Текст книги "Скажи мне правду (СИ)"

Автор книги: Наталия Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Ему не на что было жаловаться. Уход Майи поспособствовал карьерному росту и заработку, первое время, когда он едва ли не сходил с ума, работа стала его спасением, отдушиной, его гаванью. Он брал объект за объектом, любой сложности, лишь бы не думать и не вспоминать,  теперь же пришло время пожинать плоды. Он был востребованным архитектором, предпочитая заказы и заработки, согласно своим способностям. Бессонные ночи над новым проектом позволяли не думать, сложные задачи – не вспоминать, а хороший заработок – хорошо проводить оставшееся свободное время.

И сейчас, получив интересный заказ, он не вспоминал о Майе, убеждал себя в этом, что получалось с трудом, с каждым днём всё хуже, но Анж был прав. Она приняла решение. Она – чужая жена. Ему, тем более ему, не следует даже...

– У меня суд переносится, – раздался в трубке голос сестры, – ты можешь забрать Марьяну? Пожалуйста...

– А мама? – он не хотел встречаться ещё раз с Майей, а шанс встретить её вечером в садике был более чем вероятен, и если до этого он жаждал встречи, теперь не хотел её.

– У неё давление, – сокрушалась Жанна, – а у Анжа... всё как всегда, в общем, – она вздохнула, – иногда так бесит.

– Сама выбрала, – улыбнулся Сергей в трубку.

– Я же не спорю, так ты сможешь? Я обещаю, мы подумаем о няне... но сейчас, прямо сейчас...

– Жан, какая няня, о чем ты? Доверять чужому человеку, когда есть я, к тому же не так и часто у вас случаются форс-мажоры, конечно, я заберу Марьяну, куда ей сегодня?

– На рисование, помнишь, где? У неё всё с собой, в зелёном рюкзачке с клоуном, и забери грязные колготки из шкафчика. Хорошо?

– Хорошо.

– Ты самый лучший.

– Не подхалимничай, – засмеялся.

– Я должна была попытаться.

– У тебя плохо получается, давай, пока, после рисования мы сразу домой, не торопитесь.

В раздевалке средней группы почти не было детей и родителей, он спокойно помог одеться Марьяне, поправил ей шарф и шапочку, и, взяв в руки маленький рюкзачок, слушая новости дня, отправился в центр детского развития.

Стены были украшены детскими рисунками и дипломами, напротив двери изостудии, куда заскочила девочка, стояли несколько стульев, и Сергей, уже даже привычно, уселся, достав телефон, чтобы проверить почту или бесцельно полистать страницы интернета.

– Но папа обещал мне щенка, – услышал почти в ухо, звонкое и обиженное. Майя села на стул рядом и принялась расстёгивать комбинезон Максима, снимая с него обувь и шапку, – обещал! Маленького. Мы с ним договорились!

– Солнышко, за щенком надо ухаживать, с ним надо гулять, иначе он заболеет.

– Я буду с ним гулять, – уверено сказал мальчик.

– Один? – Майя смотрела строго.

– Да. Мне будет пять лет, и я буду с ним гулять, он вырастет и станет пограничнинской собакой, мне папа сказал!

– Ох, уж этот папа, – скорей прошептала про себя, – давай, мы подождём, а вот когда тебе исполнится десять лет...

– Пять!

– Так значит, ты не хочешь пока купить хомячка?

– Хочууууу! – подпрыгнул.

– Значит, не перебивай маму, солнышко, когда станет теплее, мы сходим за хомячком, просто сейчас он замёрзнет на улице, пока мы его домой несём.

Видимо, мальчика удовлетворила такая альтернатива «пограничнинской» собаке, и он с радостью согласился, забежав в комнату напротив изостудии.

– Привет, – сказал Сергей в слегка смущённый взгляд Майи, – папа у вас шутник, как я погляжу.

– Точно, шутник, – она отвела глаза, когда Сергей всё рассматривал, наверное, на грани с неприличием, Майю, ища что-то в её взгляде. Наконец, когда тишина стала неуместной, Майя произнесла.

– Марьяну привёл? Ты вроде няньки... никогда не встречала таких дядь, если честно.

– Она моя племянница, а... в общем, мне не трудно, а Жанна, действительно, иногда занята, как и Анж, у этого почти каждый день что-то экстренное.

– С его-то специальностью – немудрено.

– Так что... мне не сложно, а вы тут какими судьбами?

– Да эта единственная развивалка на весь район, ужасный район, ничего нет, в поликлиниках километровые очереди, пробки.

– Почему выбрала его?

– Можно подумать – был выбор, – ухмыльнулась, – по карману и жильё...

Сергей согласился. Район был новый, и жильё эконом-класса соседствовало с вполне комфортабельными жилыми кварталами, с внутренними дворами и подземными паркингами. Он купил квартиру именно в таком квартале, Жанна – тоже.

Было на удивление легко общаться с Майей, он помнил, насколько ему было комфортно рядом с ней, говорить, молчать, смеяться, целовать.

Майя.

До нового года оставалось неделя, когда Майя привезла Максимку к родителям, они с радостью брали внука, занимались им, радовались возможности пообщаться. С тех пор, как Майя с сыном переехали в дальний район, они не часто виделись.

Ирина Алексеевна работала учителем старших классов и подрабатывала репетиторством, а её муж Владимир Петрович был инженером на заводе, и зачастую задерживался по служебным надобностям, но раньше, приходя домой, они слышали детский смех и топот ножек. За тот год, что Майя жила с ними, они привыкли к этому, и каждый приезд Максимки радовал их.

В это раз они брали внука на все новогодние каникулы, давая отдохнуть дочери и побыть одной. Ирина Алексеевна надеялась, что Майя займётся личной жизнью, и если не решит её, то хотя бы немного разнообразит. Одиночество дочери угнетало её и даже пугало.

– Что у тебя на личном фронте? – поинтересовалась шутливым тоном, пытаясь спрятать озабоченность.

– Всё нормально.

– То есть – никак.

– Мааааааам.

– Что «мам»? Может, пора двигаться дальше? Сколько лет прошло...

– Не в этом дело.

– В этом, дорогая моя, в этом, скажи, неужели вокруг тебя нет ни одному мужчины? Молодого человека... хотя бы просто для здоровья, – шепнула, отводя глаза.

– Мам, – зашипела.

– Все взрослые, Майя.

– Перестань, я не хочу обсуждать это с тобой.

– Было бы что обсуждать...

– Ты об этом не узнаешь, – она отодвинула стул, чтобы встать.

– Ох, – вздохнула Ирина Алексеевна, так и не добившись вразумительного ответа.

Майя оставляла Максима с лёгким сердцем, ему нравилось гостить у бабушки с дедушкой, а ей необходимо было время – отдохнуть и подумать.

Они часто встречались с Сергеем, всегда случайно, но Майя понимала, что это не так. Что Сергей ищет с ней встречи. Он ничего не говорил вслух, не задавал вопросов, не был навязчив, но с каждым разом ей всё сложнее и сложнее было сказать непринуждённое «пока».

Она помнила, почему они расстались, и его поступок. Помнила свою боль и отчаяние, но, может быть...  иногда люди меняются... Ей так хотелось верить, что его интерес к ней искренний, что по какой-то причине он ждёт или опасается делать следующий шаг... может быть, он ждёт такого шага от неё?

В любом случае, ей нужно было время, чтобы подумать, элементарно выспаться и отдохнуть, она нуждалась во времени для себя.

Сергей.

За неделю до нового года, в фирме, под покровительством которой работал Сергей, собрался корпоратив. Небольшой ресторан, только свои, несколько ассистентов, архитекторов, секретарь.

Егор, давний, ещё со времён школы, и лучший друг, флиртовал с новой ассистенткой, переговариваясь с Сергеем.

– Так что там у тебя с Майкой?

– Ничего.

– Брось, мне не заливай.

– Ничего, правда, она замужем... ребёнок, что у нас может быть?

– Муж не стенка.

– Муж-то может и не стенка, сам знаешь, я не из гордых, но... хрен знает, она молчит, я молчу, время ушло, наверное. Да и зачем? Семью её рушить, зачем? Она всегда этого хотела и сделала свой выбор.

– Может, она ошиблась.

– Хм... нет, не думаю, да и что это меняет в корне?.. У неё ребёнок и...

– А сколько пацану, ты говорил.

– Четыре с хвостом, будет пять в... – она назвал месяц.

– Слушай, а ты не думаешь, что это твой ребёнок?

– Брось! – в раздражении.

– Почему? Ты считать умеешь? По срокам это может быть твой ребёнок...

– Только если по срокам, – в груди неприятно кольнуло, – и потом, она что, по-твоему, беременная моим ребёнком от меня ушла? Вот так?

– Да кто знает этих баб, серьёзно. Посмотри на мою, сегодня хочу одно, завтра другое, а то и всё сразу, причём диаметрально противоположное. Логики – ноль. Ты подумай, вдруг этот пацан – твой ребёнок, чем чёрт не шутит.

– Она бы не поступила так со мной.

– Да что ты? – Егор налил виски и не стал разбавлять его колой. – Мне так не кажется.

Сергей вспомнил пустые полки шкафов, мятые листы бумаги на кровати и непроницаемое лицо матери Майи. «Она уехала, и я не стану говорить – куда. Не думаю, что вам следует общаться, не ищи с ней встречи, ты не достоит Майи». Он недостоин...  Но Максим – его сын?

– Такое может быть? – он сидел на кухне сестры и курил одну за одной, окно было распахнуто, но никто не перечил Сергею, когда он планомерно напивался и пытал Анжа, возможно ли такое. Может ли Максим быть его сыном?

– Ты знаешь, вероятность крайне мала... лучше выброси это из головы.

– Каааак?

– Не думай об этом, забудь. Или поговори с ней. Прямо.

– Мы можем подать в суд, – заявила Жанна.

– Какой суд, не выдумывай, – отмахнулся Анж.

– Обыкновенный суд, если эта сука скрыла ребёнка, мы заставим её признать отцовство Сергея.

– У Максима есть отец, – отрезал Анж, – он говорил про папу, ты собираешься ломать мальчишке его мир из-за ошибок его матери?

– Это проблемы Майи, если она так поступила – она за это заплатит.

– Перестань! – в один голос Сергей и Анж.

– Забыли уже, забыли, что она сделала? Забыл, Серёжа, как тебя корчило в реанимации? Забыл, как ты подыхал! Без неё. Она бросила тебя, бросила, когда была нужна тебе, необходима, пусть бы потом... но не так, не молча! Что ты смотришь на меня, Анж? Разве ты не осуждаешь родных своих пациентов, если они отворачиваются от них? Чем хуже Серёга, тем, что он не твой пациент?!

– Я же не умираю, – Сергей.

– Да, что ты! – вскрикнула. – Мы подадим на неё в суд, если этот ребёнок твой, я раскатаю её там, она мне заплатит за всё.

– Не вмешивайся.

– Я уже однажды не вмешивалась, – как выплюнула, – эта тварь заплатит.

– Жанна...

Анж продолжил спорить с женой, когда Сергей молча закрыл дверь и пошёл к метро, покачиваясь, вдыхая холодный воздух и снег.

Часть третья

Майя.

Вопреки ожиданиям своих родителей, новый год Майя встретила одна и не жалела об этом. Она приготовила лёгкие закуски, открыла бутылку шампанского и даже немного повеселилась под глупую передачу. Уснула во втором часу ночи и проснулась от тягучего желания, неудовлетворённости, ей снился Сергей, и это становилось навязчивой идеей. Ей настолько хотелось верить в нечто, что возможно, но изо всех сил она доказывала себе, что это не так.

Раздавшийся телефонный звонок оторвал от возможности получить разрядку, незнакомый номер немного испугал, и она тут же ответила.

– Майя? – она посмотрела в удивлении на номер ещё раз, прислушиваясь к голосу.

– Где ты взял мой номер?

– У Жанны... она в родительском комитете, или как эта организация мам называется?

– Понятно, – она замерла.

– Мы можем встретиться?

– Зачем? Да... да, можем, по какому вопросу?

– Личному. Муж не будет против? Я бы не хотел создавать тебе проблем, и...

– У меня нет мужа.

– И... в общем, когда тебе будет удобно... В смысле – нет мужа?

– В прямом, у меня нет мужа.

– Но Максим?..

– Максим есть, а мужа нет, так бывает.

– Бывает...

Они договорились о встрече через час, Майя даже не успела подумать или заволноваться, хотя, конечно её сердце готово было выпрыгнуть от волнительно ожидания.

Сергей.

Положив трубку, Сергей долго смотрел в одну точку.

Нет мужа, у Майи нет мужа. Это значит... а что это значит? Значит, что у него есть шанс? У них есть шанс? Но она уже показала, что шанса этого нет. Показала наглядно и жёстко.

– Привет, – он распахнул дверь авто перед Майей.

– Привет, – она оглядела салон, – хорошая машина...

– Спасибо. Значит, нет мужа?

– Нет, – улыбнулась.

– Максим говорил «папа»...

– Он так называет деда, я называю «папа», и он называет. Бабушка и папа, мы не спорим, поймёт со временем.

– Да, конечно, – он хотел спросить про отца Максима, но промолчал, его другое волновало прямо в этот момент.

– А... хотел спросить, у тебя?.. Что я говорю...

– Нет, – она отрицательно покачала головой, отводя глаза, – а?..

– Ничего серьёзного, – словно отмахнулся. Он разглядывал румяные с мороза щеки Майи, её зеленоватые глаза и выбивающиеся пряди волос, он хотел поцеловать её прямо сейчас, и именно так и сделал, и неважно, что будет потом.

К его удивлению или, наоборот, ожиданию, она ответила на поцелуй сразу, пуская его, позволяя, отдаваясь. Уже кружилась голова от близости и дыхания, когда он отпрянул от её губ и посмотрел в глаза.

– Майя.

– Пффффф...

– Оооо, – и снова поцелуй. И ещё один. И ещё. Проходящие мимо люди, наверняка видели целующуюся в машине парочку, но Сергею не было до этого никакого дела.

В итоге они всё-таки добрались до ресторана, где он так и не спросил то, что собирался, ему не хотелось мешать свалившемуся с небес счастью. Он не верил в него, боялся его.

Да и какая разница – был ли Максим сыном Сергея или нет. Максим был сыном Майи – этого было вполне достаточно, чтобы полюбить этого светловолосого мальчика, неважно, кто его отец.

Они встретились ещё несколько раз, в том числе с Максимом, сходили в зоопарк, где мальчика привёло в восторг разнообразие попугаев и тигр, он поминутно дёргал за руку Сергея и рассказывал всё, что он помнил о тиграх, помнил он не много, но бурная фантазия с лихвой компенсировала недостаток знаний.

Сергей тем временем решил отложить разговор об отцовстве Максима, как будто этот вопрос мог спугнуть или как-то сглазить его отношения с Майей.

Майя.

Заведя Максима к бабушке с дедушкой, она тут же поспешила обратно на улицу. Ещё утром договорившись, что завезёт сына на выходные, они, тем не менее, потратили половину дня на горки, где катались на ватрушках и стоя. Сергей заехал за ними с утра, и до обеда, пока Максимка не стал буквально засыпать на ходу, гулял с ними, украдкой целуя Майю.

– Ты не зайдёшь?

– Её дядя Серёжа ждёт, – отрапортовал довольный мальчик, дёргая липучки на ботинках.

– Серёжа, – Ирина Алексеевна вопросительно посмотрела на дочь. – Серёжа?

– Да, – отводя глаза.

– Доченька, зачем? – когда Максимка побежал в комнату к довольному деду. – Зачем ты снова связываешься с ним? Неужели нет других мужчин? Как заговорили тебя... Вспомни, ЧТО он сделал. Вспомни! Да ты себя вспомни... боже... я думала, ты жить начала, а ты туда же...

– Мам... может, люди меняются...

– Люди не меняются, такие люди не меняются.

– Но?.. Что мне делать, я люблю его... – прошептала.

– Час от часу не легче! Бросай его, бросай, пока он снова тебя не предал, пока ещё не поздно, тогда ты моложе была, сейчас что тебе поможет? Бросай! Не порть себе жизнь, достаточно уже...

Майя сжималась от правдивых слов матери. Все эти годы она жила исключительно воспоминаниями о Сергее. Его поступок раздавил её, да и сейчас, когда она думала об этом – она чувствовала, что рассыпается, разваливается, что всё, что она ощущает сейчас, встречаясь с ним – ложь, карточный домик, какой-то воздушный замок, слишком хрупкий, чтобы выдержать натиск действительности.

Но, тем не менее, вышла во двор и села в машину к улыбающемуся Сергею. Он казался искренним. Он и тогда казался искренним.

– У меня ноги промокли, – сказала неожиданно, – только сейчас заметила.

– Тебя надо в тепло.

– Тут тепло, – Майя обвела глазами салон автомобиля, дорогостоящего и комфортабельного.

– Поехали, – под рокот замка зажигания.

– Куда? – это не имело значения.

– В баню.

– Баню?

– Да... За городом, дом мамы, помнишь, наверное. Там достроили большую веранду и отличную баню.  Буду тебя греть.

– Для этого необязательно ехать в баню, – увидела, как дёрнулся кадык мужчины рядом.

– Это я тоже не исключаю...

– Ой, – пискнула и залилась краской, под немного удивлённым взглядом Сергея, но он промолчал, смотря на дорогу.

Майя понимала, что этот момент настал, на самом деле она ждала его, боялась, но ждала. Она даже считала, что Сергей излишне тянет, судя по его поцелуям, он хотел близости, хотел секса с ней не меньше, а то и больше... чем она.

Она отмахивалась от нехороших мыслей, отрицая их влияние на себя. В общем, Майя признавала, что в ней говорит жажда секса, невероятная жажда.

Если все эти годы она просто тосковала по Сергею и его ласкам, то в последнее время, когда он становился всё ближе и ближе, когда они стали встречаться и встречались почти каждый день – эта жажда перерастала в потребность.

Сергей.

Он перестал сомневаться или предугадывать, ему было неважно их прошлое, только будущее, а скорее – настоящее. Он жил одним днём, главное, чтобы этот день был с Майей.

На самом деле, это не было спонтанное решение, он заранее взял ключ от дома. Майя не звала его к себе, и что-то останавливало его привести Майю в квартиру, где они когда-то жили вдвоём. Он затруднялся сказать, что именно. Гостиница же казалась и вовсе абсурдным вариантом.

При этом, само желание быть с ней, зашкаливало все разумные границы, иногда казалось, что он готов заняться сексом с ней прямо в машине или плюнуть на всё и подняться к ней, или привезти к себе домой, и гори всё синим пламенем. Он хотел её настолько сильно, что напоминал сам себе озабоченного подростка, который воспламеняется от каждой незначительной мелочи.

Он быстро затопил баню, в доме поставил заранее приготовленный ужин в холодильник и, шутя и подталкивая, повёл девушку к отдельно стоящему бревенчатому срубу, состоящему из банного отделения, предбанника и небольшой комнаты отдыха, которая, впрочем, зимой не слишком хорошо прогревалась, Сергей ещё не до конца утеплил это помещение.

В предбаннике Майя замерла, остановилась и перестала улыбаться.

– Эй, Симпатичная, ты чего? – он снял с неё куртку и повесил на крючок. – Ты же хотела погреться, сейчас я тебя пропарю, как следует, раздевайся.

– А ты?

– Странный вопрос, обычно я не хожу в баню одетым, но если тебе так будет спокойней, – он достал с невысокой полки две простыни, – мы будем в этом, я отвернусь, – и он целомудренно отвернулся, – ты можешь даже оставить... трусики... если... – Он услышал шуршание одежды и, в какой-то момент не выдержав этого «представления», уставился на то, что увидел. Ошалел. Она не изменилась, нисколько. Переступая с ноги на ногу, закусывая губу, прикрывая одной рукой грудь, она не изменилась. Такое возможно? После стольких лет? После рождения ребёнка?

– У тебя милое бельё, – он улыбался.

– Спасибо, я не предполагала интима, вообще-то...

– Нет, ну что ты... это очень... возбуждающе, – он разделся и затолкнул Майю в банное отделение, всё ещё веря, что сначала он всё же согреет её... и её застывшие ножки.

На третьем ударе берёзового веника об её спину, он сдался. Влажная розовая кожа, вздрагивающее тело и ставший прозрачным трикотаж, лучше бы она совсем сняла трусики, чем так,  отправили мнимую выдержку Сергея далеко-далеко, и он быстро перевернул Майю на спину, прижавшись к ней всем телом.

– Горячо, – она прошептала, но не останавливалась, её руки не останавливались, они блуждали по Сергею, раздев его, обхватывая, поглаживая.

– Я скучала, – признавалась она, – я так скучала, хочу...

У Сергея кружилась голова от жара внутри помещения и внутри его тела, от всего, что происходило сейчас. От откровенного обожания в глазах Майи и в её словах, в которые так легко поверить, за ними следовать, их любить. Вновь. Несмотря ни на что.

– Чёрт, тут и вправду слишком жарко, – она недовольно повернулась.

– В дом, – скомандовал он, кутая её, – быстро, я не могу ждать.

– Не можешь? – хихикнула.

– Смеёшься. Душу мне вывернула и смеёшься, я сейчас сознание потеря от обескровливания, вся кровь ушла вниз.

– Это да, – Майя плотоядно улыбнулась, и Сергей всё больше узнавал его Майю, ту, которая была когда-то с ним. Острую на язык, порой развратную и страстную.

Майя.

Она забежала в дом, тут же встречаясь с Жанной и останавливаясь в нерешительности, не зная, что делать дальше. С сырой головой, румяная то ли от возбуждения, то ли от предвкушения или от жара бани, в наспех надетых тёплых штанах Сергея, она смотрела на его сестру и... маму. Жанна, ухмыльнувшись, произнесла.

– С лёгким паром.

– Спасибо.

– Что вы тут делаете? – за спиной, Сергей.

– Не имеем права?

– Имеете, – отрезал, – Майя, пройди в комнату, туда, на второй этаж, – шёпотом.

Она, было, прошла, в задумчивости, но разговор на повышенных тонах остановил её.

– И зачем ты приехала, можно узнать?

– Я? Мне интересно, зачем ты приехал?

– Это тебя не касается.

– Касается! Ты забыл, что она сделала?! Забыл?!

– Позволь нам самим разобраться, я не суюсь в твои дела с мужем, и ты в мои, наши, не лезь.

– С мужем, а эта девка кто тебе?

– Жанна, – угрожающе.

– Она бросила тебя, растоптала, в такой момент... ты забыл... ну-ну, а теперь что? Изменяет мужу? Ей же не привыкать... шлюха она, вот кто.

– У неё нет мужа, – сквозь зубы.

– Ещё лучше, где-то нагуляла выблюдка, а теперь решила вернуться, благодать-то какая! Конечно, теперь тебе не нужна поддержка, не нужна помощь, теперь ты преуспевающий архитектор, с баблом, чего бы не вернуться, дрянь.

– Жанночка, – вмешалась мать, – ты же сама говорила, что, возможно, этот мальчик – его сын? Тогда им надо как-то наладить отношения... не вмешивалась бы ты...

– Тем более. Если сын! Отношения с такими тварями налаживаются в суде, а не в койке, он снова наступает на те же грабли, и ты его поддерживаешь... вы сумасшедшие, оба.

– Ты заткнёшься, а? Жанна, я никогда с тобой не спорю, и я благодарен за то, что ты сделала тогда для меня. И тебе, и Анжу, но сейчас просто свали отсюда. Уезжайте. Дайте мне разобраться самому! Вали!

Сергей.

Она испарилась, всё, что он нашёл, это оставленная заколка на кровати. Она собралась раньше, чем он покурил, он даже не заметил, когда и как она выскочила из дома, он кружил по посёлку и единственной дороге из него – Майи не было. Телефон был отключён.

– Зачем? – всё, что сказал матери и сестре. – Зачем?

И, повернувшись, ушёл, сел в авто и, почти не видя дороги, доехал к дому Майи, поднялся в лифте на восьмой этаж.

Была ли она дома или нет... неважно.

Майя.

Ей повезло, попутка попалась сразу у дома, отдав последние деньги, она добралась домой и, задыхаясь от слёз, попыталась хоть как-то принять то, что услышала. Сопоставить, принять и эту правду тоже.

А чего она ожидала? Чего? Был ли это первый раз? Она уже проходила через его ложь, через его предательство, настолько циничное, что всё, что она сумела сделать – это собрать вещи и уехать в другой город, чтобы попытаться там начать жить заново. У неё не получилось, не удалось.

Она так и не забыла его. Она снова ему поверила, поверила его «честным» глазам, его «обаянию».

Всему тому, во что она верила и в прошлый раз, и так же ошиблась... Этот человек патологически не мог не врать. Он обманывал её тогда и обманывал её сейчас.

Видимо, пришло время расставить всё по своим местам, послать к чёрту, начать жить заново. Выкинуть Сергея из своей жизни и, главное, из мыслей, снов и желаний. Он не единственный мужчина на свете, не может быть единственным, надо просто пересилить себя... заставить... надо принять другого в свою жизнь. Любого другого, лишь бы не его. Лишь бы никогда больше не слышать его ложь.

Звонок в дверь вывел из задумчивости, она знала, кто это, и больше не боялась, не трепетала, она усвоила урок.

– Зачем пришёл? – Глядя сквозь Сергея.

– Нам надо поговорить.

– Чего ты хочешь, Сергей? Ты думал, Максим твой сын?

– Я... я не знаю, у меня была такая мысль, но... ты ведь понимаешь, что...

– Он не твой сын, ты мог бы просто меня спросить, а не устраивать весь этот цирк.

– Не мой...

– Пройди, – она показала рукой на дверь комнаты, со вкусом, но скромно обставленной, он присел на диван, она достала какие-то документы и протянула Сергею, – читай.

– Что это? – он пробегал глазами раз, другой, третий по зеленоватому листу и белым листам формата А4. – Что?

– Максим приёмный, у меня оформлена опека.

– Как?

– Так, – пожала плечами, – и если бы ты меня спросил, я бы тебе ответила. Я взяла его больше двух лет назад, я работала в доме малютки, педагогом ЛФК, у меня же специализированное образование, ты знаешь... и... так бывает. Я взяла опеку над Максимом, для этого понадобилось своё жильё и более высокооплачиваемая работа, так что я переучилась на бухгалтера и взяла квартиру в рассрочку, ипотеку мне не дали. Такая история. И ты... Клим! Я ведь поверила тебе, поверила, я как идиотка поверила, что у нас что-то может получиться, что я интересна тебе, – она заливалась краской, – боже, какая я дура, какая дура... Я ведь, правда, поверила тебе, Клим, ты казался таким искренним, а я настолько влюблена в тебя, что отказывалась видеть очевидное. Ты лжец! Патологический лжец, ты даже...

– Влюблена, – глядя в стену, – и тогда была влюблена...

– Я любила тебя!

– Ты любила меня, но бросила, хороша любовь. Я не обвиняю тебя, ты имела на это право, это твоё решение, твоя жизнь, и сейчас, спустя время, я понимаю, что даже хорошо, что ты не стала разговаривать со мной, а ушла молча. Сейчас я это понимаю... но знаешь, это очень далеко от понятия «любила».

– И что мне надо было делать, позволь спросить, – высоко, почти взвизгнув.

– Я не знаю, поговорить со мной?

– О чём?

– Обо всём, обо всём этом, я с ума сходил, ты не думала об этом? Ты не думала о том, как это было для меня? Я сходил с ума от боли.

– Тебе ещё и больно было? – она смотрела широко открытыми глазами, словно в удивлении.

– Вообще-то, да, – он помолчал, – я хотел убить себя... я пытался убить себя, через две недели после твоего ухода... Те две недели я почти не ел, я мало что помню, Жанна была почти всё время со мной, а потом вышла, ей надо было уехать, но она передала ключи Анжу... – он говорил тихо, вспоминая. – Я выпил водки, много, больше бутылки – точно, и напился таблеток. Я погуглил, знаешь, это оказалось так просто, и я превысил смертельную дозировку в несколько раз... Анж нашёл меня и упаковки, в токсикологии не сказали матери, что случилось, сказали последствия запоя, но Жанна знает...

– Боже, – Майя прикрыла губы рукой, – покончить собой? Ведь ты сам... это же ты... твоя вина...

– Майя, пожалуйста, в чём моя вина? Ты ушла... и эти скомканные бумаги на кровати.

– Какие бумаги?

– Медицинское заключение.

– Какое заключение? Я не видела никакого заключения.

– Нет? Заключение о моём бесплодии. Ты не видела? Тогда почему...

– Я приехала от мамы раньше на сутки, у нас всё не ладилось, помнишь? Я думала, что приеду раньше, сделаю тебе сюрприз, но сюрприз получила я... Ты был с какой-то девушкой, я видела это в зеркало... на диване в большой комнате.  Я стояла и смотрела. И понимала, из-за чего ты перестал разговаривать со мной, почему ты стал агрессивным... откуда все эти вспышки и твоя замкнутость.

– Боже... – он замолчал.

– Я не видела медицинского заключения, Сергей. Может, я его держала в руках, не знаю...

– Ты хотела детей, вспомни, ты грезила ими, переживала, что из-за занятий гимнастикой у тебя проблемы, а проблема оказалась во мне. Я не мог дать тебе ребёнка... это было кошмаром.

– Поэтому ты нашёл утешение?

– Я даже не помню эту девушку, – Сергей откинул голову на спинку дивана, – не помню. Эту пару месяцев, которые я сходил с ума, видя твои слёзы от того, что тебе никак не удаётся забеременеть, я сходил с ума, и я боялся сказать тебе, боже, я боялся потерять тебя, ты была смыслом моей жизни, моим всем. Ты и была моей жизнью...

– Ты бесплоден... – она проговорила это про себя, – это точно?

– Да, – тихо.

– Мне жаль, мне правда жаль, Сергей, – она помолчала. – Теперь мы всё выяснили, но от этого мало что изменилось, поэтому, я думаю, тебе лучше уйти. Ты мне врал...

– Но и ты не сказала причину своего ухода. Я, мы все считали, что это из-за моего бесплодия.

– Всё это уже неважно, Клим, нам надо жить дальше, – она встала и ждала, когда встанет он, чтобы проводить до выхода и навсегда закрыть за ним дверь.

Но не дождалась, он прижал её сильно, практически вдавил в себя.

– Не отпущу, моя, ты моя, прости меня, прости, – он накинулся на неё, по-другому нельзя назвать этот натиск, он накинулся и опустил её на диван, проводя одновременно руками по всем участкам тела, до которых мог добраться, наслаждаясь её поцелуями в ответ, её откровенным желанием, даже жаждой. Он развёл коленом её бедра и позволил ей тереться о себя, пока снимал с неё футболку, целовал холмики грудей, опускаясь ниже и ниже, наконец, потянув за резинку лосин.

Майя.

Всё ещё не придя в себя от того, что рассказал ей Сергей, находясь в ужасе от того, что его могло не быть, не веря, что такое  возможно, она целовала его в ответ судорожно и даже жадно, отчаянно, стараясь не закрывать глаза, чтобы не вспоминать и не представлять, но не смогла.

Много лет она пыталась забыть ту сцену. Майя стояла в полуметре и видела, слышала, могла ощущать запах чужих духов.

Её вырвало в подъезде и потом, по дороге к матери.

Утром, зная, что Сергей на работе, она судорожно собирала вещи, чтобы после обеда сесть на поезд и уехать навсегда из его жизни. Она не могла ни простить, ни забыть. Каждое её утро начиналось с желания быть с Сергеем физически, каждый её вечер заканчивался тоской по нему же, и каждый день она, с завидной регулярностью, вспоминала ту сцену и, более того, представляла и представляла его с другими женщинами, находя в этом какое-то странное удовольствие.

Несколько раз она пыталась построить хотя бы подобие отношений, но ей не удавалось. Дело не доходило даже до поцелуев... Её тело отчаянно хотело близости, но сама она отвергала любую попытку сблизиться с кем-то, как и её подсознание, которое услужливо подбрасывало ей картинки секса Сергея с любой другой женщиной, от чего её начинало тошнить.

Её состояние нельзя было назвать нормальным, но другого она не знала уже много лет.

– Всё, – вскрикнула, не выдержав, отвернувшись от собственного воображения, – всё, хватит! Ты противен мне, – она оттолкнула его ногами, – противен! Я брезгую... – её передёрнуло.

– В каком смысле? – он поглядел на неё, в недоумении хмуря брови.

– Все те женщины, все они... и ты...

– Симпатичная, – она нагнулся, – какие женщины?

– Уйди! – встала, надевая футболку, ненавидя себя и его.

– У тебя разве не было мужчин, Симпатичная. Какое это сейчас имеет значение?

– Не было, – выплюнула.

– Что? – в растерянности.

– Не было, а ты... ты мне противен, я не могу... ты ведь так же других держал и целовал, и... ты противен мне,  сейчас... тем более.

– Сейчас?

– Да! – закричала, – Уходи.

Он быстро вышел.