Текст книги "Вкус твоей любви"
Автор книги: Наталия Полянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Глава 3
Софи ждала за кулисами и чувствовала, как по спине медленно стекает струйка холодного пота. Даже собственная кожа казалась чужой. Ей наложили макияж толщиной в палец. Глаза раскрашены, как у… Ох, лучше даже не произносить вслух. Помаду цвета бургундского вина она не выбрала бы никогда.
– В свете софитов краски кажутся бледнее, – объяснила ей гримерша. – Вы же не хотите выглядеть, как привидение?
Естественно, Софи не хотела. Она хотела всего лишь быть собой. Но, похоже, на телевидении это невозможно. Каждый раскрашивается, как индеец перед боем.
– Не забывайте, мы в прямом эфире. На вас смотрит вся страна.
Софи молча кивнула. Могла бы и не напоминать – и так осознание того, что на экраны телевизоров сейчас смотрят тысячи людей, вызвало внутри мелкую противную дрожь. Часы на руке показывали, что до начала передачи остались считанные секунды.
Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один…
– С вами Моника Корни! Прямой эфир из «Студии один», Париж. Добрый вечер!
На маленьком мониторе Софи увидела, что публика встретила ведущую бурной овацией. Софи вспомнила, что не раз видела ее фотографии в глянцевых журналах – когда от скуки перелистывала их в парикмахерской. А телевизор она не смотрела уже очень давно, большинство новостей черпая из деловых газет и интернета.
Она вздохнула, вспомнив, с каким удовольствием уединялась раньше у себя в комнате с хорошим романом. Какие яркие, жизнеутверждающие картины возникали перед ее внутренним взором, давая силы и энергию… А теперь Софи едва хватало времени на газеты и необходимую профессиональную литературу. Книги, кино, долгие прогулки – все, что она искренне любила, не вписывалось в бешеный ритм ее делового графика.
«Это всего лишь переходный период, – утешала она себя. – Как только с фирмой все наладится, у меня снова появится личная жизнь».
Рукоплескания смолкли, когда ассистент режиссера опустил табличку с надписью «Аплодисменты».
«Сплошное вранье, – промелькнуло у Софи в голове. – Зачем миллионы людей день за днем проводят у экранов? Неужели они не знают, что крохотная группка редакторов их дурачит? – И тут же одернула себя. – Только, если быть честной, я и сама порой не прочь была бы посидеть перед телевизором. Смотреть и тупеть, лишь бы ни о чем не думать».
– Я приветствую первого гостя нашей студии – Софи Лойес!
Софи подтолкнули в спину.
– Ваш выход, – прошипел чей-то голос.
Софи послушно начала пробираться по змеящимся под ногами кабелям.
«Нечего было соглашаться на эту авантюру», – повторяла про себя Софи. Она надеялась на то, что грим не потечет и что зрители не увидят ее со скошенными к вискам глазами и сползшей на подбородок улыбкой. Уверенности это не прибавит, точно.
Прожектора ослепляли. Софи с удовольствием закрыла бы лицо руками, чтобы окончательно не потерять зрение. Но ее заранее предупредили, чтобы она ни в коем случае этого не делала.
Гром оваций. Софи знала, что они предназначены вовсе не ей, а тому из ассистентов, кто поднял табличку с надписью «Аплодисменты».
– Добро пожаловать, Софи! Пожалуйста, присаживайтесь.
Перед Софи появилась Моника Корни. Она показала рукой на диван, который стоял напротив кресла ведущей. Софи прищурилась. Из-за нестерпимо яркого света она почти ничего не видела. Зато диван оказался удобным и мягким.
– Софи, в чем же секрет вашего успеха?
– В целесообразности, госпожа Корни.
Трудно начать беседу лучше… Впрочем, и вопрос, и ответ были заранее согласованы с редактором. Похоже, Моника играет честно. Значит, все пройдет как по маслу. Вечер станет ее, Софи, триумфом.
– Скажите, вы очень заняты на фирме? У вас остается время на личную жизнь?
Софи вовремя сдержалась, чтобы не вскрикнуть: «Этого вопроса нет в списке»! Вместо этого она заставила себя мило хохотнуть, чтобы потянуть время. Ее личная жизнь никого не касается. Может, не отвечать, и все? Но это выставит ее перед зрителями недалекой или невоспитанной женщиной…
Пока она паниковала, в разговор вмешался уверенный баритон:
– Вероятно, дама занимается личной жизнью, только если это целесообразно.
– А вот и наш следующий гость, – с удовольствием произнесла Моника. Видимо, выход гостя был заранее согласован.
Оливер Дюрран, швейцарский кондитер, пружинистой походкой вышел из-за кулис. Небрежно плюхнулся на диван рядом с Софи и развалился, положив ногу на ногу.
«Просто представить его в кальсонах…»
К своему ужасу, Софи вынуждена была признать, что это вовсе не так уж сложно. Только почему-то не смешно, а… волнующе.
Но Оливер не подозревал, о чем думала приглашенная на передачу бизнес-леди, и вызывающе смотрел на нее, а на лице его играла дерзкая ухмылка, знакомая Софи по журнальной фотографии. Теперь Оливер сильно напоминал себя с глянцевого снимка: та же развязность, которая почудилась в нем Софи, и вместе с тем – некая странная утонченность. Вот что ее так раздражало в Оливере тогда! Выглядеть как мальчик из порножурнала – и быть при этом утонченным… Но она уже знала, что этот тип – неотесанный чурбан. Его лицо – это рекламная продукция, успешный маркетинговый ход, а на самом деле он недалекий человек. И это знание делало Софи сильной и невозмутимой.
– Целесообразно все, что делает человека счастливым, – безмятежно парировала она и уже сама с вызовом уставилась в смеющиеся глаза Дюррана.
Неожиданно воздух словно пришел в движение. Софи почувствовала, как сердце забилось сильнее, и ее бросило в жар. По лихорадочному блеску в глазах Дюррана Софи поняла, что он тоже сбит с толку.
– Нашим героям, похоже, не до нас, дорогие зрители! Магия мастера действует не только в шоколаде, потому что они буквально пожирают друг друга глазами! Что-то у нас здесь готовится? Каким десертом угостит нас Оливер Дюрран – мы узнаем после рекламы!
Софи захлопала ресницами. О чем говорит Моника? Что подразумевается под магией мастера?
Зрители взвыли от восторга. Софи казалось, что она выпила три бокала шампанского на голодный желудок. Беснующаяся публика. Скабрезные намеки ведущей. И смущающие, глубокие глаза швейцарского кондитера, от взгляда которых по коже бегают мурашки.
Она спросила себя: что все это имеет общего с ее клининговой компанией? Что именно поможет серьезно повысить ее оборот? И что вообще здесь творится?
Реклама закончилась слишком быстро.
Софи решила, что сразу после передачи свернет Фанни шею. Она обрадовалась, когда Оливер поднялся с дивана, чтобы пойти к специально оборудованной для него стойке – мини-кухне. Свет софитов сопровождал его, давая Софи возможность созерцать его подтянутый зад, о котором еще раньше беседовала с Фанни.
«Тьфу, гадость какая», – подумала она, не в силах отвести взгляда. И тут испугалась по-настоящему.
Произнеся хвалебную речь в честь кондитерского искусства Оливера Дюррана, Моника Корни уселась в кресло напротив Софи.
– Вы ведь не обиделись, когда я спросила о вашей личной жизни? Мы не обсуждали этот вопрос заранее…
Померещилось, или она действительно расслышала иронию в голосе ведущей?
Моника готова на все, лишь бы удержать публику у экранов телевизоров. Это ее работа. Но ничего, Софи тоже не лаптем щи хлебает и вполне способна поставить эту дамочку на место.
– Мы обе знаем, что зрителей интересуют вовсе не услуги моей фирмы, а ответ на один-единственный вопрос: как и где замотанная работой женщина умудряется подцепить желанного спутника жизни? А я, очевидно, должна предоставить вам готовый ответ.
Моника посмотрела ей в глаза. На губах ведущей заиграла легкая улыбка.
– Вы правильно истолковали ситуацию.
Софи открыла было рот, чтобы высказать Монике все, что она о ней думает, прямо тут, в прямом эфире, но вдруг опять начала терять почву под ногами, потому что ведущая встала и двинулась к Оливеру.
– Мы сегодня много говорили о маленьких практичных помощниках, которые делают жизнь одиноких людей удобнее. Но Софи права: единственный вопрос, который действительно нас волнует, это – как найти партнера? Спутника жизни? Близкого человека?
«Хорошо выкрутилась, молодец», – про себя отметила Софи.
– Оливер Дюрран, лучший кондитер шоколадной столицы Швейцарии – Веве, и гость нашей сегодняшней программы, знает тайный рецепт любви. Что бы вы пожелали нашим зрителям, Оливер?
Оливер возился с миксером и формами. Софи устало откинулась на спинку дивана. Передача близилась к концу, и Софи уже внесла весомый вклад в успех шоу. С этого момента она будет статисткой. Хорошо бы сейчас закрыть глаза и вздремнуть пару минут…
– Путь к любви лежит через желудок, как гласит древняя истина.
С ума сойти, до чего же возбуждающий голос у этого парня. Он говорит, а внутри начинает звенеть какая-то струнка, заставляющая трепетать все тело. Может быть, у него голосовые связки специально модифицированы, чтобы голос так странно воздействовал на подсознание? И на самом деле Дюрран – пришелец с Альфа Центавра, с планеты сластолюбивых мужланов…
«Путь к любви лежит не только через желудок, но и через уши, – про себя отметила Софи. – Паршивый голос этого паршивца Оливера словно специально придуман, чтобы будить неуместные эротические грезы».
– От моего молочного шоколада с лесными ягодами тают даже синие чулки.
Софи испуганно вскинула голову, потому что бархатный баритон раздался прямо у нее над ухом. Она обернулась. Дюрран стоял рядом. Глаза его насмешливо поблескивали.
Он плавно поднес кусочек шоколада, только что вынутый из формы, ко рту Софи. Шоколада, от которого тают даже синие чулки! И он угощает им ее! Размечтался!
Софи почувствовала, как все у нее внутри закипает.
Этот мерзавец отважился на весь свет объявить ее синим чулком! Только потому, что она отказалась разглагольствовать про свою личную жизнь!
Но Софи не синий чулок. Нет и еще раз нет! Она женщина с большим умом – и сердцем. Вот так!
Улыбка, которой она одарила Оливера, расплавила бы все айсберги в Антарктиде. Не тратя время на дальнейшие размышления, Софи поднялась, оказавшись очень близко к Оливеру, оттолкнула конфетку, обняла кондитера за шею и притянула его голову к себе.
Секунду она торжествовала, увидев растерянность в его глазах. А затем прильнула к его устам.
У него оказались поразительно мягкие, сладкие, с привкусом шоколада и корицы губы. Софи закрыла глаза и совершенно сознательно отправилась на дальнейшие поиски вкусных приключений. Иными словами – раздвинула языком его губы, и поцелуй из поверхностного перешел в страстный.
В первый момент Оливер, похоже, хотел отстраниться от нее. Но потом передумал. Он послушно разомкнул губы, чтобы Софи свободно проникла внутрь, и ее язык переплелся с его. Тарелка и ложка со звоном полетели на пол. Задыхаясь от возбуждения, повар Дюрран прижал Софи к себе. И они вместе отправились в исследовательскую экспедицию.
Его ладонь скользнула в вырез тонкой блузки Софи, пальцы умело нырнули под кружево бюстгальтера. Софи запрокинула голову, откидываясь назад, давая Оливеру возможность теснее прижаться к ней всем телом. Вся она трепетала от близости этого мужчины, хулигана и озорника, которому не писаны общественные законы и правила приличия… Да, собственно, и самой Софи на эти установления сейчас было совершенно наплевать. Потому что от одного поцелуя у нее зазвенело в ушах, а руки сами опустились с плеч Оливера куда-то ниже, чтобы бесстыдно убедиться: права была Фанни, ох как права, когда отмечала, какой у него крепкий зад, который вот-вот уже ритмично задвигается, и Софи не станет возражать…
Где-то далеко, в другом мире, кто-то кашлянул.
Софи растерянно открыла глаза. Лучи софитов падали прямо на них с Оливером.
Рядом стояла ведущая. Этот поцелуй войдет в историю ее шоу, никаких сомнений. Он мгновенно подбросит рейтинг Моники в заоблачные выси и в течение нескольких ближайших дней будет занимать прессу.
Такая уж это штука – шоу-бизнес.
Мысли путались у Софи в голове. Мощный рев где-то впереди – или сзади? – наверняка шел от зрителей в студии.
«И не забывайте, мы в прямом эфире. На вас смотрит вся страна».
Софи почувствовала, что горит. И не только от ни с чем не сравнимого поцелуя, который она никогда не забудет. Момент желанного триумфа обернулся позором. А как же слава руководителя года? Кем ее назовут на страницах желтой прессы после этого шоу? Ох, лучше даже не произносить этого слова…
Она решительно отстранилась от Оливера. На какой-то миг ей стало его жаль. Вид у молодого человека был растерянный и смущенный. Но другого отношения он не заслуживал. В конце концов, это он над ней откровенно потешался, сравнивая ее с синим чулком. А над Софи Лойес еще никто не шутил, не поплатившись за это.
– Неужели наш кондитер еще не дорос до эффекта, который оказывают его же собственные конфетки?
Софи быстро скользнула взглядом по Оливеру. С головы до ног и обратно. Публика в студии топала ногами от восторга, даже опущенная уже табличка с надписью «Аплодисменты» не могла утихомирить восторженных зрителей.
– Наша гостья, предприниматель года, не теряется в любой ситуации! – объявила Моника Корни и, как в боксе, задрала вверх руку Софи.
Победитель по очкам – Софи Лойес.
Но она вдруг почувствовала, что больше не может притворяться. В голове роились упреки самой себе. Не считаясь с чувствами Оливера, она использовала поцелуй, чтобы ему отомстить.
Хороший поцелуй – это маленькое откровение. Плохой, как печать, скрепляет конец отношений. После первого же поцелуя с Стивом Софи сразу стало ясно, что общего будущего у них нет. А поцелуй Оливера запомнился. Аж виски заломило от томления.
Наконец софиты погасли, и Софи поспешила выйти из студии, избегая взгляда Оливера.
Было слишком стыдно.
Глава 4
– Софи, ты была великолепна! – Фанни едва поспевала за своей начальницей.
– На самом деле… просто ужас… – Возбуждение начинало проходить, и Софи чувствовала, что еще немножко – и она банально расплачется, как девчонка.
– Он что, так плохо целуется?
– Кто?
Лучше прикинуться дурой, чем обсуждать эту тему.
– Да кондитер, кто же еще? Вы так классно смотритесь вместе… – мечтательно протянула Фанни.
– Банальный ловелас, который развлекся за мой счет, – отрезала Софи. – Кроме как отпускать шуточки да смешивать какао-масло с прочими ингредиентами, он вряд ли годится на что-то в жизни.
Фанни искоса посмотрела на Софи. Обычно ее подруга не имела привычки так судить о людях. Что ж, выходит, она не в духе. И губы поджала. Значит, требуется сменить тему.
– Вообще-то, есть дело, – Фанни имела в виду новости из бухгалтерии. – Мы можем где-нибудь поговорить спокойно?
– Который час?
– Половина одиннадцатого. Вы с Оливером были настолько хороши, что время передачи продлили.
– Класс.
Не похоже по голосу, чтобы Софи радовалась. Напротив, все внутри нее клокотало. Но она предпочла бы поразмышлять об этом одна.
– У меня дико болит голова. Давай поговорим завтра утром. Например, за завтраком. Скажем, в половине восьмого?
Фанни хмыкнула про себя. Обычно по рабочим дням в половине восьмого Софи уже сидела в офисе и разбирала почту.
– Хотя нет, – тут же заявила она, – это рано. Пожалуй, завтра я для разнообразия высплюсь.
– Половина восьмого – для тебя рано? – потрясенная Фанни не знала, что и сказать. – Давай в восемь. Или позже.
– Созвонимся утром, Фанни. У меня сейчас голова вообще не варит. Пока.
Подруга изумленно посмотрела Софи вслед. Что-то с ней случилось. Софи никогда не позволяла себе ставить личные интересы, даже вопросы здоровья, выше интересов фирмы. Может быть, иногда это и было бы полезно, но не сейчас. Она даже не дала Фанни договорить! А между тем, у них проблемы. Совсем непохоже на Софи. Неужели эта передача так выбила ее из колеи?
Мимо Фанни, не замечая ее, прошагал Оливер Дюрран. С мрачной физиономией он двигался к бару. Выпивку заказал прямо на ходу.
Фанни решила не портить себе хорошего настроения. Этот вечер как выигрыш в лотерее. Подруги жили в нескольких километрах от Парижа, в предместье, и вполне могли бы после передачи вернуться домой. Но телевизионщики каждому из своих вечерних гостей, в том числе и ей, заказали номера в четырехзвездочном отеле. Фанни открыла мини-бар и порадовала себя бутылочкой холодного пива, представляя, как завтра утром насладится шикарным шведским столом на завтрак. А проблемы подождут.
Софи вошла в свой номер и дважды повернула ключ в замке. Сбросила туфли и в одних чулках побежала в ванную. Радостно обнаружила там маленькую коробочку с ароматизированной солью. Она пахла лавандой и напоминала о каникулах, которые Софи всегда проводила у тетки в солнечном Провансе.
В полном одиночестве.
Родители в отпуск не ездили, потому что не хотели закрывать прачечную. В те времена машинка-автомат была роскошью, все пользовались прачечными. Настоящее золотое дно, без сомнения. Позже по соседству открыли прачечную-автомат, а потом и современные стиральные машинки стали дешеветь… Отец не упрекал своих клиентов, если те предпочитали прачечную-автомат. Однако его сердце принадлежало его мелкому бизнесу, который он построил собственными руками и развивал вместе с женой. Закат прачечной, стоявшей на грани банкротства, несмотря на все дружелюбие постоянных клиентов, ознаменовал собой и конец их общей жизни на земле.
«Я – одинокая, – подумала Софи, задумчиво глядя на воду, которая мощной струей наполняла ванну. – У меня нет никого, о ком я могла бы заботиться. И, по большому счету, до меня никому нет дела».
Она стиснула пальцами виски. Голова раскалывалась, но пить таблетку не хотелось. Ванна с душистой пеной снимет напряжение. И Софи скользнула в воду.
Прикосновения пузырьков пены к ее телу были приятны. Совсем как руки Оливера, когда они целовались. Разве что пузырьки не ухватишь, не прижмешь к себе, не расцелуешь… Софи устала бороться с этими мыслями. Она блаженно вытянулась и позволила насладиться ими в полной мере. Ведь об этом все равно никто не узнает.
Оливер Дюрран сидел у стойки бара. Перед ним стоял нетронутый бокал с отличным коньяком. Оливер чувствовал на себе взгляд бармена, явно смотревшего сегодняшнее шоу и знавшего, кто он такой, и игнорировал этот взгляд. На соседнем табурете примостилась эффектная брюнетка; Дюрран предпринял попытку проигнорировать и ее.
У него болела спина. Как всегда, когда Оливер злился.
Злится ли он сейчас? О да, и еще как!
Эта Софи Лойес обошлась с ним, как с сопливым пятиклассником. Он угостил ее одним из лучших своих шоколадных шедевров. А вместо благодарности она воспользовалась им.
Он выглядел полным кретином. Сначала она разогрела его своими поцелуями. И тут же ледяной душ – взяла и оттолкнула. Одно слово – стерва!
Да еще в прямом эфире на всю страну. И не на одну, если быть точным: шоу было достаточно популярно и за рубежом, его транслировали по кабельным каналам.
Это он-то не дорос до эротического наслаждения с помощью собственных конфет? Просто смешно! Девки липнут к нему, как к смоле! Взять хоть эту холеную брюнетку, которая сейчас придвинулась поближе.
– Огоньку не найдется? – она многозначительно потянулась к нему с сигаретой.
Оливер полез в карман пиджака и достал зажигалку. Через секунду закачался язычок пламени. Брюнетка нагнула голову, прикуривая, и он в деталях рассмотрел ее роскошный бюст в глубоком вырезе блузки.
– Вы не курите? – в зеленых глазах девицы было крупными буквами написано приглашение, которое он наверняка бы принял в другой ситуации.
– Никогда не курил. Я держу зажигалку, чтобы в любой момент оказаться джентльменом.
– Как предусмотрительно, – брюнетка придвинулась еще ближе.
Оливер улыбнулся.
– Прошу прощения, но мне пора, – он встал с табурета и положил купюру на стойку.
– Спасибо, – сказал бармен и сделал вид, что собирается дать сдачу.
– Все в порядке, – сказал Оливер.
– Вам действительно уже пора? – брюнетка с обиженным видом попыталась удержать его за руку.
Он ловко высвободился и процедил:
– Приятного вам вечера, – и пошел к бюро регистрации за ключом от номера.
В глазах полноватого круглолицего портье было сочувствие.
– Я вас только что видел по телевизору. Просто ужас, как женщины вешаются на вас.
Оливер молча кивнул.
– Они не понимают, что когда мужчина говорит нет, он и подразумевает нет.
Портье с завистью посмотрел ему вслед. Как бы он хотел поменяться местами с этим швейцарцем… На выходных он опять закинет объявление в интернет. Может, найдется девушка, которая захочет и его так поцеловать…
Софи.
Ее имя не давало Оливеру покоя.
На первый взгляд – это живая Снежная королева из сказки Андерсена. Но если узнать ее поближе, поближе подойти к ней… Сократить расстояние…
Горячая волна окатила его с ног до головы. Оливер задрожал от возбуждения, вспомнив, как она целовала его. Чувственно и страстно.
Софи.
Это не женщина – это жуткий, кошмарный сон!
Такого с ним еще никогда не случалось. Он всегда управлял женщинами, не они им.
Она использовала его в собственных корыстных целях. Другие женщины, скажем, брюнетка из бара, с радостью разделили бы с ним постель. А эта – оттолкнула его после первого же поцелуя. Конечно, не продолжать же в прямом эфире, и все же она могла не отталкивать его окончательно. Но оттолкнула, да еще с таким презрением в глазах… Или он себе придумал это презрение?
И как он только поддался на провокацию? Телезрители ведь видели, что он мог не целоваться. Но в какой-то момент он принял ее поцелуй за чистую монету.
Оливер действительно что-то почувствовал. Это открытие беспокоило его. Почему он так волновался, когда его поцеловала абсолютно чужая женщина? Обычно он относился к женским провокационным ласкам достаточно равнодушно. Тот, кто ни во что не ставит отношения, не имеет права давать чувствам волю.
Оливер открыл мини-бар, достал бутылочку и залпом опустошил ее. Обычно от коньяка его клонило в сон. Сегодня же – никакого результата.
Имя Софи донимало его по-прежнему. И чем больше Оливер думал о ней, тем больше его злило, как хладнокровно она отшила его.
Оливер схватил трубку и набрал номер ресепшн.
– Софи Лойес живет в этом отеле?
– Минуточку, пожалуйста. Я проверю, – пауза на том конце провода. – Все верно. Соединить вас с госпожой Лойес?
– Да, будьте любезны.
Снова пауза.
– Госпожа Лойес не отвечает.
– Не могли бы вы мне сказать ее телефон?
– 3–2–5.
– Большое спасибо.
Оливер сравнил цифры с номером своего телефона. У него 4–5–7. Четвертый этаж, комната 57. То есть Софи Лойес, его кошмарный сон, остановилась на третьем этаже в двадцать пятом номере.
После ванны стало легче. Исчезла боль в затылке и в спине, но молоточки в висках стучали по-прежнему. Софи закрутила влажные волосы узлом и влезла в пижаму из тяжелого китайского шелка. Шикарное белье всегда было ее слабостью.
Этот бесстыжий альпийский кондитер совершенно верно все понял. Целесообразность – девиз Софи не только в бизнесе. Ее личная жизнь тоже подчинена этой норме. Если дело касается ее самочувствия, то для кожи – только лучшее. Шелк и кружево.
Жаль, конечно, что она уже давно не может разделить это удовольствие с мужчиной. Случайные связи ее не привлекали. Правда, Стив годами добивается ее любви, но он не тот, кто ей нужен. Воспоминания о единственной ночи с ним вызывали в Софи только отвращение. И так было каждый раз, когда он осмеливался подойти к ней близко или коснуться ее. Многие женщины посчитали бы Софи безнадежной идиоткой, но сама себе она таковой не казалась.
