Текст книги "Абонент временно недоступен (СИ)"
Автор книги: Наталья Анишина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Он прежде никогда не видел подобного прибора.
– Это фондю, – улыбнулась хозяйка. – Приходилось есть такое блюдо?
Антон отрицательно покачал головой. Нет, он, конечно, слышал о нём, но не больше.
– «Fondre» по-французски – плавить. Видишь, в чаше жидкий шоколад со сливками и ликёром. Пламя держит смесь в готовом состоянии.
Она придвинула к нему тарелку и положила вилку с длинной ручкой.
– Берёшь кусочки фруктов или ягод и обмакиваешь в шоколад.
Она продемонстрировала процесс, наколов на вилку ягоду спелой клубники и окунув её в чашу. Затем поднесла вилку к его губам.
– Открывай рот, – улыбаясь, сказала Вероника.
Он почувствовал приятный вкус лакомства.
– Нравится? – не замедлила спросить именинница.
– Бесподобно, – искренне признался он.
– Тогда выбирай, что хочешь, – она указала на ломтики банана, ананаса, клубники, сливы, инжира. – Давай, сначала выпьем шампанского. Открой бутылку.
Он вытащил из серебряного бочонка, наполненного льдом, бутылку вина, откупорил её и разлил по фужерам.
– Скажи тост!
– За тебя, твою красоту, твой талант, который вывел тебя в созвездие успешных людей. Пожелаю тебе вечной молодости, – завершил здравицу он, и они чокнулись.
– Спасибо, – кивнула она с достоинством.
Есть фондю оказалось приятным занятием. Он старался аккуратно макать кусочки фруктов в шоколад, ловко доносить их до рта, и это ему удавалось. Отведав весь ассортимент ягод и фруктов, молодой человек откинулся на спинку стула и осмотрел гостиную. Его внимание привлёк портрет хозяйки, выполненный масляными красками. Антон вышел из-за стола. Художник запечатлел даму в открытом летнем платье, сидящей среди поляны цветов: синих, фиолетовых, розовых, жёлтых. Корнева была в шляпке, лицо её было освещено золотым солнечным светом, в открытом взгляде голубых глаз отражалась бездонная глубина неба. В руках Вероника держала небольшой букетик полевых цветов. От картины исходило тепло, она притягивала свежестью и красотой летнего пейзажа. Он невольно подошёл ближе, отыскивая глазами в нижнем углу автограф художника, но не нашёл ни даты рождения шедевра, ни вензеля живописца.
– Нравится?
В голосе Вероники чувствовались неприкрытое кокетство.
– Да. Очень красиво. Я бы назвал картину «Солнечная Вероника», – произнёс он с восхищением и повернулся к ней.
– Всем нравится, – сказала дама и облизнула губы. Они стали влажными и заблестели.
Она стояла рядом, её полный бюст почти прикасался к его груди. Между ними было не больше трёх сантиметров. Он невольно заметил, как плавно, в такт дыхания колышутся её налитые округлости, а атласная кожа отливает перламутром. Страстное желание овладеть этой женщиной заполнило разум. Она, словно дразнила, призывая вступить в недозволенную игру. «Ну, смелее, смелее, ты видишь, я открыта перед тобой!» – прочёл Антон в глазах светской львицы. Он приложил ладонь к её щеке и, почувствовав приятное тепло кожи, сказал приглушенным от волнения голосом:
– Ты восхитительна!
Трепетная волна одновременно коснулась обоих, их губы слились в долгом, чувственном поцелуе. Она тесно прижималась к нему, обхватив руками его торс. Желание распирало Антона и стало неукротимым, когда он почувствовал, как её рука скользнула по его бёдрам и задержалась внизу живота. Она нежно гладила место, где под материей брюк давало знать о себе наполненное страстью его достоинство. Вероника постанывала и слегка прикусила его губу. Не ответить на её призыв он не мог. Не отрываясь от её губ, спустил с гладких, округлых плеч тонкие лямки платья. В ответ она быстрым движением рук сбросила с него пиджак. Тот упал на пол, и ключи в кармане громко звякнули. Вероника была обнажённой по пояс. Он стал жадно целовать её пахнувшую приятным парфюрмом открытую шею и полные груди. Она не отталкивала, наоборот, обвила его шею руками и гладила лицо. Антон приподнял её над полом, он готов был посадить Веронику на стол и сделал два шага.
– Подожди, – прошептала она, встав на ноги. – Пойдём сюда, – позвала за собой.
Они вошли в боковую дверь, которую он сначала не заметил, и оказались в спальне, посредине которой стояла широкая кровать. Она подошла к постели, повернулась к нему лицом и притянула его к себе.
– Раздень меня, – услышал Антон.
Платье легко соскользнуло с бёдер, когда он потянул его вниз. Она стояла в одних узеньких плавках и колготках. Он медленно стягивал бельё с округлых бёдер, гладя руками стройные ноги.
– Дай, теперь я, – сказала она, переступив через одежду.
Её руки легко расслабили галстук, расстегнули пуговицы сорочки, ловко справились с тугим ремень. Она повернула его и слегка толкнула Антона на кровать, усадив на ложе. Затем, стоя напротив, стала снимать с него брюки. Отшвырнув одежду на пол, раздвинула его ноги и, встав между ними на колени, стала гладить его промежность и прижиматься к ней тёплой грудью. Антон лёг на спину, взял её за руки и притянул на себя. Ещё мгновение и оба, распалённые страстью, отдались друг другу. Раскованность Вероники держала Антона в сильном эротическом возбуждении. Он мысленно отметил, что такого яркого оргазма раньше не ощущал. Она умело подогревала его страсть, и их пребывание в состоянии сладостной неги продолжилось до глубокой ночи.
– Ты расслабила и опустошила меня, – сказал он, когда они отдыхали.
– Во всем виновато шоколадное фондю, – пошутила она. – Жалеешь, что провёл со мной вечер?
– Я виноват перед одним человеком, – произнёс он.
– Понимаю, не хочешь признаться, что получил удовольствие? Боишься, что захочется повторить? Не переживай! Живи, как жил до этого дня. У тебя есть близкий человек, у меня тоже. У нас с мужем современная любовь, и я не чувствую перед ним угрызений совести. Он свободный человек, может провести вечер или ночь с кем понравится.
– Не представлял, что бывают такие отношения, – устало сказал Антон. – А как же клятва верности?
– Клятва верности? – переспросила она удивлённым голосом. – Это не что иное, как юношеский романтизм, он с возрастом проходит. В жизни так много людей дают какие-то клятвы, но кто их выполняет? Смотри, такие серьёзные профессии: врачи, юристы, полицейские, депутаты, все клянутся перед народом. Дальше, я думаю, продолжать нет смысла.
– Хм, а супружеский долг?
– Не было никаких проблем.
– Допустим, ты в обществе с любовником, а у мужа появилось желание провести ночь с тобой. Как же ты выходишь из такой ситуации?
– Если занята, то нахожу уважительный предлог, и прошу его перенести встречу на завтра. Так же поступает и он, когда звоню ему. Мы никогда не отказываем друг другу в любви. Потом у нас есть такие даты, когда мы обязательно бываем вместе.
– Он сюда приводит женщин?
– Ну, что ты! – Вероника громко рассмеялась. – Нет, конечно. Этот дом мой. У мужа есть особняк в Северо-Западном районе. Там его территория, и он решает, кого приглашать в гости.
– У вас, выходит, нет общего дома?
– Есть, есть! Элитная квартира в центре. Когда необходимо, встречаемся там.
– И сколько лет вы так живёте? – спросил он, вставая.
Антон надел рубашку и брюки. Стоя перед зеркалом, затягивал галстук.
– Ты уже? – удивилась она. – Ещё рано, – заметила она и продолжила: – Наш брак длится восемнадцать лет, и мы не устали друг от друга.
– Помоги, пожалуйста, – она надела бюстгальтер, повернулась к нему спиной.
Он долго возился с маленькими крючками, которые с трудом удалось зацепить друг за друга. Она терпеливо ждала.
– Я не совсем понимаю такие отношения, – Антон покачал головой. – Неужели, так возможно? Ты не шутишь?
– Всё правда. Когда только поженились, между нами была преданная супружеская жизнь. Прошло три года, и Кирилл мне изменил. Он пришёл и честно об этом сказал, при этом не изворачивался и не выпрашивал прощения. Я была в шоке, не знала, что делать: уходить от него было трудно, но и простить измену не могла. Кирилл сам предложил мне «рассчитаться» с ним такой же мерой и забыть об этом. Сказал, что никаких сцен устраивать не будет, если узнает о моей побочной связи. Он даже просил не говорить ему об этом. Просто изменить и на этом успокоиться. Я думала, что он шутит, но он говорил вполне серьёзно. При этом признался, что любит только меня и не хочет разводиться. Я едва не сошла с ума: мысленно металась от одной мести к другой, более изощрённой и коварной. В итоге решила отплатить той же монетой. На следующий вечер позвонила его другу и попросила развлечь меня. Он всегда оказывал мне знаки внимания, и я чувствовала, что этот мужчина не прочь переспать со мной. Это было моё первое приключение на стороне. Но я не выдержала и рассказала обо всём мужу. Ни оскорблений, ни сцен ревности и драки между нами не произошло. Он только сказал, что с этого дня мы вольные люди, но при этом наш брак не распадается. Тогда мы только начинали заниматься бизнесом, у нас было много общих обязательств, скреплённых нашей фамилией. Развестись, значит разрушить начатые дела, а это равносильно краху и нищете. Жили в обычной, тесной квартире. Он часто приходил домой под утро, я улавливала чужие запахи женщин и видела следы губной помады на воротнике сорочки. Постепенно я успокоилась, найдя хороший способ всякий раз заглаживать душевную рану. У меня появились любовники, я прекрасно проводила время в отсутствие мужа. Между тем, наш общий бизнес укрепился, мы крепко стояли на ногах и стали настолько обеспеченными, что смогли купить себе по особняку и элитную квартиру.
Она замолчала, расправляя на ногах колготки. Взглянув на него, продолжила:
– Ты ещё молод, не знаешь, что большинство мужей и жён ведут скрытую жизнь, имея интимные связи на стороне. При этом «любят» друг друга в кавычках, тщательно скрывая измены. В тайне от жён «верные мужья» заводят внебрачных детей, воспитывают их. Потом внезапно всё вскрывается. Вот такие отношения я считаю порочными и лживыми. Не будем спорить на эту тему. В современном мире можно столкнуться с чем угодно. В городе полно притонов, домов свиданий, саун, массажных кабинетов, называй заведения, как угодно, сути не изменишь: туда стремятся все, кто ищет новых ощущений вне семейных уз. Об этом известно всему обществу. Власти ведут для блезира какую-то видимость борьбы с этим пороком, но и сами не прочь предаться искусу. О таких сенсациях столько написано! Вспомни президента Клинтона! Что говорить о простых смертных! Каждый живёт по своему вкусу. Мы не устраиваем сцен ревности, у нас нет скандалов, поэтому не надоели друг другу. Потом, уметь прощать это тоже большая радость.
– И после этого вы ложитесь в общую постель? – с недоверием спросил Антон.
Она усмехнулась.
– Ещё как! Муж не забывает меня, а по страсти и темпераменту даст сто очков любому кавалеру, уж это знаю на сто процентов, – беззаботно щебетала Вероника.
Ему захотелось уйти и быстрее увидеть Светлану.
– Уже поздно, мне пора, – сказал, надевая носки.
Вдруг она насторожилась.
– Кажется, кто-то открывает входную дверь, – Вероника в колготках и лифчике выглянула из спальни.
– Вот это сюрприз! – воскликнула она. – Кирилл, откуда?
Сердце Антона замерло и перестало биться. Он почувствовал сильное волнение, вспотели ладони, по спине поползли ледяные мурашки, ноги стали деревянными. Вероника повернулась к нему и сказала:
– Приехал муж.
Она на ходу натянула на себя платье и, поправляя волосы, вышла в гостиную. Антон остался сидеть на кровати, лихорадочно соображая, что предпринять. Не шевелясь, он слышал, как они разговаривали.
– Тебе удалось быстро решить дела? – спросила она. – О, какой прекрасный букет! Спасибо, дорогой.
– Я прервал поездку, вспомнил о твоём дне рождении и поспешил тебя поздравить. Вылетел вечерним рейсом, но через два часа должен вернуться. Ты, вижу, не скучаешь! У тебя кто-то есть?
Антон с ужасом вспомнил про оставленный в гостиной пиджак.
– Да, в этот знаменательный день один человек составил мне компанию. Антон, иди сюда! – позвала она. – Кирилл, ты поужинаешь с нами?
– Нет, нет, меня ждут.
Антон предпочёл оставаться на месте. Его обрадовало, что муж не собирается задерживаться, и он постепенно стал приходить в себя. Натянув носки, торопливо обулся и застегнул замки на ботинках. Встречаться с мужем Вероники не хотелось. Он слышал, как зазвенели бокалы, затем раздался громкий хлопок открываемой бутылки, и мужской голос произнёс:
– Пьём за твоё здоровье! Оставайся самой красивой и привлекательной! Прими подарок.
– Спасибо! Чудесная вещь!
На минуту воцарилась тишина. Затем Антон услышал, как ночной гость сказал:
– Мне пора.
Послышались шаги и скрип открываемой двери.
– Чао, дорогой!
Через минуту Вероника вошла в спальню. Увидев растерянного и испуганного Антона, засмеялась и сказала:
– Ну что так встревожился, глупый?
Она подошла к нему и погладила по щеке. Затем села на его колени и прильнула к губам. Оторвавшись от поцелуя, погладила по голове и сказала:
– Оставайся до утра, милый!
– Не могу, – произнёс Антон, губы плохо слушались его. Он чувствовал, что они, словно онемели.
– Ты волнуешься, успокойся. Видишь, никаких кровавых сцен не было. Хочешь, принесу вина? Мы выпьем, всё будет хорошо.
Вероника, страстно целуя, взъерошила ему волосы на затылке.
– Останься, мой воробышек, не пожалеешь, ты меня ещё не знаешь до конца, – шептала и теснее прижималась к его груди.
– Меня ждут, – повторил он, передохнув после её поцелуя.
Она обиженно отстранилась. Он вытащил из кармана носовой платок, вытер вспотевшие ладони. Вероника встала и беспечным тоном сказала:
– Воля твоя. Могу вызвать такси.
– Не надо, хочу пройтись пешком.
Он посмотрел на часы, когда вышел из дома, было половина третьего ночи.
***
В этот вечер Светлана терялась в догадках, где находится Антон и почему не отвечает его телефон. Она звонила в телецентр, ей сказали, что его нет, но девушка не успокоилась. Позвонив в третий раз, попала на кого-то мужчину, который, не удосужившись поинтересоваться, кто наводит справки, бесстрастным голосом сообщил, что видел Антона с Корневой в кафе. Девушка со всех ног помчалась в телецентр. Обнаружив на парковке его машину, обрадовалась. Из открытых, ярко освещённых окон кафе лилась музыка. В зале Антона не было. Стоять в дверях было неудобно, на неё с интересом смотрели посетители. Она повернулась и вышла на улицу. «Очень странно, – думала расстроенная Светлана. – Машина здесь. Где он?»
Она достала из сумочки свои ключи, открыла дверку и села на заднее
сиденье. В таком случае будет дожидаться его в автомобиле. Он должен
сюда прийти.
***
Антон шёл по пустынным улицам города, засунув руки в карманы брюк, подняв воротник куртки. Отчего-то тело пронизывала неприятная дрожь, хотя на улице было не холодно. «Что со мной произошло? Как я мог так поступить? Как возвращаться к Светлане?» Подобные мысли калёным железом сверлили разум, их невозможно было выкинуть из головы. Идти домой было страшно, там Светлана и её мать, такая милая Марина Евгеньевна. С ними нужно разговаривать, отвечать на вопросы, смотреть им в глаза. Он прошёл несколько кварталов и понял, что находится далеко от дома. Телецентр в другом районе города, до него можно добраться, взяв такси, поспать и остаться на работе до вечера. Но ехать на службу, откуда прошлым вечером начался путь позорного соблазна, не захотел. Его бы воля, вычеркнул бы прожитый день из жизни, Закрасил бы чёрной краской, чтобы только не было о нём воспоминаний. Или переделал бы по-новому. В новом дне так бы не поступил. «Запоздалое раскаяние, – с горечью подумал Антон. – Как я легко пошёл на поводу! Она повела меня за собой, как послушного, дрессированного пёсика, который по одному взмаху руки хозяйки выполняет все задания». Он с силой пнул попавшуюся под ноги алюминиевую банку из-под пива. Она с грохотом отлетела на газон. Дома стояли с тёмными окнами, он представил, как спокойно, безо всяких волнений лежал бы сейчас в обнимку со Светланой в её тёплой постели, если бы не это гнусное приключение. На душе было паршиво. «Отчего мне так плохо? Почему в спальне Корневой у меня были совсем другие ощущения? Я ведь испытывал удовольствие, когда целовал и гладил её тело».
Он сплюнул под ноги, почувствовав лёгкую тошноту. «Во всём виновато фондю», – вспомнил слова Корневой. Нет, идти домой нельзя. Посмотрел на часы, было половина пятого утра. Сегодня у Светланы рейс, она, наверное, уже встала и собирается. Хорошо, пусть летит, он не появится дома, переждёт эти дни, наберётся силы и храбрости, а потом ей всё объяснит.
***
Зайдя в какой-то двор, сел на скамейку и закрыл глаза, хотелось спать. Быстро светало. Из дома стали выходить жильцы, в основном владельцы собак со своими питомцами. Место показалось знакомым, этот двор что-то напоминал, но что именно, было не ясно. К одному из подъездов подъехала «Волга», тут же хлопнула дверь, и на улицу вышли две женщины, у одной в руках была большая дорожная сумка. Он вгляделся и узнал Лолиту. Перед ней он чист: между ними не было близости, жениться не обещал, в любви не клялся. Так, лёгкое ухаживание. Она тоже узнала его, сказав спутнице: «Садись в машину, я сейчас», – подошла к нему.
– Антон, привет! Ты, что здесь сидишь? – спросила и села рядом.
Он поздоровался, но отвечать не стал.
– Я так и не поняла, почему мы с тобой расстались, ты исчез, ничего не объяснив.
Антон улыбнулся и неопределенно пожал плечами. Выяснять отношения ему не хотелось, было не до этого.
– Увлёкся замужней женщиной? Тебе она нужна? У неё двое детей! Впрочем, её муж болен, возможно, поэтому она постаралась очаровать тебя.
Он смотрел на бывшую подругу во все глаза и не верил своим ушам. На ум пришла Вероника. Откуда Лолита узнала о его приключении с Корневой? Неужели была в кафе и видела, как он с ней сидел за столиком? Но Вероника не вспоминала о детях, у неё их, похоже, нет; ничего не говорила о болезни мужа.
– Откуда тебе известно? – поинтересовался он.
– Вчера твоя дама в больнице сдавала кровь для мужа. Я принимала её и поэтому знаю.
– Ты что-то путаешь. У меня нет таких знакомых.
– Это ты запутался, – подтрунила Лолита. – Я знаю точно: твоя новая избранница беременна, у неё двое детей и больной муж. Антон, пока не поздно, разорви с ней, давай встретимся сегодня, – горячо предложила она. – У нас были романтичные отношения, они могли перерасти в более глубокие.
– О ком ты говоришь, не понимаю, – усмехнулся он.
– Байкалова Светлана. Разве не знаешь такой?
Антон замер. Из машины вышла молодая женщина и крикнула:
– Ты едешь? Я опоздаю на регистрацию, времени в обрез.
– Ну, как, встретимся сегодня? – не обращая внимания на призыв, не отставала Лолита.
– Подожди, у Байкаловой нет мужа, который лежал бы в больнице, детей у неё тоже нет, – заметно волнуясь, возразил он.
Лолита вздохнула и сказала:
– Я ничего не путаю. Разбирайся сам. Есть муж, больной, которому она пожертвовала свою кровь, несмотря на то, что беременная. Есть двое детей. Впрочем, с этой беременностью они ещё не приняли окончательного решения. Скорей всего, она ей не нужна. Что ты так смотришь на меня, словно я инопланетянка. Вижу, дама настолько крепко мозги тебе закрутила, что ты совсем не понимаешь, какой хомут надеваешь на шею. Ну, хорошо, надеюсь, разберёшься. Звони, буду ждать!
Она повернулась, подбежала к машине и юркнула в салон. «Волга» газанула и покатила.
***
«Вот это новость! – Антон был ошарашен. – Светлана вчера сдавала кому-то кровь, но мне ничего не говорила! Зачем ей понадобилось такое самопожертвование? Так поступают только ради близких и дорогих людей. Она ведь беременна! Ей нужно думать о нашемребёнке! Какой больной муж, какие дети? Может, он вдовец с двумя детьми? Тогда от кого беременность, которую она собирается прервать? Это настоящий кошмар!»
Антон расслабил галстук, сильное волнение охватило его. Укоризненные мысли о приключении с Корневой, которые недавно сверлили извилины, полностью вылетели из головы, теперь в ней бурлили гнев и возмущение, и это было связано с известиями о неверности Светланы.
«Немедленно домой, там разобраться, – он поднялся и решительным шагом вышел из двора. – Хорошо, что мы не оформили брак, мне не нужен чужой ребёнок. Я не потерплю измены. Какая хитрая! Увлекла меня, а сама имеет, пусть не мужа, но, вероятно, любовника, которому ринулась сдать кровь! Наглый обман!» – твердил про себя, почти бегом мчась по улицам. Вскоре запыхался и, увидев нужный автобус, заскочил в него.
Он не стал нажимать кнопку звонка, а своим ключом открыл дверь. На кухне сидела Марина Евгеньевна и пила чай. Перед ней на столе стояла тарелка с румяными оладьями и сметана в миске. Увидев его, она приветливо улыбнулась и сказала:
– Ты один? Где Светлана? Она опоздает на рейс!
– Её нет дома?! – удивился он.
Антон круто повернулся и бросился в комнату, увидев, что пуста, вернулся.
– Завтракай, садись! – Марина Евгеньевна достала из шкафчика кружку с блюдцем и поставила на стол.
– Она не звонила? Не знаете, где она? – спросил, устало опустившись на стул.
– Как ушла вечером, не звонила.
– Куда ушла?! – не сдержав гнева, спросил он.
Марина Евгеньевна удивлённо посмотрела на него и пожала плечами:
– Я не знаю. Ушла вскоре, как закончилась твоя передача. Видела, она несколько раз набирала номер телефона и расстраивалась, что не может связаться.
Антон вытащил из кармана мобильник и повертел в руках. Он тяжело вздохнул: виноват, забыл подзарядить.
– Ешь, Антон, – сказала Марина Евгеньевна. – Я ухожу на работу.
– Я тоже скоро уйду, – проглотив оладью, сообщил он.
– Тогда до вечера!
Марина Евгеньевна ушла. Антон посмотрел на часы. Время есть. Можно принять душ, немного поспать, потом на работу.
Около двенадцати часов он появился на проходной телецентра. Вахтёр, увидев, сообщила:
– Вам оставлено письмо, – и протянула конверт.
Антон повертел его в руках. Почерк был незнакомый. На ходу вскрыл и пробежал глазами короткую записку. Письмо оказалось от бабушки. Она сообщила, что очень заболела, нет сил писать. За неё под диктовку пишет сосед, он едет в город, и она его попросила передать послание. За дверью кабинета надрывался телефон. Он торопливо открыл замок и схватил трубку.
– Алло!
Услышав голос Светланы, спросил:
– Ты откуда звонишь?
– Сейчас улетаю. Через двадцать минут объявят взлёт. Звонила тебе несколько раз вчера вечером и сегодня, но твой мобильник молчит, и в квартире телефон не отвечает.
– Я был на работе, – сурово произнёс он. – А, ты? Почему не ночевала дома?
Антон предпочёл нападение, атаковав вопросами. В кабинет вошли несколько сотрудников и уселись на стулья, ожидая, когда закончится разговор.
***
На другом конце провода, в служебном помещении аэропорта находилась Светлана, одетая в костюм бортпроводницы. Она обрадовалась, дозвонившись до Антона. Услышав, ответ, посетовала на себя за то, что ночью не поднялась в его кабинет.
– Когда вернёшься? – в голосе Антона слышались металлические нотки.
– Почему у тебя такой строгий тон?
Но Антон ничего не ответил и положил трубку. Расстроенная Светлана не знала, о чём думать. Что ж! По телефону не дело разбираться. Вокруг находились стюардессы.
– Светлана, пора! Автобус подъехал, – поторопила напарница Катерина.
Как только самолёт с пассажирами набрал высоту, для стюардесс началась обычная работа: разносить завтраки, прохладительные и алкогольные напитки, газеты, журналы, гигиенические пакеты. Когда первостепенные дела были закончены, Светлана, устроившись за занавеской в тамбуре, стала есть. Горячий кофе и еда приятно согрели и отвлекли от невесёлых дум. «Зачем я сидела всю ночь в машине? – думала она. – Надо было разыскать Антона. Мало ли что мне ответил по телефону какой-то сумасшедший!» После бессонной ночи захотелось поспать хотя бы полчаса. Она попросила коллегу поработать за неё. Та согласно кивнула и сказала:
– У тебя усталый вид, конечно, отдыхай!
Монотонный гул моторов приятно убаюкивал, и Светлана закрыла глаза.
***
Антон обрадовался, ему подумалось, что врачи обязательно что-то подскажут. Он успокоил бабушку и обещал перезвонить. Открыл записную книжку, нашёл номер телефона практикующего профессора, в прошлом месяце тот был гостем программы. К счастью, легко связался и рассказал о своей проблеме.
– Привозите родственницу в больницу, на месте определимся, что с делать, – подсказал корифей медицины. – Заочно давать рекомендации не могу.
Антон поблагодарил. Позвонил бабушке и сказал, чтобы вечерним поездом выезжала, он утром встретит её на вокзале.
Вечером он увидел на кухне Марину Евгеньевну, она, стоя у плиты, что-то помешивала в кастрюле.
– Антон, садись, будем ужинать, – пригласила хозяйка.
Почувствовав аппетитный запах, он не заставил приглашать себя дважды. Накормив новоявленного зятя, Марина Евгеньевна решила, что благоприятный момент для разговора по душам наступил, его нужно использовать. Ей захотелось больше узнать об Антоне. Отсутствие дочери позволяет задавать интересующие вопросы, и она отважилась:
– Антон, где твои родители?
– Они умерли. У меня только бабушка, она сейчас заболела.
– Извини, не знала об этом.
– Ничего. Сначала в автодорожной катастрофе, когда мне было семнадцать лет, погиб отец. Через два года заболела мама и тоже ушла из жизни. Она очень переживала, возможно, это повредило её здоровью. На моё совершеннолетие подарила запонки отца. Я очень дорожу ими, ношу, не снимая, кажется, что он всегда рядом.
Марина Евгеньевна, взглянув на них, спросила:
– Наверное, увлекался футболом?
– Да! В молодости был заядлым игроком. С детства гонял мяч, играя в дворовых командах. Меня пытался приучить, но я к футболу отношусь равнодушно. Позже он стал болельщиком, не пропускал ни одной игры.
Марина Евгеньевна на секунду замерла, воспоминания Антона всколыхнули память, она невольно спросила:
– Как его звали?
– Николай Сергеевич, – и добавил с улыбкой: – Антон Николаевич, так меня величают.
«Какое совпадение!» – подумалось Марине Евгеньевне, и в голове возник образ друга, когда-то сделавшего предложение руки и сердца.
– В каком городе ты жил, где прошло детство? – с замиранием сердца спросила она.
Этот молодой человек с первой встречи напомнил ей Николая.
Он назвал её родной город, из которого когда-то уехала по совету матери. «Невероятно! Не может быть!» – промелькнуло в мыслях взволнованной женщины.
– Как твоя фамилия?»
– Солдатов.
Марина Евгеньевна напряжённым взглядом смотрела на него, отыскивая в лице сходство с другом юности. «Господи! Солдатов! Всё имеет удивительную связь с моей жизнью. Неужели?!»
– У тебя есть фотография отца? – с надеждой спросила она.
Антон с готовностью вытащил из кармана пиджака записную книжку, извлёк карточку и протянул ей:
– Наша семья. Смотрю и вспоминаю счастливое время, когда все были вместе.
Марина Евгеньевна не могла отвести взгляда от снимка: на неё в упор смотрел Николай. Он обнимал мальчика, рядом сидела молодая женщина. На лицах довольные улыбки. «Это он! Антон его сын! Мир тесен до смешного», – с грустью подумала она. Известие одновременно обрадовало её и встревожило: с одной стороны была рада, что Антон его сын, с другой, сообщение о безвременной трагической смерти Николая навеяло скорбь.
– Значит, ты Солдатов Антон Николаевич, – машинально проронила она. – Это ваш отец, – отчего-то перейдя на «вы» добавила, грустно вздохнув.
Антону, словно передалось её минорное настроение. Он с тревогой посмотрел на неё и взволнованно спросил:
– Вы его знали?
Она отрицательно покачала головой. Не стоит раскрывать душу молодому человеку, признаваясь в самом сокровенном. Это часть её личной жизни, закрыта для всех, даже для дочери.
– Нет, что ты! – поспешно сказала, возвращая фотографию.
Он забрал её и положил в записную книжку.
«Значит, Николай помнил обо мне! – пронеслось приятой волной в её сознании. – Всё время берёг мой подарок», – с удивлением подумала она.
– Что случилось с бабушкой? – спросила, чтобы отвлечься от волнующих воспоминаний.
– Сегодня получил письмо, старушка сообщает, что заболела, просит приехать. Но я, к сожалению, не могу отлучиться с работы.
– Бабушка… чья мама? – у неё едва не вырвалось: – «мама Николая?», – но она вовремя сдержалась.
– Мать отца, – словно угадав её мысли, кивнул он.
Перед ней всплыли картины прошлого: озлобленное лицо женщины, крики, оскорбления, совет матери уехать, чтобы пережить и забыть позорное унижение. Если бы не агрессивная реакция матери Николая, она, вероятно, стала бы его женой. У них могли быть дети. Она бы жила другой жизнью. Была бы та жизнь лучше? Марина Евгеньевна вздохнула: никто на этот вопрос не ответит.
– Что ты решил? Оставишь её одну?
– Нет, конечно, – обиженно возразил он. – Как можно! У меня много знакомых в медицине, договорился кое с кем, её посмотрят врачи и решат, что предпринять. Завтра утром я её встречу и отвезу в больницу.
– Какой ты внимательный и благородный человек! Не все молодые люди с такой готовностью откликаются на призывы близких о помощи. Это заслуживает похвалы, – искренне отметила она.
– Бабушка у меня очень хорошая, можно сказать, вырастила меня. Я по-другому поступать не могу.
«У меня от встречи с ней остались неприятные ощущения», – мысленно возразила она, но вслух сказала:
– Возникнут затруднения, скажи, тоже смогу помочь.
– Спасибо, думаю, справлюсь.
Марина Евгеньевна не относилась к числу людей, кто долго помнит плохое, а при случае вытаскивает камень из-за пазухи. Бесспорно, по отношению к ней эта женщина поступила некрасиво, по сути, своим поступком развела с Николаем. Он, видимо, находился под её влиянием, потому как не стал перечить, не бросился вдогонку, не наводил мостов примирения. Всё в прошлом. К слову сказать, у неё нормальная жизнь, она всегда была занята делом, грустить времени не было. Странно только одно: почему прошлое, всё-таки проникло в её жизнь? Вернулось и напомнило о себе в лице Антона. На небесах, словно кто-то спохватился: решил исправить совершённую ошибку и породнить её с Николаем. Теперь Антон муж дочери, у них родятся дети, которые будут похожи и на деда, унаследуют черты его характера. Интересно, если бы он остался живым, как бы произошла встреча?
***
Наступил новый день, Антон помчался на вокзал, Марина Евгеньевна поспешила на службу. Вечером должна прилететь Светлана, без которой в доме чувствуется пустота и одиночество.
Эту поездку Светлана перенесла плохо: постоянно тошнило, кружилась голова, было скверное самочувствие. Подруги, видя далеко не бодрое состояние девушки, отправили её в гостиницу отдохнуть и набраться сил. Весь день она провела в номере, пила минеральную воду и лежала под одеялом, мечтая об одном: скорее вернуться домой. Раньше в полётах она никогда не испытывала дискомфорта и недомогания. Вероятнее всего, даёт о себе знать беременность. Возможно, дочь, о которой она мечтает и думает теперь ежедневно, не станет стюардессой, и так протестует против её работы. В том, что родится девочка, Светлана уверена на сто процентов. Что ж! Если и дальше будет так продолжаться, следует попроситься у начальства на земную должность. Через три часа рейс, пора отправляться на взлётное поле. Она встала, приняла душ, затем собрала сумку и, закрыв номер, ушла из гостиницы.
