Текст книги "Стихи из моих миров"

Автор книги: Наталия Мазова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Мазова Наталия
Стихи из моих миров

Наталия Мазова

С Т И Х И И З М О И Х М И Р О В

РАЗДЕЛ I. СИЛИЙСКИЕ СТИХИ.

К читателю:

Сирэллиэ в моих текстах – цивилизация, существующая как на одноименной планете, так и в нескольких других мирах. Ее религия считается наиболее свободной от заблуждений, ее язык

(точнее, один из его диалектов) именуется Языком Служения и считается одним из трех магических. В повести "Янтарное имя" вариант этой цивилизации называется Силлек.

Андсира, или Единая – верховная ипостась божества (две другие именуются Мариллией и Скиталицей), почитаемого наравне с мужским вариантом Троицы.

Большая часть приведенных ниже стихов написана как бы "изнутри" этой культуры, в пространстве ее ассоциативных рядов, вплоть до того, что несколько стихотворений изначально писались на языке силиэ и лишь потом были переведены на русский.

* * *

Зимними холодными ночами

Две звезды над миром высоки.

Первой – не согреть меня лучами,

А другой я не подам руки.

Долгими безрадостными днями

Два пути мне видятся в бреду

Первый не манит меня огнями,

А другим я просто не пойду.

И над краем белого рассвета

Промелькнет в холодной тишине

Дева Ночи или Имя Света

Все равно... Решать-то надо мне.

Я не спорю, елкой в снег врастая,

Я не плачу, боль свою дразня

Ни черта мой выбор не меняет,

Все давно решили за меня...

29.01.93

* * *

Нас тревожность весны

опьяняла не хуже коктейля,

Таял снег, лился дождь,

и так трепетны были ветра...

Ох, безумные сны!

Ты явился на прошлой неделе,

Ты сегодня уйдешь

но в залог мне оставишь вчера.

Между явью и сном

опускаются руки на плечи.

Слезы в зеркале глаз:

"Сумасшедшая!" Кровь на губах...

И моля лишь о том,

чтобы вечностью стал этот вечер,

Я в какой уже раз

забываю про совесть и страх.

Я бессонная ночь,

я свеча, что сгорать не желает,

Я дыханье земли,

пробужденной тобою от сна,

Я безумная дочь

Той, что судьбы людские сплетает,

И из влажной дали

я к тебе прикоснусь, как весна.

На заре ты уйдешь

и не тайна, что снова вернешься

В темный мир терпких грез,

в непокой этих мартовских дней.

Ты весну мою пьешь

и теперь никогда не напьешься,

Веть от горечи слез

только мучит нас жажда сильней...

16.03.93

* * *

В этом утре, в дождливом тумане

Таю я, словно льдинка в стакане,

В золотистом этирском вине.

Окна плачут – не знаю, по мне ли

И звенят за туманом апреля

Голоса в непроявленном сне.

Этот город – рисунок в тетради.

На него слишком долго не глядя,

Открываю рисунок другой

И сквозь тень под названием "город"

Проступают Алланнские горы

Синеватой далекой стеной

Ветер пахнет маняще-опасно.

Это утро до боли неясно,

Как виденья в усталом бреду.

Я по улицам влажным шагаю,

Я собрание Сутей листаю

По Москве и по Кирмен иду...

23.03.93

* * *

Пока я жарко билась

В тисках больного сна,

На землю опустилась

Прозрачная весна.

И стелется по веткам

Зеленый легкий дым,

И утро стало чистым,

И небо – голубым.

И как-то непривычно

Зеленые весной,

Гуляют электрички,

И можно на одной

Уехать в Земли Ночи,

А может, в Лигодол,

Где возле храма Сиры

Душистый лорн зацвел.

12.05.93

Обычай

Я жила без богов – я любила его!

Только мне изменило мое божество.

Он к любви потянулся – чужой, не моей,

И тогда я пришла и сказала: "Убей!"

Вот поднимется меч, и не дрогнет рука...

Я закрыла глаза. Жизнь была коротка...

Только... меч опустил он и прячет свой взгляд:

"Не могу я убить. Не могу! Виноват,

Но вот так – не врага, не с клинком, не в бою...

Отпусти! Пред тобой на колени встаю!"

И сама я его отпустила. Прости,

Но любви моей с трусостью не по пути.

Я жила без богов. Буду жить без друзей.

Недобитая – может быть, стану сильней.

Ничего не забыв и все так же любя,

Я на свете искать буду ЛУЧШЕ тебя.

30.11.92

Пляска Танщующей жрицы

Зажгите свечи, и звезды зажгите!

Сегодня ночью для вас танцует

Прекрасная Алла* из храма Андсиры

С кожей, как темное серебро.

О люди Долквира, смотрите на Аллу,

Смотрите с восторгом и изумленьем

Раз в год в нее вселяется Сира,

И в каждом шаге ее – огонь!

Стекайтесь скорее на главную площадь!

Сейчас она начинает свой танец,

Ступая по черным зеркальным плитам

Легко, как будто по облакам...

Море огней – то факелы светят,

Море голов – то замерли люди,

А музыка громче и все быстрее

Как сердце выдержит этот ритм?

Одна – в толпе, на земле и на небе,

Под тонким сиреневым покрывалом

Так беззащитно гибкое тело,

И кровь струится музыке в такт.

А там, во дворах, столы с угощеньем

Но не позволит Андсира пройтись ей

Босыми ногами в безумном танце

По мясу с кровью и по вину...

– Зажгите свечи, и звезды зажгите!

Сегодня женится мой любимый,

И перед тем, как запляшет пламя,**

В последний раз я пляшу для вас!

Минута, две – и умолкнут лютни,

Бросайте же Алле белый шиповник,

Не ждите, когда на черные плиты

К вашим ногам она упадет!

...Кружись же, Алла, пока не устала,

Танцуй, пока мертвая не упала,

Любимый женится, и наградой

За танец жизни ей будет смерть.

За звездный танец во славу Сиры,

За танец Сиры – мы платим жизнью,

За танец жизни – мы платим смертью,

За танец смерти – любви... платить...

22.12.92

* Allae (силиэ) – 1) чистый; 2) взятый в наивысшем проявлении.

** Имеется в виду погребальный костер.

Мистика

Не твоя. И ничья. Страшный свет за окном.

Не убить и убитой не быть...

Память ходит кругами и плачет о том,

Кто не хочет, не может любить.

Не твоя. Как змея ускользнула из рук,

Алой лентой метнулась в ночи

Та любовь, что проклятием сделалась вдруг.

Вот и все. Вот теперь – замолчи.

"Не твоя," – звон ручья в середине зимы,

Отступившей под яростью слез.

Те, кто в небе – не мы, там под крыльями тьмы

Те слова, что не ты произнес.

Не твоя. И ничья. И сама не своя

Тень огня да на белой стене...

И блестит в темноте наконечник копья,

Имя веры* в забытой стране.

3.02.93

* Игра слов: Aih-las – "Наконечник Копья", название одной

из ярких звезд силийского неба; ayglaes – вера.

Morn kervitar

Всадники черных драконов

В небо взмывают с рассветом,

Крыльями трогают небо,

Гасят последние звезды.

Горы укрыты туманом,

Мир предрассветно спокоен,

Люди еще не проснулись,

Сны их исполнены света.

Всадники кружат над лесом,

И на поляне олени

Прочь убегают в испуге,

Только завидя драконов.

А по тропинке меж сосен

Едет усталая дева,

Конь ее, всадников чуя,

Ржет с непонятной тревогой.

Дева не смотрит на небо

Слишком темны ее мысли,

Переполняет ей сердце

Плач заклинаний и песен:

"Милый, хороший, любимый!

Пусть я твоею не стала

Память не выбросишь в воду,

В огненном рве не расплавишь..."

В небе летит Черный Всадник

Ниже, чем все остальные,

Думает с тайной печалью:

"Дева, прекрасная дева!

Ни на земле, ни на небе

Не отыщу я покоя,

Не осушив твои слезы.

Что же с тобою мне делать?

Может, слететь к тебе в сосны

И посадить на дракона,

Вместе с тобою умчаться

В мир, где ты плакать не будешь?"

В небе летит Черный Всадник.

Дева тропинкою едет.

Конь ее в утреннем свете

Кажется розово-белым.

Всадники прочь улетают,

Ночь их уносит на запад.

Люди, проснувшись с улыбкой,

Вряд ли посмотрят на небо,

Лишь менестрель беззаботный

Взмахи крыла угадает

В солнечном утреннем небе

И посвятит им балладу.

1.04.93

Loyni nae morn kervitar

Королева черных драконов,

Королева-воин Долквира,

Ты прекрасна, ты совершенна,

Словно высечена из камня.

Ты опасней стрелы летящей

И нежнее бутона каллы,

Взгляд твой – отблеск холодной стали

И не знают улыбки губы.

Ты придешь в долину под вечер,

Ты скользнешь внимательным взглядом

По моей потертой одежде

И зайдешь помолиться в храме.

Черный плащ упадет, как крылья.

Не чета ты обычным смертным,

Королева, воин, но ведьмой

Никогда, никогда не будешь!

Ты затихнешь в безмолвном плаче,

И тогда я пленю твою душу,

И возьму себе твое тело,

И уйду из храма – тобою.

(Но собою – останусь в храме.

И порой глаза поднимая

К К'ерма Наски, я буду думать:

Как живешь ты, ставшая мною?)

9.01.94

Сонет к Эдите Монтадэ

Белый мрамор упрятав под черное платье

Мертвым камнем давно стало женское тело,

Ты идешь, и твой путь усыпают проклятья,

Но давно ты не просишь иного удела.

Мстить всей жизнью... И стиснуты зубы до боли

Слишком дорог подарок коварной Айлучи.*

На губах слезы высохли коркой из соли,

Потому-то они так светлы и так жгучи.

Никого нет вокруг ни сильней, ни красивей,

И с влюбленным в тебя единение скрепит

Упоительный знак, аметист тайной власти...

Только можно ли стать хоть на каплю счастливей,

Заковав свою шею в жемчужные цепи,

Заключив в каждой бусинке чье-то несчастье?

24.04.93

* Сил. Aie-lucyin – "Звезда Бегущая". Олицетворение лжи,

один из сильнейших демонов.

1245, Herminelle d'Allamar

Вот мы и встретились в Лангедоке,

Эрминель, жена моя...

Рябиновым вином и горькоцветом

Не встретишь ты меня, как подобает

Всем женихам встречать своих невест,

И преклонив колено предо мною,

Атласной лентой рук мне не повяжешь.

И посреди широкого двора

Несуществующего ныне замка

Не зазвучат напевы флейт и лютней,

Не выйду я к тебе в зеленом платье,

Не буду вторить музыке движеньем,

И цвета твоей крови не увижу,

Пролитой в древней Пляске Двух Когтей.

И не сорвутся с губ моих вовеки

Извечные обетные слова:

"Под синим небом, на земле зеленой,

Перед глазами всех, кто хочет видеть,

Тебе, мой лорд, я клятву приношу,

К твоим ногам свое слагаю сердце,

Рука к руке сплетаю наши судьбы

Лишь ты один их властен расплести".

Не будет этого – так что же будет?

Мы встретимся в многоколонном зале,

Прикрытые обличьем здешних мест.

Короткий взгляд и радость узнаванья

И вот уже сплетаются объятья

Перед глазами... (им какое дело?)

И просто, весело, не пряча взгляда,

Ты скажешь мне: "Ну здравствуй,

Эрминель!"

24.11.94

"ПЕРЕВОД С ПРИДУМАННОГО" Подстрочник:

Gilmorn Keirnar Гилморн Кеирнар.

On Gradil (nae "Anraelae lendiae") Из цикла "Гавань плена".

Мae dayro on raem – mon, mae dayro! Не говори мне "нет", не говори!

La aendom mae-o vaeyan ete, Вечер ведь еще не ночь,

Aen aelanar nae lorno nimriae Еще цветы белого лорна

Mir-mae irantoi on-ve maerel, Не раскрылись в небо,

Aem maerel o-lunniae, eyr la А небо голубое, лишь одна

Aelen o-xisiae vel lokam, Звезда ярка на нем,

Nay nellar khaennoi aejth aetaynat – Но улицы полны народа,

Ae raedu asti an tiannat! И мы владеем часами/временем.

Nay ao daray on raem – mon, Но ты говоришь мне – нет,

Jthaldar ye-o aekoraes morn, Потому что мрак быстр,

Ae vaeyan ye-llo ve raedam И ночь прольет на нас

Na gillae nimriae, gilmorn! Белый свет, Сияние Мрака,

Naef nell ye-limmo na doim... Чтобы улица стала рекой!

Aen aestar khaennoi aoli staer. И сердце твое полно боли.

Anraelae mae-o aoli rand, Анрэла не твоя родина,

Nay ao faenn gilmorn xalt rae – Но ты боишься Сияния Мрака, как и я

Mon, ao faenn Gilmorn, faenn raem... Нет, ты боишься Гилморна, боишься меня...

Литературный перевод:

Не говори мне "нет", не говори!

Еще не ночь, а только светлый вечер,

И белые цветы на ветках лорна

Лишь открываются навстречу небу,

Что медленно синеет, и на нем

Одна звезда горит и не мигает,

А улицы еще полны народа,

И властны мы остановить мгновенье!

Но ты опять ответила мне "нет"

Ведь быстро ночь летит на крыльях Тени,

И вот уж темнота над нами льет

Сиянье Мрака, белое безумье,

И улица вмиг сделалась рекой...

И сердце твое боль переполняет.

Анрэла ведь не родина твоя,

Но ты луны боишься, как и я,

Боишься ты луны – или меня?

12.01.93

Примечание: планета Сирэллиэ не имела спутника, поэтому

лунный свет крайне плохо воздействует на психику любому

представителю этой расы. Гилморн (букв. "свет тьмы")

стандартная метафора лунного света, а также распространенное

имя уроженца колонии Гавань, обладавшей спутником размером

приблизительно с Луну.

–

РАЗДЕЛ II. СТИХИ ЭЛЕНДИС АРГИНОЛЬ

(Большая часть этих стихов не вошла в роман "Исповедь

травы".)

* * *

И снова не будет света

В разрывах туч фиолетовых,

Заплачет осеннее небо

О тех, кого рядом нету

В ту ночь на излете лета.

И стены тонкими станут,

И звезды странного цвета

В забвенье, как в воду канут.

Утихнут пустые споры

И все мы иными станем,

И молча в окна заглянем,

Где свет одиноких фар

Дрожит на асфальте влажном,

И в том отголоске спора

Неважное станет важным...

Так плакал осенний Город,

Струясь по ночной листве,

Стекая по мокрой траве,

И ветви вздыхали печально,

И в этом шелесте веток

Я слышала плач по лету...

А дождь бахромой хрустальной

Глаза фонарей закроет,

Слепые окна затянет

И тайну ночь не откроет,

И снова меня обманет.

Тот дождь, напоенный светом,

Всю ночь мне в окно стучался

Так Город прощался с летом.

Так Город со мной прощался.

10.09.92

Эленд – Флетчеру

Одиночество в талом снегу,

Гонит боль по зеркальному кругу...

Никогда я понять не смогу,

Отчего нас так тянет друг к другу.

Через ночи без сна в поездах,

Через все лабиринты и Тени,

Сквозь усталость, что стынет в глазах,

Я сбегу к тебе вниз по ступеням.

Время стало. Мы снова вдвоем.

Тонко пахнет сосновая хвоя.

Наш покой охранит старый дом

Он так любит, когда я с тобою!

Будут свечи гореть до утра...

Через день я скажу:

"Мне пора".

2.03.95

* * *

По утрам к домам сползается туман.

Мир в кольце.

Я читаю обещанье новых ран

На невидимом лице.

Черной тушью силуэты в молоке

Ветви лип.

Все бы бросить да умчаться налегке

Через край земли...

Пока волосы туман мне целовал,

Век усталых касался ветер

Кто из вас по мне тосковал,

Ответьте!

Вас так много... А я – одна.

Это снова весна.

Гулкость шорохов в тумане – как пророчество:

Одиночество...

Опять?!

До краев налита чаша – ожидание.

Что рифмуется – страдание

Или все-таки свидание?

Как узнать?

Через поле, через воду, через грязь

Вижу Цель!

А вокруг туман шевелится, смеясь...

Кто расскажет мне, что сбудется в конце?

Я – в кольце.

6.03.95

* * *

...Мудрость гласила:

"Люби только то, что есть"...

Сколько вас было?

Пожалуй, больше, чем шесть.

Вон, галерея!

Слева – те, кто любил,

Ну а правее

те, кто любимым был.

Новое имя

страдалец или герой?

Я между ними

давно иду, как сквозь строй.

Неосторожна

люди зовут это "грех":

Разве возможно

любить – по-разному – всех?!

Выбор богатый:

дракон, и медведь, и кот...

Жребий проклятый...

Кто ж в середину шагнет?

Взгляды без счета,

на губах застывают слова...

Словно ворота,

впереди поджидают – два.

Плащ за плечами

ветер взметнул крылом...

Стала меж вами.

По крайней мере, тепло.

12.03.95

* * *

Братцы, это ж страшный сон!

Хуже, милый, это счастье...

Неоплатные долги

Недоплаканного лета

Возвращают на круги

Не хочу жалеть об этом.

Полусумрак, полусвет

И дыханье дождевое

Здесь меня сегодня нет.

И стоит среди побед

Бастион, не взятый с бою.

А тоска острей – с утра,

Есть Узор, да нет дороги...

Осознала не вчера:

Не святые мы, не боги.

Но молчанием слова

Оттеняют грани смысла.

Я спокойна и права.

Жду, чтоб выросла трава,

И вычеркиваю числа.

28-29.03.95

* * *

Золотую листву заплетаю я в венок,

Ягоды рябины в нем кораллами горят.

Замечательный венец, а для чьей головы?

Увенчать тебя – ты не примешь мой дар,

Увенчать себя – мой праздник миновал...

Опьянил ты меня печалью, не вином,

Не похмельем давит – солью губы жжет.

Тонко пахнет мята, да настой горчит.

Поищу я в том запахе потерянный покой,

Попытаюсь тем отваром исцелить тоску...

Но спокойна я с виду – пусть беснуется гроза,

И глаза мои сухи – за меня плачет небо.

А в дорогу вплетена лента цветом, как кровь,

А куда ведет дорога – я не знаю сама,

Только знаю, что по ней ты за мной не идешь...

25-26.06.95

* * *

...Вот так к земле приникнуть и лежать,

Забыв про все, не проронив ни звука,

Чтоб лес осенний ласковей, чем мать,

Меня рассветной гулкостью баюкал.

Но вновь открылась худшая из ран

И на душе не делается легче.

Стекает с листьев вечность, как туман...

Прости – от одиночества не лечат.

11.09.95

БОЛЬШИЕ ДОРОГИ

I

У башни из кости слоновой

Давно пожелтели стены,

И тихо в ней, очень тихо,

Лишь голуби стонут на крыше.

Завешены ее стены

Коричневым, серым, зеленым,

И ни друзей, ни гостей

одинока хозяйка.

Взгляни из окна на небо,

На поле и ленту реки,

Найди золотую точку

В лесной коричневой щетке

То купол забытого храма.

А если смотреть направо,

Увидишь далекий Город,

Обычно он тает в тумане,

Но ярок перед грозою.

А что там, за горизонтом,

Куда не достигнуть взгляду?

А как живут за рекою,

Куда не дойти ногами

Ходить по воде не умею,

Мостов же в помине нету?

Тихо в башне. Хозяйка

Склонилась над толстой книгой.

А где-то в далеких землях

Идут непонятные войны,

А где-то люди не спят

И песни поют до рассвета.

А где-то ее не ждут,

А где-то дождаться не могут,

Пока она в своей башне

Танцует под музыку снов.

А кто-то идет по дороге,

Которой я знать не знаю,

Но над кроватью хозяйки

Висят косы из трав

с той же пыльной дороги.

27.01.95

II

...А в лугах цветет купальница,

А в лугах роса ложится,

Летний вечер чуть туманится...

Поезд через Сути мчится.

Ожиданье чуть горчащее,

Тишина – как в миг творения.

Знаю, это – настоящее,

Навсегда и без сомнения.

Путь за Грань... Дыханье теплое

В светлом воздухе рассеяно.

А меня, пушинку тополя,

Южным ветром гонит к северу.

26.05.95

III

То ли сон

танец по мху серебристого цвета,

То ли явь

сосны и ели, Зеленое Пламя...

Я молчу.

Дай мне ответ, уходящее лето:

Будет ли новая встреча с друзьями?

Где искать

вас, растворившихся в шорохах леса?

Мне знаком

голос, рожденный из трепета веток,

Зов листвы:

"Гилрос Таллэссин, о Гилрос Таллэссин!.."

Кто я теперь? Как всегда, нет ответа.

В час, когда

тучи раздвинет закатная рана,

Тронь струну...

Пепел остался – огонь умирает...

В древний миф,

тающим облаком в толщу тумана

Я ухожу из усталого рая.

17.08.95

* * *

"Улыбнись, сражайся, умри."

Клинок обнаженный,

Песня огня,

Легенда – для мира,

Сон – для меня.

Там, где будешь ты быстрым волком,

Дай мне стать бегущею ланью!

Чашу снов до краев наполню

Я тобой, твоими словами...

Тень одела тебя крылами.

Под закатной яростью неба

Струны трону ладонью ветра

И спою о том, кем ты не был,

Воин Жизни, воин рассвета.

Долог путь от зимы до лета...

Но отбросив все, чем богата,

И покой променяв на счастье,

Рассеку я мечом заката

Лунный свет на твоем запястье.

Как спастись от соблазна власти?

Знайте все, кто пал на колени,

Опустив бессильные руки:

Ваша ночь – не темнее Тени,

Ваша боль – не больней разлуки!

Нет стрелы на согнутом луке...

Клинок обнаженный,

Песня огня,

Спасенье – для мира,

Крест – для меня.

2.02.96

* * *

Рассвет золотые травы

Расчесывал гребнем ветра.

Тебя позвала я с башни

Вновь не было мне ответа.

А в небе сплелись узором

Обрывки неспетых песен,

И мне, белокрылой чайке,

Вдруг мир показался тесен...

Когда-то меня учили

Словами играть опасно,

Но я выбирать не стану

Меж черным и темно-красным.

Мой меч – осока с болота,

Иного мне и не надо,

И плащ мой соткан из пыли,

И ты – не моя награда.

Но ветви столетних сосен

Опять пожирает пламя

И значит, судьба нам снова

Встречаться в небе глазами.

Пока не забыто Имя

Древнейшего Откровенья,

Тебе – или нам обоим

Наш бог дарует прощенье.

18-19.09.96

Странное*

Господин мой ясноглазый, светлый рыцарь,

Я судьбе своей противиться не смею,

Только все, на что способна я – влюбиться,

Ведь любить я совершенно не умею.

Повелитель мой, сияющий, как пламя,

У меня всего-то есть – душа и тело,

Но одно с другим срастить я не сумела,

И тяжелый лед смыкается над нами.

Я судьбу свою в глазах твоих читаю

Только холод мой хранят сырые стены,

И когда придет весна, я не растаю,

Мой прекрасный, мой воистину бесценный...

10.03.98

* Стихотворение написано для романа "Звезда Таро".

–

РАЗДЕЛ III. СТИХИ, ПОСВЯЩЕННЫЕ ДРУГИМ ПЕРСОНАЖАМ

JAMMA'H DARGIS, или

Возвращение блудной Королевы*

I

А время Королев уже уходит.

В июле мокнут скошенные травы,

И тихо плачут под окном деревья,

И тишина в моем усталом доме

Тебе на плечи тяжестью ложится.

Все девы из Страны Зеленых Речек

Давным-давно не девы, а супруги,

И дети их на улицах играют

С детьми иных, враждебных нам народов.

И нет того разрушенного замка,

Где сами мы девчонками играли

На этом месте строятся коттеджи.

Куст белых роз, любимый мой шиповник,

Не обратив особого внимания,

Сломали проходившим мимо танком,

Да и потом о нем не пожалели.

Переменилось все... Лишь я осталась,

Последняя из всех, такой, как прежде.

Я почему-то больше не меняюсь,

Как те поля, как травы и деревья,

Что окружают город, как оправа

Последняя, кто мог их голос слышать,

Последняя из живших здесь в то время,

Когда землею правили Две Чистых...

Одна – мертва. Другая – стала Темной.

Ни об одной из них не вспоминают

Те люди, что когда-то им молились...

Мой город обречен – я это знаю,

Но я одна не в силах что-то сделать.

Увы! Моя дорога – в земли Юга.

Там люди еще помнят Королев...

19.07.93

II

Была зима, и падал мокрый снег.

На город опускался стылый вечер,

А я бежала через парк туда,

Где в доме небольшом желтели окна.

Я знала, там живут мои друзья,

Которых я полжизни не видала.

Я знала, что сейчас они сидят

Вокруг стола в большом уютном зале

И говорят о битвах и походах,

Которые прошла я с ними вместе,

И что-то напевают под гитару,

И несказанно будут рады мне.

Я, торопясь, взбежала на крыльцо,

Стряхнула снег с волос и капюшона

И распахнула дверь в заветный дом.

Но что я там увидела! О небо!

Знакомых было двое или трое,

Но ни один меня не узнавал.

Гораздо больше было незнакомых,

И в полумраке темно-золотом

Там на полу сидели эльфы в джинсах

И пили чай с малиновым вареньем,

И странные проблемы обсуждали.

Меня спросили: "Ты из Средиземья?"

Да, прежде мне ни эльф, ни человек

Не задавал столь глупого вопроса!

Я эльфам имя назвала свое

Им ничего оно не говорило.

Я разговоров их не понимала

Они моих не слушали пророчеств.

Наивные... Такою я была

Тому назад две или три эпохи.

Но вот открылась дверь, и в дом вошел

Мой старый друг, что звал меня сестрою

И в прошлой нашей жизни, в дождь и холод,

Делил со мной одну тарелку супа.

Я ожидала радости, восторга,

Пожатия руки... Не тут-то было!

Меня окинув взглядом удивленным,

Он произнес спокойно: "Ты вернулась?

А мы уже считали тебя мертвой,

И даже как-то справили поминки.

А наша проповедница сказала,

Что ни к чему нам больше королевы

У нас тут демократия давно".

И те, что до сих пор не узнавали,

Поддакнули ему: "Да-да, конечно"

И посмотрели сквозь меня на эльфов.

...Была зима, и падал мокрый снег.

22.01.93

III

Огромный зал. Высокий потолок,

Приподнятый куда-то в бесконечность.

Холодные гранитные колонны

И дымный полумрак от ста свечей.

В руке пустой бокал. Сегодня свадьба

Выходит замуж леди Залов Ночи.

Здесь люди пьют багровое вино,

От хохота и песен стонут стены,

И на полу пятнистые собаки

Обгладывают брошенные кости.

Но я чужда их буйному веселью,

Ведь я – лишь тень на дне их странных снов,

Которую сперва забыли люди,

А после и сказанья потеряли,

И я привыкла... Поднимаю взгляд

Не кровь, а золото в моем бокале

И тихий голос: "Пейте, Королева!"

Кто он? И как посмел меня узнать?

Ведь пять эпох бесследно пролетели

С тех пор, как здесь стояли мы со Светлой

И диктовали смертным свою волю!

И был тогда на мне зеленый плащ,

Сейчас же цвет моей одежды – черный,

Чтоб из толпы гостей не выделяться,

А уж лицо – и вовсе не похоже...

Я обернулась. Стройный, смуглый воин

В кольчуге черной, с лютней за спиною

И дерзкою улыбкой на лице:

"Что, Королева, не узнала? Странно!

Когда-то был я менестрелем Юга,

Сейчас – простой наемник в Залах Ночи.

Ну, вспомни – лес у Озера Туманов,

Я у костра пел песню о пиратах,

А ты сидела рядом на бревне,

Расчесывала кудри и смеялась".

Как будто вспышка света озарила

Мне память – и припомнила я имя

И вьющиеся волосы до плеч...

Он проследил мой взгляд: "Так получилось,

Пришлось остричься – волосы сгорели

И голову повязывать платком,

Чтоб в зеркало смотреть, не раздражаясь".

Я допила вино. "За три эпохи

Ты не забыл моей любимой песни?"

Он словно ждал все время этой просьбы

И серые нахальные глаза

Вдруг потеплели, и коснувшись лютни,

Запел он: "Что такое Мир за Гранью?

Это дождь"...

4.12.93

* Jamma'h Dargis (букв. Богиня под Тенью) – обозначение на

Высокой речи Скиталицы, второй ипостаси Единой.

________

ПОСВЯЩЕНИЯ ЛИВАРКУ ТАХ-СЕРРАИСУ

(Предположительно написаны различными его возлюбленными.

Большая часть этих стихов вошла в повесть "Янтарное имя".)

* * *

...Просто – пройти через два моста

И повернуть направо...

Просто – понять, что душа пуста,

Но на губах отрава.

Просто – зайти, посетить, побыть

Юной и светозарной,

А уходя, на столе забыть

Отблеск горько-янтарный.

Просто – нежданное повстречать

И проводить без гнева.

Просто – в десятый раз промолчать...

...И повернуть налево.

27-28.01.97

* * *

Предел страсти – песня, и

провалиться мне в преисподнюю,

если я не дошел до него!

(Tanith Lee)

Гитара в руках менестреля – мое оправданье

За горько-хмельную надежду на новое чудо,

За золото губ и запястий, за жажду свиданья,

За блеск воспаленного взгляда (пустое – простуда!)...

Гитара – мое оправданье. Я внешне спокойна,

Я даже способна принять куртуазную позу:

"Мой бард, преклонения Ваша баллада достойна!

Я Вас не люблю, но на память дарую Вам розу".

Вот только мое подсознанье об этом не знает

Ведь мед не рифмуется с медью, лишь лед ему пара

И холод январский объятий кольцо замыкает,

И кожу с души мне струною сдирает гитара

В руках менестреля...

1-2.02.97

* * *

В бесплодном феврале – лишь ты стихов достоин,

И значит, на уста наложена печать.

Прости, что не мудра... Но так уж мир устроен:

Пожарищам дано травою прорастать.

Дано? Опять – "Да, но..." Шагаю торопливо,

Без спутника сквозь ночь идти осуждена.

...Ну ладно бы трава, а то опять крапива!

И ладно бы зима – неделю как весна...

6.03.97

Знаки Зодиака

1. Знак зачатия – Рыба.

Только камень, да ветер над стылой равниной,

Цепенеет вода, невозможен костер...

Под окном у тебя не пылать мне рябиной

Ведь окно твое смотрит в колодезный двор.

Здесь, в тени отсыревшей, и солнце не греет,

И окно не горит – и приходится мне

Ждать да стыть на ветру... Неужели старею

С каждым годом все меньше я верю весне...

2. Знак рождения – Стрелец.

Ты опять в черно-алом... Безумные краски,

Крылья ночи над раной – закатной чертой...

Но пред Видящей Суть притворяться напрасно

Не укрыть под плащом этот свет золотой.

Ты об этом не знаешь, и право, так лучше,

Но рассветной порой – ты не слышал, ты спал

Я вплела тебе в волосы солнечный лучик,

Чтобы зиму твою этот свет озарял.

17.05.97

Merry Christmas

Подарю я тепло своих рук

Не Ему – воску цвета огня

С затаенной надеждой: а вдруг

Он услышит меня?

Подарю я дыханья тепло

Не Ему, а кристаллу в руках.

Все, чем был для меня Он – прошло,

И в ладонях лишь прах...

Подарю я три тысячи слов

Не Ему, а тому, кто прочтет,

Чтоб не жил за пределами снов

Тот, чьи волосы – мед.

Подарю я свое естество

Не Ему, а тому, кто любим.

Минет ночь, и придет Рождество...

Бог мой, слышишь?

Будь с Ним!

24.12.97

* * *

...Снова виденье

в душном и долгом бреду:

Выжженной степью,

плача, на запад бреду.

Солнце заходит,

но на курганах – огни...

Я на свободе,

видно, последние дни.

Волны о берег

бьются с извечной мольбой.

Кто мне поверит,

что я не вижусь с тобой?

Ветер над морем

в горло вбивает слова.

С ветром не спорю

вряд ли останусь жива...

11.03.98

* * *

В бокале – шипучий хрусталь,

И глаз в полутьме не увидеть...

Поведай мне, как ты устал,

Скажи, что не хочешь обидеть.

Как трудно с тобой говорить!

Ты встал и слегка улыбнулся:

"Прости – мне пора уходить..."

Дежурно губами коснулся

Ты левой – бессильной – руки,

И вспышка в глазах не спугнула

Бесцветно-белесой тоски,

Присевшей на краешке стула.

8.05.98

* * *

У меня нет права быть несчастною,

Но счастливой быть – не получается...

Встречи наши – тающе нечастые,

Разговор, не начавшись, кончается.

Для чего мешать мне людям занятым?

...Но усну – встает передо мною

Огненное, пляшущее зарево

И на город движется стеною...

28-29.05.98

* * *

Слова не отлиты из золота

Неверный свет, напрасный труд,

Как крик в ночи, грозой расколотой,

Никем не поняты, умрут.

Плетись, узор воспоминания...

Слова – и больше ничего.

Не рухнет небо от признания,

Что я, увы, люблю его.

Слова не отлиты – обструганы:

"Январский лед", "янтарный мед"...

И ткнусь в ладони перепуганно:

Не дай-то Бог – прочтет, поймет!

12-13.12.98

СЛОВА

"Почему мир несовершенен, Господи?!"

Бог знает, почему. Но не говорит.

И душа, так и не дождавшись

ответа, возвращается в тело,

стоящее в очереди за молоком.

(Сергей Бережной)

Триста тысяч слов в узор сплести?

Я умею, это мне в забаву!

И смеюсь, роняя из горсти

Кровь, перебродившую в отраву...

Кто сказал: "Не твори кумира?"

Не послушалась я – творю

И бреду по пыльному миру,

Опоздавшая к январю.

Снова ветер придет с залива,

Как свечу, задует зарю...

До утра мне будет тоскливо:

Опоздала я к янтарю.

Распахните мне дверь в ту зиму,

Где не тлею я, а горю!

Но дорога проходит мимо,

Уводя меня к алтарю...

Повелитель мой, триста лет

(Да какие триста – пятьсот!)

Я ищу в темноте твой след,

Что в огонь меня приведет.

Ты ушел и с собой унес

Нерожденные витражи,

И ответом на мой вопрос

Повторение хуже лжи...

"Ни при солнце и ни при луне

Воедино мне не слиться с вами..."

Что ж, гордись – ты воспитал во мне

Страх перед красивыми словами!

23-29.04.99

________

СЕРЕБРЯНАЯ ТРИЛОГИЯ

(посвящение некому рокеру, под песни

которого был придуман Лугхад Безумец)

I

"Тот, что принес огонь"

(Tanith Lee)

Не зная времени ветра,

Не веря в огонь весны,

Сжимать в руке до рассвета

Клинок холодной войны,

И взглядом лаская небо,

Угадывать на земле

Твой Город Огня и Снега

В летящем встречном стекле,

Надеть любимое платье

И молча шептать домам

Рождественское заклятье,

Где город, ночь и зима,

Забрать свою долю сказки,

Уйти, убежать, не быть

Но след серебряной краски

На веках уже не смыть,

И снова взор мой усталый

Измерит звездную высь...

Безумие в черном и алом,

Помедли! Остановись!

...Лавина волос в цвет меди

И пальцы, сбитые в кровь.

"Сегодня мы с моей леди

Поем в переходе метро".

14.12.95

II

Я сочинила про тебя сверкающую сказку,

А может быть, не про тебя, а может, и не я...

Я перепутала с лицом серебряную маску,

И вот отныне и всегда – я только тень твоя.

Ты снял кольцо... коснулся струн... запел – и замирая,

Я сквозь метель, как сквозь вуаль, в глаза твои гляжу.

Так много сказок про любовь – но среди них одна есть,

Которую я никогда тебе не расскажу.

Ночь, пламя, роза, серебро – браслеты на запястьях

(И сколько раз вам повторять – под ними шрамов нет!)

У ветра, бившего в лицо, был мятный привкус счастья,

Но оплыла свечою ночь, и наступил рассвет...

И минул год. И вновь судьба дарует нам свиданье.

...И это тот, кто прежде был – Нездешний, сын Огня?!

Безумный эльф, великий маг – что скажешь в оправданье?

Певец ты – но не чародей. Ты не потряс меня.

И я шагнула в мокрый снег, и тем замкнула сказку,

Которую не про тебя придумала не я...