Текст книги "Ангел по контракту"

Автор книги: Наталия Ипатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 9
МУЗА СОЗДАТЕЛЯ

Спотыкаясь на каждой ступеньке, Джейн проследовала за несшим Сэсс Люитеном в темноватый зал и рухнула на вовремя подставленное Фалком кресло. Сэсс застонала, когда ее опускали на кушетку, обитую грязным полосатым тиком. Пристальным взглядом Джейн обежала просторное, но неуютное помещение, носившее явные следы депрессии хозяев: узкие зарешеченные окна, толстый слой пыли, сметаемый лишь сквозняками, множество банок из-под пива, валяющихся в самых неожиданных местах, полная окурков пепельница на испещренной трещинами и пятнами лакированной крышке клавесина. Кое-где нагло распространялась паутина. И вместе с этим… высокомерно нескрываемая эманация Могущества такой силы, что ей трудно было стоять рядом с Люитеном. У нее было такое чувство, что порывы его Силы гнут ее к земле. У нее не было особого опыта в общении с другими волшебниками, исключая разве что мать, в чьей тени она долго находилась, и Санди, и она интуитивно опасалась каждого незнакомца, обладавшего Силой.

– Если вас не затруднит, – сказала она, оглядываясь на второго обитателя мрачной Цитадели, невысокого, немного тщедушного Фалка, – глоток воды для моей подруги…

– Может быть, она предпочтет что-нибудь повкуснее, – отозвался Люитен, закончивший устраивать свою полубесчувственную гостью.

– Что вы можете предложить? Пиво?

– Чай, кофе, йогурт, джин, тоник, лимонад… Или пиво.

– Минеральную воду, Люитен, – вполголоса сказал Фалк. – Она потеряла много соли.

Люитен сделал неопределенный жест, и прямо из воздуха на столике возле кушетки возник холодный влажный графин и пара стеклянных бокалов. Сэсс подозрительно покосилась на пузырящуюся бесцветную жидкость.

– Это вода с добавлением солей натрия, калия и магния, – начал было Фалк, но Люитен перебил его:

– Это волшебная вода, леди, она да вот еще горячая ванна вернут вам силы.

– Ах, волшебная… – Сэсс, явно успокоившись, доверчиво осушила бокал, наполненный заботливой рукой хозяина. Джейн, для которой бокал принес Фалк, последовала ее примеру.

Обе они отвлеклись, смакуя незнакомый напиток, и потому быстрый тихий разговор хозяев прошел для них незамеченным.

– Ты что, – почти свирепо шептал Фалк, – намерен пригласить их в нашу ванную? Ладно уж, для нас там, может, и подходящие условия, но эти женщины заслуживают чего-нибудь получше. Не знаю, как тебе, а мне ужасно стыдно за всю эту… богему.

Люитен с сомнением огляделся вокруг.

– Это тот редкий случай, когда ты прав, – нехотя признал он. – Займи их, а я пока приготовлю ванную. А пока они там расслабляются, я позабочусь об остальном интерьере. Проклятье, надо же им было свалиться так неожиданно.

– Если они нарушили твое священное уединение, – съязвил его собеседник, – сотри им память и отправь обратно. Нет ничего проще.

– Ну уж нет, – отрезал Люитен. – Если уж нас посетили дамы, я намерен, во всяком случае, пригласить их поужинать. Рыженькая очень хорошенькая.

Фалк хмыкнул.

– Ты очень хорошо превратился, – заметил он. – Не забывай, ты все-таки не совсем человек.

– Если мне захочется, я могу и человеком стать. А вот ты станешь тем, чем я захочу тебя сделать.

– Ты очень часто мне об этом напоминаешь.

Они отошли друг от друга. Перепалка не была ни первой, ни последней. Люитен скрылся, а Фалк подошел к девушкам.

– Это ваших рук дело? – Джейн указала в окно, и Фалк бросил на архитектурные излишества небрежный взгляд.

– Это Люитен пытается себя развлечь, – сказал он. – У него творческая депрессия, и он ничем не удовлетворен. Я постараюсь заставить его прибраться хотя бы в связи с вашим появлением.

– А из чего он это делает?

Фалк пожал плечами.

– Из ничего, как мне кажется. Как вот эту воду, – он кивнул на графин. – Хотя, может быть, из Хаоса, что, в сущности, одно и то же?

– Как интересно, – сказала Джейн. – А мы тоже так можем? Одному моему знакомому очень пригодились бы навыки работы напрямую с Хаосом.

– Он бы очень удивился, – усмехнулся Фалк, – если бы вы и это сумели. До сих пор не может понять, как это вы вдруг начали работать с энергиями. В первоначальный проект человечества он это не закладывал.

Джейн медленно огляделась.

– До меня начинает доходить, куда мы угодили, – наконец сказала она. – Я немного не так это себе представляла.

– А как? – Фалк казался заинтересованным.

– Ну… космическую пустоту, вихри Хаоса… Твердую руку, лепящую из них мироздание, – она махнула рукой и нервно рассмеялась. – Я не ожидала в этой жизни попасть сюда, и уж тем более не ожидала увидеть здесь людей.

– Мы и не являемся людьми, – честно признался Фалк. – Это я ему посоветовал, что раз уж он намерен принимать гостей, то было бы в высшей степени гостеприимно приобрести привычный для них облик. Это был редкий случай, когда он со мною согласился. Обликом, разумеется, он не ограничился: мы обзавелись привычками, в том числе и дурными, – он кивнул на банки и окурки. – Наш настоящий внешний вид был бы для вас немного неудобен. Вообще-то мы существуем в виде энергетических полей.

Люитен появился на верхней площадке винтовой лестницы, поднимавшейся из зала. Он улыбался, и его глаза блестели.

– Леди, ванная комната ждет вас. Никакого лимита на горячую воду и время вашего пребывания там. Вы также сможете переодеться. Я буду рад пригласить вас на банкет, который устрою вечером в вашу честь.

Джейн неуверенно оглянулась на Фалка. Он почему-то вызывал у нее большую симпатию, нежели его взбалмошный приятель.

– Соглашайтесь, – шепнул тот, почти не разжимая губ. – С вами ничего страшного не случится, а я уже давно отчаялся сам вывести его из депрессии и сопутствующего ей творческого запоя. В хорошем настроении он вполне сносен.

Но Джейн запоздала. Она не поручилась бы, что в улыбке Сэсс не было кокетства.

– Конечно, – сказала миссис Оксенфорд, – мы с удовольствием примем участие в вечеринке, особенно если вы будете настолько любезны, что позволите нам привести себя в порядок.

И она без тени сомнения направилась к лестнице. Люитен проводил ее взглядом, полным восхищения. Совершенно растерявшаяся Джейн поплелась следом.

Даже она была ошеломлена безудержной роскошью этой ванной комнаты. Язык не поворачивался назвать это помещение с панелями из кроваво-красного мрамора предбанником. Каменный пол был подогрет. Вдоль стен тянулись порфировые скамьи, широкие, отделанные сверкающей бронзой, возле зеркала в витой раме стоял столик со всевозможного рода ароматными снадобьями, гребнями, щетками и безделушками. На скамьях покоились груды разноцветного шелка. Несмотря на безупречный вкус, роскошь эта показалась скромной морской волшебнице чрезмерной. «Все это сделано из ничего, – напомнила она себе, – и в любую минуту может быть возвращено обратно в Хаос. Как, впрочем, и все сущее». Люитену достаточно было лишь придумать все это, и все появилось на радость простодушной Сэсс, торопливо освобождающейся от грязной одежды. Джейн не спешила, по привычке пытаясь оценить ситуацию.

Ванная была зрительно отделена от предбанника рядом арок, опирающихся на белые колонны. Проемы арок, словно белой непрозрачной вуалью, были затянуты густым, вкусно пахнущим паром. Высокая гибкая фигура Сэсс нырнула в него и почти скрылась из глаз. Джейн поторопилась за ней, опасаясь потерять ее из виду.

В самой ванной пар, как ни странно, отнюдь не был столь густ – возможно, по прихоти Люитена, желавшего, чтобы его старания были вполне оценены. Это была просторная круглая комната с преобладанием мрамора светлых оттенков, опоясанная по периметру колоннадой предбанника, что предполагало наличие нескольких дверей. Посредине располагался бассейн с бившей ключом прохладной минеральной водой, по обе стороны от него на трехступенчатых возвышениях стояли ванны в виде раковин-жемчужниц из белого мрамора с кровавыми прожилками. Вода в них оказалась так горяча, что тело едва терпело ее, а над ней, подобно сугробу, громоздилась бело-розовая пена. Разные мысли мешали Джейн спокойно расслабиться, в то время как Сэсс в упоении полнейшего блаженства забавлялась с пеной и кранами, как малолетнее дитя. Или как Королева эльфов. Она очень быстро разобралась во всех этих предназначенных для удобств и удовольствия безделушках, и Джейн невольно показалась себе дикаркой рядом с ней. Самой бы ей и в голову не пришло, что температуру воды можно изменить по своему вкусу, ее всегда интересовали вопросы более глобальные. Без сомнения, Сэсс решила, что раз уж Санди ее не ждет, то не будет большой беды, если по дороге к нему она задержится на денек там, где так интересно и весело. А Джейн лезла из кожи вон, пытаясь воссоздать поведенческую схему Люитена.

– Если, несмотря на уверения Фалка, – задумчиво сказала она, – все это всего лишь иллюзия, которую у меня не хватает опыта распознать, то, вполне возможно, мы плаваем в дерьме.

– Не говори таких гадостей, – возмутилась Сэсс и добавила, лукаво блеснув глазами: – Все это напоминает мне один период в жизни, когда меня на несколько дней окружили роскошью. Только теперешний хозяин помогущественнее того.

– Это ведь был не Санди, да? – немного более резко, чем стоило, отреагировала Джейн.

– Это был Райан.

– Ты была с ним?

Сэсс развернулась в ванне.

– Нет, раз уж это тебе так интересно. Санди был первым и единственным моим мужчиной. И, между прочим, я всегда была его единственной женщиной. И впредь не собираюсь уступать его кому бы то ни было.

Это был уже укол, причем жестокий. Вполне достойный Королевы эльфов. Сэсс явно давала понять, что она не певчая птичка. Джейн сочла за лучшее замолчать, пока они совсем не разругались: это было бы крайне неумно, учитывая окружение, где в любую минуту им могла потребоваться взаимная поддержка.

После горячей ванны они вволю понежились в прохладном бассейне, потом обсушили волосы под струей горячего воздуха, бившей из отверстия в стене; Сэсс вволю наигралась с притираниями и помадой, а Джейн тем временем выстирала в ванне свою одежду, усмехаясь мысли, что Люитен вряд ли был бы доволен подобному утилитарному использованию своего творения, и высушила ее под струей воздуха. Она не собиралась играть на условиях Люитена. Его Могущество и всевластие были для нее вызовом, даже если они заведомо не были равны. Если ему нужен кто-то, чтобы восхищаться, пусть это будет Сэсс.

Бывшая Королева эльфов тем временем переворошила все наряды и остановила свой выбор на платье из льющегося бледно-зеленого шелка с большим декольте, из которого ее белые плечи выступали, словно выточенные из слоновой кости, и высоким разрезом сбоку.

– А что, о существовании нижнего белья наш хозяин не имеет представления? – ядовито поинтересовалась Джейн.

– Под платья такого рода оно не положено, – просветила ее Сэсс, и Джейн задумалась, не скучает ли это очаровательное создание по Райану – не тому, разумеется, кто чуть не принес ее в жертву, а по тому, что забавлял ее и удовлетворял любую ее прихоть.

– Не позорься, – возмутилась Сэсс, обнаружив, что Джейн пренебрегла всей этой царской роскошью и оделась в свои брюки, сорочку и куртку. – Ты выглядишь глупо!

– Зато это моя собственная глупость, – парировала Джейн. – Я бы на твоем месте не старалась выглядеть столь соблазнительно – мало ли что придет в голову Люитену…

– Да он, может, миллион лет не видел красивой женщины! Раз уж он такой Могущественный, лучше быть с ним в хороших отношениях.

Сэсс подняла волосы в высокую прическу, перевив ее золоченым шнуром, и небрежно сунула босые ножки в золоченые же туфельки без задников на высоком тонком каблуке. Еще раз фыркнув в сторону Джейн, она встала от зеркала.

– Ну, теперь можно и показаться Господу на глаза.

Люитен довольно огляделся. Витую чугунную лесенку заменила широкая мраморная, одну стену он убрал совсем, сделав вместо нее выходящую в сад террасу с колоннадой и цветами в низких вазах. Множество зелени в белых глазурованных горшках образовывало уютный полусумрачный уголок, клавесин преобразился в белый концертный рояль, полы сверкали, зеркала в простенках создавали иллюзию расширяющегося пространства, волшебным способом освещенная галерея вела в столовую, ломившуюся от хрусталя, серебра и цветов. Драгоценная люстра низко нависала над столом, в золотом ведерке среди кубиков льда остывало шампанское. Потолки взметнулись ввысь. Со стороны террасы вздыхало южное море, звенели цикады. Пахло жасмином.

– Ну? – спросил автор.

Фалк сидел среди зелени в уютном кресле и поглаживал большого черного кота. На шее у кота висела толстая золотая цепочка.

– Немного претенциозно на мой вкус, – отозвался он. – Напоминает «Титаник». Но для бала-маскарада сойдет. Давно бы так. Надеюсь, сейчас ты сработал лучше, чем с этой ловушкой. Какого дьявола, она, кстати, захлопнулась?

– Ну, ловушка-то, положим, известно почему захлопнулась, – ответил Люитен, стоя посреди сверкающего великолепия преображенного зала. – Она была настроена на мутанта и сработала, когда поблизости оказалась блондинка.

– Блондинка-волшебница?

– Развелось их! – Люитен взмахнул руками. – В глухом лесу поставил, на тропе – так нет, Клайгель, оказывается, по реке ее обошел, а нам вместо него двух девиц подбросило. Но я не жалею.

– Я вижу.

– Оставь свои колкости при себе.

Ради торжества Люитен побрился и облачился в стальные и малиновые шелка. Светловолосый Фалк предпочел скромный смокинг, безукоризненно отутюженные брюки и лакированные туфли: Люитен заявил, что не потерпит на своем паркете грязных сапог.

– Рыженькая очень мила, – заметил Люитен.

– Архетип – «возлюбленная», – классифицировал Фалк. – Самостоятельного значения не имеет, существует только в связи с героем. Тебе не кажется, Люитен, что ты неравномерно делишь свое внимание? У нас ведь две гостьи.

– Меня интересует рыженькая, – упрямо повторил Люитен. – Ну и пусть «возлюбленная». Она красивая, веселая и обаятельная. Мне вторая не нравится.

– Твоя нелюбовь к сильным женщинам общеизвестна, – заметил Фалк.

– Блондинка-то – «героиня». Перед ней особенно не покрасуешься. Она вопросы задает. Собственное мнение имеет. Она еще, чего доброго, умнее окажется.

– Заткнись, – рявкнул Люитен. – А не то превращу во что-нибудь бессловесное. Что ты скажешь насчет такой большой, симпатичной, бородавчатой жабы?

– Не превратишь. С кем ты тогда будешь перебраниваться? С котом?

Последняя парфянская стрела Фалка не достигла цели, потому что на лестнице появились гостьи. Люитен взглянул на Сэсс с откровенным обожанием и поспешил навстречу. Не доходя нескольких ступенек, он поклонился и церемонно предложил ей руку. Сэсс оперлась на нее, и он повел ее вниз, искренне наслаждаясь ее изумлением по поводу изменившегося интерьера. Уж она-то была благодарной зрительницей. Выходка Джейн с одеждой не прошла для него незамеченной, и он мимоходом поджал губы, досадуя на ее упрямство. Восторг Сэсс, однако, все искупал. Фалк составил компанию волшебнице, и их пара оказалась дружественно настроенной.

Компания расселась за столом, блюда поплыли по воздуху, предлагая себя едокам, Фалк умело открыл шампанское, Люитен, не сводя глаз с прекрасной гостьи, оживленно, много и интересно говорил. После ужина Джейн взяла кота, который, кстати сказать, оказался ученым, и забралась в сад. Фалк сел за рояль и показал себя и то искусство, ради которого Люитен держал его возле себя. Из-под его неутомимых пальцев разлетались фокстроты и вальсы, блюзы и рэгтаймы, задумчивые композиции и синкопированные ритмы. Танцующая пара смеялась, Сэсс несла какой-то глубокомысленный вздор о райских садах и о том, как она себе их представляет. «Кокетка, – зло думала Джейн, – ох, какая же кокетка!» Усталость и нервная реакция давали себя знать, ей казалось, что она уже не сможет подняться с этого кресла. Пара в центре зала могла бы, наверное, протанцевать всю ночь напролет, но Фалк опустил крышку.

– Дамам пора отдыхать, – сообщил он в ответ на раздосадованный взгляд Люитена поверх плеча Сэсс. – Кое-кому не мешало бы позаботиться о комнатах для гостей.

Сэсс мило подавила зевок и признала правоту пианиста. Гостьи распрощались с хозяевами и отправились в свои комнаты, откуда уже вернулся Люитен. Хозяин не удержался от мелкой пакости и обставил спальню Джейн в благопристойном пуританском духе, совершенно безликом на фоне шика и уюта жемчужно-розового гнездышка Сэсс. Джейн всю ночь не смыкала глаз, готовая в случае, если Люитен вознамерится сунуться к ее спутнице, спустить его с лестницы, будь он хоть трижды бог. Но ночь прошла спокойно, медлительная и величавая, шелестело придуманное море, а в залитом лунным светом зале Фалк в обществе кота грезил смутными импровизациями.

– Такого невыгодного фрахта в моей жизни еще не было, – признала Джейн, глядя в окно. – И такого хлопотного груза тоже.

Фалк смотрел на нее улыбающимися глазами, в то время как его пальцы играли с клавишами рояля, придавая каждой минуте особое настроение. Утренний кофе остывал на столе, забросанном апельсиновыми шкурками и фантиками от конфет. Черный кот сладко, как это умеют только коты, спал в плетеном дачном кресле. Мелодии летели из-под пальцев Фалка, как быстрые радостные ручейки, перемывая камешки мгновений. «Интересно, можно ли испытывать теплые чувства к энергетическому полю?»

– Я, по крайней мере, – отозвался он, – получил с этого дела приличный инструмент. Последние две-три тысячи лет у нас тут царила депрессия. Люитен приводит окружающую среду в соответствие со своим настроением.

– Бр-р! – Джейн передернуло. – И давно ты живешь в его компании?

Аккорд упал, как камень, или как оборвавшееся сердце.

– Давно, – коротко ответил Фалк. – Я не помню, чтобы когда-то было по-другому.

– И тебя это устраивает?

Фалк с комичной тщательностью сыграл гамму.

– Нет, а что поделать?

– Бежать.

– Да он меня найдет. В одиночку здесь ему будет совсем паршиво. Он, в общем-то, раб идеи.

– Кошмар, – с чувством сказала Джейн. – Здесь же от тоски можно в петлю полезть.

Фалк усмехнулся.

– Да пробовал я, – признался он. – Но, право же, не представляю, как энергетическое поле может совершить самоубийство. А потом привык. В его обществе можно находить определенные светлые стороны.

– Это мазохизм.

– Возможно. Он талантлив, Джейн. А талант имеет право на придурь и скверный характер. Во всяком случае, когда он работает, он многого стоит. Иногда, под настроение, его можно заставить сделать что-то полезное. Я, наверное, привык довольствоваться немногим.

Джейн остановилась у окна, обхватив себя за локти. Оттуда доносился звонкий счастливый и чуточку кокетливый смех Сэсс. Муза создателя сидела на садовой скамеечке, выполненной в стиле, который позже и не здесь назовут викторианским, в белой античной тунике, окутанная струящимися по легкому ветерку рыжими неубранными кудрями, и самым непосредственным образом участвовала в акте творения.

Все прежние архитектурные изыскания Люитен распылил, и сейчас, следуя указаниям миссис Оксенфорд, разбивал на обширном освободившемся пространстве райские сады. Он проложил дорожки, посыпанные красным песком, насадил уйму пальм и ливанских кедров, изредка добавляя от себя что-нибудь экзотическое, о чем Сэсс не имела представления. Слой плодородной почвы скрыл лаву и пепел, среди зеленой травы распустились цветы всех пород сразу, на лианах закачались маленькие пушистые обезьянки. В полном и самозабвенном восторге Сэсс требовала павлинов. Люитен возражал: он терпеть не мог павлинов, да и кому, как не ему было знать, что он сочинил их в пьяном бреду; он этого страшно стыдился. После яростного спора оба сошлись на лирохвостах.

Когда общие очертания садов были намечены, Сэсс взялась за мелкие штрихи. Вот здесь, указывала она, необходима альпийская горка с выбивающимися из-под камней первоцветами, здесь – бассейн неправильной формы с втекающим и вытекающим ручейком, облицованный природным камнем, там – горбатый замшелый мостик или таинственный грот с прячущейся в нем статуей нимфы или фавна.

– Это будет называться английским классическим парком, – сказал Люитен.

– Почему?

– Потому что французский классический парк я уже делал, – с великолепной логикой ответил он.

Люитен немедленно выполнял все прихоти своей гостьи. По тихому пруду среди кувшинок поплыли черные лебеди, величавые, как восьмидесятипушечные фрегаты, под магнолиями бродили лани с удивленными глазами. Единодушно решили, что пресмыкающихся в райских садах не будет, и сделали исключение лишь для большой пятнистой лягушки ввиду ее исключительных способностей к пению. На ланч они в Цитадель не пошли, устроили на траве пикничок на двоих.

– Приручен, – констатировал Фалк. – С руки, можно сказать, ест.

– Дела! – вздохнула Джейн. – Ну кто бы мог подумать, что Творец самым пошлым образом будет волочиться за домохозяйкой из Бычьего Брода? Ума не приложу, как мне оторвать ее от всех этих увеселений и вручить мужу?

– Она замужем? – Фалк казался ошарашенным.

– Да, и они, кстати, очень любят друг друга.

– Это совсем некстати. Теперь ничего не выйдет, – прошептал Фалк и, повесив голову, вернулся к роялю. Две клавиши вздохнули под его рукой.

– Что не выйдет? – Джейн взглянула на него недоуменно. – Что ты затевал?

– Я рассчитывал под шумок получить свободу, – грустно объяснил Фалк. – Если бы она захотела остаться, я Люитену был бы уже не нужен. Она восторгается им куда искреннее, чем я, а ему так нужны похвала и лесть. Он любит, когда ему улыбаются, когда его просят, когда на него обращают внимание. Я кажусь ему занудой, да так оно, вероятно, и есть.

Джейн пристально посмотрела на него. На вид ему можно было дать лет тридцать, лицо казалось худым, уставшим и немного бесцветным, и ростом он превосходил ее саму разве что на дюйм, взъерошенные светлые волосы придавали ему невыспавшийся вид. Вот так, под боком, оказывается, жила трагедия. «А если он вновь вернется в состояние поля, он перестанет испытывать человеческие чувства?»

– Во всяком случае, – сказал Фалк, – я уже два дня не слышал от него жалоб на творческую импотенцию и угроз в адрес человечества.

– Угроз?

– Случается с ним, повторяет в пьяных слезах: сотру, мол, все в Хаос!.. Это так, от депрессии и безнадежности. Хочешь, я поиграю для тебя?

– Хочу, – сказала Джейн.

Люитен и Сэсс вернулись к полднику, страшно усталые и довольные. Миссис Оксенфорд тут же убежала переодеваться на вечер: где еще ей предоставилась бы возможность сменить за день столько платьев? Люитен отправился в свои комнаты и сел к палантиру, согнав с кресла перед ним кота, которого оставлял в качестве автоответчика: ведь бог не может лично выслушивать все претензии. Джейн вновь погрузилась в медитацию: для Люитена ее Путь Могущества был всего лишь ловушкой на волшебника, но она должна была извлечь из него свой урок. Прохождение этого Пути обязывает волшебника осознать свое место в мире. Благорасположением бога она явно не могла похвастать. Приходилось рассчитывать на себя.

Возмущенный, разгневанный вопль из комнаты, где сидел Люитен, подбросил их всех в воздух. Фалк опрокинул стул, из дверей спальни, запахивая халатик, выглянула Сэсс.

– Тридцать пять тысяч чертей и тапок в зубы! – ругался создатель. – Что позволяют себе эти мутанты? Их проклятая наглость переходит все границы!

Он шарахнул кулаком по клавиатуре.

– Я ему – виртуальный палантир, прямую, можно сказать, связь, а он его – р-раз! – и вдребезги! Я столько лет делал к нему звук! Я эту сеть мастерил пятьсот лет! Она, между прочим, к «Интернет» подключена. Ну… будет подключена. А он, даже не глядя…

– Непослушный оказался экспонат? – сострил Фалк. Он, похоже, знал, о чем речь. – Может, ты не вовремя?

– А когда? – ярость Люитена не имела пределов. По стенам Цитадели прошла легкая дрожь. Фалк на всякий случай уцепился за оконную решетку. – Ты знаешь, какая у него блокада? Я смог пробиться только тогда, когда его как следует шарахнуло по голове.

– И ты еще обижаешься?

– Не-ет, я этого так не оставлю… – руки Люитена забегали по клавиатуре. – Он у меня сам приползет. На брюхе! Что там у него? Жена, ребенок? Чем бы его шантажнуть? Ах, он город строит? Ну, так я ему сейчас устрою маленькое землетрясение с наводнением. Наглых нужно ломать.

– Погодите, – сказала Сэсс. – Вы о ком?

Ее вопрос Люитен не мог оставить без внимания.

– Есть один деятель по фамилии Клайгель, – хмуро сказал он. – Я, собственно, охотился именно за ним, когда мне выпало счастье принять вас. Он мне нужен. А он отказывается встретиться. Недосуг, мол, ему.

– Одну минуту, – Сэсс улыбнулась той из своих улыбок, что могла растопить лед в Гималаях, а не только сердце влюбленного бога, и поправила прическу. – Позвольте мне. Будьте любезны, покажите, на что нажимать.

Шар осветился, и в нем показалось хмурое лицо Санди с ссадиной во всю щеку.

– К царапине я не имею никакого отношения, – буркнул Люитен. – Пока.

– Он меня видит?

– Да.

Брови Санди в палантире изумленно вздыбились.

– Сэсс?..

– Здравствуй, Санди. Извини, что так немного неожиданно. Я присоединяюсь к предложению Люитена, и мы очень тебя ждем. Здесь собралась неплохая компания, и нам тебя очень не хватает. Прилетай, а?

– Ты заложница? – быстро спросил Санди.

– Боже упаси! Я в гостях, и мне ничто не угрожает. Ты будешь скоро?

– Уже вылетаю, – выражение лица Санди было далеко от радостного.

– Напомни только, сколько лет нашему сыну.

– Нашей дочери, – процедила сквозь зубы Сэсс, – скоро исполнится три, и я оставила ее в Бычьем Броде под присмотром Дигэ и Брика. А если ты вознамерился проверять, я ли это или мое привидение, то, может быть, ты Джейн поверишь больше?

– Темперамент точно твой, – согласился Санди. – Дай мне леди Джейн.

– Это в самом деле Сэсс, Санди, – виновато сказала Джейн, склоняясь к палантиру. – Я везла ее в Тримальхиар, но по дороге мы попали немного не туда. В самом деле, будет лучше, если ты приедешь.

– Буду, – сказал Санди. – Давайте координаты.

Люитен, все еще кипя от негодования, указал, как добраться до Облачной Цитадели. Палантир погас, и хозяин обернулся к гостьям.

– Что означает ваше участие в этом деле?

– Александр Клайгель – мой муж, – сообщила Сэсс.

Фалк засмеялся.

Реакция Люитена была неожиданной. Преодолев расстояние одним поистине тигриным прыжком, он вцепился пианисту в ворот и принялся неистово трясти его.

– Это твоих лап дело? – рычал он. – Я давно подозревал, что ты подобрал пароль и вмешиваешься в мои дела на свой вкус!

Фалк слабо отбивался, все еще продолжая хохотать.

– Не в этом случае, – задыхаясь, пояснил он. – Мне невыгодно…

Люитен выпустил его, вспомнив о сохранении лица. Фалк пригладил волосы… и подмигнул Джейн.