Текст книги "Моя душа (СИ)"

Автор книги: Наталья Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

Я всегда знала, что нравлюсь Генке и он мне тоже очень нравился, но ещё с первых дней нашего знакомства, когда, на званом ужине в ресторане, он во время танца попытался меня поцеловать, я дала ему понять, что между нами никаких отношений, кроме дружеских, быть не может. ‒ Ты женат, у тебя семья, дочь, и я не хочу чтобы из-за меня твоя жена осталась без мужа, а дочь лишилась отца, ‒ тогда сказала я ему. Не знаю, понял он меня или нет, но больше к этому вопросу мы не возвращались. Однажды, правда, он пригласил меня в ресторан, в надежде, что я изменю своё решение, но я оставалась непреклонна и на все его предложения отвечала отказом. Теперь же, когда судьба вновь свела нас, он был просто на седьмом небе от счастья. В его глазах читалась надежда на взаимность, но для меня он был просто хорошим другом и надёжным товарищем.

Генка уехал, а я стала приводить себя в порядок. Часами просиживая в ванной, я смывала с себя все запахи моего бездомного прошлого. Тряпки с помойки я выбросила и теперь носила Генкину шерстяную рубашку, достающую мне до самих колен. В ней мне было тепло и уютно, но очень неудобно, ведь, кроме рубашки, на мне больше ничего не было. С грустью рассматривая себя в зеркале, я вспомнила строки из стихотворения Арона Гольцера:

Твои груди видны сквозь ткань,

Я сниму с тебя платье светлое…

На следующий день Генка, как и обещал, привёз мне одежду.

‒ Извини, ‒ стал оправдываться он, протягивая мне пакет. ‒ У меня абсолютно не было времени лазить по магазинам. В следующий раз обязательно привезу тебе какое-нибудь платье и что-нибудь из верхней одежды.

В пакете оказалось женское бельё ‒ лифчик и несколько пар женских трусов. Бельё было очень дорогое и красивое но, к сожалению, оказалось на меня слишком большим. Наверно в отделе женской одежды он объяснил продавцу, что ему нужен лифчик на «стройную блондинку вот с такенными вот сиськами», а размер моих трусов показывал раздвинув руки. Чтобы не огорчать Генку, я поцеловала его в щёчку, сложила всё обратно в пакет и засунула под кровать.

‒ Ты что, даже мерять ничего не будешь? ‒ удивлённо посмотрел на меня Генка.

‒ Я потом померяю, ‒ попыталась я его успокоить, но заметив в его глазах горечь разочарования, достала пакет обратно. ‒ Может, выйдешь из комнаты? Не буду же я при тебе раздеваться.

‒ На пляже, перед чужими мужиками, ты не стеснялась раздеваться, ‒ обиженно пробурчал Генка. ‒ А передо мной, своим другом, стесняешься даже лифчик померять.

‒ Ладно! ‒ расстегнув несколько пуговиц на рубашке, приложила я лифчик к груди. ‒ Ну как тебе ‒ нравится?

‒ Д-д-д… да, ‒ едва не поперхнулся Генка. ‒ Очень нравится.

‒ Я имела в виду лифчик, ‒ рассмеялась я. ‒ Тебе не кажется, что он на меня немного великоват?

‒ Э-э-э… м-м-м… ‒ взволнованно промычал Генка. ‒ Тут на бретельках можно немного подтянуть.

‒ Подтянуть можно только подпругу на лошади, а лифчик, если он не по размеру, можно только обменять или сдать обратно в магазин, если у тебя его ещё там примут, ‒ застёгивая рубашку, объяснила я Генке. ‒ Я, конечно, безмерно благодарна тебе за проявленную обо мне заботу, но объясни мне, пожалуйста, какими мерками ты пользовался, когда покупал мне бельё?

‒ Ну, в отделе женского белья я объяснил продавщице, что мне нужен ли-лифчик на девушку с третьим ра-ра-змером г-г-груди, ‒ заикаясь от волнения, выдавил из себя Генка.

‒ Третий размер может быть не только у стройной девушки, но и у старой бабки с отвисшей грудью. Так женщины лифчики себе не выбирают.

‒ А как выбирают? ‒ смущённо посмотрел на меня Генка.

‒ А тебе это зачем? ‒ рассмеялась я. ‒ Ты что ‒ ещё кому-то собираешься лифчики дарить?

‒ Нет, ну-у… так, на всякий случай, ‒ пожал плечами Генка.

‒ Ну, если на всякий случай, тогда ладно, расскажу, ‒ согласилась я. ‒ Только ты, пожалуйста, присядь и успокойся.

Для определения размера бюстгальтера нужно сначала измерить обхват под грудью и объем груди в сантиметрах, ‒ стала я объяснять Генке тонкости определения размеров женского белья. ‒ Разница между двумя этими размерами будет определять размер чашечки лифчика, или то, что принято называть размером женской груди. Например, обхват под моей грудью 90 сантиметров, объём груди ‒ 108. Произведя несложное арифметическое действие можно легко определить, что у меня третий, или, может быть, даже четвёртый размер груди. Понятно?

‒ Нет! ‒ покрутил головой Генка. ‒ Я так и не понял ‒ как по этим двум размерам, можно определить размер лифчика?

‒ Ну я же тебе уже сказала ‒ размер лифчика обозначается цифрами, определяющими объем под грудью, и буквой, определяющей полноту чашечки! Вот у меня, например, 90 C или 90 D.

‒ А как узнать полноту чашечки? ‒ не отступал Генка.

‒ Ну, проще всего это можно сделать пользуясь таблицей, она должна быть в каждом отделе женского белья. Если разница между этими двумя размерами составляет 10-12 см, тогда размер чашечки будет обозначаться буквами АА, ‒ это самый маленький размер, его ещё называют «нулёвка», если 12-14 см ‒ тогда это A, или первый размер; 14-16 см ‒ B, или второй размер; 6-18 см ‒ C, третий размер; 18‒20 см ‒ D, четвёртый размер, и так далее. А тебе, твой продавец, продала лифчик 105 D, поэтому я, лишь взглянув на этикетку, сразу поняла, что он на меня большой.

‒ Вот сука! ‒ в сердцах воскликнул Генка. ‒ Хорошо хоть не десятый размер мне втюхала! А какой у женщин самый большой размер груди бывает?

‒ Ты думаешь, чем больше у женщины грудь, тем сексуальнее она выглядит? ‒ рассмеялась я. ‒ Я где-то читала, что у одной итальянки грудь была двенадцатого размера, но, мне кажется, с таким размером груди, выглядела она не очень-то уж привлекательно. А есть женщины, которые, чтобы увеличить себе грудь, вставляют силиконовые импланты. Одна американка сделала себе более двадцати операций по увеличению груди, в итоге каждая её грудь весила около трёх килограммов, а размер её лифчика был занесен в «Книгу Гиннеса».

‒ А у тебя грудь настоящая? ‒ не отставал от меня Генка.

‒ Настоящая, настоящая! ‒ отмахнулась я от него. ‒ Хватит уже об этом! Ты думаешь, я не знаю, куда ты клонишь?

‒ Насколько я понял, трусы ты тоже мерять не будешь? ‒ грустно вздохнул Генка.

‒ Их только на лошадь можно мерять! ‒ недовольно пробурчала я. ‒ До пятьдесят четвёртого я пока ещё сильно не дотягиваю!

‒ Ладно, ‒ разочарованно вздохнул Генка. ‒ Попрошу продавщицу принять всю эту «конскую сбрую» обратно. Здесь в посёлке есть магазин, купи себе сами чего-нибудь, ‒ протянул он мне несколько крупных купюр. ‒ Я сегодня уезжаю в командировку, не скучай тут без меня и смотри не вляпайся опять во что-нибудь! Всё, пока, я буду дней через пять.

Генка уехал, а я, оставшись одна, стала наводить в доме порядок. Роясь в кладовке, я нашла старый Генкин спортивный костюм, выстирала его, подшила и укоротила на себя. В этом костюме я и решила сходить на разведку в местный магазин.

Магазин находился минут в пятнадцати ходьбы от дома. Внимательно изучив скудный ассортимент предлагаемых местному населению товаров, я купила единственное в магазине платье моего размера, тёплый свитер, пару трусов, средства женской гигиены, дешёвые духи, шампунь и краску для волос. Едва увидев её на полке мне в голову пришла идея перекраситься в брюнетку. Так у меня будет больше шансов оставаться неузнанной, ‒ решила я. ‒ Не прятаться же мне на этой даче всю оставшуюся жизнь!

Нежданные гости

Первый этаж дома, в котором меня приютил Генка, занимали кухня, туалет и ванная с бойлером для нагрева воды. На второй этаж вела деревянная, в два пролёта лестница с перилами, поднявшись по которой сразу попадаешь в небольшой зал с диваном, креслами и журнальным столиком. Из зала вели две двери, одни в большую, хорошо меблированную комнату, вторые совсем в крошечную, больше похожую на чулан, но вполне комфортную и довольно уютную комнатку. В ней я и расположилась.

В тот день, прочитав сто раз инструкцию для окрашивания волос, я занялась магией перевоплощения. Перерыв весь дом, в поисках необходимых для этой процедуры вещей, я нашла кисточку для нанесения краски ‒ для этого вполне подходил Генкин помазок для бритья, вместо пластмассовых зажимов для волос, приспособила бельевые прищепки, а вместо пульверизатора ‒ прыскалку для цветов. Чтобы не измазаться с ног до головы в это «чудо-краску», я разделась догола и строго придерживаясь инструкции, приступила к смешиванию компонентов.

Не буду подробно описывать магию превращения блондинки в «жгучую брюнетку», но в итоге получилось, мягко говоря, чёрт знает что! Сняв с головы полотенце, я расчесала волосы, посмотрела на себя в зеркало и чуть не расплакалась ‒ из зеркала на меня смотрела страшная образина с жуткого цвета волосами. Но делать было нечего ‒ «таинство превращения» уже состоялось. Отойдя от пережитого шока, я взяла себя в руки, накрыла зеркало простынёй, перекрестилась, трижды плюнула через левое плечо, нырнула под тёплое одеяло и углубилась в чтение. Вдруг за окном послышался шум подъехавшего к дому автомобиля.

Наверно Генка вернулся! ‒ подумала я, но выглянув в окно, увидела трёх молоденьких девочек. Переговариваясь между собой, они направились в дом.

‒ А твои предки случайно сюда не нагрянут? – услышала я за стеной, совсем ещё юный, детский голосок.

‒ Не нагрянут! Батя в командировку уехал, а мамка здесь очень редко бывает. Приезжает иногда потрахаться с разными козлами, пока бати нет, но сегодня её точно не будет. Сегодня она в дневную смену работает!

‒ А чего мамка блядует? Её батя что, вообще уже не трахает?

‒ Не знаю, она мне об этом не докладывает!

‒ Жаль твоего батю, он мужик видный, только дуре достался!

‒ Ещё-бы! Хуй в трусах не помещается!

‒ Ты что ему в трусы заглядывала?

‒ Один раз, когда он в спальне переодевался, я его случайно голым увидела.

‒ И как у него хуй ‒ здоровый?

‒ Ещё бы! Вам такой и не снился! Я бы на месте мамки с него сутками не слазила, а она, дура, с придурками разными таскается.

‒ А моя мамка закроется в ванной и дрочит до посинения.

‒ А ты откуда знаешь? Подглядывала за ней, что ли?

‒ Подслушивала! Она там так стонала, что её, наверно, все наши соседи слышали.

‒ А я однажды видела, как моя мамка папиному брату хуй сосала. А потом он поставил её на колени и в попку оттрахал.

‒ Я своему двоюродному брату тоже когда-то хуй сосала.

‒ А меня мой двоюродный брат тоже когда-то в попку трахал. Мне понравилось!

‒ А я нашему соседу тоже хуй сосала! А потом он меня, не только в попку, но и в письку, по-настоящему трахал. И даже не один раз!

Оказавшись невольным свидетелем разговора девочек о сексуальных отношений в их семьях, я узнала с кем и как любят трахаться их мамы, что находится в трусах у их пап и с кем они сами вступали в половые контакты. Не в силах больше терпеть это безобразие, я оделась и тихонько прокралась к выходу.

Вырвавшись на свободу, я долго гуляла по заснеженному лесу, дышала свежим воздухом и, наслаждаясь запахом хвои, старалась забыть весь тот кошмар, который мне довелось случайно услышать на даче. Что там наши с Галкой проблемы по сравнению с Генкиными! ‒ грустно думала я. ‒ Если он об этом узнает, то не то что в бомжи подастся, он вообще застрелиться к чёртовой матери! Присев у дерева я с ужасом подумала: ‒ как же так можно, ведь они же ещё совсем дети! Очевидно, с раннего детства девочки наблюдали, как их мамы развлекаются с мужчинами. Сами того не подозревая они научили своих дочек всем извращениям, а те решили, что так всё и должно быть, что секс, это именно то, что делает людей взрослыми и самостоятельными.

Не обращая внимания на пронизывающий до костей холод, я до вечера просидела на поваленном дереве, пока не убедилась, что девочки разъехались по домам.

Всю ночь я думала о Генке. Будучи по натуре покладистым человеком он был очень удобным мужем для своей жены, но, прожив столько лет с женщиной, он не мог ничего не знать о её любовных похождениях. Ведь это не вчера всё началось! И что же мне теперь со всем этим делать? Поговорить с ним? Сказать, что я всё знаю? А что это изменит? Только испорчу их семейные отношения. Ну, ладно его жена, но дочь! Не может же мать не знать, что творится с её дочерью.

Мои мысли перенесли меня в наш с Галкой дом, я вспомнила нашу чистую с ней любовь, любовь двух женщин, по-настоящему влюблённых друг в друга. Мы любили друг друга и в постели всегда были нежны и ласковы. Занимаясь сексом мы старались доставлять своей любимой как можно больше удовольствия, не причиняя ей, при этом, ни физической, ни душевной боли. Меня охватила такая мучительная тоска по той моей прошлой жизни, что я готова была покончить с собой, лишь бы отделаться от этих мук воспоминаний. И я приняла решение вернуться домой и просить у Галины прощения, а если она не сможет меня простить, покинуть этот жестокий, развратный мир! Покинуть навсегда!

Покидая дачу я оставила Генке на столе короткую записку:

Спасибо за всё, мой милый и преданный друг! Не знаю, встретимся ли мы с тобой ещё когда-либо, но я хочу, чтобы у тебя обо мне остались только самые светлые и тёплые воспоминания. И ещё: обрати особое внимание на свою дочь, уж очень рано она пошла по стопам своей матери.

Прощай. Твоя подруга, Лида.

Как прекрасен этот мир!

То ли сумерки, то ли снова...

Это просто ‒ тоска по дому.

Только дом мой ‒ угли и пепел,

Сквозь который пробьется полынь...

Смоет дождь и развеет ветер

То, что было домом моим.

К дому Галины я добралась уже поздно вечером. Из того захолустья, где я скрывалась, выбраться можно было только на тракторе. До ближайшей остановки автобуса я добиралась пешком, замёрзла как собака, зато в тёплом автобусе отогрелась, пока целый час тряслась до города. Поставив ноги на тёплую печку, я немного подремала, а в городе, на последние деньги, наняла такси и трижды перекрестившись, поехала сдаваться!

* * *

Дверь открыл Семён. По его виду я поняла, что он не узнал меня. Полгода не видя и не слыша обо мне ничего, ему действительно трудно было меня узнать в застиранной футболке и жёлтом клоунском платье в красный горошек. Для полного комплекта не хватало только таблички на моей груди: «Покупайте молоко! Моё молоко жирное и очень питательное!»

‒ Мне нужно видеть Галину Юрьевну! Она меня ждёт! ‒ охрипшим от холода голосом потребовала я.

‒ Ну, если ждёт, тогда проходите! – подозрительно осмотрел меня с ног до головы Семён и провёл в дом.

В доме я неожиданно столкнулась с Дашкой. В отличие от Семёна, она сразу же узнала меня. Выронив из рук кастрюлю, Дашка застыла на месте с открытым ртом. На шум выбежала Галина.

‒ Что тут у тебя происходит? Кто это?

Онемев он неожиданности, Дашка лишь показывала на меня пальцем, не в состоянии что-либо вымолвить.

Опустив голову, я прошла мимо Галины, таращившуюся на меня как на живого мертвеца и вошла к себе в комнату. В комнате, за время моего отсутствия, почти ничего не изменилось. На столике лежал недочитанный томик стихов Марины Цветаевой, всё выглядело как в тот день, когда я покинула этот дом. По всему было видно, что здесь ожидали моего возвращения и меня вдруг охватило чувство ностальгии, тоска по утраченному.

‒ Доченька, это ты? – испуганно уставилась на меня Галина.

Увидев осунувшееся лицо резко постаревшей Галины, я ужаснулась. ‒ О, Господи, что же я наделала! ‒ с горечью подумала я. ‒ Я не только исковеркала свою жизнь, но и погубила жизнь этой Прекрасной, Святой ЖЕНЩИНЫ.

‒ Да, я, – опустив глаза, виновато всхлипнула я. ‒ Прости меня, мамочка! Прости, меня, дуру твою непутёвую!

‒ Это ты прости меня, доченька, бабу старую, глупую! ‒ бросилась ко мне Галина и крепко обняв, горько заплакала.

‒ Ты, наверно, голодная, ‒ придя, наконец, в себя, засуетилась Галина. ‒ Я сейчас Даше скажу, она что-нибудь приготовит. Не хочешь? Тогда, может, ванну примешь? Пошли доченька, я помою тебя. Красавица моя дорогая, ‒ намыливая мочалку, приговаривала Галина. ‒ Сейчас спинку тебе помою, полотенчиком вытру, ночнушечку новенькую надену. Ну вот, а теперь пошли в кроватку. Ты наверно устала, тебе нужно хорошенько выспаться.

Впервые, за многие месяцы, мне снились счастливые, цветные сны, а утром, едва я проснулась, Галина тут же бросилась ко мне.

– Вставай доченька, тебя внизу Вика ждёт. Пошли, позавтракаем вместе.

Нервно теребя поясок платья, Вика дожидалась меня в прихожей. Едва увидев меня, она хотела что-то сказать, но вместо слов из её уст вырвался лишь крик рыдания. Впрочем, плакали все ‒ никого не стесняясь, плакали Даша и Семён, и даже сбежавшиеся посмотреть на меня охранники, тайком вытирали слёзы.

‒ Давайте позавтракаем! ‒ застенчиво улыбаясь, вытерла слёзы Галина. ‒ Садитесь за стол, пожалуйста!

Не успели мы рассесться, как в дом ввалились Костя с Максом. Увидев меня, они обомлели от неожиданности, а за их спинами я увидела скромно стоявших Надю и Николая.

‒ Вот, они знают где Лида, вернее, где она была, вернее… ‒ уставившись на меня, пытался объяснить Макс.

‒ Это Надя и Николай! ‒ не дав ему договорить, радостно бросилась я к ним. ‒ Это они приютили меня. Если бы не они, я бы сейчас здесь, с вами, не сидела.

‒ Ну, что ж, тогда мойте руки и прошу к нашему столу, ‒ утёрла слёзы радости Галина. ‒ Максим, Костя, вы тоже присаживайтесь! Сегодня в нашей семье большой праздник!

Сидя за столом, все радостно обсуждали моё чудесное возвращение. Завтрак плавно перешёл в обед, на столе появилось спиртное. Мама, немного захмелев, затянула Glory, glory, hallelujah!, а потом она попросила меня спеть песню, которую я когда-то ей пела, обнимая в тенистых аллеях нашего сада.

Ах, зачем ты меня целовала,

Жар безумный в груди затая,

Ненаглядной меня называла

И клялась: «Я твоя, я твоя!»

Расходились мы уже далеко за полночь. Гости разъехались по домам, а Надю с Николаем МАМА не отпустила.

‒ Поживите пока у нас! Если понравится, мы вам какую-нибудь работёнку подыщем!

Я радовалась, что всё закончилось благополучно, что увидела своих друзей, но главное, что Галина была счастлива, – она просто светилась от счастья, даже помолодела, и вновь стала похожа на ту мою дорогую и любимую Галю, которую я знала ещё каких-то полгода назад. Как же хорошо дома! Какие прекрасные люди меня окружают! Как прекрасен этот мир!

Как же здесь всё запущено!

Когда гости разошлись и в доме воцарилась тишина, Галина подошла ко мне и тихонько сказала:

‒ Доченька, ты меня не жди, ложись спать, а мне ещё нужно помочь Даше всё здесь убрать и навести в доме порядок.

Спать хотелось просто невыносимо, но ложиться без Галины я даже и не думала. Вика расспрашивала меня, что со мной приключилось когда я ушла, а я была бы и рада ей всё рассказать, но была к этому ещё не готова.

‒ Лучше ты мне расскажи, что тут нового, что произошло за время моего отсутствия?

‒ Ну, во-первых, я окончательно ушла от Вадима, ‒ стала рассказывать Вика. ‒ Мне надоели его постоянные загулы, а когда я случайно застукала его с этой блядиной колхозной, моё терпение окончательно лопнуло и я решила: ‒ чёрт с ними, пускай себе живут. Детей у нас нет, а с ним мне всё равно ни холодно, ни жарко! Я не хочу об этом говорить, ты и так всё знаешь. Ну, а Ленка с ним тоже уже не живёт ‒ теперь он один.

‒ А с кем же Ленка сейчас живёт?

‒ После расставания с Вадиком она захомутала твоего Мишку.

‒ Да ты что! А как захомутала?

‒ Не знаешь, как мужиков хомутают? Набросила ему хомут на яйца и утащила в своё засранное село.

‒ В село? ‒ удивилась я. ‒ Хм! А что она в селе делает?

‒ Хоть в народе и говорят «Весна красна цветами, а село блядями», но Ленка не смогла и там прижиться. Мишка на ней свой хер отогрел и опять смылся в свою Антарктиду.

‒ Да, блин, весело! А как поживает Марина?

‒ Та! ‒ махнула рукой Вика. ‒ Марина даёт всем прикурить! После того случая на вечеринке она бросила своего Игоря и ушла к Ромке.

‒ К Ромке? А что же Игорь?

‒ Да что Игорь! Он через пару дней опомнился и пошёл бить морду Ромке, но Маринки там уже не было.

‒ Не поняла… а где же она была?

‒ Её Женька увёл!

‒ Женька? Вот это номер! Так она сейчас с Женькой живёт?

‒ Какой там хрен с Женькой! Через неделю она опять вернулась к своему Игорю. Может у них всё и наладилось бы, так через пару дней к ним припёрся Ромка и потребовал у Игоря вернуть её. Даже драться начали, но Маринка их быстро успокоила, сказала, что если они не прекратят драться, она уйдёт от них к Владику.

‒ Охренеть! – взорвалась я от хохота. ‒ А кто такой Владик?

‒ А я откуда знаю? У неё там, наверно, целый полк таких Владиков, а она, как батальонный разведчик, везде успевает.

‒ Так с кем же она сейчас живёт? Я уже запуталась.

‒ Да со всеми одновременно! Они теперь живут все вместе, спят с ней и караулят, чтобы она к Владику не ушла.

‒ Ну, блин, дают! – уже не смеялась, а плакала я от смеха. ‒ А как же они с ней спят? По очереди, что-ли?

‒ Откуда я знаю, я им, что свечку держала? Может по очереди, а может и все вместе, кто их знает! Знаю только, что выложатся за ночь, как те зеки на лесосеке, и гребут на работу, еле ноги переставляют. А она отоспится до обеда, и к своему Владику бежит.

‒ Охренеть! ‒ вытерла я мокрые от слёз глаза. ‒ Да, удивила ты меня, подруга! Как же у вас здесь всё запущено! Скажи, а Галка без меня с кем-нибудь спала? Только честно скажи, без обмана!

‒ Ты, Лида, глупая! Знаешь, как она тебя любит? Я не хотела тебе говорить, но будет лучше, если ты узнаешь об этом от меня, чем от кого-либо другого… ‒ замялась Вика. ‒ В общем, когда ты ушла, мы тебя все искали, даже в розыск подали. А Галка так страдала, так страдала бедная! Мы уже и не знали, что с ней делать! А когда прошло больше трёх месяцев, а от тебя ни слуху, ни духу, Галка хотела повеситься... Если бы не Семён…

Вика заплакала, а я от услышанного впала в ступор, ни говорить, ни плакать, в тот вечер, я уже не могла.

Новый Год!

Приближался Новый Год. Праздничное настроение уже витало в воздухе, надыхая меня сделать что-нибудь необычное, полезное для всей нашей большой и дружной семьи.

‒ Давай что-нибудь придумаем на Новый Год! ‒ как-то предложила я Вике. ‒ Что-нибудь такое, чтобы все радовались, а наша МАМА-Галя ожила хоть немного!

В интернете мы нашли кучу советов как сделать праздник Нового Года ярче и интересней. К нашей затее присоединились и Семён с нашим садовником, они занялись оформлением двора, а Надя с Николаем украшали дом внутри.⁴³

В тот предновогодний вечер Галина задерживалась на работе. До наступления Нового Года оставалось уже менее часа, когда её машина наконец-то въехала во двор.

‒ Приготовились! Начали! ‒ взмахнула рукой Надя и на Галину посыпались разноцветные конфетти, а в саду на деревьях зажглись многочисленные гирлянды разноцветных лампочек.

Одетые в маскарадные костюмы, мы с радостными криками бросились к нашей МАМЕ. На мне было платье белокурой Мальвины, из-под которого кокетливо выглядывали роскошные панталоны, Вика изображала Снегурочку в сексапильном, облегающем платье из пайеток с бантиком, коротких красных чулочках и трогательной шапочке. Наши юные горничные⁴⁴, в костюмы каких-то уж очень эротичных золушек в коротеньких платьицах, едва прикрывавших их белые кружевные трусики. Даша ‒ в миленький костюм поварихи, состоявший из игривого передничка, шортов и повязки на голове, а наши мужчины нарядились в Папу Карло, Буратино, Карабаса Барабаса, глупого Дуримара, и страшного-престрашного Бармалея.

Взявшись за руки, мы завели хоровод вокруг огромного Снеговика, которого мы слепили возле дома, а с ударами курантов Николай устроил грандиозный фейерверк.

Когда все уже были порядком уставшие, Даша предложила поиграть в какие-нибудь игры.

‒ Давайте завяжем мужчинам глаза и пускай они на ощупь определят, кто перед ними стоит. Кто угадает, тот и победитель!

‒ Нет! ‒ категорично заявила Галина. ‒ Мы не на базаре, чтобы нас щупать!

‒ Я знаю интересную игру! ‒ вскочила Вика. ‒ Только, чтобы в неё играть, нам нужна будет верёвка.

Натянув между стульями веревку, мы стали по-очереди проходить под ней, с каждым разом опуская её всё ниже и ниже. Первыми из игры выбыли мужчины. Как они не старались, как не изгибались, но падали на пол один-за-другим. Игру продолжили женщины. Полненькая Даша попыталась пройти под низко опущенной верёвкой, но ей явно мешали тесные поварские шорты.

‒ Нет, так под верёвкой не пройдёшь! ‒ покачала головой Вика. ‒ Снимай шорты!

‒ Ладно, только пускай мужчины отвернутся! ‒ согласилась раскрасневшаяся Даша.

Мужчины сделали вид что отвернулись, Даша стащила с себя шорты и, оставшись в одних трусах, легко прошла под верёвкой.

‒ Бессовестные! Я же просила не смотреть! ‒ подтянула она на себе трусы и, махнув на мужчин рукой, повернулась ко мне. ‒ Если раздеваться, так всем! Снимайте и вы все свои панталоны!

Я стащила с себя длинные, до колен панталоны и став на мостик легко справилась с заданием. Настала очередь Вики.

‒ А на мне очень узенькие трусики, ‒ подойдя к верёвке, смущённо посмотрела она на мужчин. ‒ Я стесняюсь.

‒ Чего тут стесняться! ‒ сразу же стали успокаивать её мужчины. ‒ Снимай! Они тебе только мешать будут!

Нерешительно стащив с себя шорты, Вика осталась в очень сексуальных, шёлковых трусиках, сквозь которые были отчётливо видны очертания её половых губ.

‒ Вот это да! ‒ восхищённо зашептались мужчины. ‒ С такой красотой нужно вообще без трусов ходить!

Не понимая, что так взбудоражило мужчин, Вика с лёгкостью прошла под низко натянутой верёвкой.

Следом за Викой такой же трюк проделали и наши горничные. Настала очередь Галины.

‒ Не хотела при всех обнажаться, но проигрывать не люблю! ‒ оглянулась Галина на притихших мужчин. ‒ Эх, была не была! ‒ решительно сняла она с себя юбку.

Прекрасно понимая, что раззадорила мужское воображение, она медленно стащила с себя чулки и, подойдя к натянутой верёвке, опустила её едва-ли не до самого пола.

Расставив широко ноги, Галина соединила их в коленях, прогнулась и едва не касаясь спиной пола, медленно переставляя ступни ног с помощью мощных ягодиц, прошла под верёвкой, легко справившись с этой, казалось бы, невыполнимой задачей.

В зале раздался восторженный гул, а Галина поправила сбившуюся на груди рубашку и мило всем улыбнулась.

‒ Этот трюк я часто проделывала, когда ещё в школе училась. Давайте лучше танцевать. Объявляю белый танец!

Женщины переглянулись и решительно шагнули навстречу стоявшим в сторонке мужчинам. На столе зажгли свечи, выключили свет, и танцующие пары незаметно разошлись по укромным уголкам. Надя тут же куда-то утащила своего Николая, толстушка Даша уединилась со Степаном, Костя и Макс о чём-то шептались с нашими девочками-сестричками, а Галина собрала свои вещи и ушла к себе в комнату.

‒ Пошли ко мне, ‒ присела возле меня Вика.

‒ Зачем? ‒ смущённо посмотрела я на неё.

‒ Выпьем, поговорим, музыку послушаем, ‒ нежно погладила она мне руку.

‒ Ну, хорошо, ‒ грустно вздохнула я. ‒ Иди к себе, я немного побуду здесь и приду.

Праздник продолжался, а я незаметно покинула зал и пошла к Вике. Остаток ночи мы провели вместе в её постели.

Рио

Впереди было ещё целых две недели праздников. Чем бы нам заняться? ‒ думали мы. ‒ На лыжах ходить мы не умеем, с гор спускаемся только на четвереньках, а про коньки даже никто и упоминать не хотел.

‒ Девочки! У меня для вас есть большой сюрприз! – после ужина торжественно объявила нам Галина.

‒ Я твоих сюрпризов уже боюсь! – отмахнулась я.

‒ Да ладно, не бойся, сюрприз совсем не страшный, я надеюсь, ты от него далеко не сбежишь! ‒ рассмеялась Галина и положила перед нами на стол большой конверт.

‒ А ну-ка, кто самый смелый? Посмотрите, что там внутри?

Самой смелой оказалась Вика.

‒ Тут так просто и не разберёшься! ‒ осторожно открыв конверт, сказала она. ‒ Какие-то буклеты, билеты, ещё билеты. Мы что в цирк идём?

‒ Это билеты на теплоход! Я приглашаю вас принять участие в морском круизе по Атлантическому океану с конечным пунктом в Бразилии! В Рио де Жанейро мы с вами сходим на знаменитые пляжи побережья и посетим сказочно красивые острова бухты Гуанабара… ‒ сделала Галина затяжную паузу, ‒ а потом… мы с вами попадём… на ежегодный карнавал в Рио! Ну как, здорово я придумала?

‒ Ура! – дружно заорали мы на весь дом.

‒ Тогда собирайтесь! Вылетаем завтра! Места забронированы в гостинице и на трибунах!

‒ Мы едем на карнавал в Рио! ‒ запрыгали мы от счастья.

* * *

Я могла-бы бесконечно долго рассказывать о комфортабельном лайнере, о роскошной каюте, о ресторанах и барах, о бассейнах и волейбольной площадке на палубе, где я принимала активное участие в играх, о наших новых приятелях, с которыми мы познакомились, а Вика даже имела неосторожность влюбиться. Нужно написать ещё одну книгу, чтобы хоть часть тех впечатлений передать Вам, дорогие мои читатели! Я только вкратце перечислю, где мы побывали: Вальпараисо ‒ Пуэрто-Монтт ‒ Чилийские фьорды ‒ Пунта-Аренас ‒ Ушуайя ‒ Мыс Горн ‒ Порт-Стэнли ‒ Буэнос-Айрес – Монтевидео и наконец ‒ Рио-де-Жанейро!

В Рио мы приехали за день до начала карнавала, этого грандиозного парада школ самбы, который ежегодно организуется министерством туризма города совместно с Лигой Школ Самбы, и телекомпаниями, транслирующими представление. Нас немного удивило, что город казался пустым, безлюдным, но нам объяснили, что многие кариоки, т.е. жители Рио, умышленно уезжают на время карнавала из города, чтобы спокойно провести время с семьёй. Но приток огромного числа туристов быстро наполняет город и возникает острая нехватка мест в гостиницах, а цены на жильё в городе очень сильно возрастают.

По радио и телевидению постоянно показывали и рассказывали о предстоящем празднике. Из специальной передачи об истории карнавала мы узнали интересные подробности. Оказывается, каждая школа самбы ежегодно избирает определённую тему, в соответствии с которой она оформляет свою движущуюся площадку и костюмы. Затем подготавливаются детали вроде ритма, хореографии, презентации, согласованности работы группы и прочее. Бо́льшая часть роскошно одетых членов королевских семей, а также женщин бразильского штата Байя, тяжело работают весь год, чтобы заработать на эти костюмы, которые они используют на карнавале всего несколько часов.

Каждый год выдвигается какая-то одна школа. Победителям «grupo especial» вручается денежный приз, но для конкурсантов, как правило, гораздо важнее принадлежать к победившей школе «особой группы».

Последовательность отдельных парадов «особой группы» определяется жребием. Всего за два дня карнавала, в воскресенье и понедельник, выступают по шесть школ. Количество выступающих в каждой из них колеблется от трёх до пяти тысяч. Участники, которые выступают на 5-8 машинах, делятся на группы количеством до сорока человек. Машины могут управляться только вручную. Каждая группа выступает 80 минут. Карнавал длится пять дней, ‒ начинается в субботу и заканчивается в среду.