Текст книги "Шестая печать"
Автор книги: Наталия Ларионова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
– Уважаемый пан доктор, к моему великому огорчению, я должен сказать Вам, что данная фирма к нашему делу прямого отношения не имеет, и недоразумение возникло, скорее всего, в результате моих недостаточных объяснений Вам.
– Ну что Вы, пан Попов, не надо винить себя, это не страшно, мы проведем дополнительный анализ, построив его на Ваших документах подписанных с американцами, а все же как бы замечательно было если бы немцы имели к тому отношение. Такой обширный материал.
– Боюсь, что мы их никак не привяжем.
– В таком случае, пан Попов, я попрошу Вас подождать пока мы подготовим анализ по тем материалам, о которых мы сегодня говорили и до получения ответа от американцев на то письмо, проект которого Вы для нас подготовили.
– Пан доктор не могли бы Вы мне сказать, когда следует ожидать ответа.
– Видите ли, пан Попов, фирма, к которой мы обратились большая. Она имеет сложную структуру управления. Так что пока наше письмо пройдет все инстанции, пока попадет в руки того, кому оно адресовано пройдет некоторое время.
– Но ведь, пан доктор, в советское время для всей корреспонденции был установлен месячный срок на предоставление ответа.
– Должен Вам сказать, что сегодня подобный месячный срок установлен законом лишь для государственных учреждений, для предприятий коммерческой сферы, существует своеобразный кодекс хорошего поведения, в котором так же упоминается о необходимости реагировать на письма в месячный срок, но к сожалению этот кодекс не носит характер закона и его нарушения не могут рассматриваться, как незаконные действия. Так что наберемся терпения.
– Благодарю Вас, пан доктор, за столь подробные объяснения.
– Ну что Вы, пан Попов, Вы мой клиент, и я всегда готов предоставить Вам свои услуги.
Как показал визит к пану доктору Гроссу, ничего, кроме ожидания меня не ожидает. Делать нечего и остается лишь с пользой провести предстоящее время. Заказов на переводы пока, что не поступило. Так что можно полностью посвятить себя вновь возникшей проблеме с пластинкой и гербами.
Погрузившись в проблемы патента и тамплиеров о том, что визит к доктору Гроссу я собирался совместить с покупкой еды для Стена, я вспомнил уже перед самым домом. Пришлось развернуться и ехать в супермаркет.
Сегодня, когда магазины полны сухими кормами, кормление собаки, на первый взгляд не представляет особой проблемы. Но это лишь на первый взгляд. Еще при покупке щенка, хозяйка его мамаши напутствовала меня наказом не увлекаться сухими кормами и обязательно давать каши и мясо. Я так и делал, первый месяц, а потом выяснилось, что Стен отдает предпочтение уже готовым кормам, перед моей стряпней, что мясу и кашам он предпочитает фрукты и овощи. Чему я страшно рад. И надо сказать, своим здоровьем Стен меня только радует, так что, благополучно забыв о кашах и стряпне я слежу только за тем, чтобы у него всегда был запас сухих кормов, стараясь при этом покупать какие-нибудь поприличнее.
Вот и сейчас приехав в магазин и не обнаружив корма, который я покупаю постоянно, пришлось погрузиться в изучение описаний на пакетах с кормом, лежащих на магазинных полках. Внимание мое привлек новый корм, как было написано, с кроличьим мясом. Не зная, насколько этот изыск понравится моему четвероногому другу, я все же решил купить его. Сам я готовить собачью еду с кроличьим мясом не способен не только потому, что не знаю, как это делать, но и потому что не знаю где взять кроличье мясо. В магазинах есть в неограниченном количестве свинина, говядина, курятина и индюшатина, в крайнем случае, я знаю магазин торгующий дичью. Вот только крольчатины в продаже я не видел. Может быть, ее всю изводят на сухие корма для собак? Но, учитывая мое равнодушие к крольчатине, для меня это не так уж и страшно.
Стен встретил меня на пороге, всем своим видом показывая, насколько он счастлив оттого, что видит меня, и того, что я не забыл купить еду для него.
Покормив Стена и прогулявшись с ним, я уже собирался продолжить свои изыскания в истории тамплиеров, но раздалась трель дверного звонка. Открыв дверь, я увидел хозяина моей квартиры.
– Добрый день Сергей. Я не нарушу твои планы?
– Конечно же нет, Милан. Проходи в комнату, я сейчас приготовлю кофе и приду.
Тот, кто когда-нибудь снимал квартиру, поймет меня. Даже если у вас не возникает ни каких проблем с хозяевами, и вы находитесь с ними в замечательных отношениях, любой приход их к вам, а, особенно, неожиданный, остается чем-то сродни визиту контролера-ревизора. И пока готовился кофе, я быстро перебрал все возможные причины визита. Так ни чего и не придумав, я решил посмотреть, что же будет, и не отравлять свое существование заранее.
Входя в комнату с двумя чашками кофе, я увидел своего гостя сидящим в кресле чуть ли не по струнке. Уж и не знаю, почему так получилось, ведь он знает Стена практически все то время, которое Стен живет у меня. Причем пес считает его абсолютно своим. И не теряет надежды на более тесную дружбу.
– Сергей, я не буду тянуть время. Я сегодня получил письмо от американцев. Сволочи они, надо сказать! Они ссылаются на какую то статью американского законодательства, и называют прекращение договора с нами совершенно законным и не видят возможности сколь-нибудь компенсировать наши затраты.
Похоже, сегодняшний визит Милана не имел ни чего общего с квартирными проблемами.
– Погоди, погоди. Давай не так быстро, дай мне хоть минутку перестроиться с проблем, которые я пытался решить сегодня. Но подожди, ведь в договоре было написано, что он составлен на основании европейского законодательства.
– Да, но их это мало трогает, ты не дослушал, после всего они еще пишут, что если мы не согласны с их позицией, то можем обратиться в суд.
– Ну и?
– Конечно же можем. Только вот в суде надо заплатить сто тысяч ЕВРО до начала процесса и внести залог в четыре процента от суммы, в которую мы оцениваем свои претензии. А потом ждать, когда закончатся все рассмотрения, пере рассмотрения, повторные процессы и т.д. и т.п…
Милан так и не притронулся к чашке с кофе, взгляд его сосредоточивался то на мне, то на виде за окном, а мысли, казалось, пребывали вообще неизвестно где. Что же, я его понимаю за всем тем о чем он говорит стоят уже вложенные сумасшедшие деньги, а похоже и дальнейшие траты будут не малыми.
– Милан, с удовольствием помогу тебе. Скажи только как.
– Я хочу твою рекомендацию к доктору Гроссу.
– Без проблем, только сегодня я уже не успею, а завтра позвоню ему прямо с утра.
Откровенно говоря, на сегодняшний день мне уже было достаточно общения с паном доктором. И представив дополнительное общение с ним в его не рабочее время, я добавил:
– Обязательно позвоню ему завтра утром, и сразу же перезвоню тебе.
На том мы и расстались. Милан ушел, так и не допив кофе. А я обнаружил, что как раз начинается сериал о комиссаре Рексе, который мы со Стеном не прочь посмотреть. Сериал показывали уже в четвертый раз или пятый и я, благодаря этому, смог посмотреть почти все серии. Сегодня как раз показывали серию, которую мы не видели. Так, что тамплиеры были отложены.
Позвонив с утра доктору Гроссу и тем самым, выполнив данное обещание я со спокойной совестью занялся изучением истории тамплиеров. Надо сказать, она меня достаточно заинтриговала.
* * *
Тамплиеры, послужившие прототипом рыцарей без страха и упрека, за всю свою историю, приняв участие в огромном количестве сражений, почему-то крайне редко оказывались среди победителей. Как правило, они гибли, были взяты в плен и казнены.
Не знаю, насколько можно назвать геройством ситуацию, когда горстка рыцарей, оскорбляя своих соратников из другого ордена, несется в бой, совершенно ничего не решающий, на противника, настолько превосходящего своими силами, что результат не может быть ни каким иным кроме поражения. Такой своеобразный клуб рыцарей-самоубийц.
Зато в своей другой деятельности на финансово – хозяйственном поприще они не знали равных. Начав с охраны, за умеренную плату, паломников в святую землю на пути между Иерусалимом и Яффой, они быстро начали наращивать свои богатства. Причем, с одной стороны, получая деньги за предоставленную охрану, а с другой стороны принимая имущество вновь принятых членов ордена, в его владение. Обет отказа от собственности оказался благотворным для пополнения богатств ордена.
Надо сказать, что недостатка в желающих вступить в орден ни когда не было. Рыцари ордена сотнями гибли, но сотни дворян, вдохновившись героической славой стремилось вступить в орден. Рыцари гибли, но их имущество оставалось у ордена.
Средневековые средства массовой информации, устами своих герольдов, воспевали подвиг сорока рыцарей, отправившихся добывать египетский город Аксалон, погибших и повешенных защитниками города на стенах. Слагались баллады о том, как сто рыцарей вышли на бой против семи тысяч мамелюков, и пусть они нарушили перемирие и погибли, это не так важно, главное – они не боялись погибнуть. И самое главное это не мешает ордену наращивать свое благосостояние.
Только в Святой земле орден получает во владение ряд укрепленных поселений, среди которых Шато Пелерин, Кастел Бланк, Кастел Руж, укрепленная пристань Тартес, Ла Фев, Сайда, Газа и ряд других.
В строительстве, ведущемся орденом, как упоминают исторические источники, активное участие принимают паломники. Так замок Шато Пелерин полностью ими перестроен для нужд ордена.
Имущество ордена росло и в Европе. Поместья, которые передавались вновь вступившими рыцарями ордена, постепенно объединялись, укрупнялись, а это и позволяло ордену играть все большую и большую роль в европейской политике. Надо сказать, что в этой сфере деятельности руководство ордена не отличалось слишком большой щепетильностью. Когда у них появилась необходимость найти союзников в борьбе против своего главного конкурента – ордена святой церкви – иоаннитов, они заключают союз с даже идейными противниками христианской церкви – мусульманами. Там где правят бал деньги, нет места религиозным убеждениям.
Европейские дороги того времени особой безопасностью не отличались, и орден распространяет уже излюбленный вид своей деятельности и на них, предоставляя защиту в пути всем желающим, но в первую очередь торговцам, так как у них было, что взять. Вместе с тем реализуется гениальная идея. К этому времени орден имеет девять тысяч своих представительств в разных частях света. И вводит выдачу подорожной грамоты, которая, вместе с паролем, гарантирует получение денег в любом из представительств ордена, переданных ордену на хранение в любом другом из его представительств. Естественно, выдача такой подорожной происходила за умеренную плату. Система дорожных чеков в действии. А учитывая, что, кроме этого, тамплиеры обеспечивали перевозки паломников на восток, заботясь не только об их жизни, но и кармане, благосостояние ордена росло, как на дрожжах.
В кратчайший период тамплиеры становятся банкирами и финансистами церкви, королей и дворянства.
Поэтому монастыри тамплиеров в Лондоне и Париже быстро превратились в банковско-ростовщические центры.
К этому моменту у меня появилось весьма крепкое желание найти автора этой книги и отправить его в орден тамплиеров, а даже больше того, сразу в район боевых действий. Описывая деятельность ордена тамплиеров, он чуть ли не всех их перечислил поименно, за всю историю ордена. Не знаю, откуда он их взял, но страницы книги украшали карты сражений, с подробнейшей диспозицией воевавших сторон. Перечни построек иллюстрировались фотографиями каких-то развалин. В общем, труд был настолько подробным, как если бы события описываемые в нем, происходили не семьсот лет назад, а самое давнее – в прошлом десятилетии.
После захвата мусульманами Ближнего Востока на переломе 13 и 14 веков, паломничество народных масс в Иерусалим прекращается, а потому орден тамплиеров отдается оправдавшей себя финансовой деятельности в Европе.
Центр деяний переносится в парижский Тампль и вся европейская ростовщическая система сосредоточилась здесь. Тамплиеры, став фактически финансистами Французкого королевства, ведут учет, собирают налоги, оплачивают расходы королевского двора, услуги наемников и так далее, и тому подобное. В общем полностью обеспечивают всю финансовую сторону деятельности Франции… Пользуясь поддержкой папского двора, переехавшего в Авиньон и опираясь на огромную финансовую мощь ордена, магистр ордена тамплиеров становится одним из самых влиятельных людей Европы.
До самого, конца существования ордена его магистра приглашали на все важные встречи, где он присутствует вместе с королем Франции Филиппом Красивым и папой Климентом V.
Но богатство и власть не всегда идут на пользу тому, кто ими владеет. Филипп Красивый оказался еще и завистливым (видимо, не менее, чем красивым), а учитывая его долг тамплиерам в пятьсот тысяч золотых, решил все проблемы просто, но по– королевски.
С помощью преданных помощников – Гильома Нуаре, хранителя королевской печати, известного покушением на папу Бонифация VIII, Пьера Дюбуа, писателя политических памфлетов, Гильма Плизана, исполнителя тайных операций и Энгеррада Мариньи приступил к уничтожению ордена.
Папа Климента был слаб, зависел от щедрот приютившего его короля, что дало возможность Филиппу добиться избрания второго папы – Бертрана де Готта, человека больного и совсем уж не самостоятельного, однако наделенного равными полномочиями с Климентом V.
Король арагонский Яхим II очень вовремя подарил Филипппу Красивому признания Эскви де Флориана, одного бандита, приговоренного к повешению. Последний, оказавшись в одной камере с тамплиером – чье имя в отличие от остальных кануло в веках – то ли ожидавшего исполнения приговора, то ли настолько больного, и оттого находящегося при последнем издыхании, стал обладателем «Великой Тайны» тамплиеров. Не долго раздумывая, он поменял страшную тайну на отпущение своих грехов, свободу и не очень маленькую сумму денег.
Для начала Филипп Красивый отправляет своих верных слуг провести инвентаризацию имущества тамплиеров и перепись их членов. Тамплиеры не возражают и с готовностью показывают свои владения королевским чиновникам…
После инвентаризации и переписи тамплиерского населения Филипп Красивый знакомит папу Климента V c содержанием признания Флориана, которому Папа, конечно же, поверить не может. Призывается магистр ордена де Молэ, а тот, возмущенный содержанием фальшивки, соглашается на проведение королевского расследования. Начало положено, у Филиппа же, формально, развязаны руки и он может предпринимать дальнейшие шаги, не особенно оглядываясь на церковь. Что он и делает.
Папа Бертран, по прямому королевскому приказу, выражает согласие с королевским приказом о заточении всех членов ордена тамплиеров и наложении ареста на их имущество. Уже известный нам Ногаре назначается временным управляющим арестованным имуществом.
Королевский приказ, изданный 14 сентября 1307 года, рассылается во все части страны, где только находятся подразделения ордена, с приказом вскрыть конверты вечером 12 октября того же года, что на удивление точно исполняется всеми без исключения.
В ночь с 12 на 13 октября 1307 года всех членов ордена арестовывают. Не сопротивлялся почти никто, таких отважных нашлось всего четверо, ведь еще накануне их магистр, вместе папой Климентом и королем участвовал в официальных церемониях. На магистра ордена накладывается домашний арест и он содержится в своей резиденции в замке Тампль.
Процесс набирает обороты. Королевский прокурор предъявляет обвинение, согласно которому тамплиеры во время своих обрядов, сопровождавших вступление в орден, должны были трижды отказаться от Христа, трижды плюнуть на крест и троекратно облобызать аббата (целуя гениталии, зад и рот, совсем не в щечку), а кроме всего, еще и в поклонении какой-то усатой голове, называемой Бафомет.
Французские следователи с помощью святой инквизиции очень продуктивно вели следствие. Из двух тысяч арестованных тамплиеров тридцать шесть не выдержали пыток и отдали богу душу в застенках в течении двух первых месяцев. Предложив на выбор, с одной стороны, свои продуктивные методы следствия, а с другой – полное прощение в случае признания, следователи получили подтверждения всем предъявляемым обвинениям. Судя по источникам, обвиняемые были готовы признать и больше.
Получив первые результаты, следователи принимаются за магистра ордена де Молэ и к 20 августа 1308 года получают и его признание.
Отдадим должное Филиппу Красивому, поставив себе целью уничтожить орден, он не требует крови его отдельных членов.
На кострах сожжено всего-навсего пятьдесят четыре тамплиера, которые отказались признать свою вину. Остальные признавшиеся содержатся в заключении до начала процесса. Несмотря на столь успешно проведенное следствие, подготовка процесса затягивается до апреля 1311 года. Процесс идет успешно и в мае следующего года звучит вердикт – виновны.
Отвага и геройство тамплиеров меня просто поразили, они успешно признались во всем, были прощены и отважно разбрелись, кто куда. Часть из них подалась к своим извечным конкурентам-неприятелям иоаннитам в Мальтийский орден. Кто вернулся к светской жизни. Но большинство выбрало жизнь разбойников, бродяг и изгоев.
Еще до окончания процесса Папа Климент V, в марте 1312 года своей тайной буллой упразднил орден и передал его имущество в собственность Мальтийских рыцарей.
Молней и пять других руководителей ордена все же не подлежат суду гражданскому, а должны быть осуждены судом церковным.
Филипп, тем не менее, не оставляет и этот суд на волю случая, навязывая папе Клименту в состав суда трех преданных ему кардиналов. Те, в феврале 1314 года, выносят приговор де Молэ – пожизненное заключение после публичного слушания в Париже.
И хотя казалось, что все уже закончено, но де Молэ перед всеми собравшимися не признает себя виновным ни в чем, лишь в недостаточной защите ордена. За подобные речи, да еще перед собравшимся простым людом наказание одно – костер.
На следующий же день на острове Илль посреди Сены его и его ближайшего помощника Жоффрея де Черни, сжигают на костре.
В этот момент и возникает легенда, давшая, в числе прочего, и пищу воображению Мориса Дрюона, легенда, гласящая, что де Молэ на костре проклял своих палачей и весь род Валуа.
Верить тому или нет, не знаю. Но спустя месяц умирает Климент V, еще три месяца спустя Гильом Ногаре. Не проходит и года, как во время охоты с Филиппом Красивым случается несчастье. Его конь, чего то испугавшись, сбрасывают не ожидавшего Филиппа из седла, и волочит этого Валуа, запутавшегося в стременах, невесть куда. Филиппа нашли уже без каких-либо признаков жизни.
Мариньи после смерти короля обвинен в растрате и чародействе и повешен.
Занятным оказалось и то, что конфисковав все имущество и деньги ордена Филипп, так и не смог найти казну. В его руки попали только деньги, обеспечивающие текущий оборот. Как не смогли найти и уже упомянутой реликвии с замечательным названием Бафомет.
Сокровища ордена тамплиеров с достопамятного начала четырнадцатого века никогда не увидели света. Что вот уже семьсот лет дает пищу умам разного рода авантюристов и кладоискателей.
Перед моими глазами, явственно начали проступать сокровища, сваленные в кучу и увенчанную золотой усатой головой, почему-то страшно похожей на бюст Сталина, и говорящей: «Баф, Баф, Баф…»
Словом, где моя большая кирка и заступ.
* * *
Никогда не бывает так, чтобы не могло быть еще хуже. Приятная мысль очень утешает, когда твои дела катятся под откос со скоростью экспресса.
Он сидел в своем кабинете в Министерстве юстиции и перебирал все, что случилось сегодня. В общем-то, винить только сегодняшний день было несправедливо. Сегодня просто подведен итог его усилиям, приложенным к восхождению. Начиналось свободное падение. Свободное падение, в которое его отправили его же коллеги. Если быть честным, то своих коллег он и за людей то не считал. И кого они поставили на его место – выскочку, не способного мыслить великими категориями.
Но страшнее всего все же было его собственное будущее. Пусть еще какое-то время он сумеет сохранить за собой это кресло и этот кабинет. Вот только, к сожалению, это остатки былой роскоши. Уже в следующем составе правительства ему не суждено занять даже самый маленький пост.
Телефон задребезжал, сообщая о поступившем ему новом сообщении.
В первый момент он хотел запустить телефон в угол, но дисциплина, выработанная годами, не позволила ему этого сделать. Этот номер телефона знал лишь ограниченный круг людей, причем именно тех от кого он зависел. Зависел всегда и сегодня больше, чем когда-либо.
Скривившись так, словно только что проглотил горькую пилюлю, он все же прочел послание. «Брат ждет брата».
Это короткое послание означало, что ему надо было в наикратчайший срок приехать в церковь святого…
За последние горы он только трижды получил такие послания, и каждый раз подобная встреча буквально переворачивала его жизнь.
Уже через пятнадцать минут он вошел в собор и уверенным шагом прошел к кабинкам для исповеди.
Сев на скамью он вновь погрузился в свои невеселые мысли. Но не прошло и трех минут, как его из этого состояния вывел голос, звучащий из кабинки исповедника.
– Это очень хорошо, что вы так быстро нашли время встретиться с нами.
– Вы знаете… – ему не дали договорить.
– Да, мы знаем, но сегодня это не имеет никакого значения. Вас пригласили совершенно по иному поводу. Приоритет того, что произошло выше всех остальных событий. Вы знаете, не в наших правилах объяснять свои указания, но ситуация столь неадекватная, а мы ждем от вас творческого подхода к решению, что я вам объясню все подробно.
Спустя час он вышел из исповедальни совсем другим человеком. Он снова был нужен, да и поручение не представлялось столь уж сложным. Но вот награда – она могла быть действительно мечтой всей жизни. Не в силах поверить он вновь и вновь вспоминал слова собеседника, и они музыкой звучали в его голове.
– В случае удачи, вы можете рассчитывать на пост Провинциала в любой европейской стране по вашему выбору.
Он никогда не задумывался о возможности занять эту должность. Такой пост в ордене, существующем уже почти пятьсот лет, по принципу военизированной организации давал неограниченную власть в той стране, члены ордена которой были подчинены Провинциалу, с другой же стороны отчитываться и подчиняться устав обязывает его лишь одному человеку Генералу ордена.
Могущественность ордена он познал на практике, где даже в Чехии – стране с давними традициями не принятия католической церкви и сорока лет агрессивного атеизма Орден имел столь большое влияние, что любое решение, как бы абсурдно оно не выглядело, на первый взгляд выполнялось.
Он позволил себе пребывать в эйфории до самых дверей своего кабинета в Министерстве, но, войдя, постарался собраться и начать конструктивно мыслить.
Задача на первый взгляд выглядела скорее детской игрушкой, чем серьезным заданием.
Ему поручалось выяснить, что известно и что есть на руках у одного русского живущего в Чехии. Фамилия, которую ему назвали, ни о чем не говорила. Однако это ничего не значило, для выяснения подробностей существовали службы и люди умеющие собирать информацию профессионально, и оставалось только решить, каким из путей сбора информации лучше воспользоваться официальным или не официальным.
Поколебавшись, он решил начать с официального пути и, подняв трубку, позвонил в службу разведки.
– Доброй ночи, коллега, беспокоит вас министр юстиции. Прошу прощения за столь поздний звонок, но поступила информация об одном русском, живущем у нас.
– Он что утром собирается устроить теракт.
– Ну, коллега не все так страшно, однако я все же вас попрошу помочь мне и к утру подготовить на него досье. В случае если данные, полученные нами из независимого источника, говорят об этом человеке, мы передадим их вам для дальнейшей разработки.
– Не обещаю, что это будет нечто выдающееся, но то, что найдется утром, вам доставят спец почтой.
– Доброй ночи, коллега, очень на вас рассчитываю.
* * *
Он пришел сюда в надежде, хоть как-то выплеснуть то, что переполняло его, жгло изнутри. Когда-то давно услышав про тайну исповеди, он не придал этому значения и только теперь, вспомнив, пришел, что бы хоть кому-нибудь рассказать о том, что случилось. И вот теперь, сидя в этой тесной кабинке перед сеткой отделяющей священника, потея и ерзая, он ожидал вердикта.
– Дитя мое, то, что ты сделал, не есть грех. Грех это когда ты поступаешь против бога, а совершить действие против безбожников, не есть грех. Несущие ересь должны быть наказаны и провидением божьим наказание их настигает от рук таких же еретиков. Ты правильно поступил, что пришел поведать о своих сомнениях сюда. Иди же с богом, не ощущая ни какой вины. А в воскресенье приходи после мессы, и я постараюсь помочь тебе на твоем пути.
Он всегда считал, что остальные должны подчиняться ему, но даже, когда он был ребенком, стоило ему попробовать верховодить, как кампания развивалась и игра прекращалась. Но он видел в этом только зависть к себе.
Он рос, но проблемы росли вместе с ним. Учеба давалась ему легко, но душой одноклассников их признанным лидером становились те, кто хуже учился и вновь он не соотносил это со своими качествами, предпочитая видеть в этом происки недоброжелателей.
В воскресенье, он сам не ожидая, оказался в церкви. После мессы даже те редкие прихожане, которые пришли сюда, уже разошлись и в этом огромном помещении, наполненном лучами света, проникающими через витражи, царила полная тишина.
Оказавшись один в таком огромном помещении, он не знал, что ему делать. В первый момент он пошел между рядами скамей к алтарю, но в какой-то момент засомневался, остановился и уже собирался повернуть обратно. Как его позвал священник. Он и не заметил когда тот вошел из какой-то двери рядом с алтарем.
– Проходи смелее, сын мой, я жду тебя.
– Вы ждете? Не я и сам не знал, что приду сюда.
– Тебя привел бог,… и он будет вести тебя дальше.
Именно эту фразу ему требовалось найти оправдание своим поступкам.
– И пусть страх оставит тебя дитя мое, о твоем поступке ни кто не узнает и ни в каких бумагах он отражен, не будет.
– Вы говорите так уверенно святой отец, будто распоряжаетесь работой государственной службы безопасности.
– Сын мой, я говорю уверенно, лишь о том, в чем действительно уверен. Но давай оставим эту тему и поговорим о будущем. Видишь ли, я представляю здесь священный орден «Товарищей Христовых» и мне кажется, что ты был бы достойным кандидатом в его ряды.
– Но святой отец, я никогда не думал связать свою жизнь с церковью и принятием монашества.
– А вот этого от тебя и не требуется. Гораздо важнее для нее преданность делу ордена. Так что, присягнув на верность нам, ты в первую очередь приобретешь, покровительство весьма могущественной организации, а с другой стороны тебе не придется менять свой уклад жизни. Этого требования мы не предъявляем к своим членам. И запомните, став одним из нас, вы получите больше, чем могли позволить себе в самых своих сокровенных мечтах.
Его воспоминание прервало появление курьера с секретным досье. Это бала толстая папка полная бумаг. Копия анкет и заявлений, выписок и справок. Здесь же находились стенограммы выборочного прослушивания телефонных разговоров. Отчеты за выборочной слежкой, которой подвергался подопечный, в связи с проживанием в зоне военной базы.
Он тщательно просмотрел все это, пытаясь найти хотя бы какую-нибудь зацепку. Но перед ним вырисовывался обычный человек, ничем не примечательный ведущий размеренный образ жизни.
* * *
Мой замечательный друг, работающий в Будапеште консультантом правительственных организаций, приглашал меня на приятельско-официальный ужин. И больше всего меня порадовало, что принять участие в нашем ужине согласился глава европейского филиала американской фирмы, как вы уже знаете, весьма меня занимающей.
В общем, ненайденные сокровища подождут еще немного.
Сборы наши были недолги. Специфика моей прошлой работы и то, что из-за нее Стен вырос наполовину в машине, превратили путешествия в столь обыденное явление, что поездка ни для него, ни для меня, не была проблемой. Стен вообще считал заднее сиденье машины своей собственностью, а учитывая размеры машины, это был не такой уж маленький диванчик. Еще во времена собачьей молодости, после того как Стен дважды свалился между передними и задними сиденьями, я совершил один из немногих за последнее время подвигов ручного труда – купил полотнище поролона и сшил из него подушку заполняющую пространство между сидениями. С той поры Стен машину просто обожает. Мне, порой, кажется, что он в машине компенсирует домашний запрет лежать на диване, креслах и кровати.
Рано утром мы отправились в путь. При идеальных условиях мы могли бы оказаться в Будапеште через три с половиной часа. За машину я не боялся. Когда я начал работать за границей, большую часть времени проводил в машине, так как переговоры шли в разных местах страны. Фирма мне предоставила «Ситроен ХМ», и, поездив на нем, загоняв его как рабочую лошадку, когда возникла необходимость поменять машину, я уже ни о какой иной марке и не думал. Комфорт и легкость управления позволяли передвигаться на большие расстояния, не страдая от боли в спине и руках. Но скоростные магистрали, на которых мы могли попасть в многочасовые пробки, требовали выезжать с хорошим запасом времени. А с другой стороны, побродить несколько часов по Будапешту мне также доставило удовольствие.
До автострады мы добрались быстро. В первый раз мне на это потребовалось несколько часов, так как указатели были спрятаны кое-где за деревьями и кустами, кое-где за постройками и рекламными щитами. У меня есть две версии объяснения подобного размещения указателей. Первая: здесь готовились к вторжению неприятельских армий и с целью запутывания противника и заметания следов, указатели припрятывали. Вторая же, более прозаичная: это трюки владельцев бензоколонок, стремящихся увеличить расход бензина. Но теперь я ехал, лишь присматривая, нет ли каких-нибудь дорожных работ или новых ограничений.
На автостраде ничего особенного сегодня не происходило, мимо полицейский, меряющих скорость, мы гордо проехали, строго придерживаясь установленной скорости, так как сегодня не спешили и соблюдали скоростной режим.
На границах, как всегда, больше интересовал Стен, развалившийся на заднем сиденье и не обращавший внимания ни на таможенников, ни на пограничников, проявлявших к нему неформальный интерес.
