Текст книги "Я познаю мир: Чудеса света"

Автор книги: Наталия Соломко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Сальвадор-самый древний город Бразилии

Салвадор, или Байя, некогда описанный Чарлзом Диккенсом как «пышно разросшаяся оранжерея, созданная природой для самой себя», с течением столетий стал символом южноамериканской беззаботности и радости жизни. Но экономический упадок самой большой страны в Латинской Америке не мог не оставить отпечатка и на облике «невесты моря, загадочной и прекрасной дамы», как писал о Байе бразильский романист Жоржи Амаду.

Архитектурные памятники древнейшего города Бразилии и до 1763 года столицы всей страны – культурное наследие, значительнее которого нет во всей Америке. Но никому неизвестно, как сохранить его для потомков в целостности. В Верхнем и Нижнем городе дома с фронтонами до сих пор перенаселены. Здесь процветают преступность и торговля наркотиками. Правда, администрация все-таки постепенно осознает, какую ценность представляет собой живописный Старый город. В некоторых его уголках теперь активно ведутся работы: здесь плотничают, мостят дороги и красят дома свежей краской.

Своим появлением на свет Салвадор обязан Америго Веспуччи: 1 ноября 1501 года он стал на якорь в Бухте Всех Святых, окруженной плотным кольцом тропической растительности. Город был возведен на холме и в XVII веке окружен стеной. По регулярному прямоугольному плану закладывали здесь узкие улицы и широкие площади. Очень скоро Салвадор превратился в важный экономический центр. Сначала здесь вели торговлю рабами, а потом – табаком и сахаром, что оказалось не менее прибыльно. Денег на расточительный образ жизни у жителей было вполне достаточно, и они украшали город роскошными барочными церквами, дворцами и особняками; образцом служили пышные города родной Португалии.

В XVIII столетии владельцы плантаций нашли еще один способ выставлять богатство напоказ: они украшали драгоценностями шеи своих рабынь. Когда правительство переехало в Рио-де-Жанейро, строительный бум заметно пошел на убыль.

Салвадор, прославленный как сердце бразильской культуры, отчетливо делится на Верхний и Нижний город. Лучше всего сохранились архитектурные памятники в квартале Пелоуринью – он назван так из-за позорного столба, что стоял там когда-то. Прямо напротив этого места находится бывшая церковь Рабов. По цвету лазурных изразцов ее обычно называют Синей церковью. У статуй святых, что стоят внутри, чернокожие лица: в них рабы видели отражение собственных мучений.

А самые знаменитые храмы возвышаются на Праса де Се. В XVII веке орденом иезуитов здесь был возведен большой собор; интерьер его украшают алтарь, щедро оформленный листовым золотом, искусная деревянная резьба и золоченые фигуры ангелов и святых. Просто ошеломляет богатство резных украшений в церкви Сан-Франциско, камни для которой были вывезены из Португалии. Там же, в родной стране, была спроектирована, а потом составлена по частям церковь ла Консейсан де Прая, посвященная Богоматери, хранительнице Салвадора.

Христос над Рио

Сам Христос простер руки над солнечной столицей Бразилии, защищая ее от несчастий. Эта грандиозная каменная скульптура, вознесенная почти на километровую высоту, стоит в Рио-де-Жанейрона крутом холме Корковаду. Бразильцы всей душой любят Рио – свою вторую столицу на берегу океана – и не сомневаются, что Христос Спаситель вполне разделяет это их чувство.

Рио-де-Жанейро – один из красивейших городов в Южной Америке. Он расположен на западном берегу бухты Гуанабара, основные районы города отделены друг от друга холмами, мысами и круто падающими к морю береговыми выступами. В Рио есть все: и трущобы, и современные небоскребы, и старинные церкви, и памятники архитектуры. Однако символом Бразилии стал знаменитый монумент Христа Спасителя, открытый в октябре 1931 года. История его создания такова: десятилетием раньше, задумав широко и пышно отпраздновать столетие независимости страны, бразильское правительство решило воздвигнуть на горе Пан-ди-Асукарграндиозный памятник Христофору Колумбу – как-никак «крестному отцу» Америки. Но идея эта неожиданно натолкнулась на некоторое сопротивление: видимо, далеко не все бразильцы испытывали такую уж большую благодарность к мореплавателю за то, что он их «открыл». И тогда был объявлен открытый конкурс на лучший монумент, который выражал бы идею единства нации.

Слово «открытый» применительно к конкурсу означало, что участвовать в нем могут не только профессиональные художники, скульпторы и архитекторы, но всякий, кто захочет, – любой житель Бразилии. Разумеется, эта «открытость» была скорее попыткой замять вот-вот готовый. вспыхнуть скандал и смягчить общественное мнение. На деле же ни правительство, ни архитекторы не сомневались, что победит в конкурсе профессионал. А зря. Потому что Эктор да Силва-Коста не был ни скульптором, ни художником, ни архитектором. Честно говоря, он вообще не умел и не любил рисовать. Но именно он стал победителем этого конкурса.

Эктор прислал в газету письмо, в котором утверждал, что нацию объединил вовсе не Колумб, а Христос. Газета напечатала это письмо, и вдруг эта простая и ясная идея о Боге-Спасителе, пришедшем в мир, чтобы спасти и благословить своей доброй рукой людей, покорила всех. Это была большая идея, и она действительно мгновенно объединила нацию. Бразилия – страна христианская, ее жители верят в Бога искренне и горячо. Эту идею поддержала и одобрила церковь. По всей стране был организован сбор пожертвований на осуществление проекта, и, несмотря на то, что Бразилия – бедная страна, деньги были собраны быстро.

Обсудив отнюдь не простые технические проблемы установки гигантской тридцатиметровой (плюс семиметровый постамент) статуи на вершине холма, где она будет открыта всем ветрам, бразильские инженеры и архитекторы стали разрабатывать надежный каркас, а французский скульптор Поль Ландовский принялся за работу над головой и руками Христа. Наконец готовая статуя была доставлена из Парижа в Рио-де-Жанейро и установлена на холме Корковаду. 12 октября 1931 года состоялось ее торжественное открытие и освящение. В эти дни, наверное, весь город побывал на смотровой площадке, не поленившись подняться по двумстам двадцати ступенькам лестницы.

И хотя в 1960 году Рио-де-Жанейро перестал быть столицей (ее перенесли в новый, сверхсовременный город Бразилиа), это не уменьшило любви бразильцев ни к Рио, ни к монументу Христа Спасителя: пятидесятилетие любимого всей страной монумента праздновалось с большой торжественностью. А еще через четыре года к подножию холма была проложена новая линия трамвая. Бразильцы любят смотреть отсюда на свой Богом благословляемый город, на раскрывшийся простор океана с белыми пляжами Копакабаны, на гигантскую чашу стадиона «Маракана». Да и на неповторимый силуэт горы Пан-ди-Асукар, где, ко всеобщему удовольствию, нет памятника Колумбу, тоже взглянуть приятно.

Еще одна столица Бразилии

Город Бразилиа– новая, уже третья столица Бразилии – был построен за три года. Он вырос в полупустыне, на плато Серрадо, как по мановению волшебной палочки. Его считали архитектурным чудом, он казался тогда образцом, идеальным, городом будущего. Официальное открытие состоялось 1 апреля 1960 года, и весь мир с недоверчивым изумлением обратил взоры к небогатому латиноамериканскому государству, при очевидных экономических трудностях в кратчайшие сроки создавшему этот уникальный градостроительный шедевр. Город был запланирован на 800 ООО жителей, но поначалу новехонькому административному центру в сердце Бразилии не вполне удавалось исполнить предписанную ему утопическую роль магнита. Армия чиновников не торопилась сменить Рио-де-Жанейро на холодную и упорядоченную новую столицу.

Сама идея возникла еще в XIX веке, поскольку большая часть населения и основные богатства страны столетиями концентрировались на узкой полосе побережья. В 1889 году Бразилия стала республикой, и параграф о будущей столице даже был занесен в конституцию 1891 года. Но еще раньше итальянскому священнику и педагогу Дону Боско явилось видение: однажды в глубине огромной страны, где «текут молочные реки с медовыми берегами», возникнет новая культура. Именно в том месте, где Дону Боско привиделся неведомый город, начались строительные работы. Первым делом было вырыто огромное – 80 километров в длину, 5 в ширину – искусственное водохранилище Парануа, которое должно было стать общегородской зоной отдыха и водноспортивным центром.

Для претворения в жизнь кабинетного плана требовалось создать взлетно-посадочную полосу, ведь в нетронутой глуши не было ни подъездных путей, ни строительных материалов. Одновременно рабочие сооружали барачный поселок для себя, гордо назвав его Вольным городом. Предполагалось, что по завершении строительства все бараки снесут. Однако малооплачиваемые строители Бразилиа живут там и до сих пор, а их бараки образовали один из многочисленных трущобных городов, окружающих сегодня столицу.

Престижные кварталы Бразилиа – авторская работа Оскара Нимейера, самого знаменитого зодчего эпохи. Его творчество развивалось под влиянием швейцарского архитектора Ле Корбюзье, чьи теории градостроительства 1920-х годов сказались и в планировке бразильской столицы. Чтобы совладать с увеличивающимся транспортным потоком, пешеходные зоны были здесь отделены от автострад. Хотелось избежать транспортных пробок и сделать жизнь более удобной.

Общая конфигурация города с высоты птичьего полета напоминает самолет. Такой план был разработан Лусио Костой, разбившим город по двум перекрещивающимся магистралям. При этом дугообразный проспект проходит через правительственные и деловые кварталы, а пересекает его прямая городская улица, вдоль которой Оскар Нимейер расположил самые значительные свои здания.

Тротуаров в городе нет, и количество пешеходных переходов весьма ограниченно. Потребности пешеходов попросту не учитываются. На самом «носу» самолета, на площади Трех властей, Нимейер построил дворцы правительства, Национального конгресса и Верховного суда. В средней части низкого белого здания Национального конгресса возвышаются две симметричные 28-этажные башни, а по обе стороны от них расположились два корпуса: Сенат и Палата депутатов. Здание Палаты имеет форму чаши. Она символизирует восприимчивость членов парламента к политическому давлению, которому они подвергаются больше, чем сенаторы. Эти остаются у власти на более долгий срок, и потому Нимейер увенчал здание Сената куполом – перевернутой чашей.

Резиденция президента, где особенно примечательны орошаемые искусственным водопадом колонны, открыта для посещения, как и Верховный суд. Перед зданием Верховного суда установлена современная скульптура, изображающая Юстицию, а также работа Бруно Джорджи – две фигуры воинов. Она посвящена строителям Бразилиа.

Самый впечатляющий храм в этом городе – кафедральный собор, которому Нимейер придал форму тернового венца. Важнейшее правительственное здание по его проекту – это словно бы парящий над водной гладью дворец Итамарати, где находится министерство иностранных дел.

В последние годы Бразилиа стал городом, более привлекательным с точки зрения культуры, но многие жители тоскуют по привычным крышам Рио-де-Жанейро, по его красной черепице и пастельным краскам. Кроме столицы, нет в Бразилии такого города, где люди в строгом соответствии с уровнем дохода проживали бы в отдельных «квадрах» – кварталах. Упорядоченность их структур в 60-е годы оценивалась как прогресс, но сегодня они заставляют пожалеть об отсутствии всякого человеческого духа.

500 000 видов растений и животных заповедника Ла Амистад

Природный заповедник Ла Амистадзанимает площадь 221 000 гектаров, что соответствует 12 процентам территории государства Коста-Рика. Он возник благодаря усилиям Олафа и Карен Весбергов, в середине 1950-х годов переселившихся из Швеции в Центральную Америку.

Устав от цивилизации и решив жить в согласии с природой, шведская чета приобрела земельный участок близ Никои и выстроила себе дом из самых простых материалов. Но горячее стремление удержать также и окружающих от бездумного и варварского разрушения естественной жизненной среды оказалось для них роковым. Когда Олаф Весберг попытался пресечь уничтожение тропического леса, его просто убили. И хотя за свою неутомимую деятельность он заплатил жизнью, благодаря ему значительная часть территории Коста-Рики была зарегистрирована как парк биосферы и культурное достояние всего человечества.

С 1983 года заповедник Ла Амистад взят под строжайшую охрану. Однако сохранение территории столь внушительных масштабов остается нелегким делом и сегодня, ведь интересы различных групп населения, как всегда, очень расходятся. С одной стороны, индейцы твердо заявляют о своих правах на заселенные участки в глубине парка, с другой – имеющиеся там месторождения нефти и полезных ископаемых возбуждают предпринимателей. Выбор ЮНЕСКО пал на Ла Амистад из-за научной значимости этой области и большого разнообразия представленных здесь видов. Лa Амистад (что означает по-испански «дружба») простирается от Карибского моря до самых гор, а на юго-востоке – от соседнего государства Панама до Тихого океана. Резерват биосферы состоит из восьми различных зон, если считать от уровня моря и до высоты 3000 метров. Заповедник впоследствии расширится: он продолжится за государственной границей Панамы и станет Международным парком.

Этот тропический лес начиная с 1940 года уничтожали с устрашающей скоростью: чтобы освободить место для пастбищ, здесь ежегодно вырубалось до 50 000 гектаров девственного леса. А поскольку освободившиеся площади уже через десять лет становятся непригодными в качестве пастбищ для крупного рогатого скота, этот процесс стараются замедлить с помощью химических удобрений. Чтобы увеличить оборот, коста-риканские скотоводы выбрасывали на рынок все больше и больше мяса, снижая тем самым цены на мировом рынке. Местная мясная продукция из-за своей дешевизны пользуется особенным успехом в сети американских закусочных. А вот если захочется купить кусок мяса в самой Коста-Рике, то придется выложить изрядную сумму: почти вся продукция уходит за границу.

Картографирование и исследование заповедника еще не завершены, и большая его часть в настоящее время недоступна. Биологи считают, что флора и фауна здесь разнообразны, как нигде в мире. По приблизительным подсчетам, здесь имеются 500 000 видов растений и животных, в том числе насекомых – 50 000 видов, млекопитающих – более 200 видов, птиц – 850 видов и орхидей – 2000 видов. Это означает, что в заповедных регионах Коста-Рики сосредоточено 5 процентов всех имеющихся на земном шаре видов фауны и флоры. Около трех десятков видов птиц и млекопитающих живут исключительно в заповеднике Ла Амистад, где находится и самый большой в стране влажный лес.

Самый высокий город в мире

Боливийский город Потосивыстроен на высоте 4000 метров; по размерам он невелик, зато выше него не лежит ни один город в мире. И хотя этот его рекорд занесен в «Книгу рекордов Гиннесса», история города печальна и знаменита совсем другими рекордами – в XVI–XVII веках в знаменитых серебряных рудниках Потоси погибли тысячи индейцев.

Уже инкам было известно, что в недрах этой горы (высота 4800 метров) скрываются большие запасы благородного металла. Но они никогда не занимались его добычей. Зато испанские конкистадоры, привлеченные рассказами о сказочных запасах серебра, поспешили в указанные им места, самые непривлекательные во всей горной области. Завоеватели очень быстро подсчитали, что запасы серебра здесь превосходят все известные доныне месторождения. Изобилующую серебром гору вскоре так и назвали: Сьерро-Рико – Богатая гора. У ее подножия в кратчайшие сроки как из-под земли вырос город.

По следам завоевателей двинулись не только искатели приключений, но и миссионеры. Правду сказать, о спасении душ местных жителей они задумывались меньше, нежели о серебряных сокровищах. А для бесчисленных индейцев приказ испанских повелителей отправляться на принудительные работы в шахту означал смертный приговор. Их дневной рацион составляла пригоршня обжаренных кукурузных зерен, и многие рабочие умирали попросту от недоедания. Чтобы справиться с холодом, голодом и усталостью, они жевали листья коки, со временем доводившие их до умопомешательства. Можно только догадываться, сколько несчастных завалено породой в плохо укрепленных шахтах, сколько погребено в «адской пасти» – так назвал гору один доминиканский священник.

Постепенно Потоси превратился в большой город. По числу жителей в XVII веке он превзошел даже Лондон. Только между 1545 и 1660 годами испанские корабли вывезли отсюда в Севилью 16 000 тонн вожделенного благородного металла. «Богат, как Потоси» – название этого города на кастильском наречии было синонимом богатства вообще. Изготовленная из боливийского серебра посуда сверкала на столах испанских грандов. Серебром Потоси украшали церкви и алтари в их родной стране, где жажду все новых и новых поставок серебра утолить было поистине невозможно.

Финансируя таким образом экономический подъем в Европе, Потоси сам постепенно приходил в упадок. Когда шахты стали выдавать все меньше и меньше добычи, а в Мексике и Перу были обнаружены новые мощные жилы, Потоси пришел конец. Уже в прошлом столетии он являл собой опустевший и призрачный город, где церкви, дворцы и особняки постепенно разрушались. С тех пор там немногое изменилось. Некоторые постройки развалились до такой степени, что и входить в них опасно. Важнейшие памятники сакральной архитектуры в Потоси – церкви Сан-Франциско и Сан-Лоренцо и построенная монахами-иезуитами около 1700 года церковь Ла Компанья.

В центре, рядом с ратушей Кабильдо, собором позднего времени и зданием королевской казны, возвышается Каса де Монеда – Монетный двор. Когда-то за его великолепными стенами чеканили блестящие дублоны с портретами испанских королей. Многие особняки – их отличали глухие деревянные балконы с резным узором и тяжелые старинные двери – были в последние годы снесены. Но и сегодня можно представить себе былое величие города, осмотрев виллу владельца рудников Хосе де Кироса, жившего в XVI веке.

Когда разработка месторождений серебра прекратилась, горняки занялись добычей олова из недр Серро-Рико. Но на мировом рынке цены на олово с середины 80-х годов падают, и доходы от этого предприятия весьма невелики. В наши дни Потоси не что иное, как музей. В XVI веке порабощенные индейцы неподалеку от рудника вырыли для производства, где перерабатывалась серебряная руда, искусственные озера. Проклятая гора, с вершины которой основатель государства Симон Боливар, как говорят, провозгласил независимость, принадлежит к числу исторических мест.

Зачарованные острова

Причудливые потоки застывшей лавы тянулись по бесприютному берегу и напоминали окаменевшие реки. Под палящим солнцем экватора по растрескавшимся скалам пустынного острова ползали морские игуаны – доисторические ящерицы, «неповоротливые и грязно-черные, как существа из мира тьмы», – вспоминал Чарлз Дарвин. Он ступил на дикий берег Сан-Кристобаля, одного из Галапагосских островов, в 1835 году. «Нельзя представить себе мест более неприветливых» – так звучал приговор английского биолога архипелагу, состоящему из 19 вулканических островов и расположенному в Тихом океане, примерно в 1000 километров от Южно-Американского материка. Однако чем дольше изучал исследователь эти острова, на первый взгляд столь непривлекательные, тем сенсационнее становились его открытия. Одаренный редкостным даром наблюдательности, Дарвин понял, что в уединении этих островов сложилось удивительное многообразие видов.

Итак, исследования Дарвина в «зоопарке на островах» дали мощный толчок эволюционной теории, которую исследователь обнародовал двумя десятилетиями позже. Он заявил, что представители животного мира постоянно приспосабливаются к соответствующим жизненным условиям, а человек мало чем отличается от других живых существ. Этим открытием Дарвин совершил переворот в науке, опровергнув общепринятые в то время теории, и был обвинен церковью в кощунстве.

Тихоокеанская «лаборатория эволюции», где Дарвин надеялся обнаружить разгадку «тайны всех тайн – возникновения первых видов на Земле», занимает площадь 8000 квадратных километров. Первые острова из базальтовой лавы появились здесь от 2 до 5 миллионов лет назад в результате подводных извержений. В течение тысячелетий негостеприимный архипелаг понемногу заселяли морские птицы, перелетавшие с материка на острова, морские млекопитающие, двигавшиеся вместе с течением, и рептилии на случайно возникших участках растительности. Все они, чтобы выжить, постепенно приспосабливались к окружающей среде.

Возможно, уже древним инкам был известен этот архипелаг, на официальное открытие которого тем не менее претендует епископ Панамский Фрэй Томас де Берланга. В 1535 году ступил он на землю этих островов и окрестил их Лас Энкантадас – «зачарованные»: они лишь ненадолго показывались из плотных облаков тумана. Де Берланга наблюдал «за глупыми птицами, которые даже спрятаться не умели», и гигантскими черепахами, на которых можно было ездить верхом. По их испанскому имени острова и были названы Галапагосскими. Позже на островах стали укрываться пираты, а ловцы китов и тюленей устроили здесь перевалочный пункт. В прошлом столетии там находились печально известные эквадорские каторжные тюрьмы. Во время Второй мировой войны острова стали военной базой для защиты Панамского канала.

Острова, где насчитывается 6 зон растительности, заселялись все больше и больше. К тому времени, когда эквадорское правительство занялось преобразованием всего архипелага в национальный парк, экологическое равновесие здесь уже было в значительной степени нарушено. Дикие животные на Галапагосских островах из-за отсутствия естественных врагов стали доверчивы и не могли противостоять завезенным туда и одичавшим домашним животным – козам, свиньям и собакам. В середине 1980-х годов власти Эквадора приняли решение расширить резерват, чтобы защитить природные сокровища моря. Цель просветительской программы Фонда Чарлза Дарвина – разъяснить местному населению необходимость защиты окружающей среды. Принято решение и о систематическом отстреле одичавших домашних животных.

Ландшафт Галапагосских островов частью представляет собой пустыню, а частью – холмы, поросшие густой растительностью: отдельные участки, начиная с высоты 500 метров над уровнем моря, используются в сельскохозяйственных целях. На сегодняшний день ученые насчитывают здесь почти 60 видов птиц и 875 видов растений, причем 228 из них не встречаются нигде, кроме этого архипелага. Среди самых знаменитых видов птиц – вьюрки Дарвина (те, за которыми наблюдал Чарлз Дарвин), пересмешники, галапагосские голуби и галапагосские канюки. Галапагосские чайки стали редким видом, но зато часто встречаются маскированные олуши, известные тем, что во время тока они дарят друг другу веточки. Не могут летать только галапагосские пингвины и галапагосские бакланы.

Разнообразие видов под морской гладью тоже поразительно: помимо раскормленных акул, китов, пыхтунов и молниеносно спасающихся бегством скатов, на некоторых берегах обитают огромными колониями морские котики и морские львы. Их молодняк при встрече с купающимися редко бывает недоброжелательным. А вот от животных постарше лучше держаться подальше: они агрессивны и ревностно охраняют свои владения.

Звезды, увы, не сулят счастливого будущего галапагосским гигантским черепахам, представленным 14 видами. Когда черепахи обитают в засушливых зонах, их панцирь в передней части изгибается вверх, напоминая седло: так они со своей длиннющей шеей могут дотягиваться до кактусов и листьев. Но на островах, поросших пышной зеленью, круглый спинной панцирь у них лишь слегка изогнут, шея не поднимается и пищу добывать почти невозможно.