Текст книги "#ВКвадрате, или Третий – не лишний…"
Автор книги: Наталья Белоненко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Может, зайдешь сегодня? В гости? Обсудим. Пару идей.
– К вам?
– Саню забрали его московские друзья.
– Оо.
И больше не нужно было ничего говорить. Как прежде, как обычно. А может, они и сумеют поладить друг с другом? И теперь?
* * * * * * Признать
Оказавшись «дома», Татьяна поняла, почему речь пошла именно об их номере: помимо того, что это – безопасней и привычней,
он давал ей право выбирать, что дальше. Он слишком хорошо её знал, и предоставил ей эту зону комфорта: все решить самой, взять ответственность за дальнейшее.
Ведь это он привел её тогда в её номер. Возможно, он оказал ей помощь таким самым простым и странным, почти примитивным способом, возможно – просто позволил этому случиться, когда она в момент слабости доверилась ему. Но это он тогда подвел ее к этой черте. Он взял это решение на себя. Против их негласных правил решил за двоих.
Зато теперь, заявив о своей заинтересованности, он оставил ей шанс не выявлять свою – просто не явиться под благовидным предлогом. Без лишних разговоров. Даже «устала» – подойдет, ничего не поломав!
«Слиться». И тем самым прикрыть всю историю как несостоявшуюся, расписавшись в сиюминутности случившегося под влиянием обстоятельств и настроений. Предложил ей самой расставить акценты, и, зная ее умение принимать решения, в случае неуместности или запоздалого отрезвления, безболезненно обозначить «давай оставим все как есть. Как было…»
И это была – идея. Для неё.
Жаль, что нереальная.
Так же он предоставлял ей право выбрать своего сюрреального Женю, и дострадать по нему до самого финала. Он бы даже помог, посидел бы с ней утирая слезки, она его знает. Ну или он ей предлагал признать, что случайность – не случайна. Признать.
Прийти в их номер – не было действием подозрительным – она спокойно и регулярно ходила к парням вечерами – обсуждать проекты, или просто разгрузиться морально – поболтать и посмеяться ни о чем… И вообще миграция бойкой энергичной молодежи по гостинице ни у кого не вызывала вопросов. Многие спали не в своих номерах просто вырубаясь от усталости. Никто ни за кем не следил – все были заняты своими делами. К тому же отношения Назара и Тани, как теперь и Саши и Тани, чуть более соответствующих друг другу по возрасту чем остальные, были на столько трогательными и привычным, многогранными и прозрачными, что просто никогда ни у кого уже не вызывали вопросов. Они смотрели друг другу в душу. А не в трусы. Именно потому так просто шутили на эти темы, не краснея. Так, поддерживали тонус, легкое напряжение чувств, умеренный градус – не более.
Она уже даже давно не фыркала на упоминание 3х Петербуржских блондинок, как прежде – даже внутренне. Ни от чьего лица. Попривыкла как-то, ко всему. Подумаешь, бытовые детали, рабочий процесс в дружеском оформлении.
К тому-же никого ни в лифте, ни на этаже Татьяна не встретила. Она постучала и Никитка открыл ей, вытирая голову полотенцем. Она до этого в этом номере и больше видела. Ничего необычного. Вчерашний вечер все больше казался ей сном, личной сиюминутной фантазией, о которой никому кроме нее не известно. Даже ему. И она готова была благодарить его за это – за его такую фирменную нейтральность – незаё###ющую.
За эфемерность.
Он кивнул, она устроилась по-гостевому на кровати перед телеком. Тряхнула волосами. И вновь попала-
в атмосферу. Расслабления, релаксации. Массаж всех нервных окончаний, только – словами. И голосом. И взглядом. После таких посиделок – и секса не надо, ну правда, разрядка уже достигнута, нега уже захлестнула.
И стоило лишь поймать себя на этой мысли, как только-что нейтральный Никита, легко касавшийся ничего не подразумеваюшими моментами, не порождавший при этом никаких обостренных намерений – лишь легкие приятные отдаленные эхо физической близости, без всякого напряга или предложения…
вдруг в один момент коснулся ее кончиками пальцев за шеей – так, что она поняла: неизбежно. И начались прислушивания к своим ощущениям,
и позволениям. Себе и ему.
Татьяна Богачева – Невесомо.mp3
И снова мягкая ловушка нежности окружила, обняла и укрыла, ее. И украла. У себя самой. Как же она ждала этого. Окаааазывается! Целый день. Целую жизнь. Какой же он – другой! Что же это в нем? Такое… Что за добавочка?
От него исходит какая то психоделика. Он – какая-то эзотерическая воронка, которая утягивает тебя прям в себя. Твое воображение, твое внимание и бессмыслие. Соединяется с твоим «бессознательным». До последней капли. И эта его манера замирать в странной безвременной паузе задумчивости, в погруженности в себя… чтоб возвратиться к тебе вновь наполненным. Чем-то непостижимым. Его хочется разгадывать. Странное притяжение его совершенно необъяснимо.
* * * * * * * Откровения
Проснувшись на утро, в объятиях приятеля, Татьяна поняла 2 вещи:
Во-первых, она попала. Спать всю ночь с парнем в обнимку – совсем не то же самое, что просто пере-спать. Не в их возрасте, не с их опытом, не с их умением привыкать… И прочным навыком от-выкать… Теперь они уже не должны допускать такиххх случайностей. Даже при их усложненных условиях игры.
И второе: у их истории есть как минимум один посвященный. Саша «дома» не ночевал. Либо вернулся, застукал, и исчез… либо, что более вероятно, зная этих двоих друзей-товарищей, и не возвращался по взаимному соглашению…
А это значит – что?
Вот и все. С Сашей. Подвешенная в гигантском знаке вопроса их длииииннная история нереализованного притяжения – оборвана жирной точкой. Друзья ведь никогда не соперничали, не менялись и не делились девочками, это она тоже уловила вполне ясно из их безостановочного совместно-ностальгического трепа, с охватом на целую жизнь. Каждого.
Одной на двоих. Жизни.
Испытав укол досады-потерьки,
она отогнала от себя эти мысли. Если б ей это было так уж нужно… у нее было полтора месяца, растраченные на нового невозможного. Ну а фантазировать – ей и теперь никто не запретит… а вообще Назар – с легкостью нивелировал эту потерю ненайденного…
Эхх, ну даааа… Конечно, Саша… Оххх ужжжж этот Сашшша…
И все же это было светлое утро. И в Никиткиных глазах она увидела тепло, а не удивление случайности. Меж ними поселилась тайна, согретая обоими.
И в этот день они уже не сторонились друг друга. Как же приятно знать его с еще одной достойной стороны! С ещё одной!
И знакомиться с этой стороной ей хотелось ещё. Она чуть не подружилась с этой его стороной еще раз, прям за кулисами, в разгаре тренировки.
* * *
Глава 3. Нежданчик?
* Привет
Третий совместный вечер казался Татьяне каким-то солидным юбилеем, словно они вместе уже полжизни. Случилось лучшее, что могло случиться: их взаимопонимание на грани и за гранью сюрреальности – смешалось с симпатиями нового рода,
и взболталось в прекрасной консистенции «суфле» – диетическое, легкое, но дарящее изысканное блаженство. И «кулинарным фокусом», и «вкусом», и «сервировкой». Они не перестали быть друзьями, их дружба странным образом помогала эротизму, смешивалась с ним в причудливом купаже. Она точно знала, что подобного невозможно повторить ни с кем другим. Это – самая странная и волшебная связь в её жизни. То, чего никогда не достигнешь специально, сколько ни ищи и ни выстраивай, но иногда это просто
случается.
Саша Project – два слова о любви.mp3
Она совершенно не могла уловить, что такого особенного делает Никитка в интиме, чтоб так завораживать. Ничего. Но магия окружала ее и проникала в нее через поры каждую минуту, проведенную с ним, проецируя в ней все новые и новые картинки из калейдоскопа, замешивая в ней все новые и новые пьянящие коктейли.
В Назаре занятным оказалось все. Манера говорить, способы и содержание высказанного, ход мыслей, вИдение, умение создавать настроения… Его излучения… И эти художества на нем превращали его в арт-объект, которым невозможно перестать любоваться, в произведение Искусства, ежеминутно производящее искусство… Его рот двигался как-то по-особенному, неординарно, завлекая в недра своих звуков, слов, и пьянящего тепла. Отчаянная, китчевая, дорогая стильность наотмашь подменялась щемящей наивной простотой в правильных дозировках в правильные моменты. Любая его неловкость казалась ей эксклюзивом, любая реакция – апофеозом.
Он виртуозно умел позволять любить себя, и возвращать тебе ту самую толику тепла, в котором ты так нуждаешься именно сейчас. Связь натягивалась невидимыми мерцающими ниточками и фланировала в пространстве, позванивая музыкой. Она чувствовала невыразимую заботу и внимательность партнера, его ментальную щедрость. Его близость и доступность. И ему хотелось улыбаться в ответ, напитывая движения – мыслями. Точнее – это получалось непроизвольно. С ним она забывала буквально обо всем. А он – словно укрывался ею от жизненных вьюг…
Они валялись раздетыми, ели виноград, ныряли в сумасбродные, игривые, и как будто уже не первый год знакомые ласки, потом обсуждали мелькнувшее во включенном фоном телеке, следовали за порывом «ветра мыслей» непостижимой цепочкой ассоциаций в самую бесконечность. Они могли пролежать 2 часа, но подхваченные полетом идей и фантазии, уносились в потоке событий, понятных и заметных только им, куда-то в необозримые дали. Она неслась на немыслимых скоростях в неведомое, не сходя с места. Словно она – снова школьница, и впереди – столько неизведанного. Она с благодарностью и любопытством шарила пальчиками по рельефам и укромным уголкам, прислушиваясь к отдаче, к отзывчивости тела. Еще позавчера его легко было смутить, но не теперь. Хотя моментами он и кутался в нее как озябший щенок на ветру…
И тут вдруг распахивается дверь. И вваливается озябший…
но не щенок – медвежонок.
В своей необъятной дутой куртке, скидывая ее на ходу… И на размашистом пол-обороте замирает с наи-комичнейшим из возможных его выражений.
Даже если Саша и знал,
он явно не ожидал это увидеть. Сам. Прям вот здесь и прям сейчас.
Таня знает Сашу не первый день. Она читает его как давно знакомую повесть. Сашка почти чувствительно, почти щекотно пробегает по ней своими яркими синющщщими «пушистыми» глазами, заметным усилием, меееедленнно, как пластырь, пытаясь оторвать взгляд от застигнутых аппетитностей. Саша – это Саша, он – всегда голоден, даже если сыт. Это тот ещё кот. Ему никогда не удавалось скрыть своих порывов. Его вкусный выразительный рот распахивается для слов, но дышит огнем. Он любопытен и горяч. Она чувствует, почти видит, как отражается в его зрачках, и ей нравится собственное отражение в нем. Ну а Никите – есть чем гордиться,
и чем похвастать…
И снова это напряжение повисает в воздухе, обостряя ощущения. Новая чуднАя деталь.
Все смущены, застигнуты врасплох, и стремятся скорей замять неловкость. Таня запоздало целомудренно накрывается. Сашка отрывает и опускает многострадальный взгляд и иронично витиевато добротно извиняется. Очень витиевато. И трижды добротно. Заполняя недостаток слов – красноречивыми рефлексиями: пунктирами не то интеллигентной виноватости, не то дружелюбного ехидства. Мечется меж эмоций, рикошетя реакциями. Сатир, который внезапен и повсеместен в этом волшебном мире. Он вдруг непостижимым образом обнаруживается почти на середине номера, пятится назад. Что-то говорит. И говорит, и пятится.
Уходит, вот-вот.
Ухооооодииииттт…
Уже отвернулся и заступил на порог… Держится за ручку двери,
и вдруг оборачивается. Это его решение в эту минуту. Мячик взгляда мечется меж присутствующими, и Сашка кидает куртку на стул. Молча.
Он получил разрешение от Никиты, и ждет позволения от нее.
Потом щелкает замком.
Его напряженная сосредоточенность, азарт, развенчанность,
и несокрушимая решимость – всегда завораживали ее. Но на излете порыва…
Она уже видела этот взгляд Саши. Этот парень при всем его неуемном жгучем темпераменте, умеет бороться с собой, и себя побеждать – проблескивало, когда очень хотелось но было нельзя… Даже когда все предрешено, он все равно осмыслит и примет решение. С вот такой же обнажёнкой мыслей в глазах… Когда все его тело и лицо дышит откровенностью, и чувственность сшибает на расстоянии. Как же он умеет признаваться в своих чувствах без слов, и сражается с ними неприкрыто. Обычно, по жизни, он – хитрец, хиромант, игрок, но в ключевые моменты он предельно искренен. И выразителен. И сейчас в его взгляде – тоже смятение и принятие решения. По его замершему облику и пылающей синеве она понимает, что ничего подобного у него никогда еще до сих пор не было. У них… Она беззвучно обращается к Назару-Никите, и получает у своего божества благословение,
и прощение. За все. И поощрение: просто бери. Что хочешь.
Саша – решается шагнуть в разверзающуюся бездну, транслируя напряжение на полную мощность. Нагнетая психоделики во взгляде.
Ну а Никита – что-то задумал. Он увидел идею, и близкое воплощение. Нечто, что потом поразит, когда вызреет и представится неожиданным и запоминающимся проектом. Он – как всегда режиссирует.
Все решаются и решают, а она – пытается встрепенуться и расколдоваться, будто что-то в силах еще изменить. Вспышкой проносится в голове:
Ни у кого даже вопроса не возникло – почему дверь не заперта… А ведь Назарчик – человек аккуратный.
И тут она понимает: Даже Саша сейчас может этого не знать. Что он – подарок. Щедрый дар – ей, который она хотела, и заказывала. Когда инстинктивно пыталась найти вокруг себя чародея и волшебника, исполняющего фантастические, самые заветные и потаенные желания.
Волшебник поглаживал ее кончиками пальцев по спине, словно успокаивая, чтоб не упорхнула. Ей страшно. У нее такое – тоже впервой.
Едва уловив этот страх, Саня приободряется, моментально обретает себя и бросается на абордаж. Это то, чего он ищет постоянно и пожизненно, в чем так нуждается, и что так непросто ему даётся, что в нем кипит и потухает – лидерства, превосходства.
Она и не сомневалась: он гораздо более требовательный, настойчивый и взыскательный партнер, чем уютный невесомый эстетичный Назар – мальчик без возраста, мужчина без стандартов. Саша – дозревающий мужжжик. Это чувствуется даже в первом исследовательском касании, в первом пленении губ похожем на укус. Саша – осваивает новые пространства. Саша вспомнил себя – нагловатый, одаренный, по-своему стильный. Ловкий. Ироничный. Вне авторитетов. Наделенный особой энергией действия, в противовес Никите, который очень часто кажется пассивным творцом, к которому все будто само плывет в руки. Она всегда угадывала в Саше недозревшего, а может, подавленного (что иногда не так уж плохо!) доминанта, искусно скрывающегося за маской милашки. Этот котик – кусается…
Он припал на колени перед кроватью, ищет ее секретов, ластится и требует одновременно. Сначала – будто просится, но тут-же – уже верховодит и вертит ею как хочет, словно игривой местью за всё, что ему пришлось от неё стерпеть. Нет, она не ошиблась в Саше с самого начала. Этого – стоило хотеть и ждать, даже столько времени. У Саши – даже полуулыбка другая. В Назаре никогда не было этого вот царапающего твою гордость самодовольства, вызова и заявки на власть. У Сашки – очаровательно кривые зубы, а в глазах – детский восторг открытий. Задор беспечности, опасное дразнящее обещание. Для него – всё немного игра, все лайтово,
но и заигрываться и верить в сюжеты он – может – попадается. Он нервно стягивает с себя одежду, оголяя крепкое, терпкое, загорелое изрядно заросшее русой шёрсткой тело, будто хвастает, ждет одобрения. И получает его. Он нагоняет достигнутый ими с Никитой градус в отличном темпе.
Она словно рухнула из космоса прям в тропические джунгли.
Сашка сам осаживает свою порывистую неуемность – нежностью, хоть и напирает. Она лохматит его волосы, и чувствует, как сзади мяяягко покусывает ее спинку ласковый как облако Никита.
Здесь не было торопливости, словно чтоб не успеть осмыслить. Или передумать. Она раскрывалась им доверчиво, по-исследовательски.
Она еще никогда не чувствовала себя на столько целостной, отдавая себя и распыляя.
А мальчики – дааавно сработанная команда… Что ни говори…
* * Мысль
Назар и сам не мог понять, когда ему пришла эта мысль. С Саней он ничего не обговаривал. Но отчего-то точно знал, как все получится. Видел. Всё видел.
Никто из них, этих двоих рядом с ним, не в силах оказался отказаться. От того, чего давно хотел. А хотели они – друг друга – давно, мощно, душно и безнадежно. А Назар – любил это – взламывать замки человеческих чувств и натур. Чаще, правда, с помощью искусства.
Но это – разве не искусство? Нет? Тогда он ни черта не понимает в этом, после 10 лет признанного дарения людям Красоты и обучения этому мастерству.
Он и сам до конца не мог ответить, сделал ли он это для Тани, для которой мог сделать теперь все что угодно? Или для Сани, который это – заслужил? Выстрадал. И вообще – он заслуживает того, чтоб поделиться с ним самым лучшим! Как и она!
Или для себя?
Он с вожделением смотрел, как новая любимая женщина заходится под чужими ласками. Раньше он мог такое только представлять.
Хотя мог бы и попробовать. Приглашали… Но нет. Нет! Не так!
Зато умудрился посмотреть в другом, самом неожиданном и… очевидном исполнении…
В самом родном составе…
Странное исполнение мыслей… Посмотреть любимую под чужими ласками… Ну да ладно, то – былое.
Впрочем, под такими ли уж чужими? Тут.
Назар знал друга всю жизнь. И совершенно точно никогда его не хотел. Хотя чисто пацанского сравнительного любопытства – никто и не отменял: кто ж не любит подсмотреть в замочную скважину, или забрести за подглядываниями на специфический сайт?
Назар знал друга всю жизнь, они делились всеми своими похождениями, событиями и происшествиями, и смело могли бы быть самыми достоверными и откровенными биографами друг друга, на столько в эксклюзивные и смелые частные подробности они привыкли друг друга посвящать… В шутку да невзначай. Но лишь тут Назар понял, что на самом-то деле он Саню в этом смысле до сих пор и не знал. Одно дело услышать, другое – увидеть… Вероятно, у того – было похожее ощущение. Удивление и любопытство – сравнительное.
Ну ок, скоро узнаем… Вот уж.. новая темка для бесед… Задушевных… Нет, даже не они сами, из подсмотренного, чисто подколоть,
а она. Таня… Одно фантастическое переживание на двоих. Та, кто, о которой, для которой… С которой… Тааанечка. Богиня. Такая откровенная, такая чуткая, такая доверчивая. Такая… родная. Такая восхитительная, недосягаемая даже в собственных руках. Понимающая без слов, выразительная, нежная как цветок, гибкая как кошка. Хрупкая! Такая… Живо-трепещущая. Такая наполненная. Та, с которой, оказывается, тааак хорошо… И так странно. Сколько всего вызрело между ними за эти несколько дней!
И кстати, Саня… "Каши" не испортил.
Саня – он воообще… Тот, кто никогда ничего не испортит. Тем более когда все запутанно и так дальше некуда. Тут и так уже – тааакая «каша»… А "Кашу" Сашей – не испортишь. Любую…
* * * Безвременье
Groove Armada – Sex in the Sity Theme.mp3
Совершенно не понятно, как они умудрились уснуть втроем на односпалке…
А, не, понятно: Саня пододвинул свою кровать. Там, где Никита – задумывает и обрисовывает масштабы, Саша – отлично дополняет деталями. На своем уровне. Какие же они разные! И как странно оттеняют друг друга…
Татьяна шевельнулась затекшими частями тела, стараясь не разбудить мальчиков. Не сказать, чтоб спала она очень уж удобно: эти двое – оказались крупнее, чем видились ей на формальном расстоянии. И раскинулись, как будто их тут целое стадо. Но уютное небрежное нагромождение и беспорядочные безграничные касания в тесноте теплых крепких притягательных тел нивелировали и странно компенсировали все неудобства. Эти неудобства не хотелось прерывать… Ей в нос ударили незнакомые запахи – пряно-древесные, как Smokie-Smooooth-Jazzzz в сумерках. Едва заметные вибрации размеренного дыхания не пробуждали поселившегося здесь безвременья. Комната буквально звенела тишиной, замершим временем и неосознанными секретами. А еще – неясным ожиданиями.
Cafe del Mar (CD Series) – Vargo – Talking One Language.mp3
Они очень красиво спали. Помятые, взлохмаченные, в странных неудобных позах наперекосяк кроватей,
но красиво. Их хотелось изучать – так, как не будет шанса никогда больше, ни в каких других обстоятельствах. Их присутствие хотелось впитывать. Каждый излучал свой особый шарм. Каждого – такого крепкого, и такого беззащитного, такого самобытного, такого неповторимого, хотелось тронуть, погладить по щетинистой щеке. В этот момент её не тронуло ни смятение, ни раскаяние – она прониклась лишь замиршим уютом.
Сбылось… так странно.
Но справиться с приливом нежности она не успела – внезапно провалилась обратно в сон. Сквозь который чувствовала ладонями и кожей – чужое тепло. Совершенно дезориентированная в томной неге грез, она каждый раз точно угадывала – чье. На этот раз. Ведь… Разве их – спутать?
ATB – Trilogi.mp3
* * * * Потом
Назар проснулся первым. Оглянулся на неряшливо-трогательную инсталляцию тел, опрокинутых на живот, небрежно накинутых простынями… И закурил.
Осмысливать ничего не хотелось.
Ни раскаяние, ни сожаление – никак не приходили. Ни ворох вопросов к себе, ни ревность, ни тревожное ожидание их реакций когда проснутся, или последующих поворотов событий – ничто не покалывало просветленное сознание. Зато ясно стучалось в голову и в грудь ощущение странного, лишенного всякой рациональности,
покоя.
Хотя он знал, что прилив ощущений – еще впереди. Они еще проснутся. И удивятся. И подумают. Обо всем случившемся. Да и он – тоже. И начнется эта… сверка ощущений. Кому что и как… И зачем…
Но это – потом.
Сейчас в нем сконцентрировалось нечто иное: эти двое людей – ему давно и прочно не чужие. Они близки ему по духу и небезразличны далеко за пределами всяких формальностей. Они – его «стая». Его опора. Они – прекрасны. Они заслуживают друг друга. Что бы то ни было… потом.
Ээх, Женька…
Полина Гагарина – Morning.mp3
* * * * * Разделить чтоб приумножить
Когда Назар проснулся во второй раз, Саня выруливал из душа в белоснежном полотенце на смуглое «древнеримское» пышущее жизнью тело, бережно приобнимая хрупкую, будто танцующую даже в статике Танюшу, по-хозяйски вжимая ее в себя и пробуя на вкус ее вкусный сочный рот. Танечка сочилась позволениями и игривостью. И свежестью. «Ну ок». – облегченно подумал Назар, – «значит, все-таки все сложилось. Никто ни о чем не жалеет». И, бодро встрепенувшись, поспешил тоже попробовать на вкус тот-же манящий рот, пока еще не тронутый алыми оттенками. Поспешил туда – поставить свои пробы-отпечатки на свежеомытых плечиках и ножках, и смыть с себя вчерашние чужие следы,
чтоб окунутся в новые.
Его там ждали, и приняли. И Саня, благодарный и вечно готовый ко всему – приспособился, и Танюша – соскучилась.
Вот же ж странно… – подумал он мельком… – Оказывается, в жизнь не всегда следует законам физики: иногда нужно разделить, чтоб приумножить.
Да… иногда нужно делить. Свое лучшее.
Ему ли привыкать?
* * * * * * Шампанское и гороскопы
ms.Sounday – Сомали.mp3
Таня вышла на репетицию как пьяная. В голове – просто пузырьки шампанского. Скорее с любопытством, чем с привычно-застарелым ноющим тремором внутри под одеждой, встретила Женю в компании намертво влепившейся в него подружки. Все-таки он славный, показался ей тааааким юным! Оба её мужчины явно поопытней. На днях, 21го, случится 27 лет Назару. А через пару дней, 25го – свое 27-летие нагонит Саня. Вот вам и «лето/зима», где сошлись!
А у Жени, кстати, день рождения – 23го. Ровно посерединке, между… только не осенью. И минус пару лет. 23-23го?, но она этого не застала, эх. Хотя… И да, и нет. Смотря как посмотреть, ведь в те дни были первые съемки, и она присоединялась к первым поздравлениям!
Или 22-23го? Или 23-22го? В общем, где-то так. Он всегда балансирует где-то между.
21… номер 1 со своим одиночеством и обособленностью несмотря ни на что. И ясная последовательность, пускай и на убывание, на экономию, на дефицит.
25… погоня за разностями, стремление сложить неслагаемое, обуздать, привести себя и свои перепады к общему знаменателю…
23… четкая последовательность…
А если 22 – то полное соответствие. Хоть так, хоть так – подходит!
«Как все запутанннно…» – с потягиванием звучит у нее в голове почти голосом преобразившейся Людмилы Прокофьевны из «Служебного романа», встряхивающей свою шаловливую прическу – «но пора идти руководить»… и при чем тут гороскопы?
Воздушный эстет «Весы» и огненный агрессивно-сексуальный «Скорпион». А этот – на границе знаков – осторожная чувствительность в сочетании с яркой великодушной натурой. Слияние воды и огня. Но больше воды, вероятно… Любопытненько, ээээх. Доброе утро, Женя. Какооой ты хороший. Пушистик, ты больше не ранишь меня. Ты просто сказочно мил, талантлив и прекрасен. Как портрет на стене. Как образ с экрана. Прекрасен. Одарен. Фактурен.
Но разве кто-то может сравниться.. с ними? Мммм. С подлинными.
С ними, кто блаженно разделил с ней сегодня самые странные свои секреты. Теперь у них один секрет. На троих. Это сочится из их взглядов.
Вон скачет по залу Сашка – заводила, задавала и задира. Шкодный, вредный, острый на язычок, всегда исполненный азарта и готовности ко всему – и словом и делом, шумный и смешливый, непосредственный. Всегда заряженный. Но порой – берущий на себя неожиданно много. Часто кажется, что он – лидер этого тандема.
Рядом – таинственный «факир» Назар. Прохладный, внимательный и великодушный. Небрежный и всем такой родной, щемяще-доступный, и в то же время – неуловимо-недостижимый для окружающих. У него всегда что-то на уме. Скоро все увидят – что, и аббалдеют.
