Текст книги "Дело о волшебном снадобье"

Автор книги: Наталия Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава V
УТЕРЯННЫЙ РЕГЛАМЕНТ

На работу к Александре Юрьевне отправились пешком самым ближним путем. Прошли мимо нескольких сверкающих куполами отреставрированных церквей и большого памятника поэту Алексею Кольцову, устремившему грустный взгляд на Воронежское водохранилище, миновали городскую достопримечательность – небольшой старинный каменный мост, который Лешка однажды видела на одной из открыток с видами Воронежа, затем свернули налево. Вот и университет: окруженное кустарником огромное четырехэтажное здание со стеклянным входом.

Поднявшись по пологой лесенке, все четверо подошли к вертушке, возле которой стояли охранники в пятнистой форме. Однако они ни о чем не спросили ни детей, ни Валерию Михайловну, спокойно пропустив их внутрь здания. Видимо, подозрительных людей они определяли по каким-то одним им известным признакам, а у прошедших мимо них посетителей таковых не оказалось.

Катька провела москвичей по длинному коридору первого этажа, а затем они спустились в цоколь и, прошествовав по нему еще метров двадцать, зашли за железную дверь в большой кабинет. В нем за компьютером сидела Александра Юрьевна и что-то быстро набирала, глядя на лежащий перед ней текст.

Я скоро освобожусь, подождите секундочку, – сказала она своим гостям, ускоряя темп работы.

Здрасьте и до свидания. Мы свое дело сделали и теперь уходим, – двинулся к двери Ромка.

Конечно, идите, спасибо, что проводили, – сказала Валерия Михайловна.

Но Александра Юрьевна их задержала.

Погодите, пожалуйста.

Встав с места, она дотянулась до деревянной полки, сняла с нее несколько двойных листов бумаги и, протянув их дочери, попросила:

Совсем забыла копии сделать. Катя, будь добра, сходи к нашим соседям, чтобы я время на это не теряла, – а Валерии Михайловне пояснила, – у них ксерокс большой, а наш на формат АЗ не рассчитан.

Формат АЗ – это двойной лист, – с умным видом объяснила Катька Ромке с Лешкой и потрясла перед ними бумажками, которые дала ей мама. – Вот такой.

Представь себе, мы знаем, – хмыкнул Ромка. – Ведь наша мама в газете работает, а мы с Лешкой сами не так давно были рекламными агентами, мы же тебе об этом только вчера рассказывали. В три раза самый большой газетный лист сложить – вот АЗ и получится, так как формат большого листа – А1. Совсем простая арифметика, – следуя по коридору за Катькой, снисходительно сказал он.

Прошествовав вперед по коридору, они вошли в небольшой кабинет, который на первый взгляд казался еще меньше оттого, что был прямо-таки напичкан всякой самой новейшей техникой. Одних компьютеров Ромка насчитал четыре штуки. Лазерных принтеров было три. А еще здесь были холодильник с телевизором, на стенах висели картины и плакаты в рамах, и очень приятно пахло свежемолотым кофе. Словом, несмотря на современное оснащение, в этой комнате царил еще и домашний уют.

Навстречу им из-за компьютера с большим монитором поднялась молодая симпатичная женщина в сером костюме и, заметив на столе чашку с недопитым кофе, поставила ее в раковину. Не было никаких сомнений в том, что этот уют создала здесь именно она. Ромка с Лешкой застыли у двери, продолжая обозревать помещение, а Катька по-свойски спросила:

Галина Арсеньевна, можно мне у вас сделать несколько копий? Меня к вам моя мама послала.

– Пожалуйста, – кивнула женщина. Катька включила самый большой ксерокс и

стала ждать, когда он нагреется.

Внезапно кто-то взял Ромку за плечо и, отодвинув его в сторону, вошел в кабинет. Мальчишка задрал голову и встретился глазами с Владимиром Степановичем.

Ну надо же, и здесь вы, – искренне удивился тот.

Моя мама, Александра Юрьевна, здесь работает, – объяснила Катька. – Мы к ней по делу пришли, а она нас сюда послала копии делать.

Значит, мы с ней соседи.

Кто? – не понял Ромка. – Вы? Вы же на проспекте сидите.

Там у нас лаборатория, а основной офис находится здесь, – сказал Владимир Степанович. – Бухгалтерия и все остальное.

Ух ты, и, выходит, все это ваше? – обвел мальчишка руками напичканное техникой помещение.

Нет, конечно. Здесь люди занимаются наукой, а наша работа над амарантом – лишь одно из направлений их деятельности.

Так вот почему у вас там, в лаборатории, нет никаких компьютеров, – понял Ромка. – А вы что, свою неисправность уже устранили? Ваша установка, что ли, заработала?

Нет пока, но все, что было нужно, я уже сделал, на завод съездил, обо всем договорился, и даже сюда, к счастью, успел подъехать.

Владимир Степанович подошел к женщине в сером костюме и сказал:

Галочка, набери, пожалуйста, наш новый технологический регламент. Алексей Борисович просил его срочно отпечатать. Надо, чтобы к его приезду вся документация была подготовлена.

Давайте, – с готовностью кивнула Галина Арсеньевна, открывая на мониторе компьютера чистый файл.

Сейчас, сейчас, – засуетился Владимир Степанович, вынимая из портфеля и открывая свою старую картонную папочку.

Ромка с напряжением наблюдал за ним. Сейчас Владимир Степанович извлечет из своей папки старый, уже никому не нужный регламент, и эта симпатичная женщина будет зря только стараться его набирать. Может быть, сказать, что он для их же блага подменил документ? Или Владимир Степанович и сам сейчас заметит подмену? Или не заметит? С другой стороны, откуда он узнает, кто это сделал? Но врать и вредить людям тоже нехорошо, а он, получается, им навредил, хоть и с самыми лучшими намерениями.

Пока Ромка прокручивал в голове различные варианты того, как ему поступить, переживал и не знал, на что решиться, Владимир Степанович вдруг растерянно развел руками:

Странно. Я же сам его сюда положил. А его нет. Неужели я стал таким рассеянным, и мне только показалось, что я кладу листки в эту папку?

Он еще раз перелистал все свои документы.

Где же он может быть? Сейчас я позвоню, попрошу, чтобы посмотрели, нет ли его на моем столе. Может быть, я его там оставил? Или же на столе Алексея Борисовича…

Владимир Степанович, вы бы поосторожнее обращались с документами, – из-за стола с факсом, уставленного красивыми канцелярскими приборами и отделенного от остального помещения высокой стойкой, раздался густой мужской голос. Только сейчас Ромка заметил, что за стойкой сидит мужчина. Он был в строгом костюме и очках и, как по голосу, так и по всему своему виду показался мальчишке очень важным человеком. Большой начальник, наверное, сообразил Ромка. А важный человек продолжал:

Сейчас ни в коем случае нам нельзя допустить, чтобы они пропали или того хуже…

Он не договорил, но Ромка прекрасно понял, что человек этот опасается, как бы документы из лаборатории не попали в чужие руки.

Что вы, Игорь. Михайлович, – отозвался Владимир Степанович. – У нас в лаборатории посторонних не бывает, к тому же все документы хранятся в сейфе.

Ромка усмехнулся про себя. Знает он, как они там хранятся! Но куда все-таки делся старый регламент? Он-то, в отличие от Владимира Степановича, прекрасно помнит, как самолично положил его в папку, а папку – в сейф.

Не волнуйтесь, сейчас я все выясню, – Владимир Степанович подошел к стоявшему на стойке телефону, набрал номер своей лаборатории и спросил: – Сергей Васильевич, это вы? Задержались у нас? Теперь чай пьете? Ну и хорошо, а вот мне что-то сегодня не везет, то одно, то другое. Будьте другом, посмотрите, нет ли на моем или на соседнем столах регламента? Ну, документа такого, на котором так и должно быть написано: «Технологический регламент»? Нет? Странно. Ну ладно, я сейчас приду и сам его поищу.

И тут Ромка, неожиданно для всех и самого себя тоже, вдруг сорвался с места и подбежал к Владимиру Степановичу.

Извините, пожалуйста, не вешайте трубку, пожалуйста, – затараторил он. – Мне очень, ну очень надо поговорить с Сергеем Васильевичем.

Лешка с удивлением взглянула на брата и прошептала Катьке на ухо:

Интересно, что он задумал?

Ее подружка лишь помотала головой:

Понятия не имею.

А Владимир Степанович безропотно передал ему трубку, и Ромка быстро в нее сказал:

Сергей Васильевич, вы меня помните? Это Рома, который с вами в поезде ехал, а сегодня мы с вами в лаборатории встречались. Я знаю, что вы ветеринарной клиникой заведуете, и поэтому у меня к вам большая просьба. Вы не могли бы осмотреть нашу знакомую собаку? Может быть, ей какие лекарства нужны, а хозяйка ее очень старенькая, она сама не может ее к врачу сводить. Сможете? Вот спасибо, значит, мы завтра к вам придем. На проспекте Труда? Хорошо, мне объяснят. В девять? Не опаздывать? Отлично. Спасибо. До свидания. Спасибо, – повторил он, обернувшись к Владимиру Степановичу, и положил трубку.

Рома, а зачем ты к Сергею Васильевичу напросился? Альме же лучше стало, – с удивлением спросила Лешка, когда Катька сделала свои копии, отнесла их маме и они покинули университет.

А ты не догадываешься? Это же он взял регламент, зуб даю. Только не повезло ему, бедному. Я его опередил, – решил наконец сознаться Ромка.

Как опередил? – забежав вперед, столбом выросла перед ним Катька.

А так. Новый я в «Архив» положил, ну, в папку, которая в старом шкафу лежит, а старый – в сейф. Вот его он и спер. Я так предполагаю, что стырить документы его уговорили в Москве, откуда он только что вернулся. Завербовали или взятку дали, короче, я не знаю, как именно они это сделали, да это и неважно. А важно его уличить и сказать этим лопухам, которые ни о чем таком не подозревают, чтобы впредь были осторожнее. Никого из посторонних у них в лаборатории, видите ли, не бывает. А мы с вами, что, не посторонние? А народу там сколько ходит? Всех подряд же пускают! Дай пройти-то, – попытался он отодвинуть девчонку в сторону.

Но у него ничего не вышло. Катька застыла, как изваяние.

Рома! – вдруг покраснев, сказала она трагическим шепотом. – Сергей Васильевич этот документ не брал. Может быть, он его не смог найти или взял что еще, но только не регламент.

Как не брал? А кто ж тогда его взял? – удивился Ромка. – Почему тогда его в папке у Владимира Степановича не оказалось?

Я, – чуть слышно сказала она.

Теперь Ромка замер как вкопанный и с изумлением уставился на девчонку.

Ты? – недоверчиво спросил он. – А зачем он тебе-то понадобился?

Лично мне он ни за чем не понадобился. Просто я, как и ты, подумала, что регламент этот в такой обстановке ничего не стоит кому-нибудь украсть. А потому решила взять его для сохранности на то время, пока не вернется Алексей Борисович. А потом бы я его назад отнесла. Ведь у них установка взорвалась, ну, я и решила, что Владимиру Степановичу сейчас будет не до бумажек, то есть что он ими позже займется, после того, как свои колбы починит. Он ведь на завод собирался ехать и еще куда-то. Вы с Лешкой сами мне об этом сказали.

И как ты это сделала? – Ромка все никак не мог прийти в себя от изумления. Ну и Катька! Наслушалась вчера, наверное, их с Лешкой рассказов и тоже решила проявить себя в сыскном деле.

Очень просто, – пожала плечами девчонка. – Вы помните, как я у него старую газету «Совершенно секретно» попросила? Я в нее этот регламент и вложила, чтобы никто не заметил. И чтобы не помять. – Она вздохнула. – Оказывается, напрасно я это сделала.

Ну, ты даешь! Вот это прикол так прикол! – вслед за братом восхитилась Лешка. – Но держать чужой регламент дома нельзя, нехорошо это как-то. Давай отнесем его назад Владимиру Степановичу. Рома, как ты считаешь?

Подумав, Ромка кивнул:

Пожалуй.

И во всем сознаемся? – испуганно спросила Катька.

Как получится. Мне кажется, лучше всего будет, если мы его у них «случайно» найдем.

А в ветеринарную клинику, значит, завтра не пойдем? Раз Сергей Васильевич его не брал? – спросила Лешка.

Ромка задумался снова, а потом сказал решительно:

Все равно придется идти, раз я уже с ним договорился. Я уверен, что, если бы Катька этот регламент не взяла, он бы его все равно упер. Иначе чего он всюду шарит? И в поезде, и в кабинете. Это-то мы должны узнать? Если я этого не сделаю, то потом долго жалеть буду.

Ну ладно, так и быть, сходим туда завтра. Альму ему покажем. Ей от этого только лучше будет, – согласилась Лешка. – Вдруг ей и в самом деле еще какие-нибудь лекарства требуются? Помнишь, Рома, как Алексей Борисович говорил, что он у этого Сергея Васильевича свою собаку лечил? Значит, кем бы он там ни был, а врач хороший. Катька взглянула на часы.

Уже четыре.

Так бежим скорей домой за регламентом, может быть, успеем его «найти» в лаборатории уже сегодня.

А какой мы ему отдадим? – на бегу спросила брата Лешка. – Новый или старый?

Там видно будет. Посмотрим по обстановке.

Сбегав домой за «уведенным» Катькой регламентом, друзья примчались в лабораторию и осторожно заглянули в знакомый кабинет. Владимир Степанович сидел за столом и что-то писал. Лицо у него было донельзя расстроенным.

Это опять мы, – бодро сказал Ромка.

Як вам уже привык, – кивнул мужчина. – Что вас сюда на сей раз привело?

Мы сегодня утром у вас зеркальце забыли. Вернее, наша Катька его где-то здесь потеряла. Можно она его поищет?

Пусть ищет, – устало ответил ученый.

Катька, ищи, – распорядился Ромка.

Девочка покорно полезла под стол. Она повозилась там несколько минут, затем вылезла. В одной руке она держала круглое зеркальце, в другой – листки бумаги.

А вот это случайно не ваш документ? – спросила она. – Он там же валялся, где и мое зеркало.

Владимир Степанович просиял.

А я ведь тоже под столом смотрел. Вот ведь каким стал невнимательным! Значит, он куда-то далеко завалился, и я в полумраке не смог его заметить. Спасибо тебе большое!

Ученый взял регламент в руки. Ромка с девчонками наблюдали за ним с волнением. Заметит он или нет, что это не тот документ? Но Владимир Степанович не стал перелистывать странички, а сразу же открыл сейф и положил их туда. Только сейчас в глубине сейфа Ромка заметил несколько баночек и пузырьков. В пузырьках, ясное дело, было масло. А в баночках?

А что это? – спросил он и уточнил: – Такое разноцветное.

– Это разные сорта амаранта, – ответил Владимир Степанович и вытащил из сейфа две баночки.

Ромка запустил руку в одну из них и достал красные зернышки.

Ой, а здесь почти белые! – воскликнул он, залезая в другую емкость. – Почему они разные?

Светлые семена применяются, как правило, для пищевых целей, цветные – для кормовых, – пояснил Владимир Степанович. – Хотя пищевая ценность и тех, и тех мало чем разнится.

Интересно как!

Когда Ромка ставил баночки назад в сейф, часть семян из них просыпалась на регламент. Он хотел было их сдуть, но потом не стал этого делать, так как его обычной неловкости на сей раз никто не заметил, и он решил не заострять на ней внимания. И так они достаточно намозолили сегодня глаза Владимиру Степановичу.

А Владимир Степанович закрыл сейф, а ключ положил к себе в карман.

Чтобы больше ни о чем не волноваться, – сказал он. – Так спокойней будет. А то Игорь Михайлович заставил меня сегодня немножко струхнуть.

– А кто такой Игорь Михайлович? – спросил Ромка, вспомнив строгого важного мужчину, сидевшего за стойкой в главном корпусе университета.

Профессор, руководитель наших работ.

А Алексей Борисович тогда кто же?

Разработчик проекта, начальник лаборатории.

Ясно. А когда он приедет?

Завтра или послезавтра.

А без него вы будете с французами связываться? Ну, насчет своего совместного предприятия?

Владимир Степанович покачал головой:

Нет, они вместе с Игорем Михайловичем сами будут вести все переговоры. А почему ты об этом спрашиваешь?

Ромка пожал плечами:

Так просто. Наверное, хочется, чтобы вам удалось все задуманное.

Ну что ж, спасибо тебе за добрые слова, – Владимир Степанович поднялся с места. Видно было, что за сегодняшний день он очень устал.

А почему ты решил отдать Владимиру Степановичу старый регламент, а не тот, что составил Алексей Борисович? – заглянула в лицо брата Лешка, когда они покинули лабораторию.

Я подумал, что этот Сергей Васильевич за ним снова придет, и как тогда быть? Вот когда Алексей Борисович вернется, тогда и вернем им новый. Так и Катька считает.

Он посмотрел на девчонку, чтобы она подтвердила его слова, и Катька согласно кивнула.

И вообще, – продолжал Ромка, – подальше положишь – поближе возьмешь. Вот и пусть полежит пока в надежном месте. Не можем же мы при их регламенте в сторожах ходить. А на компьютере его можно за полчаса отпечатать, так что они еще все успеют сделать для своих французов. Не зря же я спросил, будут ли они переговоры с ними без Алексея Борисовича вести. Помнишь, он ответил, что не будут. Так что пока все окей, как наша Эля говорит. Пошли лучше сейчас к О лежке зайдем.

За те полгода, что они не виделись, у Олежки значительно увеличилось количество всяких раций, приемников и прочих технических штуковин, хотя Лешка еще в прошлый приезд думала, что в его маленькую комнатку в четырехкомнатной квартире уже больше ничего нельзя вместить. Оказалось, что она ошиблась. Выросли и горы журналов по радиотехнике. И потому Олежка долго думал над тем, как ему разместить своих гостей. В результате Ромка сел на журналы, а Катька с Лешкой втиснулись вдвоем в одно кресло.

Опять на каникулы? – > спросил Олежка, освобождая для себя место на диване. – Ну, и чем вы теперь здесь занимаетесь? Снова клады ищете?

Ничем пока, – ответил Ромка. Не рассказывать же Олежке об их бесконечных походах в университетскую лабораторию и о тайной подмене регламентов. – А ты как? Изобрел что-нибудь новенькое?

А то! – Олежка порылся в ящике стола и спросил:

Видите?

В его руках Ромка с девчонками увидели небольшой кубик и кивнули. Олежка встал, положил кубик в угол комнаты, а сам отошел подальше.

А теперь видите?

Ромка внимательно посмотрел в угол, но там ничего не было. Он вскочил с места, подбежал туда, куда положил Олежка кубик, наклонился и увидел слабо мерцающий предмет. Мальчишка отошел к журналам, на которых сидел, – кубик исчез вновь. Ромкиному восторгу не было предела.

Вот это изобретение! Настоящее открытие двадцать первого века! Фантастика! А меня ты не можешь сделать невидимым? – заволновался юный сыщик. Вот когда он легко бы справился с любым запутанным делом. О, это было бы грандиозно. Не понадобилось бы никаких переодеваний, маскировок, подслушивающих устройств. Заходи в самое логово преступников и слушай, о чем они говорят. Или в учительскую. И на педсовет было бы неплохо сходить. Или…

Но Олежка прервал его мечты.

Пока нет, – сознался он. – Ты слишком большой. Но я над этим работаю, может быть, что-нибудь еще и придумаю.

А из чего ты его сделал? – спросила Катька, осматривая со всех сторон Олежкино изобретение.

Кубик я взял самый обычный и для него изготовил особое покрытие из световолоконного кабеля. Вернее, из этого кабеля я надергал стеклянных нитей и склеил их определенным образом. Свет в них преломляется, как в стеклянном предмете, и при определенном освещении или под углом в девяносто градусов достигается полная невидимость.

Ух ты, класс! – снова восхитился Ромка. – А кабель такой где брать?

Да где угодно. На телефонной станции, например.

А как клеить?

Олежка принялся объяснять, но Лешка его слушать не стала. Пусть Ромка запоминает, она все равно не станет ничего клеить. Налюбовавшись исчезающим кубиком, она встала с краешка кресла, оставив в нем Катьку, и вышла в другую комнату.

Здесь, в отличие от Олежкиной обители, был полный порядок, на стенах висели красивые картины, в основном изображающие северные пейзажи, в шкафах пестрели разноцветными корешками книги. Чтобы рассмотреть их названия, Лешка подошла поближе к одной из книжных полок и осторожно сдвинула в сторону стеклянную дверцу. За ней перед книжками она заметила маленький пузырек с яркой этикеткой.

«Амарантовое масло», – машинально прочитала Лешка и взяла пузырек в руки.

Олежка, откуда у вас это масло? – крикнула она.

Это? Кажется, отец из Москвы привез, – выглянул из своей комнаты изобретатель. – А что?

Что еще за масло? – подскочил к Лешке Ромка и выхватил у нее из рук пузырек. Плохо приклеенная этикетка осталась в руках у его сестры. Мальчишка потряс пузырьком перед Олежкой. – Не знаешь, где оно в Москве продается? И сколько стоит?

Олежка пожал плечами, слегка удивленный повышенным вниманием москвичей к невзрачному, никому не нужному пузырьку.

Понятия не имею. Но отец говорил, что только деньги выбросил, потому что от него никакого толку нет. Оно ни от чего не помогает.

Как не помогает? Не может быть. Это волшебное масло, – удивившись Олежкиным словам, Ромка рассказал ему историю, приключившуюся с ним в поезде. – В конце концов, это можно проверить. Включи-ка чайник. Олежка молча пошел на кухню и исполнил Ромкину просьбу. Когда чайник закипел, Ромка налил из него кипяток в стакан и отважно сунул в него палец. И тут же запрыгал на месте и закричал: – Открывайте пузырек, быстро!

Лешка открыла пузырек, Ромка сунул палец прямо в масло. Затем вытащил, взглянул и принялся усиленно на него дуть.

Ну что? – спросила давно присоединившаяся к ним Катька.

Не помогло, – жалобно сказал Ромка.

Эксперимент не удался, – прокомментировал Олежка. – Не бойся, помой быстро руку.

Ромка сунул палец под кран, и он заболел еще больше. Олежка побежал в другую комнату, притащил оттуда какую-то мазь и смазал ею Ромкину болячку.

Это очень хорошее средство от ожогов, – сказал он. – Оно у нас на всякий пожарный всегда в аптечке лежит.

Спасибо, – сказал Ромка. Боль в пальце утихла, хотя краснота пока не спала. – И все же непонятно, почему мне не помогло ваше масло. – Он заметил, что Лешка все еще продолжает машинально вертеть в руках этикетку от пузырька, и спросил: – Можно мы возьмем эту этикетку?

Берите, конечно, если она вам так нужна, – разрешил Олежка.

Удивляться тому, что на сей раз чудодейственное масло ему не помогло, Ромка не перестал и тогда, когда они покинули дом юного Кулибина. Эта загадка затмила в его глазах даже новое Олежкино изобретение – кубик-невидимку.

Хорошо, что я всю руку не облил кипятком, – радовался он. – Но что же это за масло такое паршивое?!

Достав из кармана этикетку, он прочитал еще одну надпись, сделанную небольшими буквами: «ЗАО „Волшебное снадобье“, и покачал головой.

Не фига себе, волшебное. В этом пузырьке, наверное, что-то совсем другое было налито.

А Лешка, подходя к Катькиному дому, с сожалением отметила:

Вот уже и два дня каникул прошло.