Текст книги "Алиса в стране Чудесных Клёнов"

Автор книги: Наталия Арчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– А-а, так значит Элис это и есть та девушка, про которую ты так долго говорил? – Рон спрашивает Дэна, желая, очевидно, нам помочь с блефом. Он-то точно должен знать про девушек лучшего друга. Затем он обращается ко всем остальным тоном а-ля “расходитесь, здесь нет ничего интересного”: – Он целый месяц зудел как только о ней. “Элис то, Элис это”. Теперь я вижу о чём была речь и полностью понимаю, – Рон проходится взглядом по моей фигуре с глупой улыбкой на лице.

Я чувствую, как напрягается рука, лежащая на моей талии. Никогда раньше не думала, что у моей куртки столько нервных окончаний. Окей, я шучу, конечно, но я никак не могу понять, каким образом я настолько чётко чувствую его прикосновения?

– Это был не “месяц”, – цедит сквозь зубы Дэн, закатывая глаза.

– Мда, это было бы очень некстати, потому что месяц назад Дэн ещё встречался с Лорен, – неприятным голосом напоминает всем Мадина.

– Да, может, это было на прошлой неделе. Мне как-то фиолетово. Я не слежу за датами. Как бы то ни было, это меня не касается. Как и тебя, – Рон с раздражением смотрит на Мадину.

Она лишь в ответ показывает ему язык.

– Если бы ты следил за датами, ты сдавал бы домашку вовремя и прилично улучшил бы свои отметки в школе. Очень советую завести наконец-то календарь, а не то получишь его от меня на новый год. Я так прилично сэкономлю на твоём подарке, предупреждаю, – Дэн усмехается и выглядит сразу более расслабленным. Его рука снова спокойно лежит на моей пояснице.

– И как давно вы встречаетесь? – вопрос задаёт Стэн.

Этот парень выглядит старше всех. Ему можно дать лет двадцать пять, точно на школьника не тянет. Короткие волосы, тёмные глаза, светлая щетина на подбородке, скорее всего когда-то сломанный нос. Всё это в сочетании с пронизывающим взглядом, который я постоянно чувствую на себе, тревожит, если мягко сказать.

– Некоторое время, – отвечаю смущённо.

Я хочу спрятаться от этих глаз. И тут я вспоминаю, что рядом со мной стоит же “мой бойфренд”. Я поворачиваюсь к Дэну и утыкаюсь лицом в его плечо, моментально чувствуя себя лучше. Мне также приходится обнять его, чтобы выглядеть естественнее для пары, а не стоять как манекены.

– Мы лучше пойдём, – говорит Дэн, смотря на меня добрыми, смеющимися глазами. – Я обещал своей девушке лучший кофе на западном побережье Канады.

– Вы в “Кофераму” собираетесь? Возьмите меня с собой, а? – спрашивает Рон с щенячьей надеждой в глазах.

– Дорогой друг, конечно…НЕТ! Ты вообще в своём уме? – Дэн усмехается и ведёт меня к выходу.

– А ты на вечеринку придёшь? Себастьян будет очень недоволен, если тебя не будет, – бросает напоследок Скотт, подчёркивая интонационно слова “Себастьян” и “недоволен”.

Дэн останавливается в задумчивости и пару секунд размышляет.

– Окей, я буду. Надеюсь, что приду не один, – отвечает, подмигивая мне.

Моё сердце снова начинает бешено стучать. Интересно, сколько ещё людей я сегодня встречу, если за последний час я познакомилась с большим количеством людей, чем за несколько последних лет?

Чувствую, что это только начало. Секрет успеха – встретить нулевого пациента (ладно, друга, но “нулевой друг” звучит паршиво), который представит тебя совершенно новому миру. Потом надо, чтобы этот друг тебе понравился (сделано!), и понравиться ему (надеюсь, тоже можно отметить, как “сделано!”).

– Пока, Рон, Флинт, Мадина, К.В., я точно хочу узнать, как это расшифровывается, и я обязательно спрошу, если Дэн не расскажет. Пока Джэк, Стэн, – стараюсь не смотреть последнему в глаза, – Джея и Скотт. Я очень рада с вами познакомиться. Надеюсь, что мы скоро ещё встретимся, чтобы лучше узнать друг друга, – обращаюсь сразу ко всем.

Они прощаются со мной – кто-то с улыбкой, кто-то без. Но я всё равно чувствую, что мне нравятся эти ребята и я хочу ещё с ними дружить. Только не со Стэном. Я по-прежнему чувствую его хищный взгляд на своей спине.

Дэн раскрывает зонтик над моей головой, я беру его под руку, и мы уходим прочь в какое-то таинственное место под названием “Коферама”, где подают самый вкусный кофе на западном побережье Канады. Говорят.

Ну что ж, не попробуешь, не узнаешь.

– Ты им понравилась, – мягко произносит Дэн, когда мы в двадцати ярдах от беседки. – А теперь расскажи, пожалуйста, как ты запоминаешь имена. Твоё выражение лица было как будто ты что-то решала про себя, а не просто повторяла сказанное мной.

– Это очень наблюдательно с твоей стороны! Браво! – я смотрю на него с восхищением. Сама идея, что он по моему лицу сумел заметить такую мелочь, необычайно теплая и приятная. Не знаю, бывают ли такие характеристики у идей, но я себя ощущаю именно так – у меня на сердце тепло и приятно. – Ты совершенно прав! Когда мне надо запомнить имя, я подбираю к нему рифму, основываясь на внешних характеристиках его обладателя, чтобы потом легче извлечь нужную информацию из своих чертогов памяти при встрече с данным человеком.

– Ты что, гений? – Дэн смеётся. – Звучит изумительно! – теперь его очередь смотреть на меня с восхищением. – Могу я спросить, какие ты выбрала рифмы на их имена? – он улыбается, предвкушая что-то интересное.

Не хочу его разочаровывать. Мои рифмы обычно забавные, так проще запоминать.

– Ничего особенного: Скотт-бегемот, но я любя. Просто он большой, – хихикаю. – Мадина-задира, ты понимаешь почему, Флинт – бинт, Рон-гром, – над последним сочетанием смеёмся вместе. Рон – очень громкий товарищ.

– А если ты встретишь Флинта без этого “украшения” на лице?

Флинт, будучи парнем с достаточно смуглой кожей, был с белым квадратом марлевой накладки на лбу, который он тщетно пытался скрыть чёлкой. Это слишком бросалось в глаза, чтобы не заметить.

– Что-то должно быть под ним, поэтому, думаю, что сумею вспомнить его имя. Хотя ты прав, это не самый практичный способ, ассоциировать имя человека с тем, что можно легко заменить или убрать. Однажды, когда я перешла в среднюю школу из начальной, я запомнила имена своих новых одноклассников, полагаясь на одежду, которую они носили в тот день. Можешь представить мою растерянность, когда на следующий день я никого из них не смогла вспомнить поимённо.

– Ха. Я точно могу представить. Это моё обычное состояние через минуту после того, когда мне представляют несколько человек за раз. Что с остальными рифмами?

– Джек-Блэк, – продолжаю.

– Ты что, расист? – усмехается Дэн.

– Конечно же, нет! Ничего подобного! Просто странно было бы запомнить в чернокожем парне только родинку на правой щеке, согласен? Я уверена, что меня все запомнили, как белую рыжеволосую девчонку, – вскипаю. Не люблю я эти разговоры о цвете кожи. – К тому же, Блэкджек – это карточная игра, а ещё есть такой актёр, белый, между прочим.

– Нет, я не согласен, – серьёзно начинает Дэн. – Тебя там запомнили не как “белую рыжеволосую девчонку”, а как “шикарную белую рыжеволосую девчонку”, – тут он дарит мне такую улыбку, что сразу становится легко и необъяснимо хорошо. – Извини, пожалуйста, я просто неудачно пошутил про расизм. Прости, – добавляет с сожалением в глазах.

Я совершенно на него не сержусь, я просто снова вспомнила о Саре и о том, как много у меня осталось позади.

– Ничего страшного. Видишь ли, папа моей лучшей подруги родом из Нигерии, поэтому я с любовью отношусь ко всем и считаю, что она прекрасна снаружи так же, как и внутри. Никого не делю по расам, все мы люди. Я точно не расист.

– Я знаю, – отвечает Дэн и кладёт свою ладонь поверх моей руки, которой я держусь за него. Я думаю, что он ещё рад от того, что я сказала “лучшая подруга”, а не “друг”. – А какая рифма для Джеи?

– Джея-Корея… – я вздыхаю, а Дэн начинает хохотать, ведь Джея точно с азиатскими корнями.

– Прекрати! – пытаюсь остановить его, сама смеясь над всей абсурдностью ситуации. – Это просто рифма. У той же самой моей лучшей подруги – мама кореянка. Я ко всем одинаково отношусь.

– Расскажи мне о своей подруге, пожалуйста, – просит Дэн с улыбкой, наконец отсмеявшись. – Она должна быть особенным человеком.

– Так точно, она такая, – улыбаюсь ему в ответ, думая о Саре и о том увидимся ли мы с ней, зная, что её уже зачислили в университет Нью-Йорка, о котором она мечтала, а я планирую поступать в местный Университет Британской Колумбии, и между нами будет почти целый материк.

Я снова вздыхаю.

– А ещё мне хочется кое-что тебе сказать, пока мы на теме имён, – нежно произносит Дэн. Мы сейчас останавливаемся на тротуаре, пропуская две ужасно шумные машины, выезжающие с парковки парка – дорожную фризу и самосвал. Поэтому он склоняется к самому моему уху, чтобы сказать то, что хочет. – Мне нравится рифма, которую ты придумала на моё имя.

Он ненадолго задерживается у моего лица, и эта секунда кажется минутой…хотя хотелось бы, чтобы она была часом, чтобы я могла глубже вдохнуть его обалденный запах и подольше чувствовать тепло его слов на моей холодной щеке. Видимо, он как-то воздействует на мою нервную систему, повышая чувствительность кожи и обостряя обоняние, но глуша звуки извне.

Несмотря на громыхание техники, всё ещё проезжающей мимо, я слышу лишь стук своего сердца, да вижу только своё дыхание в виде облака пара. Вот оно есть. А теперь растаяло. Я сначала даже не улавливаю смысл сказанного.

О, вспомнила. Дэннис-Элис. Блин.

Дэн замечает моё смущение и по-доброму усмехается.

– Элис, я ведь сказал, что мне нравится, правда? А теперь расскажи мне, пожалуйста, о своей особенной подруге.

И я рассказываю. Начинаю с того, как мы познакомились в детском саде, в нулевой группе школы, и с того самого дня мы были неразлучны в течение десяти лет. Я рассказываю парочку из большого списка самых смешных историй, которые у нас были, и о том, как мне её не хватает. Мы теперь даже не может каждый день говорить по видеосвязи. Я делюсь с Дэном своими страхами об отношениях на расстоянии, которые даже между друзьями редко работают.

Так, за разговором о дружбе, мы подходим к кафе, которое располагается на цокольном этаже пятиэтажного дома. Успеваю заметить,что это недалеко от моего дома, и в животе вдруг появляется странное чувство. Либо злополучные бабочки, либо голод. Третьего не дано. Но сейчас декабрь, совсем не сезон бабочек, особенно когда на улице такая мерзотная погода.

Мы стоим под козырьком. Дэн закрывает зонтик, распахивает для меня дверь, как истинный джентльмен, и с помпой декламирует:

– Добро пожаловать в царство лучшего капучино, сладкого карамельного латте и превосходного моккачино, сделанного исключительно из натуральных какао бобов, выращенных на солнечном берегу Кот-д’Ивуара. Более того, – добавляет он нормальным голосом, – здесь можно в дополнение отведать великолепную выпечку или заказать вкусный бургер и прочую еду, если ты голодна.

– Вау! Какое количество чудесных эпитетов! Не слишком ли высоко ставишь планку? Не боишься, что я разочаруюсь в этом месте? – спрашиваю хихикая.

– Не-а, – коротко отвечает Дэн с улыбкой абсолютной уверенности на лице.

Глава 6 «Перерыв на кофе»

Мы заходим внутрь уютного кафе. Не настолько уютного, чтобы быть приторно навязчивым, но и не супер-пупер стильного, чтобы стать меккой для бородатых хипстеров в кедах.

Мягкие цвета стен, терракотового и тёмно-оранжевого оттенков, деревянные столы, стулья с пышной обивкой, одиноко висящие над столами матовые лампочки без абажуров, но дающие приятный глазам рассеянный тёплый свет – всё это очень гармонично сочетается между собой и делает данное кафе идеальным местом для первого в жизни свидания, коим оно является сейчас для меня. Я раньше никогда не пила кофе с парнем один на один. Засчитываю как свидание. Возможно, мне просто хочется, чтобы это было свиданием.

Запах в кафе действительно будоражит все вкусовые рецепторы. Аромат свежесваренного кофе и горячей выпечки, только что извлечённой из духовки, заставляют меня становиться голоднее и голоднее с каждым новым вдохом.

– Давай, теперь найдём, куда нам сесть, – говорит Дэн, приглашая меня взять его руку.

Я, конечно же, с радостью принимаю это предложение, засунув варежки в карманы своего пуховика.

– Тебе следовало сказать мне раньше, что у тебя так сильно замёрзли руки, – говорит Дэн, согревая мои пальцы между своих горячих ладоней, пока мы идём к свободному столику.

В эту минуту я думаю лишь о своих ощущениях от того, что он держит мою руку в своей. Как это может быть настолько приятным? Очень волнующие мысли. Это же всего лишь рука. Уф. Приехали.

– По-моему, это место – идеальное, – говорит Дэн, останавливаясь у столика в углу.

Прилавок не очень далеко, как и вход. Окей, кафе маленькое, тут в принципе всё не очень далеко, но это и делает его таким замечательным.

– Да, супер, – соглашаюсь, хотя я предпочла бы идти куда угодно дальше, если он при этом всё также держал бы меня за руку.

Ну, что ж. Настало время выложить все карты на стол. Мы снимаем верхнюю одежду.

Я уже видела Дэна без неё, поэтому ничего нового для меня. Он снимает своё пальто и всё также прекрасен и хорош собой, как и прежде.

Сейчас я больше волнуюсь на свой счёт. Ну, я, несомненно, люблю своё тело, что было мне дано и слегка подкорректировано нормальным питанием, не всегда очень правильным. Но моя фигура немного слишком женственная. Несколько более, чем обычно принято у подростков, которых называют “угловатыми”. У меня есть все необходимые отличительные округлости там, где они и должны быть у человека моего пола. Я принимаю своё тело и забочусь о нём.

Но. Я видела его бывшую подружку. Фигура Лорен имеет мало общего с моей. Кроме талии. Талия у меня есть. И на неё я, к счастью, вообще не жалуюсь. Но, в отличие от Лорен, у меня есть ещё и грудь, и зад. Не офигеть какой пышный бюст, конечно, задница-то моя всяко больше будет. Я такая классическая “груша” по типу фигуры. Все мои выпуклости явно объёмнее тех, что у Лорен, поэтому я беспокоюсь, как Дэн к этому отнесётся. Вкусы и предпочтения бывают очень разными. К своему дзену я пришла не сразу, и теперь есть ощущение, что он под невидимой угрозой.

Поэтому, пока я стою спиной к своему спутнику, в то время как он помогает снять мою куртку, я испытываю волнение. Как если бы сейчас я была на развилке дорог, где одна может привести меня к проблемам, вынуждая меня похудеть, следуя комплексам. А мне очень сильно этого не хотелось бы. Ни комплексов, ни худеть. Всем сердцем не хотелось бы. Я только начала учиться вкусно готовить.

Разматывая шарф с шеи, я поворачиваюсь лицом к Дэну.

Его глаза были, очевидно, на моей пятой точке, пока я была к нему спиной. Он выглядит… впечатлённым? Ошарашенным? Удивлённым? Не знаю.

Моё сердце стучит громче и чаще в ожидании его вердикта.

Теперь Дэн поднимает свои глаза на моё декольте, которое мне следовало бы проверить, не слишком ли оно глубокое, но я решаю не суетиться. К чему все эти лишние телодвижения, в случае чего? От них всё равно не похудеешь.

– Дэннис?

– Ты ещё прекрасней без одежды, – бормочет он. – Ой, я имею в виду без верхней одежды… Да, – он напряжённо сглатывает.

У меня как камень с плеч. Сразу чувствую себя лучше, если бы только застенчивость не появлялась бы в такие моменты. Но она всегда тут как тут. Я не сильно привыкла к комплиментам.

– Хочу тебе напомнить, что ты уже согласилась быть моей девушкой, так? – сейчас он смотрит мне в глаза, лыбясь до ушей.

– Разве? Что-то не помню, чтобы ты меня об этом спрашивал, – дразню его в ответ.

– Несомненно спрашивал. Это было включено во фразу “как будто мы с тобой встречаемся”, но это просто слова. У меня есть около пятнадцать свидетелей, которые могут подтвердить, что мы – пара.

Если бы он так широко не улыбался, я поверила бы в его искренность. Но я не верю.

– Бла-бла-бла. Скажи это моему адвокату, – смеюсь, усаживаясь за стол.

***

– Ох… Это лучшее блюдо из картофеля, которое я когда-либо пробовала. Как ты сказал, оно называется? – спрашиваю Дэна, располагая свои столовые приборы на пустой тарелке.

Мы раз сто перечитали меню вдоль и поперёк час назад, пытаясь сделать выбор, что бы такого-эдакого заказать. В итоге было решено отобедать, как полагается. Я не стала упоминать, что уже обедала в полдень или около того. Но у людей бывают же вторые завтраки – бранчи, как их называют, соединив в названии два приёма пищи. Вот и у меня сейчас “обужин” – второй обед, но ещё не ужин. Надо проверить потом в словарях. Если это слово ещё не изобрели, может, я могу зарегистрировать его и разбогатеть на авторских правах и обжорах.

– Путин77
  Пути́н (фр. Poutine) – национальное квебекское блюдо из картофеля фри, посыпанного молодым рассольным сыром и политого подливкой.


[Закрыть], – отвечает Дэн, гордо улыбаясь. Он доедает свой типичный американский бургер, в то время как я решила попробовать что-нибудь из канадской кухни. – Ну, как? Пойдёшь со мной на вечеринку? – он спрашивает через минуту, тоже оставив тарелку в сторону.

– Я боюсь, что лопну. Не могу гарантировать, что смогу ходить прямо сейчас, – отвечаю, откидываясь на спинку стула. По крайней мере, я не издаю звуков, как откормленный боров, но это абсолютная правда – я реально объелась. – Ты не подумай. Я обычно обедаю лишь отваренными на пару брокколи, запивая водой, поэтому можешь себе представить, что со мной сделал путин, – смеюсь, стараясь выглядеть как истинная леди. Мне это почти удаётся. Особенно когда мой смешок выходит до боли похожим на хрюк. Мда. Шерше ля фам88
  Cherchez la femme – фр. «ищите женщину».


[Закрыть], блин.

Мне очень комфортно с Дэном. Обычно я не такая расслабленная с парнями. Иначе, я так думаю, у меня уже было бы парочку бойфрендов. Но быть наедине с противоположным полом до этого дня мне было слишком волнительно. В нехорошем смысле – потела, глупо шутила, забывала слова. Короче, полная клиника.

Дэн – приятное исключение. Мне с ним так легко, как если мы знали бы друг друга долгое время.

За этот час мы обсудили миллион всякой ерунды. Преимущественно не личного характера. Мне так больше нравится, так как свидание (да, я по-прежнему называю это свиданием) не напоминает собеседование. Это больше как встреча двух друзей, которые не виделись целую вечность.

Мы говорим о плюсах и минусах проживания в Америке и Канаде, о Ванкувере, о Седро-Вулли.

С населением около десяти с половиной тысяч человек, этот родной город моего отца, конечно, маленький, но очень уютный. И он был моим родным городом почти… всю мою жизнь, чего уж там.

Мы обсудили: погоду, еду, фильмы, сериалы и многое многое другое. Мы много смеёмся и просто отлично проводим время.

– Да ладно тебе, Элис, пойдём. Не могу же я прийти на вечеринку без своей дамы сердца, – Дэн говорит с хитрой улыбкой, слегка подталкивая мою ногу своим коленом под столом.

Стол большой и прямоугольный, поэтому мы можем сидеть друг напротив друга, но при этом достаточно близко. Сначала мы постоянно время от времени задевали друг друга ногами, пытаясь найти удобные позы. У Дэна очень длинные ноги. Очевидно, что у меня тоже… Честное слово, даже не догадывалась об этом, пока не наткнулась на сей предмет мебели в этом уютном кафе. Вот мы и расположили наши ноги под столом так, чтобы всем было удобно – чередуясь: моя левая нога – его правая нога – моя правая нога – его левая нога. Это необычайно приятно, хотя мы и не соприкасаемся очень часто, почти лишь случайно. Но это чувствуется почти как если бы мы держались за руки. Доставляет какое-то странное удовольствие.

– Мне надо спросить маму, – отвечаю, улыбаясь, и в свою очередь касаюсь его ноги своей.

– Сколько тебе лет, Элис? – Дэн смотрит на меня с большим интересом, слегка склонив голову к плечу.

Видимо, пытается угадать мой возраст. Любопытно, но этот вопрос мы пока ещё не обсуждали.

– Семнадцать. Сколько тебе лет, Дэннис? – спрашиваю с улыбкой. Я знаю, что он моего возраста. Должен быть.

“Пожалуйста, пожалуйста, только не будь хорошо сохранившимся тридцатилетним дядькой!” – умоляю его про себя.

– Недавно исполнилось восемнадцать. Две недели назад.

Йес!

– Поздравляю с прошедшим Днём Рождения! – говорю с нежностью, теряясь в его тёплых глазах, несмотря на их холодный оттенок.

Я рада узнать, что мы с ним ровесники. Жаль, что мы не были с ним знакомы две недели назад. Я бы ему что-нибудь подарила. Обожаю делать подарки. Так я показываю людям свою любовь…

“Что?! Какую ещё любовь?! Уф. Ты только с ним познакомилась, глупая девчонка! Пора извлечь свой мозг из закромов, где он пылится от ненадобности, и использовать хоть немного по прямому назначению, тупица”, – говорю себе ободряющую речь.

Обычно у меня подобные речи имеют более позитивную окраску, но сегодня, видимо, исключение для всего. Я сразу же стараюсь собраться и даже сажусь ровнее.

– Спасибо, – глаза Дэна загораются идеей. – Будет ли это слишком коварно выманить тебя на вечеринку в качестве запоздалого подарка к моему Дню Рождения? Пожалуйста, Элис. Я не хочу идти туда без тебя. Я тебя познакомлю с каждым… более-менее сносным подростком в этой части города, – говорит Дэн с умоляющим тоном.

Он тянется ко мне через стол и берет мою руку, которой я играю с солонкой и перечницей в эту минуту, чтобы немного отвлечься от его глаз. Мне кажется, что я могу смотреть в них, совершенно не моргая, часами. Они у него такие красивые и глубокие, что я впервые в жизни забываю, что людям необходимо разрывать зрительный контакт во время беседы. Я читала, что человеку наиболее удобно смотреть в глаза другому не более трёх секунд кряду. Если взгляд задерживается дольше этого времени, собеседнику становится неудобно и воспринимается как сигнал опасности. Приходится идти на крайние меры, чтобы не спугнуть.

Я почти сдаюсь.

Как же тяжело сопротивляться, когда его руки такие тёплые, а глаза такие добрые, и эта улыбка, играющая на идеальных губах, заставляют меня пообещать что угодно на месте. Но.

– Мне всё равно надо спросить маму, – тихо отвечаю, водя одним пальцем свободной руки по рисунку его вен на обратной стороне ладони.

– Элис? – слышу голос своего отца слишком чётко, чтобы решить, что мне это почудилось.

Я буквально подпрыгиваю и замечаю, что мы с Дэном оба склонились над столом друг к другу в этот момент, так как к следующему мы отдаляемся, как если бы на камере уменьшить зум.

Обернувшись, я встречаюсь глазами с папой, который по левую сторону от меня. Он выглядит озадаченным. Затем он переводит взгляд на наши сплетённые с Дэном руки на столе, и теперь его вид сменяется на подозрение чего-то явно нехорошего.

– Привет, пап, – почти блею, как истинная овца. Уф. Выдёргиваю руку из уютного тепла нежных прикосновений Дэна, и это ощущается дискомфортом сразу по нескольким причинам. – Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашёл?

– Я не искал тебя, во-первых, а заскочил сюда за кофе. А во-вторых, поверь мне, что тебе тяжело затеряться в толпе. Имею в виду твои яркие волосы, – папа смеётся, а потом его настроение резко меняется и он строго смотрит на моего приятеля. – А вы кто?

Дэн встаёт, оправляя на себе одежду и выпрямляясь во всю красоту, ой, рост, имею в виду, и протягивает правую руку для приветствия.

– Счастливого Рождества, сэр! Дэн Ричардс. Рад с вами познакомиться.

– Хм. Счастливого Рождества, – отвечает папа с коротким кивком, не пошевелив никакой более частью тела ни на дюйм. Затем он обращается ко мне: – Я могу с тобой поговорить? – папа делает шаг назад, чтобы я могла выйти, не давая мне возможности отказаться. Когда я встаю, он направляется в сторону выхода, ожидая, что я пойду за ним.

Я лишь закатываю глаза. Не могу поверить, что папа так некстати нашёл переключатель смены клёвого родителя на строгого. А строгий отец – ещё хуже. Уф.

– Прости, – говорю Дэну, надеясь, что в моих глазах можно прочитать насколько мне неловко не по его вине. – Я через минуту вернусь.

– Конечно, Элис, – он беззаботно мне улыбается. – Не волнуйся, я буду ждать сколько нужно.

Дэн садится на своё место.

Не могу перестать думать о том, что же могло найти на папу, что он вдруг начал себя так странно вести. В чём его проблема?

“Должно быть, нашёл на антресоли свой плащ супер отца, и ему захотелось совершить подвиг”, – думаю на ходу, усмехаясь своим мыслям.

Находясь нескольких метрах от нашего места в углу кафе, я оборачиваюсь через плечо, и мы сразу встречаюсь взглядами с Дэном, обмениваясь улыбками.

Отвернувшись, я ощущаю, что он всё ещё смотрит мне вслед, и это чувство необычайно приятное. Потому что я теперь знаю эти глаза.

***

Папа останавливается у выхода из кафе, чтобы мы могли поговорить, никому не мешая.

– А где же хороший коп? Ты не можешь начинать допрос без него, – смеюсь, надеясь разрядить обстановку.

– Ты считаешь, что я плохой?

– Нет, я имею в виду, что ты плохой полицейский, а то, как ты вёл себя там было, мягко сказать, странно. В чём дело, пап? – прикасаюсь к его сложенным в замок на груди рукам.

– В чём дело? Я скажу тебе в чём именно дело. Я не знаю этого парня. Сегодня за обедом ты говорила, что ни с кем не познакомилась, кроме нашей соседки, этой старушки с болонкой. А пару часов спустя я вижу тебя чуть ли не целующейся к каким-то взрослым детиной. Что я должен был подумать по-твоему? Насколько вы с ним близки? Мне кажется, мы с твоей мамой должны быть в курсе, как твои родители.

Во время всей этой тирады папа активно жестикулирует. К тому же, он говорит до боли громко, чтобы все в радиусе пары метров, как минимум, могли его спокойно слышать. Поэтому, если хотите наглядно представить себе степень испытываемого мной стыда, то представьте себе индийского слона. Да, того самого. Так вот, мой стыд – размером с Индию. Или Азию, не уверена, что папа может не ухудшить ситуацию в любую минуту.

– Говори тише, пожалуйста, – шепчу, чувствуя жар в лице. – Папа, он представился. Его зовут Дэн Ричардс. Он не “взрослый детина”. Мне семнадцать, ему семнадцать… просрочилось всего две недели назад. Возможно, мы даже учимся в одной школе, мы почти подошли к обсуждению этого вопроса, когда ты, как дикарь, нас перебил, – шумно выдыхаю, выпуская раздражение, уже скопившееся внутри.

Ненавижу подобные сцены.

Особенно потому, что это происходит впервые. Папа обычно очень мил со всеми моими подругами.

О, ну конечно! Бинго!

До меня доходит вся соль проблемы.

– Эй, это всё из-за того, что он парень, так? Ты знаешь, что это неприкрытый сексизм, пап? – усмехаясь своей догадке, по-дружески легонько толкаю его в плечо.

– Конечно! Не забывай, что я клинический психолог. Я каждый день работаю с молодыми людьми и несомненно знаю, что у них в голове. В данный момент, я имею полное право быть предвзятым по отношению к мужскому полу, – папа заканчивает речь, поджав губы. – Но я не сексист, да будет тебе известно, – добавляет, пытаясь оправдаться. – Слушай, Элис, я волнуюсь.

Отец, и в правду, выглядит обеспокоенным. Возможно, он просто не был готов. Моя вина. Надо было начать приводить в дом мальчишек, когда он был моложе. Тогда этому милому старику не пришлось бы беспокоиться сейчас. Он “отволновал” бы своё с младых ногтей. Сдерживаюсь, лишь бы не засмеяться, но надо успокоить товарища.

– Папуля, я не думаю, что тебе есть о чём волноваться. Я сделаю всё возможное, что в моих силах, чтобы ты не стал сам у себя консультироваться, как у клинического психолога, имею в виду. Знаю, что очень дорогое удовольствие, одним сеансом не обойтись, – хитро подмигиваю. – Ты не переживай! Дэн очень милый, и мне он нравится.

Упс, само вылетело.

Теперь папа просто в ужасе.

– Вот именно об этом я тебе и говорю, Элис!

– Тогда смотри, что ты можешь сделать. Вернись, пожалуйста, к столику и познакомься с Дэном как следует. Узнай свой страх, чтобы не бояться, как ты мне когда-то сам рекомендовал, – напоминаю ему.

– Эдвард, – обращается бариста к покупателю, которым, очевидно, является мой отец. – Ваш заказ готов, – женщина тепло нам улыбается, указывая на стоящий рядом с ней, на прилавке, кофе на вынос и бумажный пакет.

Папа берёт два стаканчика ароматного кофе и что-то ещё умопомрачительно вкусное, скрытое от моих любопытных глаз за крафтовой бумагой, но мой нос-то не проведёшь. Он благодарит баристу и хочет сказать что-то ещё мне, но не может подобрать слов.

– Тебя, наверное, ждёт мама, да? – помогаю ему думать быстрее.

– Да. Сейчас дождь опять закончился, и, согласно прогнозу, это до вечера. Поэтому мы решили прогуляться до торгового центра, чтобы посмотреть кино… Мама собиралась тебе позвонить.

– Оу, я забыла включить вай-фай. Извини, пап.

Впервые за девять дней жалею, что не выбрала себе новый телефон раньше.

– Хочешь пойти с нами?

– Отличная попытка, но нет, спасибо, – отвечаю с улыбкой. – Я останусь с Дэном. Мы планировали пойти… – “Больше никаких ошибок!” – …погулять, посмотреть на Рождественские огни. Будем кружиться в танце вместе со снежной метелью, орать песни. Прошвырнёмся по соседям, колядуя, но последнее зависит от того, если нам предложат выпить, – говорю как бы между прочим. Увидев, как у отца брови ползут наверх и округляются глаза, понимаю, что шутка не удалась и иду на попятную: – Уф, пап, там нет никакого снега и никакой метели. И вообще-то я говорила про горячее какао, желательно с маршмеллоу – традиционное угощение для колядующих, между прочим. Давай, завязывай с этим. За кого ты меня принимаешь? – теперь я смеюсь.

Обожаю с ним шутить, но сейчас мой родитель слишком серьёзен, чтобы понять юмор. Окей, надеюсь, что ему скоро полегчает. Мама объяснит то, чего папа сейчас не понимает, это точно.

– Ха-ха. Как смешно, – отвечает с нейтральным выражением лица. – Тогда мне надо перекинуться парой слов с этим… твоим новым знакомым. После этого ты можешь немного погулять, пока мы в кино.

– Умоляю, только помягче с ним, пожалуйста. Будь мил и вежлив, – прошу с натянутой улыбкой, но в эту же секунду я начинаю паниковать, уже опасаясь, что он может сказать “этому”, как выразился папа.

Мы вместе возвращаемся к столику. Дэн с кем-то переписывается и не замечает того, что мы подходим. Но когда тень моего отца накрывает его, Дэн сначала немного вздрагивает и, убирая телефон в карман, встаёт. Я сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться.

– Что ж, Элис мне сказала, что вы потом собираетесь на прогулку, – говорит отец. – Мои правила следующие: во-первых, не уходить никуда далеко. Во-вторых, никуда не ехать на машине. В-третьих, абсолютный запрет на что-либо запрещённое законом, особенно наркотики. В-четвёртых, разрешённые 99
  В Канаде легализована марихуана.


[Закрыть]тоже нельзя. В-пятых,…

– Папа, пожалуйста. Ты меня убиваешь, – перебиваю его, хихикая, не имея возможности более оставаться безучастной. – Мы тебя поняли. Я отправлю тебе номер социального страхования и копию его удостоверения личности при первой же возможности, – подмигиваю Дэну и начинаю нервно смеяться в голос.

Это худшее знакомство с родителями в истории человечества, на мой взгляд.