Текст книги "Мама для Его дочери (СИ)"

Автор книги: Наталия Ладыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 20. Домой.

– Мирослав… Мирослав… – все, что я могу, так это в перерывах, когда мне удается разорвать наш поцелуй, повторять его имя. Думаю, он понимает, что я хочу его остановить, но он не останавливается.

Целует и упорно ждет, когда я сдамся ему. Но если я сдамся… Только хуже будет. Ночь закончится. А я не хочу, чтобы он так заканчивалась. Только не так…

– Отпусти меня…

– Ты этого не хочешь. Чтобы отпускал – не хочешь, – говорит мне в губы.

– Я так не хочу…

– Как ты не хочешь?

– Я должна поехать домой. Так… правильно.

– И что дальше? Будешь жить с ним как ни в чем не бывало? Он тебя еще не раз упрекнет за твой недостаток. Ты будешь несчастна. Ты все эти годы была несчастна. И я… я тоже.

Он что угодно сейчас скажет, чтобы на эту ночь я осталась с ним. И, похоже, у меня нет выбора. Глупо отрицать, что я все еще питаю к нему чувства, особенно после того как узнала, что тогда он не собирался меня оставлять. Может, и сложилось бы все у нас как-нибудь. Кто знает…

– Я… я останусь здесь до утра, – сглатываю, глядя в его небесные глаза. – Но я…

– Понял, – Мирослав отстраняется, позволяет мне привстать и сесть. – Но здесь ты спать не будешь. Пойдем наверх. В комнату.

Молча, не став возражать, я последовала за ним, и только немного позже, когда мы снова оказались в его комнате, я пришла в себя.

– Ты хочешь, чтобы я ночевала в твоей комнате?

– Не хочу упускать тебя из виду. К тому же, в других комнатах не заправлена постель. Я на диван уйду.

Ничего не стану против говорить. Я настолько вымоталась морально и физически, что сил нет совершенно. Вполне смогу поспать и в его постели. Просто постараюсь не думать об этом.

– А… У тебя не найдется, во что переодеться?

– Конечно, – Мирослав отходит к комоду и достает из него, кажется, рубашку. – Держи.

– Рубашка?.. Подойдет.

Она длинная. Бедра скрывать будет, и ладно.

– Иди.

– Иду… – бросаю на него немного усталый взгляд и скрываюсь за дверью ванной комнаты.

Там я умываюсь как следует, снимаю нейлоновые колготки и платье. Беру в руки его рубашку и невольно подношу воротник рубашки к своему лицу. Кондиционером пахло и… Это все подсознательное. Прикасаясь к его вещи, я словно прикасалась к нему самому. Чувствовала его тепло и где-то глубоко испытывала желание быть с ним сейчас.

Но я заставила себя выбросить все лишнее из головы и надела рубашку.

Выхожу из ванной комнаты и замираю. Он все еще был здесь, сидел на краю кровати и встречал меня взглядом, которым сейчас пробежался по моим обнаженным ногам. Мне захотелось спрятаться от его глаз, но некуда было.

– Ты все еще здесь?.. Я думала, ты спать ушел. На диван.

– Я не мог, – поднял взгляд с моих ног выше, на мое лицо.

– Я устала, Мирослав… – заправила пряди волос себе за уши. – Правда…

– От меня?

– Поздно уже. Сам сказал.

– Тогда ложись, – похлопал ладонью по постели.

– Я лягу, как только ты уйдешь.

– Боишься меня, что ли? Раньше не боялась.

Я себя боюсь. Только себя.

– Не боюсь…

– Тогда подойди.

– Чтобы ты снова меня схватил?..

– Ты ничем не рискуешь.

Что верно, то верно. Я ничем не рискую, кроме как своей верностью к мужу. Но и ее, если смотреть правде в глаза, уже не существует. Моральная измена куда хуже физической. Болезненнее.

* * *

Утро. Новогоднее утро. Чертово первое января. Чуть рассвет.

Я нахожусь в постели своей бывшей любви. И не просто в его постели. Я с ним в постели. С Мирославом. Вчера он отказался уходить, и после долгих препираний мы легли вместе. Долгие разговоры привели к неизбежному. От чего мне сейчас так паршиво. Испытала часы удовольствия, получив в наказание пожизненные угрызения совести. Что ж я за человек такой…

Нужно идти одеваться и уезжать. Бегом. Домой!

Выползла из-под его тяжелой руки и бегом в ванную комнату, где надела платье и колготки.

Волосы не приводила в порядок, ведь расчески я не нашла.

Мирослав, к счастью, не проснулся пока я была в ванной. Я смогла спокойно покинуть комнату, а потом все же заглянула в комнату Полины, где девочка сладко спала в своей постели. Только тогда я смогла спокойно спуститься.

И все же мне было совестно вот так просто сбегать из его дома.

Случайно нашла взглядом ручку в прихожей, а после вернулась в гостиную, чтобы взять белую салфетку со стола.

Написала ему записку.

«Прости меня. Я уезжаю. Не ищи меня и не держи зла. Устина».

Сухо, но то, что нужно. Он должен будет остыть, когда обнаружит это. Это сообщение в очередной раз напомнит ему, что так будет лучше.

Покинула дом, плотно закрыв за собой дверь, а потом сразу в машину.

Уже будучи на городских улицах, я разревелась. Меня переполнял спектр всех возможных чувств. Они разрывали меня, сводили с ума.

Зачем я только пошла на это?.. Я все усугубила. Мы усугубили. Не будь этой ночи между нами, все было бы гораздо проще. Хотя есть возможность, что эта ностальгия позволит Мирославу понять и отпустить все, что нас связывало. Встретились, вспомнили, рассказали друг другу правду… Теперь, наконец, все должно закончиться. По-настоящему закончиться.

Подъехав к нашему с мужем дому, я долго не решалась выйти из машины. Подбирала слова в своей голове. Что скажу ему, думала. Ничего так и не нашла, потому просто поднялась к нам в квартиру.

Нажала на звонок. Тут же раздались шаги. Он был дома. Не спал, судя по всему. Значит, сильно не пил прошлой ночью. Иначе бы так быстро не побежал открывать.

– Устина! Где ты была?! – его громкий голос отдавался болью в висках.

На что я молча прошла мимо него в квартиру, сняла с себя пальто и повесила его на крючок. Кажется, оно упало, но я не вернулась, чтобы снова повесить его. Прошла в кухню, чтобы поставить себе кофе.

– Ты слышишь меня?! Что за вид у тебя?

А вид у меня… потасканный. Помятый.

– Я ничего не буду объяснять, – отчеканила я. – Оставь меня… – ставлю чайник, чтобы вскипятить воду.

Не смотрю на Сашку. Не могу на него смотреть. Мне и стыдно, и больно, и просто видеть его не хочу.

– Я искал тебя. Везде! Почему ты сбежала?! Из-за нашего разговора? Ты же знаешь, что я иногда срываюсь из-за этого. Я не хочу… не хочу разводиться с тобой, но я не могу свыкнуться с мыслью, что я так и не стану отцом. Для меня это важно!

– От твоих желаний и разговоров – ничего не изменится! – прокричала я. – Не можешь так?! Тогда давай разведемся! – смотрю на него в упор.

– Что?..

– Давай! Сразу после праздников. И не будем больше друг друга мучить.

Глава 21. Согласна?

Может, это было сказано на эмоциях, но, похоже, это единственный способ все закончить и перестать терзаться. Конечно, в первую очередь меня подтолкнуло на это решение прошлая ночь с Мирославом, да и, если разобраться, все это время именно Саша и заставлял меня жить мыслью о бесплодии. Последние полгода он не замолкал об этом. Я давно уже должна была предложить ему это.

– Подожди… Что ты сказала? Ты хочешь развестись? Ты приходишь черти откуда первого января на утро, а теперь заявляешь, что хочешь развестись?

– Это… это никак не связано с тем откуда и когда я вернулась. Я никогда не говорила об этом, но часто думала.

– О разводе? – я едва заметно киваю. – Мм… – надменно кивает мне в ответ муж. Он и тогда так на меня смотрел, когда я рассказала ему про аборт. Я думала, что он сам предложит развод, но не предложил. Предпочел мучить меня обвинениями до конца жизни. – Почему именно сейчас? Из-за нашего вчерашнего разговора?

– Ты много, что говорил вчера… Но не это добило меня.

– Тогда что?

– Неважно… – беру в руку чайник с кипящей водой, но Саша быстро подходит и заставляет меня поставить его на место.

– Нет, важно. Говори.

– Просто… я так больше не могу. Если ты останешься со мной, то не станешь отцом. А тебе это важно, сам сказал.

– Ну а ты как?..

– Что я?..

– Найдешь того, кому это не важно?

– Я… я никого не собираюсь искать, Саш. Но зато ты можешь приступать к поискам. У здоровой женщины проблем не возникнет. Их не так мало. Молодых и красивых.

Странно, но мне было не больно сейчас все это произносить.

– Да что с тобой? Как ты можешь так говорить?

– Ты же мог мучить меня все это время, – пожимаю плечами. – А я… – пытаюсь снова взять чайник, чтобы уже налить чертового кофе, но он снова не дает мне этого сделать.

– Остановись, – крепко держит за руку. – Остановись, слышишь?.. Ты же это не серьезно. Я вчера погорячился.

– Ты говорил то, что думаешь. Ты не смиришься с моим бесплодием. Никогда. Ты и я – это понимаем. Зачем оттягивать неизбежное?..

– Но я тебя люблю…

А вот это я меньше всего хотела услышать. Чувство вины стало пронзать снова и снова мое сердце. Хотелось незамедлительно сбросить вину, рассказать ему, где я была… Но как это сделать? Я… я не хочу делать ему больно.

– Саш…

– Я серьезно.

– Ты должен знать…

– Что знать? – Саша смотрел так, будто боялся услышать то, что я собираюсь сказать.

– Его звали… – освобождаюсь от его рук и беру чайник. – Его звали Мирослав…

Саша какое-то время молчит, а потом голосом, которого я никогда не слышала, спрашивает:

– Кого так звали?

– От него я сделала аборт. В восемнадцать лет. Шесть лет назад, – сыплю немного кофе в чашку и бросаю два кубика сахара. – Отец вынудил меня пойти на это, – заполняю чашку кипятком.

– На аборт?.. Твой отец?

Разумеется, ему сложно в это поверить. Они с отцом в хороших отношениях. При Сашке он никогда не показывал своих припадков. Мы не так уж и много видимся. Я не люблю встречаться со семьей. Известно, почему. Не могу долго находиться в одном помещении с отцом.

– Да, он. Ты просто не знаешь его так, как знаю его я… Мой отец был жестоким человеком в свои лучшие годы. Он постоянно цеплялся. Думал, что знает больше всех. Он делал, что хотел с нами.

– Ты не хотела делать аборт?

– Я… я боялась. Я не знала, что правильно… Отец отвел меня в больницу и там я позволила все сделать. Для меня аборт оказался фатален. Впрочем, ты сам знаешь. Так сказали во всех клиниках нашего города. А у нас лучшие специалисты.

Пригубила чашку с горячим кофе и прижалась спиной к столешнице.

– Почему ты рассказываешь об этом сейчас?

– Просто… ты должен знать. И то, что я жалею об этом, – кидаю на него взгляд. – Правда, жалею. Теперь мне кажется, что я справилась бы. Как-нибудь, но справилась. Но это теперь… И уже поздно сожалеть.

– Устина…

– Ничего не говори, – жмурюсь. – Я знаю, что ты скажешь… Просто… просто дай мне пару дней, чтобы собрать вещи. Я сниму квартиру и съеду.

Неожиданно Саша куда-то срывается. В нашу комнату, кажется. Его не было где-то минуту. А когда вернулся, я не смотрела в его сторону.

– Вот.

– Что? – фокусируюсь сначала на нем, а затем опускаю взгляд ниже. У него были какие-то билеты в руках. – Что это? – возвращаюсь к его глазам.

– Это билеты. В Париж.

– Куда?..

– Ты же хотела. Они на сегодня. Останемся там на все праздники. Я хотел сделать тебе подарок, – по-доброму улыбается мне Сашка. – У меня клинануло вчера из-за очередного друга у которого родился сын, прости… Но сейчас я понимаю, что все это не так важно для меня, как думалось. Ты сказала, что можешь уйти от меня, и это… Нет, я не вынесу. Я… я не брошу тебя из-за этого. Мы либо что-нибудь придумаем, либо оставим все как есть.

Глава 22. Где ты была?

Чувствую себя загнанной в тупик.

Эти билеты в Париж, его просьба помириться… Это все не то, чего я хотела. Кроме того, я не верю в то, что он изменится. С каждым месяцем только хуже становится. В другое уже и не верится. Особенно в свете того, как я сама облажалась. А я похлеще него облажалась. Мой поступок непростителен. Аморален и мерзок.

– Год назад ты тоже обещал, что перестанешь…

– Я знаю, знаю… Но сейчас я понимаю, как глупо и несправедливо поступал с тобой. Ты же не виновата в этом. Пожалуйста, прости меня. Умоляю, давай забудем нашу ссору. Я тебя очень прошу… Пожалуйста. Поверь мне. В последний раз поверь.

Звучал он, конечно, очень убедительно. У него еще такой голос успокаивающий по самой природе. Ему хочется верить.

– Хочешь сказать, что ты вот так резко расхотел иметь детей?

– Не расхотел, но… Мы что-нибудь придумаем. Не сейчас. Потом. У нас еще полно времени. Мы очень молоды.

– Саш… Я все это время слышала о том, как сильно ты хочешь детей, но на самом деле…я сама их не хотела. Все это время, что мы вместе – я не хотела становиться матерью. Я все это только ради тебя, но безуспешно.

– Что?.. – словно не верит своим ушам.

– У меня есть эта проблема, но я никогда не страдала от нее так, как ты. Я всегда считала, что все это мне по заслугам.

– То есть… ты страдала и до сих пор страдаешь по потерянному ребенку от кого-то там, а от меня ты их тупо не хочешь?

– Дело не в тебе, а во мне, Саш, – опускаю взгляд в чашку с кофе. – Я многое пережила… Раны до сих пор не зажили. Это не твоя вина, а моя. Стоило сразу тебе обо всем рассказать. Еще до свадьбы. Тогда бы…

– Тогда, думаешь, я отказался бы от тебя? Не отказался бы, – я поднимаю на него взгляд. – Да, я знаю, что ты не любишь меня так, как я тебя, но мне это никогда не мешало быть рядом. Тебе просто… стоит отпустить прошлое.

Он прав. Надо его отпустить. Но не выходит… Меня спустя столько времени привело к этому прошлому, будто нарочно. Рана, которая только чуть-чуть затянулась, теперь снова открыта.

– У меня не получается.

– Ты ни в чем не виновата, слышишь?.. Тогда было слишком рано для детей. Ты бы не получила образования. Мы бы не встретились…

Ему-то, разумеется, жалеть не о чем.

– То есть ты хочешь сказать, что готов к тому, что у тебя от меня никогда не будет детей?

– Если совсем будет без вариантов… – он сжал губы, храбрясь что-то сказать. – Тогда возьмем ребенка на воспитание. Я серьезно. А сейчас… – забирает у меня чашку с кофе, ставит ее на столешницу – …пожалуйста, давай собирать вещи. Скоро самолет.

– Я… я не могу…

– Почему? Я хочу с тобой помириться. Почему ты не позволяешь мне все исправить? – злится. – Чего тебе стоит полететь со мной на десять дней? Я что, зря старался?

– Я просто не верю, что мы можем продолжать жить вместе, – закусываю нижнюю губу до боли.

Как я могу лететь с ним в Париж после того, что я сделала?..

– Можем. Я в это верю. А ты поверь мне.

– Я…

– Устин, я не согласен разводиться. Что хочешь делай, но я не согласен, – раскидывает руки в стороны.

– Ладно… – зажмуряю глаза, вновь перешагивая через себя. – Хорошо. Летим…

У меня будет время прийти в себя и разобраться во всем. Оставаться здесь – тоже не очень безопасно. Мирослав вполне сможет сюда заявиться, когда узнает адрес. Хорошо, что меня не будет десять дней в стране.

Я тешу в себе надежду, что он не станет меня разыскивать, но все же не стану на это особо рассчитывать. Мирослав вполне может на это пойти. Так что, лучше мне исчезнуть на время.

– Я рад. Ты не пожалеешь, – Сашка выглядит счастливым и даже стремится обнять меня, что я ему позволяю, но не проявляю взаимности в ответ. – Ты можешь спокойно собраться. Времени еще достаточно.

Если есть время, неплохо было бы принять душ. И как можно скорее.

– Хорошо… – делаю рывок, чтобы сбежать из кухни в комнату, но он ловит меня за руку.

– Только сначала ответь мне.

– Что ответить?..

– Где ты все-таки вчера была? Всю новогоднюю ночь. Не каталась же по городу всю ночь. Там такая метель была.

– Я… – уже приготовилась наврать.

К счастью или к несчастью, в дверь позвонили.

– Я открою, – первой бросилась к двери со всех ног.

Припала к дверному глазку и про себя выругалась, увидев близкого человека.

Дашка пожаловала. Как некстати!

– Это Дашка, наверное, – слышу от Сашки. – Родители отправили ее сюда с подарком для нас на новый год. Отец твой звонил, предупреждал об этом.

– Ясно, – отпираю дверь и встречаюсь с ошарашенной Дашкой взглядами. Уши бы ей надрать. Она могла вчера забрать меня, и ничего бы этого не было! Ни признаний, ни секса!

– О, ты уже вернулась… Как тебе удалось…

– Может, ты замолчишь? – процедила я, округлив свои глаза до предела.

Вообще без тормозов!

– Да, извини… Вот, я только занести. Отец меня с утра эксплуатирует как может. Миллион просьб, – протягивает мне корзинку с фруктами и чем-то там еще.

– За что ты извиняешься? – раздалось позади от Сашки, а я всячески гримасничаю лицом для Дашки, чтобы она даже не смела свой рот об этом открывать.

– Да я просто не знаю, что можно говорить, а что нельзя. Так что, лучше я промолчу и пойду отсюда. Мне еще тетке надо корзинку завезти.

Обалдеть, помогла. Понимаю, растерялась. Но уж слишком явно.

– Нет, стой. Что вы обе скрываете? Я хочу знать. Давай, заходи в квартиру.

Глава 23. Точка.

– Ничего я не скрываю, – махнула рукой Дашка. – Разве что тот факт, что вчера мы тусили вместе. Я соврала тебе, что не видела ее. Только и всего. Устька была очень зла на тебя. Поэтому все так… Ну ладно, мне правда пора. Некогда мне тут с вами сидеть, – и убегает вниз по лестнице.

Ну, вроде все разрулила более или менее.

Только что это дает?.. Разве я смогу долго скрывать, что я в самом деле сделала? Смогу об этом молчать, если нам удастся наладить наши отношения?..

Я могу, конечно, убеждать себя, что поступок Сашки вынудил меня кинуться в объятия другого, но это будет чушью. Этот кто-то – не просто другой. Это тот, к кому мои чувства все еще очень сильны.

Сашка не виноват. Он просто хочет стать отцом. Так сильно, что не мог молчать об этом. Он требовал от меня невозможного. Скандалил. Сходил с ума и меня сводил. Я понимаю, что должна отпустить его, что должна настоять на разводе, но…

– И где вы тусили? – спрашивал Саша, когда я запирала дверь.

– Да везде. Где мы только не были…

– Ты пила за рулем?

– Нет…

– Тебе вообще нельзя пить. Только здоровой образ жизни, если мы хотим…

Опять начинается…

– Саш, – оборачиваюсь. – Что ты опять начинаешь?

– Извини… Я просто… – потер он лицо ладонями. – Схожу с ума…

– Да, сходишь. Я вижу, – обхожу его. – Не ходи за мной. Я в душ.

Сбегаю в ванную комнату и спешу снять с себя всю одежду. Принимаю контрастный душ. Очень и очень долго. Будто надеюсь, что это поможет смыть мой стыд.

Все бы отдала, чтобы узнать, что у него там сейчас в голове происходит. У Мирослава. Наверное, проснулся уже. А может спит и еще понятия не имеет, что я сбежала. Это сводит с ума. С этим невозможно жить.

Тогда мне в голову пришла идея. Рисковая идея. Поговорить с ним. По телефону. У Дашки наверняка все еще остался номер телефона, с которого я ей звонила из его дома.

Стоит позвонить ему и… Что сказать-то?

Мне просто нужно твердое спокойствие на тот счет, что он не собирается всерьез искать меня и рушить мою жизнь.

Да, я сделаю это.

Вышла из душа и, найдя свой телефон в комнате, позвонила Дашке. На балкон вышла. Сашка как раз свои вещи в комнате собирал.

– Извини! – сразу начала извиняться Дашка. – Я дура! Так получилось! Я растерялась!

– Все нормально, нормально… Я не из-за этого звоню. Мне нужно, чтобы ты скинула мне номер телефона, с которого я тебе звонила из дома Мирослава.

– Кстати, о Мирославе. За это тоже извини… Он был так… убедителен, понимаешь? Он же не мог тебе навредить. Это же Мирослав. Я была уверена, что с тобой там ничего не случится.

Ага, это же Мирослав…

– Просто вышли мне его номер.

– А зачем тебе его номер?

– Он у тебя остался или нет? – в моем голосе явное раздражение.

– Ты что, хочешь от Сашки к нему уйти?

– Даш!

– Ну а что… Сашка тебя достал уже. Оно же видно. Я знаю, что между вами что-то странное происходит, и ты страдаешь от этого. А Мирослав, похоже, до сих пор по тебе сохнет. Иначе бы не просил меня оставить тебя у него. Что было-то?

– Даш, не лезь, а! Мне просто нужен его номер. Поговорить мне с ним надо. А вечером… я улетаю с Сашкой в Париж. Он мне подарок такой сделал.

– Что?! Ничего себе…

– Номер вышли, окей?

– Ладно-ладно. Минуту, – отключается.

Меньше чем через минуту номер телефона уже был у меня через смс. Я с огромным сомнением нажала на вызов и очень глубоко вздохнула, чтобы перевести дух.

– Алло! Кто это? – я услышала голос Полины и вся затряслась.

– Полина, это я, Устина. Привет. С новым годом тебя.

– Устина! Папа, это Устина! – закричала девочка, зовя своего отца. – Мы тебя потеряли! Куда ты ушла? Папа сказал, что сейчас увезет меня к дяде, а сам будет тебя искать. А ты уже нашлась! Вот он папа! Я телефон ему дам!

Я сглотнула. Дважды сглотнула.

– Я тебе говорил, чтобы ты этого не делала? – раздался голос Мирослава.

– Я… – оборачиваюсь, чтобы убедиться, что Сашки нет рядом. – Я должна была. Я ясно дала тебе понять, что не собираюсь менять свою жизнь. Все, что было… в прошлом.

– И то, что было ночью в прошлом?

– Этого не должно было быть… – зажмуряюсь.

– А муженек-то в курсе, где ты была?

– Мирослав, не надо…

– Значит, не в курсе. Что, сегодня уже с ним в кровать ляжешь?

Меня прошибает агонией. Я будто умираю, но все еще почему-то жива. Задыхаюсь от стыда. Он своей речью загоняет меня в такой эмоциональный минус, что я на ногах едва стою. Хочется провалиться куда-нибудь.

– Не надо, Мирослав. Считай… считай, что таким образом мы попрощались. Я больше не хочу тебя видеть. Я серьезно, слышишь?

Он молчит. Что-то думает. Нервничать меня заставляет.

– Надеюсь, ты будешь счастлива, – проговорил до боли холодным и чужим голосом Мирослав.

Это что значит, что он оставляет меня в покое?..

– Так ты не станешь…

– Не стану. Живи как хочешь. Страдай. Ты сделала свой очередной выбор.

Мирослав бросает трубку, а я… так и продолжаю смотреть в одну точку перед собой.