Текст книги "Сила жизни (СИ)"
Автор книги: Наталья Захарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Здоровенный корабль пылал, выстреливая в пространство тонкими огненными нитями, втягивающимися обратно в корпус, а затем вновь вырывающимися наружу. Медленно, но верно корпус поддавался огню, рассыпаясь на части, пока серия взрывов не превратила громаду корабля в пыль, рассеивающуюся в пространстве.
Стоящий на мостике висящего неподалеку флагмана мужчина одобрительно кивнул, внимательно отслеживая полет остатков через Силу. Наконец облако пыли и мелких обломков рассеялось, мужчина, эффектно взмахнув длинной, в пол, накидкой, развернулся и зашагал прочь, равнодушно переступая через иссушенные тела офицеров и солдат, валяющиеся на полу.
Шаги человека были неслышными, он двигался, словно призрак, пока не достиг определенного места. Двери распахнулись, на мостик вывалилась организованная толпа: мандалорцы, с ходу рассыпавшиеся в стороны, явно пытаясь взять стоящего в центре огромного зала человека в доспехах в клещи, и две женщины с сейберами в руках.
Они не стали пафосно что-то провозглашать, чего-то требовать или еще что – просто бросились в атаку. Запели алые и голубой сейберы, сталкиваясь с немыслимой скоростью, фигуры заметались по залу, топча трупы, мандалорцы поливали все огнем, пытаясь зацепить врага. Схватка то набирала обороты, то замирала на несколько мгновений, давая возможность бойцам перевести дух и перегруппироваться. Мостик флагмана постепенно превращался в руины, пол усыпали обломки вперемешку с частями тел. Воздух походил на туман от количества разлитой Силы, в котором вспыхивали крошечные молнии. Неожиданно женщина-джедай шагнула вперед, меч пронзил складки плаща противника, раздался разъяренный рев, от которого рухнул потолок, поднимая тучи пыли. Обломки падали дождем, все отскочили назад, прячась, как могли. Вновь раздался взрыв.
Наконец пыль рассеялась, женщина подошла ближе, ковырнув носком сапога курган из хлама. Глухо звякнуло.
– Митра? – женщина с алым сейбером подошла ближе.
– Визас?
– Я его не чувствую… – прошептала она, потрясенно глядя на край изломанной кирасы и металлизированную перчатку, полузасыпанные пеплом и мусором. – Он мертв. Дарт Нихилус… мертв. Он мертв!
Она упала на колени, и по бледному лицу потекли слезы облегчения.
*****
Двенадцать дней назад.
Корабль, несущийся куда-то сквозь пространство в сопровождении обломков давно рассыпавшейся на части кометы, был мертв. И очень древен.
Дарт Нихилус слушал отчеты, одновременно любуясь изображением удерживаемого лучом корабля. Длинный, похожий на булаву – ручка и шарообразная голова, украшенная когтями. Странно и немного чуждо, а уж Нихилус насмотрелся всякого, мотаясь по галактике. Но мало того, что он был крайне непривычной глазу формы, так еще и анализы показывали, что этот отсутствующий в базах данных корабль носится по космосу уже Сила знает сколько тысячелетий. И материал хоть и поддался коррозии, а также испытал на себе все тяготы длительного перелета, все равно очень прочен.
А еще корабль был мертв.
Не работали двигатели, не шуршали дроиды-ремонтники, не тлели искры энергии в батареях. Ничего. Внутренности были пустыми, заполненными лишь трупами странных рукокрылых гуманоидов, хрупкими и ломкими, а еще и обугленными, и чем ближе к “голове” продвигались дроиды, тем сильнее покрывались чернотой стены.
Осмотр только демонстрировал одну странность за другой. Не было технических помещений, отсутствовали жилые: пространство корабля не делилось на отсеки, словно мертвые обитатели при жизни цеплялись за ребристые стены, как насекомые. Наконец дроиды достигли “головы “, и Нихилус подался вперед.
Сделанная из стеклянных прямоугольников пирамида тянулась вверх: у основания – мутная и непрозрачная, к середине – с виднеющимися внутри все теми же рукокрылыми гуманоидами, на вершине – увенчанная тремя прозрачными саркофагами, в двух из которых находились тела явных людей – мужчины и женщины.
Дроид подлетел ближе, показывая странную картину: живот и спина мужчины были разворочены ударом, пробившим тело насквозь. Края раны почернели, разложение переползло на белоснежную кожу. Наглухо запаянный саркофаг свидетельствовал, что положили человека в него уже в таком виде. У женщины рана, причем очень похожая по виду, тоже имелась, только зажившая в еле видный шрам.
А еще она была живой – уж это вечно голодный Владыка ситхов чуял без проблем.
Заинтересовавшийся непонятным Нихилус дал приказ дроидам доставить саркофаги на “Опустошитель” и неспешно направился в лабораторию, надеясь, что исследования хоть как-то отвлекут его от бесконечной, беспросветной скуки и не менее бесконечного голода.
Тлеющая в заточенной в саркофаге женщине искра жизни провоцировала ее сожрать, но ситх привычным усилием воли укротил порывы. Не сейчас. Сейчас его интересовала загадка. Возраст корабля насчитывал тысячелетия, много тысячелетий, старше чем все, что Нихилус видел и встречал. А еще он был словно живой, медленно регенерируя, затягивая раны, нанесенные беспощадным временем и космосом, затягивая кратеры от космического мусора и пребывания в давно развалившейся на части комете. Теперь Нихилус примерно понимал, почему корабль не имеет двигателя, или имеет, но включается он только в самых исключительных случаях: на куполе и вдоль корпуса имелось странное подобие солнечных батарей, улавливающих свет звезд и накапливающих его непонятно где в расчете на кризисные ситуации.
А так корабль просто путешествовал по бескрайним просторам, захваченный то одним, то другим блуждающим космическим телом: кометами, астероидами…
И наличие людей со странным генетическим кодом сюда не вписывалось.
Теории можно было строить до бесконечности, Нихилус предпочитал практику, поэтому читал отчеты дроидов, препарировавших мужчину, разобрав его на запчасти. Женщина все так же находилась в анабиозе и выходить из него не собиралась. Проведя еще ряд тестов с телом неизвестного, Нихилус дал отмашку дроидам и пошел к себе, решив продолжить исследования утром. Ему хотелось обдумать уже узнанное и выстроить новые теории.
Ситх как раз погрузился в транс, когда неожиданно обнаружил себя стоящим перед медкапсулой, в которой лежала женщина, ласково проводящим рукой по ее щеке. Его не смущало ни то, что он осязал плоть наблюдающей за ним красавицы, ни то, как она нежно, но властно притянула его к себе, целуя разошедшуюся туманом маску, ни наличие у него давно растворившегося в Силе тела.
Он просто с упоением целовался, сдирая с себя одежду под захлебывающиеся хрипы техники, выходящей из строя и истеричный писк датчиков и мониторов. Просто прижимал ее к себе, выдирая из капсулы и бросая на прозекторский стол, даже не отмытый от крови. Просто неистово брал ее, хохочущую и стонущую от удовольствия, рыча от забытых ощущений, пока сознание не погасло во тьме экстаза.
***
Ситх вздрогнул, очнувшись от странного сна-яви, руки машинально легли на маску. Под ней все так же гулко билась пустота, но ощущение пребывания в теле было настолько реальным, что Нихилус встал и направился в лабораторию. Женщина лежала в капсуле, молодая и прекрасная, и тысячи лет нахождения в стазисе непонятной природы не сказались на ее внешности. Ситх провел пальцами по волосам, перебирая густые пряди, сжал упругую грудь, провел по животу… И мысль о том, что он не должен чувствовать так, словно касается рукой, возникла и тут же погасла, отброшенная сознанием.
Сколько он простоял так, любуясь, ситх не знал, пока в какой-то момент не занялся препарированием одного из похожих на гигантскую антропоморфную летучую мышь тел. Его ждали опыты и исследования.
Следующая неделя промелькнула незаметно. Нихилус продолжал изучать трупы днем, а ночами с упоением предавался давно забытым наслаждениям. Дроиды продолжали исследовать дрейфующий рядом с “Опустошителем” корабль, а Нихилус жил, а не существовал впервые за годы, не замечая, как все больше сереют лица людей, как тихо и незаметно уменьшается их количество, как покрываются ржавчиной и выходят из строя дроиды, как тускло горит свет, как надсадно гудят накопители и с перебоями работает техника.
Он в очередной раз свалился на холодный пол, тяжело дыша после любовной схватки, когда притихла пульсация камней в сейбере, и Сила, окружающая его вечно голодным облаком, дрогнула, словно перетекая куда-то. Ситх моргнул, сжав машинально кулак, и перчатка заскрипела, покрываясь трещинами.
Нихилус бросил на нее острый взгляд и тут же встряхнулся, яростно сбрасывая с себя паутину подчинения чужой воле. Он – Владыка ситхов! Что эта тварь думает? Что может подчинить его?!
Рев озверевшего от ярости ситха сотряс стены, и пелена иллюзии спала, не выдержав напора его воли, открывая неприглядную картину. Покрытые пылью и паутиной стены, еле светящиеся светильники, трескающийся металл поверхностей. Неподалеку рухнул дроид, покрываясь ржавчиной на глазах.
Нихилус завертел головой, осматриваясь и напрягая чувства, ощущая, как его затапливает бешенство. Его флагман умирал: резервуары топлива почти на нуле, двигатели встали, где-то в трюме только что умерли последние живые слуги. Остальные корабли эскадры не подают признаков жизни.
А он стоит посреди разрухи, и подол плаща еле видимо лохматится – тканая броня, способная пережить многое, истлевала на глазах от старости. И красотки, с которой он так весело проводил время в иллюзии, нет. Зато корабль, на котором прилетела конкурентка, словно пульсировал, напитываясь энергией жаркого светила, горящего вдалеке, и жизнями, вырванными из его слуг и кораблей – ситх с легким изумлением видел стекающиеся к нему радужные ленты Силы.
Силу словно укусили, оторвав кусок, Нихилус отбросил все лишние мысли, сконцентрировавшись на бое. О том, каким образом его, Владыку Голода, едва не сожрали, обведя вокруг пальца, он подумает позже. И восхищаться умениями врага тоже будет позже, когда поглотит ее жизнь. Никаких пыток и рассусоливаний – слишком опасно.
Он просканировал “Опустошитель” Силой, отметив местонахождение женщины, и бросился вниз, в ангары, где как раз потухли последние искры энергии.
Когда ситх ворвался в заполненное ржавыми истребителями помещение, черноволосая красотка стояла посреди него, облаченная в какой-то белоснежный балахон, и босые ступни женщины попирали воздух, как дюрастил.
Нихилус молча активировал клинок, брюнетка облизнулась, жадно глядя антрацитовыми глазами на рукоять.
– Ты принес мне угощение? – голос раздался прямо в сознании – женщина даже не потрудилась открыть рот. – Как мило.
Ситх рванул вперед, но алое лезвие встретило широкое металлическое – такие мечи Нихилус видел только в древних инкунабулах: длинный, в рост женщины, с рукоятью, рассчитанной на двуручную хватку, да еще и с запасом, толстый, почти примитивный. Но брюнетка вращала им, словно тонким прутом, и металл гудел, отражая плазму. Сразу вспомнилась рана на теле мужчины, которая почти зажила, а потом явно разошлась. Идентичный шрам на безукоризненном теле красавицы. Не это ли оружие оставило эти следы?
Они сцепились, и женщина невесомо кружила вокруг неожиданно ушедшего в глухую оборону ситха, то и дело отрывая от его Силы куски, как травящая зверя гончая, вызвав первые ростки страха – чувства, про которое Нихилус давно забыл.
– Ты меня разбудил… – продолжила говорить женщина. – Я так давно не просыпалась… Ты был хорош. Но не настолько, чтобы я забрала тебя с собой…
Нихилус снова вспомнил труп мужчины. Он тоже был очарован? Тоже попался в сладкие сети? И попытался убить захватчицу… Но явно неудачно, раз умер потом в саркофаге.
– Иди ко мне…
Меч пронзил кирасу, пригвождая ситха к стене. Нихилус рванулся, отмечая бессмысленность попытки – каким-то образом примитивное оружие сковывало его способности. Голод бился в груди пойманным чудовищем, безуспешно царапающим когтями неприступные стенки ловчей ямы. Он попытался распространить голод, чтобы сожрать врага, но все было бесполезно – впервые с тех пор, как он стал Владыкой, Нихилус оказался заперт в собственном теле.
Силуэт подходящей брюнетки раздвоился: ситх видел идущую по воздуху красавицу, вокруг совершенного тела которой развевался белоснежный балахон, и одновременно – высокого худого гуманоида с длинными крыльями, увенчанными острыми когтями.
– Кто ты? – проскрипел, дергаясь в попытке вырвать меч, ситх. Женщина рассмеялась, схватив рукоять и вгоняя лезвие глубже.
– Я не повторяю ошибку дважды… – пронесся эхом бесплотный голос. Ситх поймал отголоски в Силе: гибель и перерождение целого вида, когда среди мирного населения родилось чудовище. Построение совершенно другой цивилизации, создание живого корабля-симбионта, ставшего ковчегом для остатков выживших. Долгий полет, во время которого вымирали целые сектора космоса. Гибель остатков переродившегося вида – все для сохранения доминантных особей. Обнаружение того, кто мог стать с ее помощью новым доминантом – предыдущие погибли. Она – древняя, слишком древняя Королева – таким было понятие ее титула в восприятии ситха – держалась долго, но сожрала и своего нового партнера.
И тут удача – корабль прорвался в новую, неизведанную реальность, которую еще предстояло понять и попробовать на вкус. Вырвать знания из жертв, врасти – можно и осесть на какое-то время, дав возможность кораблю набраться энергии, восстановиться: слишком долго они летели сквозь мертвые пространства.
И Нихилус стал просто ответом на ее молитвы: сильный, умный, знающий… Конкурент. Но он ей не ровня: слишком большая разница в опыте, знаниях, силах.
– Я перестроила свое тело, – насмешка звенела колокольчиками, – теперь это оружие против меня бесполезно.
Клинок вошел еще глубже, разрезая доспехи, заставляя ощущать боль – каким-то образом полностью материальный металл ранил призрачную плоть. Тонкие пальцы сжали запястье, и сейбер упал на пол, пульсируя – Королева медленно, смакуя, вытягивала из кристаллов Силу.
Мысли потекли потоком: впервые ситх почувствовал себя на месте жертвы. Он попытался раздавить хрупкое тело, но Королева только рассмеялась.
– Бессмысленно.
Нихилус замер, решившись. Слово – гортанное, шипящее – сорвалось с губ, оставляя в воздухе светящийся след – словно косые удары тонкого лезвия. Киттат – древний язык заклинаний – нес в себе огромную мощь.
– Chwayat, – пространство загудело, приобретая вид жидкого стекла.
– Derriphan, – воздух начал ломаться пластами, на каждом из которых загорелась угловатая буква-символ.
– Dwomutsiqsa, – острые грани воздушных лезвий, падающих сверху вниз, замерцали.
– Это тебе не поможет! – прекрасное лицо исказилось, перед ситхом застыла крылатая тварь, вонзившая под маску длинные когти. Нихилус схватил ее за крылья, ломая, но только услышал полный издевки смех. Сила закричала тысячами голосов: поглощенные Королевой души завопили, когда Нихилус, совершив чудовищное усилие, пробил алую плоть, достав до сердца Королевы. Искаженное лицо прижалось клыкастой пастью к маске, высасывая жизнь и Силу из вечно голодного Владыки.
Два пожирателя столкнулись, пытаясь поглотить друг друга.
“Опустошитель” затрясся листом на ветру, Сила забушевала, затапливая его водопадом Тьмы, Королева торжествующе оскалилась, втягивая в себя вырвавшиеся из ситха радужные ленты энергии, но раскрывшееся подобие черной дыры втянуло воруемое обратно.
Кираса лопнула, покрываясь трещинами. Ситх сжал крылатое чудовище, ломая кости. Вокруг сцепившихся врагов замерцали полупрозрачные силуэты людей и нелюдей. Все замерло в хрупком равновесии. Неожиданно самый плотный призрак схватил валяющийся на полу сейбер и одним махом пронзил обоих, поразив и ситха, и королеву. Нихилус на одно мгновение не удержал контроль, и рана в Силе, которой он был, схлопнулась сама в себя, втягивая заодно и древнюю королеву, и неупокоенных духов. Уцепившегося за клинки призрака в последний момент просто вбило в доспехи Нихилуса.
Заклинание Владыки исчерпало само себя, завершая бой, и Сила запечатала доспехи, формируя тело.
****
Он открыл глаза, поднимая руку. Перчатка рассыпалась, обнажая смуглую кожу. Мужчина сделал вдох, закашлявшись, и скрючился на полу, сдирая маску. Отдышавшись, победитель встал на четвереньки и медленно пополз куда-то вперед, шатаясь, надсадно дыша и путаясь в волочащемся плаще.
***
Настоящее.
Раздавленный артефакт сработал как надо, создав иллюзию гибели ситха – Нихилус, наверное, и не подозревал, что созданный им поглотитель энергии используют таким образом, перенастроив на испускание Силы.
Мужчина довольно прищурился, сбегая прочь. Пока джедай с ситхом празднуют победу, он свалит из этого летающего могильника. Да, “Опустошитель” мертв, как и вся техника, находящаяся на борту, но вот корабли мандалорцев и Одаренных заправлены и полностью исправны. Он одолжит один, еще несколько взорвет, заметая следы, а там… Его ждет далекая, далекая галактика, полная неизведанного. А также заначки Нихилуса – были у ситха и такие.
Мужчина помнил подробности смутно и отрывочно, но этого хватило, чтобы понять, кто он. Карлсен и не ожидал, что вспомнит хоть что-то: века пребывания в “желудке” Королевы сильно повредили и память, и мораль. Он не знал, почему она не сожрала его полностью, сохранив дух, может, сентиментальность? Даже чудовища устают от одиночества.
Томас ждал… И ждал. И ждал… Ждал возможности отомстить за гибель своего мира, за то, что из него самого создали чудовище… Он ждал и дождался, став той соломинкой, что переломила ход боя в нужную сторону. И кто мог знать, что Сила расщедрится на вознаграждение за уничтожение тех, кто рвал ее на части?
У него есть теперь тело – сильное, здоровое, полное Силы. Есть знания, частично перешедшие от ситха. И есть жажда жить на полную, наслаждаясь каждым мгновением.
Он запрыгнул в истребитель, взмахом руки открывая створки ангара. Пора драпать, пока штурмовой отряд убеждается в окончательной гибели Нихилуса и пока не подошел основной флот.
Полковник Томас Карлсен счастливо рассмеялся.
Перед ним лежала вся галактика, полная жизни, и это было прекрасно.
