтобы задержать у себя на некоторое время. Так император обеспечивал верность бургундов на время нового нашествия гуннов. Разведка императора без дела, видно, не сидела.

Папа римский Лев пожелал встретиться с Гундобадом, а во время встречи стал уговаривать бургундов отказаться от арианства и принять католичество. Между прочим, Папа похвалил Серапиона и выразил желание иметь у себя подобного коня! Тут Серапион заржал. Это он так смеялся.

Вестготы готовы начать переговоры с бургундами о новом военном союзе против римлян. Ничего себе! Еще и года не прошло после битвы при Каталаунских полях.

Важные новости, но не для меня. Я ждала, когда гунны начнут свой новый поход – поход на Западную Римскую империю. Так прошел месяц, а в июне – началось! Обогнув Альпы, Атилла прорвал пограничную укрепленную линию со стороны Паннонии и прорвался в Северную Италию Был взят штурмом и разгромлен крупнейший город на Адриатическом побережье Аквилея, захвачен большой и богатый торговый город Милан.

На очереди был Рим. Горожане и римский гарнизон стали спешно готовиться к отражению штурма. Серапион передавал о панике, царящей в Риме. Варвары расположились невдалеке от крепостных стен и порой на быстрых своих лошадях подъезжали на дальность полета стрелы. Положение римлян было столь опасным, что командующий римскими войсками Флавий Аэций даже советовал императору Валентиниану Третьему бежать из Италии в какую-нибудь отдаленную римскую провинцию. К чести императора, он резко отказался.

А тем временем, Аттила окружил Рим, но немедленно штурмовать его не стал, послал гонцов с предложеним начать   переговоры. Жители Рима стали гадать – какой выкуп потребует на сей раз Бич Божий, как прозвали вождя гуннов в Вечном Городе. Все хорошо помнили, как восемь лет назад он заставил

византийского императора Феодосия Младшего согласиться на непомерные условия о выплате ежегодной дани в 700 литр золотом! И семь лет император платил!

Срочно собрался Совет, на который пригласили и всех почетных гостей («заложников» – мысленно поправила я Серапиона), живущих на то время в Риме. Главный вопрос, который должны были решить – кто поедет на переговоры к гуннам. Единогласно решили, что император не дожне ехать! Слишком высока честь для варвара! Кандидатура Аэция вызвала большие споры. Кое-кто прямо намекнул – нельзя, чтобы переговоры вел человек, который провел свое детство у гуннов! И когда Совет, казалось, зашел в тупик, в зал, без всякого предварительно доклада, вошел Папа Римский Лев. Это потом его назовут Первым, а пока он был единственным. Все встали, приветствуя Духовное Лицо, а Папа, благословив присутствую-щих, сказал: «Бог послал это Наказание за грехи наши.  Не дело правителя говорить с ним. С варваром должен говорить Пастырь. Я поеду к Атилле!»

Как рассказывал потом своим приближенным Гундобад, (А то откуда Серапион узнавал все подробности? От Гундобада, сидящего на Серапионе!) все преклонили колени, даже пара язычников, которые сразу после заседания Совета пошли о  покрестились в ближайшей церкви. Так потряс их Папа Лев.

– Хватит время тянуть, Серапион, – отдала я приказ. – Действуй!

И Серапион начал действовать! Он обстрелял Гундобада мыслеформами: «Папе нужен самый лучший конь Рима! Папе нужен подарок! Серапион так понравился Папе!»

И Гундобад, наконец, проникнулся нужными мыслями. Через час он отвел Серапиона к Папе, преклонил колени и смиренно попросил принять от бургундов подарок – коня. Так Серапион попал в Посольство.

Именем императора Валентиниана Третьего, Римский Папа Лев купил за большие деньги желанный мир у царя гуннов. А в добавок, Атилла попросил понтифика подарить ему коня, на котором прибыл Папа. Мудрый Лев спорить не стал (на что мы и рассчитывали!) и отдал варвару коня быстрее, чем сам получил его от бургундов. Тем более, что Атилла любезно предоставил Папе других лошадей, правда, похуже.

В тот день, когда Серапион стал собственностью Атиллы, я еще не могла покинуть Женеву. Надвигалась зима и мне нужно было перезимовать, но ранней весной я уехала. Правда, не попрощавшись. Была Великая Прорицательница – и ушла. А куда – никто не смог рассказать. Я поработала на славу! Иллюзии удались, как нельзя лучше.

Глава 8. Встреча

Серапион исправно вел меня.  Аттила покинув Италию,  ушел к себе в Паннонию на привольные равнины и распустил союзников по домам. Нового коня холил. Кормил, выгуливал и, даже, мыл сам. Отдохнув, стал вынашивать новые планы. Тут очень помогла привычка Атиллы, до принятия окончательного решения – уезжать куда-нибудь на коне, чтобы порассуждать вслух одному. Так что Серапион первым узнавал все намерения царя гуннов. А намерения были серьезные – весной покорить аланов, чтобы уже никто и ничто не стояло у него на дороге. Главная цель – Константинополь и новый император Марциан, который отказался после смерти Феодосия, выплачивать дань.

А я? Я предусмотрительно, взяв двух лошадей, ехала то на одной, то на другой, днем и ночью, останавливаясь ненадолго, чтобы лошади могли отдохнуть. Кроме связи с Серапионом, я постоянно сканировала местность впереди и позади себя, применяла всё, чему меня научили в Горячей Роте. Иногда я въезжала в какое-нибудь село (предварительно, просканировав, на все мыслимые и немыслимые опасности) и покупала еду. Как только я уезжала, местный житель забывал обо мне, но долго удивлялся – откуда у него появилась эта серебряная монета? Что делать? Меня никто не должен был помнить! У них своя жизнь, а у меня задание, после которого я отсюда уйду.

Пока я ехала, Атилла успел покорить аланов и вернулся обратно. Наконец, я доехала. Серапион передал координаты местности, где был расположен дворец Атиллы, я настроила  маршрутизатор, потратив колоссальную энергию. Ничего, всего один переход остался! Завтра я буду у Атиллы.

Я хорошо выспалсь, поставив незримый купол над собой и лошадьми. Утром вымылась в речке, надела самое лучшее свое платье, причесалась. Платье белое, лошадь белая. Белый цвет гунны уважали и этому способствовали их верования.

Гунны поклонялись Великому духу неба Тэнгри, признавали и обожествляли пять стихий: землю, металл, воздух, огонь и воду. А воплощениями стихий были пять цветов: черный, желтый, белый, красный и синий.

Я должна произвести впечатление сразу. И не на Атиллу! А на первых воинов, которые вскоре меня остановят. Поэтому, белый цвет – цвет воздуха. Я соткана из воздуха, пришла ниоткуда.

И тут я увидела женщину. Она стояла и смотрела на меня. И это была женщина-гунка. Как же еще ее назвать?!

Она полностью соответствовала описанию Приска: «Одежда их женщин весьма опрятна и ловко сделана, она состоит из исподницы и кофты темно-синего цвета, обшитых светлой каймой и без, белой рубахи, спущенной ниже юбки и убранной складками около шеи и рук с оборкою, похожею на кружева, девушки ходят с открытой головой, убирая себе волосы различными монетами. Все они носят серьги, запястья и кольца даже с трехлетнего возраста».

И тут произошло то, чего я никак не ждала, женщина упала на колени и закричала: «Белая пришла!!! Сбылось Пророчество!!!».

– И тут Пророчество! –  только и успела подумать я, а  женщина, поднявшись, произнесла: «Мне было видение! Ты наша новая госпожа! Я жду тебя, потому что знала, что ты придешь. Я проведу тебя к царю! »

Мне лишь осталось поехать за ней.

Глава 9. Предложение

Ведомая Прорицательницей гуннов, я беспрепятственно доехала до дворца правителя. Он был построен из искусно вытесанных бревен и досок, и обнесен деревянной оградой, украшенной, я бы сказала, кокетливыми башенками. Я заметила недалеко от ограды каменную постройку.

– А вот и баня! – догадалась я. – Та самая, которую описал Приск. Большая баня, построенная Онигисием. «Он перевез для этой постройки каменья из земли Пеонской» – по-моему, так написано у Приска.

Новость о моем прибытии уже дошла до Атиллы. Он ждал  меня у ворот, рядом с ним стоял старый человек, по виду – жрец.

Я подумала: «Иордан был прав! Как там у него? «Он был горделив поступью, метал взоры туда и сюда и самими телодвижениями обнаруживал высоко вознесённое своё могущество. По внешнему виду низкорослый, с широкой грудью, с крупной головой и маленькими глазами, с редкой бородой, тронутый сединою, с приплюснутым носом, с отвратительным цветом кожи, он являл все признаки своего происхождения».  Лучше не скажешь!

Пока я вспоминала труды Иордана, вождь гуннов подошёл ко мне и заговорил. Это была великолепная латынь!

– Красавица! Ты подобна Венере! Ты сама Венера! Как зовут тебя?

– Ильдико.

«А он образован. Общение с римлянами не прошло даром. Похоже, он прилежный ученик», – невольно подумала я, одновременно, слушая Атиллу.

– Имя твой также прекрасно. Как и ты. Я мог бы взять тебя силой, но я не хочу. Поэтому, я спрашиваю – станешь ли ты моей женой?

– У тебя много жён. Зачем тебе ещё одна? – спросила я.

– У меня много жён, – согласился он. – Я же предлагаю стать тебе той единственной, которая разделит со мною власть.

– Мне не нужна власть, – ответила я. – Верни мне моего коня! И тогда я дам ответ.

– Твоего коня? Ты за конём пришла?

– Да! Это не простой конь. Он волшебный.

Я говорила правду, но как всегда это бывает, правде никто не поверил. Правитель гуннов захохотал. Смех у него был приятный. Он всё больше и больше удивлял меня. Я наконец-то стала понимать, почему гунны подчиняются ему.

– Я верну тебе коня сейчас же, если ты опишешь его.

– Опишу, – согласилась я. – Он белоснежный, как облака, быстрый, как ветер, грива и хвост его – длинные и шелковистые. Я зову его – Серапион.

Он нахмурился.

– Ты описала моего коня! Его мне подарили в Риме.

– Но это мой конь. Его я подарила сыну царя бургундов, а он – Папе, а Папа – тебе

– Ты из народа бургундов?

– Да, и горжусь этим! – неожиданно для себя самой сказала я. – Верни мне коня и я стану твоей женой! – твердо пообещала я.

– Хорошо. Приведите коня Ильдико, – распорядился Атилла.

Через минуту Серапиона привели. Я бросилась к нему. Я гладила его белоснежную гриву и шептала:

– Теперь всё будет хорошо.

Серапион флегматично мысленно ответил: «И так все шло хорошо!»

Ну о-о-чень рациональный народ эти Лоо-шаки. Тут напомнил о себе Атилла.

– Я жду и предлагаю только один раз.

– Прорицательница сказала мне, – ответила я, нагло придумав то, чего не было, – что я выйду замуж за правителя, которому служит сама богиня войны. Богиня из нефрита. Ты правитель. Это верно! Но служит ли тебе богиня?

Он застыл. Лицо его изменилось. Он явно не ожидал услышать то, что я ему сказала. Воцарилась тишина. И никто не смел её нарушить.

– Прорицатели не ошибаются! – я рискнула нарушить тишину. – Ведь тебе было предсказано, что твой род падёт, но будет восстановлен младшим сыном?

– Откуда ты это знаешь? – медленно выговаривая слова спросил Атилла.

– Я сама Прорицательница!

– Я это сразу понял. Я понял, что ты другая. Идём со мной! А вы все – останьтесь. Только Ильдико!

Он повернулся и вышел. Он не оглядывался. Он был уверен, что я иду следом.

Мы зашли во дворец, дошли до гостевого зала. Слуги закрыли за нами двери, явно украденные на одной из римских вилл. Атилла поднялся по ступенькам на возвышение, где стояла его кровать (Да, да, прямо в зале!). Только тут он обернулся и сказал:

– Ты готова к встрече с богиней?

–Да! – твёрдо ответила я.

– Тогда, смотри!

Он  опустил занавески, отделяющие его спальню от зала, взял одну из продолговатых подушек, лежащих на ложе, и достал из подушки …

Я никогда не видела такой зловещей красоты. Я и подумать не могла, что зло может сочетаться с совершенством! Точенное лицо, волосы-змеи, изящная фигура. Она притягивала к себе внимание. Её не хотелось отпускать.

– Если клон так красив и силён, – подумала я, – то как же была красива материнская статуэтка! Неудивительно, что Боевой Пекинес Мавка попал под её влияние.

Я, имеющая иммунитет от зла, благодаря эльфийской крови, и то стала чувствовать странный зов, желание обладать этой дивной вещью. А что же было делать жителям Земли?

– Посмотрела и хватит! – лицо Атиллы исказилось, казалось он сейчас набросится на меня. Я поспешила сказать:

– Я стану твоей женой, царь, как можно скорее.

Он усмехнулся, засунул статуэтку обратно в подушку и сказал: «Завтра.»

А потом велел мне спуститься в зал и крикнул.

– Онегесий.

Онегесий очевидно ждал за дверями, потому что тут же вошёл и поклонился.

– Я слушаю тебя, Повелитель.

– Онегесий, завтра я женюсь на Ильдико.

– Всё будет сделано. – ответил преданный Онегесий.

Глава 10. Свадьба

Я стояла, а служанки одевали меня. Распущенные волосы, заплетали в косы. Я спросила у старой управительницы:

– Расскажи про свадебный обряд. Что я должна делать и как себя вести?

– Быть ласковой! – захохотала старая карга.

– Заткнись! – слуги откинули полог шатра, появился сам Атилла. – Ильдико отныне твоя госпожа. И если она будет недовольна тобой, то Скотта с большим удовольствием тебя придушит. Он ничего не забыл!

На лице Скотты, доверенного Атиллы, появилась такая улыбка, что старуха сразу же согнулась в глубоком поклоне передо мной.

– Красавица моя, – продолжил Атилла, – жду не дождусь свадьбы. Сейчас придёт Онегесий. Он расскажет тебе всё про свадебный обряд.  А завтра я исполню любое твоё желание. Но только одно. Женщина должна знать своё место!

И он вышел из шатра. Сердце моё подпрыгнуло. Одно желание! Постараюсь выпросить статуэтку в качестве подарка. Или вытащу её сама из подушки. А там, вскочу на Серапиона и к порталу.

Брачная ночь меня не волновала. Мои способности позволяли навести на вождя гуннов любую иллюзию, любой морок.

Вскоре появился Онегесий и очень толково и коротко рассказал мне, что я должна делать. Как идти, как садиться, что говорить.

– Через несколько минут свадьба начнётся. Жди. За тобой придут. Красота твоя, Ильдико, возвеличит тебя.

Вскоре раздался рокот барабанов. Полог шатра откинули. Меня встретили девушки, шедшие рядами под тонкими белыми и очень длинными покрывалами; под каждым покрывалом, поддерживаемым руками шедших с обеих сторон женщин, находилось примерно по семь девушек, они пели. Затем шли слуги: одни несли кушанья, другие – вино. Один из слуг держал за уздцы Серапиона. Серапион делал вид, что он обыкновенный конь. Меня усадили на Серапиона и поднесли чашу с вином. Я выпила и, не удержавшись, воскликнула: