Текст книги "Сокровища святых. Рассказы о святости"
Автор книги: Наталья Черных
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
17. Святитель Николай из Мир Ликийских
Родился святой Николай в городе Патаре, в III веке, в стране, которая в древности называлась Ликия. Патара упоминаются и в «Книге Деяний» апостола Луки. Апостолы проезжали Патару во время одного из многочисленных морских путешествий. Ликия находилась в Малой Азии. Теперь эта область называется Анатолией. Родителей будущего святого звали Феофан и Нонна. Происходили они из довольно знатного рода и обладали значительным состоянием. Оба исповедовали христианскую веру, были щедрыми к бедным и совершали много других добрых дел. Однако долгое время у них не было детей.
Как узнаваема эта печаль святых о бесплодии! В Ветхом Завете есть два фрагмента о разрешении долгого бесплодия родами, в которых является на свет будущий святой. В Пятикнижии это Сарра, родившая Исаака. А в Книгах Царств это Анна, родившая пророка Самуила. В Новом Завете упоминаются другие две семьи, долгое время испытуемые бесплодием. Это праведные Захария и Елисавета, родители Иоанна Крестителя, с которыми можно сравнить святых Феофана и Нонну. И еще – святые Иоаким и Анна, родители Пресвятой Богородицы, которых Церковь называет Богоотцами.
Здесь может возникнуть вопрос: а может быть, что составитель жития святителя Николая просто списал этот момент из Нового Завета, что ему просто понравилась легенда о том, как пожилая уже мать разрешается от бремени ребенком, который становится великим святым? Но вряд ли. Святой не строит свою биографию, не выбирает для нее причудливые и яркие события.
Родители cвятого Николая вряд ли думали, что они чем-то похожи на святых праведников. И тем не менее, они как некогда Иоаким и Анна, дали обещание, что если у них родится сын, то они посвятят его Богу. Такое обещание многого стоило. Это значило отказаться от того, что сын постоянно будет находиться в родительском доме, отказаться от того, чтобы он продолжил ремесло своего отца и стал ему опорой. Словом, это было жертвенное обещание.
У Нонны через положенное время действительно родился сын, которому дали имя Николай, что значит «победитель народа». Сам Дух Господень подсказал родителям это имя, потому что в нем отражена вся будущая жизнь святого: святитель никогда не жил для себя. И в течение своей жизни пришлось ему вынести всю тяжесть людской клеветы и злобы. Нонна после уже не рождала детей – святой Николай был ее единственным сыном.
Сохранилось предание, что во время совершения Таинства Крещения младенец без посторонней помощи простоял в купели три часа. В то время службы были весьма долгие и не все могли полностью вынести их. Холодная вода не причинила младенцу вреда. Во всю свою жизнь святитель отличался отменным здоровьем. Три часа простоял младенец в купели, и эти три часа, по мнению святого Димитрия Ростовского, символически изображали мощь и славу Святой Троицы, ревностным служителем и почитателем Которой был святой Николай.
Поведение младенца, вокруг которого, должно быть, сразу же сосредоточилась жизнь его родителей, было необыкновенным. Святой Николай принимал молоко только из правой груди своей матери, и не прикасался к левой. По средам и пятницам, а также в постные дни, принимал пищу только однажды и вечером, после того как совершалось обычное для христиан тех лет молитвенное правило. Нонна изумлялась и благоговела перед собственным сыном, а порой младенец просто пугал ее. И ей, и Феофану заметно было, что из младенца вырастет великий Угодник Божий. Потому, как только настало время, святого Николая стали обучать христианской жизни. И удивительно, как скоро он усвоил ее правила. Мальчик прекрасно запоминал молитвы, любил храм, чем скорее напоминал старца, а не мальчика. Сохранилось предание, что Феофан и Нонна недоумевали, какого же учителя выбрать для такого необычного отрока. И тогда святой Николай, как бы отвечая на вопрос родителей, по слогам назвал имя учителя, который и обучил будущего святителя грамоте. Читать и писать Николай выучился так быстро, как будто ему еще ранее были известны некоторые приемы чтения и письма.
Патара была небольшим городом, но в нем протекала пестрая жизнь, свойственная всем восточным городам. Шумные рынки, на которых бродячие артисты давали представления, городские бани, подчас служившие домами терпимости, острые шутки и смех – все настойчиво беспокоило все органы чувств человека. И было тем более странно, что подросток из зажиточной семьи, каким тогда был святой Николай, сторонился развлечений. Он не участвовал в играх сверстников, которые любой другой человек признал бы невинными шутками; они казались ему напрасными и пустыми. Его лучшим собеседником было Святое Евангелие. Юношескому возрасту свойственны зыбкие нежные дружбы, но Николай сторонился людей, а с женщинами разговаривал, опустив глаза в пол. В этом отроке, едва-едва ставшем юношей, проступали уже черты старца. Как будто то, что для других только начиналось, для него оказалось уже позади или вовсе миновало его. По преданию, святого Николая в юношеском возрасте не беспокоили плотские влечения. Это был храм Божий из плоти и крови. В нем уже в раннем возрасте заметна складка одинокости, свойственная святым. Она скрывала союз молодого сердца и Христа, который от купели обручил себе эту душу.
Как можно представить, приятелями святого Николая в то время были в основном книги. Он готовил себя к будущему служению, и эта подготовка была, возможно, гораздо более суровой, чем труды самого служения. Юная плоть вытерпела много оскорблений от посвященной Богу души. Живя среди пестроты и шума восточного города, святой Николай вел себя так, как будто жил уже в пустыне. Пустыня казалась ему землей обетованной.
Однако Господь поставил святого Николая посреди мира, и святой покорно принял Его волю. Вскоре отрок стал помогать в церковном служении своему дяде, тоже Николаю, епископу Патары, а Феофан и Нонна были только рады. Не сохранилось сведений, как именно святитель прошел все нижние ступени церковного служения. Но, уже став пресвитером, святитель, согласно преданию, первым входил в храм и последним выходил из него. Очевидно, служение его в чинах чтеца и дьякона было таким же прилежным и вдохновенным. Молодого клирика уважали даже простые горожане.
Патара, как и многие восточные города, была сосредоточением блеска и нищеты одновременно. Золоченые дорогие носилки знатной дамы едва лишь тенью своей осеняли изнывающего от жажды бродягу с гноящимися глазами. Конечно, были и милосердные вельможи, щедрой рукой помогавшие беднякам, миловавшие несчастных, плативших за лечение неимущих. Население Патары в основном было христианским. Но часто – только по названию. Люди жили ради своей выгоды – это считалось нормой. Тем заметнее было поведение молодого клирика Николая, который, кажется, только и жил ради помощи другим. Среди горожан, возможно, были и насмешки над ним, и даже глумление. Никак не сочеталась молодость Николая с образом его жизни, свойственным, скорее, человеку пожилого возраста. Но вера Николая вызывала восхищение Патары и внушала к нему невольное уважение.
Молодой клирик тщательно исполнял все богослужебные обязанности – даже больше. Его служение напоминало песнь или священный танец царя и пророка Давида перед ковчегом. Николай не был женат, у него не было подруги, он не копил денег – все эти факты в Патаре разузнали очень скоро. При этом было известно и то, что многочисленные пожертвования Николай тратит на больных и нищих. Его нельзя было назвать слабохарактерным или непрактичным. Часто он помогал тем, кто даже не просил, а отказывал просящим, имеющим в виду обогащение. Николай был одновременно жестким и суровым. Это сочетание – милостивости и суровости – было свойственно святому всегда, но с возрастом оно станет заметнее. Потому что оба эти качества – от Бога. В святом всегда есть и тепло милости Господней, и молния наказания Божия. Божественная благодать как бы просвечивала сквозь него, хотя святой Николай и старался скрывать свои подвиги от людей. Уже в юности он познал угрюмое жжение человеческой славы и потом всячески старался избегать ее.
Настало время, и епископ предложил святому Николаю пресвитерство. Неизвестно, сразу ли согласился святой на такой шаг, или обдумывал его. Можно только предположить, что согласился он сразу же, так как знал от родителей, что уже при рождении был посвящен Господу. Во время хиротонии епископ, вдохновенный благодатью Духа Святого, сказал такую речь: «Вот, братие, я вижу новое солнце, восходящее над концами Земли, которое явится утешением для всех печальных. Блаженно то стадо, которое удостоится иметь такого пастыря! Хорошо он будет пасти души заблудших, питая их на пажитях (полях) благочестия, и всем находящимся в трудных обстоятельствах явится теплым помощником».
Это сравнение с восходящим солнцем, так точно рисующее образ милостивого и грозного Угодника, можно применить и к любому святому. Это фаворский свет, который порой просвещенные души замечают в святых еще на земле, – отсвет истинного богоподобия.
Став пресвитером, святой Николай повел жизнь гораздо более строгую, но, с другой стороны, и более скрытную. Теперь жители Патары могли только догадываться, какие именно подвиги совершает новый священник. Однако Господу было угодно, чтобы жизнь святого Николая направляла и другие жизни на путь истины, к спасению.
Святой Николай Чудотворец. Икона из монастыря Святой Екатерины, XIII в.
Однажды епископ Патары Николай решил поклониться святым местам Палестины. На время своего путешествия он вручил управление церковью своему племяннику-пресвитеру Николаю, как наиболее достойному. В то время епископы заботились не только о духовной пользе своих подопечных, но и о материальной. Святой Николай как бы вошел в свою стихию. Он соединил два служения: священническое и мирское – так, что в один его день, кажется, укладывались два дня. Сколько помощи было им оказано в то время, мы никогда не узнаем. Во время отъезда епископа скончались родители Николая. Они оставили сыну достаточное наследство. Молодой священник, конечно, переживал. Владыка в отъезде, родители скончались. Но ведь у человека никого нет, кроме Христа. Молодой Николай возложил на Него все свое упование. Никто не смог бы использовать наследство лучше, чем Николай. Из многочисленных рассказов о жизни святого в то время один особенно привлекает к себе внимание. Это рассказ о милосердии – о настоящем милосердии.
В городе Патара жил богатый человек, у которого были три дочери. По преданию, они были удивительно хороши собою, так что весь город считал их красавицами. Девушки были бы и желанными невестами, если бы их отец внезапно не лишился своего достояния. Произошло это вследствие несчастных обстоятельств, и тот уж не надеялся исправить свою судьбу. Для оплаты долгов пришлось продать все ценные вещи. Так что и речи не было о том, чтобы дать за дочерями хоть какое-то приданое. Наоборот, приходилось с трудом добывать необходимое пропитание и одежду. Отец отчаялся настолько, что позабыл и свое христианское достоинство; он всей душою погрузился в бездну отчаяния. Тогда ему пришло на ум продать своих дочерей, как продают непотребных женщин, и таким образом приобрести средства к существованию.
Господь открыл святому Николаю намерение отчаянного отца. К этому времени у молодого пресвитера уже был солидный опыт. Он знал, как тяжело принимать помощь человеку, который внезапно обеднел. Ведь он еще не привык к тому, что беден. Что для человека, родившегося в бедной семье, приемлемо – для бывшего богача может стать оскорблением. Помощь может быть в этом случае только тайной. Но не о тайной ли помощи сказаны евангельские слова: «Смотрите, не творите милостыни вашей перед людьми с тем, чтобы они видели вас». Николай придумал, как помочь несчастному. С наступлением темноты пресвитер взял значительное количество золотых монет, увязал их в узел и, дождавшись ночи, направился к жилищу отчаянного отца. Вся семья спала. Приотворив окно, святой Николай осторожно подбросил внутрь дома узел и затем поспешно удалился прочь. Проснувшись, хозяин сразу же обнаружил новый предмет: узел с золотом. Можно вообразить себе радость, смешанную с испугом и изумлением, когда несчастный ощупывал узел и уверялся, что в нем именно золото – именно то, из-за чего он хотел отдать на позор своих дочерей. Вскоре он уже выдал старшую дочь замуж. Святой Николай, увидев, что сердце отчаянного смягчилось, решил довести дело милосердия до конца. И вскоре второй узел с золотом оказался таким же образом в том же месте. Несчастный отец уже не сомневался, что это Сам Господь помогает ему.
Придя в храм, он много плакал и благодарил Бога, осознав свое отчаяние и злобу, свою неправоту против собственных дочерей. Однако среди многих покаянных молений было и то, в котором несчастный просил открыть ему имя земного благодетеля. Вскоре отец выдал замуж и вторую дочь. Но с тех пор, догадавшись, что его незримый покровитель будет помогать, пока и третья дочь не выйдет замуж, отец стал по ночам молиться и бодрствовать. Святому Николаю на этот раз не удалось скрыться. Отец услышал стук и звон от падающего кошелька и поспешил догнать гостя. Благодарности несчастного не было предела. Ведь дочери могли погибнуть, если бы Господь не открыл святому намерения отца. Святитель, выслушав искреннее покаяние, принял его и строго-настрого велел не рассказывать о том, кто помог выдать дочерей замуж. Если изобразить идеальный урок милосердия, то вряд ли он будет выглядеть иначе, чем этот, преподанный святым Николаем.
Патара – древний ликийский город, родина святителя
По возвращении из Палестины епископ Николай снова принял бразды правления, а святой его племянник пожелал увидеть землю, освященную стопами Господа Иисуса Христа. Во время путешествия святой Николай предсказал бурю, хотя на небе к тому времени не было не облачка. Духовными очами святой увидел злого духа, который уже опустился на корабль и желает его утопить в пучине.
Случилось все так, как предсказал святой. Буря, и очень сильная, налетела внезапно, так что корабль едва не потонул. Тогда святой, вместе со всеми, кто находился на корабле, преклонил колени в молитве. Вскоре буря прошла так же внезапно, как и началась. Это происшествие на море отчасти напоминает плавание апостола Павла, описанное в последних главах (26 и 27) «Книги Деяний». Сквозь обычное для того времени действие – плавание на корабле – проступает изображение всей жизни человека на земле, бурной и всегда в преддверии гибели.
После того как буря ушла, случилось еще одно чудо. Один юноша взобрался на самый верх мачты. Спускаясь, он поскользнулся и упал на палубу. Нашли его уже бездыханным. Радость спасения снова сменилась печалью. О внезапной кончине юноши уже известно было Николаю, и он помолился к Господу о том, чтобы юноше вновь дарована была жизнь. Корабельщики тоже просили святого помолиться об их товарище. Господь внял совместной молитве. И юноша на глазах у всех встал, как будто спал долго и глубоко.
Посетив святые места, в то время бывшие под властью язычников, Николай решил возвратиться на родину. В то время на Голгофе была помещена статуя Венеры, а Гроб Господень служил основанием капища Юпитера. Ночью, по преданию, святой Николай захотел помолиться в небольшом храме – Сионской горнице, где совершалась Тайна вечеря Господа с учениками, но храм был заперт. Вняв прошению святого, Господь отворил церковные врата, как некогда тюремные апостолам.
Возвращение в родную Ликию было сопряжено с новыми происшествиями, которые привели к еще большей славе: Бога и Его Угодника. Корабельщики сначала пообещали святому Николаю, что отвезут его в Ликию, но направили корабль в противоположную сторону. Николай на коленях молил корабельщиков отвезти его в Ликию, но те только посмеялись в ответ. Тогда Николай обратился к Господу, ища защиты и помощи. Внезапно поднялся сильнейший ветер, который быстро понес корабль к берегам Ликии. Корабельщики, оказавшись в Ликии, испугались наказания от святого, но тот с миром отпустил их домой. Немного времени побыв в родной ему Патаре, Николай удалился в Сионскую обитель, чтобы там служить Господу до конца своих дней. Но Господь снова извлек из благодатного мрака монашеской кельи Свой светильник.
Жизнь святого всегда протекает в келье, и неважно: есть внешняя келья или нет. Ибо жизнь святого всегда проходит во внутренней келье его сердца. Там он разговаривает с Господом, и Господь беседует в ней со своим избранником. В этой келье находятся неиссякаемые сокровища – Дары Бога. Монастырская келья только отчасти скрывает святого, но вот его внутренняя келья недоступна никому, кроме Господа. Это земной дом святого и часть его небесной родины, который, в каком бы краю земли святой ни находился, всегда будет с ним. Святой Николай ценил этот свой внутренний дом превыше всего, что может подарить ему земля. Может быть, потому, что именно этот дом часто посещал Божественный Странник Христос.
В одно из таких посещений в ночной монастырской тишине, не прерываемой даже тонким свистом ветра, Господь обратился к Николаю и велел оставить монастырское уединение для деятельного служения людям. Николай окончательно познал, для чего он призван в этот мир, в котором так много суеты и горя, и кротко повиновался. Он оставил монастырское уединение – отправился странствовать, не имея ни денег, ни смены одежды. В этом странствии он был подобен апостолам: не берите в дорогу ни кошелька с серебром или медью, ни смену одежды. Так, через несколько сотен лет, слова Спасителя сбылись в Николае Угоднике. Мы никогда не узнаем тех чудес – драгоценностей, которыми одарил мир людей Николай в том странствии. Но можно предположить, что они составили часть того «правила веры и образа кротости», которому изумляется почти две тысячи лет земля людей.
А ведь его ожидала и слава земная. Угодник не захотел возвращаться в Патару, где все знали его. В Патаре его окружили бы почет и хвала, а все его действия были бы на виду, а он хотел найти место, где мог бы вести подвижническую жизнь. Святой Николай остановился в городе Миры. Этот довольно большой город был столицей и митрополией Ликийской страны. Святой Николай никому не объявил, кто он. Как нищий, он ночевал, где придется, питался тем, что мог добыть. Но не пропускал ни одной церковной службы. Как и в Патаре, святой Николай первым приходил к богослужению и уходил последним из храма.
Случилось так, что в то время скончался архиепископ всей Ликии – Иоанн. В церковной общине сразу же по кончине возникли разногласия: кого избрать архиепископом. Довольно долго не могли прийти к согласию. Наконец, решились положиться на волю Божию и попросить Его Самого указать на того, кого Он желал бы видеть архиепископом. Господь отозвался на молитвенное прошение. Во сне одному из старших клириков, пожилому и известному святой жизнью человеку, предстал окруженный сиянием муж. Клирик услышал повеление: в эту ночь стать в притворе храма и заметить, кто первый придет на утреннее богослужение . Было названо даже имя: Николай. Именно он и есть избранный Господом архиепископ. Старец сообщил другим епископам о видении, а те, вняв совету Господа, стали готовиться к избранию нового архиерея. Получивший Божественное откровение клирик, как и было ему сказано, спрятался в притворе храма – ждать.
Наступила пора утрени. Николай, по обычаю, вставал на молитву с полуночи, а к утрене шел в храм, где всегда оказывался несколько раньше других. Так случилось и на этот раз. Но при входе в церковный притвор его остановил сподобившийся видения клирик и спросил об имени.
Миры – город в Древней Ликии, прославившийся благодаря деятельности святителя Николая. Ликийские гробницы в Мирах
Николай изумился так, что некоторое время не мог слова сказать. А затем, как бы в некоем предчувствии, пал на колени и сказал: «Называюсь я Николай, раб твоей святыни, владыко!»Имя и кроткий вид пришельца убедили клирика, что именно он и есть избранник Божий, призванный стать Мирским архиепископом. Ожидавшие избранника иерархи встретили клирика и Николая с радостью. Когда же святой узнал, что его хотят сделать архиепископом, попытался отказаться. Отказ принят не был, наоборот, церковные иерархи и народ горячо убеждали Николая принять сан. Тот согласился.
В одном из житий повествуется о том, что после смерти Иоанна Николай видел его во сне. Архиепископ Иоанн сообщил Угоднику о том, что он вскоре примет сан. Было Николаю и другое видение, в котором Спаситель подал ему церковное Евангелие, оправленное в золото и жемчуга, а Богородица возложила епископский омофор.
На III век приходится самое жестокое и кровавое гонение на христиан: гонение Диоклетиана. Это одна из наиболее загадочных эпох. Святитель Николай жил именно тогда. Гонение началось в день, когда христиане праздновали Пасху. В Никомидии, тогдашней столице Римской империи, погибло в этот день двадцать тысяч человек. Волна гонений докатилась и до Мир Ликийских. Святитель был арестован, долгое время находился в темнице, разделяя с другими мучениками скорби за веру Христову. Можно только догадываться, каким утешением и помощью был святитель в заключении. Промыслом Божиим он был сохраняем невредимым до самого окончания гонений.
В 311 году Галерий, соправитель Диоклетиана, умер от тяжелой болезни, и на престол вступил император Константин Великий. В 312 году в городе Милане был издан эдикт, по которому христиане приобретали те же права, что и другие жители. В богословской науке некогда был довольно серьезный спор: кто эти «другие»? Имел ли в виду император язычников или же еретиков, которые тогда причиняли немалое беспокойство церкви? В любом случае, было принято первое правительственное положение, переводящее христиан из положения людей, изгоняемых из общества, в положение равноправных граждан.
В 325 году был созван Первый Вселенский собор в Никее, главном городе древней Вифинии. Созвано было всего 318 епископов – как православных, так и арианских. Именно арианство тогда было основным беспокойством для православной церкви.
Ариане назывались так по имени некоего богослова Ария, создавшего целое учение, по-видимому, подобное истинно христианскому. Но было одно и очень существенное отличие: Арий не признавал Божества Христова и его единосущия с Богом-Отцом. Среди ариан большинство было образованных людей, прекрасно знавших как античное наследие, так и Священное Писание. Партия ариан разделялась на фракции; среди них были строгие ариане и полуариане. Полуариане довольно часто выражали свое согласие с православными, но при этом все равно истолковывали спорные места Писания на свой лад. Именно полуарианин епископ Евсевий Кесарийский составил приблизительный текст Символа веры.
Этот текст в целом удовлетворял и ариан, и православных.
Святитель Николай Мирликийский стал истинным украшением Собора. Его мысль была ясной и емкой, он с легкостью опровергал даже самые хитроумные построения ариан. Вместе со святителем подвизался и светило православного богословия Афанасий Александрийский; тогда этот иерарх был еще диаконом. Подвижническая жизнь святителя Николая, а также необыкновенные духовные дары были известны и уважались даже его неприятелями. Иоанном, студийским монахом, сохранено предание, переданное в житии святителя Николая Димитрием Ростовским. Во время речи Ария, особенно яростно в тот раз нападавшего на Божество Христово, святитель Николай ударил его по щеке. Председатели Собора сочли такой поступок дерзким, усмотрели в нем ревность не по разуму и лишили святителя Николая церковного сана.
Вместе с саном сняты были знаки епископского достоинства. Один из них – омофор, длинное белое оплечье из овечьей шерсти. Святителя заключили в темницу. Вскоре учение Ария было предано церковному проклятию, а участники Собора убедились в правоте святителя Николая. В видении им предстали Спаситель и Пресвятая Богородица. Они возвратили святителю церковное Евангелие и омофор. Угодника Божия выпустили из темницы, восстановили в прежнем сане, возложенном на него Самим Господом. Башня, в которой был заключен святитель Николай, почитается даже турками и они с удовольствием показывали ее паломникам еще в конце XIX столетия.
После окончания Собора, который длился около двух месяцев, святитель Николай возвратился в Ликию, в Миры. Прошло несколько лет в обычных пастырских хлопотах, выполняемых святителем с неизменной тщательностью. На севере от Ликии расположена страна Фригия. Еще в царствование Константина Великого там вспыхнул мятеж. Император для подавления мятежа направил войско под командованием трех воевод: Непотиана, Урса и Ерпилиона. Погода не благоприятствовала плаванию – войско вынуждено было остановиться в Ликии, у Адриатического берега. Остановка против ожидания вышла продолжительной. На море штормило, и дул противный ветер. Запасы пищи, взятые войском еще в Константинополе, стали быстро истощаться. Пищи не хватало, воины стали мародерствовать. Набеги на окрестные селения раздражали жителей, у которых часто отнималось и последнее. В местности Плакомата вспыхнула кровопролитная схватка между воинами императора и местными жителями.
Святитель Николай узнал о происшедшем в Плакомате и немедленно поспешил туда. Его радостно встретили как местные жители, так и воины императора. Воины поведали Угоднику, что направляются во Фригию – для усмирения мятежа. Святитель запретил воинам беспокоить местных жителей, а потом пригласил в Миры как гостей. Еще не успел святитель вернуться в Миры Ликийские, как оттуда прибыли к немцу гонцы с сообщением, что скоро должны подвергнуться казни трое несправедливо осужденных людей.
«Называюсь я Николай, раб твоей святыни, владыко!»
Градоначальник Евстафий Мирский был подкуплен. В отсутствие архиепископа он решился арестовать своих сограждан без видимой причины, на основании клеветы, возможно, имевшей в основе материальную выгоду. Святой Николай быстро собрался в дорогу, чтобы оказаться в Мирах несколько раньше дня казни. Святитель попросил следовать за собой трех названных воевод. Когда путешественники были уже возле местечка, называемого Лев, прибыли из Мир новые гонцы, сообщившие, что обвиняемые выведены на Диоскурово поле для смертной казни. Святитель Николай шел так быстро, как мог, и вскоре достиг церкви Святого мученика Крискента, выстроенной возле Диоскорова поля.
Толпа народа заполонила все открытое пространство в жажде кровавого зрелища: готовилась смертная казнь. Различимы были и осужденные. Их руки были крепко связаны за спиною, лица скрыты полотном, шеи обнажены. Все трое стояли на коленях и ожидали смертельного удара меча. Казалось, уже ничто не может помочь несчастным. Святитель Николай возник возле места казни вдруг, как будто прилетел по воздуху. Он вырвал из рук палача обнаженный меч и бросил его на землю. Затем сам освободил невинно осужденных. И никто из присутствующих не осмелился остановить святителя. Все, что совершалось Мирликийским пастырем, совершалось в согласии с волей Господней, и жители признали это. Вскоре к месту казни явился и градоначальник Евстафий. Не желая признавать свою вину, он назвал обвинителями невинно осужденных горожан двух старейшин, Симонида и Евдоксия.
Но святитель Николай обошелся с Евстафием строго и даже пригрозил сообщить императору о происшествии. Тогда Евстафий все же признал свою вину.
Святитель Николай распорядился, чтобы императорское войско было должным образом принято в Мирах. Восстановив силы, войско продолжило путь во Фригию, сопровождаемое напутствием святого. Мятеж во Фригии был подавлен, а воины вскоре вернулись в Константинополь.
Император Константин щедро вознаградил военачальников Урса, Непотиана и Ерпилиона. Это внимание императора вызвало к ним зависть придворных. Возник заговор. Удалось подкупить градоначальника Евлалия, сообщившего императору о клевете на воевод. Недавние герои были осуждены и брошены в темницу. Чтобы клевета не была раскрыта, вслед за требованием заключения поспешило требование немедленной смертной казни воевод. Разгневанный император дал согласие. Заключенным приказали готовиться к смерти. Все трое жестоко страдали от несправедливости и уже не видели для себя выхода. Эти люди, часть жизни которых прошла на военной службе, испытанные в сражениях, не смогли примириться с придворной интригой, и потому их отчаяние, возможно, было особенно острым.
Один из военачальников, Непотиан, вспомнил об избавлении от смерти трех невинно осужденных граждан города Миры и о самом архи-пастыре, святителе Николае. Все трое обратились к Господу с горячей молитвой, избрав заступником святителя Николая. Молитва осужденных
была услышана. Святитель Николай явился императору Константину во сне и велел освободить заключенных. Святой рассказал о том, кем и за что оклеветаны были военачальники. Прощаясь, прибавил, что если невинные не будут освобождены, поднимется мятеж, как было во Фригии, так что император может погибнуть. Император спросил, кто явился ему. И святитель назвал себя. Видение, бывшее как наяву, озадачило императора. В ту же ночь святитель явился градоначальнику Евлалию и тоже велел выпустить из темницы невинно осужденных.
Наутро император позвал к себе воевод, повелев рассказать, что такого сделали они, что теперь его донимают видения. Во время беседы с императором заключенным предстал сияющий образ святителя Николая, и все трое громко прославили Бога. Услышав имя, которое видение назвало ему во сне, император велел воеводам рассказать, кто такой этот Николай. И тогда воеводы поведали и о том, как укрощали мятеж во Фригии, и о том, как святитель освободил невинно осужденных. Император изумился благородству и смелости святителя. Отпуская оклеветанных воевод, Константин сказал, что дарует им жизнь не он, а великий служитель Господа. Воеводам велено было отправиться в Миры Ликийские и поблагодарить их заступника. От себя Константин послал ему богатые дары: церковное Евангелие и другие вещи, необходимые при богослужении. Повеление императора было с радостью исполнено воеводами. И это не единственный случай, когда к Угоднику Божьему обращались с просьбой заступничества и избавления от беды.
Святитель Николай дожил до глубокой старости, хотя жизнь его была полна трудов и волнений. Этот образ «летающего по воздуху», являющегося во сне заступника и помощника, смело изменяющего с Божественной помощью даже ход человеческих судеб, запечатлелся в памяти людей навсегда и кочует из страны в страну. Любопытно, что именно святителя Николая, почти единственного из всех христианских святых, почитают даже не христиане. Его пламенная сила, незримое и в то же время ощутимое присутствие утешают и вселяют в сердце настоящую Божественную радость, угасить которую невозможно.
