Текст книги "Брат моего погибшего мужа (СИ)"

Автор книги: Наталия Ладыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 21.

Константин появился в комнате и с первой же секунды зациклил на мне свой пристальный взгляд, от которого меня всю сковало. Ни единого короткого взгляда на дочь. Только на меня. Хотя, скорее всего, дочку он уже видел внизу. Алена уже бегала по всему дому в своем роскошном наряде.

Я искренне хочу, чтобы он перестал так смотреть на меня. Но сказать об этом, конечно же, не могу... Есть в этом его взгляде нечто оценивающее и изучающее, а еще, пожалуй, пронизывающее. Так же мне показалось, что он тоже волнуется глядя на меня, но это, скорее всего, мне действительно показалось.

– Папа, ты не должен был входить! – Алена как всегда выручает.

– Извини, – извинился на автомате Константин, наконец, оторвав свой взгляд от меня. – Просто я не стал гонять к вам Маргариту. Сам поднялся. Мы вас ждем.

– Мы скоро придем! Все, уходи! – Алена подошла к отцу и начала толкать его своими маленькими ручками.

– Все-все, ухожу…

Константин выходит из комнаты, но все же кидает свой последний взгляд на меня. А мы так, между прочим, и слова друг другу не сказали.

– Сейчас папа уйдет вниз, а потом мы пойдем в мою комнату и возьмем инструменты, – почти шепотом произнесла Алена, а я кивнула.

Что-то мне подсказывает, что ее отец уже догадывается о том, что мы собираемся устроить. Он прекрасно слышал из любой точки дома, как я мучила пианино последние сутки.

– Ну все, можно идти, – подождали буквально минуту.

Быстро проскользнули в ее комнату. Я взяла подставку для ее нот и две тетради. Свою и для скрипки. Алена взяла саму скрипку. И мы отправились вниз.

Давно я так не нервничала... Мне же никогда ничего подобного не приходилось делать. Особенно меня беспокоит то, что я могу подвести Алену. Но мы договорились, что если я собьюсь, то она продолжит свою игру как ни в чем не бывало. Но все же очень надеюсь, что этого не случится.

– Мы пришли!

– О, что это вы придумали? – даже Маргарита ничего не знала. Правда, я сегодня утром спрашивала у нее, настроено ли пианино в гостиной.

– Мы будем играть для папы. На день рождения.

– Вы умеете играть на пианино? – спросила меня Маргарита.

– Немного… – ответила и взглянула на Константина, который молча наблюдал за нами, сидя на диване рядом с Маргаритой. Диван как раз-таки был направлен в сторону пианино, рядом с которым я поставила подставку для нот Алены.

Сейчас, под таким его взглядом, я еще сильнее занервничала. Хочется убежать как маленькой девочке наверх.

– Аленочка, а тебе волосы не будут мешать играть на скрипке?

– Нет, не будут, – девочка быстро открыла свой футляр и достала скрипку.

Я села у пианино и дрожащими руками открыла свою нотную тетрадь. Поставила ее.

– Теперь тишину, пожалуйста. София, ты готова? – я кивнула и вступила первой, а Алена подхватила.

Музыка стала бить словно эхом в этой большой комнате. Звучала так, что мурашки на спине проступали. Мои длинные пальцы поспешно нажимали на нужные клавиши. И вот, мы уже были на середине произведения, где темп зашкаливал.

И вдруг, как некстати, прозвучал звонок в дверь, но ни меня, ни Алену это не сбило. Я слышала, как Маргарита встала с дивана, чтобы проверить, кто пришел, но а мы с Аленой продолжали. Были уже у финиша. Это достаточно короткая композиция, но я не назвала бы ее легкой.

Финальные секунды достались Алене. Она довела все до конца, издав протяжный звук на скрипке.

– Все! – и сделала поклон.

– Ну, дочь, ты даешь. Это было… очень красиво, – ее отец, похоже, слов не мог найти.

Алена отдала свою скрипку мне, подбежала к дивану и крепко обняла своего отца.

– С днем рождения!

Пока Константин обнимал дочь, он смотрел опять-таки на меня. Но я уже через пару секунд отвела взгляд в сторону. Мне было очень тяжело все это... Никто этого не поймет в полной мере, пока не побывает на моем месте. Да не дай бог...

Затем мы услышали как кто-то точно не один двигался в сторону гостиной. А также голоса. Один из них был голос Маргариты.

В зал вошли двое мужчин и… эта самая Дина. Видимо, они тоже приглашены. Если бы я только знала...

– Простите, но они не спросили можно ли войти. Сами вторглись, – заявила Маргарита.

– А говорил, что не отмечаешь! – рассмеялся один из мужчин, подойдя к Константину и поздоровавшись с ним за руку.

– Только в кругу семьи. Я же сказал, что устрою вам вечеринку в следующие выходные в клубе, – Константин более чем недоволен. А меня беспокоит только то, что они напугали Алену. Вон как смотрит на них.

– Да ладно тебе! Мы решили сделать тебе сюрприз! Вон Дину с собой взяли! Еще один сюрприз! – произнес второй мужчина и вручил ему подарок. Вытянутую черную коробку с белым бантом. – Открывай-открывай!

Константин нехотя это сделал. В коробке была какая-то сабля. Красивая. Особенно рукоять. Денису тоже, помню, дарили подобные подарки. Ему нравились.

– Очень мило, – сухо отозвался Константин и отложил подарок в сторону. – А ты… зачем пришла? – спросил он у блондинки, едва скрывая свою злость на нее. Но тут его дочь, Маргарита, я, наконец... он не мог сейчас заорать на всех них. Но ему точно хотелось.

– Но как же я могла не прий… – блондинка замолкла, когда обратила внимание на меня. Наверняка узнала. – А эта что здесь делает? – все еще испепеляла меня убийственным взглядом.

А она, я заметила, все в своем репертуаре. Не могла нормально одеться даже на день рождения к своему… парню.

– Это София! Она здесь живет! Со мной и папой! А ты кто такая? – заговорила Алена очень строгим голоском.

Глава 22.

Дина перевела все тот же враждебный взгляд с меня на девочку. Уставилась на нее и, вроде собиралась что-то сказать, но, передумав, резко взглянула на Константина. Ее ноздри были раздуты и, казалось, что даже перегидроленные волосы на голове чуть приподнялись.

Ох, если бы она посмела что-то Алене грубое сказать, то ей бы не поздоровилось. Лично от меня.

– Что это значит? – на выдохе произнесла Дина.

Друзья Константина молча переглянулись.

– Дина, – Константин встал с дивана и подошел ближе к девушке. – Пойдем выйдем.

– Нет! Ты сейчас все скажи! Что это значит?! – она и не думала двигаться с места, еще и задергалась. – Она что… – кинула на меня короткий взгляд, – …правда здесь живет? Ты тогда соврал мне у клуба? Она не проблема, а баба, которую ты привел с улицы к себе домой? Или что это значит? Мы с тобой два месяца встречаемся! Меня ты не приглашал к себе! Ни разу!

– Думай, что говоришь, Дина. Пошли, я сказал, – процедил Константин.

Тут я не выдержала и поднялась со стула. Не могла больше выносить этих взглядов со стороны его друзей и уж точно не хотела слышать продолжения этого разговора.

Я просто подошла к Алене, взяла ее за руку и увела из гостиной. Все произошло так быстро… Но все же, как бы быстро мы ни поднимались с Аленой, я кое-что еще услышала о себе из уст Дины.

Привела Алену в ее комнату и поспешила присесть на ее кровать. Ноги не держали.

Черт, да он мог сказать, что я его родственница, что и является правдой. Почему нельзя было этого сказать при всех?.. Не сообразил?..

– София, не плачь…

– Я не плачу, Ален, – наверное, я была на пороге того, чтобы заплакать. Все это было настолько неприятно. – Все хорошо…

– Они все испортили, – притопнула ножкой Алена. – Но папа их обязательно выгонит, – приободряя меня, сказала девочка. – Очень скоро.

Похоже Алена была права. Ее отец поднялся через минут пять. Коротко постучал в дверь и вошел в комнату.

– Папа! Они ушли?

– Да, ушли. Иди вниз, Алена. Там Маргарита ждет. Она тебе кусочек торта отрежет.

– С розочкой?!

– С розочкой.

– София, пойдем! Пойдем есть торт!

– Она попозже спустится, – видимо, он хочет поговорить со мной.

– Хорошо. Я буду ждать внизу, – Алена выскочила из комнаты и теперь были слышны ее быстрые шаги по лестнице.

Я опустила взгляд вниз, себе на колени. А он так и остался стоять неподалеку от двери. Пауза была недолгой, а потом он почему-то извинился.

– Извини. И спасибо, что увела Алену.

– Тебе не за что извиняться, – подняла на него глаза. – Это твои друзья и твоя девушка. Они могли прийти. Это совершенно нормально. Просто… просто ты мог бы им сказать, что я твоя родственница, что является правдой. Тогда скандала можно было избежать.

– Я не считаю тебя своей родственницей.

– Но я ей являюсь. Отчасти именно по этой причине я уговариваю себя, что в какой-то мере заслуживаю твою помощь.

– Он не мой брат. Я его никогда не знал. А что до кровной связи… мне нет до нее дела, – с пренебрежением бросил Константин.

– Ясно, – киваю. – Тебе… тебе стоит спуститься к ним. Сегодня твой день рождения.

– А ты?..

– Нет, прости… – прикрыла веки. – Я побуду здесь.

– Так будет только хуже…

– Что, хуже?

– Я понимаю твое состояние. Ты не хочешь спускаться не из-за того, что случилось внизу, а совершенно по другим причинам. Но тебе не стоит сидеть и подпитывать это в одиночестве. Нужно отвлечься.

Он прав. Я думаю о Маше и о том, кого уже никогда не увижу.

– Понимаешь мое состояние?..

– Я в нем был гораздо дольше времени, чем ты.

Должно быть, это из-за матери Алены. Он, как и я, тоже когда-то потерял дорогого человека. А теперь, по всей видимости, абстрагировался, и живет как может. Как ему проще. Все притупилось за столько лет. А вот для меня все только начинается.

– Прости… но я все же останусь здесь, чтобы потом сразу уложить Алену.

– Нет, ты пойдешь, – настаивает Константин. – Ты обещала мне, что спустишься и будешь там.

– Но я…

– Никаких отговорок. Пойдем, – открывает дверь и хочет, чтобы я вышла первой. – Нечего тебе сидеть в одиночестве.

– Почему ты не оставил Дину? – не должна была спрашивать этого, но желание понять, что между ними на самом деле происходит было сильнее.

– А, ты ушла потому, что решила, что я ее оставлю? Ее вообще не должно было здесь быть. Никогда, – произнес Константин с недовольством.

– Почему?

– Потому что она мне не нужна. Моей дочери тем более.

– А тебе не кажется это… жестоким? Думаю, ей была обидна вся эта ситуация.

– Это быстро пройдет.

– Откуда ты знаешь?..

Он такой уверенный в том, что чувствуют другие люди. Думаю, насчет меня он тоже сделал определенные выводы. Возможно, он не считает такой особой трагедией, что я потеряла мужа. Он наоборот думает, что мне повезло. И я уже заметила, что у этого человека всегда и обо всем свое мнение, которого не изменить.

– Мы встречались с ней раз десять за все время нашего случайного знакомства. Каждый раз она что-то получала от меня. Может, она и хотела более тесного общения, но лишь для того, чтобы получать еще больше. Такова ее натура. А мне большего и не надо было.

Как он завуалированно назвал ее проституткой. Подобные дамы никогда не согласятся с этим термином в их отношении, но по сути это является правдой. Я же сама это наблюдала. Он водил ее в торговый центр, в дорогой бутик за покупками, а потом она за все это рассчитывалась. Фу…

– А твои друзья... Почему ты их выгнал?

– Здесь не проходной двор. Здесь живет моя дочь. Им здесь не место. Я свободно могу встретиться с ними в другом месте. Но в этот раз они пренебрегли моим правилом.

До чего же он боится ранить свою дочь… Это и понятно. Она все, что у него есть.

– Хорошо, – поднимаюсь с кровати и приглаживаю платье у колен. – Пойдем вместе спустимся.

– Ты хорошо играла на пианино.

– Спасибо… – прохожу мимо него, выхожу из комнаты.

Глава 23.

Хорошо, что я все же переборола себя и спустилась с ним. Посидели мы очень даже хорошо. Больше не было ничего омрачающего. Да и Алена все скрашивала одним своим присутствием. Мы около трех часов просидели, а потом я отвела Аленочку спать. Она быстро заснула. После трех кусков торта сладенько было ей засыпать.

Сейчас я была на кухне. Мыла посуду. Сама вызвалась. Маргарите что-то нехорошо стало. Она и так сегодня умаялась с готовкой. Это самое малое, что я могла сделать. Я надела ее фартук и решила быстренько все перемыть. Кое-что загрузила в посудомоечную машину.

Маргарита все же присутствовала на кухне, чтобы я тут одна не была.

– Хитро ты придумала с тортом, – усмехнулась Маргарита. – Алене нельзя столько сладкого, но она хотела три куска. Не меньше. А ты взяла один большой кусок и поделила его на три маленьких. Все довольны.

– Психология, – натирала губкой тарелку.

Сомневаюсь только, что подобное будет срабатывать, когда она станет чуть старше.

Константин тогда так посмотрел на меня, будто почувствовал опасность. Мол, вдруг я его умудрусь где-нибудь так виртуозно провести. Угу, его проведешь, пожалуй.

– Все же тебе не стоит мыть за меня посуду. Нехорошо будет, если Константин это увидит.

– А что такого?..

– Он просил не грузить тебя ничем.

– А вы и не грузите. Я же сама вызвалась. А сам он сейчас у себя в кабинете, и вряд ли, я думаю, будет спускаться. Поздно уже.

– Ну хорошо… Спасибо.

– Я хотела спросить… – вспомнился один момент из разговора с Аленой. – Мы тут с Аленой гуляли по дому и когда мы проходили мимо одной из комнат, она сказала, что туда входить нельзя. Никому. Что папа так сказал. Мне просто любопытно стало…

Мне тогда сразу вспомнилась французская сказка «Синяя Борода». Но не будет же Константин обезглавливать каждого вошедшего в нее без разрешения?.. Чушь, конечно. Но интересно.

– А… это больная тема для него. Он и сам не ходит в эту комнату.

– А вы?

– Чтобы пыль убрать. Но делаю это как можно реже.

– Так что там?.. Если не секрет, конечно.

– Вообще я не должна об этом распространяться… Да и сам он, думаю, никогда не стал бы тебе рассказывать об этом, что бы вас ни связывало, – я напряглась. – Но…

– Если это и правда так запретно, то не говорите.

Тогда Маргарита встала со стула и подошла к столешнице, чтобы не говорить со мной через всю кухню.

– Когда-то Константин хотел отказаться от своей дочери, – это заставило меня замереть. Я не могла в это поверить. – Но это не то, что ты подумала. Это еще было до ее рождения. Дело было в его… женщине.

– Жене?..

– Они не были женаты. Константин никогда не был женат.

– Эм… понятно. И.. и что случилось?

Ну, не быть женатыми никакое не преступление. Многие так живут, гражданским браком. Ничего дурного в этом не вижу. Лишь бы любовь была.

– У нее была лейкемия, которую обнаружили достаточно поздно. Не сразу проступили явные признаки. А когда обнаружили, то она уже…

– …была беременна?

– Да, – кивнула Маргарита. – Ей нужна была химиотерапия. Срочная. Но это означало, что с Аленой, скорее всего, потом будет все плохо. Она могла и вовсе потерять ребенка. В конце концов Лиза решила, что не будет лечиться до родов. Она предпочла жизнь Алены своей. Конечно, было лечение после, но… было уже слишком поздно. До родов она еще более или менее была, а после... сгорела как свечка.

Я сглотнула и продолжила, наконец, домывать тарелку.

– А Константин?..

– Он был в бешенстве от ее решения. Тогда еще были живы его родители. Мы говорили с его матерью об этом. Царство Небесное. Он был разбит… Хотел заставить ее думать о себе, а не о ребенке. Говорил, что у них потом могут быть другие дети… Ну, ты понимаешь…

– Да... Понимаю...

– Теперь он пребывает в постоянном чувстве вины перед Аленой. Он помнит, что хотел отказаться от нее и корит себя за то, что тогда не оценил всей жертвы Елизаветы. Отсюда все эти поездки в больницу, нежелание подпускать посторонних людей к девочке…

Но меня он подпустил.

– Мало, конечно, будет сказано, но вы не представляете, как мне жаль, – глубоко вздохнула и задержала дыхание.

– А комната… В ней она умерла. Он тогда с ней пролежал на кровати еще несколько часов после ее смерти. Никого не подпускал. Там уже… трупный запах проступать начал. Такой кошмар был…

Как он вообще после этого смог остаться жить в этом доме…

– Но сейчас… сейчас он неплохо справляется, – сделала я вывод, который озвучила сдавленным голосом. У меня ком в горле встал.

– Это правда, – кивнула Маргарита. – Только зачерствел совсем.

– Он хороший… Мне так кажется, – пожала плечами.

– Только это все между нами, хорошо?

– Конечно. Что вы?… Я не собираюсь ничего с ним такого обсуждать. Это… это слишком. Не мое дело, – встряхнула головой.

Глава 24.

Полночи не спала. До трех часов глядела в потолок и думала о том, что мне рассказала Маргарита о нем. Есть у меня такое свойство представлять картинки в голове. Воображение хорошее.

Я не знаю кем надо быть, чтобы вынести столько боли… Из чего нужно состоять, чтобы вести себя так спокойно. Точно не только из плоти и крови. Там есть что-то другое в нем.

Теперь я боялась как-то не так повести себя в его присутствии, ведь я не думаю, что смогу впредь смотреть на него как раньше. Но в то же время я ни в коем случае не должна выдать Маргариту. Она доверилась мне.

Утром просыпаюсь, а Алена у меня в комнате. Одетая в белую рубашку и черный сарафан. На ней так же белые утепленные колготки и туфли на платформе. На голове высокий хвост. Такая серьезная.

– О, привет... Ты куда-то собираешься?..

– Мне через полчаса ехать на занятия по скрипке.

– Да? Здорово… – протянула сонным голосом.

– А ты можешь поехать со мной?.. – осторожно спросила девочка.

– С тобой?..

– Почти все девочки приходят со своими мамами на занятия… – потупила взгляд Алена. – Со мной все время ходила Рита, а иногда я одна там оставалась, а потом папа меня забирал. Но сейчас я хочу, чтобы ты со мной поехала. Ты можешь?.. Занятия длятся недолго.

– Конечно… конечно… – приподнимаюсь с головной болью. Спала всего ничего. – Я поеду с тобой. Только кофе выпью внизу по-быстрому, хорошо?

– Да-да! – подпрыгнула один раз Алена. – Тогда я внизу буду ждать! – убежала.

Сегодня же понедельник. Константин говорил, что с этого дня приступит к тому, чего я так жду.

Собравшись как можно проще, я спустилась вниз. Вошла в кухню, где встретилась со всеми.

– Доброе утро, – поприветствовала всех, а Маргарита поспешила мне принести чашку кофе. – Благодарю.

Константин залипал в своем смартфоне, а я не могла отвести от него глаз. Думаю, он чувствовал мой взгляд на себе, и сам на меня посматривал.

– Папа, София поедет со мной на занятия!

Ее отец взглянул на меня.

– Отлично, – ответил Константин. – Я уже сделал, что обещал, – обратился мужчина уже ко мне. – Они прилетят.

– П-правда?.. И что ты сделал?

– У них здесь образовались кое-какие проблемы, которые могут достать их в любой точке мира. Они вынуждены вернуться, чтобы решить их.

– С… спасибо... Ты... не знаешь, что делаешь для меня...

– Пей кофе, София. Скоро поедем.

Я поспешила отпить глоточек напитка и съесть круассан с вишней и кремом. Маргарита божественно их готовит.

Чуть позже, когда Маргарита покинула кухню, а Алена побежала за своим инструментом наверх, тем же временем, когда мы немного разговорились с ним… я совершила непозволительное. Я назвала его именем моего погибшего мужа. Я, конечно же, поспешила извиниться, но уже через две минуты снова его ляпнула! И тогда Константин всерьез напрягся и уже явно не пронес это мимо ушей.

– Прости…. Прости… – кажется, его раздражали мои извинения. Его суровый взгляд буровил меня насквозь. – Такого больше не повторится. Извини…

– Ты выпила кофе?

– Да.

– Тогда едем, – Константин встал со стула и быстро вышел из кухни. А я еще несколько секунд переваривала собственное поведение.

Какого черта, София?!..

* * *

Репетиция Аленочки прошла превосходно. А так хорошо чувствовала себя среди детей. Это были очень приятные три часа, несмотря на жуткий недосып и потрясение, связанное с моим языком, который болтал что попало сегодня утром.

Вернувшись домой к обеду, Алена не могла перестать говорить о репетиции и о том как девочки завидовали ей, что я пришла с ней. Я так и не поняла в чем заключалась зависть, но поддакивала Алене во всем.

Алена быстро пообедала своим супом и убежала наверх. Маргарита ушла к себе в комнату из-за повышенного давления. И вот мы снова оказались с ним наедине за столом. Я очень рассчитывала, что он что-нибудь расскажет мне о своих планах в отношении Тамары и Виктора, но не собиралась его особо раздражать.

Сейчас я и Константин снова пили кофе, как и утром. Не чай или сок. Кажется, не только для меня эта ночь была бессонной.

Мы переглядывались уже около минуты.

– Я так волнуюсь… – подала я голос.

– Причина?

– Из-за Маши. Что они смогут снова что-то придумать, чтобы оставить ее с собой…

– Не получится. Для них есть вещи гораздо важнее, чем оставить ее с собой из принципа.

– Ты многое о них узнал, да?..

– Да... Я знаю куда бить.

И знать не хочу...

– Спасибо тебе за то, что ты делаешь для меня и… моей дочери, – он так смотрит на меня, будто слышать этого не хочет. Ему не то грустно, не то еще как-то. Он вообще странно себя ведет с самого утра.

– Я еще ничего не сделал. Рано благодаришь, – смотрит пристально. – Но если все же хочешь поблагодарить прямо сейчас, то перестань страдать по-своему бывшему, – я замерла с приоткрытым ртом. – Он этого не стоит. Вскоре ты поймешь почему.

– Ты опять говоришь о том, как он со мной обращался?..

– И об этом тоже. Он ограничил твою жизнь. Просто моральный урод.

Тут я снова взорвалась. И как неудачно...

– Денис хватит!

Секунда, две… Мы смотрели друг другу в глаза уже около десяти секунд, и я уже понимала, что в этот раз он не станет сдерживать свою злость. Его зеленые глаза потемнели.

– Я не твой гребаный муж, София! – он ударил кулаком по столу так, что чуть не сломал его напополам. – Хватит ко мне обращаться так, будто он – это я.

– Прости… Прости… – в страхе накрываю губы дрожащими пальцами.

– Еще раз назовешь меня его именем…

– Прости… Вы…

– Не «вы», а «ты»! – прорычал Константин.

– Прости! – извиняюсь уже будучи в слезах. – Я все никак не могу привыкнуть. У тебя… его лицо, его голос... Я ничего не могу с собой поделать. Прости меня, пожалуйста, – судорожно спешу вытереть полотенцем пролитое кофе, но он хватает меня за руку в районе предплечья, останавливая. – А-а… – ахнула.

– Я понял, что ты не врешь. Понял, что этот ублюдок, твой бывший муженек и по совместительству мой брат-близнец, сделал все, чтобы без его присутствия ты пошла по миру. Я решил тебе помочь. Но ты делаешь все, чтобы вывести меня из себя… – бегает глазами по моему лицу. – Я и сам не понимаю, почему так реагирую на тебя…

– Константин, ты…

– Иди сюда, – мужчина дергает меня за руку и заставляет сесть к себе на колени. Я пытаюсь рывком подняться, но он не позволяет мне. – Сиди!

Я не оставляю попыток встать и тогда он одной рукой накрывает мои колени, удерживая меня на месте.

– Что ты делаешь?! – округляю я глаза, пытаясь оторвать его руку от своих колен.

– То, что хочу.

– Пусти меня!

– Тихо.

– Алена! – закричала я очень громко, сообразив, что мне может помочь прекратить это безумие. – Алена иди сюда!

– Иду! – услышала ее где-то на лестнице. Вот-вот она будет здесь.

Славу богу она меня услышала!

– А вот это ты зря… – угрожающе произнес Константин и резко отпустил меня.

Пошатнувшись, я отскочила в сторону и, бросив на него опасливый взгляд, выбежала из кухни.